Текст книги "Весна надежды нашей. Великий пост день за днем / 2018"

24 февраля
Суббота первой седмицы Великого поста. Вмч. Феодора Тирона

В субботу первой недели Великого поста в храме бывает множество исповедников. Люди, уже прошедшие начальный отрезок великопостного пути, готовятся к принятию Святых Таин, очищают совесть. Поэтому сейчас особенно важно поразмыслить о том, что именно мы понимаем под исповедью и верно ли наше понимание.

Думаю, никого не задену, если скажу, что самым капитальным, самым тяжким нашим грехом является даже не потребительское отношение к Богу – потребительское отношение, то есть требование от Бога себе этого, и другого, и третьего, по крайней мере, зиждется на нашей твердой уверенности в том, что Бог может и хочет нам помочь. Наш основной, фундаментальный грех еще глубже. Внутренняя пустота, неверие, обнищание веры, ее декоративность – то, что мы скрываем за кокетливым словом «маловерие».

Мало веры – это на самом деле очень много. Это значит, что вера есть. Но мы свою жизнь не на началах веры строим, а как придется. Чаще всего – на хитромудром расчете, на так называемом жизненном опыте, который не раз, и не два, и не десять нас обманывал. На собственном представлении о том, что и как надлежит делать. Мы сами знаем, как нам обустроить нашу жизнь, а Богу доверяем лишь самые мелочные наши вопрошания.

Бог нас к небесному возводит. Он говорит о величайших вещах, о которых никто другой нам не сказывал и не скажет никогда. А нам нужно, по называнию книги одного мудреца земного, «человеческое, слишком человеческое»: «Дайте разрешение на молоко и рыбу. А сколько раз нужно прочитать какой-нибудь акафист за какого-нибудь усопшего? А если я причастился в понедельник – можно ли мне причащаться в субботу?»

Я боюсь даже представить себе, как мы больно Христу делаем этими своими безумными вопросами и интересом. Больно. Он пришел разговаривать с возлюбленным человечеством. Он пришел дать нам ту царственную свободу, выше которой не свободна ни одна тварь в мире земном и небесном. А мы без умолку, без рассуждения, без смысла талдычим свое: «А сколько прочитать? А вот святой отец такой-то сказал так-то…» Это состояние древесной колоды бесчувственной. Бог – свое, а мы – свое.

Мы взяли от учения христианского все то, что связывает его с предписаниями ветхозаветного учения, и этим удовлетворились. А действительно, зачем что-то большее? Если можно два прихлопа, три притопа – и все, и ты в Царствии Небесном. Но если кому-то из нас суждено там когда-нибудь оказаться, он – я совершенно убежден – не встретит там людей, которые в своей жизни обошлись двумя прихлопами и тремя притопами. Мы встретим там людей, трудившихся над собой.

Бог всегда есть перемена. Недостаточно верить в Бога и знать заповеди. В нашей жизни должна происходить перемена. Мы должны сворачивать шеи тем гадам, которые угнездились в нас. Гады суть грехи. Не все из них мы можем победить голыми руками, но бороться с ними, сказать им, что это не их место, но место Божие, мы вполне в состоянии. А мы что же? Начали в тридцать лет исповедоваться, или в сорок, или в пятнадцать – и все одно и то же: раздражаюсь-осуждаю, осуждаю-раздражаюсь. Как поезд по шпалам. И что? Где здесь перемена? Это не исповедь, а как в анализах галочки поставить – это есть, это есть, этого не выявлено. Но это не покаяние. Покаяние – метанойя по-гречески – есть изменение сердца.

Мы должны стремиться к тому, чтобы каждая наша исповедь была пусть маленькой, но ступенькой к подлинной перемене нашей жизни. Такая исповедь всегда будет краткой и по существу. А то ведь часто бывает так, что мы подменяем таинство Покаяния разговором на будто бы духовные темы или описание наших медицинских ситуаций, которые помешали нам должным образом поститься, участвовать в богослужениях и вести себя с близкими по-христиански. Нет, понятно, близкие тоже хороши! Кругом виноваты. Здесь задели, там одни искушения от них. Как тут не согрешить. И вот, исповедуясь, мы себя выставляем в замечательном свете, но всех, кого можно, пинаем, ругаем и обвиняем. После такой исповеди нужно заново исповедоваться идти.

Великим постом у нас есть очень простое диагностическое средство, позволяющее понять, как и в чем нам нужно исповедоваться. Это молитва святого Ефрема Сирина. «Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми». Из того, что мы просим у Господа отогнать от себя, что мы сами от себя старались отгонять? С чем мы сражались, кого из этих демонов и близко не подпускали, а с кем садились пить чай и водили разговоры? Кого из них мы смогли хотя бы на время так испугать, что он к нам на пушечный выстрел не подходит? «Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему». Что из этого хотя бы на одно деление, на одну йоту в нас возросло? «Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего». Стали ли мы лучше видеть свой грех? Стали ли мы меньше осуждать своего брата?

Страшно впасть в руки Бога Живаго (Евр. 10: 31). Страшно после десятков и сотен никчемных собеседований у аналоя обнаружить, что ничего не переменилось. Страшно обнаружить это тогда, когда мы сами уже не будем в состоянии что-либо сделать. Давайте сделаем так, чтобы наша исповедь была собранным, искренним покаянием.

25 февраля
Неделя 1-я Великого поста. Торжество Православия

По счету церковного времени воскресенье открывает неделю, а не завершает ее. Таким образом, Торжество Православия, завершая первую неделю Великого поста, открывает его вторую седмицу. Можно уже сделать какие-то промежуточные выводы о том, как он проходит, наш пост. Священники знают, что именно в это время в исповедях начинает звучать рефрен из «Бриллиантовой руки»: шеф, все пропало! Нет никакого смысла в дальнейшем Великом посте, потому что съедено или выпито что-то не то, какая-то ссора случилась, какие-то богослужения прогуляны. Стало быть, все остальные недели пойдут псу под хвост. Не пойдут! Великий пост никогда не поздно начинать, даже в Великую Субботу, за день до Пасхи. Надо собраться!

Те, кто попостился первую неделю, уже ощущают некоторое умягчение сердца. Оно радостное и покаянное. Радостно ходить перед Богом. Мы знаем, что было бы хорошо, если бы мы все время находились в таком хождении перед Ним. Но понимаем также, что задача эта для нас пока непосильна. И это понимание рождает покаянное чувство. Не будем горевать и отчаиваться. Постараемся хотя бы Великий пост провести достойно в той мере, в которой позволяет наше внутреннее устройство, и сказать: Господи, мы стараемся, мы хоть что-то для Тебя делаем, и делаем искренне.

Сегодня, в первый воскресный день Великого поста, мы видим, как постовые требования почти сошли на нет: нет коленопреклонений, нет молитвы Ефрема Сирина. Это, конечно, не означает, что пост прекратился, но он существенно смягчен для того, чтобы укрепились наши силы.

В храме в этот воскресный день совершается последование чина Торжества Православия. Исторически он совершается в память восстановления иконопочитания. Но на самом деле, конечно, очень далеко выходит за пределы этого, вполне локального, хотя и очень важного, исторического события. Да, было восстановлено почитание икон, находившееся под запретом. Но, в конце концов, дело не в иконах. Так или иначе они бы вернулись в церковный обиход, как и многое другое. В храме не только иконы существуют, но и многие другие священные предметы. Так вот все, что исторически было связано с днем Торжества Православия, уходит на задний план, приобретает вторичный характер. А в центр событий становится нечто совершенно иное. Церковь молится о тех, кто ересями и расколами, недоброй жизнью раздирает ее существование[13]13
  «Исправи, Господи, иных развращение и жизнь, несогласную христианскому благочестию; сотвори, да вси свято и непорочно поживем, и тако спасительная вера укоренится и плодоносна в сердцах наших пребудет» (Последование в Неделю Торжества Православия).


[Закрыть].

Мы очень привычно относим эту молитву не к себе. Мы не раскольники, не еретики, живем не совсем уж шалопутно. И вот стоим мы, такие благочестивцы, и крестимся о том, чтобы других Господь исправил. В действительности это, конечно, молитва о самих себе. Потому что если ты злобный человек – ты хуже еретика, если ты лжец и сплетник – ты хуже раскольника. Еретик и раскольник открыто показывают свое несогласие с учением Церкви, открыто демонстрируют свой эгоизм. А мы маскируемся. Мы присоединяемся к церковному прошению о других, как если бы имели на него право.

Те, кто участвовал в восстановлении почитания святых икон, жизнью своею засвидетельствовали, что они могут сказать о других: Господи, прости их. Потому что они очень поборолись на протяжении жизни со своими собственными демонами. И победили их. Не будем рядиться в тоги праведников, они не к лицу нам. Господи, прости нас.

Седмица 2-я Великого поста

1 марта
О таинстве Елеосвящения

Великим постом в наших храмах совершается таинство Елеосвящения – Соборование. Многие из нас, приходя в храм с тем, чтобы участвовать в этом таинстве, сосредоточены на том, чтобы все «было сделано как надо». И об этом «как надо» мы имеем свои представления. Мы следим, так ли, как нужно, стоят совершители таинства, все ли, что необходимо, они читают, должным ли образом помазывают.

Наши мысли – совершенно не о том. Любой человек, приходящий в церковь, тогда получает пользу, когда входит под своды храма, зная, что у Господа есть все основания его не пустить. Ты будешь стучаться – и не разрешит тебе Христос войти. Будешь стремиться переступить этот порог – и не даст Господь. Будешь рассуждать о том, как ты праведен и, во всяком случае, не хуже всех остальных, – и останешься один на один со своими рассуждениями. Единственное чувство, с которым человек может быть допущен в храм, выражено словами: «Господи, помилуй» и «Господи, люблю Тебя». Только тогда не останется в нас места магазинному настроению и не будет раздражения. Ведь когда нас много в храме, мы – что греха таить – злимся.

Совершается Соборование. Люди в благоговении принимают таинство. И тут кто-то громко, на весь храм, начинает выражать свои претензии: ну что там еще? почему так долго? опять что-то непонятное! И так требовательно, так сердито. Абсолютно ясно: мысли человека все время были не о том. Не было никакой молитвы, никакого сокрушения, а было наше обычное эгоистичное – «дай». Мы друг у друга требуем – дай, у государства требуем – дай. Мы и у Бога требуем – дай. Если бы от нас зависело, то и в молитве Господней мы оставили бы только вот это «дай»: Хлеб наш насущный даждь нам днесь. Слава Богу, не вносит изменений Христос в эту молитву.

Мы очень потребительски относимся к таинству. Стоит человек и нетерпеливо ждет: давай уже, батюшка, заканчивай весь этот разговор, читай, что следует, бери кисточку. Быстрей. Не бывает ничего у Бога «быстро». Один священник обратился к иконописцу, который храм ему расписывал: «Вы не можете побыстрее нам иконы написать? Нам нужно дня через три уже все иконы иметь». Иконописец, в свою очередь, спросил этого священника – а он книги писал: «А если вас попросят за два дня книгу написать, какого качества эта книга будет, что из этого получится?»

Нельзя смотреть на часы в общении со Христом. Нельзя требовать и сучить ногами. Проще уйти. Честнее – уйти. Говорит псалмопевец Давид в 39-м псалме: Терпя, потерпех Господа. Наше общение с Богом – это еще и история взаимного терпения. Бог терпит наши несовершенства. А мы должны привыкнуть к мысли, что очень часто Бог не желает быть скор.

В таинстве Елеосвящения мы ждем прикосновения к нам через помазывание священника милости Божией. Нельзя к ней отнестись таким образом: преподавай уже, Господи, в седьмой раз мне Свою милость, и я пойду. Суд бо без милости не сотворшему милости, – говорит в своем послании апостол Иаков. Мы знаем, что и в нашей милости кто-то нуждается. Кому-то мы, даже если нам самим тяжело, должны ее преподать. Будем просить Бога о прощении, об упразднении нашей душевной немощи и злобы, о том, чтобы Он нас Своей милостью не обошел. И тогда то земное, чего мы ищем – выздоровление или житейская повседневная помощь, – не замедлит прийти. Давайте с этими чувствами приступим к таинству Елеосвящения. Господь зовет нас быть сосудами Его милости, полными тем елеем, который Он преподает нам. Нельзя его расплескать.

4 марта
Неделя 2-я Великого поста. Свт. Григория Паламы, архиеп. Фессалонитского

Мы очень стремительно приближаемся к середине Великого поста. Нам кажется, что все только началось, а дело уже к экватору. И вот сегодняшний день: удивительным образом сочетаются память святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского, тайнозрителя величайших сокровенных Господних мыслей, и евангельское чтение об исцелении расслабленного (Мк. 2: 1–12). О том, как люди, принесшие ко Христу расслабленного, так желали ему исцеления, что не остановились перед тем, чтобы прокопать – Евангелие так об этом и говорит – кровлю дома, где находился Христос. В дверь войти было нельзя из-за многолюдства, и они решились разобрать крышу. Лишь бы постель с больным оказалась перед Спасителем.

На многих моментах можно остановиться в этом евангельском повествовании. Но сегодня я хотел бы обратить внимание вот на что. Мы сейчас – и расслабленный, и те, кто принес его ко Христу. Мы должны прокопать крышу и поместить себя перед Господом, оказаться рядом с Ним и дать Ему возможность действовать в нас.

Мы живем по принципу «потратить некоторое время на Христа». Но Бог согласится только на то, чтобы вся наша жизнь была дорогой к Нему. Это не значит, что нужно отказаться от личной и профессиональной жизни. Это значит, что Христос должен быть допущен нами в самую сердцевину нашего существования, туда, где Его сейчас чаще всего нет. Где уже очень давно находимся только мы сами, наше расслабленное «я».

Прошло уже более недели с тех пор, как мы прочли канон Андрея Критского. Там есть слова, на которые мы, возможно, не обратили должного внимания, а обратить стоит. «Душа, – говорит преподобный Андрей, – ты была ласкосердствующей»[14]14
  «Исмаила слышала еси, трезвися, душе моя, изгнана, яко рабынино отрождение, виждь, да не како подобно что постраждеши, ласкосердствующи» (Великий покаянный канон Андрея Критского, читаемый в среду первой седмицы Великого поста. Песнь 3).


[Закрыть]. «Ласкосердствующей» – значит излишне мягкой и нежной, слишком сюсюкающей с самой собой. Нам очень свойственно нежить себя, убаюкивать, относиться со снисхождением к собственным – не к чужим, конечно! – немощам и грешкам. Мы потягиваемся, и зеваем, и откладываем прополку нашего огорода на потом. Но вот оно пришло, это «потом». Наступил Великий пост, и когда еще, как не теперь, приниматься за дело.

Пост – время нашего усилия. Мы совершаем усилие, и мы устаем. Но это усталость добрая, она означает, что мы трудимся, стараемся что-то сделать, как-то ограничить свои капризные внутренние запросы. Мы стремимся к Богу, чтобы Он коснулся нас Своей благодатью, как некогда коснулся расслабленного.

Седмица 3-я Великого поста

9 марта
Первое и второе обретение главы Иоанна Предтечи

Дни, связанные с памятью Предтечи и Крестителя Господня, особым образом отмечены в церковном календаре, в том числе и в постном. Трижды утрачивалась и трижды обреталась его голова, отсеченная по просьбе Иродиады. Голова последнего пророка Ветхого Завета. Великим постом всегда вспоминается и торжественно отмечается первое и второе обретение главы Иоанна Предтечи. Если служба выпадает на будний день Великого поста, то все равно совершается литургия Преждеосвященных Даров. А на утрене вместо покаянных песнопений поется Бог Господь и явися нам (Пс. 117: 27).

Почему такое особое внимание к Иоанну Предтече? Всякий раз, когда мы празднуем память того или иного святого угодника Божия, мы говорим о том, чему Христос этих святых научил. А через них – нас. Я хочу вам привести стихиру, которая поется на «Господи, воззвах» на богослужении праздника: «Радуйся, священная главо, и светоносная, и ангелом говейная, иже мечем усечена древле, и острыми обличеньми нечистоты студ посекшая; источник чудес, верныя напаяюща… Христа умоли душам нашим даровати велию милость». И становится ясно, почему для поста это празднование особенно важно. «Ангелом говейная» – то есть об Иоанне Крестителе говорится, что он постился так, как это могли бы делать ангелы, если бы нуждались в говении. Пост Иоанна Предтечи – чистый, любвеобильный, обличающий и попаляющий всякую нечистоту, возвещающий пришествие Спасителя. Вот так Церковь и нам говорит пост проводить – возвещая Второе Пришествие в мир Христа Спасителя. Не обличая других, но борясь с собственными демонами. Восставая не на людей, а на врага. И в этом «ангелам говейный» Иоанн Предтеча нам содействует.

Еще полнее поясняет смысл сегодняшнего праздника – и столь же прямо относится к идее нашего поста – апостольское чтение. Это Второе послание апостола Павла к коринфянам: Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса Христа, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем (2 Кор. 4: 8–10).

Мы привыкли к этой словесной конструкции: «пост – умерщвление плоти». Но ради чего мы умерщвляем нашу плоть? Многие культуры и религии предлагают ту или иную форму телесного воздержания. И только христиане умерщвляют плоть, чтобы стяжать в себе мертвость Иисуса Христа. Только через Его мертвость мы обретем и Его жизнь.

Когда человек крестится, он спогребается крещением в смерть[15]15
  Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни (Рим. 6: 4).


[Закрыть]. Не в смерть как расторжение жизненной связи клеток организма, но в смерть Христову. В то, что обязательно завершится победой Бога над дьяволом, в то, что приведет к Пасхе. Стяжать Христову мертвость трудно, много труднее, чем дурное омертвение – раздражение, злобу, безучастность. И именно таковы часто бывают плоды нашего поста – они растут споро, как всякий сорняк, и споро забивают в нас росток Христовой жизни.

Иными словами, но о том же самом говорит нам сегодня и евангелист Матфей: От дней Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11: 12).

Если тебе Царствие Небесное необходимо, ты борешься за него. Ты борешься против зла в самом себе. Борешься за собственное христианство. Оно должно вырасти в нечто очень дорогое, необходимое для тебя, а Христос – стать тебе родным и главным.

Спаситель говорит: Никогда еще из рожденных женами не восставал никто больше Иоанна Крестителя; но самый малый в Царствии Небесном больше его (Мф. 11: 11). Вот к чему Церковь готовит своих учеников! Вот почему всегда совершается богослужение в день обретения главы Иоанна Предтечи. Церковь зовет нас, смотря на того, кто «говеен ангелам» и больше всех, когда-либо рожденных земными родителями, идти дальше. И, как это ни звучит на первый взгляд странно, сделать еще большее усилие, приближая утверждение в мире правды Христовой.

11 марта
Неделя 3-я Великого поста, Крестопоклонная

Мы пришли к середине поста. Что-то у нас получилось, что-то мы провалили. Чувствуется необходимость взять новый старт, открыть в себе второе дыхание. И в третье воскресенье Великого поста Церковь дает нам возможность это сделать. Она напоминает о предстоящей Пасхе. В центре храма, в центре нашей молитвенной жизни она полагает в этот день образ Воскресения Христова. Это не кулич и не пасхальное яйцо, это Крест Господень. Он настолько плотно и неразрывно соединен с Воскресением Христовым, что одно без другого немыслимо. И выносится крест, чтобы нам сказать: перестаньте ныть! Как вы не видите, как вы не слышите, как вы не желаете почувствовать, что уже взял на себя Христос всякую вашу боль, и немощь, и страдание?

Мы очень любим себя жалеть, и чаще всего это признак внутренней пустоты. А чем нам еще похвалиться? Вот апостол Павел говорит, что ему нечем хвалиться, кроме его язв о Господе Иисусе и Креста Христова (см. Гал. 6: 14–17). А нам чаще всего не о чем хвалиться, кроме как о собственных язвах, о самих себе. И мы не расстаемся с этой немощью, мы ее несем и лелеем. Нас кто-то обидел, когда нам было шесть с половиной лет, и мы помним об этом в пятьдесят пять. Это у нас такое яркое и сильное воспоминание, что оно перемогает все наши прочие переживания. Так не должно быть! Пасха наша, Христос, заклан за нас, – говорит апостол (1 Кор. 5: 7). А мы дуемся из-за двойки по физкультуре, полученной в 1980 году.

Надо поставить на свои места все, что в нашей жизни происходит. И Христос должен оказаться во главе угла. Тогда мы поймем, чего стоят наши страдания. Многие из них настоящие, не все поддельные. Но много и поддельных. Много таких, которые яйца выеденного не стоят. И мы на свои мнимые страдания тратим то время, которое могли бы употребить на то, чтобы поддерживать Бога в Его пути к Голгофе, а затем и к Воскресению.

Но крест выносится не только для того, чтобы нас обличить, хотя и обличение здесь содержится. Вынося крест, Церковь говорит с нами словами Спасителя: не бойся, малое стадо! (Лк. 12: 32). Ничего еще не потеряно. Если мы ленились в первой половине поста – есть еще время не полениться во второй. Господь ободряет нас: держитесь! Не хочет пока говорить: молодцы! Не хочет сказать этого до Пасхи, потому что не полезно нам это. Мы должны постараться еще что-то сделать. И Он нам не только предлагает Крест Свой разделить, но в первую очередь говорит: где вам тяжело, там Я вместе с вами, Я вместе с вами несу эту ношу. Мы нигде не брошены, не оставлены один на один со своими проблемами. Мы всегда вместе со Христом. Это очень важно почувствовать.

Почему Церковь хочет, чтобы мы ничего скоромного не ели в дни Великого поста? Потому что наш организм иссушается, становится слабее. А в слабости совершается сила Божия. Появляется сосредоточенность, время подумать, что-то переосмыслить в своей жизни, помолиться. Не просто вычитать еще два-три канона, прочесть больше благочестивых книг. Они не принесут пользы сами по себе. Они приносят пользу только тогда, когда вы понимаете, зачем, для чего вы всё это делаете. Слова «так полагается» или «в Церкви это принято» не принимаются, не работают. Я делаю это для Христа. Я делаю это со Христом. Я хочу послужить Богу, хочу что-то грязное в себе стереть раз и навсегда.

Господи, Крест Твой, которого боятся демоны, – это такое удивительное средство, что при прикосновении к нему сгорают грязные страницы нашей жизни. Наша задача – постом не писать новых плохих страниц. Крест Господень стоит на страже чистоты тех страниц жизни, которые нам предстоит написать. Давайте будем Кресту доверять.