Текст книги "Аликс и монеты"

– Поплывем! – подскочив, выпалила Аликс.

Шут тут же отдернул палец от торта, и из него потекла темная вода. Шут удивленно посмотрел на всех присутствующих, словно ища поддержки в том, что это не он виноват. Но чудо продолжалось, вода не вытекала за границы стола, образовав озеро, в центре которого торчал Шпиль. Шут снял цилиндр и достал оттуда лепесток розы.

Тем временем на столе из воды стали подниматься настоящие острова. Шут положил лепесток на поверхность воды и подтолкнул. Он не желал больше разговаривать, Тень рассказала достаточно. Приподняв маску, он аккуратно дунул на лепесток. Тот послушно последовал к шпилю в центре стола.

– Таков будет и наш путь. Думаю, Тень не возражает.

Та поджала губы, взяла воду за края, словно это скатерть, а затем завернула так ловко, что в итоге у нее в руках оказалось перевязанное озеро, похожее на мусорный мешок.

– Очень неплохо, – размеренно зааплодировал Шут.

– Позвольте мне кое-что сказать Аликс наедине.

Шут поднялся со стула и проследовал к выходу, лишь на миг остановившись рядом с девочкой и громко заявив:

– Я буду ждать вас у пристани, дверь не заперта.

Он поклонился Тени и удалился.

Она подождала секунду, а затем выдохнула.

– Видение, дай мне нож, – приказала она. – Аликс, трубочист приведет вам лучшую лодку, дельфинов я тебе дать не могу, придется грести самой, но я не забыла про свой подарок. – Тень взяла поданный Видением нож с темной рукоятью. – Не забудь снять перед выходом всю одежду, что я выдала тебе по ошибке, – предупредила она, а затем оттянула край черного платья, в котором была, зажмурилась и отрезала от него кусок, скривившись так, словно отрезает от себя кусок кожи.

– Тень… – ахнула Аликс, но Видение придержала ее рукой.

– Возьми, возьми и спрячь как можно глубже в карман, – приказала Тень, перевязывая подол, с которого закапала кровь. – Он не должен пронюхать, что я тебе подарила.

Аликс послушно взяла кусок ткани и сделала, как велела Тень.

– Когда потребуется быть незаметной, крохотной, неразличимой и почти невидимой, накинь эту ткань. Сейчас она маленького размера, но уже очень скоро вырастет как раз тебе впору. Ты сможешь быть тенью, как я была в твоем мире.

– Хорошо, – кивнула девочка. – Спасибо, я верну родителей и отдам ваш подарок обратно, я вижу, как тяжело вам с ним расставаться.

– Ты погибнешь, – грустно вздохнула Тень. – Мне так этого не хочется…

А затем Аликс показалось, что Тень хочет обнять ее, но вместо этого она распустила ей бант, развязала пояс и сняла верхнюю накидку, что сама же и надела при встрече.

Аликс осталась стоять в своем платье.

– Уходи. – Тень показала на дверь. – Упряма я, как отец, уходи сейчас же, или я не пущу тебя никуда!

Аликс попятилась и вывалилась на задний двор, даже не попрощавшись с Видением.

Дверь, ведущая к пристани, оказалась на месте, и, толкнув ее, девочка очутилась на сером песке.

Шут стоял под грозовыми тучами, такой же грозный, как хмурое небо. Ветер раздувал его плащ-пиджак и черные волосы, вместо привычного цилиндра он нацепил бандану, а маска на нем была пиратская, с оттопыренной курительной трубкой.

Девочка бесстрашно шагнула вперед и встала рядом с ним. Ей даже почему-то захотелось взять Шута за руку, но этот странный порыв она подавила. Море было беспокойным.

– Аликс, сейчас будет очень неприятный разговор, – предупредил Шут. – Вы ведь понимаете, что не сможете грести так долго и усиленно, как это требуется, чтобы добраться до шпиля?

– Да.

– Я готов вас сопровождать, за одну монету.

Шут повернул к ней голову, но в этот момент девочка отвернулась в сторону. Она заметила на скале трех русалок, они расчесывали волосы и перешептывались. Из-за шума волн их не было слышно.

Так или иначе, пришло время расстаться с первой из монеток.

Аликс запустила руку в карман, словно в теплое пшено или гречу, выбрала, как ей показалось, самую маленькую, затем вытащила и посмотрела на нее. В этом сером мире она блестела даже ярче, точно светилась изнутри.

– О, отличный выбор, – восхитился Шут. – Я вижу, это были ваши первые шаги, пять молочных зубов. Вы встали, сделали несколько шагов и упали.

Аликс конечно же помнила это, она помнила все от самого рождения, кроме своих родителей. Она действительно тогда упала и ударилась губой.

– А потом у вас выпал первый молочный зуб, – продолжил Шут, – маленький, не в то время и не в том месте, но вы положили его под подушку, и фея подарила вам вот эту монету.

Шут аккуратно взял ее с ладошки Аликс, повертел в руке и стал еще больше похож на пирата, с этой трубкой, монетой и банданой вместо цилиндра.

– И теперь ваши первые шаги принадлежат мне, вот ведь удивительная штука, – маска вспыхнула улыбкой, – ваши первые шаги – оплата большого путешествия.

Аликс не ответила, она увидела трубочиста, идущего к ним и ведущего на поводке лодку, семенящую на крабьих ножках. Он тоже улыбался, как и Шут, только улыбка его была настоящей, а не фарфоровой, и денег за свою помощь, как понимала Аликс, он просить не станет.

– Я слышал, собаки крайне преданы, – закивал Шут, после чего отошел в сторону, объяснив, что неплохо было бы поболтать с русалками и узнать кое-что о погоде.

Глава 8. Мертвые воды

Трубочист жестом приказал лодке остановиться, и она послушно присела на песке. Ее многочисленные крабовые ножки закрутились, став почти незаметными.

– Мне нужно покормить мертвых дельфинов. – Трубочист кивнул в сторону моря и достал из-за пазухи сверток. – Пойдешь со мной?

Аликс стало не по себе. Она оглянулась на Шута. Тот неодобрительно смотрел в их сторону, но препятствовать беседе, похоже, не собирался.

– Почему они мертвые? – спросила девочка.

– Не знаю, – пожал плечами юноша, – однажды они кому-то приснились такими. Пойдем, я расскажу тебе, что за этой дверью.

Причал оказался совсем непрочным; гнилые доски, прибитые друг к другу ржавыми гвоздями, шатались, но трубочист смело шел вперед. Аликс не хотелось показаться трусихой, ведь если бы она была такой, то ни за что на свете не дошла бы до этого места.

Подойдя к краю причала, трубочист уселся, свесив ноги; Аликс встала рядом и посмотрела вниз. Там, в темных водах, плавали дельфины. Они весело стрекотали, смеялись и совсем не выглядели мертвыми. Раньше Аликс слышала их голос только на пластинках.

– Покормишь со мной? – спросил трубочист, открывая пакет. Там ползали жуки-скарабеи и толстые личинки.

– А это обязательно? – Аликс не хотелось пачкаться и уж тем более снова смотреть, как кто-то кого-то ест, но она все же присела на край причала.

– Наверное. Мне так велели.

– Тут почти не видно солнца из-за туч, – вздохнула Аликс.

– Это не тучи. – Трубочист ловко достал жука-скарабея. Тот грозно шевелил лапками. – Пауки сплели над морем купол из паутины.

– Большие пауки?

– Размером с дом или даже два. Они ползают, высматривают себе вкусные сны. – Трубочист кинул жука в воду, раздался хруст. – За этой дверью все интересуются только снами, – предупредил он, – все сны тянутся к одинокому Шпилю, вот и вы туда решили отправиться.

– Я не совсем понимаю – мы еще в Элизиуме?

– Конечно.

– Я попала в ваш мир, пройдя через дверь, теперь я в вашем мире прошла через другую дверь, но все равно осталась в вашем мире?

– Все деревянные двери, – трубочист кинул в море еще одного жука-скарабея, – ведут лишь в глубь Элизиума. Но среди них есть особенные – хрустальные, зеркальные, железные и даже мохнатые. Эти двери тоже могут вести глубже в наш мир, а могут открывать ходы совсем в другие миры. Это сложно объяснить, а еще сложнее понять, какие куда ведут, ведь карты миров рисуют пауки, но еще никто не смог заполучить у них даже клочка карты.

– Я разыскиваю родителей, – словно оправдываясь, сказала Аликс, – и карта бы мне пригодилась… Выходит, не получить? Только одинокий Шпиль тысячи дверей, из которых придется выбирать одну верную?

Трубочист теперь достал личинок, сгреб их в горсть и запульнул подальше, чтобы дельфины поплыли за ними наперегонки.

– Ты не найдешь там родителей.

– Не говори так. – Девочка с укором посмотрела на трубочиста и сунула руки в карманы платья.

– Я не хочу тебя обидеть, но за этой дверью нет ничего живого. Почти нет. – Юноша еще раз зачерпнул рукой личинок и швырнул еще дальше. – Здесь все из снов, все неправильное, даже эти дельфины мертвые. Тут, за этой дверью, нет ничего нормального, все зыбко и неверно. Представь, как тяжело найти хоть что-то таким, какое оно есть.

– Но в Шпиле много дверей, и если я туда доберусь, то смогу отыскать…

– Жаль, что я не могу отвезти вас, – перебил трубочист, – вот убедилась бы, что это глупая затея, и сразу поплыли бы обратно. Но госпожа Тень посылает меня за туманными барашками, Мастер загадок съел их всех.

– Это, наверное, тоже опасно – плыть за туманными барашками?

– Ерунда, – отмахнулся трубочист.

Дельфины вернулись, и Аликс внезапно подумала, что раз они порождение чьих-то снов, то эти сны весьма опасны. Ведь дельфины ели живых жуков. Вдруг на ее пути встретится порождение кошмаров, неважно чьих, которое ест живых девочек? А у нее и опыта сражения со снами и кошмарами нет, все двенадцать лет подобные бои выигрывал дворецкий Упырь, а она и не знала. Теперь же вышло, что такая опека и вовсе лишила ее шансов на победу в одиночку.

– Жалко жуков, – вдруг сказала она. – Зачем мертвым дельфинам вообще есть кого-то живого?

– Капелька жизни нужна даже снам. Наверное, если им не давать жуков, дельфины станут туманом, а затем превратятся в эту черную воду океана неувиденных снов.

Трубочист достал последнего жука-скарабея и кинул его повыше. Один из дельфинов подпрыгнул из воды, схватил его на лету и проглотил.

– Съел, не поморщившись, – вздохнула Аликс.

Трубочист промолчал.

Чтобы как-то сгладить момент, юноша сложил пустой пакет забавной фигуркой. Аликс читала об оригами, а теперь видела, как трубочист ловко делает из пустого пакета птичку. Он положил ее на ладошку девочки, подул, птичка взлетела, как живая, закружилась на ветру и понеслась к берегу.

– Госпожа Тень теперь тумаков мне отвесит, – хихикнул трубочист.

– Жалко, когда бьют за такое.

Они пошли обратно к пляжу, где трубочист спустил лодку на воду.

Шут все еще болтал с русалками. Издалека сцена выглядела тихой и доброй: высокий джентльмен смешит милых дам. Вот только у дам этих клыки, как у акул, а джентльмен скрывает гораздо больше тайн, чем на поверку оказалось в Мастере загадок.

Аликс захотелось окликнуть Шута, но тут трубочист резко дернул ее за руку и процедил:

– Молчи, молчи и не смотри туда.

Но девочка, обернувшись, уже не смогла отвести взгляд. Она стояла и завороженно наблюдала, как из воды выходят три существа. Сначала она подумала, что это совы, но тела у них были пингвиньи, без перьев, гладкие и удобные для плавания. Самый высокий держал в руках гарпун.

– Кто это?

– Снокрады, – трубочист не обернулся, – не смотри на них так пристально, они этого не любят.

– Голова совы, а тело пингвина, – засмеялась девочка, – удивительно.

– Они хитрые и способны проскользнуть в любой сон. Ставят сети и крючки на чужие сны… питаются ими. Украли как-то у меня неделю красочных снов, я мучился бессонницей, но это я еще легко отделался. Госпожа Тень меня выручила, а бывает, людей с ума сводят…

– Выходит, сон можно украсть?

Словно услышав Аликс, Снокрад вскинул гарпун и направил его в их сторону. Девочка зажмурилась. Прозвучал тихий выстрел. Она так испугалась, что схватилась за трубочиста и сжала его ладонь.

Юноша обернулся на выстрел, Снокрады засмеялись. Аликс открыла глаза и увидела, как на конце гарпуна трепыхается птица, сделанная из пакета. Снокрад сорвал ее, как бабочку с иголки, и, быстрым движением отправив себе в клюв, хищно прожевал.

– Пакет был из сна про покупки, – пояснил юноша, не отрывая взгляда от Снокрадов. – Они чуют сны во всем. Отвернись скорее.

Снокрады пошептались, а затем главарь направил гарпун на Аликс. Трубочист, отпустив ладонь девочки, выступил вперед, полный решимости защищать, и в тот момент, когда Снокрад прищурился для выстрела, а трубочист взмахнул руками, чтобы что-то наколдовать, Шут резко оттолкнул мальчишку в сторону, да так, что трубочист распластался на песке.

Шут появился как всегда вовремя и совершенно неожиданно. Он презрительно посмотрел на трубочиста и широкими шагами пошел навстречу Снокрадам.

– Джентльмены, – обратился он к ним, приветственно раскинув руки в стороны.

Впрочем, подобный доброжелательный тон не помешал ему взять главного Снокрада за шкирку, как котенка.

– Однажды я видел сон, – радостно сообщил Шут, – в нем три воришки прокрались в мой дом и пытались украсть дорогое вино из моего глубокого подвала. Они вам знакомы?

Снокрад замотал совиной головой.

– Разумеется, нет, ведь я аккуратно закрыл дверь темного подвала, запер ее и оставил их там. Надеюсь, они выпили это вино, – Шут опустил Снокрада, и тот уронил гарпун, не прекращая слушать, – ведь им теперь не проснуться, из моего сна нет выхода… а вино могло хоть как-то развлечь их пару сотен лет.

Снокрады не произнесли ни звука.

– Ступайте. – Шут милостиво махнул рукой, и те быстро-быстро засеменили ножками. – Аликс, – обернулся он к девочке, – вы вся пропахли псиной, да и я испачкал руку! С этими трубочистами только свяжись.

Мальчишка наконец поднялся и хотел что-то возразить, но Шут решительно отодвинул его зонтом.

– Юноша, для полемики не осталось времени. Нам пора отправляться.

Трубочист виновато посмотрел на Аликс и буркнул:

– Береги себя.

– Увидимся, – как-то легко ответила Аликс и, помахав ему рукой, последовала за Шутом к лодке.

– Отличное судно. – Шут погладил деревянный борт. – А знаете, чего ему не хватает?

– Пассажиров?

– Разумеется, но еще неплохо было бы… ой…

Шут не закончил, зонт в его руке повел себя странно. Он вывернулся, словно его выдуло ветром. Спицы перекрутились, изогнулись, черная материя перевязалась по-другому, и в руках у Шута, удивленного и пораженного, вдруг образовался не зонт, а хвост на ручке.

– Чудеса. Вот что делает короткое общение с русалками. Как видите, они очень влиятельны. – Шут повертел его в руках. – Ну конечно, такой хвост гораздо полезнее зонта, и что важно, главное свойство себя прежнего он сохранил – мой зонт по-прежнему не боится воды.

Аликс внимательно наблюдала, как Шут, словно банановую кожуру, раскрывает ручку зонта, создавая цепкие щупальца, а затем он просто взял и прилепил хвост к лодке. Щупальца присосались намертво.

– Быстрее, быстрее, мы отплываем, – поторопил Шут, запрыгивая в лодку.

Аликс поспешно залезла следом, хвост захлопал по воде, и они поплыли по волнам мертвого моря. Рядом запрыгали дельфины, но они провожали их недолго и вскоре отстали и вернулись к пристани.

А та становилась все дальше, все мельче и незаметнее. Берег исчезал, словно опускаясь в черные воды, как залитый краской рисунок.

Аликс не пришлось долго ждать, чтобы увидеть первое, о чем предупреждала Тень, – скелет кита. Даже Шута он заинтересовал. Они вместе сели на носу и взглядом провожали нависшие над ними белые арки из костей.

На них висели большие и маленькие крючки, и если бы Аликс встала в лодке, то смогла бы дотянуться до большинства из них. Одни болтались на леске, другие – на тонких цепочках, третьи – на простых веревках, заметных даже с большого расстояния.

«Неужели рыбы могут подпрыгнуть так высоко? Или кого еще можно поймать на такой крючок?» – задумалась Аликс.

Маска Шута растянулась в улыбке. Конечно, он без лишних слов понимал, о чем думает девочка, но вместо ответов приложил палец к искусственным губам и заговорил, лишь когда лодка миновала территорию висящих крючков.

– Аликс, очень хорошо, что вы молчали. Это не обычные крючки, и я зря вас не предупредил… Ох уж эта память… Но все вышло как нельзя лучше. Видите ли, на них ловят не рыбу, а… Вы уверены, что хотели бы знать?

– Конечно, – закивала девочка.

– Тогда будьте внимательны. Эти крючки могут поймать ваши сны, если вы спите в лодке, ваш голос, если вы громко говорите, ваши мысли, если вы ясно думаете о чем-то, и даже вашу память, если она не так крепка, как вы считаете. Крайне опасные вещи, придуманные страшными волшебниками и Снокрадами. – Шут покачал головой. – Особо любопытных эти крючки могут поймать целиком. Мне кажется, вы очень любопытны, Аликс, будьте осторожны.

– Шут, но как обычные крючки могут поймать сны или даже мысли?

– Самые опасные вещи выглядят более чем безопасно, в этом их особенность и в этом хитрость. Я постараюсь заранее предупреждать вас о подобном, какая была бы досада, если бы крючок поймал вашу жизнь, – вздохнул Шут.

«Досада в том, что я ее лишусь, или в том, что она не достанется Шуту?» – вдруг подумала Аликс, но тут резкий всплеск у правого борта сбил ее с мысли.

Из воды появились руки. Они ухватились за лодку, и следом показалась голова русалки. Шут пригрозил ей пальцем, та сжалась, словно извиняясь, но уплывать не торопилась. Аликс узнала в ней знакомую, ту молоденькую, что повстречалась ей в самом начале пути по чужому миру.

– Тут ракушки еще красивее, они красные и бордовые, синие и светящиеся мертвящим светом, хочешь их посмотреть? – обратилась русалка к Аликс.

– Мне по-прежнему для этого нужно утонуть?

– Конечно, – без тени сомнений подтвердила русалка и улыбнулась клыкастым ртом.

– За некоторые вещи стоит умереть, – согласился Шут. – Но часто они выглядят совсем обычно, а спрятаны глубже дна самого необъятного океана. – Шут заметил обеспокоенное выражение на лице Аликс и успокаивающе похлопал ее по руке. – Вода вытягивает из меня философские речи, простите. Философствую я бесплатно, милое дитя, – добавил он.

Русалка захихикала, нырнула под воду и через секунду появилась у другого борта. Шут вновь погрозил ей пальцем, на этот раз настойчивее. Она сделала бровки домиком и весело перевела взгляд на девочку.

– Как тебя зовут?

– А… – начала Аликс.

– Представьтесь первой, – перебил Шут. – Так вежливо и галантно со стороны дев вод рассказать нам кое-что о себе.

Русалка нахмурилась и опять скрылась под водой. Она не появлялась очень долго, затем вынырнула и уцепилась за нос лодки. Аликс отшатнулась и машинально придвинулась ближе к Шуту. Теперь русалка выглядела жутковато, даже опасно.

– Там очень много ракушек, я только что проверила, все они ждут тебя, – с угрозой в голосе сказала русалка. – Устрицы поют тебе песни, девочка, омары стучат клешнями, а крабы дерутся за право быть рядом с девочкой, пришедшей с солнцем. Поплывем со мной, ты расскажешь мне о своем имени, а я расскажу его всем, и мы будем вечно плыть по течению.

Аликс сжалась, испугавшись такого напора. Ей казалось, русалка сейчас заберется в лодку и просто утянет ее на дно, где совсем нет воздуха. Что толку смотреть на ракушки безжизненными глазами?

– Будьте вежливы, – подбодрил Аликс Шут.

Девочка с вызовом посмотрела в глаза русалке и внятно произнесла:

– Спасибо, уважаемая русалка, но я отправляюсь в долгое путешествие, у меня не будет времени принять ваше приглашение.

Шут рассмеялся, ему показалось забавным, как русалка недовольно сползла с носа лодки, хлопнула хвостом и исчезла в брызгах. Аликс пересела на свое место и удивленно посмотрела на Шута.

– Вы все сделали верно. Думаю, в следующий раз вам не понадобятся мои советы. – Шут вынул из рукава небольшое весло, опустил его в воду, и это слегка изменило курс лодки. Когда он достал весло из воды, на нем был виден отпечаток зубов, кто-то просто откусил часть и утащил на дно. – Она затаила обиду, – вздохнул Шут, – вечно с этими русалками так…

– Почему вы не разрешили мне сказать свое имя?

– Не стоит делиться истинным именем с кем попало.

– Неужели знание истинного имени так опасно? Оно может убить?

– Смотря в чьих устах. – Тут Шут обеспокоенно вскинул руки. – Не думаете же вы, милая Аликс, что, назвав имя Мастера загадок, убили его?

Девочка виновато опустила глаза.

– Не вините себя, это неудачный пример. – Маска Шута выражала сочувствие. – Вовсе не вы его сгубили, и даже не истинное имя, а гнев и ненависть, что взорвали его изнутри. Все имеет свой размер, даже чувства. Я знаю ваше имя, и поверьте, милая Аликс, вы не взорветесь. Во всяком случае, я меньше всего этого желаю.

– А как можно использовать истинное имя против?..

– Помните правило вампиров? Они не могут войти в ваш дом, пока вы их не пригласили. Считайте, что, произнося имя, вы приглашаете вампира в дом. Представляете, что он там натворит? Что он сделает с вами… Поэтому никогда, никогда не говорите свое имя – русалкам, подземным жителям и огненным саламандрам, попугаям и вообще птицам… не говорите его… – Шут сделал паузу и понизил голос до шепота. – Муренам. Они очень опасны.

– Мурены?

– Да, во всех водах водятся мурены, мне рассказал об этом один кот, я заставил его рассказать, – маска Шута стала лукавой, – это одно из ценнейших знаний. Одному мальчику оно стоило пальцев, очень поучительная история. Берегите свои пальцы.

– Буду беречь, как и имя, – кивнула Аликс. – Шут, большое спасибо.

– Наивное дитя… – ласково отозвался Шут.

Лодку тряхнуло, ее днище ударилось о серый песок берега. Зонт-хвост хлопнул о воду и протолкнул ее дальше по суше. Аликс спрыгнула за борт, слегка промочив сандалики в набежавшей волне, поднялась чуть выше и увидела дверь, одиноко стоящую посреди пустынного берега.

– Лодку тянет к этому месту, – подходя, сообщил Шут. – Возможно, это та самая дверь, но я не могу быть уверенным. Аликс, давайте лучше отправимся к одинокому Шпилю, там все же выбор побольше.

– Но, Шут, вдруг это та самая дверь? Вдруг мы упустим ее, просто не проверим или проверим после тысячи тех, а она единственная окажется верной?

– Все может быть, – пожал плечами Шут. – Единственная возможность узнать – это проверить… Для этого у вас есть ключ.

– Он откроет эту дверь?

– Да любую, – снисходительно к такому глупому вопросу ответил Шут, – но есть кое-что важное… Чтобы он заработал так, как нужно… вам придется, как и в прошлый раз, поделиться каплей крови. Но уже не со мной, а с ним.

– Шут, тогда какая разница? Без ключа вы также открывали дверь с помощью капли крови.

– Это получилось лишь раз, – развел руками Шут, – и поверьте, теперь подобная услуга для вас стоила бы гораздо больше капли крови.

Девочка осеклась. И кивнула Шуту, соглашаясь.

– Я подожду вас здесь. Пока что я просто лодочник, если вы помните.

Аликс сунула руку в карман и вытащила ключ. Он зазвенел, словно камертон, девочка подошла к двери и на всякий случай дернула ручку, чтобы убедиться, нужно ли вообще пользоваться ключом. Дверь оказалась заперта. Тогда Аликс аккуратно просунула в ушко ключа средний палец и сразу почувствовала тонкую иголку. Выходило, чтобы повернуть ключ и открыть дверь, нужно заплатить эту цену.

Девочка вставила его в замочную скважину и, не раздумывая, нажала на иглу. Боль кольнула, и капелька крови окрасила ключ в бордовый цвет. Он повернулся, замок пришел в движение, дверь щелкнула и приоткрылась.

– У вас все очень хорошо получилось, – кивнул Шут, – ваши родители гордились бы вами.

Аликс обернулась в ожидании, что Шут последует за ней, но тот принялся разглядывать свои пальцы, длинные и белые в бархатных перчатках. Из рукава у него торчал красный платок, было заметно, что к этому платку привязан другой – зеленый.

– Ах, Аликс, прошу вас, привяжите к платью этот платок. Он поможет вам вернуться, если вы вдруг заблудитесь. Не переживайте, платков хватит, даже если вы дойдете до Северного полюса, хотя туда вовсе не рекомендую вам отправляться. Вы не достаточно тепло одеты.

Девочка без лишних слов подошла к Шуту и потянула за платок; ключ остался в замочной скважине, красный, как брюхо напившегося крови комара. Аликс, как и советовал Шут, привязала платок к краю платья, но стоило ей сделать пару шагов, как Шут дернул ее обратно и, чуть склонившись, зловеще произнес:

– Вы знаете, на какой звук я приду к вам на помощь – на звук монет. – А затем совсем другим тоном добавил: – Если она вам понадобится. Не закрывайте дверь, именно так пропали ваши родители.

Аликс хотела огрызнуться, но подавила это дерзкое желание. Шут лишь повторял то, что она и без того знала. И если в первый раз она отреагировала на эти слова спокойно, то и сейчас не стоило обижаться.

Подойдя вплотную к двери, девочка потянула на себя круглую ручку, затем сделала шаг за пределы этого, еще не ставшего привычным, мира и вошла в совсем другой. Дверь чуть затворилась за ее спиной, но не закрылась полностью.