Текст книги "Буря в Па-де-Кале"

– Графиня Ольга мертва, – тихо ответил я. – Вам некому мстить! Ее выбросили из окна, с балкона третьего этажа. Я полагаю, что из-за письма.

У англичанина отвисла челюсть. Он, не удержавшись на ногах присел на скрипучий стул.

– Этого не может быть, – выдохнул капитан затонувшего корабля.

– Еще как может, – ответил я.

– Тогда я покараю ее убийцу! – воскликнул капитан Рональд, и я не сомневался, что он это обязательно сделает. Столько решимости было в его юпитерианском взгляде.

– Что же, – отозвался я, – все в божьей власти! Вам, как раз, предоставился такой случай! Идемте со мной!

После этого я рассказал капитану все, что мне было известно, а также свой план, касавшийся секретаря Лаффероне.

– Хорошо, – кивнул капитан Рональд. – Пожалуй, вы уговорили меня, и я помогу вам! Надеюсь, что когда-нибудь вы вспомните о горьком пьянице-англичанине!

– Я вспомню о блестящем офицере, спасшем несколько десятков людей, о благороднейшем из масонов, – ответил я. – Если бы не вы, что бы было со мной? Что бы было с Кинрю? Да и с другими? Взять, например, Джорджа Бингли…

– Ну, ну, Яков Андреевич, вы мне льстите, – Рональд похлопал меня по плечу. – Впрочем, я не в обиде! Как это ни странно, но вы мне нравитесь, даже не смотря на то, что Ольга вас предпочла… И как она могла так ловко обвести меня вокруг пальца?! А я-то привык считать себя морским одиноким волком!

В комнате повисло тягостное молчание. Капитана душили ревность, отчаяние и боль потери. Если бы он только знал, как мне были знакомы все его чувства! Я уже пережил их и переживал вновь и вновь с каждой новой минутой. Мне даже казалось, что они заглушали боль у меня в груди!

– Я сейчас, только переоденусь, – пообещал он мне.

Я в свою удачу даже не верил. Мне, признаюсь, и в голову не могло прийти, что капитан, все-таки примет мое предложение.

Через каких-то полчаса Рональда было не узнать. Это был очаровательный франт, который даже выглядел гораздо моложе, чем прежде. Рональд твердо держался на ногах, был надушен, напомажен и одет в штатское платье с эдаким лондонским шиком. На нем были удивительные брюки из светло-бежевого пике, настолько широкие, что собирались в складки под ярко-красным жилетом, и суживались на икрах, от чего, видимо, их пришлось вырезать на подъеме. Поверх красного жилета капитан надел такой же жилет из шелка, только в этот раз классически черный. Низкий воротник его белой сорочки был обернут белым крахмальным галстуком. Я невольно подумал о том, что капитан Рональд справился с ним самостоятельно ни чуть не хуже моей индианки. Черный двубортный фрак с бархатным воротником и металлическими пуговицами смотрелся на англичанине безукоризненно. В руках капитан Рональд сжимал изящную тросточку с слегка изогнутой ручкой.

– Я вас не узнаю! – признался я совершенно искренне. – Совсем другой человек!

– Я подаю в отставку, – отозвался капитан Рональд. – Надеюсь, что военный мундир мне больше не понадобится!

* * *

На улице Кале я остановил извозчика и приказал ему трогать к известному мне особняку. Капитан Рональд поехал вместе со мной, как и обещал.

– Поверить не могу, что этот французишка… – скривился он. – Да какой из него шпион! Какой политик! Так, жалкая марионетка в руках Лаффероне и Меттерниха!

– Однако фортуна на его стороне, – заметил я, оглядываясь по сторонам. Я боялся, что извозчик пропустит особняк д'Ланже.

– Фортуна – дама изменчивая! – усмехнувшись, отозвался капитан Рональд, и я не поверил собственным ушам, что я слышу эти слова из его уст.

Когда мы подъехали к особняку, в Кале уже начали сгущаться вечерние сумерки. Все окна дома были зашторены.

– Что вы, Яков Андреевич, все головой по сторонам крутите? Ищите кого что ли? – осведомился капитан Рональд. – Или чего-нибудь опасаетесь?

Говоря откровенно, я, действительно, опасался очередной пули и таинственного незнакомца в полумаске на неясном лице. Но вертел я головой не поэтому. Я надеялся увидеть Кинрю, которого, почему-то, возле этого дома нигде не было видно. Мы условились с ним встретиться здесь ближе к вечеру. Он должен был рассказать мне, что нового сообщила ему Адель, и постоять за меня при случае… Не зря же он сам называл себя моим ангелом и хранителем! Вряд ли кто-нибудь мог быть в бою полезнее моего самурая!

– Что? Вы о чем-то спросили? – донесся до меня как будто издалека голос англичанина.

– Что вы ищите? – снова осведомился Рональд.

– Тут где-то должен быть мой японец, – ответил я.

– Ах, вот оно что, – усмехнулся капитан Рональд, – вы без своего азиата, словно без рук! Впрочем, это понятно, – подмигнул он мне.

Я с радостью должен был констатировать, что настроение англичанина изменилось все-таки в лучшую сторону. Казалось, его сильно занимал наш визит к д'Ланже. Я никак не мог предвидеть, что наша поездка на него так подействует.

– Ну, что же, попытаемся прорваться в это вражеский бастион! – предложил мне отважный Рональд. – Или вы предпочтете дождаться японца?

– Без сомнения, я бы предпочел дождаться моего Золотого дракона, но… – пустился было я в пространные объяснения.

– Кого? – переспросил англичанин. – Какого еще дракона? Вы бредите?

– Так имя «Кинрю» переводится с японского, – терпеливо ответил я.

– Надо же, – усмехнулся Рональд. – Итак, Яков Андреевич, вы, кажется, что-то хотели сказать… Я перебил вас!

– Я хотел сказать только одно, – отозвался я, – что время дорого!

– Надо ли это понимать так, что мы не станем дожидаться японца? – с дотошностью принялся уточнять капитан, играя в руках миниатюрной тросточкой.

– Именно так, – подтвердил я.

– Ну, что же, я попробую пробраться в эту цитадель первым, – усмехнулся капитан и дернул за шнурок дверного замка.

Я на всякий случай отошел за угол, чтобы невзначай его не скомпрометировать. По моему сценарию первый этап переговоров должен был вести капитан Рональд. Он же должен был и договориться, разумеется, при удачном стечении обстоятельств о нужной сумме… Я должен был вступить в игру только тогда, когда дело было бы уже наполовину сделано, чтобы ничего не испортить. Я подозревал, что у господина Анри имелись против меня кое-какие предубеждения.

Не прошло и двадцати минут, как капитан Рональд покинул гостеприимный дом д'Ланже. Его лицо в свете фонаря было таким растерянным!

– Ну, что? – шепотом поинтересовался я, хотя, как только увидел его, сразу почуял неладное.

– Французишка не захотел со мной разговаривать, – пожал плечами капитан Рональд. – Он заявил, что знать не знает ни о каком письме!

– Значит, придется обыскивать дом, – мрачно ответил я.

– Это глупо, – ответил англичанин. – В доме полно народу! Одних слуг только сколько! Неужели вы не видите, сколько здесь экипажей? – капитан Рональд указал рукой на стоявшие неподалеку кареты. – Вас сразу же схватят!

– Но мы можем проследить за особняком! Вряд ли народ будет здесь толпиться всю ночь! – продолжал я стоять на своем.

– Ну и упрямы же вы, Яков Андреевич, – Рональд покачал головой. – Иногда мне кажется, что вы не понимаете до конца, что происходит. Вы же рискуете головой!

– А как же седьмая соломонова добродетель? – Я имел в виду любовь к смерти, соблюдаемую масонами.

– С вами нет смысла спорить, – пожал плечами англичанин. – Только я не понимаю, к чему торопиться на свидание со старухой с косой! Ладно бы еще девица была, а то… – капитан Рональд сплюнул. – Можно подумать, Яков Андреевич, что вы, и впрямь стремитесь угодить на тот свет!

– С чего это вы взяли, капитан Рональд? – проговорил я уже серьезно. – Вот если я не верну письма, тогда точно мне придется соблюсти седьмую соломонову добродетель! Неужели вы так до сих пор и не поняли под что подвела меня графиня Александрова? Вот если бы вы вовремя сообщили мне о ее присутствии на корабле, тогда…

– Тогда, – резко оборвал меня капитан Рональд, – возможно, она в первые же дни нашего плавания заполучила от вас письмо, и вы, при помощи ее сообщника, оказались бы за бортом фрегата еще задолго до бури в Па-де Кале!

– Может быть, вы и правы, – грустно ответил я. – Сердцу свойственно ошибаться… Кстати, на счет сообщника. А вы случайно не встретили в особняке француза Алексея Орлова?

– Нет, – англичанин покачал головой. – А вы полагаете, что он и есть тот самый человек в маске? Мне показалось, что у него такая романтическая натура…

– Мне тоже так показалось сначала… – отозвался я. – У меня, конечно, нет никаких доказательств. Но, чем черт не шутит?

– Нет, – протянул Рональд, обернувшись в плащ. – Полагаю, что вы ошибаетесь! Это так неправдоподобно!

– Как знать?! Как знать?! – Я поежился. Ветер, доносившийся со стороны пролива Па-де Кале крепчал. Меня бил озноб, и я чувствовал, что у меня начинается жар.

– Вы не важно выглядите, – заметил англичанин. – Что с вами? Я еще с самого начала заметил, что с вами, Яков Андреевич, творится что-то неладное! Вы заболели! Или… Вы ранены? – внезапная догадка озарила его. – Так, значит, дело, и впрямь, не шуточное!

Я подтвердил:

– Нешуточное! Еще какое нешуточное! Ну, так что, будем обыскивать особняк?

– Не знаю, не хотелось бы мне вмешиваться во все это… – англичанин поморщился. – Но братья масоны должны помогать друг другу по всему свету! Да и терять-то мне особенно нечего!

– Означает ли это ваше согласие? – осведомился я.

Рональд кивнул.

– Значит, по рукам, – проговорил я с нескрываемой радостью в голосе.

Мне не верилось, что я приобрел столь мужественного и благородного союзника в лице капитана Рональда. К тому же, если учесть наши хитросплетенные отношения с покойной графиней… Говоря откровенно, я вряд ли мог рассчитывать на его дружбу! Но, неисповедимы пути Господни!

Но в этот момент я еще не знал, что обыскивать дом Анри д'Ланже – секретаря французского посла Лаффероне в России мне не придется. Обстоятельства сложатся так, что господин секретарь сам изволит попасть ко мне в руки. Впрочем, обо всем по порядку…

Настал час, когда кареты с раута д'Ланже начали разъезжаться, а моего японца все не было. Не случилось ли чего? Я уже начинал за него волноваться. Впрочем, кто, как не он, умел за себя постоять? Однако Кинрю должен был всего лишь еще раз переговорить с горничной Дарьи Михайловны – мадмуазель Адель? Не стряслось ли что с юной красавицей? Она наверняка знала убийцу Ольги в лицо, а такое знание всегда делает человека особенно уязвимым…

– Вам надо домой, Яков Андреевич, – встревожено проговорил англичанин. – На вас лица нет! Вы серьезно больны! Черт с ним, с этим письмом! Вы ранены серьезно? Вы так и не рассказали мне толком, что же с вами произошло?!

– Вы сами не понимаете, что говорите, – отозвался я возмущенно. – Вам ли не знать всю важность миссии, возложенной на меня Братством и Государем?!

– Вряд ли ваша смерть как-то улучшит дело, – скептически заметил капитан Рональд.

Наконец, у особняка французского секретаря не осталось ни единого экипажа, и, кажется, по всему дому задули свечи.

– Все, что ли разъехались? – пробормотал Рональд. – Не верится даже! Будто и не секретарь здесь обретается, а по меньшей мере, премьер-министр!

– Нет, вон еще одна карета осталась, – я кивнул головой в сторону скромного экипажа. Мое сердце забилось чаще, в предчувствии чего-то значительного. Пожалуй, Мира похвалила бы мою интуицию.

– И в самом деле, – пригляделся Рональд. – Чего это его хозяину понадобилось делать здесь в столь поздний час?! Или у этого экипажа нет хозяина, а есть хозяйка?

– Вы все шутите, – улыбнулся я, – а ведь дело серьезное!

– А вы хотите, что бы я снова напился, оплакивая себя?! – воскликнул капитан Рональд.

– Нет, только не это, – ответил я. – Вы мне еще понадобитесь!

– Не сомневаюсь, – отозвался Рональд с усмешкой.

В этот момент с крыльца сошел незнакомец в бурнусе, капюшон которого плотно надвинут был на лицо. Что-то в его походке, в его фигуре мне все же показалось знакомым. Я хотел было устремиться за ним, как дверь секретарского особняка снова открылась, на пороге появился господин д'Ланже, собственной персоной в сопровождении двух вооруженных охранников, а карета с незнакомцем тут же тронулась с места.

– Вот, черт! – выругался я.

Если бы Кинрю был на месте, мы вполне справились бы и с четверыми. Мой Золотой дракон наверняка бы догнал этого таинственного господина.

Охранники д'Ланже громко переговаривались между собой на французском, вероятно, не ожидая и не догадываясь о том, что их может подслушать кто-нибудь посторонний.

– О чем это они говорят? – Капитан Рональд прислушался. – Да они совсем обнаглели! Потеряли всякую осторожность!

Речь шла о русском царском письме, которое почему-то их человек не захотел передать австрийскому канцлеру.

– Черт знает, что такое?! – ругался секретарь Лаффероне, перемежая австрийские слова и французские фразы. – Что я теперь скажу этому австрийцу, который дожидается меня на пристани?! Эти русские – дикари! Они, словно флюгера! Я не понимаю, как можно столь быстро менять решения! Значит, какой-то русский сменил решение… Чтобы все это значило?

В этот момент я заметил, что один из охранников механически делает пальцами масонские знаки. И впрямь, кто ныне не масон?!

В ту же секунду капитан Рональд наступил на сухую ветку у себя под ногой. Хруст раздался такой!..

– Стой! Кто идет? – выкрикнул один из охранников по-французски.

В это же мгновение на меня упал столп фонарного света. Надо было действовать незамедлительно. Англичанин это понимал не хуже меня. Он ловко выбил своей тростью пистолет из рук солдафона. Я тем временем сделал знак другому охраннику, который стоял значительно ниже меня на иерархической лестнице степеней высшей премудрости… Француз обескуражено опустил ружье, а его спутник рухнул в траву, оглушенный английской тростью.

– Да что же вы стоите? Хватайте их! – взвизгнул секретарь посла Лаффероне. Но его фальцет оборвался на полуслове, потому что я зажал ему рот.

– Смотрите не удушите, Яков Андреевич, – усмехнулся капитан Рональд.

В этот момент д'Ланже сам выхватил пистолет, и мне пришлось выстрелить ему в упор прямо в живот. Еще бы чуть-чуть, и ваш покорный слуга предстал бы перед высшим судом. Но я опередил секретаря Лаффероне на какую-то долю мгновения!

– Будьте вы прокляты, – прошипел уроженец Кале, спускаясь по стенке наземь и оставляя за собой на штукатурке кровавый след. – Будьте вы прокляты! – повторил он и упал рядом со своим первым охранником. Второй охранник, наблюдая всю эту сцену, не шелохнулся.

– Яков Андреевич! Да вы убили его! – воскликнул капитан Рональд. – Надо немедленно убираться отсюда! Черт! Теперь этот мерзавец не сможет нам ничего рассказать!

– Да, жаль, – проговорил я, будто находясь под гипнозом. – Действительно, жаль!

Я не хотел никого убивать, и эта картина подействовала на меня удручающе. Если бы только греки и турки знали, что здесь творится!

– Еще бы! – прикусил губу англичанин. – Он, наверняка, многое знал!

– Что вы хотите от меня? – дрожащим голосом осведомился француз, который не знал как ему быть и от этого чуть не плакал. Я заметил, что охранник – еще совсем мальчишка! Чернобровый, черноглазый, с высоким красивым кивером на голове. Да и воевать-то ему вряд ли когда приходилось! Выхаживал, поди, только в эскортах, персон высокопоставленных сопровождал… Родители, видно, не из простых! За то – и милость! На счастье мое он оказался масоном. Удача снова мне улыбнулась! Как я мог не верить в нее?!

– Вам действительно везет, Яков Андреевич, – усмехнулся капитан Рональд, который тоже заметил знаки, которыми мы обменялись с юным французом. – Не то, что мне, – добавил он уже про себя.

Англичанин все еще сокрушался из-за затонувшего корабля. Невольно мне подумалось, что Рональду легче было бы перенести смерть родного ребенка, чем крушение фрегата «Стрела»… Странно устроены люди!

Мне нечего было ответить капитану, а потому я молча уставился на оставшегося в живых охранника.

– Итак, что вы желаете знать? – повторил свой вопрос француз. – Говорите быстрее! А то скоро на этом месте соберется городская полиция!

– Твой хозяин, – я кивнул в сторону д'Ланже, – посвящал тебя в свои политические дела?

– Разумеется, нет, – отозвался охранник. – Но я неглухой, и кое-что слышал… Сам Наполеон пожалел, наверное, что связался с Россией! Что уж говорить о секретаре Лаффероне? Ему лучше было думать о внутренних французских делах!

– Что это был за человек, который минуту назад отъехал в карете? – прозаически полюбопытствовал я, прервав его рассуждения на государственную тему.

– Не знаю, – пожал парень плечами, – какой-то русский! Кажется, у них были некие важные государственные дела! Речь шла о каком-то письме, которое господин секретарь должен был передать австрийцу Брияку. Однако русский в последний момент передумал и оставил ни с чем мсье д'Ланже! Господин секретарь должен был объясниться перед Брияком, почему письмо так и не попало к канцлеру Меттерниху…

– Ты знаешь имя этого русского? – осведомился я, искренне надеясь на чудо. Если этот мальчик назовет мне его, то все пойдет, как по маслу: я без труда верну письмо Императору через Балашова или Кутузова, а через Нарышкину представлю ему убийцу его незаконнорожденной дочери!

– Нет, – покачал француз головой, – все держали его в секрете, в том числе и он сам! Но, говорят, он – страшный человек! Он и матери не пожалеет! Руки у него по локти в крови.

– Тогда, может быть, ты скажешь, куда он поехал?! – воскликнул я. – А выглядел-то он как?

– Поехал он, видимо, в порт, – задумчиво отозвался француз. – Снова собирался в Росиию. Зачем, правда, я не знаю! А выглядел… – Юноша наморщил высокий лоб. – Не знаю… Я его никогда не видел без маски или платка. Глаза только! Они у него темные очень!

– Черные? – попытался уточнить Рональд.

– Не черные, а именно темные! – стоял на своем француз.

– Надо немедленно разыскать Кинрю, – сказал я капитану Рональду, как только понял, что больше ничего не добьюсь от мальчишки. – А потом мы должны спешно отправляться в Санкт-Перербург, пусть даже на грузовом корабле, в трюме, как Ольга!

Лицо Рональда при этих словах передернулось.

– Поторопитесь, – посоветовал мне юный француз на прощание.

– Прежде надо обыскать д'Ланже, – я склонился над трупом.

Капитан Рональд помог мне обшарить его одежду. В этот момент второй охранник зашевелился.

– Добить его? – спросил англичанин. Воспоминания о графине делали его кровожадным.

– Не стоит, – ответил я. – И так слишком много крови! К чему еще ее проливать?

После этого я развернулся и ударил юного француза-масона. Тот повалился рядом без чувств.

– Зачем это вы? – удивился капитан Рональд. – Ведь он вам помог! Дикость какая! – Англичанин пощупал пульс у охранника. – Жить будет, кажется…

– Я не смог не отблагодарить его за услугу, – ответил я, улыбнувшись. – Вы представляете, капитан, каково ему будет оправдываться, когда полицейские застанут беднягу между двух трупов? Да еще каких трупов?! Чего только стоит Анри д'Ланже?!

– А вы чертовски предусмотрительны, Яков Андреевич, – усмехнулся мой спутник. – И, как всегда, правы! Я подозреваю, что вы посвящены вашим Орденом в один из высших градусов масонской премудрости!

– Наверное, вы не так уж и далеки от истины, – уклончиво ответил я англичанину. Скромность никогда не была основной моей добродетелью.

Письма мы, увы, так и не обнаружили.

Я услышал какой-то шум на дороге, топот приближающихся шагов, цокот лошадиных копыт…

– Капитан, вам не кажется, что нам пора отправляться? – Я уже отчаялся отыскать вожделенный конверт с посланием Его Величества герцогу Веллингтону и оставил тело человека Лаффероне в покое. – Мне кажется, что это – полиция!

Капитан Рональд прислушался:

– Вы, как всегда, правы, – заметил он. – Пора убираться отсюда подобру-поздорову!

Сказав это, англичанин направился в сторону ажурной чугунной калитки. Я поспешил за ним.

– Я беспокоюсь за японца, – признался я. – Как бы не случилось непоправимого!

– Все обойдется, – оптимистично заметил Рональд.

Сейчас я его просто не узнавал. Как видно, капитан просто не мог существовать в бездействии. Его воодушевила близость опасности…

Не успели мы выбраться за ворота и спрятаться в ближайших кустах, как на дороге появилась полиция.

* * *

Я расстался с капитаном на полпути до гостиницы, поблагодарив его за участие. Он оказал мне неоценимую помощь, вопреки тому, что мой план с подкупом секретаря Лаффероне не увенчался успехом.

– Не стоит меня благодарить, – усмехнулся капитан Рональд. – Вы внесли в мою жизнь свежую струю, которой мне, как выясняется, не хватало, – признался он. – Все уже не кажется таким мрачным, как прежде!

– Советую вам повременить с отставкой, – ответил я.

– Пожалуй, я прислушаюсь к вашей рекомендации, – отозвался капитан Рональд. – Жаль, конечно, «Стрелу», но на ней ведь свет клином не сошелся! Да и с Ольгой все вышло как-то… Лучше не вспоминать!

* * *

Возле отеля я заметил поджарую фигуру Кинрю, который бросал мелкие камушки мне в окошко. Мой японец заметно нервничал. Кинрю то и дело вертел головой по сторонам, от чего создавалось такое впечатление, будто он все время подпрыгивает на одном месте.

– Кинрю! – тихонько окликнул я. – Мы же условились встретиться возле особняка француза! Где ты пропадал, черт возьми? Я уже подумал… Или ты забавлялся с француженкой?

– Несчастье, Яков Андреевич, – вымолвил Золотой дракон, опустив голову. – Непоправимое несчастье.

– Какое такое несчастье? – У меня сердце упало. Я хорошо понимал, что непоправимой на этом свете может быть одна только смерть. – Неужели, с Адель?

Кинрю молча кивнул и, опустив голову, тупо уставился на свои сапоги.

– Так я и знал, – выдохнул я в ответ. – Почему-то эта девушка мне понравилась. Но, я предчувствовал, что с ней что-то должно случиться! И предчувствия, увы, не обманули меня!

– Когда я пришел в дом к Дарье Михайловне, она была одна в большой гостиной. Я попросил ее позвать горничную, но хозяйка сказала мне, что Адель больна, – начал мой Золотой дракон свое повествование. – Тогда я высказал желание повидать горничную в ее собственной комнате. Дарья Михайловна пошла мне на встречу и не стала чинить препятствий. Я поблагодарил ее и прямиком отправился в спальню к больной. Каково же было мое удивление, когда на мой стук в дверь, не последовало никакого ответа! Я стучал несколько раз и хотел было уходить, как ужасная догадка осенила меня! Тогда я отпер дверь с помощью той самой спицы, что вы, Яков Андреевич, сберегли для меня, будучи опасно ранены в экипаже…

– И что же? – мне не терпелось узнать, что было дальше.

Японец перевел дух и продолжил:

– Адель лежала в своей постели с широко открытыми глазами, устремленными в потолок. На ее челе застыла печать страдания. Ее губы посинели, на шее багровели два следа от удавки. Судя по всему, ее задушили каким-то узким шарфом. Сосуды на глазах у нее полопались, и белки казались ужасно красными. Язык вывалился изо рта…

– Довольно об этом, – прервал я его, мысленно представив эту картину. – А не было ли убийцы поблизости?

– Нет, – покачал головой Кинрю. – Я сразу понял, что горничная мертва, и попытался осмотреть комнату. К тому же, мне показалось странным, что дверь в ее спальню была заперта изнутри. Однако распахнутое настежь окно все объяснило!

– Она сама погубила себя, – произнес я задумчиво. – Ей следовало открыться нам!

– Да, – согласился японец. – Но, судя по всему, бедняжка не могла понять, можно ли нам доверять!

– И поплатилась за это, – заметил я. – Но это не объясняет того, почему ты не явился к особняку французского секретаря!

– А вот тут-то и начинается самое интересное, – усмехнулся Кинрю.

– Что именно? – поинтересовался я.

– Французская полиция нагрянула в дом Дарьи Михайловны, как раз тогда, когда я только собирался выйти из комнаты. Вот полицейские и сцапали меня прямо там, как говорится, на месте преступления и именно в тот момент, когда я рылся в ее вещах! Меня тут же обвинили в убийстве и отвели в полицейский участок!

– Вот так штука! – не верил я своим ушам. – Как это может быть?! В каком часу это случилось?

– Где-то в обед, – вспомнил японец. – Я, как всякий законопослушный гражданин, последовал за полицейскими, которые учинили мне в участке допрос и прямо обвинили в убийстве. На силу удалось убежать, прежде, чем меня упрятали в каталажку! Правда, я поломал им немного мебели, – Кинрю подмигнул мне.

– Выходит, что за нами следили, – мрачно проговорил я в ответ. – Кто-то знал, что ты отправился к Дарье Михайловне! Убийца намеренно позвал полицейских именно в тот момент, когда ты находился в доме! Этим людям гораздо проще справиться со мной в одиночку!

– Но я все же спутал им карты, – усмехнулся японец. – Уж если я избежал тюрьмы на собственной родине, то не пристало мне занимать тюрьмы во Франции! Их, должно быть, не хватает и коренным французам, – с усмешкой заметил он.

– Нам надо немедленно покинуть Кале, – отозвался я.

– А как же секретарь Лаффероне? – удивился Кинрю. – Вы же, кажется, рассчитывали соблазнить его тридцатью сребрениками…

– Он мертв, – задумчиво произнес я в ответ. – А письмо у того самого загадочного русского, который играет с нами в забавную игру кошки-мышки! У него внезапно изменились планы, и он решил немедленно отправляться на родину… – Я пересказал Кинрю то, что произошло со мной и капитаном Рональдом у особняка французского секретаря.

– Нам надо скорее собирать вещи, – задумчиво заметил Кинрю, взглянув на почерневшее небо. – Как бы снова не разыгралась буря…

Не успел он это сказать, как прогремел гром, и на нас обрушились тяжелые струи дождя. Мы поспешили под кров отеля, пока ливень не успел нас основательно вымочить.

Кинрю в спешке укладывал вещи, и я ему помогал, по мере возможности. Однако рана, нанесенная мне человеком в платке, открылась, отчего болела еще сильнее и кровоточила.

– Вы нуждаетесь в помощи врача, – заметил мой ангел-хранитель, бросив на меня встревоженный взгляд карих глаз. – Я опасаюсь, что длительное плавание на корабле станет для вас губительным!

– У нас не остается другого выхода, – ответил я. – И тебя, и меня наверняка уже разыскивает полиция. Я еще удивляюсь, как они до сих пор не добрались до отеля! Но полагаю, что французские полицейские появятся здесь с минуты на минуту! Я надеюсь только на помощь Рональда. Думаю, что в Кале найдутся капитаны, готовые оказать ему маленькую услугу, то есть взять нас с тобой на борт своего корабля! К тому же человек с письмом, по моими сведениям, сейчас находится где-то в порту… Было бы большой удачей перехватить его прежде, чем он попадет на палубу корабля! Или, в крайнем случае, оказаться с ним на одном судне, идущем в Россию!

– Да, – согласился мой Золотой дракон. – Но мы толком не знаем ни его имени, ни лица, – оговорился он. – Только инициалы: «А» и «В»! И то еще не известно, верны ли наши догадки!

– Интуиция мне подсказывает, что наши догадки верны, – проговорил я уверено, – а она меня еще ни разу не подводила! Этот Алексей Орлов еще на палубе «Стрелы» показался мне подозрительным…

– Яков Андреевич, вы заговорили как Мира, – усмехнулся в ответ Кинрю. – Ваши подозрения еще ничего не доказывают! Да и инициалы не совсем совпадают! И где же была ваша интуиция, когда графиня Александрова стащила у вас письмо государственной важности?

– Кинрю, а ты, оказывается, безжалостен, – отозвался я удивленно.

Когда мы выбрались из отеля и перешли на другую сторону, мне пришло в голову обернуться. То, что я увидел за своей спиной, ошеломило меня. Возле ворот гостиницы уже стоял фиакр, из которого высыпались французские полицейские.

– Слава богу! Успели, – проговорил я вполголоса.

* * *

Первым делом я направился к Рональду, на которого мы теперь могли положиться. Экипаж я не взял, опасаясь особо попадать на глаза кому бы то ни было. Мы пробирались в Кале закоулками. На какое-то мгновение мне показалось, что мы заблудились. Однако Кинрю удалось переубедить меня.

– Не бойтесь, Яков Андреевич, я этот город уже изучил, как свои пять пальцев.

– И когда это ты только успел? – отозвался я. – Для меня не секрет, что ты прекрасно ориентируешься в лесу, но…

– Город не так сильно отличается от леса, как это кажется на первый взгляд, – отозвался мой самурай. Его платье насквозь промокло.

В небе сверкнула молния.

– Нехороший знак, – проговорил я вполголоса, стараясь идти быстрее. Я боялся, что пятно крови проявится у меня на фраке с лицевой стороны, и этим я привлеку к себе внимание полицейских.

* * *

– Яков Андреевич? – Капитан Рональд сильно удивился, увидев меня в своем номере да еще в сопровождении моего японца. – Что-то случилось? – Он закурил, и колечки сизого дыма начали подниматься к самому потолку.

– О том, что случилось, вы знаете не хуже меня, – отозвался я, когда Кинрю внес в его комнату наш багаж. – Но нам вновь требуется ваша помощь! Я думаю, что вы даже сами представляете какого рода…

– Догадываюсь, – усмехнулся англичанин, который к этому времени был трезв, как стеклышко. – Вы нуждаетесь в судне, которое бы тайно доставило вас в Россию!

– Вот именно, – согласился я. – Капитан Рональд, вы чертовски догадливы!

– Да вам совсем плохо! – Воскликнул Рональд, пододвигая мне кресло. – Если бы вы могли видеть свое лицо! – Он сокрушенно покачал белокурой головой коренного жителя Туманного Альбиона.

– И я о том же, – отозвался Кинрю расстроенно.

– Хорошо, ждите меня здесь, – проговорил задумчиво капитан Рональд, набрасывая на плечи плащ. – А погода-то! Вряд ли сейчас, вообще, какое судно выйдет из порта! Это же самоубийство!

– Для нас будет самоубийством – оставаться в Кале, – отозвался я. – Нас повсюду разыскивают французские полицейские! Я, судя по всему, был замечен у дома покойного господина д'Ланже, или наш незнакомец сам позаботился о том, чтобы в убийстве секретаря Лаферроне заподозрили не кого-нибудь, а меня! Кинрю же подозревается в убийстве мадмуазель Адель – горничной графини Ольги!

– Ну я же не отказываюсь помочь вам, – протянул капитан Рональд. – Но мне, кажется, что ваша затея бессмысленна! Хотя я знаю одного рискового человека. Возможно, он и отважится выйти из порта в такую погоду! – Рональд бросил многозначительный взгляд в окно, где о стекло с шумом бились тяжелые струи холодного ливня. – А дождь-то стеной стоит!

– Что-то подсказывает мне, что царское письмо уже находится на корабле этого человека, – ответил я.

– Как знать, как знать?! – проговорил Рональд и вышел из комнаты, громко хлопнув за собой дверью.

* * *

Англичанин отсутствовал совсем недолго. Вернулся он озабоченный и какой-то растерянный. Капитан медленно снял с себя плащ и молча уселся перед камином так, что языки пламени отбрасывали отсвет на его нахмуренное лицо.