Текст книги "Арийское прошлое земли русской. Мифы и предания древнейших времен"

Кто похитил молодильные яблочки царь-девицы?

Знакомый сюжет об исчезновении солнца и его возвращении на небосклон мы можем при желании увидеть и в такой весьма известной русской «Сказке о молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде». Мотивы этой сказки близи к германо-скандинавскому мифу о богине Идунн и ее молодильных яблочках, а также к древнегреческому мифу о путешествии Геракла в сад Гесперид за молодильными яблоками. Не исключено, что сюжеты этих мифов и русской сказки восходят к неким древним легендам индоевропейцев. Кроме того, в русской сказке отчетливо прослеживаются мифологемы, характерные для Скифии середины 1-го тысячелетия до н. э. Судите сами: Жил был царь. Посылает он своих трех сыновей разыскать его молодость. Младший сын оказался самым удачливым. Он не стал искать молодость отца на земле, а перепрыгнув на своем удалом коне через огненную реку, оказался в царстве смерти, где повстречал бабу-ягу (царицу подземного мира). После некоторой заминки и выяснения отношений баба-яга решила помочь царевичу. Она указала ему прямой путь ко дворцу спящей царевны, которая ей сестрицей приходилась. У той царь-девицы моложавые яблочки подмышками растут. Рассказала баба-яга царевичу, как ему тайно пробраться во дворец, который охраняет ужасный змей, рассказала ему, как войти в опочивальню царицы и сорвать тихонько яблочки, но строго-настрого наказала, чтобы на красу царевны он даже и не зарился, ибо жизни лишится.

Так царевич и поступил: под покровом ночи он пробрался во дворец царь-девицы, вошел в ее опочивальню и тихонько сорвал молодильные яблочки; да вот незадача – не удержался и взглянул на красу девичью. Взглянул и обмер, такой красы ненаглядной девичьей он в жизни и не видывал. Захотелось царевичу царь-девицу поцеловать, приобнять. Не удержался – поцеловал, приобнял. Пробудилась тогда царевна от своего сладкого сна да как закричит: «Слуги мои верные, кого вы ко мне допустили?» Всполошился весь дворец; тут молодец-удалец схватил молодильные яблочки, выбежал во двор, вскочил на своего ретивого коня и, быстрый как ветер, прочь поскакал. Однако царь-девица не успокоилась, криком кричит: «Лови, держи, похитителя!» Погоню за царевичем снарядила; сама вскочила на своего вороного коня – вот-вот догонит – саблей зарубит. И было уже догнала, уже и руку с саблей подняла, да молодец-удалец изловчился и через огненную реку перепрыгнул. На другой берег, в царство живых, не могла уже царевна вслед за ним перепрыгнуть. Лишь прокричала она молодцу напоследок: «Гляди, я до тебя доберусь! Жди меня через три года, я на корабле к тебе приплыву! Тогда ты от меня не уйдешь!»

Встретил царевич в царстве живых своих братьев, что без дела по миру шлындали, рассказал он о своих приключениях. Завидно стало братьям, что не они отцовский наказ исполнили. Подождали братья, как заснул царевич, и изрубили его на куски и по полю его белое тело разбросали. Вернулись братья к отцу, преподнесли ему молодильные яблочки и говорят: «Выполнили мы, отец, твое поручение, а младший брат все время от дела отлынивал, не захотел он и к тебе возвращаться». Осерчал царь на своего младшего сына и решил больше о нем и не вспоминать; а страже дал приказ, чтоб младшего сына под его очи не допускали.

Меж тем в поле, где куски тела порубленного царевича лежали, прилетела откуда ни возьмись жар-птица. Собрала она куски тела его белого, воедино сложила, побрызгала мертвой водой, тело и срослось, побрызгала живой водой – ожил царевич, лишь только молвил: «Как долго я спал!»

Возвратился царевич к своему батюшке-царю, а его стража у стен городских не пускает: «Мол, велено по царскому указу царевича прочь взашей гнать!» Заплакал царевич, пригорюнился и пошел куда глаза глядят…

Меж тем уже три года прошло, и приплыла к тому городу царь-девица на многих кораблях с войском немереным, как и обещала. У царь-девицы той два сына взрослыми богатырями уже к тому времени стали, от царевича прижитые, росли они не по дням, а по часам. Окружила царь-девица со своим воинством город; требует от царя выдать ей виновника, что похитил у нее молодильные яблочки, иначе грозится город разорить, царя убить. Делать нечего, вышел к царь-девице старший царский сын. А царь-девица говорит: «Не тот это молодец, что у меня молодильные яблочки похитил». Приказала она своим сыновьям-богатырям отхлестать его плеткой и выгнать вон из своего шатра.

Вышел тогда к царь-девице средний царский сын, а она опять говорит: «Не тот это молодец, что у меня молодильные яблочки похитил», – и велела его сыновьям плеткой отхлестать и выгнать вон из шатра.

Пришлось царю срочно своего третьего младшего сына разыскивать; насилу его разыскали и к царь-девице доставили. Как увидала его царь-девица, так сразу и кричит своим сыновьям: «Что ж вы стоите, аль не видите, идет ваш батюшка, берите его под белые ручки и ко мне ведите». Взяли богатыри царевича под белые ручки и в шатер к царь-девице привели. Стал царевич с царевной обниматься, миловаться. Вскоре и свадебку сыграли. А своих старших сыновей выгнал царь прочь с глаз своих. И поделом им.

Как видим, в этой сказке и в самом деле присутствуют мотивы, характерные для других подобных сказок. Царевич путешествует за молодильными яблоками в царство смерти. Похищает у царь-девицы ее сокровище и умудряется доставить их в царство живых. Но гибнет от рук своих собственных братьев. Очевидно, это расплата за вероломство – никто не имеет право по своему желанию попасть в царство смерти и выйти оттуда по своей воле.

Однако царевича воскрешает неизвестно откуда взявшаяся жар-птица. Вероятно, в облике жар-птицы предстает сама царь-девица; ведь никто, кроме нее, не может считаться хозяйкой живой и мертвой воды и молодильных яблочек. В образе царь-девицы мы с вами угадываем черты если не богини смерти, то, по крайней мере, богини плодородия, оказавшейся в чертогах смерти. То, что царевна при этом спит, указывает на версию ее временной смерти, которую мы уже встречали в древнем шумерском мифе о богине Инанне, добровольно спустившейся в царство смерти да там и оставшейся. Роднит русскую сказку с шумерским мифом как то, что Инанна является сестрой богини смерти, так и то, что баба-яга является сестрой царь-девицы.

Орлиная эпопея о сакральных яблочках

Сакральные молодильные яблочки, очевидно, являются символом вечно обновляющейся жизни и возрождающейся природы. То обстоятельство, что русская сказка похожа на шумерский миф, вызывает некоторые ассоциации. Быть может, древние шумеры, этногенез которых неизвестен, имеют некоторое отношение к русским, как и прочим индоевропейским народам? По крайне мере, аналогичные сюжеты мы встречаем и в греческой мифологии. Так, в греческой мифологии хранят золотые яблочки не одна царь-девица, а три нимфы – Геспериды. Нимфы живут на краю мира у берегов реки Океан. Все они дочери Ночи. Имена трех нимф-сестриц: Айгла («сияние»), Эрефия («красная») и Геспера («вечерняя») – указывают на светозарное их происхождение. Не исключено, что три нимфы изначально символизировали три зари: утреннюю, дневную и вечернюю. Во время прибытия аргонавтов во главе с Ясоном в сад Гесперид эти светозарные девы превращаются в деревья. Не содержится ли здесь намек на яблони, на которых растут золотые яблочки? Сад Гесперид охраняет дракон Ладон, которого и убил посетивший волшебный сад Геракл. В русской сказке город со спящей царевной также охраняет могучий змей – дядюшка царевны, который так велик, что свернулся кольцом вокруг города так, что голова с хвостом сошлась. Царевич хоть и не убивает змея, но проникает в город хитростью – перепрыгивает по научению бабы-яги через дородное тело змея на волшебном коне. Параллели здесь очевидны.

В скандинавской мифологии также есть женский персонаж – богиня Идунн, – весьма похожий на царь-девицу и на богиню плодородия. Само имя собственное Идунн, вероятно, переводится как «обновляющаяся». Идунн – обладательница чудесных золотых яблочек, благодаря которым боги сохраняют свою вечную молодость. Однако вечной молодости богов грозит серьезная опасность, так как великан Тьяцци хитростью завладевает богиней Идунн вместе с ее яблоками. Боги срочно предпринимают меры к спасению, обнаружив у себя первые признаки старения – седину волос, дряблость кожи и прочие неприятности. Они учиняют расследование инцидента, в ходе которого выясняется следующая картина, достойная детектива. Один из трех главных богов Локи, участвующий, между прочим, в оживлении людей, как-то жарил жертвенного быка. Но откуда ни возьмись, прилетел огромный орел, который стал хватать самые лучшие куски жертвы. Локи схватил палку и пытался отогнать ненасытную птицу от жертвенной туши быка. Но палка удивительным образом срослась с хвостом орла и рукой Локи. Огромный орел взмыл в поднебесье и Локи оказался в буквальном смысле между небом и землей. Это был непростой орел, а великан Тьяцци. За освобождение Локи он требует выкуп, чтобы бог сам доставил к нему богиню Идунн вместе с ее молодильными яблочками. Знать, Тьяцци таким образом намеревался сам стать бессмертным. Локи в награду за свое освобождение обещает великану украсть для него богиню.

Локи заманивает Идунн в глухой лес, где якобы он обнаружил другие молодильные яблочки, и отдает ее во власть Тьяцци. Очевидно, Локи легкомысленно полагал, что это ему сойдет с рук. Но он ошибался. Боги устроили Локи допрос с пристрастием и, пользуясь тем, что все боги, в том числе и сам Локи, потеряли бессмертие, стали угрожать ренегату расплатой – смертью. Локи обещает богам выкрасть богиню Идунн у великана. Он, прикрепив к своему телу оперение орла, взмывает вверх и похищает Идунн из ее темницы. Вслед за ним пускается в погоню великан, тут же сам превратившись в орла. Однако этого орла-великана боги подпалили и убили, воспользовавшись его уязвимостью. Ненастоящий орел Локи возвращает богиню и ее яблочки богам. Вся эта орлиная эпопея очень напоминает мотивы легенд о похищении и возращении с небосклона солнца. Быть может, этот мотив восходит к далекой вселенской катастрофе, когда с неба исчезло солнце?

Удивительны и другие параллели: в русской сказке действуют три брата, вознамерившиеся вернуть молодость своему отцу. В скандинавской легенде из «Младшей Эдды» о богине Идунн и ее молодильных яблочках действуют три бога, у которых пропала богиня вечной молодости. Один из братьев оказался ренегатом, за что остальные угрожают его убить. В русской сказке старшие братья расправляются со своим младшим братом, убивая его. Однако его оживляет жар-птица – богиня, принявшая, вероятно, такой облик.

В скифо-сарматской мифологии мы также находим знакомую нам параллель о трех братьях: у самого первого бога и человека – царя Скифии – Таргитая было три сына. Задумал царь разделить свое царство между сыновьями, но желал это сделать по справедливости. Послал он сыновей добыть священные золотые предметы: ярмо, секиру и чашу, – что с Неба упали. Нашли сыновья то, что искали. Решил старший сын по принципу старшинства сокровища себе взять, но, как только приблизился к ним, сокровища воспламенились – жар такой стоит, что близко не подойти. Тогда средний сын решил сокровища себе взять, но вновь предметы воспламенились. И лишь когда младший сын приблизился к сокровищам, огонь по знамению небес сам собой погас. Тем самым было указано, кто главный из братьев – им оказался меньший брат – первый представитель жреческого сословия. Он взял золотую чашу себе, а секиру и ярмо вручил своим братьям в пользование. Таким образом, мы видим единство трех сословных групп древнего скифского общества: жрецов, воинов и землепашцев. Главный над всеми жрец – младший брат, уже по своему статусу он совершает постоянные путешествия в мир мертвых и в мир богов.

Возникает, однако, закономерный вопрос: что же такое золотые яблочки?

Вероятно, это символ солнца, обновления. В свое время Александр Николаевич Афанасьев (собиратель фольклора, исследователь духовной культуры славянских народов, историк и литературовед) высказывал мысль, что идея обновления природы нашла свое выражение в образе полногрудой небесной девы, источающей небесное молоко. Это небесное молоко обладает чудодейственной силой обновления, оно дарит испившему его герою вечную молодость. С другой стороны, в некоторых мифологемах мы встречаем образ царицы с золотой грудью. Золотая грудь, вероятно, это не только метафора солнечного света, но и весьма притягательный образ, отличающий богиню от смертной женщины. Молодильные яблочки – это метафора богини-кормилицы, чье молоко обладает омолаживающей силой.

Еще одна интересная образно-смысловая параллель: скандинавская легенда о похищении богини Идунн построена на сюжетах с участием великана-оборотня Тьяцци, превращающегося в орла. Этот орел-оборотень похитил небесный огонь, приняв образ девы, дарующей вечную жизнь, или, правильнее сказать, вечное возрождение. От этого боги стали дряхлеть. Символ орла встречается и в легенде о Прометее. Как известно, Прометей похитил небесный огонь, дабы отдать его людям, за что он и был жестоко наказан богами. Они не могли убить Прометея, так как он принадлежал к когорте бессмертных. Они приковали его к скале, и огромный орел ежедневно прилетал и выклевывал его печень. То же самое произошло и с сыном златокудрой богини охоты Дали и безымянного охотника Амирани. Этот герой грузинского эпоса похищает небесную деву Камари – олицетворение небесного огня, – а также обучает людей кузнечному делу – умению ковать острые мечи. За свое богоборчество он наказан богами и, подобно греческому Прометею, прикован к скале. Ему постоянно клюет печень орел. Очевидно, орел вовсе не случайный персонаж в этих легендах. Быть может, орел в былые времена олицетворял собой солнце? Таким образом, бог солнца наказывает того, кто посмел украсть с небосклона богиню зари – царскую дочь.

Космическая катастрофа и магический способ ее предотвращения

Во многих русских сказках мы встречаем сюжет о том, что старшие братья, завидуя удачливости младшего, решаются его убить и, приведя в исполнение свой преступный замысел, разбрасывают части его тела по полю. При этом они завладевают добытыми младшим братом царевной и волшебными вещами, которые он вынес из подземного мира. Странный сюжет, не правда ли? Однако он может казаться странным лишь отчасти, если иметь в виду то, что он может символизировать собой реальную природную катастрофу, которая некогда произошла на Земле. Когда именно эта катастрофа произошла – это большой вопрос. Некоторые указывают на 1400 год до н. э., когда случилось извержение вулкана Санторина, что в Средиземном море. По некоторым данным, это извержение было столь сильным, что уничтожило, буквально стерло с лица земли, Крито-Микенскую цивилизацию. При этом сам остров Крит накренился, подобно тонущему лайнеру. Следы невиданного пожара были обнаружены в Минойском дворце. Этот пожар случился как раз в 1400 году до н. э.

Впрочем, вселенских катастроф могло быть и несколько. Наиболее масштабная, вероятно, случилась тогда, когда около 13-ти тысяч лет назад стал катастрофически таять северный ледник, эпицентр которого находился над Скандинавией. Под многокилометровой толщей льда до этого находились огромные пространства не только в Скандинавии, но и в Северной Америке. По данным гляцеологии – науки о льдах, ледник закрывал чуть ли не большую часть всей Северной Америки.

Отчего стал таять ледник, наука не до конца выяснила. Некоторые ученые говорят о прецессии – смещении магнитного полюса Земли и связанным с этим резким потеплением. Возможно, прецессия была связана с тем, что изменилась ось вращения земли. Многокилометровая шапка льда оказалась в зоне действия прямых солнечных лучей, а в некогда благодатные области пришла холодная ночь. Как бы то ни было, ледник стал резко таять, и реки ледяной воды потекли по всему северу Европы и Сибири, превратив некогда обитаемый и населенный край в непроходимые болота. Если в конце палеолита – каменного века – на севере Евразии археологи находят стоянки с крупными строениями, то в мезолите – среднекаменном веке – удается обнаружить лишь жалкие отдельно стоящие шалашики. Складывается впечатление, что люди исчезли из этих мест, гонимые резким поднятием воды.

И в самом деле, как обнаружили японские исследователи, уровень мирового океана поднялся на 150 м в связи с резким таянием ледника! При этом были затоплены огромные территории на шельфах материков и не только в Евразии и Северной Америке, но и по всему миру.

Но причем здесь сказочный сюжет о трех братьях, убивших третьего?

Дело в том, что в различных мифологиях мы встречаем похожие сюжеты. Взять хотя бы древнеегипетскую легенду об Исиде и Осирисе. Брат Осириса Сет убил своего брата, расчленил его тело на 14 кусков и разбросал их по всему Египту. Что за нелепая прихоть? Дело в том, что древний Египет делился на 14 провинций. Вероятно, в таком поведении Сета был какой-то магический умысел. Каждой провинции досталась какая-то часть тела Осириса. Это перекликается с арийскими легендами об убийстве первого человека – великана Пуруши, из тела которого был изготовлен мир. Из различных частей тела Пуруши происходят разные сословия древнеиндийского общества. Брахманы – из уст, кшатрии – из рук, вайшьи – из тела. По-видимому, эта легенда весьма древняя, и она восходит к временам индоевропейского единства. У ираноязычных скифов мы встречаем легенду о разделении своей вотчины Скифии первым богочеловеком Таргитаем между своими тремя сыновьями. Это как-то напоминает легенды о Пуруше. В древнерусской Голубиной книге мы также встречаем упоминание, что из тела первозданного Адама были изготовлены Богом цари, дружинники, земледельцы и скотоводы. По всей видимости, древнее индоевропейское общество и в самом деле делилось на три варны. Это в частности опровергает тезис некоторых индологов о том, что варны у ариев возникли уже после того, как они прибыли в Индию. Четвертая варна – шудры, или неприкасаемые, которая обозначала млечхов – местное аборигенное население Индостана, – была добавлена брахманами позже, дабы включить млечхов в орбиту своего общества. Поправка заключалась в том, что млечхи произошли из ног великана Пуруши.

У древних иранцев изначальное кастовое деление на три сословия оказалось во многом стерто реформами Зороастра. Пророк осуждал воинов-грабителей (туринцев) и отказывал им в степени родства. По Зороастру, трудовой народ (мирные земледельцы и оседлые скотоводы) должен был объединиться вокруг своего царя и всем миром оказать грабителям-кочевникам достойное сопротивление. Таким образом, из орбиты древнеиранского общества исключалась каста профессиональных воинов, которые, по мысли пророка, резко деградировали и стали носителями зла и исчадием ада. Провозглашенные Зороастром «общечеловеческие ценности» вошли в противоречие с кастовым устройством общества у древних ариев. В этом смысле Зороастр являлся предтечей Христа, призывавшего к вселенской любви к ближнему, независимо от сословного деления. Впоследствии иудеи, а также первые христиане и мусульмане переняли этот тезис Зороастра. В монотеизме новых религий как бы не оказалось места для деления на варны. Впоследствии этот тезис привели к логическому знаменателю коммунисты, провозгласившие равенство и братство всех людей, независимо от их происхождения и имущественного положения.

Между тем деление на касты или варны у древних язычников, несомненно, было. (По Ленину, это признак классового общества. Ленин пытался увидеть в существовании классов в первую очередь экономическую целесообразность.) И это не была какая-нибудь необычная прихоть, а вполне сформированная идеология мифологизированного сознания древних людей. Именно поэтому мы встречаем деление на сословия (классы) и в древнем Египте, и в Шумере, и у индоевропейцев, и у кельтов, и у индоариев. Классовое общество своими корнями обращалось к мифологеме единого праотца всех членов этого общества. Именно поэтому из тела первородного великана Пуруши вышли три сословия индоарийского общества. Все три касты были тесно друг с другом связаны. Трудно себе представить жрецов без земледельцев и скотоводов, а также воинов без жрецов. У всех представителей варн, входящих в древнее государственное образование, был единый прародитель. Чужаки воспринимались как чужие, не принадлежащие к данному обществу.

Вероятно, деление на касты должно было обеспечивать линию преемственности и охранять общество от вторжения чужаков в его структуру. Особенно это актуально в условиях враждебного окружения. Именно поэтому современные индусы по сей день не могут пережить рудимент кастового сознания. Согласно арийской вере, арий будет рождаться в той касте, в которой он жил и к которой принадлежал в предыдущей жизни. Такое положение дел позволяло сохранять стабильность общества в условиях внешней нестабильности – природные катастрофы и постоянная миграция.

Однако в связи с этим может возникнуть закономерный вопрос: для чего же старшие братья, символизирующие собой сословное деление на воинов и земледельцев, так несправедливо обошлись со своим младшим братом – жрецом?

Дело в том, что арии верили, что недостаточно раз и навсегда установить степень родства от богоподобного мифологизированного предка. Нужно постоянно воспроизводить древний сакральный акт убийства Пуруши и расчленения тела Пуруши на сословия. Этому должен был способствовать обряд пурушамедха – ритуальное жертвоприношение человека с последующим расчленением его на части и отождествление этих частей с различными элементами космоса и теми или иными сословиями. В результате этого ритуала, как считали брахманы, единое становилось многим. Этот ритуал позволял сохранять единство общества и стабильность существования варн.

Основываясь на этом, мы можем предположить, что в русских сказках и в иных мифологических легендах на ту же тему мы встречаем упоминание о древнейшем ритуале жертвоприношения, которое, по мысли древних людей, обеспечивало благосостояние всего общества. Тогда становится понятно, почему старшие братья, убив своего младшего брата, разбрасывают по полю части его тела. Тем самым они воспроизводят древний магический обряд благоденствия. Однако доселе обряд неполный – требуется воссоединение частей в одно целое. Обряд завершает жар-птица – символ солнца – она воскрешает младшего брата, собрав куски его тела воедино. Воскресший младший брат берет в жены по праву принадлежавшую ему светозарную деву и изгоняет братьев.

Похожую мифологему мы видим и в древнем Египте. Сет, убив своего брата Осириса, разбросал части его трупа в каждой из провинций Египта. Тем самым он намеревался обеспечить благоденствие этих провинций, действующих в рамках одного целого – единой страны. Исида, сестра Осириса, собрала части тела вместе и провела специальный обряд над трупом, магическим образом оживив тело убитого Осириса. Исида зачала от брата сына Гора, который явился своего рода реинкарнацией самого Осириса и убил Сета. Круг замкнулся. Осирис ожил. Согласно мифологеме, Осирис стал первым царем в царстве мертвых. Ритуал оживления Осириса, ежегодно проводившийся в Египте, должен был символизировать его возвращение в царство живых.

Несомненно, и в русской сказке, и в древнеегипетском мифе мы видим некое ситуативное упоминание об обряде пурушамедха. Благодаря проведению этого обряда, обеспечивается стабильность миропорядка. Космическое целое (трансцендентное тело Пуруши) расчленяется на части, затем оно собирается вновь, оживляется и воскресает для новой жизни. Ежегодное воспроизводство обряда человеческих жертвоприношений должно было обеспечить воспроизводство всей природы и всего мира.

Именно поэтому и существовал древний шумерский миф о Богине Инанне и ее женихе Думузе. Он обслуживал существующую в Шумере практику человеческих жертвоприношений. Богиня сама направляет на своего жениха «взгляд смерти», убивает его, но затем благодаря божьему проведению и ее воле он воскресает и вновь становиться женихом богини. Таким образом, постоянно воспроизводится сакральный акт убийства и воскрешения из мертвых. Этот акт обеспечивал воспроизводство плодоношения у растений, животных и людей. Душа человека возвращалась в мир, который она покидала во время смерти.