Текст книги "Чокнутый этикет, или Двадцать три поучительные истории, от которых кровь стынет в жилах, от Васи Булкина из шестого «Б»"

Александр Блинов
Чокнутый этикет, или Двадцать три поучительные истории, от которых кровь стынет в жилах, от Васи Булкина из шестого «Б»

Самой гадкой собаке на свете, Жаре Марковне Гоцман – ушастой дратхаарихе, которая постоянно врёт, не слушается, подлизывается, лает, спит где попало, жрёт носки, тапочки, туфли, ботинки и портмоне с деньгами, – с любовью посвящается!

Мальчик, который всё время зевал

Да, был такой мальчик Вася, который всё время зевал. Везде зевал: на скамейке в парке, на уроке, в кинотеатре, за едой зевал и даже во сне. Спит Вася и зевает!

Поэтому, естественно, Васе в рот чего только не попадало.

Всё попадало!

И соседская собака Жучка, и милиционер Семёнов – младший лейтенант, и дворник Фарид, и Петькин велик, синий с красным седлом, попал. А однажды даже кот Фёдор соседки Андроники Арнольдовны завалился. И теперь, когда Вася поднимался по лестнице, а жил он как раз над Андроникой Арнольдовной, этот кот Фёдор начинал печально мяукать и скрестись у Васи в животе. А Андроника Арнольдовна выскакивала каждый раз на лестничную площадку в халате и бигуди и кричала:

– Кис-кис-кис… Кис-кис-кис, мой Феденька! Да какой же злыдень тебя уволок! Мальчик, ты такого котика рыженького не видел?!

– Не-а-а-а-а… – мотал головой из стороны в сторону Вася и сопел: – Ни в жизнь…

А Вася уже не мог остановиться! Потому что для кота Фёдора нужны были мышки, для милиционера Семёнова с полосатой палкой – водители-нарушители: «Внимание, жигули синего цвета, прижимаемся к обочине, повторяю…», а для дворника Фарида в брезентовом фартуке – сухие опавшие листья. Опавшие листья дворник Фарид мёл к бордюру в животе Васи своей жёсткой жэковской метлой: вжик, вжик, вжик, вжик…

– …Слюшай, какой хороший листа в Москве уродился… – напевал Фарид: вжик, вжик, вжик, вжик…

Короче, скоро Вася полгорода слопал с этим своим дурацким зеванием. И тогда обеспокоенные жители решили разрезать Васе живот. А Андроника Арнольдовна, та самая, чей кот Фёдор сидел в Васькином животе, к тому же случайно оказалась главным хирургом местной больницы. И с удовольствием это и сделала своим большим любимым брюшистым скальпелем. Продезинфицировала в автоклаве и… бемц!

И оттуда, из Васи, всё и повылезало, что Вася заглотил. И кот Фёдор Андроники Арнольдовны – тоже!

А рот Васе, от греха подальше, зашпилили бельевыми прищепками: пять разноцветных пластмассовых прищепок made in China[1]1
   Сделано в Китае (англ.).


[Закрыть], одна красивее другой! Так Вася и ходил. Даже похудел немного: с прищепками есть не очень-то удобно. Попробуйте сами!

Сёмка Портал, или История про мальчика, у которого в карманах чего только не было

Да, был такой мальчик, Сёма. Чего только в карманах у Сёмы не было – всё было: и болты, и огрызки карандашей, и стекло увеличительное, и живой жук-носорог, и пряник недоеденный, и обломанная раковина рапана с надписью «Крым, привет от русалки Оли», и ястребиный коготь от Чингачгука… И если все дети как дети: вот идёт мальчик Кеша в аккуратной школьной форме, в одном кармашке носовой платочек с вензелем «Кеша&Бубликов», в другом – ключи от квартиры позвякивают, в третьем – мелочь на школьный обед, и раз он такой счастливчик, то в четвёртом – записочка от Верочки… и даже её фотография, ну и, конечно, смартфон, а у совсем счастливчиков – «айфон», – то у Сёмы карманы эти по асфальту волочились. И если те дети вприпрыжку до первого звонка добегали, то Сёма в школу еле к третьему приволакивался. И то не всегда.

Поэтому жизнь у Сёмы не складывалась. И личная тоже! Ну какая Настенька или там Леночка обратит внимание на такого, извините, мальчика с карманами до земли? Да никакая!

Конечно, родители расстраивались. И папа у Сёмы был ничего себе папа! Не то чтобы у него в одном кармане чёрный носовой платок от D&G, в другом – ключи от «ленд крузера 200» и дачи в Барвихе, в третьем – фотография любимой жены Тонечки с детьми и ещё фотографии разных принцесс из сказок… Восемь штук. А пятый карман – оттопырен и шевелится – был всегда зашит и тоже выглядел вполне прилично…

НЕТ! ПАПА У СЁМЫ БЫЛ ИНЖЕНЕР!

А мама у Сёмы – так вообще!.. У неё, как у всех лучших на свете мам, карманов на одежде отродясь не было. Про неё так все и говорили: за словом в карман не полезет. Она всё в дамской сумочке держала.

ДА! МАМА У СЁМЫ БЫЛА ЛУЧШАЯ НА СВЕТЕ МАМА!

* * *

А думаете, Сёмочка с карманами, как уши у слона, родился? Нет! Ему, как всем, покупали в «Детском мире» обычные школьные костюмчики. И брюки – тоже. Но если те дети через год вырастали из своих штанов, то у Сёмы вырастали карманы.

Сначала Сёму повели к портному. Тот и подшивал, и пристрачивал… Без толку! Карманы стали расти ещё быстрее.

– Может, к врачу… – предложил папа.

– Бред какой-то, – сказала мама, – ну при чём здесь врач?

И Сему повели к врачу. Сёму еле в кабинет втиснули.

– О господи, – всплеснула руками Роза Марковна. – А это что?

– Беда! – хором воскликнули папа с мамой. – Поэтому и привели.

– А ложечку серебряную принесли? – спросила Роза Марковна.

– Ну при чём здесь ложечка… – Папа достал газету.

– Вот и читай! – отмахнулась мама. – Конечно, принесли, две! – И одну аккуратно опустила в карман халата Розы Марковны.

– А-а-а-а-а, – сказала Роза Марковна.

– А-а-а-а-а, – разинул рот Сёма.

– Да у него не с гландами проблема, а с карманами, – папа развернул газету.

– Понятное дело, – сказала Роза Марковна, – но всё начинается с головы, уж поверьте мне как специалисту. Я «ухо-горло-нос» – сорок лет! – И полезла в рот Сёмы серебряной ложечкой: – Та-а-а-а-к! А ну-ка, солнце моё, ещё раз: а-а-а-а.

– А-а-а-а, – разинул рот Сёма.

Роза Марковна приложила к спине Сёмы фонендоскоп.

– А ну-ка, мил друг, покашляй.

– Кхы, кхы! – сказал Сёма.

– Так и думала, – Роза Марковна опустила фонендоскоп в карман халата. – Похоже, мальчик – портал.

– Как это – портал? – запереживала мама. – Он у нас Сёма Крякин.

– Тогда Крякин-Портал, – сказала Роза Марковна. – Не тревожьтесь, милочка. Время такое. Если раньше акселерат через одного, то теперь порталы зачастили. Вам его нужно в «Роскосмосе» зарегистрировать для контактов с внеземными цивилизациями. Я тут в медкарте что нужно написала. Больничный, милочка, брать будем?

– Понятно, – сказал папа и перевернул страницу газеты.

И тут раз – из Сёмкиного кармана высунулась рука и – цап ложечку, а следом другая – цап вторую из кармана Розы Марковны.

– Ничего себе, – сказал папа и перестал читать.

Заиграла знакомая мелодия «Тум-балалайка». Всё громче.

– Вроде из Сёмкиного кармана, – кивнул папа и сложил газету.

– О господи, – заглянула Роза Марковна в карман, – Лёнечка, ты?

– Какой ещё Лёнечка? – папа сунул газету в карман и встал.

– Да сынок мой! Он как лет пять назад пошёл к соседке Веронике Петровне, ну этой, непутёвой, за спичками, так оба и пропали. А теперь вон машут мне оттуда. И два мальчика по бокам. Хорошенькие. Вылитые – мой муж покойный, Зося. Дубасят ложками по Стене Плача и поют!

– Шалом, бабушка, ну давайте же к нам, – закричали из кармана.

– Да иду, иду, – засуетилась Роза Марковна, – только халат переодену.

Раз – и пропала.

– Дорогая, надо ноги делать, – повернулся папа к маме. – И «портал» наш забирай! Вдруг у них оториноларинголог на хорошем счету был, мне никаких денег не хватит с поликлиникой расплатиться. А с этим «порталом» дома разберёмся! Вот отодрать бы по-хорошему как сидорову козу, и портал бы закрылся!

– А? – Мама небольно шлёпнула Сёмку по затылку. – Ну, говори, негодник, чего ты в карманы понапихал? Оториноларинголога тебе не хватало, да?..

А пока они до дома дошли, пропали в кармане соседский мальчик Вася на красном велосипеде, дворовая собака Кеша и синий «КамАЗ» с рабочими со стройплощадки за домом. Понятное дело, с такими карманами Сёма в подъезд уже не влазил.

– Может, как-то затащим? – сказал папа и нажал на кнопку вызова консьержки. Вышла консьержка Зульфия, охнула и… пропала.

– Странный выбор, – почесал голову папа. – Креативный растёт у нас мальчик.

И тут подходит участковый Петров.

– Ваш мальчик с карманами? – козырнул участковый.

– Наш! – хором ответили папа с мамой.

– Непорядок. Тут жалобы поступают, – сказал Петров и открыл толстую папку. – Пройдёмте.

– Хорошо… – кивнули мама с папой, и… Петров пропал.

– О господи! – вздохнул папа. – Это что же будет, если у нас все участковые попропадают? – заглянул в карман и… исчез.

– А как же теперь я… – переживала мама. – Соломенная вдова, да? Мать-одиночка? Вот Верка-то позлорадствует… Ну уж нет!

Заглянула в карман, и раз – мамы не стало!

– Папа, мама, да где вы? – засунул голову к себе в карман Сёма. Смотрит, а там речка прозрачная течёт, папа с мамой на бережку сидят, бутерброды из сумки достают. Рядом Роза Марковна у Стены Плача со всем семейством, смеются и ему машут, рабочие самосвал разгружают, участковый с консьержкой в волейбол играют, соседский Васька на красном велосипеде проехал…

– Эй, Сёма, – машет ему папа. – Чего там застрял? Давай, сынок, сюда.

– Ой, Сёмушка, погоди, дорогой, я соль дома забыла, – кричит мама. – Поднимись-ка к нам в квартиру, она в такой красной баночке на холодильнике, за приправами, понял?

– Ага, – кивнул Сёма, – я мигом.

И нажал кнопку лифта.

Девочка, у которой всё падало

Да, была такая девочка, Клава. У Клавы падало всё, абсолютно! И одежда со стула, и учебники с парты, и брат с качелей, и со стола всё падало, когда Клава ела: чашки падали, ложки, тарелки падали и даже упала бабушкина любимая китайская супница с кракелюром от древности и двумя зелёными драконами, изрыгающими жёлтое пламя, – вдребезги. Такая это была девочка.

– Несручная, – вздыхала мама Клавы. Слово это мама от бабушки знала, Евдокии Петровны.

– Клавочка, отнеси бабушке микстуру, – просила мама.

Бабах! – грохот на кухне. Мама вбегает, а бабушка лежит на кухне на полу и только, как жук, если его на спину перевернуть, руками и ногами в воздухе егозит.

– Ну как же ты так, Клавочка, – вздыхает мама. Поднимет, бывало, бабушку, в кресло усадит, накроет пледом, та и затихнет.

Время шло, Клава роняла.

А когда Клава уронила во дворе синюю железную горку-ракету, гриб-мухомор над песочницей, синие скрипучие качели с двойняшками из седьмой квартиры Олей и Полей и стол с игроками в домино, дядей Фёдором, дядей Мишей с золотой фиксой и дядей Борей на инвалидной коляске и просто с каким-то незнакомым дядей: «Миша, дуплюсь, рыба!..» – и тут – бабах! – то все призадумались и… отдали Клаву на вольную борьбу. А на какую ещё? Не на джиу-джитсу же.

А Клава и не боролась толком. Выйдет Клава на ринг, поклонится налево, поклонится направо и… – бабах! – уронит соперника. Теперь Клава олимпийская чемпионка и высокого этого звания Клава не уронит никогда!

Девочка, у которой на голове было чёрт-те что и сбоку бантик

Да, была такая девочка, Вика. И если у других, как у Оли, сзади торчали аккуратные крысиные хвостики или косища до пят, как у Маруси, то у этой Вики сзади «чёрт-те что и сбоку бантик», – говорила её мама.

– Господи, я же тебе полчаса назад всё уложила и заплела. Ну как это, а?

– А я только что, – вздыхала бабушка. – Ну как это, а, Викуся? Вот спереди ты загляденье, а сзади – чёрт с ушами! Увидела бы такую девочку на улице, с неделю заикалась бы.

И конечно, были у Вики проблемы! Вот подружится она с девочкой Надей, и они уже целый день не разлей вода, и вот договорились завтра у фонтана встретиться, чтобы вместе гулять идти…

– Пока, – говорит Вика.

– Пока, – говорит Надя.

И тут Вика поворачивается…

«Ничего себе… – думает Надя. – Страшилище так страшилище!»

И мама Наденьке:

– Да упаси бог такую в дом привести… Потом не то что цветы на подоконнике завянут и рыбки в аквариуме кверху пузом всплывут, а и Геша в клетке сдохнет! От ужаса! Он у нас нервный.

А ещё мальчики… Вот познакомится Вика с каким-нибудь Васей Булкиным из шестого «Б»… И они уже целый день на уроках переглядываются, смайликами обмениваются, на переменках за ручку ходят, и Вася уже весь красный, как светофор, и любовь до гроба…

– Вика, а давай завтра после школы встретимся у фонтана? – спрашивает Вася.

– Давай! – говорит Вика. – А ты меня любишь?

– Очень! – говорит Вася. – А ты меня?!

– Очень-очень! – говорит Вика.

– И я тебя очень-очень! – говорит Вася.

И тут Вика поворачивается…

«Ни-че-го се-бе… – думает Вася. – Какой там фонтан… В зоопарке крокодил Гена краше!»

Конечно, чувствам конец! И Вика вся в слезах и ревности, потому что этот Васенька распрекрасный завтра на переменке уже с Оленькой Сёмкиной с крысиными хвостиками прогуливается, послезавтра – с Марусей, той самой, у которой косища до полу, в четверг – с Антониной с дредами, а в пятницу – с Зульфиёй… у той вообще сорок семь косичек – одна другой тоньше!

Короче, в семье горе. Повздыхали и решили: или платок, или, на худой конец, беретка.

– В конце концов, это не чалма и не сари. – Папа поправил берет. – А ещё от солнечного удара защищает!

Вика стала ходить в берете, и всё наладилось: и подруг хоть отбавляй, и Коля из пятого «А» просто как приклеенный: и тебе школьный рюкзак до дома носит, и вздыхает…

И как-то вечером идёт Вика домой, а через дорогу два страшных бандита, дылда и коротышка, магазин грабят. Уже и ограбили, уже и тащат в огромных сумках всяких там бычков в томате, палки ливерной и паштет гусиный в маленьких таких жёлтых баночках… И тут грабитель, который дылда, ей кричит:

– Девочка, а девочка, не подскажешь, в какую сторону к метро?

– Прямо и налево, – отвечает Вика.

И пошла, а тут налетел ветер и сдул у Вики с головы беретку! И несчастные бандиты увидели, что у Вики творится на затылке! От ужаса подхватили сумки, вбежали в магазин, всё расставили по местам, а сами уселись на приступок – охранять! А утром пошли в тот самый магазин работать: коротышка директором, а дылда – охранником. Встали на правильный путь!

А наутро в местной газете в разделе «Удивительное рядом» появилась статья «Ужас в берете настигает в полночь!» и фоторобот Викиного затылка – один в один! Поэтому одна половина города получила сердечный приступ, а другая встала на правильный путь.

А Вику по этой фотографии отобрали на конкурс красоты! Сначала Мисс области, потом края, а потом уже Мисс страны. Потому что половина членов комиссии сразу, как фото увидела, попадала в обморок, а вторая встала на правильный путь – кто клоуном в цирке стал, кто олигархом, кто водолазом! А Дима Зюзин – человеком-бутербродом…

– Поэтому – единогласно! – очнулся председатель комиссии Лёва Цыпкин. – Пока! – и… снова упал в обморок!

А потом Вика стала Мисс планеты: учёные всего мира и… Шварценеггер объяснили, что Космическое Зло не дремлет и наблюдает Оттуда за нами зорким глазом! И ещё не известно, нравимся мы ему или не очень! Тогда в ООН посовещались и запустили спутник, а на обшивке – фотография Вики. Та самая, из газеты! Для Космического Зла, чтобы Зло знало: с нами шутки плохи!

А через три дня в Викином дворе между красной железной ракетой-горкой и детской песочницей с грибом мухомором приземлился белый космический корабль. Из корабля вышли инопланетяне с таким же чёрт-те чем на голове, как у Вики. И сбоку бантик! Один в один! И с самым жутким затылком, их принц, Лохматый Колтун Х, достаёт фотографию Вики с орбиты и прямиком к бабкам у подъезда.

– Вы кто?.. – таращатся бабки. – Гарри Поттер?

– Нет! – сказал принц. – Я принц, Лохматый Колтун Х, и хочу видеть это волшебство! – Колтун тыкал в фото Викиного затылка. – Сердце подсказало мне задолго до рождения, что тут, Кривой переулок, дом пять, квартира семь, я, Лохматый Колтун Х, встречу эту неземную красоту.

– Вау-у-у-у-у! – разом схватились бабки за сердце. – Как в кино!

– И вот я прилетел за триста тысяч световых лет из созвездия Лохматого Где-то Там, – принц поправил колтун, – с планеты Вечныйнасморк, введённый в летаргический сон, чтобы не состариться, на встречу со своей избранницей!

– Вау-у-у-у-у! – вытирали слёзы бабки. – Какая любовь, а?!.. Просто космос!

– Голубчик, а можно нам с вами селфи сделать? – вздохнула главная из бабок, Фаина Хризантемовна. – В инстаграм вывешу, может, с испугу горячую воду дадут.

– Да без проблем, – сказал принц. – Только кок взобью!

А тут Вика из булочной возвращается, слышит крики.

– Слюшай, касманавта, да? Зачем тут села? Тут не космодрома! – размахивал метлой дворник Фарид. – Вон один ракэт есть, зачем два? Как мести буду, а?

Вика оборачивается, видит сверкающего принца, сразу влюбляется, но тут принца окликают.

– Гражданин инопланетянин, – кричит участковый Семёнов, – тут ракетам садиться не положено. Ваши документы…

Принц поворачивает голову, и… о ужас! Вика видит, какой кошмар творится сзади на этой космической голове, и – бемц – падает в обморок!

Тут же набежали папарацци и давай снимать душераздирающую сцену: принц рыдает, Вика лежит в детской песочнице под мухомором! Без сознания! Межгалактический скандал! Из мэрии позвонили, тут же прилетел вертолёт с кипой глянцевых журналов с красавицами из местного ЖЭКа: одна другой краше, и все согласны лететь с принцем хоть на край вселенной, хоть к Чёрту на Рога.

Но Лохматый Колтун – ни в какую!

– Остаюсь тут, – как отрезал принц, – буду ждать, пока Вика из пятого «Б» подрастёт, – у них на планете, видите ли, раньше трёхсот пятидесяти лет замуж не выходят, – чтобы на ней жениться. А пока пойду работать парикмахером. Я вижу, – говорит, – вы земляне с головой, но головы у вас жутко запущены. Я осчастливлю вас такой же внеземной красотой, как у меня сзади. Хотя можно и полубокс, – сказал принц на международной конференции учёным по космосу. – Можете не бояться, в ближайшие триста миллионов лет ни один инопланетный разум, если в своём уме, к вам не прилетит. Кто с такой страшной красотой, как на орбитальном фото, тягаться будет?! А моя любовь сильнее разума. – И открыл сеть парикмахерских «Космический хаер» с брендовой стрижкой «Позади космический лёд, впереди…».

Конечно, отбоя от девушек, желающих сделать сзади чёрт-те что и сбоку бантик, не было!

– Заполучить космического принца на белой ракете, дорогая, покруче, чем земного на белом коне! Поняла, бестолочь? – приговаривали мамаши, взбивая космы девушек на выданье. – С лица воду не пить. Повезло же дурёхе…

Понятно, что теперь все делали селфи не спереди, а с затылка. И даже выпустили специальную селфи-палку. А особо продвинутые шли на пластические операции: на лохматом затылке у них появлялись и глаза, и нос, и рот! А у некоторых рот даже ел! А нос сморкался! А у самых продвинутых глаз ещё и подмигивал.

Левый!

Но это уже совсем у красавиц.

Мальчик, который всё время ковырял в носу

Да, был такой мальчик, который всё время ковырял в носу. И утром ковырял, и днём, и вечером ковырял – тоже. И даже засыпал с пальцем в носу – ковырял во сне. Такой это был мальчик, Коля.

«Чего он там ищет?..» – удивлялись все.

Ведь у других в носу ничего интересного, кроме козявок, и нет.

– Коля, это неприлично! – говорили все. – Вот, посмотри: и Гарри Поттер на фотографии без пальца в носу, и битлы всеми пальцами только за гитары держатся, а уж про твою учительницу, Веронику Аркадьевну, и разговора нет! Да у неё и пальцы-то как сосиски: вообще ни в один нос не влезут.

А Коля всё копошился в носу и копошился: вот такой он был настырный следопыт.

И доискался! Из носа такое полезло… Коля уже и сам не рад. Как только вынет палец, что-нибудь обязательно оттуда да вылезет. И не всегда приятное. А чаще такое гадкое и волосатое, что и смотреть страшно!

Но, бывало, и дельное вылезало, и хорошенькое – это быстро расхватывали. А в последнее время до крайности дошло: из носа археологическое полезло, из древнего мира – мамонты всякие, динозавры и даже неандерталец в шкуре и с палицей в руке. Но этот вылез только наполовину… Коля неандертальца и уговаривал, и запихать обратно хотел… Но тот ни в какую… Ни туда, ни сюда! Как объевшийся Винни-Пух, когда застрял в норе Кролика… И торчит!

Мне, говорит, и так хорошо! И даже тут больше нравится, чем среди этих динозавров и птеродактилей. Во как!

Мама заходит в комнату:

– О господи! – Хлоп в обморок.

Кошка Муся заходит – бабах!

Собака Жучка – шлёп! И готова!

Папа Иван Никитич на шум заглядывает…

– Извините, – говорит неандерталец, – они сами… того…

И – шмяк в обморок!

Ну, папа по-быстрому вызвал неотложку и – бемс в обморок!

Поэтому подумали-подумали и решили: неандертальца с палицей назначили заведующим историческим музеем, а Коле, от греха подальше, нос заткнули. Берушами. Это для ушей, но так уж вышло: ничего другого под рукой не оказалось.

«Пусть ртом дышит, – решили. – Ангины чаще, зато проблем меньше».

Так и ходит теперь Коля с заткнутым носом. Ничего страшного, только голос стал немного гундявый. Зато может спокойно на спине плавать: вода в нос не затекает. И теперь Коля – олимпийская надежда по плаванию на спине! Правда, запахов Коля теперь не чувствует. Но это, как говорится, из двух зол выбирают меньшее.