Текст книги "Юридическая ответственность и безответственность – стороны правовой культуры и антикультуры субъектов права"

Продукты римской правовой культуры (законы, кодексы, отдельные нормы римского права, целые правовые институты, письменные заключения по тем или иным конкретным юридическим вопросам крупных римских ученых и т. д.) оказали огромное влияние на правовую культуру Европы не только через систему канонического права, но и через обработку и распространение его через европейские университеты.

Как пишет Г. Берман, к концу XI в. вновь открытые и переписанные тексты римского права «начали изучать в разных городах Италии и других стран. Студенты объединялись и нанимали на год учителя, чтобы он объяснял им эти тексты». Одним из первых, ставший в XII–XIII вв. наиболее крупным и считавшийся образцовым, был университет в г. Болонье, в котором «одновременно изучали право до десяти тысяч студентов». По мнению ученого, важно, что в Болонье с самого начала преподавался «текст римского права, составленный юристами Юстиниана в VI в. Возможно даже, что сама школа была основана в основном для изучения этого текста». Сохранившийся основной «продукт» давно «умершей» развитой римской правовой культуры «состоял из четырех частей: Кодекса, в который входили ордонансы и решения римских императоров до Юстиниана; Новелл, содержащих законы самого Юстиниана; Институций, краткого учебника для начинающих студентов-юристов; Дигест в пятидесяти книгах, в которых было собрано множество отрывков из сочинений римских юристов по весьма широкому кругу правовых вопросов. В переводе на современный английский язык Кодекс занимает 1034 страницы, Новеллы – 562 страницы, Институции – 173 страницы, а Дигесты – 2734»[68]68
  Там же. С. 131.


[Закрыть].

Для нас очень интересен процесс распредмечивания весьма древнего продукта римской правовой культуры в школах права XII столетия. Его описывают следующим образом. Первостепенное значение в них отдавалось изучению Дигестов, притом чтению их текста вслух. Занятие состояло в том, что преподаватель читал вслух текст Дигестов, а студенты следили за ним по своим взятым обычно в аренду рукописям и делали необходимые поправки. Если купить тексты студент был не в состоянии, ему приходилось заучивать его наизусть. После чтения текста учитель растолковывал (как говорилось – глоссировал) его слово за словом, строчка за строчкой. Студенты записывали диктуемое между строчками своих копий – текстов.

Наши историки права также отмечают ту важную роль, которую сыграли университеты в «открытии» римского права для Западной Европы. Именно они во многом способствовали новому (второму) рождению римского права в XI–XII вв. Через глоссы, усовершенствовавшие и форму, и, в некотором роде, содержание римского права, оно стало средством правового регулирования зарождавшихся и бурно развивавшихся буржуазных экономических отношений, особенно торговых. Наши историки права отмечают: «Школа глоссаторов проделала огромную работу по восстановлению и обработке классического римского права, по разъяснению устаревших или ставших к тому времени малопонятными текстов и терминов, по внутреннему упорядочиванию правовых памятников (прежде всего Дигест)». И далее: «Зарождающиеся буржуазные отношения не могли пробиться сквозь гущу правовых обычаев и чисто феодального права, рассчитанного на замкнутое общество, римское же право содержало в себе точные и готовые формулы закрепления абстрактной частной собственности и торгового оборота. Не случайно центром возрождения римского права стали города-республики Северной Италии, которые переживали в XI в. экономический подъем и представляли собой в то время наиболее развитый в хозяйственном отношении регион Европы»[69]69
  История государства и права зарубежных стран / Под ред. О. А. Жидкова, Н. А. Крашенинниковой. М., 1988. С. 196–197.


[Закрыть]. Рецепции римского права требовала перестройка и социальной, и духовной сфер жизни преобразовывавшегося общества той эпохи. «Рецепцию римского права поддержала католическая церковь, увидевшая в нем средство, способное поддержать каноническое право и притязание пап на мировое господство. Рецепцию в конечном счете санкционировала и королевская власть, стремившаяся к централизации, а следовательно, и к юридизации всей общественной и государственной жизни»[70]70
  Там же. С. 197.


[Закрыть].

Будучи универсальным и рациональным и имея в своем арсенале эффективные общественные регуляторы, римское право «как никакой другой фактор эпохи Средневековья способствовало преодолению государственных и иных территориальных границ, созданию единого стержня европейской правовой культуры, юридической науки и образования»[71]71
  Там же.


[Закрыть].

Оно оказало влияние и на формирование буржуазных систем континентальной Европы. «Уместно вспомнить Гражданский кодекс французов, принятый в 1804 г. (названный в 1804 г. Кодексом Наполеона), который складывался из трех частей и повторял фактически структуру институций (учебника) древнеримского юриста Гая (часть первая – о лицах; вторая – о вещах; третья – об обстоятельствах)»[72]72
  Правовые системы мира. Екатеринбург, 1995. С. 15.


[Закрыть].

Из вышесказанного следует, что правовые культуры субъектов права (индивидов, социальных групп и общества в целом) находятся в связи и взаимодействии друг с другом как непосредственно, так и опосредованно. Непосредственно это происходит через внешне видимую, наблюдаемую именно в данный момент деятельность этих субъектов права в правовом пространстве, их правомерное правовое поведение. Непосредственно созерцая то или иное правомерное правовое поведение действующих вокруг субъектов права, каждый субъект права часто, так или иначе, подвергает его анализу и оценке. Оценка эта может быть как положительной, так и отрицательной. Если положительную оценку данного субъекта права получило наблюдаемое им правомерное поведение, то это способствует развитию и совершенствованию его собственной правовой культуры. Опосредованно правовая культура субъектов права, как при их жизни, так и после воздействует на других субъектов права через свои продукты – качественные правовые нормативные акты, правоприменительные акты, научные произведения тех или иных ученых-правоведов, правовые договоры субъектов права и многие другие продукты правовой культуры.

Из соотношения правовой культуры субъектов права и ее продуктов в правоорганизованном обществе можно сделать следующие два вывода: 1) качество продуктов правовой культуры – качество объективного права (его норм), качество правоприменительных актов, качество интерпретационных актов и т. д. – прямо пропорционально качеству правовой культуры субъектов правотворчества, правоприменителей, толкователей права и т. д.; 2) с другой стороны, качество функционирующих в стране продуктов правовой культуры во многом определяет эффективность правовой социализации ее населения, формирование его правовой культуры.

Стоит особо отметить, что правовая культура субъектов права в высокоразвитом своем состоянии открывает горизонты их правовой свободы в правовом пространстве общества и не дает им забывать о своей ответственности перед свободой других, о своих юридических обязанностях по ее обеспечению.

2.2. Социальная природа статусно-ролевой части правовой культуры субъектов права

Субъективные юридические права и субъективные юридические обязанности субъектов права регламентируют две стороны их правовой жизни. Субъективное юридическое право очерчивает гарантируемые объективным правом границы свободной деятельности субъекта права в правовом пространстве общества. Субъективная юридическая обязанность очерчивает гарантированные объектным правом границы юридической ответственности субъекта права перед управомоченными лицами, обществом и государством, определившим границы этой ответственности.

Современная социологическая наука раскрывает нам следующий механизм наделения обществом статусно-ролевыми субъективными (в том числе и юридическими) правами и обязанностями субъектов общественной жизни[73]73
  См.: Кравченко А. И. Социология. Общий курс. М., 2000; Социология / Под ред. чл. – кор. АН СССР Р. Г. Яновского. М., 1990; Волков Ю. Г., Дотреньков В. И., Нечепуренко В. Н., Попов А. В. Социология. 3-е изд. М., 2006.


[Закрыть]. В силу многочисленности и большого разнообразия субъектов общественной жизни как по демографическим, так и по профессиональным свойствам, причем с изменяющимся составом, общество не в состоянии для каждого из них напрямую, персонально установить субъективные социальные права и обязанности (что можно или должно делать в том или ином конкретном случае) для нормальной жизни как их самих, так и общества в целом. Общество осуществляет это опосредовано, через свои элементарные (первичные) ячейки – статусы и роли. Социальный статус – это определенная позиция определенного типа субъектов в обществе (группе), связанная с другими позициями других типов субъектов через систему взаимных прав и обязанностей этих типов субъектов. Социальная роль есть модель поведения конкретного персонифицированного субъекта, ориентированная на типовой статуе. К примеру, статус «работодатель» имеет смысл только по отношению к статусу «работник», статус «муж» – только по отношению к статусу «жена», статус «гражданин» – только по отношению к статусу «государство» и т. д. Все, например, мужья и жены страны имеют типичный набор субъективных социальных прав и обязанностей по отношению друг к другу через свои скоординированные друг с другом статусные роли данного общества. «Таким образом, социальная структура строится по принципу “один статус – одна ячейка”. Когда ячейки заполняются индивидами, мы получаем для каждого статуса по одной большой социальной группе. В современном обществе миллионы водителей, инженеров, почтальонов, тысячи профессоров, врачей и т. д.»[74]74
  Кравченко А. И. Социология. Общий курс. М., 200 °C. 195.


[Закрыть].

Число и содержание социальных статусов существенно меняется в процессе исторического развития общества. Если в структуре древнего (простого) общества насчитывалось не более двух десятков статусов – «мужчина», «женщина», «взрослый», «ребенок», «старик», «рядовой член общины», «вождь», «охотник», «воин», «священнослужитель» и т. и., то с переходом человеческого общества к производящей экономике и к естественному разделению труда прибавилось еще и общественное разделение труда, которое многократно усложнило статусную структуру. Социологи выявили такую закономерность: с переходом общества с более низкой исторической ступени своего развития на более высокую (с земледельческой на индустриальную и затем на постиндустриальную) в нем возрастают темпы общественного разделения труда и множатся в массовом порядке профессиональные статусы, усложняя его статусную структуру. Причем многие статусы обществ предыдущей исторической ступени отмирают и формируются многочисленные новые. Некоторые старые социальные статусы сохраняются, наполняясь отчасти, а то и совершенно новым содержанием, новыми социальными ролями. В современном обществе статусов сотни тысяч. Одних только профессиональных статусов насчитывается более четырехсот тысяч. «Как у индивида, у любого общества в любой исторический момент есть характерный только для него статусный портрет»[75]75
  Там же.


[Закрыть].

В социологии многообразие общественных статусов современного общества сводят к двум основным типам: социально-демографическим и социальным. Социально-демографические статусы подразделяются на: возрастные, половые, расовые, национальные, статусы по здоровью, брачно-семейно-родственные, а социальные – на экономические, профессиональные, политические, связанные с культурой, территориальные. Все это многообразие социальных статусов и весьма сложные социальные отношения между ними представляют нам статическую картину общества, его структуру.

Социальные статусные отношения данного общества оживают только тогда, когда связанные ими статичные статусные ячейки данного общества заполняют люди, способные по своим качествам использовать права и нести обязанности, установленные обществом для этих своих статусов в безличной форме – в виде определенных социальных норм. Статичная структура общества таким образом приобретает динамический характер. Например, как только безымянный статус «работник» заполнит Петров, желающий исполнять какую-либо роль в нем, скажем, бухгалтера в фирме, а соотносящийся со статусом «работник» статус «работодатель» займет Сидоров, создавший свою фирму, так сразу их статусы оживут. Общие (безымянные) права и обязанности их статусов станут образцом, моделью субъективных прав и обязанностей работника Петрова и работодателя Сидорова, взаимодействующих друг с другом, образуя содержание конкретного трудового общественного отношения: фирма Сидорова – бухгалтер Петров. При этом стоит заметить, что сами безымянные ячейки общества – статусы «работник» и «работодатель», – наделив взаимными ролевыми правами и обязанностями Петрова и Сидорова, своей регулятивной роли не утрачивают. Пока в обществе будут существовать конкретные люди в любом количестве, желающие и способные исполнять статусные роли работодателей и работников, их взаимодействующие субъективные права и обязанности должны будут сообразовываться с типовыми статусно-ролевыми безымянными правами и обязанностями и, следовательно, носить типовой характер. Общество таким образом упорядочивает (регулирует) жизнь своих членов через статичные ячейки – статусы, учреждая общественный порядок жизни людей.

Субъективные права и обязанности статусно-ролевого характера субъекты приобретают по-разному. Права и обязанности социально-демографических статусов – половых, возрастных, расовых, по здоровью, брачно-семейно-родственных – субъект приобретает либо исключительно, либо в значительной степени в силу своих биологических свойств. Например, права и обязанности половых статусов «мужчина» и «женщина» субъект приобретает по чисто биологическим свойствам, а брачно-семейно-родственные права и обязанности, помимо биологических свойств, определяются еще и характером общественного развития, типом семьи в конкретном обществе.

Права и обязанности ролей социальных статусов – экономических, политических, профессиональных, в области культуры и территориальных – определяются прежде всего характером общественного развития, и субъекты наделяются ими как добровольно, так и принудительно, а иногда добровольно-принудительно. К примеру, программистами, артистами, трактористами, инженерами и т. и. работниками люди в своем большинстве становятся добровольно, а вот инвалидами, пожизненно заключенными и т. и. – по принуждению. Обстоятельства, порой, вынуждают человека добровольно-принудительно браться за работу, не соответствующую его профессиональной подготовке. К примеру, жены российских офицеров, имеющие высшее профессиональное образование, в «таежных» военных городках вынуждены браться, если желают работать, за любое дело, поскольку работы по своей специальности, как правило, найти не могут.

Безличные (типовые) права и обязанности своих статусов общество определяет и нормирует по мере развития межстатусных связей. Нормировать их удается только тогда, когда они проявят себя с точки зрения общественной ценности. Причем стоит заметить, что содержание их носит объективно-субъективный характер. Объективно они определяются необходимостью данного статуса именно для данного общества и его будущими отношениями с уже существующими в нем статусами. К примеру, на определенном этапе развития человеческого общества был изобретен автомобиль, и для его эксплуатации обществу потребовался новый социальный статус – «водитель автомобиля». Автомобиль, как известно, не может не ездить по улицам городов и сел, а следовательно, водитель его будет постоянно пересекаться с пешеходами. Или в связи с буржуазной революцией абсолютная монархия заменяется демократической республикой. Это означает, что в обществе возникли два новых сопряженных социальных статуса: «гражданин» – «республика» и одновременно «умерли» два прежних сопряженных социальных статуса: «подданный» – «монарх» (король, царь).

Положение о том, что в основе статусных прав и обязанностей лежит объективная необходимость общественного развития, является определяющим для понимания существа проблемы субъективных прав и обязанностей, ибо главный вопрос об источниках возможного и должного субъектов общественной жизни оно ставит на твердую научную материалистическую основу, связывает с потребностями исторического развития общества.

При этом, однако, возникает необходимость в сознательной координации безличных статусных прав и обязанностей в обществе. Ибо стихийное соотношение между ними будет носить весьма неопределенный и хаотичный характер, так как объективно существует возможность многих вариантов соотношения прав и обязанностей, к примеру, мужа и жены, работодателя и работника, водителя и пешехода, гражданина и государства и т. д. Скажем, цивилизованному обществу не годится жить по древнему правилу «жена да убоится мужа». Обществу необходимо выявлять все объективно возможные варианты соотношений безличных прав и обязанностей своих статусов и ролей, определять оптимальные для жизни людей и общества в целом и придавать им нормативный характер. Это зачастую занимает немало времени.

Нормирование социальных статусных отношений и контроль за реализацией социальных норм в государственно организованном обществе осуществляется либо самим обществом непосредственно, либо через государство и другие общественные организации. Социальные нормы в силу этого отличаются друг от друга как субъектом и процессом установления, так и субъектом и процессом обеспечения своего воплощения в жизни общества, а еще – местом в структуре социальных норм данного общества. По этим критериям в юридической науке социальные нормы принято делить на четыре вида: нравственные, правовые, корпоративные и обычные.

Различаясь между собой по указанным выше критериям, эти виды социальных норм, как известно, взаимосвязаны друг с другом в процессе нормирования и реализации статусных прав и обязанностей. Наиболее глубоки и всеобъемлющи взаимосвязь и взаимодействие между нравственными и правовыми социальными нормами, которые в пределах всего общества совместно, каждая по-своему, но опираясь друг на друга, нормируют наибольший круг прав и обязанностей общественных статусов, связывая их общими нравственными и правовыми отношениями.

Взаимосвязь социальных норм вместе с тем не лишает их специфики нормирования безличных прав и обязанностей социальных статусов государственно организованного общества, и по виду социальных норм они делятся на нравственные, правовые, корпоративные и обычные. Следовательно, социальные отношения статусов по этому параметру делятся также на нравственные, правовые, корпоративные и обычные. Люди (их организации), входя в роли соотносящихся между собой статусов данного общества, тем самым индивидуализируют их общие (безличные) права и обязанности, превращая их в свои субъективные права и обязанности – содержание конкретного (единичного) общественного отношения. Однако социальные статусы в обществе соотносятся друг с другом по-разному, а отсюда и нормирование их правами и обязанностями, а также соотношение этих прав и обязанностей между статусами разное. По этому основанию все статусные отношения в обществе делятся на два вида: абсолютные и относительные.

Абсолютными социальными статусными отношениями являются те из них, в которых права и обязанности одного статуса субъекты могут реализовывать без взаимодействия с позитивными правами и обязанностями субъектов других социальных статусов. К примеру, такими социальными правами и обязанностями наделен социальный статус «собственник» в социальном отношении собственности. К относительным социальным статусным отношениям принадлежат те из них, права и обязанности которых не могут быть реализованы без взаимодействия с позитивными правами и обязанностями других строго определенных статусов. Например, права и обязанности статуса «работник» нельзя реализовать без взаимодействия с правами и обязанностями статуса «работодатель». Деление безличных статусных социальных отношений на абсолютные и относительные лежит в основе деления и личностных статусно-ролевых социальных отношений на два вида: 1) абсолютные личностные статусно-ролевые социальные отношения; 2) относительные личностные статусно-ролевые социальные отношения.

Общество, таким образом, базируется на социальных отношениях двух типов разного уровня: общих статусных – первичных и статусно-ролевых персонифицированных – вторичных. Первичные социальные отношения носят статический характер и выполняют роль регулятора содержания всех вторичных личностных динамических социальных отношений. Право, как известно, призвано регулировать не все общественные отношения и не в полном объеме, а только существенно важные безличные статусные права и обязанности общего характера, на которых уже базируется содержание конкретных (личностных) правовых отношений, носящих вторичный – производный и динамический – характер. Схематично это можно представить примерно следующим образом:

Схема 1

Исходя из вышеизложенного, следует сделать вывод о том, что правовое пространство государственно организованного общества, его правопорядок как система правоотношений состоит из правоотношений двух типов: а) статусных безличных статичных; б) статусно-ролевых персонифицированных (личностных) динамичных. Безличные статусные правовые отношения являются первичными (базовыми). Будучи нормированы безличными общими (типовыми) взаимообусловленными юридическими правами и обязанностями, статусные правоотношения служат образцом, моделью содержания и соотношения субъективных прав и обязанностей всех конкретных лиц (сколько бы их ни было), вступающих в роли этих взаимосвязанных правовых статусов, образуя тем самым конкретные (личностные, единичные) правоотношения – правовые отношения второго уровня.

Первичные статусные правоотношения, таким образом, выполняют роль общерегулятивных по отношению к статусно-ролевым конкретным, личностным правовым отношениям. Их система является базовой, статичной основой правопорядка. Второй уровень данного правопорядка, динамическую его подсистему составляют конкретные личностные правовые правоотношения. Причем второй, динамический уровень правопорядка по своему объему многократно превосходит первый; в нем, собственно, и протекает реальная правовая жизнь субъектов права в данном общественном правовом пространстве.

С этих позиций нам представляется необоснованным существующее в нашей науке утверждение, что правовые отношения типа «кредитор – должник», «заказчик – подрядчик» являются конкретными, а правовые отношения типа «гражданин – государство», «депутат – избиратели» – общими, или общерегулятивными[76]76
  Обобщенное мнение по этому вопросу см.: Матузов Н. И. Актуальные проблемы теории права. Саратов, 2004. С. 119–138.


[Закрыть]. На наш взгляд, все указанные правовые отношения относятся к одному и тому же типу – все они являются статусными статичными, нормированными безличными взаимосвязанными юридическими правами и обязанностями, а отсюда – все они суть общерегулятивные. Будучи статичными правоотношениями, они оживают и живут в правоорганизованном обществе, только благодаря конкретным людям (их объединениям), вступившим в роли статусов данных правоотношений и связавшим себя субъективными правами и обязанностями своего статусного типа. Общественный статус «кредитор» со своими общими безличными юридическими правами и обязанностями, выраженными в соответствующих нормах права, не мог бы возникнуть в обществе обособленно от социального статуса «должник». Можно сказать об этом и по-другому: если когда-то в каком-то обществе люди – Иванов, Петров, Сидоров и т. д., а также различные коллективные объединения людей не станут брать друг у друга в долг, то в нем не будет места этим социальным статусам: ни статусу «должник», ни статусу «кредитор».

Точно также обстоит дело и с общественными статусами «гражданин» и «государство». Точнее, речь должна идти о правовом статусе конкретного государства и правовом статусе его гражданина. К примеру, статусное общерегулятивное правоотношение: «российское государство – российский гражданин».

Разница же между статичными типами правоотношений в российском обществе «кредитор – должник» и «российское государство – российский гражданин» состоит только в количестве урегулированных ими конкретных личностных динамичных правоотношений. Так, общерегулятивное правоотношение «кредитор – должник» «наделит» (станет образцом, моделью) субъективными правами и обязанностями всех субъектов конкретных правовых отношений, вступивших в роли этих взаимосвязанных социальных статусов: «кредитор Иванов – должник Петров», «кредитор Сбербанк России – должник Саркисов» и т. д. до последнего в российском обществе конкретного (поименно обозначенного) кредитора и должника. Точно так же обстоит дело и в соотношении между статусным общерегулятивным правоотношением «российский гражданин – российское государство» и урегулированными им конкретными правовыми отношениями всех поименно граждан России со своим российским государством. И вполне естественно, что таких конкретных личностных правоотношений в российском обществе намного больше, чем конкретных правоотношений «кредитор – должник». Ведь, очевидно, далеко не каждый гражданин России находится в конкретном правоотношении по типу «кредитор – должник» как из-за своего возраста, так и из-за отсутствия соответствующей потребности. Тогда как каждый гражданин России является субъектом правоотношения со своим Российским государством.

Если исходить из того факта, что правовое пространство общества состоит из правоотношений двух уровней – подсистемы первичных общерегулятивных безличных статических правоотношений и подсистемы вторичных (производных от первичных) конкретных личностных динамических правоотношений, то следует сказать, что правовая культура субъектов права «живет» только в сфере личностных конкретных правоотношений данного правового пространства. Они являются внешней юридической формой выражения как правовой свободы, так и юридической ответственности субъектов данных правоотношений. Субъективные права и субъективные обязанности субъектов данных правоотношений, как известно, взаимосвязаны и взаимообусловлены. И только в конкретном правоотношении обязанное лицо должно нести персональную юридическую ответственность перед управомоченным лицом за реальность его правомочия. Так, к примеру, если грузоотправитель ООО «Гарант» не отправит обусловленный груз частному предпринимателю Петрову – грузополучателю, то субъективное право Петрова на своевременное получение этого груза останется не реализованным, своими действиями реализовать его он не в силах. Это под силу только правообязанному лицу – ООО «Гарант». Также и гражданин России Сидоров не сможет реализовать свое право на образование, установленное Конституцией РФ, если обязанный перед ним субъект правоотношения – российское государство – не выполнит свои обязанности: не организует постройку учебных зданий, не оснастит их соответствующим учебным оборудованием, не подготовит в необходимом количестве преподавателей, не организует выпуск учебной и научной литературы высокого качества и т. д.

И если в конкретном правоотношении обязанное лицо хорошо знает свои субъективные правовые обязанности, глубоко сознает их значение для реализации правомочий управомоченного лица и качественно на деле реализует их, тем самым он реализует свою юридическую ответственность перед данным управомоченным лицом, а следовательно, и перед обществом, и перед государством в целом. И если данное лицо ведет себя таким образом постоянно, то это является свидетельством сформированности у него свойства юридической ответственности. Юридическая ответственность обеспечивает внутренний правовой контроль за правомерностью поведения лица в правовом пространстве общества.

Содержание первичных безличных статусных общерегулятивных правоотношений, состоящих из взаимно скоординированных безличных юридических прав и обязанностей сопряженных между собой социальных статусов, предстает перед субъектами права, вступившими в роли данных сопряженных статусов, в виде продуктов правовой культуры законодателя: юридические права – в виде управомочивающих норм права, а юридические обязанности – в виде обязывающих и запрещающих правовых норм. Удовлетворение потребности субъектов права в той или иной статусной роли возможно при наличии у них достаточного уровня правовой культуры. В данном случае на основе общих знаний объективного права, познанной его ценности субъекту права необходимо знать, желать и уметь правомерно вступать в желаемую статусную роль, уметь использовать предоставленные ему данной ролью субъективные права, а также исполнять (соблюдать) налагаемые на него данной статусной ролью субъективные юридические обязанности. Субъекту права необходимо хорошо знать, понимать и обеспечивать взаимосвязь своих статусно-ролевых субъективных прав с субъективными обязанностями субъекта права, исполняющего роль смежного социального статуса, и своих субъективных обязанностей с субъективными правами субъекта права роли смежного статуса.

Таким образом, в силу того, что право по своей социальной природе имеет двустороннюю природу – делится на две взаимосвязанные и глубоко взаимопроникающие друг в друга стороны (части) – объективную и субъективную, – то сознательно правомерно жить в его среде могут только субъекты, овладевшие культурой использования обеих его сторон. Иначе говоря, их правовая культура должна также носить двусторонний характер, делиться на две взаимопроникающие стороны (части): общую сторону (часть) правовой культуры субъектов права и статусно-ролевую ее сторону (часть).