Текст книги "Русская апатия. Имеет ли Россия будущее"

Нечего обвинять нынешнюю Украину в том, что она изменила русскому миру и решила уходить в объятия «загнивающего Запада». Нэзалэжность как идея, как мечта спустя века создать наконец свое собственное национальное государство, всегда предполагала независимость прежде всего от России, всегда предполагала сознание того, что основная опасность для независимой Украины будет исходить от России. Руководители нынешней Украины не говорят о целях укрепления своей государственности ничего такого, чего не говорили бы на эту тему руководители независимой Украины 1918–1920 годов, тот же академик Вернадский, говорили в то время, когда еще не было фашизма как идеологии. Ни в чем так не проявляется страх перед правдой разработчиков нынешней политики в отношении Украины, того же С. Глазьева (я цитировал его статью «Сохранить русский мир», опубликованную в газете «Завтра», № 36, сентябрь 2014 года), как в попытках связать (уже после присоединения Крыма к России) откровенно антироссийскую политику руководителей нынешней Украины с фашистской идеологией. За всеми нашими нынешними разговорами о фашизме стоит агрессия нашего советского невежества во всем, что касается истории ХХ века. Между исходным фашизмом, фашизмом Муссолини как радикальным национализмом, и национал-социализмом существует качественная разница. В фашизме Муссолини, который был прежде всего консервативным ответом на большевизацию Италии (и в этом смысле фашизм был порожден ленинским Октябрем) не было человеконенавистнического расизма, болезненного антисемитизма, определяющего сущность национал-социализма Гитлера. Многие на Украине, как и на других оккупированных немцами территориях, сотрудничали с немцами не в силу своих идеологических убеждений, а просто из-за обид, рожденных сталинскими репрессиями. А в сознании нынешних необразованных россиян все смешалось в кучу, и для них любой украинец прозападной ориентации уже фашист. Бред. Но послекрымская Россия все больше и больше погружается в море абсурда.

Наши русские разговоры о фашизме нынешних руководителей Украины – от желания скрыть неприятные для честолюбия наших политиков факты, и прежде всего тот факт, что наша ставка на федерализацию Украины была ошибкой, что своей политикой, вместо раскола Украины, мы получили консолидацию подавляющей части населения Украины вокруг власти, которая, кстати, по нашему примеру пытается военным способом восстановить территориальную целостность страны. Киев со своим АТО точь-в-точь повторяет то, что мы делали во время трех войн с Чечней.

От страха перед неприятной для нашего самолюбия правдой – обида, злоба, желание всяческих бед украинцам, которые напоминают нам, что российская политическая элита как жила мифами, так и продолжает ими жить. Все напоминает басню Крылова о волке и ягненке. Мы корим украинцев за то, что они сегодня слабые, что они не в состоянии постоять сами за себя, не в состоянии сохранить территориальную целостность своего государства. А представьте себе, что бы произошло, если бы в марте 2014 года на всю украинскую армию нашелся хотя бы один батальон, который начал бы сопротивляться нашему новому «покорению Крыма». Ведь все было на волоске, но, слава Богу, пронесло.

Академику Сергею Глазьеву надо знать, что фашизм как национал-социализм все же был левой, антибуржуазной, антилиберальной идеологией, проповедовал вражду к буржуазному праву, буржуазным свободам. А особенность идеологии нынешних руководителей Украины как раз и состоит в том, что они исповедуют ценности демократии, свободы личности, чем и вызывают симпатии у лидеров современного Запада. Если уж говорить всерьез о природе нынешнего конфликта на Украине, который, несомненно, приобрел черты гражданской войны, то он носит на самом деле не этнический характер, не является тем более расовым конфликтом, а, напротив, сугубо мировоззренческим конфликтом. Наше телевидение, за исключением канала «Мир», не говорит правду, не говорит о том, что на якобы русском Донбассе почти две трети населения, то есть абсолютное большинство, составляют русскоговорящие этнические украинцы и что их отталкивает нынешний Киев прежде всего своим откровенным антисоветизмом, своими откровенно прозападными настроениями. Основу ополчения на Донбассе составляют не просто прорусские, а прежде всего просоветские люди, которым дороги памятники Ленину, – мужчины в возрасте от 30 аж до 70 лет. А добровольцами, пришедшими воевать за территориальную целостность Украины, являются прежде всего молодые люди от 20 до 30 лет, сформировавшиеся уже в условиях «нэзалэжной Украины» и аплодирующие тем, кто сносит памятники Ленину. На самом деле нынешняя Украина не столько этническое государство, сколько второе, последовательное антисоветское русское государство. Украинизация на самом деле дальше и больше невозможна. И командиры проукраинских батальонов, которые формировались на Востоке Украины, и их бойцы, как и ополченцы ДНР, говорят прежде всего на русском языке. Телевидение современной Украины на телеканале «1 + 1» рассказывает о военных преступлениях советской армии на территории современной Украины в годы Великой Отечественной войны. Для старшего поколения Донбасса, как и для старшего поколения современной России, для всех тех, кто пострадал от реформ девяностых, напротив, свято все то, что связано с СССР и советским строем.

Злоба, откровенная ненависть нашей политической элиты к современной, уже окончательно прозападной и проамериканской Украине идет во многом еще от того, что второй Майдан полностью и окончательно разрушил советский миф о русских и украинцах как о братских народах. Выяснилось, что братских народов быть не может, что если русские и украинцы не слились в одну нацию за триста с лишним лет, то они все же по психологии, ценностям разные народы.

Вся наша украинская политика на протяжении более двадцати лет, даже после первого Майдана, после прихода к власти Ющенко, кстати, впервые канонизировавшего Бандеру как национального героя (тогда в России никто не говорил, что к власти в Киеве пришли фашисты), строилась на мифе, на убеждении, что антирусской, стремящейся дистанцироваться от России, является лишь западная, униатская Украина, а вся остальная Украина, не только бывшая Новороссия, но и левобережная, центральная и даже правобережная Украина тяготеют к России, являются по природе прорусскими.

А тут выяснилось, что наше «принуждение» Януковича не подписывать договор об ассоциации с Евросоюзом, принуждение, подкрепленное угрозами Проханова на «России-24» вернуть себе в крайнем случае Крым, вызвало широкий протест прежде всего у киевской интеллигенции и украинской студенческой молодежи, выяснилось, что многие в Украине не хотят в объятия Таможенного союза, не хотят какой-либо интеграции с Россией, и прежде всего подавляющая часть уже новой украинской элиты. Благодаря второму Майдану выяснилось, что прозападный, а тем самым антирусский вектор развития Украины приобретает силу, что при подобных настроениях Украина рано или поздно придет в НАТО. И, самое главное, стало до боли зримо, благодаря репортажам «Дождя» с Майдана, что украинцы и русские – не «разделенные» случайно народы, о чем любил говорить Путин, а народы, стремящиеся после веков совместной жизни сами определять свою судьбу и, наконец, разойтись. И чем больше становилась очевидной глубинная, национальная, историческая природа антирусских настроений, тем больше наши СМИ стали нажимать на «фашистскую» природу идеи «нэзалэжности». Отсюда и стремление наших руководителей наказать Украину за измену «русскому миру», наказать за собственные русские, прежде всего советские иллюзии, русские просчеты. Украинцы оказались виновными в советском невежестве и советской образованщине российских политиков, в том, что новая Россия никогда не принимала во внимание глубинные истоки так называемой «мазеповщины», которую славил даже Кучма в своей книге «Почему Украина не Россия», не принимала во внимание фундаментальные различия между великорусской и малороссийской идентичностью, объективную, историческую природу украинской прозападной ориентации. Все же они, украинцы, четыреста лет жили и развивались в литовско-польском мире. Мы не принимали во внимание первый «развод» между украинцами и русскими в годы гражданской войны. Украинцы оказались ответственными за то, что наше посольство и наша ФСБ не обратили внимание на то, что политическая инициатива на Украине переходит к детям новой, уже независимой от России Украины, что на самом деле (о чем начали говорить украинские политологи уже добрых десять лет назад) точка невозврата бывшей УССР в общую Россию уже пройдена.

Историческая драма состоит в том, что русские люди решили умирать за возрождение русского мира тогда, когда он на самом деле уже окончательно умер. «Народный губернатор» Донецка Павел Губарев посылает ополченцев и добровольцев умирать за «возрождение настоящего русского мира во всей полноте и красе», мечтая совершить то, что на самом деле можно было совершить еще в 1991 году, но уже невозможно совершить после присоединения Крыма к России и братоубийственной войны на Востоке Украины, после того, как украинская нация окончательно сформировалась как антирусская нация, как нация, навсегда обиженная Россией, как нация, дети которой умирали от пуль ветеранов спецназа РФ.

Трагедия состоит в том, что граждане РФ, пришедшие действительно в силу своих убеждений, по зову своего сердца умирать за русскую идею, каждой своей победой, гибелью каждого убитого ими «укропа» убивают остатки надежды на возрождение русского мира и даже на мирное сосуществование когда-то действительно близких друг другу народов. А где гарантии, что не повторится 1991 год, что РФ не начнет распадаться и украинцы не начнут восстанавливать «историческую справедливость»? Ведь Севастополь – город не только русской, но и украинской славы, славы матроса Кошки.

Но наши политики, формирующие сейчас политику России в отношении Украины, и лидеры самопровозглашенных республик Востока Украины не принимают во внимание, что понятие «Россия» и понятие «русский мир», о чем напоминал Николай Бердяев еще в 1918 году, когда и «малороссийский сепаратизм», и «великорусский сепаратизм» начали разрывать на куски когда-то могущественную, единую и неделимую Россию, имеют смысл только применительно к союзу русских племен, союзу великороссов, малороссов и белорусов. Великороссия сама по себе, настаивал Николай Бердяев, не является Россией, а лишь ее бывшим ядром. Но после того как РФ сама, по собственной воле спровоцировала в 1991 году распад русского мира, вытолкнула из него и УССР, и БССР, и тем более после того, как Украина, и снова не без нашей помощи, ушла, спустя три с половиной века, в западный мир, русский мир в точном смысле этого слова умер. Трогательное единение, начиная с первого Майдана, польской и украинской политической элиты – наглядное подтверждение тому, что Украина возвращается туда, где она веками жила после гибели Киевской Руси.

На самом деле нынешняя РФ не имеет никаких прав учить другие русские народы, то есть украинцев и белорусов, как жить и с кем дружить, ибо она является не только продуктом распада СССР, но и инициатором распада русского мира. Сейчас все в России забыли, что политическая элита УССР, в отличие от политической элиты РСФСР, дольше всех, до 24 августа 1991 года боялась объявить о независимости своей республики. И только тогда, когда Ельцин 23 августа 1991 года объявил о юрисдикции РСФСР над союзной собственностью, находящейся на ее территории, депутаты украинской Рады осмелились и, по инициативе Олеся Гончара, внесли жовто-блакитное знамя в зал заседаний Рады. Так это было. Русский мир погиб в августе 1991 года, и прикончили его прежде всего те, кто называет себя сегодня русскими.

Ожесточенная критика Украины, откровенная ненависть и злоба нынешней российской политической элиты и части населения к Украине, на мой взгляд, имеет иррациональное происхождение и связана, как я пытался показать, со стремлением заморозить, забыть тот стыдный факт, что именно нынешние русские (до 1917 года они назывались великороссами) сами, собственными руками убили в 1991 году русский мир. Нынешние критики «украинских фашистов», как правило, в 1991 году были сторонниками Ельцина, сторонниками суверенитета РСФСР. Тогда, в 1991 году, их не интересовала ни судьба Севастополя и Крыма, ни судьба русского мира, они это признают и помнят, но оправдывают себя тем, что они тогда действовали «по пьяни».

Истерика по поводу «украинского фашистского государства», взрыв ненависти к тем, кого еще год назад они называли своими «братьями», идет не только от нежелания осознать свою личную ответственность не просто за ошибки, совершенные, как сейчас любят говорить бывшие поклонники Ельцина, «по пьяни», но и за поступки и решения, напоминающие о том, что русские как внизу, так и наверху лишены инстинкта самосохранения. И не важно, чем продиктованы эти акты саморазрушения – или жаждой халявы, куска помещичьей земли, как в 1917 году, или жаждой и халявы, и власти, как в 1991 году, или просто оскорбленным самолюбием, желанием отомстить обидчику, как это было весной и летом 2014 года. На мой лично взгляд, наша традиционная русская неразвитость инстинкта самосохранения как раз и проявилась в нашей установке всеми силами и всеми способами поддерживать федерализацию Украины, а на самом деле – ее распад.

Своими нынешними модными разговорами о «великом Октябре», о нашей особой русской цивилизации мы уходим от той правды о том, как писал тот же Николай Бердяев, что именно великороссы, русские оказались народом, который не просто пошел прежде всего за большевиками, а сам, своими собственными руками разрушил русский мир, посягнул на русские святыни, на русскую веру. «Такого отречения от собственной истории, – писал Николай Бердяев, – такой измены великим историческим заветам не было никогда и нигде. Это – самоубийство народа, отказ его от великого прошлого и великого будущего во имя корысти данного мгновения».

А сегодня истерика по поводу «украинского фашизма» идет от нежелания признать, что русские второй раз в ХХ веке, а именно в 1991 году, во имя очередной «корысти данного мгновения» снова отказались от «дела всей русской истории», от дела «собирания России с Ивана Калиты», чтобы не «кормить больше украинцев и белорусов, чтобы самим пользоваться богатствами Сибири». Мы не хотим признать и осознать, что нынешний уход Украины в западный мир был спровоцирован русским желанием во что бы то ни стало создать суверенную РСФСР, выйти из состава СССР, что на самом деле мы пожинаем горькие сейчас для нас плоды нашей привычки жить радостью мгновения.

И трагедия состоит в том, что нынешние попытки исправить и «ошибки Хрущева», и «ошибки Ельцина» работают уже не на укрепление остатков русского мира, укрепление уже московского мира, а на его окончательное разрушение. Ошибаются все те, кто сейчас говорит, что все же наши добровольцы погибают на Донбассе не напрасно, что, разрушая нынешнюю Украину, они тем самым жертвуют собой во имя безопасности своей страны, ибо чем более слабой и более раздрызганной уйдет Украина в НАТО, тем меньше угроз на наших границах. Но ведь на самом деле, если напрячь свои мозги и начать думать, то все происходит прямо противоположным образом. Чем будет слабее Украина, тем больше она будет зависеть от Запада, от США, и тем больше у НАТО оснований строить базы на слабой и «незащищенной от России Украине».

Националистическая истерика последних дней, реставрация оборонной психологии с ее поиском врагов, призывы идти на Киев и задушить украинских фашистов в их собственном логове идут уже от новых страхов, от нежелания увидеть, чем обернулась для новой России политика реванша, расширения русского мира последних месяцев. Благодаря нашей «мудрой» украинской политике прежде всего окончательно сформировалась новая украинская нация как антирусская нация. Раньше украинский национализм питался воспоминаниями о муках крепостного права, введенного в 1770 году Екатериной II на Украине, воспоминаниями о сталинском голодоморе 1932–1933 годов. Теперь уже новая украинская нация будет питать антирусские настроения обидой за «отнятый Крым», воспоминаниями о крови своих сыновей, погибших от рук прорусских сепаратистов и просто русских добровольцев. К счастью, сейчас антирусские настроения проявляются прежде всего как антипутинские настроения. Но еще несколько «побед русского оружия» на Востоке Украины, и антирусские настроения получат чисто этническое звучание. Я думаю, что все же поход на Киев, к которому призывают наши генералы-отставники, не состоится. Косвенная, а иногда и откровенная поддержка Украинской православной церкви Московского патриархата пророссийского сепаратизма уже обернулась переходом многих ее прихожан (прежде всего в правобережной Украине) в антироссийскую Украинскую автокефальную церковь Филарета. И это еще один пример того, как нынешняя наша борьба за «русский мир» оборачивается утратой духовного влияния России на нынешнюю даже православную Украину. Еще один пример, как русские сами убивают свой русский, на этот раз православный мир.

Каждая наша новая победа на пути «расширения русского мира», как и следовало ожидать, ведет к консолидации на антироссийской основе наших стратегических конкурентов. Благодаря нашим «победам» на Украине произошла консолидация США и Западной Европы на антирусской основе, появилась возможность морально оправдать свою прежнюю политику продвижения НАТО на Восток в глазах общественности Запада. США от прежней политики аккуратного «сдерживания России» перешли к откровенной политике разрушения экономического потенциала России, ее постепенной экономической деградации. Теперь, после присоединения Крыма к России, уже не надо доказывать руководителям бывших советских республик, что единственным гарантом их территориальной целостности является членство в НАТО. Своей украинской политикой мы явно ускорили вхождение Грузии в НАТО. Обращает на себя внимание, что участие Казахстана в Таможенном союзе не мешает Назарбаеву интенсифицировать в последние дни реальную интеграцию своей экономики в Европу. И т. д. и т. п. И самое опасное, что об очевидных негативных последствиях русских побед на Украине начинает говорить раздраженный ростом цен обычный русский человек. Как-то незаметно для нас начинают разрушаться социально-психологические основы с таким трудом достигнутой в «нулевые» стабильности.

Меня тревожат уже не отдельные факты, напоминающие о стратегических издержках нашей нынешней борьбы за «расширение русского мира», издержках нашего решения бросить вызов сложившемуся после 1991 года миропорядку, а утрата способности видеть, осознавать крайне опасные перемены в нашей русской жизни, грозящие основам нынешнего, все же благополучного бытия. Мало кого сейчас в России волнует тот факт, что в Донбассе во имя очередной мгновенной популистской корысти, ни за что ни про что погибают наши современники, ставшие жертвами нашей зубодробительной пропаганды ненависти к Украине и украинцам, что страдают уже тысячи матерей, отцов, жен, потерявших на Востоке Украины своих близких. Мы поразительно равнодушны к горю матерей украинских солдат, погибших из-за нашего желания во что бы то ни стало сделать как можно разрушительнее, болезненнее попытки Киева добиться того, чего мы добивались в Чечне, на Северном Кавказе, то есть восстановить территориальную целостность страны, которая им по счастливому случаю досталась от распада СССР. Наша нынешняя эйфория по поводу возвращения домой Крыма и побед ополченцев над украинской армией очень напоминает эйфорию России марта 1917 года по поводу свержения самодержавия. Мы, как и наши предки в 1917 году, не чувствуем, не понимаем, что может быть хуже, чем было раньше, что уютная, предсказуемая докрымская путинская Россия рушится на наших глазах, а ее будущее окутывает туман полной неопределенности. Но чтобы с нами ни произошло, никогда уже не найдут смысл и оправдание своей преждевременной смерти те, чьи душ все еще летают над степями опустошенного и разрушенного во имя «русской идеи» Востока Украины.

НГ, 16.09.2014