Текст книги "Путешествие «Галеота»"

Глава 10. Каштаны, океан и музыка

– Эй, ты как, живая?

Косса потряс за плечо девушку.

– Вставай, всё закончилось. Как себя чувствуешь? Голова не кружится? Молодец! Отлично держалась.

Старик растормошил её, поднял на ноги.

– Так, бери корзинку, пойдём, поможем нашему капитану. Думаю, его знатно измочалило. Осторожно, ступеньки. Всё хорошо, идём. Шатает? Это ничего, быстро пройдёт. Ещё бы, от такой болтанки кого хочешь укачает. Ты молодая, быстро оклемаешься. А я привычный, по молодости я на шхуне «Дикая» ходил, наш капитан был любитель такие штуки откалывать. Вот кому не позавидуешь, так это крысам. Теперь пару дней будут как сонные мухи. Ага, смотри, живой. Да ещё лыбится, стервец.

Зимородок сидел, привалившись к бочке спиной. Платок с головы потерялся, выставив на обозрение короткий ёжик светлых волос. Всё тело Войда было покрыто синяками. Большие и маленькие, они сливались в узор, как у большой хищной кошки.

– С почином, капитан, – Косса, довольно ухмыляясь, стал натягивать на обессилевшего капитана рубашку и бросил через плечо девушке, – доставай, что там в корзинке осталось.

Они устроили себе импровизированный пикник прямо на палубе. Стелла расстелила на доски скатерть в крупную красную клетку и выставила на неё остатки бутербродов. А следом множество бумажных свёртков, в которые запасливый кок завернул сыр, кусочки вяленого мяса, помидоры, зелень, жареные каштаны, два десятка маленьких пирожков, большой пирог с капустой, несколько сваренных вкрутую яиц, картошки в мундире, мелкие каперсы, копчёные рыбки, горшочек с паштетом, сморщенные мочёные яблочки, большую жёлтую грушу и как апофеоз – начищенную до блеска бронзовую солонку. В центр кок поставил здоровенную бутылку с яблочным сидром.

Войд с сомнением окинул взглядом импровизированный стол.

– Нам не многовато будет?

– А мы разве куда-нибудь торопимся? – маска татуировки на лице Коссы изобразила удивление.

Корабль плыл через тучи, серая мгла стеной стояла за бортом, а они сидели на тёплом дереве палубы. Ели, по очереди отхлёбывали из горлышка бутылки, болтали. И Стелла чувствовала себя почти как дома.

– Передайте мне пирожок. Спасибо.

– Косса, а зачем ты грушу взял?

– Ну, вдруг кому захочется.

– А почему только одну?

Кок ухмыльнулся, взял грушу и подбросил вверх. Резко взмахнул рукой с крюком, на конце вместо железного вопросительного знака появился восклицательный – длинное тонкое лезвие. Не дав груше упасть, Косса несколько раз перечеркнул её сталью. На скатерть аккуратно упали шесть жёлтых долек и черенок.

– Серьёзный аргумент.

– А как вы это делаете?

– Секрет, – кок подмигнул и с хрустом затолкал в рот одну дольку.

– А можно мне одну штучку, вон ту?

Войд передал Стелле рыбку. Взяв из его руки угощение, девушка заметила на ладони капитана рисунок – зелёная звезда с множеством лучей. Заметив интерес девушки, Зимородок быстро убрал руку.

– Разрешите к вам присоединиться? – к компании незаметно приблизился белый крыс.

– Конечно, Бзю. Косса, есть, во что налить ему?

Кок жестом волшебника вытащил из рукава напёрсток и передал новому члену застолья.

– Как остальные?

– Всё хорошо, шкипер. Полежат до вечера и будут как огурчики.

– Зелёные и в пупырышку? – невинно поинтересовалась Стелла.

Крыс тоненько засмеялся, хлопая себя лапкой по бочку.

– Это они сейчас такие. Но крутить колесо так даже легче – и оно вращается, и перед глазами всё крутится. Вместе кажется, что мир стоит на месте.

Теперь рассмеялась девушка. Крыс подмигнул ей, осмотрел скатерть и придвинул к себе бумажку с горкой жареных каштанов. Ловко раскалывая их острыми зубами, Бзю молниеносно уничтожал один за другим. Косса задумчиво посмотрел на растущую кучку скорлупок.

– Помнится, когда я ходил на шхуне «Лютой», был у нас коком один цверг, Хух, кажется. Однажды он взялся сделать нам каштанов, но пережарил. Так, что даже крысы не могли разгрызть.

Бзю насмешливо посмотрел на кока и клацнул зубами. Но Косса невозмутимо продолжал.

– Мы их ссыпали в корзину и забыли. А через год стояли мы около острова Татука. Там ещё такие смешные дикари живут, мелкие, юркие, дальние родственники цвергов. Только не шутники, а насмешники. Любимое дело – засмеять какого-нибудь недотёпу. Ещё забавно так называются, то ли трулли, то ли тралли. И приметили они нашего Хуха, почувствовали родственника и давай над ним глумиться. Стоило ему выйти на палубу, они на берегу начинали свистеть, улюлюкать, изображать его и всячески издеваться. Совсем довели беднягу.

Косса неспешно взял кусочек сыра, прожевал и продолжил.

– И вот Хух в очередной раз собрался на остров за провизией. Вышел на палубу, а с берега ему шутники задницы показывают. Тут он уже не сдержался. Вытащил ту корзину с каштанами и давай в них швыряться. И ловко так, ни одним не промахнулся. Вот только дикари, к нашему удивлению, в пережаренных каштанах узнали какой-то плод из своих мифов. А Хух у них получился вроде как божество. Даритель благ, или что-то подобное. И теперь они уже не насмешничали, а каждый день устраивали ему моления. Под конец, когда мы уходили – уговорили его остаться и «подарить блага народу своему». Вот так вот.

Бзю недоверчиво покрутил последний каштан, потёр его лапкой. Но, видимо, не смог рассмотреть ничего божественного, пожал плечами, с хрустом разгрыз и съел.

– А что потом с ним стало? – поинтересовалась Стелла.

– Съели его. Он по мифам должен был дождь вызывать. А Хух же не маг-погодник. Вот и съели за невыполнение своих божественных обязанностей.

Стелла ойкнула, а Косса рассмеялся.

– Шучу я. Так и живёт он там. Сделался навроде вождя у них. Завёл себе гарем и в ус не дует. А дождь… Когда дождя нет, он вещает, что гневается на них. А за что – не говорит. Пока они ищут, в чём провинились – дождь обязательно пойдёт. Остров-то тропический.

Войд расхохотался, поднялся и поманил за собой Стеллу. Он прошли на нос. Острый бушприт резал серое облако, как манную кашу. Капитан указал рукой вперёд.

– Смотри.

Мгновение и облака разошлись. Корабль вынырнул на свободу из плена туч и окунулся в солнечный свет. Это было ярко, слепяще и восторженно.

– Ух ты!

Вокруг бесконечным океаном разлилась синева. Она была сверху, яркая лазурь южного неба. Со всех сторон чистая васильковая даль горизонта. Снизу плескалась глубоким кобальтом и сапфиром.

Зимородок взял девушку за плечи и развернул назад. За кормой стояла сплошная облачная стена. Серая, могучая, бурлящая. Из тёмной глубины протуберанцами вынырнули разводы тёмной тучи. Кляксой разлились по серому фону. И сложись в исполинское лицо.

– Спасибо, Влад! – крик капитана почти оглушил Стеллу.

В ответ лицо циклона пророкотало раскатами грома, подмигнуло тучей набухшего века и растворилось в пелене.

– Хорошо он нас подбросил. Почти две недели сэкономили.

Войд хлопнул девушку по плечу.

– Поздравляю, ты успешно пережила свой первый циклон. Пойдём, пора приниматься за рутину.

Все следующие недели были заполнены работой и учебой. Войд нещадно гонял Стеллу по вантам, заставлял заучивать название рей, верёвок и узлов. Учил работать с картами, делать повороты под парусом и на винтовом ходу. Будил ночью и под яркими южными звёздами показывал созвездия и объяснял, как пользоваться астролябией. Вместе с остальной командой заставлял надраивать корабль до блеска. Косса только качал головой и подкладывал девушке куски повкуснее.

Но как бы она ни уставала, вечерами накатывала тоска по дому. В каюте становилось совсем тоскливо и одиноко. Стелла нашла себе местечко на корме, за рядом бочек, где можно было сидеть, смотреть на небо и облака и тихо напевать. Те песенки, что звучали на кухне её отца.

В очередной раз, спрятавшись в своём укромном месте, девушка вспоминала родных и мурлыкала старую колыбельную. И услышала, как в звук голоса начала вплетаться музыка. Тихая, неуверенная мелодия. Стелла обернулась. На бочке за её спиной сидел Бзю и подыгрывал ей на губной гармошке. Увидев, что его заметили, крыс смутился, спрятал инструмент и собрался сбежать.

– Подожди. Давай ещё раз с начала. Только на октаву ниже.

Бзю спрыгнул вниз, уселся рядом и, поправив усы, достал гармошку.

Так они и сидели. Музыка мешалась с песней. Сначала одна, потом другая. Всё увереннее и слаженнее. А за кормой небо становилось всё темнее, наливаясь лиловыми сумерками. И лохматые звезды, как котята, играли в прятки с мамой-ночью.

На следующий вечер они опять сидели вместе. И на следующий. А потом к ним присоединился хомяк Чунка. Он сидел к ним вполоборота, смотрел на звезды и покачивался в такт мелодии. Под конец вечера на последней песне Чунка начал подпевать. Тоненьким чистым голоском. Когда музыка закончилась, хомяк не сказал ни слова и ушёл. Но назавтра снова сидел рядом со Стеллой.

Возвращаясь в один из вечеров к себе в каюту, девушка увидела на носу корабля Войда. Он стоял, заложив руки за спину, и смотрел в небо. Стелла подошла к нему, уже по привычке ожидая очередного приказа. Зимородок услышал её шаги, но не повернулся. Где-то впереди, далеко-далеко, с тёмного ультрамарина неба сорвалась звезда и ярким росчерком осветила небо.

– Иногда звёзды устают и срываются с неба, – Войд говорил тихо, но в голосе слышалось нечто особенное, значительное. – Те, что падают на облака, можно найти. В короткий день, пока звезда не вернулась обратно, можно отыскать её и взять в руки. Те, кто нашёл свою звезду – самые свободные из людей. В любой момент она может перенести их, куда они захотят. Во времени и пространстве.

Зимородок обернулся.

– Так говорит легенда, – Войд тепло улыбнулся. – Иди спать, ты устала. Завтра мы подойдём к островам и станет легче. Обещаю.

Глава 11. Кошки-мышки

Остров появился на горизонте внезапно. Только висела впереди туманная дымка и, алле-ап! Между небом и синей бездной висит огромная скала. Видели крепость подгорных владык в Аш-кулюге? Большая? А остров раз в сто больше! И без всякой опоры парит посреди воздушного океана.

Войд только усмехнулся, видя, как застыла за штурвалом поражённая Стелла.

– Вот за такие появления их и называют «туманными». Вон там, по правому борту, причалы. Малый ход, и аккуратненько к ним.

Девушка смотрела и не могла налюбоваться видом. Верхняя часть острова была покрыта лесом. Странные деревья-великаны выбрасывали вверх громадные листья, похожие на паруса. Жёлтые, красные, синие летали над ними бессчётные птицы. А снизу весь остров был облеплен постройками, похожими на ласточкины гнёзда. Бесчисленные веранды, балкончики, галереи свисали со скалы вниз. Стелла рассмотрела даже несколько башенок, указывающих остриём на плещущийся где-то далеко внизу океан.

– Странный тут народ. Жить вот так вот, когда над головой камень, а внизу пустота, не каждый сможет, – Войд неодобрительно покачал головой. – На что я давно на кораблях хожу и то, пару дней в таком доме – и хочется сбежать. Постоянное чувство, что мир перевернули вниз головой. К пятому причалу подходи. Ровнее держи. И не притирайся, не притирайся. Вот, хорошо. Полный стоп! Дай команду, пусть швартуются.

Пока Стелла командовала, Зимородок принялся копаться в шкафу. Гремел стеклом, что-то перекладывал в сумку, шелестел бумагой.

– Меня не будет до вечера. Поставь вахты и можешь прогуляться. Вот тебе на карманные расходы.

Кожаный кошелёк пролетел по дуге и упал прямо в руки девушки. Войд подмигнул, поправил треуголку и вышел из рубки. Не дожидаясь, пока поставят сходни, спрыгнул на пристань и умчался по своим делам.

Стелла не стала торопиться. Проверила швартовку. С подсказки Коссы, оформила бумаги у портового начальства. Пообедала вместе с командой на кухне. Записала всё в бортовой журнал. И только тогда сошла на берег, захватив в попутчики Бзю.

Остров показался сказочным, ни на что не похожим местом. Туннели, проложенные в камне, переходили в галереи, висящие в воздухе. Бесконечные лавки, торговцы экзотическими странными фруктами, водоносы с кувшинами на плечах, женщины, замотанные в цветные кричащие ткани. Остров жил своей, непостижимой для пришельцев, жизнью. Постоянная суета, толкотня и шум. Зимний сезон говорите? Ну, это только северянам от него жизни нет. А у нас полно гостей из других стран. Вон, видите того дяденьку в цветном халате и тюбетейке с бахромой? Это кушмарец. Тот полуголый детина со шкурой вокруг бедер – из хумкунецев, они прилетают сюда на мигрирующих гумгачучах. А та прекрасная дева в жёлтой хламиде, у которой видны только глаза, ампверка. Слышали о таком народе? То-то! У нас в зимний сезон жизнь кипит ещё сильнее. Кстати, возьмите пару вон тех полосатых плодов – новинка из Ульмьпина. Отлично утоляют жажду.

Всё это оглушило путешественников. Стелла и Бзю долго бродили среди этого шума, гама и суеты. Пробовали какие-то странные блюда, приценивались, но не покупали всякие безделушки, удивлённо рассматривали загадочные личности в странных нарядах. И только, когда стали зажигать фонари на стенах туннелей, они пришли в себя и бегом бросились обратно на корабль.

Но можно было не торопиться – Войда всё ещё не было. А на палубе Косса затеял странную игру: обмотал свой крюк тряпками, завязал платком глаза и уселся на палубу. Корабельные крысы, с колокольчиками в лапах, встали в круг и по одной подбирались к коку. Стараясь утащить маленькое красное яблоко, лежащее перед Коссой. Пока этого сделать не удалось никому. Старик сидел неподвижно, слегка поворачивая голову, прислушиваясь. Но стоило крысу подобраться чуть ближе – резко выкидывал руку, и бедняга улетал, получив чувствительный удар. Остальные хихикали над неудачником, и всё повторялось заново.

– Что это? – спросила девушка шёпотом, наклонившись к Бзю.

– Старинная игра, – так же тихо ответил крыс, – кошки-мышки.

Он подмигнул Стелле и взял у одного из выбывших колокольчик. Ухватив его хвостом, крыс опустился на четыре лапы и встал напротив кока. Остальные расступились, давая смельчаку место.

Бзю медленно приближался к неподвижному коку. Маленькие лапки неслышно ступали по доскам палубы. А хвост, держащий колокольчик, метался из стороны в сторону, застывая то справа, то слева от крыса и отбивая звонки. Губы Коссы расплылись в улыбке, и старик поднял руку с крюком.

Крыс прыгнул. Сделал несколько быстрых прыжков в сторону и застыл. Его противник не шевельнулся. Ещё прыжок! И крыс быстро бежит по спирали вокруг кока, отставив колокольчик как можно дальше. Круг, ещё круг – крыс вихрем несётся уже на расстоянии руки от кока, как бешеный звеня колокольчиком. Крюк поднимается выше, готовясь поразить дерзкого.

Ап! Бзю резко бросается в сторону Коссы. Вжих! Безжалостный крюк падает на крыса небесной карой. Стелла в ужасе зажимает руками рот, боясь закричать. Шух! Крюк проносится над Бзю, распластавшимся на палубе как тряпочка. Алле! Крыс вскочил и в один прыжок добрался до яблока. Цап! Лапки ухватились за красный бочок и потянули прочь. Бздыщь! Вернувшийся крюк врезался в крыса. Пискнув, он взлетел вверх, крепко прижав яблоко к мохнатому пузику.

Вращаясь, Бзю влетел в толпу зрителей. Под дружный писк крыса вытащили, подняли на лапы. И герой продемонстрировал всем яблоко, утащенное у кока. Толпа загомонила, хлопая по плечам победителя. Стелла захлопала в ладоши, чуть не подпрыгивая от радости. Косса снял повязку с глаз, внимательно посмотрел на Бзю и кивнул ему головой, признавая проигрыш.

– Все наверх.

Команда повернулась на голос. На палубе у сходней стоял Войд. На лице капитана полосками лежала чёрная копоть. Рукав куртки был оторван и держался на честном слове. Треуголку, мятую и грязную, Зимородок держал в руке.

– Стелла, быстро выводи корабль из порта. Уходим на полной скорости.

Палуба наполнилась шумом и движением. Десяток крыс бросился отшвартовывать корабль и поднимать сходни. Остальные молча побежали к люкам и серым потоком скрылись под палубой. Стелла помчалась в рубку, на ходу гадая – что же могло случиться.

Ленивые винты дрогнули и принялись раскручиваться, подчиняясь крысам, бегущим в трюме в ходовом колесе. Галеот вздрогнул и, не торопясь, отвалил от причала. А Войд, застыв у борта, тяжёлым взглядом смотрел на пристань. Туда, где к уходящему кораблю бежал десяток мужчин. Впереди всех огромными скачками двигался здоровяк с лысой непокрытой головой и развевающейся огненно-рыжей бородой.

Но было уже поздно: корабль, набирая ход, удалялся всё дальше и дальше. Преследователи сгрудились на краю пристани, разочарованно смотря вслед убегающему судну. Войд зло улыбнулся и, широко взмахнув руками, показал им скабрёзный жест. Рыжебородый, разглядев это, принялся что-то орать, но на корабль долетело только несколько обрывков фраз – «найду», «растопчу» и «харчамба». Войд расхохотался и ушёл к себе в каюту.

Следующая неделя превратилась в непрерывную гонку между островами. Войд направлял корабль от одной гавани к другой, не давая отдыха. Ненадолго исчезал на берегу, возвращался хмурый и тыкал Стелле на карте в следующий остров. С каждым днём становясь злее и молчаливее. Оставляя Коссе и Стелле непонимающе переглядываться.

В очередной раз они отчалили от острова под вечер. Хмурый Войд с похоронным выражением лица ужинал на камбузе в компании кока и старпома. Повисшее над столом молчание клубилось грозовыми тучами, готовыми обрушиться бурей. Но Косса хитро подмигнул девушке и крюком подцепил кружку капитана. И потянул её к себе. Татуированное лицо в этот момент изображало сосредоточенную серьёзность.

Когда Войд заметил, что его кружка отправилась в путешествие, лицо его впервые за последнее время стало удивлённым. А кок внимательно рассматривал содержимое сосуда. Взболтал, глядя внутрь одним глазом. Понюхал. Достал из кармана пипетку, набрал немного жидкости и капнул на стол.

– Нет, – кок обратился к Стелле, – никто ему ничего не подсыпал. Как думаешь, может это солнечный удар? Видимо треуголку продырявили, вот и напекает голову. Умеешь штопать шляпы?

Зимородок отодвинул тарелку и откинулся на стуле.

– Что это значит? Я внимательно слушаю.

– Твои секреты – это твои секреты, капитан. Но, кажется, цель похода не удалась. Не хочешь поделиться? Может, мы сможем помочь.

Войд задумался. Наморщил лоб. Поджал губы. А затем кивнул.

– Зайнца, – бросил он скупо и придвинул кружку обратно.

Кок хмыкнул, а Стелла, ничего не понимая, смотрела попеременно на обоих мужчин. Косса заметил её недоумение и пустился в объяснение, с усмешкой косясь на Войда.

– Это пряность. Растёт только на Туманных островах. Заметила, что всегда сверху нетронутый лес, а люди ютятся снизу? Это из-за неё – зайнца не растёт в огороде, только в дикой природе. А стоит – двойной вес в золоте. Я пару раз пробовал и скажу, что это того стоит. Но островитяне хитрецы: треть продают важным шишкам, а остальное разрешают употреблять только на островах. Видела, сколько приезжего народу? А всё из-за неё.

Посмеиваясь, Косса откинулся на стуле и повернулся к Войду.

– Хотел найти в свободной продаже? Это Пряная Стража за тобой гналась?

Зимородок насупился и уткнулся в кружку.

– Была у меня договорённость….

– И не надейся. Никто не продаст. Слишком рискованно. Но…

Кок встал и ушёл вглубь кухни. Долго гремел посудой и вернулся с тремя стаканчиками и пузатой бутылкой.

– Настойка на зайнце. Слабенькая, но даёт почувствовать всю прелесть этого сокровища.

Тёмно-синяя жидкость пролилась в стаканчики. По чуть-чуть, только на один глоток.

– Только не глотай, – Косса строго посмотрел на девушку, – дай растечься по языку. А то испортишь всё удовольствие.

Стелла поднесла стаканчик к губам. Пахло странно: хвоей, землёй после дождя и горячим песком вперемешку с нотами птичьих криков.

Она пригубила. Сладость расставания и горечь встречи тёплым ветром разлились по языку.

Стелла моргнула.

Словно кто-то зажёг свет. Восприятие обострилось, как лезвие меча. Чувства стали чистыми и звонкими, как стеклянная статуэтка. Мир наполнился красками, которые она не замечала раньше. Тысячи запахов корабля опьянили. Мириады звуков от скрипящих досок палубы до свиста ветра на конце мачт услышала она разом. И всё стало сразу понятным и простым.

Татуировка на лице Коссы превратилась в маску бога-шутника. У стены камбуза появился растрёпанный юноша, с улыбкой наблюдавший за своей командой. Из-за спины Войда чистым серебром пролился мягкий свет. И сразу стало понятно, зачем они плыли сюда, что ищет Зимородок и что их ждёт…

Стелла моргнула.

Всё вернулось на круги своя. Мир вернулся в обычные рамки. А всё увиденное и понятое таяло, как сон под утро.

– Настойка называется «Миг просветления», – Косса понимающе подмигнул Стелле.

Но девушка, поражённая, сидела не шевелясь, пытаясь сохранить хоть кусочек от удивительных ощущений. Казалось, стоит ухватить правильную ниточку и она вспомнит всё из удивительного видения…

Тщетно. Всё исчезло, как дым. Оставив только ощущение – всё будет хорошо. Сначала трудно, но потом хорошо. Как предсказание старой гадалки, погадавшей тебе не за деньги, а просто так, на удачу.

Голоса мужчин окончательно вырвали девушку из оцепенения.

– Такие вещи надо искать в других местах. Вовсе не там, где выращивают.

– Тортюг?

– Верно. Я скажу, к кому обратиться. Обещать не буду, но шансы есть.

– Спасибо, Бальтазар.

Войд хлопнул по плечу Стеллу.

– Пойдём, нужно сменить курс.

И девушка, покачиваясь, как пьяная, пошла за капитаном. А им вслед, добро улыбаясь, смотрел Косса, чуть-чуть похожий на бога-шутника в отставке.

Заметки на полях – Бальтазар Косса

Многолик Бальтазар Косса. Морщинистая кожа, покрытая синими узорами, всегда похожа на гротескную маску. Каждый раз новую. От чего непривычный собеседник вздрагивает и незаметно делает знаки от сглаза.

Когда Косса щурится, татуировка на его лице складывается в маску забавной птицы. Кажется, что она хочет склевать у тебя с ладони свежие новости. Но в следующий миг старый кок улыбается, и птица исчезает. И вместо неё появляется леопард. Сытый, довольный, неслышно мурлычущий. Любопытствующий Бальтазар похож на обезьяну – старую, мудрую, но способную на любую авантюру.

А вот когда Косса хмурится, то становится похожим на сурового бога грозы, которому поклонялись дикари на островах Лу-Лунг. Седого бога, склонного к шуткам над почитателями. Только сердится он редко, и этого сходства никто не замечает. А зря.