Текст книги "Рейс в никуда"

– Давай говорю, – рыкнул Джимбо и тряхнул Баранова как котенка. Затем он чуть ослабил хватку. Витольд обреченно набрал код, кипя от бессильной злости: «Чтобы ты сдох, гадина!»

– Опа! Тридцать кусков! – поразился Джимбо, улыбаясь во весь рот. – Вот это молодец! Я даже не буду спрашивать откуда. Двадцать пять сейчас переводишь мне, полторы штуки за дурь, и гуляй. Я ведь не зверь. – И Джимбо снова захохотал.

«Скотина» – чуть не плача подумал Витольд, переводя деньги.

– Слушай, дай отыграться! – весь дрожа от негодования, взмолился он

– Да не вопрос, – жизнерадостно бросил Джимбо, кидая в руки Баранову пакетик с крупным коричневым порошком.

– Ты мне еще пятерку должен, а на твои крохи, давай сыграем.

Он поднялся и легонько подтолкнул Витольда к двери, от чего тот пробежал несколько шагов.

– Только не в рулетку, в карты давай – пискнул Баранов.

– Как скажешь, – глумливо улыбнулся негр, выходя из кабинета.

Они прошли за сценой и оказались в просторном помещении, уставленном столиками для игры. В центре группа респектабельных мужчин и богато одетых женщин, играли в рулетку. Между столами сновали стройные полуодетые девушки, разнося напитки. Джимбо плюхнулся за столик возле карликовой пальмы и расслабленно откинулся на спинку кресла. Слева от него сидел седой мужчина лет шестидесяти в дорогом темно-сером костюме, с быстрыми карими глазами и крючковатым носом. Баранов осторожно опустился в кресло и посмотрел на четвертого игрока. Это был плотный широкоплечий парень в расстегнутом джинсовом жилете и кремовой рубашке. Он добродушно улыбался, но вся его фигура буквально дышала опасностью.

– Ну что, начнем? – Джимбо удобнее устроился в кресле.

– Наш друг, думаю, желает с лимитом? – Он ехидно посмотрел на Баранова.

– Да три тысячи, – торопливо сказал Витольд. – И ставки один к трем, – его начинало знобить.

– Ну по соточке в банк и поехали, – растянул в улыбке толстые губы Джимбо.

Раздали по две карты, и Витольд осторожно взял свои, стараясь унять противную дрожь в руках. Пятерка и шестерка пик. Что ж, совсем не плохо! Он облизал губы и обвел взглядом игроков.

Седой с бесстрастным видом рассматривал свои карты, сверкая крупным красным камнем кольца, одетого на указательный палец. Широкоплечий парень все так же беззаботно улыбался.

– Повышаю, – сказал Витольд, кидая пятисотку в банк и изо всех сил стараясь выглядеть спокойно.

– Отвечаю, – снова улыбнулся парень в жилете и пополнил банк.

Постепенно ставки дошли до двух тысяч. Пошла вторая раздача, по три открытые карты.

Витольд быстро глянул на карту седого – так фигня! У Джимбо посильнее. А вот этот качок – темная лошадка, все время лыбиться, ничего по морде не поймешь! Он глянул на свою карту, и его бросило в жар. Стрит-флэш! В его руках чернело пять карт трефовой масти от пятерки до девятки. Гигантским усилием воли он унял дрожь и хрипло сказал:

– Ставлю три пятьсот!

– Лимит три тысячи, – недовольно напомнил Джимбо – Я сбрасываю.

– Я тоже, – вздохнул парень в кремовой рубашке и откинулся в кресле. Он больше не улыбался.

Вот, вот сейчас! Струйки пота потекли за шиворот Витольду, а сердце отчаянно билось, словно желая вырваться наружу. Он сделал каменное лицо и осторожно посмотрел на седого. Тот бросил немного растерянный взгляд на Витольда и равнодушно сказал: «Отвечаю».

«Точно блефует, – радостно подумал Витольд, пристально глядя на седого. – Вон, смотрел как потерянно! Черт, я и карту его не помню! Да хрен с ним! У меня стрит флэш!»

– Вскрываемся! – дрожа от возбуждения, почти выкрикнул Витольд. Джимбо и улыбчивый парень сидели неподвижно с каменными лицами.

– Вскрываемся, – согласился седой и хищно улыбнулся, глядя прямо в глаза Витольду.

Баранов вздрогнул, поразившись перемене в его облике, и сердце болезненно сжалось.

– Флэш рояль! – презрительно улыбнулся седой, кидая карты на стол и блеснув кольцом.

Витольд рухнул в кресло. Он ничего не видел вокруг, кроме каких-то мутных пятен.

– Ну вот, – как через вату, услышал он жизнерадостный голос Джимбо. – Мне ты должен пятерку и еще шесть штук Армену Фархатовичу. Недельки, я думаю, тебе хватит.

Витольд безвольно встал, наткнувшись на стол, и поплелся к выходу.

Глава 3
Поход. Наше время

Сергей не любил рано вставать, так здорово еще немного понежиться в постели. Он повернулся на другой бок и прикрыл ладонью ухо, чтобы не слышать раздражающего тиканья массивного круглого будильника. Век электроники, а у него такой монстр! Но ничего не поделаешь, этот уродец дорог маме как память.

– Сережа вставай! – раздался из кухни ее голос.

– Сейчас, сейчас, – забормотал он, резко крутанувшись в кровати и плотнее закутываясь в одеяло. Пронзительно зазвонил будильник, и Сергей медленно сел, опуская в тапки босые ноги.

– Уже полдесятого. Пора! – позвала мама. – Я тебе уже все собрала, завтракать иди. Сергей с трудом открыв слипающиеся глаза, поплелся в ванную.

– Я тебе говорила, раньше спать ложись! – села на любимого конька мама.– Не высыпаешься нормально, отсюда и все проблемы.

– Да знаю я, – Сергей прошлепал на кухню, наскоро вытираясь махровым полотенцем. – Мы на трое суток мам – проговорил он хрустя горячим тостом.

– Да, я помню. Ты мне вчера говорил. Я тебе тут теплое белье положила, картошки немного и банку тушенки.

– Ну, зачем, мам? – Сергей вышел из-за стола и стоял возле высокого рюкзака.– А бутербродов куда столько? – потряс он объемистым пакетом. – Мы в деревне обедать будем, я же говорил!

– Ничего, лишними не будут. Мало ли что – рассудительно сказала мама– Все, давай одевайся. Пора.

Спорить с мамой было бесполезно, ссориться не хотелось, лучше промолчать.

Сергей вышел из подъезда, немного горбясь под увесистым рюкзаком, и сдвинул бейсболку чуть повыше. Ярко светило солнце, и теплый ветерок ласково касался лица. В кустах суетились и громко чирикали воробьи. Сергей подумал, что скоро увидит Лену, улыбнулся, бодро подкинул повыше на спину рюкзак и заспешил к остановке. Там уже стоял Никита, что то внимательно разглядывая на телефоне. Через плечо у него висела неизменная, черная потертая сумка с камерой.

– Привет! – толкнул его Сергей, скидывая с плеча рюкзак и пожимая протянутую руку.

– Привет! Смотри сюда. – Никита повернул телефон к нему экраном. Это то, что мы вчера наснимали. Глянь, как здорово вышло! Вот эти я даже на двести процентов увеличивал – все четко! Промахов фокуса совсем мало.

– Здорово! – мельком глянул на экран Сергей, и осмотрелся в поисках Лены. Девушки нигде не было видно.

– Вот это рюкзачок! Ты что на северный полюс собрался? – засмеялись подошедшие Ирка с Людой. Сергей натянуто улыбнулся и промолчал, неловко отпихивая рюкзак за спину.

– Ты не бойся. Мы все не съедим, – прыснули девушки.

– Да ладно вам, – нахмурился Сергей. – Он немного стеснялся маминой заботы.

– Мы только за. Угостишь? А что там наш, господин фотограф? – стрельнула глазами Люда на Никиту

– В полной готовности! – серьезно отозвался тот– Лучшие портреты Вам гарантированы.

– Ловлю на слове, – улыбнулась Ира, картинно придерживая рукой волосы и прогнувшись, подражая манекенщице.

– Секундочку, – Никита быстро достал фотоаппарат и сделал несколько кадров. Подтянулась еще группа ребят, что-то весело обсуждая. Ленки не появлялась. Настроение начало падать, да еще на солнце становилось жарковато, и Сергей отошел в тень.

– Мы никогда не потеряемся, пока с нами Никита! – весело выкрикнул, незаметно подошедший Ашот и хлопнул Сергея по плечу.

– Ну как? Готовы? На спине у Икимбаева висела длинная брезентовая сумка на молнии. «Ага, еще бы он металлоискатель забыл. Да никогда! – подумал Сергей. – Везде его с собой таскает. Прямо повернутый на этом поиске!»

– Здравствуйте ребята! Готовы? Все в сборе? – спросил, появившийся из-за остановки Василий Васильевич. Он был одет в пятнистый комбинезон и такую же шляпу. Плечо оттягивала поношенная, широкая, коричневая с белым сумка. Студенты весело загомонили.

Да, все тут! – жизнерадостно выкрикнул Ашот, блестя черными, как маслины, глазами. Сергей хотел сказать, что нет Лены Кругловой, но почему-то замешкался и промолчал.

– Все, семеро одного не ждут, – заключил преподаватель. – Место тренировки все знают, если кто опоздал, подъедет позже. А вот и наш автобус. Пошли – она указал рукой в сторону длинного «Икаруса» с «гармошкой» и номером сто семь.

Сергей задумчиво глядел в пыльное окно на проплывающие мимо луга заросшие ромашкой и сиреневым люпином. Рядом дремал Никита, примостив на высоко торчащие колени, сумку с камерой и сложив на ней тонкие кисти рук. Ленка так и не пришла. Сергей вздохнул. Сзади за автобусом тяжело ползла «Газель» с лаборантами, груженая палатками, складными столиками, колышками и другой необходимой аппаратурой. Трясясь на ямах и отчаянно скрипя резиновой «гармошкой» соединяющей две половинки автобуса, тот дотащился до поворота и замер возле остановки с выгоревшей надписью «Хотылево». Тут же, волоча за собой хвост пыли, скрипнув тормозами, остановилась «Газель». Ребята высыпали из автобуса и, подбадривая друг друга шутками, подсаживали девчонок в кузов грузовичка. Последним в машину забрался Никита и сел на палатки в углу, так что его длинные ноги закрыли пол лица.

– Все сели?! – раздался возглас Василь Василича

– Даа! – дружно закричали из кузова. Хлопнула дверь и «Газель» не спеша попылила по грунтовке.

***

Лена резко подхватилась и испуганно закрутила головой. «Проспала! Надо же!» – она поправила бретельку розовой ночнушки и зевая слезла с тахты. Мама в ночную, папа в командировке. Конечно, предупредить некому! «А будильник?!» – она ткнула пальцем в телефон, но экран остался черным. «Вот тетеря! На зарядку поставить забыла!» Она в растерянности заметалась по комнате. «Ладно, чего я паникую? Сбор в Хотылево, ну приеду чуть позже и все» – подумала она успокаиваясь. Да собственно можно уже не торопиться. Сейчас яичницу с колбаской сделаю, а потом не спеша и поеду. Ну, погудит немного Василь Василич, ничего, переживу. Вот интересно, что у мамы за работа? Как папа в командировке она всегда в ночь. Специально что ли меняется, чтобы больше с ним быть, когда он дома? И все равно ругаются.

Она остановилась перед трельяжем, с удовольствием расчесывая массажкой длинные русые волосы. Тут же на зеркало спикировал попугай Тоша и уставился на Лену круглым глазом, ловко цепляясь коготками за его стеклянный край.

– Тоша, Тоша, – позвала Лена, подставляя ему палец. Попугай что-то недовольно чирикнул и полетел на кухню где лежали его любимые яблоки. Позавтракав, Лена сложила вещи в небольшой тканевый рюкзачок и вызвала такси.

– Сколько будет до Хотылево? – спросила она у оператора

– Двести пятьдесят, – отозвалась та.

– Что же так дорого? – удивилась Лена

– Машина назад пустая пойдет, оттуда нет заказов, – равнодушно ответила девушка. – Вызов подтверждаете?

– Подтверждаю, – вздохнула Лена. Она поглядела на Тошку, яростно клевавшего яблоко, так что кусочки разлетались по всей кухне, и шагнула в подъезд, захлопывая дверь.

***

Работа кипела. Студенты выгрузились из машины и суетились, устанавливая палатки. Не обошлось и без происшествий. Никита, вылезая из кузова, умудрился порвать штаны и прятался за машиной, пока хозяйственная Люда, устраняла аварию. Да еще Игорь, зацепился за крючок на колышке палатки и порвал струну на гитаре. Василь Василичь бодро ходил по лагерю, отдавая распоряжения и помогая неумелым. Они стояли на огромном цветущем лугу, который вольно лежал на высоком обрывистом берегу Десны.

Внизу блестела на солнце широкая лента реки, плотно заросшая ивняком по противоположному низкому берегу. От подножия обрыва до самой воды, тянулись заросли сочной травы, по которой волнами пробегал ветер. В чистом, голубом и поразительно высоком небе, невесомо парили кудрявые белые облака, да пролетали одинокие чайки.

Метрах в ста от их стоянки темнели квадраты глубоких, четырехметровых ям. Это была работа ребят старшего курса– раскопки стоянок древнего человека. Жара еще не наступила и пчелы бодро жужжа, сновали между луговыми цветами, собирая нектар. Ольга уже успела сплести венок и позировала Никите, эффектно прислонившись к одинокой березке. Никита в отремонтированных брюках, не спеша щелкал камерой, выбирая ракурс получше.

– Это конечно, тоже нужно, Любшин – Василь Василич остановился рядом, держа в руке пятнистую шляпу и вытирая платком вспотевшее лицо. – Но давай-ка вначале палатки поставим и лагерь разобьем, а уж потом красотой займемся. Он галантно улыбнулся Оле.

– Все, я готов. Один момент, – отозвался Никита, пряча камеру в сумку. Ольга хмыкнула, и нарочито покачивая бедрами, пошла к девчонкам, стоящим на краю обрыва. Никита схватил растяжку, помогая Сергею с Ашотом установить последнюю палатку. Земля была как камень и Сергей изрядно намучался, забивая колышки. Невдалеке на дороге заклубилась пыль и через секунду возле студентов, остановился «Логан» с шашечками на крыше. Сергей отложил молоток и вытер вспотевший лоб рукой, глядя на машину. Оттуда выпорхнула Лена и остановилась, смущенно глядя на преподавателя.

– А мы Вас уже заждались Круглова, – дурашливо поклонился Василь Василич. – Лучше поздно, чем никогда. Прошу вас располагайтесь – он сделал рукой широкий жест в сторону палаточного городка. Девчонки захихикали. Покрасневшая Лена, держа спину неестественно прямой, зашагала к дальней палатке. Сергею стало обидно за девушку.

– Лен, – позвал он, стараясь как то поддержать подругу, но расстроенная девушка даже не обернулась.

– Погоди. Дай ей в себя придти, – тихо сказал Никита огорченному Сергею, поглядывая в сторону преподавателя. Тот стоял к ним спиной, обмахиваясь шляпой.

– Вы заканчивать собираетесь?! – прикрикнул на них Ашот, сверкая раскосыми глазами– Я уже приморился палатку держать!

За день ребята полностью подготовили лагерь и разметили трассы для тренировок. Началась настоящая жара, и Василь Василич отпустил будущих археологов купаться. Сам он прилег в теньке под развесистой ивой, не забывая, однако следить за студентами. Преподаватель всегда отвечает за учеников – это правило давно стало его главным принципом. А своих убеждений Василий Васильевич Хованский менять не привык: ни раньше, с молодых лет, ни потом в дальних тяжелых экспедициях, ни сейчас, будучи старым, опытным преподавателем. За кустами калины весело смеялись девчонки одевая купальники. Ашот уже плыл по реке, рассекая воду мощными короткими гребками. На мелководье, по колено в теплой воде, задумчиво стоял Никита, глядя на стайку мальков суетящихся на дне. Своими длинными белыми и худыми ногами, торчащими из клетчатых трусов, он напоминал диковинную цаплю. Сергей в синих плавках, топтался на берегу, сгорая от желания поговорить с Леной.

От реки приятно тянуло прохладой, а легкий ветерок сдувал мошкару и надоедливых комаров. По середине русла проплыло несколько резиновых лодок с рыбаками. Они резко опускали в воду согнутые металлические трубки, вызывая квакающие звуки – подманивали сомов. Сергей зазевался, глядя на рыбаков, а когда оглянулся, несколько девчонок уже плыли по реке, подняв волну и выгнав на берег Никиту. Среди них виднелась русая голова Ленки. Сергей прыгнул в воду и стремительно поплыл к девушкам. Те весело взвизгнули, брызнув в стороны.

– Ленок, твой мужчина плывет, – хохотнула полная Ольга

– Да ладно, не завидуй, – фыркнула Лена, поворачиваясь к Сергею. Они медленно закружились, расслабленно гребя руками.

– Ты что утром не пришла? – с наигранной радостью спросил Сергей, подплывая вплотную к девушке

– Стой! Куда?! – улыбнулась Лена делая гребок назад. – Да проспала я просто, телефон разрядился. Пол ночи курсовик делала. Не хочу чтобы «хвост» висел.

– А я соскучился, – с жаром сказал Сергей, пытаясь обнять девушку за талию.

– Ты что, народ же кругом, – возмутилась Лена и развернувшись поплыла к берегу. Сергей рванул следом, заплывая то с одной то с другой стороны и, несмотря на визг обливал девушку водой поднимая каскады брызг.

– Поберегись! – рядом, как торпеда промчался Игорь, таща на буксире хохочущую Веру.

– Ничего себе скорость, – поразилась Лена

– Так он же в ластах, – ревниво отозвался Сергей.

Незаметно длинный летний день подошел к концу и на иссиня-черном небе загорелись мириады звезд. Словно на черный бархат, кто то высыпал пригоршни бриллиантов, от крошечных, до самых крупных. Студенты сидели плотным кружком возле весело трещащего костра, под углями которого пеклась картошка. Когда кто-то из ребят ворошил горящие рубином угли, яркие искры взлетали и танцевали над огнем, как таинственные духи.

– Игорь, спой что-нибудь – попросила Люда, поправляя накинутый на плечи свитер.

– Спой! Давай не жмись, – раздалось со всех сторон из темноты. Игорь не заставил себя долго просить и вот уже его пальцы перебирают струны, вызывая первые аккорды. Он задорно тряхнул головой, весело улыбнулся, и пламя костра загадочно замерцало в темных глазах.

Легкий звук взлетел над притихшей рекой, на секунду замер, запутавшись в ветках ив, грустно склонившихся над водой и тут же ожил в ярком ритме студенческой песни.

 
Гонит волны речка и растет трава
Мы найдем колечко, мы прочтем слова
 
 
Он весело глянул на Веру и затянул припев.
 
 
Рааз, дваа, трии, четыре, пять, шесть, семь
Семь, шесть, пять, четыре, трии, дваа, один
 
 
Пусть глодает кости древний человек
Мы приедем в гости в тот забытый век
 
 
Рааз, дваа, трии, четыре, пять, шесть, семь
Семь, шесть, пять, четыре, трии, дваа, один
 

– Классно! Теперь мы точно считать научимся – недовольно скривился Ашот

– Тебе не нравиться, не слушай! – раздраженно толкнула его Вера

– Чему тут нравиться? – искренне удивился тот, щурясь и отворачиваясь от дыма.

– Конечно. Икимбаев у нас тонкая лирическая душа – ехидно ввернула Люда

– Давай дальше, – поддержал замолчавшего было Игоря, здоровяк Ваня Быков, мягко отодвигая Ашота в сторону.

– Да вы что сговорились! – вспыхнул Икимбаев – Хотите я вам танец настоящий покажу, а не это… Он сделал многозначительную паузу.

– Хотим, – флегматично отозвался Иван – Но позже. Вот песню дослушаем…

– Разрешите мне, – протиснулся к огню Василь Василич, блеснув глазами в пламени костра – Хотите, ребята, наши студенческие послушать?

– Хотим, хотим! Давай Василь Василич – раздалось со всех сторон.

– Здесь одна струна накрылась, – предупредил Игорь протягивая гитару преподавателю.

– Ничего, я только на шестиструнной и умею, улыбнулся Хованский и легко провел по струнам, привыкая к инструменту. Студенты зашумели, плотнее придвигаясь к огню.

Василь Василич, чуть подкрутил струны и запел приятным тенором.

 
Огромный, черный бегемот
Плывет, по Сенегалу
Ему купаться хорошо
А мы сидим на скалах
 

Ребята заулыбались. Приглушенно хихикали Люда с Ольгой, и отсветы огня метались по их лицам, отбрасывая причудливые тени. В темноте, подступившей со всех сторон, стрекотали кузнечики, гармонично вплетаясь в мелодию песни. В костре громко треснула, прогоревшая ветка и сидевшая рядом Вера, испуганно ойкнула, сильнее прижимаясь к Игорю. В бездонное звездное небо взметнулся золотистый сноп искр.

 
Ему я крикнул – Бегемот!
А ну, давай меняться!
Иди, крути теодолит
А мы, пойдем купаться…
 

Девчонки захлопали в ладоши.

– Василь Василич, а вы тоже археологом были? И на Сенегале бывали? Или это просто так, песня? – с любопытством спросила Лена

– Нет, ребята. Я был геологом, – улыбнулся Хованский, откладывая гитару – А на Сенегале, правда был. Целый месяц. Мы там алмазы искали. В порядке, так сказать, дружеской помощи от нашей страны.

– И что нашли?! – возбужденно спросила Люда.

– Нет. Тогда, все очень непросто было. И с самим поиском, да и с нашим снабжением. Даже с едой иногда перебои были. Правда, один раз, меня там самого чуть не съели.

– Расскажите Василь Василич! – взмолилась Люда – Я вот например, еще ни где не была!

– Расскажите, – понеслось со всех сторон.

– Ну хорошо, – задумчиво сказал Хованский с грустной улыбкой. – Правда история эта не очень веселая. Тогда я был помоложе, ну почти как вы сейчас – начал он.

– А сколько вам лет Василий Васильевич? – с любопытством спросила Ольга и смутилась.

– Мне уже семьдесят один ребятки, – хмыкнул тот поправляя на голове шляпу– А было это примерно лет пятьдесят тому назад. Ваши родители еще только знакомиться начинали.

Хованский обвел студентов отрешенным взглядом, словно стараясь проникнуть в далекое прошлое.

– Нас троих, ребята, послали помочь в изысканиях алмазов, дружественной республике Сенегал. Геологов не хватало, и меня, еще молодого парня, назначили начальником изыскательной партии. Опыта у меня было немного, всего пара экспедиций, зато идейный комсомолец с отличной биографией. Тогда за этим очень строго смотрели.

Хованский поднял голову и несколько мгновений молча, смотрел в звездное небо, вспоминая…