Текст книги "Неизвестная война. Записки военного разведчика"

Глава 4
Полдник на Тотахане

Секретарь комсомольской организации роты (лучший пулеметчик 6-й мотострелковой роты и ротный писарь по совместительству) Сергей Владимирович Багрий принес в канцелярию чайник с чаем, три кружки, алюминиевые ложки, две лепешки и тарелку с тушенкой. Тушенка была эффектно украшена тоненькими, почти прозрачными колечками лука. Как все это могло уместиться в двух руках, оставалось загадкой. Но еще большей загадкой было то, что перед тем, как войти в канцелярию, Багрий постучал в дверь. И собравшиеся в канцелярии не хотели даже думать, чем он мог это сделать. Разумно рассудив, что вовсе не обязательно, чтобы на все вопросы находились правильные ответы.

А тем временем законы всемирного тяготения (и ряд других не менее интересных законов) начинали действовать. Ложки стали предательски выскальзывать из рук рядового Багрия. Лепешки накренились и стали разъезжаться в разные стороны. Тарелка постепенно сползала в крутое пике. Видимо, вскоре у нее должны были открыться бомболюки.

Володя и Сергей Карпов бросились на выручку рядовому Багрию. Смотреть на его муки было выше их сил. Они подоспели вовремя. Полдник был спасен. Да-да, именно полдник. У десантников, в отличие от Сергея, с раннего утра во рту не было маковой росинки. До ужина было еще не менее двух часов, и только полдник мог дать им надежду дожить до ужина. А не умереть позорной голодной смертью. Голодная смерть у десантников и разведчиков всегда считалась самой позорной. Сергей это прекрасно знал.

В родной матушке-пехоте же любая смерть была почетной. Даже от голода. Это была проблема не только шестой роты. Поваров для сторожевых застав просто назначали из наиболее подготовленных солдат. Их старались освобождать от караульной службы и работ. Но вставать каждое утро на час-полтора раньше других, разжигать огонь в дизельной печке и готовить пищу более чем на полсотни ртов (управление роты, личный состав 2-го МСВ, ГПВ, танковый экипаж, минометный расчет и расчет станции радиоперехвата) все равно было довольно утомительно. Обычно поварами были братья-узбеки. Они прекрасно готовили плов, рыбный суп «Ух» (так они называли уху), выпекали лепешки в тандыре. Но их рабочий пыл быстро сходил на нет, и максимум через полгода приходилось назначать нового повара. Чтобы остальные бойцы не умерли голодной смертью. Ведь заставить их проявить хоть какую-то инициативу в этом вопросе (накормить самих себя!) было самой большой проблемой.

Нет, десантники и разведчики – совсем другое дело! Заморить их голодом просто невозможно. Только они могут с томным и многообещающим взглядом подойти к любой девушке. Нежно улыбнуться и спросить:

– А у вас водицы испить не найдется? А то с утра ничего не ели, да и спать негде (не с кем).

И только они знают великую тайну мироздания: весь мир полон съедобных и несъедобных вещей. Последние в случае крайней необходимости тоже могут быть съедены. Нужно только поднять свой зад, сделать пару шагов и съесть все это. Все очень просто. А окружающие потом удивляются, почему это разведчики и десантники так пушисто живут. Почему они такие толстые, добрые и веселые. Шевелиться надо! Ибо, как известно, под лежачий камень даже сгущенка не течет.

К чему это я о сгущенке? О, так и есть, шоу еще не закончилось! Сережа Багрий ловко расстелил на столе газету «Красная Звезда». Установил в центре тарелку с тушенкой, поставил рядом чайник и кружки, разложил лепешки и ложки. И под восхищенный взгляд старшины извлек из кармана четырехсотграммовую банку сгущенного молока.

Старшина не стал дожидаться, когда Сергей Карпов достанет нож для открывания банок с запалами ручных гранат (обычно этим ножом мы открывали и консервные банки) или нож для открывания цинков (цинков с патронами), а достал свой красивый охотничий нож и ловко открыл банку. Затем радушным жестом пригласил всех к столу. Старшина – он и в Африке старшина!

Рядовой Багрий вышел из канцелярии, но через мгновение его голова снова появилась в дверном проеме.

– Товарищ лейтенант, коробочка (БМП) с батальона. Ротный возвращается.

Это было отличительной особенностью Тотахана. Степь Татарангзар простиралась от его подножия до реки Панджшер. Пыль, поднятая любой машиной, была видна километров за пять. С учетом необходимости преодоления пересохших русел небольших речушек и различных оврагов это давало минут пятнадцать-двадцать на разгильдяйство. И приведение заставы в порядок. А хорошая оптика с двадцатикратным увеличением на зенитной трубе ТЗК-20, что стояла на первом посту, легко позволяла отличить БМП от БТР, танк от водовозки. Так что любые неожиданные проверки вышестоящего командования восьмой сторожевой заставе были не страшны. К тому же какие могут быть неожиданные проверки, когда связисты Вовки «Катушкина» всегда предупреждали о них заранее!

Да, это был ротный. Володю Стародумова комбат вызвал на КП батальона перед самым обедом. На роту повесили пять тонн дизельного топлива, и ротного пытались сделать крайним. Все это было похоже на театр абсурда! Командир взвода обеспечения пригонял обычно под Тотахан топливозаправщик и сливал дизельное топливо в цистерну, врытую у подножия горы со стороны хребта Зингар. Сколько там было топлива и сколько его сливалось, никого обычно не интересовало. Тем более что проверить это ротный все равно не мог. Разве что только теоретически.

Да и проще было продать горючку командиру взвода обеспечения, чем предположить, что по ночам (или среди белого дня) из ротной бочки местные моджахеды воруют (или приобретают за умеренную плату) кружками, котелками и ведрами дизельное топливо. Ночью их легко могли подстрелить часовые, а днем поблизости было слишком много глаз. Нет, что тут говорить: рыба гниет с головы, но чистят ее всегда с хвоста!

Сергей Карпов кивнул в ответ. И пока Багрий не исчез окончательно, попросил его принести еще одну ложку. Ротный наверняка после аудиенции у комбата не откажется немного перекусить. Война войной, а без обеда много не навоюешь.

Пока машина ротного урчала на подъеме, Сергей в двух словах рассказал о своем плане. Франц с улыбкой его выслушал.

– Сергей, а у тебя не было в роду никого из…

Сергей сокрушенно развел руками.

– Обидно, но по паспорту я русский. Родители русские. Бабушка с водолазами не была знакома, но откуда во мне столько национальных черт этого древнего народа? Скорее всего, в душе я действительно чистокровный… нерусский. Пока офицеры шутили, Володя пытался осмыслить сказанное. Мысль о том, что засаду можно провести в другом месте, показалась ему довольно интересной. Но то что засаду можно было вообще не проводить, а достать духов огнем с соседней заставы, показалось ему чистейшим авангардизмом. Правда, тогда не придется тащить на соседнюю горку тяжеленный ПКП. Это единственное, что примиряло его с таким планом. И только мысль о потраченных впустую сигнальных огнях и дымах не давала ему покоя.

Тем временем Франц уточнил еще некоторые моменты.

– Ты думаешь, что духи готовят нам засаду?

– Не думаю, но чем черт не шутит, когда у Аллаха тихий час.

Франц в сомнении покачал головой.

– Да, но засаду проводить нам все равно придется. Таков приказ. Но вот место, которое ты указал для нее, пожалуй, подойдет куда больше. А ты уверен, что за хребтом стоит караван?

Сергей наморщил лоб.

– Нет, не уверен. С одной стороны, зачем духам подсовывать нам под нос этот кусок сыра или мелкую рыбешку? Похоже, хотят отвлечь наше внимание от более крупной рыбы. С другой стороны, они могут подготовить встречную засаду на наших разведчиков на соседней горке. Или приготовить еще какую пакость. К примеру, заминировать место, где мы должны будем расположить свою группу огневой поддержки. А то, что в данных условиях мы будем вынуждены ее использовать и место ее возможного расположения, ни для кого не секрет. Поэтому я и предлагаю засаду организовать не здесь, а на выходе из кишлака Чашмайи-Харути в баграмскую зеленку. Вместо того чтобы охотиться за тремя грабителями, ваша разведрота перекроет караванную тропу. Там улов может быть гораздо крупнее. За соседней горкой усилить наблюдение. Ночью можно будет развернуть станцию наземной разведки (ПСНР-5). Ну, а я отпрошусь завтра у ротного на двадцать вторую заставу. Если кочевники все-таки зажгут дым или огонь, с двадцать второй заставы огнем БМП я грабителей могу основательно припугнуть.

Володя подал голос.

– Ты хочешь открыть огонь по духам ночью? Интересно, каким макаром ты собираешься прицелиться из БМП?

– Володя, не забивай голову. У каждого шамана есть свои маленькие шаманские секреты. Чтобы выстрелить по какой-либо точке ночью, можно навести ствол на нее днем. Нужно только рассчитать, куда могут пойти ночью эти незваные гости! А это совсем не трудно.

Франц хотел еще что-то спросить.

– Тебя еще что-то беспокоит?

Сергею было нечего ответить. Но на душе у него было неспокойно.

– Не знаю. Но что-то здесь не так. И мне все это совсем не нравится. Ладно, пойду встречу ротного. Потом договорим.

Сергей вышел к казарме. Тем временем машина ротного наконец-то поднялась на вершину Тотахана. Володя Стародумов ловко спрыгнул с брони. Выслушал доклад Сергея о происшествиях, которых не случилось, и о гостях-десантниках. Бывший командир комендантской роты, настоящий гусар и красавец Володя Стародумов всегда любил гостей, а десантников тем более. Он протянул дежурному по заставе сержанту Алишеру Разакову газеты и почту. И направился со своим замом к канцелярии. Алишер шел следом. Пока они проходили мимо ленинской комнаты (единственной постройки на заставе из глинобитного кирпича), ротный успел рассказать последние новости.

– У Корнилы (командира второго взвода) умерла мама. Сегодня отправляем его в батальон, завтра оттуда идет машина в Кабул. Тебе придется посидеть на двадцать второй заставе до его возвращения.

Сергей ответил не по уставу:

– Будет исполнено.

Эта новость его поразила. Нет, то, что люди умирают не только на войне, не было для него новостью. Полгода назад, когда он лежал с тифом в реанимации баграмского инфекционного госпиталя, Виктор, муж его сестры, попал после ДТП в реанимацию обычной районной больницы в Союзе. И умер, не приходя в сознание. Люди умирают не только на войне. Его поразило другое. Несколько минут назад он разговаривал с десантниками о том, что нужно будет отпроситься у ротного на двадцать вторую заставу. Приехал ротный и сам приказал ему туда перебраться. Это могло быть случайностью, но Сергей мало верил в случайности. Похоже, это было записано в его Книге судеб… Он должен был оказаться на этой заставе. В назначенный день и назначенный час. Хотел он того или нет.

– Машина тебя подождет. Или ты, как обычно, пешком?

– Пешком привычнее. А машина пусть едет за Корнилой. Он уже знает?

– Да, я ему сообщил еще с батальона. Он уже собрался. Ждет машину.

Ротный повернулся к Алишеру.

– Выйди на связь с выносным постом, передай Иванищеву (командиру гранатометно-пулеметного взвода и выносного поста – 8 «а» сторожевой заставы), чтобы срочно пришел на КП, поедет старшим. Отвезет Корнилу в батальон.

– Есть! – Алишер Раматович Разаков взял под козырек. Он всегда был толковым сержантом.

Алишер привычным жестом показал наблюдателю первого поста три пальца в сторону выносного поста. Наблюдатель трижды выстрелил в сторону 8 «а» сторожевой заставы (сигнал выхода на связь), Алишер включил радиостанцию и передал указания ротного.

Сергей же тем временем попрощался с десантниками. Дал необходимые указания Нигмату Хашимову, заместителю командира третьего взвода. Взял свой автомат, лифчик с магазинами, гранатный подсумок с гранатами Ф-1, свою медицинскую сумку (кроме лекарств в ней лежали его бритвенно-умывательные принадлежности). Не дожидаясь прихода Андрея Иванищева, направился по кратчайшему пути в сторону двадцать второй заставы. Навстречу неизвестному. Навстречу своей судьбе.

Глава 5
Диоген

Когда Сергей поднялся на двадцать вторую заставу, Корнила с большой ярко-синей сумкой, на которой красовалась надпись Montana, уже готовился забираться на БМП. Из люка механика-водителя торчало чумазое улыбающееся лицо рядового Исагалиева. Андрей Иванищев, сидя на башне, махнул Сергею рукой.

– Привет, командир. А на машине все-таки быстрее…

– Привет, Андрей. Зато пешком привычнее.

Сергей повернулся к Корниле.

– Держись. Мы все тебе соболезнуем, – и протянул ему руку.

Корнила пожал ее на автопилоте. Мысли его уже были далеко. Он передал сумку Андрею, поставил ногу на «клык» (к фальшбортам БМП механики-водители часто приворачивали металлические «башмаки», если не ошибаюсь, используемые для фиксации авиабомб при транспортировке; с этих «клыков» залезать на БМП было намного удобнее) и легко запрыгнул на броню. На прощание махнул рукой, и машина, слегка дернувшись, покатилась под горку.

Сергей долго смотрел ей вслед, пока БМП не скрылась за склоном. После этого он окинул взглядом заставу. То, что Сергей увидел, ему не понравилось. Нет, на заставе был образцовый порядок. Может быть, даже более образцовый, чем на Тотахане. И хотя в СПС (стационарных пунктах для стрельбы или стрелково-пулеметных сооружениях) не было карточек огня (за это командирам застав 2-го МСБ всегда доставалось на орехи от комбата), да и жили здесь победнее, чем на КП (командном пункте) роты, обстоятельность и привычка к порядку Корнилы сказывались во всем. Наш белорус смог добиться невозможного: на склоне горы не было видно ни одной консервной банки и ни одной кучи мусора.

Сергей с легкой грустью вспомнил склоны Тотахана, усыпанные консервными банками и разным мусором. Разумеется, на Тотахане были вырыты ямы для пищевых отходов и мусора. Но в скальном грунте сделать глубокие ямы, даже взрывным способом, было не просто. Поэтому бойцы (а лень родилась гораздо раньше их!), чтобы ямы заполнялись помедленнее, старались выбрасывать мусор не в них, а куда-нибудь подальше. Иногда у них это получалось, чаще – нет. Единственное, что удавалось сделать Сергею, так это периодическими субботниками удерживать наступление мусора на заставу на более или менее разумном расстоянии. Кардинально решить проблему мусора, накопившегося за многие годы, он не мог.

А вот Корнила смог! И это было удивительно! Но не понравилось Сергею совсем другое. Тотахан был выше горки, на которой располагалась двадцать вторая застава, метров на двадцать-тридцать, не более. Но общее повышение рельефа к западу от Тотахана совершенно меняло восприятие высотности. Если Тотахан воспринимался всеми как гора с крутым западным склоном и почти отвесным восточным, то двадцать вторая застава визуально казалась расположенной на небольшом холме с совершенно пологими склонами.

Да, причина крылась именно в этом: на Тотахане Сергей чувствовал себя практически в полной безопасности. И даже мусор на склонах его родной горы невольно служил дополнительной защитой от непрошеных ночных гостей. Ибо пробраться по завалам пустых консервных банок к вершине бесшумно было практически невозможно (это не получалось даже у дикобразов). А уж пробраться молча (и не выругаться), когда попадешь во что-нибудь более смешное, чем пустые консервные банки, тем более.

Сигнальные мины и растяжки перекрывали линию водораздела. Миномет, смотревший по ночам в сторону Зубов Дракона (небольшие скалы на южном склоне, на линии водораздела). Оборонительные гранаты Ф-1, лежащие в деревянных ящиках из-под цинков рядом с влагонепроницаемыми упаковками на 120 патронов к АК-74 или РПК-74 (это был специальный запас боеприпасов на случай отражения нападения на заставу) в СПС. Обученный личный состав. Все это давало Сергею уверенность в том, что застава надежно защищена.

Здесь же было совсем другое дело. Не то чтобы Сергей сомневался в личном составе второго взвода и его подготовленности. Но эта пологость склонов, открытость и доступность казались ему просто удручающими. СПС казались слишком хиленькими, а окопы – слишком неглубокими (на самом деле это было совсем не так – окопы у Корнилы были на удивление глубокими). Он с легкой грустью подумал о ребятах, чьи заставы располагались в зеленке. На расстоянии протянутой руки от духов. Как чувствовали себя командиры тех застав, думать ему даже не хотелось.

«Ладно, начнем работать, времени для глупых мыслей и страхов просто не останется», – не очень уверенным голосом сказал он сам себе…

Сергей не спеша обошел свои новые владения. Наметил план предстоящих работ по инженерному совершенствованию заставы. Многие полезные предметы, которые он изучал в военном училище, безвозвратно улетучились из головы. Высшая математика, термех, сопромат бесследно канули в Лету. Но одна истина, которую он узнал на занятиях по военно-инженерной подготовке, навсегда засела в его мозгу: «В инженерном оборудовании опорного пункта нет места принципу достаточности». Как рассказывали на занятиях преподаватели, солдат, получивший команду остановиться, должен упасть (нет, и не отжаться – не угадали) и выкопать окоп для стрельбы лежа (пока пулеметчики ведут наблюдение за противником, а саперы устанавливают заграждения перед передним краем обороны). Затем окоп для стрельбы с колена. Для стрельбы стоя (стоя с верблюда, шутили преподаватели). Перекурить. А для этого прорыть траншею к соседу справа или слева (как ему будет указано командиром) и попросить у него этих сладких сигарет под названием «Чужие». Быстренько завершить оборудование взводного опорного пункта. Быстренько перекусить и только затем, после этой легкой землеройной разминки, приступить к основной работе.

Вы о блиндажах и окопах для БМП и танков? Бог с вами! Разумеется, вы их уже давным-давно выкопали! Конечно же, выкопали! А теперь приступим к оборудованию эскарпов и контрэскарпов, рытью противотанковых рвов, возведению бастионов и равелинов. Нам будет еще чем развлечься. Главное, не останавливаться на достигнутом. А места на земном шарике для этого вполне хватит.

И если не знаешь, с чего начинать и что тебе делать, – займись инженерным оборудованием взводного опорного пункта. Это была вторая истина, усвоенная Сергеем в училище.

К тому же еще в босоногом детстве бабушка часто говорила ему о том, что всякий человек состоит из души, разума и тела. Мысль о том, что когда солдаты заняты делом (в головах у них позитивные мысли, и на душе у них спокойно), тогда они совершают гораздо меньше глупостей, пришла к нему гораздо позже. Но он ее тоже твердо усвоил.

Поэтому следующий день он планировал начать с углубления окопов и усиления СПС, оборудования запасных огневых позиций. Днем провести плановые занятия по боевой подготовке (для ума), а вечером устроить небольшие посиделки с бойцами. Рассказать им последние новости, просто немного поболтать (для души). Он прекрасно понимал, что самым страшным на горных заставах был именно информационный голод. Обходиться месяцами без радио и телевидения бойцам было действительно непросто. Даже газеты сюда доставляли нечасто. Так что беседы с любым новым человеком всегда ценились на вес золота.

Но это все для бойцов. Чтобы успокоить свою душу и наполнить свой разум светлыми, позитивными мыслями, Сергею нужно было совсем другое. Точнее, другая. Он подошел к своей старой подружке и ласково погладил ее по одному из стволов.

«Завтра нужно будет обязательно тебя пристрелять (привести к нормальному бою)», – с нежностью подумал он.

ЗУ-23-2 (23-миллиметровая двуствольная зенитная установка) на двадцать второй заставе была его давнишней любимицей. Сергей не верил в искренность пуштунов, но раз он обещал, что поможет им разобраться с грабителями, нужно было держать слово. И скорее всего, именно зенитная установка могла помочь ему в этом.

Сергей поднялся на вершину. Оценил возможности трех БМП, расположенных в окопах по периметру заставы (северная сторона заставы оставалась не защищенной огнем БМП, но она прикрывалась восьмой сторожевой заставой).

Нет, достать до лощины, по которой приходили к кочевникам грабители (если это, конечно, не было вымыслом), можно было только с ЗУ. БМП пришлось бы выгонять на открытые огневые позиции. Такой вариант его совсем не устраивал.

Сергей прошел на огневую позицию миномета. Нет, зря он все-таки наезжает на Корнилу! Вырыть в скальном грунте окоп такой глубины было по силам только титанам! И корнилиным бойцам, разумеется. Окоп у них удался на славу! Лишь одно немного омрачало общую картину. Это отсутствие на минометной позиции самого миномета. Но зато окоп был накрыт маскировочной сетью. И это придавало ему такой воинственный вид, что, видимо, должно было полностью компенсировать в глазах духов отсутствие миномета.

Незаметно подкрались сумерки. Наблюдатель доложил о «коробочке», вернувшейся на Тотахан. Кроме Корнилы теперь все «птенцы» шестой роты были на месте. Дежурный по заставе доложил о том, что ужин уже готов. И командиру его принесли в бочку.

Сергей усмехнулся. Да, не случайно позывной Корнилы в ротной сети был «Диоген». Так его прозвали в честь мудреца, живущего в бочке. Потому что и сам Корнила жил там же. Истины ради стоит отметить, что у Корнилы бочка была довольно вместительной. Метра два в высоту и метра четыре в длину (и как только такую штуковину затащили на горку, а самое главное – откуда?). Но ведь никто особенно не интересовался размерами бочки самого Диогена. Вполне возможно, что ее размеры были еще более солидными.

Почти все пространство корнилиной бочки занимала шикарная плетеная кровать. Небольшой откидной столик, на котором красовалась тарелка с рисовой кашей, кружка с чаем и лепешка. Ящики с боеприпасами и какой-то хлам за маскировочной сеткой в глубине этой своеобразной комнаты дополняли ее скромное убранство. Два минометных ящика служили импровизированными стульями.

Сергей с удовольствием присел на один из них. Только сейчас он почувствовал, как проголодался. Через пару минут от ужина уже ничего не осталось. В этом не было ничего удивительного: Сергей всегда любил повеселиться, особенно поесть.

После ужина он принял доклад дежурных о смене. Расписался в журнале приема-сдачи дежурств по 22-й сторожевой заставе (там же была и постовая ведомость). Проинструктировал нового дежурного относительно сигнальных огней и дымов, которые могли использовать кочевники. И вместе с дежурными вышел на свежий воздух. Видимо, часовые заметили его силуэт и стали перекликаться с удвоенной энергией. А может быть, ему это лишь показалось?

На заставу спустилась ночь. Сергея всегда удивляло, как быстро она наступала в горах. И сколько звезд тогда вспыхивало на небосводе. К югу и западу от заставы, вдоль кабульской дороги, кишлаки располагались один за другим. Но только в редких домах по ночам зажигали свет. И не только из экономии. Просто вокруг было слишком много любителей выстрелить в светящееся окно.

Да, и на редких заставах был свет. Во втором батальоне электричество было только на КП батальона. И на Тотахане. Но на Тотахане стояла станция радиоперехвата. Свет был только на ней, да одна шестидесятиваттная лампочка висела в канцелярии роты. Увы, станция радиоперехвата была не на каждой заставе. Не было ее и на двадцать второй заставе. А были две керосиновые лампы (одна в казарме, вторая в бочке). По причине отсутствия керосина работающие на бензине. А чаще на обычном дизельном топливе. Дающие больше копоти, чем света.

Сергей частенько мечтал, что сможет со временем достать на заставы китайские лампы с керамической сеткой вместо фитиля. Вот они-то давали целое море света! Но это были только мечты. Лампы эти стоили в дуканах целое состояние и считались скорее элементом роскоши, чем чем-то необходимым для жизнеобеспечения заставы.

Сергей с грустью подумал о том, что роскошь эта действительно недостижима. И что если бы у него была волшебная лампа Алладина и всего одно желание, он бы непременно попросил у джина дверки и печную арматуру (колосники и заслонки). Выложенная им из камня и подручных материалов на восьмой заставе печка постоянно норовила развалиться. И была довольно огнеопасной. После недавней зимы воспоминания об этом были еще слишком свежими. Хорошо еще, что Шафи через командира местного поста самообороны Хасана передал на заставу новый тандыр. Старый уже совсем развалился…

Сергей поймал себя на том, что мыслями все еще находится на Тотахане. Живет его жизнью и проблемами. В этом не было ничего удивительного. Полгода назад он принял под командование третий мотострелковый взвод и восьмую сторожевую заставу. Правда, командовал взводом меньше трех месяцев. Месяц провалялся в госпитале с тифом. Затем больше двух месяцев исполнял обязанности начальника разведки батальона, мотаясь с разведвзводом по рейдам и засадам. Но сержантов и многих солдат на Тотахане знал по имени-отчеству. И восьмая сторожевая застава все равно оставалась для него родным домом.

Теперь же на новой должности заместителя командира роты ему нужно было знакомиться с сержантами и солдатами всей роты.

«Завтра и начнем знакомиться», – подумал Сергей и вернулся в бочку.

Нужно было хотя бы немного поспать. Вроде бы ничего и не делал, а вымотался за день. К тому же ночью надо было хотя бы пару раз проверить посты. Он не стал расстилать кровать и раздеваться, а лег прямо поверх одеяла. Плетеная кровать оказалась на удивление мягкой и комфортной. Сергей с удовольствием потянулся и представил, как сладко он сейчас уснет.

Но сон не шел. На душе было неспокойно, и Сергей не мог понять причины этого беспокойства. Внутренний голос подсказывал, что уснуть этой ночью ему не удастся. Он попытался расслабиться. Досчитал до ста. Потом еще раз. Ничего не помогало. И тогда он вызвал дежурного по заставе…