Текст книги "Внешняя разведка СССР – России. 1946–2020 годы. История, структура и кадры"

Роберт Липка

В сентябре 1965 года вашингтонской резидентуре внешней разведки предложил свои услуги сотрудник АНБ сержант Роберт Липка.

Роберт Стефен Липка родился 16 июня 1946 года в Нью-Йорке. После призыва в армию он в 1963 году окончил разведывательную школу и на следующий год направлен в АНБ, где в его обязанности входило уничтожение секретных документов, а именно исходных материалов, на основании которых составлялись наиболее конфиденциальные доклады высшему руководству США. Осенью 1965 года, осознав ценность документов, с которыми он имеет дело, Липка пришел в посольство СССР в Вашингтоне и предложил продать сотрудникам КГБ секретные материалы АНБ.

Предложение Липки было незамедлительно принято. Связь с новым агентом, получившим псевдоним «Дан» (позднее «Рук» – шахматная ладья), поддерживалась с помощью тайников, в которых он оставлял материалы и из которых забирал деньги – от 500 до 1000 долларов за каждый пакет. Всего в период с 1965 по 1967 год с Липкой было проведено около 50 операций по связи, во время которых его операторы получили более 200 важных документов АНБ, ЦРУ, госдепартамента и других правительственных ведомств США.

За время сотрудничества с советской разведкой Липка получил около 27 тыс. долларов. Однако он считал, что ему недоплачивают, и несколько раз требовал повысить сумму оплаты, но неизменно получал стандартный ответ: «Москва больше не дает».

В июле 1967 года Липка, убедившись, что советская разведка даром денег не платит, известил своих кураторов через тайник, что якобы находится под контролем ФБР и прервал все контакты с резидентурой. Однако анализ предыдущего периода работы с Липкой показал, что это сообщение нельзя принимать всерьез – он сотрудничал с КГБ исключительно на материальной основе, передаваемые им документы наносили ущерб национальным интересам США и, безусловно, ФБР в случае выхода на Липку постаралось бы поймать работавшего с ним оперативника с поличным. Поэтому в апреле и ноябре 1968 года проводилась установка Липки при помощи нелегалов. Тогда же ему было отправлено письмо, но оно осталось без ответа. Последний раз с ним пытались установить контакт в 1969-73 годах, но безуспешно.

Тем временем Липка в 1967 году уволился из АНБ для продолжения образования в колледже в провинциальном городке Миллерсвилл, штат Пенсильвания, в 100 километрах от Филадельфии. В 1972 году он получил степень бакалавра по педагогике и устроился учителем истории в колледже. В 1974 году он развелся со своей женой Патрисией, после чего открыл нумизматический магазин, приносивший ему стабильный доход. Он писал безобидные заметки в местную прессу и увлекся азартными играми. В 1992 году в одном из игорных клубов на Липку упал стол, после чего он подал на хозяина в суд и получил за временную потерю трудоспособности компенсацию, превышающую, как позднее уверяло ФБР, в десять раз ту сумму, которую он получил от КГБ.

Казалось, что Липка останется вне подозрений до самой смерти, но неожиданно 23 февраля 1996 года агенты ФБР ворвались в его дом и надели на него наручники. Ему было предъявлено обвинение в продаже КГБ секретной информации в период с 1965 по 1967 год. На брифинге, посвященном аресту Липки, представители ФБР утверждали, что первые подозрения в отношении него возникли еще в 60-е годы, когда он необоснованно задерживал у себя некоторые документы. Но тогда доказать ничего не удалось. И лишь после выхода в свет в США в начале 1994 года мемуаров отставного генерал – майора КГБ Олега Калугина «Первое управление. Тридцать два года в разведке», агенты ФБР получили первую зацепку.

Читавшие вышедшие у нас мемуары О. Калугина («Прощай, Лубянка!» – М.: Олимп, 1995) могут удивиться такому заявлению. И действительно, в этом издании можно прочесть только следующее:

«В конце 1965 года предложил свои услуги «доброволец» из Агентства национальной безопасности. Несколько лет подряд этот молодой парень поставлял резидентуре совершенно секретные документы, позволяющие КГБ быть в курсе всех крупнейших военных и политических проблем».

Но дело в том, что в русском варианте очень многие важные детали отсутствуют. В оригинале этот отрывок гораздо больше:

«Другим агентом, пришедшим к нам и передававшим сверхсекретные материалы по вооружению, был солдат, служивший в АНБ. В его обязанности входил контроль за средствами связи по всему миру. Хотя он не был настолько знаменит и ценен, как Джон Уокер (о нем далее – Авт.), этот молодой американец передал КГБ значительное число документов.

Солдат пришел к нам добровольно в середине 60-х годов, утверждая, что он занимается уничтожением секретных материалов в АНБ и мог бы снабжать нас ими в огромных количествах. Свой поступок он объяснил нехваткой денег. Мы прибегли к системе, которую использовали при контакте с Уокером, – он должен был оставлять принесенные документы в тайниках в заброшенных местах в штатах Виргиния и Мэриленд. После этого в заранее оговоренном месте солдат мог взять свой гонорар – как правило, тысячу долларов за раз, а также инструкцию, где и когда произойдет следующая передача. Подобные тайники позволяли нам получать и передавать документы без какого-либо опасения, что его заметят с одним из нас.

Документы, которые доставлял этот солдат, были отлично рассортированы. Иногда, если он должен был делать вид, что уничтожает их, к нам поступали уже нарезанные бумаги. Он снабжал нас ежедневными и еженедельными докладами АНБ Белому дому, планами систем связи и передвижения американских войск по всему миру. Все, что попадало в его руки, оказывалось у нас. Порой он даже не имел представления о том, что передает.

Конечно, добрая часть материалов не представляла для нас особой ценности. Мне приходилось тратить массу времени, отбирая то, что нам не нужно и переводя на русский язык важные документы для пересылки в Москву. Я никогда не встречался с ним лично, но этот случай, как и наглый шпионаж Уокера, показал, насколько небрежно поставлена система обеспечения безопасности в сверхсекретных учреждениях США.

Солдат покинул АНБ и поступил в колледж за деньги, полученные им от КГБ. В конце концов он был передан на связь в 16-е управление КГБ… Насколько мне известно, этот «крот» до сих пор служит либо в структурах АНБ, либо в ЦРУ».

Как утверждают американцы, агенты ФБР, получив столь исчерпывающую информацию, без особого труда установили личность молодого солдата, уволившегося для поступления в колледж. Затем последовал разговор с первой женой Липки, Патрицией, которая за освобождение от уголовного преследования подтвердила, что ее бывший муж имел контакты с иностранной спецслужбой. Тогда в конце 1993 года один из сотрудников ФБР, узнав от Патриции его рабочий псевдоним в КГБ (интересно знать, как она его узнала, ведь о нем не знает даже агент. Может, Калугин подсказал?), пришел к Липке и, представившись работником ГРУ капитаном Никитиным, предложил продолжить сотрудничество. Сначала Липка сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, но после того, как агент назвал его «Рук», выразил готовность продать оставшиеся у него документы. Правда, получив на четырех встречах в общей сложности 10 000 долларов, Липка не передал «капитану Никитину» никакой информации. Однако это не остановило ФБР, и 23 февраля 1996 года Липка был арестован.

Надо отметить, что Калугин с пеной у рта доказывает, что по информации, которую он сообщил в своей книге, американские следователи искали бы агента более ста лет, поскольку в середине 60-х годов в АНБ работало более 120 тыс. сотрудников. Безусловно, определенные резоны в заявлении Калугина есть, хотя по тем деталям, которые он приводит (возраст, воинское звание, характер работы и т. д.) вычислить Липку достаточно легко. Но основную информацию о Липке американцы получили от другого предателя – бежавшего осенью 1992 года в Великобританию бывшего сотрудника 15-го (архивного) отдела ПГУ КГБ Василия Митрохина.

Как известно, Митрохин бежал в Лондон не с пустыми руками. С собой он прихватил выписки из оперативных дел, которые делал в течение 12 лет. И в одной из его выписок был упомянут Липка. Выписка эта начинается словами «Дан» – Роберт Стефан Липка, 15.6.1945 г. р.», а заканчивается следующим образом: «жена «Дана» – Патрисия Липка, работала в госпитале: 403 Ланкастер авеню, г. Ланкастер».

Впрочем, для самого Липки не имело значения, кто его выдал, поскольку в США нет срока давности за шпионаж. Он пошел на сделку с государством – добровольное признание вины в обмен на отказ обвинения требовать пожизненное заключение, и был приговорен к 18 годам тюрьмы, штрафу в 10 000 долларов и возмещению полученных от «Никитина» средств. Отсидел он однако больше, выйдя на свободу только 8 декабря 2006 года. О причинах продления срока заключения американская Фемида умалчивает.

Роберт Липка умер 5 июля 2013 г.

Кристофер Бойс и Эндрю Ли

Впрочем, для проникновения в секреты АНБ советская разведка не всегда занималась вербовкой его сотрудников. Примером тому может служить история Кристофера Бойса и Эндрю Ли.

Кристофер Бойс, 1953 года рождения, сын и племянник бывших сотрудников ФБР, был взбалмошным молодым человеком, к тому же увлекающимся наркотиками. После окончания школы Бойс поступил в колледж, но учеба тяготила его, и он перестал посещать занятия. Тогда отец в 1975 году устроил его на работу в калифорнийскую компанию TRW, которая была крупным подрядчиком АНБ, разрабатывающим высокотехнологические и сверхсекретные программы, в том числе и по космической разведке. Кроме того, сотрудники компании обслуживали некоторые спутники-шпионы АНБ, в частности, космические станции «Риолайт», предназначенные для перехвата передач в диапазоне ВЧ и СВЧ на территории СССР.

Несмотря на молодость, Бойса назначили на серьезную должность, а также оформили допуск к секретным документами и пропуск в так называемый «черный склеп» – сверхсекретный узел связи для передачи шифрованной спутниковой информации в АНБ и ЦРУ. «Черный склеп» представлял собой полностью экранированное помещение, заключенное в сплошную бетонную оболочку. Чтобы попасть в него, необходимо было пройти три контрольных пункта внутри здания TRW, а также миновать несколько телевизионных камер, фиксирующих всех, кто приближался к специальной стальной двери, преграждавшей вход в сам узел связи. Дверь открывалась набором шифра из трех цифр, который знали только несколько руководителей TRW.

Однако с дисциплиной у работников TRW дела обстояли неважно. Позднее Бойс рассказывал, что он вместе с другими сотрудниками не раз устраивал вечеринки в помещении «черного склепа», «напиваясь до чертиков». При этом они прятали спиртное за стойками шифровальных машин, а устройство для взламывания кодов часто использовалось в качестве миксера для приготовления коктейлей. Более того, однажды один из приятелей Бойса наклеил на пропуск поверх собственной фотографии снимок обезьяны и тем не менее был пропущен охраной в помещение, где хранились секретные документы.

Несмотря на солидный заработок, денег Бойсу хронически не хватало. И тогда, посоветовавшись со своим давним приятелем Эндрю Ли, он решил продавать СССР секретные документы по спутникам и шифровальному делу, к которым имел допуск. С этой целью в апреле 1975 года Бойс послал Ли в Мексику, где тот установил контакт с сотрудниками резидентуры внешней разведки в Мехико. В дальнейшем в течение двух лет Ли раз в месяц встречался со своими операторами и передавал им отснятые Бойсом секретные документы. Бойсу был присвоен оперативный псевдоним «Сокол», а Ли – «Снеговик».

Так, через Ли Бойс передал документацию на космическую станцию «Риолайт», перехватывавшую телеметрическую информацию, в том числе и о запуске ракет на территории СССР. До получения материалов Бойса эта информация не зашифровывалась, так как советские специалисты считали, что мощность этих сигналов чрезвычайно мала и принять их возможно только в непосредственной близости от места старта ракеты. Однако, убедившись с помощью полученных от Бойса сведений в обратном, советская сторона стала шифровать свои телеметрические сигналы. Кроме информации о станции «Риолайт», Бойс передал материалы о некоторых других спутниках-шпионах АНБ, а также регулярно посылал в Москву фотокопии карт-ключей для шифромашин на месяц вперед.

Информация, поступающая от Бойса и Ли, оценивалась в Центре чрезвычайно высоко. Об этом можно судить по тому, что за два года сотрудничества они получили в общей сложности свыше 70 тыс. долларов. Кроме того, представители ПГУ в Мексике настойчиво рекомендовали Бойсу вернуться в колледж и после его окончания поступить на работу в АНБ или ЦРУ. А по завершению карьеры в американских спецслужбах ему было обещано советское гражданство. Бойс нашел предложения советских разведчиков заманчивыми и в 1976 году записался на курсы китайского языка в Калифорнийском университете. Что же касается Ли, то он не изменил своего образа жизни и продолжал баловаться наркотиками.

Провал Бойса и Ли произошел случайно.6 января 1977 года Ли как обычно, приехал в Мехико и направился к советскому посольству. Но на этот раз мексиканские полицейские заметили, что он перебросил пакет через ограду посольства, и задержали его. В это время Ли увидел проходящего мимо американского дипломата и обратился к нему за помощью. Но когда в полицейском участке принадлежащий Ли пакет был вскрыт и в нем были обнаружены фотокопии секретных документов, дело немедленно передали в ФБР. В ходе допроса Ли выдал Бойса, которого арестовали 18 января в студенческом городке Калифорнийского университета в Риверсайде.

В начале следствия Бойс и Ли утверждали, что водили русских за нос, передавая им документы, не имеющие никакой ценности. Но затем под давлением улик Бойс признался в передаче СССР секретных материалов, объясняя свое решение разочарованием в США после вьетнамской войны и уотергейтского скандала. Состоявшийся в июле 1977 года суд приговорил Эндрю Ли к пожизненному заключению, а Бойс в сентябре 1977 года был осужден на 40 лет лишения свободы. После вынесения приговора один из сотрудников ЦРУ сказал журналистам: «То, что он (Бойс – Авт.) сделал, сравнимо по масштабу с национальным бедствием».

В феврале 1980 года история Бойса получила неожиданное продолжение. Ему удалось бежать из федеральной тюрьмы Ломпок, штат Калифорния, перерезав кусачками проволочное заграждение. Пробираясь на северо-запад США, откуда он намеревался бежать в СССР, Бойс ограбил 17 банков. Пока судебные исполнители искали его в Мексике, Австралии, Коста-Рике, ЮАР и других странах, Бойс купил Порт-Анджеле, штат Вашингтон, небольшой рыболовецкий баркас, на котором собирался доплыть через Беренгов пролив до советской территории. Но узнав от рыбаков об опасности такого путешествия, он решил попасть в СССР по воздуху. С этой целью Бойс начал заниматься летной подготовкой, но в августе 1981 года был арестован судебными исполнителями и агентами ФБР. Состоявшийся вскоре суд добавил к его прежнему сроку 3 года за побег и 25 лет за ограбление банков в штатах Айдахо, Монтана и Вашингтон.

Кристофер Бойс. Второй арест

Ли вышел из тюрьмы условно-досрочно в 1998 году, Бойс – 16 сентября 2002 года. За время заключения они успели снискать себе скандальную славу в Америке, благодаря вышедшему в 1985 году голливудскому фильму «Сокол и Снеговик». Сейчас Бойс увлекся соколиной охотой и с удовольствием позирует журналистам вместе с этими птицами. Ли работает в продюсерской фирме сыгравшего его актера Шона Пенна.

Рональд Пелтон

После того, как в 1967 году Роберт Липка уволился из АНБ, а в 1977 году был арестован Кристофер Бойс, у советской разведки долгое время не было своего человека в Агентстве национальной безопасности. Но в 1980 году ПГУ КГБ получило возможность получать ценную информацию из АНБ, так сказать постфактум, от уволившегося год назад из агентства Рональда Пелтона.

Биография Рональда Уильяма Пелтона банальна. После окончания школы в городке Бентон-Харбор, штат Мичиган, он учился в Индианском университете, где одно время посещал годичные курсы русского языка. В 1960 году он поступил на службу в ВВС США и был направлен в Пакистан в подразделение разведки, занимавшееся прослушиванием советских каналов связи. Уволившись со службы в 1964 году, он непродолжительное время работал телевизионным мастером, а на следующий год устроился на работу в АНБ. После обучения на курсах в Национальной криптографической школе (НКШ) Пелтона направили в группу «А» Производственного отдела (СССР и его союзники) АНБ, где он проработал до июля 1979 года.

Пелтон проработал в АНБ 14 лет. Но в 1979 году его материальное положение резко ухудшилось, так как у него украли строительные материалы для дома, который он собирался построить, а страховка оказалась слишком мала, чтобы компенсировать понесенные убытки. Оклад в 2000 долларов в месяц, который он получал в АНБ, позволял лишь сводить концы с концами, и поэтому в июле 1979 Пелтон уволился из агентства. А спустя несколько месяцев он решил поправить свое материальное положение, продав советской разведке секретные сведения, к которым имел доступ во время работы в АНБ.

14 января 1980 года Пелтон позвонил в советское посольство в Вашингтоне и попросил встречи с каким-либо ответственным дипломатом для важного разговора. Ему ответили, что для этого необходимо посетить посольство лично. На следующий день, 15 января, Пелтон снова позвонил в посольство и сказал, что будет с минуты на минуту. В здание посольства он вошел через ворота, однако бригада наружного наблюдения ФБР видела его только со спины.

Во время беседы с работниками резидентуры КГБ Пелтон заявил, что является бывшим сотрудником АНБ, и предложил купить у него секретные материалы агентства. Причем плату за свою информацию он хотел получать золотыми слитками. А в качестве доказательства того, что он действительно имеет отношение к АНБ, Пелтон предъявил свидетельство об окончании курсов НКШ. Предложение Пелтона было принято, хотя платить ему обещали как обычно, в долларах.

Пока Пелтон разговаривал с сотрудниками резидентуры, дежурный техник комплекса «Зенит», прослушивая радиочастоты, на которых работали агенты ФБР, зафиксировал всплеск переговоров с использованием переносных и автомобильных радиопередатчиков. Из этого был сделан вывод, что агенты ФБР зафиксировали приход Пелтона в посольство и сейчас пытаются установить его личность. Чтобы этого не произошло, Пелтону сбрили бороду, переодели в комбинезон, загримировали под рабочего и в микроавтобусе вместе с работниками посольства отвезли в Маунт-Альто, район, где расположены дома советского дипкорпуса. Там Пелтона накормили обедом, а потом отвезли к месту парковки его автомобиля.

Местом для контактов с «Лонгом» (псевдоним Пелтона в ПГУ КГБ) была выбрана Вена. Каждую последнюю субботу он отправлялся в пиццерию, и если в 8 часов вечера ему звонили туда и говорили: «У нас для вас кое-что есть», то он отправлялся в Вену на встречу со своим оператором Анатолием Славовым. Для поездки ему выдавали 2000 долларов, которые он должен был взять из тайника, находящегося в другой пиццерии. Первая поездка Пелтона в Вену состоялась в октябре 1980 года. Во время нее он в течение четырех дней по 8 часов рассказывал все, что знал об АНБ. Обладая феноменальной памятью, Пелтон сообщил подробную и весьма специфическую информацию со множеством технических параметров. При этом он пересказывал не только содержание документов, но и их атрибуты – даты и номера учета, фамилии подписавших резолюции и т. д. Сотрудничество Пелтона с советской разведкой длилось шесть лет, в течение которых он получил 35 тыс. долларов и 5000 долларов на дорожные расходы. Последний раз он посетил Вену в апреле 1985 года, но встреча со Славовым по неизвестным причинам не состоялась.

За время работы на КГБ Пелтон подробно рассказал Славову о деятельности и элементах системы безопасности АНБ в 70-е годы. Он также составил 60-страничный документ, озаглавленный им «Папка параметров связи». В этом документе говорилось о средствах связи, которые считались в АНБ наиболее важными, описывалась процедура их анализа, а также приводились основные результаты этого анализа. Кроме того, он рассказал о пяти системах сбора данных электронной разведки и среди них об операции «Айви Беллз», в ходе которой на советский подводный кабель в Охотском море было прикреплено устройство, позволяющее считывать проходящую по нему информацию.

В 1981 году военные моряки сняли с кабеля прослушивающее устройство. А для того чтобы Пелтон не попал под подозрение, была запущена дезинформация о том, что устройство случайно обнаружили советские рыбаки. Интересно отметить, что эту версию поддерживали «на плаву» и после ареста Пелтона. Так, в 1994 году бывший командующий Тихоокеанским флотом адмирал Владимир Сидоров в интервью корреспонденту «Известий» рассказывал следующее:

«Рыбаки вышли в море за камбалой и крабами, зацепили телефонный кабель и порвали его… Обрыв обнаружили быстро, но на Охотское море надвигался глубокий циклон, в районе работ прогнозировался ветер силой до тридцати метров в секунду. Решили до окончания штормовой погоды направить судно в магаданской порт. И вдруг ночью от командира кабельного судна приходит донесение о том, что во время поиска обрыва на кабеле обнаружен огромный контейнер иностранного производства, поднять который из-за плохой погоды через носовое устройство прокладки кабеля нельзя. Кроме того, он настолько тяжел, что поднять его можно только носовым краном, на что потребуется не менее двух часов. В 5 часов утра командир «Тавды» доложил, что контейнер весом семь тонн, длиной пять метров поднят на борт».

Работа Пелтона на советскую разведку могла продолжаться еще довольно длительное время, если бы не побег из Рима в США в августе 1985 года заместителя начальника 1-го (американского) отдела ПГУ КГБ полковника Виталия Юрченко. Во время допросов в ФБР Юрченко помимо всего прочего рассказал о неком бывшем сотруднике АНБ, добровольно предложившем свои услуги, назвал время его прихода в советское посольство и описал приметы. В результате сотрудники ФБР по записям телефонных звонков в советское посольство, сделанных в январе 1980 года, установили, что добровольцем был Пелтон. Но самого факта звонка в посольство и его посещения было недостаточно для передачи дела в суд. А Юрченко уже не мог выступить свидетелем, поскольку 2 ноября 1985 года неожиданно для американцев вернулся обратно в СССР.

С санкции суда по надзору над внешней разведкой агенты ФБР установили «жучки» в рабочем телефоне Пелтона, в его квартире, машине, а также в квартире его любовницы. Однако никакой уличающей его информации в ходе прослушивания получено не было. Тогда в ФБР решили надавить на Пелтона психологически.24 ноября 1985 года он был вызван на допрос, который вели агенты ФБР Дэвид Фолкнер и Дадли Ходжонсон. В ходе допроса Пелтону прокрутили пленку с записью его звонков в советское посольство и ознакомили с показаниями Юрченко. В конце концов Пелтон, поверив туманным обещаниям Фолкнера и Ходжонсона отнестись к его поступкам с снисхождением, признался в передаче секретных сведений советской разведке. При этом слабым местом Пелтона оказалось его пристрастие к наркотикам.

Получив признание Пелтона, ФБР немедленно арестовало его. В ходе судебных слушаний, состоявшихся в июне 1986 года, жюри присяжных признало его виновным. А судья, заявив, что предательство Пелтона нанесло США «неоценимый ущерб», приговорил его к трем пожизненным срокам. Он отсидел 30 лет и вышел на свободу 24 ноября 2015 года.

Впрочем, Москва все равно продолжала получать информацию из АНБ благодаря немецким союзникам. Но об успехах «братских разведок» – ниже…