Текст книги "Новый мир. Правила жизни"

  По улицам деревни шатались гномы. Их было немного и практически все закованы в латы. У всех гномов, в том числе и у тех, кто меня вел из тюрьмы, латы были абсолютно одинаковыми. И если следовать логике, то все эти гномы – солдаты. У каждого из них было по два коротких топора на поясе, плюс длинная алебарда в руках. Вот это я понимаю – воины! Даже близко не похожи на голливудских рыцарей – никаких лишних и глупых деталей, все выглядит внушительно и грозно, а отполированное до зеркального блеска оружие даже близко не напоминает игрушку.

  Я так и не переоделся, решив сделать это уже там, где буду спать. Поэтому сейчас я выглядел весьма комично – ноги в кедах, выше короткие шорты, на торсе плащ, который явно мал. Хорошо хоть на голову ничего не прицепил. Вообще, я контрастировал на фоне гномов только благодаря своей комплекции, если не считать одежду. Имея от природы высокий рост, я еще обладал и широкими плечами. А регулярные занятия в тренажерном зале сделали из меня внушительного на вид мужчину, хотя лицо у меня молодое. Но это только я такой. А ведь современное поколение ничего тяжелее телефонов в руках не держало.

  Вообще, сейчас молодое поколение, на мой взгляд, самое позорное. Одни курят, другие пьют, третьи постоянно в интернете сидят. И пусть любовь к спорту начала расти, но это настолько незаметно, что современные дети кажутся все, как на подбор, слабыми и изнеженными благами цивилизации. А уж воспитание на глупом телевидении и лживой пропаганде соцсетей просто добило бедных детей.

  К чему это я? А к тому, что возьми какого-нибудь парня моего возраста сюда – он бы казался просто высоким задохликом. И пусть он был бы выше местных, но было бы это единственным преимуществом. И у него не было бы шансов приспособиться к местной жизни – тут нужно иметь силу, решимость и готовность убить при необходимости. По крайней мере, я так представляю средневековый мир. Лично я вполне имею шансы начать тут новую жизнь – ведь там, на родине, я просто детдомовец, живущий на копейки, переживший столько, что в этом мире будет легко освоиться. Я надеюсь.

  Ладно, отбросим грустные мысли! Мне еще хоть немного освоиться здесь нужно, да и изучение языка никто не отменял. Не у всех же есть 'понималки' как у Доринера. Кстати, он же говорил, что они работают только с теми, кто владеет магией. Но как тогда он сам смог ее использовать, если по его же словам гномы не владеют магией? Или нужно, чтобы только один собеседник обладал способностями? Хрен его знает.

  Мой сопровождающий гордо шел впереди, одаривая прохожим такими взглядами, будто он президента сопровождает. А те, в свою очередь, его даже не видели, смотря только на меня. Я был как диковинная зверушка, о которой все слышали, но никто не видел. Честно говоря, было жутко непривычно и неприятно. Ну, хоть пальцем не тыкали, и на том спасибо.

  Но что меня больше всего радовало, так это тишина. Нет, гномы тут галдели наперебой, но в сравнении с вечным гулом города, это была тишь да благодать. А запахи природы витали вокруг, радуя меня своей чистотой и реальностью. Он были сильны, ведь деревня стояла посреди большого поля, окруженного лесом.

  Но вот короткая прогулка по широкой улице, похоже, единственной в деревне, подошла к концу. Гринор остановился около выделяющегося на фоне остальных домов трехэтажного каменного здания, стоящего на большой огороженной территории. С одной стороны этой территории стояла длинная конюшня, рядом с которой находились разнообразные фургоны. Точно – трактир.

  Гном уверенно пошел к парадному входу, я за ним. Немного боялся, ведь если в трактире много народу, то наверняка они начнут на меня глазеть. А это неприятно. Да и выгляжу я не очень, и если местные выглядят довольно опрятно и… правильно, что ли, то я похож на оборванца. Ладно, может, завтра поговорю с Доринером, чтобы он помог мне разобраться с местными реалиями, а конкретно с одеждой.

  Едва я перешагнул порог трактира, как меня накрыла мощная звуковая волна. В очень просторном зале с высоким, до самой крыши, потолком сидело с сотню глоток, активно переговаривающихся между собой. Стоило мне войти, как по залу пошла цепная реакция. Первыми замолчали ближайшие ко входу столы, а сидевшие за ними гномы разинули рты. Потом пошли следующие по отдаленности столы, пока не замолчали самые дальние.

  Я замер, напряженно оглядывая местных. В основном были гномы, многие из которых были при оружии, пусть и не в латах, но кольчуги были у всех. Но в зале присутствовали не только коротышки. За одним из столов у стены я приметил довольно крупных парней, всматривавшихся в меня, словно в кусок мяса. Они были одеты в минимум одежды, а оголенные участки кожи казались мне зелеными. Хотя почему казались – они и были зеленоватыми.

  У этих странных существ был довольно приличный рост, это видно даже когда они сидели. Внушительные габариты и угрожающие клыки, видневшиеся из-под нижней губы, делали этих существ пугающими на вид. К счастью, зал снова оживился – а меня теперь лишь косились, занимаясь своими делами.

– Что это за существа? – спросил я у гнома.

– Это орки! – пояснил с большой долей презрения тот, проследив за мои взглядом, – Лучше с ними не пересекаться. Агрессивные и злобные, а драку любят, как гномы механизмы.

– Понятно, – кивнул я.

  Гринор повел меня куда-то к углу, лавируя между лавками и столами. Я брел за ним, вслушиваясь в разговоры оживившейся толпы.

  И вот Гринор усадил меня за угловой стол, а сам подозвал девушку гномку с подносом и стал ей быстро что-то говорить, я особо не вслушивался. Та что-то черкала в небольшом блокноте с желтоватыми страницами (у них есть бумага, вот радость!), при этом разглядывая меня исподтишка. Заметив мой взгляд, она отвернулась, густо покраснев. Ни хрена себе, это что такого могли про меня напридумывать, что от одного моего взгляда молодая девчонка так покраснела? Ох уж эти деревни, слухи расползаются со скоростью света, при этом сильно изменяясь.

  Я оперся спиной о стену, позволив себе расслабиться. Прикрыв глаза, я стал слушать общий гвалт зала, и мне даже на миг показалось, что я вернулся обратно на Землю. Но нет, вокруг все так же были вооруженные гномы, что-то яростно обсуждавшие друг с другом.

  Язык гномов был довольно грубым по звучанию, точно подходит под бас самих гномов. У меня голос был мягче – баритон. Причем, голос был певучим, да и слух у меня присутствовал, хотя я никогда не занимался вокалом – только игрой на гитаре. И сейчас, сидя за столом с закрытыми глазами, я вдруг почувствовал непреодолимое желание спеть что-то подходящее настроению.

  На ум пришла одна красивая песенка из одного русского мультфильма. Очень красивая песня, она мне показалась подходящей под ситуацию. И я запел. Голос был поначалу хриплый, но потом быстро пришел в норму, тихие слова полились над столом, слышимые лишь одному мне. Красивая песня, называется 'Перышко'.

  Я забылся. Мне всегда нравились только русские песни, не современные, а старые. У них всегда был глубокий смысл, а красивые, чувственные голоса исполнителей с не менее красивой музыкой пробуждали в душе странное чувство – одновременно хотелось плакать, смеяться и молчать, замереть и двигаться. И при этом ничего не замечал вокруг, целиком и полностью поглощался песней. Это, возможно, было единственное время, когда я не предавался своей извечной паранойе.

  И вот последние слова песни слетели с моих уст. На душе стало легко. Но только еще больше захотелось выпить. Да и поскорее разобраться с возникшей ситуацией. Не люблю неопределенности.

  Я открыл глаза и удивленно посмотрел на Гринора и разносчицу. И если гном смотрел на меня с восхищением, то девушка вытирала краешком одежды блестящие слезы. Она поставила поднос со снедью на стол и быстро убежала. Гном заговорил на чистом русском, спасибо амулету:

– Это была очень красивая песня! – пораженно сказал гном.

– Неужели? – усмехнулся я, – Прям-таки и красивая? Простая песня.

– Главное – не песня, а ее исполнение! – важно заявил гном, – Ты же эмоциями так ударил, всех в зале зацепило! Они просто не поняли, откуда такие эмоции, а так бы тоже сейчас к тебе приставали.

– В смысле, эмоциями? – не понял я.

– Ну как же! Эмоциями! Ты пел и так живо и чувственно представлял все, что всех достало! Наши-то менестрели ни голоса не имеют, ни петь нормально не могут!

– Да объясни ты, наконец, что ты имеешь в виду? – я поторопил гнома, хотя настроение было отличное.

– А у вас что, не так поют? – удивился гном. Он хотел еще что-то спросить, но под моим взглядом решил пояснить, – Хотя, что же я, у вас там все по-другому! Так вот, когда ты поешь, то внутри испытываешь эмоции от песни. И ими ты как бы делишься с другими, вкладывая их в каждое слово! И если ты умеешь петь так, что в слушателях просыпается то же чувство, что и в тебе, то и голос не нужен. Вот ты сейчас и пел красиво, и эмоциями так делился, что вон, Мирту аж прослезиться заставил!

– Хм, – я пытался переварить необычное представление местных о песнях, – то есть, если бы я спел что-то о войне, то вы бы за оружие схватились?

– Смотря, какая песня, – Гринор задумался, – кто-то вспомнил бы свое боевое прошлое, кто-то бы драться захотел, а кто-то бы потрясал оружием в знак одобрения, тебя как принято у воинов. Но у орков лучше такого не петь, а то проблем не оберешься!

  Гринор засмеялся своей незатейливой шутке, я из вежливости тоже изобразил смех. А сам заинтересовался идеей. А что? Устроиться местным артистом, песен я много знаю! Греб деньги бы лопатой и в ус не дул, хех! Но вообще идею стоит обдумать, мало ли что в жизни бывает?

  Так, а что это я не ем? Непорядок! Нужно срочно исправлять это недоразумение, иначе меня свой же желудок проклянет! Я осмотрел принесенную еду взглядом голодного волка. Рот машинально заполнился слюной, а руки схватили первую миску. На подносе стояло полно глубоких мисок с разными яствами – мясной похлебкой, отбивной, картошкой с тушеным с овощами мясом. И во сколько же это все обошлось? У нас одна отбивная стоила бы в половину моей зарплаты, это точно.

– Гринор, и дорого все это дело стоит? – я окинул рукой поднос, обеспокоившись дороговизной ужина.

– Да нет, – махнул рукой гном, – пятнадцать медяков, и восемь еще за пиво.

  Так, посчитаю. Если мне дали три золотых на первое время чтобы освоиться, то у меня, если я правильно запомнил, шесть тысяч медных монет. Скажем, один обед будет стоить двадцать медяков. Если есть так три раза в день целый месяц, то потрачу только тысячу восемьсот монет. Это хорошо! Значит, денег мне на пропитание дали достаточно! Хотя стоит узнать, сколько стоит проживание в этом месте. Почем местные халупы со всеми удобствами? А вот сейчас и спрошу!

– Гринор, – позвал я увлеченно жующего гнома. Он, похоже, давно не ел. Пока с другими гномами меня караулил, не поел? Зря! Но вот он отвлекся от бесспорно важного дела, взял переводилку и вопросительно посмотрел на меня, – сколько тут стоят комнаты? Хотя бы самые простые.

– Не дорого. Самая дешевая – это маленькая коморка с одной кроватью и стулом – пять медяков в сутки. Самая дорогая, со всеми удобствами – три серебряных в сутки. Обычная комната, чтобы просто в ней жить – двадцать медяков в сутки.

– Ясно, – я прикинул расходы и задал последний волнующий меня финансовый вопрос, – Гринор, вот ваш сотник пообещал мне работу, чтобы отработать три золотых и просто заработать себе на жизнь. Что он может мне подобрать, и сколько примерно я заработаю?

– Это вопрос не простой, – гном задумался, даже ложку отложил, – скорее всего он предложит тебе просто физическую работу, причем, на виду, уж извини за честность. Может на склад отправить, там ты за десятицу точно серебряных восемь-десять заработаешь. Может еще к кузнецу или плотнику нашим, им постоянно помощь нужна. Там примерно столько же денег.

– А десятица – это десять дней, я так понимаю? – уточнил я и получил утвердительный кивок. Потом задумался.

  То, что меня будут держать на виду – так кто в этом сомневался? А вот то, что за десять дней я заработаю, округлю, десять серебряных, а за целый месяц выйдет полторы золотых монеты, меня не особо радует. В месяц, при стабильном питании и проживании в средней комнате я потрачу две с половиной тысячи меди с мелкими допущениями. Это на золотой и пять серебряных монет получается. Значит, чистыми у меня на руках будут пятнадцать серебряных монет – не очень много, стоит сказать. Но хоть с голода не помру, и то хлеб. Хотя, что за поспешные выводы, вдруг пятнадцать серебряных монет – это много? Ладно, со временем разберусь, лишь бы только проблем больше никаких не было.

  Попросив Гринора, чтобы он заказал чего-нибудь сильно крепче пива, я принялся планомерно уничтожать ужин. Ох, давно я так вкусно и много не ел! Гринор заказал довольно много, видимо, брал, исходя из моих размеров. Радует, что, возможно, придется меньше тратить на еду, раз за относительно небольшие деньги приносят много еды. Потолстею!

  В общем, наелся я до отвала, а когда та же разносчица принесла объемный кувшин, или как там эта хрень называется, я еще и выпил неплохо. Сагитировав Гринора на пару стопок, я разлил на глаз по пятьдесят грамм каждому, а потом мы выпили.

  Это была водка в чистом виде. Интересно. А еще больше интересно то, что Гринор выпил эти пятьдесят грамм с большой натугой, а потом еще пытался нащупать закуску. Похоже, ошиблись наши фантасты насчет алкоголизма гномов и их невосприимчивости к крепким напиткам. Похоже, главным алкоголиком выступаю я, хотя реально выпить нужно, чтобы не свихнуться. Поэтому я сунул в руку зажмурившегося гнома вместо закуски очередную стопку, а сам выпил после стандартной фразы о перерыве между первыми двумя стопками.

  Гном после второй едва ли не падал. Глаза его выпучились, грозя выпасть из орбит, сам он едва дышал. Смилостивившись над гномом, сунул ему в руку кусок копченой колбасы, так же оказавшейся среди еды. Он закусил, потом посмотрел на меня, как на врага народа и сказал:

– Я, конечно, понимаю, что ты тут недавно, но зачем же с убийства бедного гнома начинать! – в его голосе было столько обвинений и обиды, что я невольно представил подростка или даже ребенка.

– Да ладно, немного же выпили, – хмыкнул я, – не бойся, больше пить не будем, хватит.

– Вот ты мне скажи, – через полчаса изрядно захмелевший гном, все-таки прикончивший бутылку, решил поговорить со мной, что называется, 'по душам', – ты говоришь, у вас там совсем с ума сошли. То мяса не едят, то спят с кем не надо! А ведь у нас тоже такие не умные есть! Вон, эльфы те же. Мало того, что у них мужики на баб похожи, так еще и ведут себя как бабы! Вот ты представь! Был у нас как-то караван эльфийский, торгуем мы с ними. Так вот, были там два воина. Ну, думал – мужики! И мечи что надо, и доспехи! А потом как-то случайно увидел – так они в бане миловались! Мужики!

– И у вас такая зараза распространилась, – заключил я, потягивая пиво, – хорошо нам в страну их стараются не пускать, хотя этих развелось столько, что страшно становится, что и друзья твои окажутся… кхм… этими! Ох, расстрелять бы их…

– Расстрелять? – переспросил гном.

– Ну да. Поставить их всех к стенке и из автоматов… э… арбалетов! Щелк, и нет проблемы! Чтоб прямо, совсем не осталось! – закончил я, хлопнув кулаком по столу.

– Во! – показал мне гном большой палец и отключился, стукнувшись головой о столешницу.

  За эти полчаса мы с гномом успели сдружиться, поделиться разными байками, обсудили политику и все такое. Что ни говори, а пьянки сближают лю… разумных. Только теперь что мне с этим товарищем делать? Я ж не знаю, где он живет, а таскаться с пьяной в дрова тушей ох как не хочется!

  Подумав, я взял ту переводилку, с помощью которой мы и общались. Она вроде работала, только вот как ей пользоваться? Шарик, как шарик. Металлический, немного теплый, небольшого размера. Я плотно сжал его ради эксперимента, как вдруг в голове что-то щелкнуло. Все разговоры вокруг вдруг стали понятными, а я от неожиданности даже выронил амулет.

  Второй раз я больше его не ронял. Вот только очень непривычно было, когда все понятно. К счастью, пусть я уже тоже изрядно выпил, но еще более или менее соображал, поэтому решил сразу разобраться и с гномом, и с комнатой. Поэтому я подозвал ту разносчицу, что приносила еду.

– К-красавица, – подозвал я ее, – слушай, сделай м-милость. Скажи, где мой товарищ… живет?

– Ой! – она снова покраснела, – Вы говорите на нашем языке?

– Нет, это… вот эта вот… как ее… амулет, во! – я показал переводилку, – Так п-подскажешь, куда мне моего друга отнести?

– А? Да, конечно! сейчас, – она куда-то убежала, а я стал сгребать в кучу гнома. Он довольно громко храпел, при этом довольно нелестно ругаясь сквозь зубы. Я кое-как нацелил на его голову шлем и начал решать трудную задачу – как взвалить на плечо гнома, чтобы его шлем не падал. В итоге просто взял шлем под мышку, а гнома на плечо.

  Разносчица выбежала, оказавшись уже в другой одежде. Она что, отпросилась с работы, чтобы меня проводить? Интересно. Ладно, это все равно не мое дело, главное, чтобы довела до нужного места. А обратно я уж сам дойду. Ну или доползу, если на свежем воздухе не протрезвею.

  И вот мы покинули трактир. На улице уже стемнело, воздух был удивительно свеж, я с наслаждением вдохнул его полной грудью. В груди приятно зажгло льдом, в голове немного прояснилось. Это жару я плохо переношу, а вот с холодом все наоборот, очень даже люблю! Поэтому я чувствовал себя прекрасно!

– Сюда, – махнула рукой гномка, довольно прытко уходя по дороге.

  Идти было недалеко, что не мудрено при небольших размерах деревни. Гномка подвела меня к приземистому и длинному дому, расположенному близко к дому сотника. Удивительно было то, что дом, к которому меня привела девушка, очень сильно напоминал казарму. Как оказалось, это и была казарма.

– Вот тут он живет, с остальными солдатами, – сказала девушка, – постучите.

  Я последовал совету и от всей души постучал в дверь. Дверь была очень крепкая, к слову сказать. В принципе, в этой деревне не было чего-то хрупкого. Все было сделано на совесть, сразу видно, что на деревню часто нападают и местные хотят максимально обезопасить себя. Интересно, а как вообще происходят местные сражения? Мне почему-то захотелось на них посмотреть, похоже, алкоголь еще довольно сильно на мою голову влияет, если подталкивает в бой.

– Ну! Кто там еще на ночь глядя?! – проворчали из-за двери. Дверь открылась, а на пороге оказался широкоплечий гном лет пятидесяти, как Доринер, с привычными уже топорами на поясе и с желанием в глазах набить кому-то лицо, – Тебе чего надо?

– Да вот, вашего одного принес. Он немного перебрал, – с этим словами я скинул с плеч Гринора.

– Вот балбес! – от всего сердца гном отвесил спящему гному затрещину, хотя тот даже не пошевелился, – не умеешь пить – зачем лезть? Вот я ему завтра устрою! С самого утра будет вокруг деревни круги наворачивать, даже воды не дам!

– Ну, зачем же так строго-то, – я сглотнул, представив муки гнома, – он же не специально.

– Какая разница?! Устав есть устав! Вот взял бы увольнительное и пил, сколько влезет! А пока на службе, чтоб даже в мыслях не было напиться! Вот ты служил? – неожиданно спросил он меня.

– Было дело, – кивнул я.

– Вот! Сам должен понимать, что дисциплина должна соблюдаться беспрекословно! Иначе в случае сражения войско потерпит поражение! Поэтому и в мирное время, и на войне дисциплина должна быть строгой! Ясно тебе?

– Ясно, – ответил я, немного опешив от такого напора. Господи, как будто это я напился на службе? – Только вы все это лучше бы солдатам своим говорили, а не мне. Я-то служить не особо рвусь.

– Конечно, вам бы отсиживаться за стенами, пока вояки кровь проливают, – гном смерил меня таким взглядом, будто я последняя крыса и дезертир и предал лично этого гнома, – крови не видели, а уже бахвалятся, мол, вояки!

– Боюсь, вы меня не поняли! – алкоголь в моей крови разыгрался не на шутку, – Я не собираюсь служить в армии, но и не отказываюсь воевать, если это необходимо! Я в любом случае взялся бы за оружие, вот только выслуживаться перед чинами, чтобы подняться по службе я не намерен!

  Гном смерил меня тяжелым взглядом и молча захлопнул дверь, предварительно перетащив через порог гнома, не забыв и про шлем, что я бросил на порог. Я еще несколько секунд смотрел в дверь злобным взглядом, а потом развернулся и зашагал к таверне. Я помнил, где она была, поэтому шел уверенно. Амулет у меня есть, сам смогу поговорить и арендовать комнату. Черт, точно, я ж амулет Гринору не вернул, это ведь его! Ну и ладно, возвращаться я не намерен. Нужно будет – сам заберет.

– Зря вы так, – подала голос молчавшая до сего момента гномка, – Фагрон очень хороший гном. Просто он не любит тех, кто боится служить в армии. И принял вас за такового.

– Он меня оскорбил, – ответил я раздраженно, – поэтому и получил такой грубый ответ. Не люблю тех, кто называет меня трусом.

  Гномка ничего не ответила. Мы молча дошли до таверны, где я арендовал обычную комнату за двадцать меди и заплатил за неделю вперед, чтобы больше не думать об этом. Гномка ушла, а я собрался было подняться к себе в комнату, благо мне объяснили, как ориентироваться в таверне и как разобрать номера, но тут в зале стало шумно. И не просто шумно.

  Не знаю, в какой момент началась масштабная драка. Просто неожиданно по залу стали летать стулья, гномы увлеченно набивали друг другу морды, да и остальные не отставали. Самыми ярыми драчунами оказались орки. Почти десяток зеленокожих уверенно дубасили всех, кого не лень, при этом почти не получая в ответ, хоть и дрались в основном с пьяными в хлам. Здоровенные, мускулистые существа одного за другим вырубали гномов, при этом отпуская в их адрес весьма нелестные эпитеты.

  Мне это не понравилось. Возможно, мне не стоило вмешиваться, но я все еще был, что называется, навеселе, да и злость после разговора с этим самым Фагроном гномом нужно было спустить. Поэтому я быстрым шагом подошел к одному из орков. Тот заметил меня и замахнулся для нанесения очень сильного удара, но я не собирался так просто дать ему меня избить.

  Я рванул вперед, нанося сокрушающий удар в солнечное сплетение, так сказать, на опережение. Орк выдохнул от неожиданности, но не упал, а лишь отшатнулся. Его глаза налились кровью, он взревел от ярости и рванулся на меня, собираясь снести с ног. Но мало иметь силу, нужно ей распоряжаться. Я немного умел драться, поэтому просто ударил ногой орка. Главное было – устоять. Я едва не упал, но удар, да еще скорость орка сделали свое дело. Он упал на пол, хватая ртом воздух. Я попал ему в живот. Ишь ты, не слабит пока алкоголь!

  Вдруг кто-то захватил меня сзади, ухватив руками за шею. Очередной орк был очень сильным и практически без проблем перекинул меня через себя, ударив о стол. В глазах потемнело, я лишь чудом смог уклониться от удара кулаком. Пнул ногой практически вслепую, надеясь попасть орку в колено. Попал вскользь, заставив орка лишь едва пошатнуться, но хоть что-то!

  В глазах прояснилось резко, рывком. Я увидел, как орк поднял над головой здоровенную лавку и приготовился огреть ею меня. Я отпрыгнул так, как никогда бы не прыгнул в другой ситуации. Вот что экстрим с людьми делает, жилы рвать заставляет! Поднявшись на ноги, я хотел было броситься в атаку, но орк опередил меня, ударив кулаком мне в грудь. Воздух вышибло из легких, я опрокинулся на спину, пытался подняться, но от могучего удара едва дышал, не то что шевелился!

  Орк неумолимо надвигался на меня, тогда как я сам едва мог встать. Попытавшись подняться, я удостоился сильного удара ногой по ребрам. Вот тут уже подняться было совсем невозможно, боль была невыносимой! Орк ухмылялся, его клыки угрожающе подрагивали при движении челюстей. Я приготовился получить изрядную долю побоев, но тут лицо орка исказила гримаса удивления и боли. Тяжелая зеленая туша повалилась прямо передо мной, перестав двигаться.

  Я увидел гнома, держащего в руках обломок от табуретки. Остальные детали этой, как оказалось, весьма полезной мебели валялись вокруг упавшего орка. Он подрагивал, но уже был выведен из строя окончательно. Выдохнув, я поднялся и протянул руку гному для рукопожатия. Я не сразу сообразил, что в этом мире, возможно, этот жест значит нечто другое, чем у нас, но гном вполне спокойно пожал руку, сказав весело:

– Молодец, парень! – гном ощутимо хлопнул меня по плечу, – Орка уложил! Да и второго почти!

– Ага, чуть калекой не остался! – улыбнулся я, кивая на лежащего гнома, – Если бы не ты, то точно не поздоровилось бы.

– Короче, оба мы молодцы! – загоготал гном. Я поддержал его веселье, засмеявшись.

  Драка вокруг только разгоралась, несмотря на то, что уже с десяток тел валялись где попало. Мебель тут летала повсюду, только успевай уклоняться. На удивление, гном не стал больше никого бить, а просто стоял. Вокруг нас, кстати говоря, образовалась небольшая безопасная зона, куда никто не заходил. Может, это делали тела орков, которые даже в бессознательном состоянии выглядели весьма угрожающе. А может то, что всех, до кого мы могли дотянуться, мы одаривали сильными пинками.

– Слушай, друг, а как тебя зовут? – спросил я.

– Дрик, – ответил гном, – а тебя, парень?

– Глеб, – мы снова пожали друг другу руки, но уже в знак знакомства.

– Ты не лезь пока, сейчас уже должна стража подоспеть, – предупредил Дрик, – все как всегда! И лучше нам пока не ввязываться никуда. Это вначале можно кулаками помахать. Но каждый раз все одно и тоже, уже надоело вконец!

– И часто тут такие вот развлечения устраивают? – ухмыльнулся я, в очередной раз отвесив пинка одному пьяному гному, рванувшемуся было на нас.

– Ровно раз в месяц, седьмого числа, , – пояснил гном, отвесив подзатыльник очередному гному, – в этот день выдают получку солдатам, и те, кому повезло не попасть в патруль или в караул, начинают отмечать. А еще в этом сезоне караваны торговые часто приходят, так хоть веселее становится, народу больше.

– А ты здесь живешь, или тоже с караваном? – поинтересовался я.

– Я вообще не отсюда, – почесал затылок Дрик, – я с севера, только последние лет пять на наймах с караванами по континенту катаюсь. Вот, недавно сюда приехал, месяца полтора здесь уже живу. Хотел отдохнуть дней десять еще и с караваном уйти куда-нибудь.

– Понятно, – хмыкнул я, – кстати, а вот и стража.

  В зал ворвались закованные в латы гномы, тут же начавшие успокаивать драчунов. Орков, никак не пожелавших униматься, вырубили ударами секир плашмя. Дрик осмотрелся и заговорщицким шепотом сказал:

– Валить пора. Сейчас начнут стрясать со всех штраф за разгром.

– Нас не остановят? – засомневался я, поглядывая в сторону лестницы наверх, где были комнаты. Чтобы до нее добраться, нужно было просочиться через большую толпу.

– Да ладно тебе, Глеб! – Дрик хлопнул меня по плечу, – Прорвемся! Ты только пригнись, чтобы не заметно было.

  Я последовал совету гнома, пригнувшись, став вровень с гномами. Со стороны это, возможно, выглядело забавно, но видеть меня могли только те, кого я расталкивал. Зал показался неимоверно длинным. Каждый метр приходилось преодолевать, расталкивая замерших в ожидании гномов, кстати, довольно сильных, что делало мой путь еще труднее, учитывая мое не самое удобное положение.

  Но вот мы добрались до лестницы. По ней, кстати говоря, уже поднималось несколько гномов. Дрик пулей взлетел наверх, я лишь немногим позже так же оказался наверху. На втором этаже были простые номера, самые дешевые. Мне нужно было подняться на этаж выше, а вот гном остановился.

– Ну что, друг, славно сегодня отдохнули! – мы крепко пожали друг другу руки, – Эх, жаль, что скоро уезжаю, так бы еще кому лицо подровнял! Удачи тебе, Глеб! До встречи!

– До встречи, Дрик, – в свою очередь попрощался я с гномом и побрел наверх. Я умудрился во время драки немного порвать сумку, но ничего серьезного, вполне можно подшить. Деньги, слава Богу, есть. Правда, еще не известно, во что мне выльется этот 'займ' у гнома. Может, заставят батрачить за три копейки, пока не отработаю, или вообще сделают подопытного кролика.

  Кстати, интересно, что практически никто не обращал внимания на мою расу. Может, просто не замечали, а может еще что. Хотя странно – сотник меня даже в тюрьму пихнул, на всякий случай, а простые разумные и ухом не повели при встрече со мной, разве что та гномка постоянно смущалась, но это далеко не показатель.

  Но что-то я устал. Нужно поспать – завтра трудный день. Завтра и на работу пристроят, и к портному нужно сходить, и еще много всего, что может быть. Что интересно – я совсем не жалею о том, что покинул свой родной мир. Разве что немного жаль, что не прихватил парочку чертежей – как создать огнестрельное оружие, например. Очень пригодилось бы – вдруг пойдут на меня орды супостатов, а я тут с новеньким РПК наперевес! Хех, мечты! Хотя, если подумать, то вполне можно что-то подобное соорудить. По крайней мере, порох я, возможно, смогу сделать, а уж его применение станет делом техники. Так, что-то меня на какие-то глобальные мысли занесло. С имеющимися проблемами еще нужно как-то разобраться.

  Комнату свою нашел быстро, спасибо номерам на дверях. За добротной дверью оказалась довольно просторная комната. По размерам, примерно, пять на семь метров, то есть даже больше, чем моя съемная комната. Раза в четыре больше. И все это за горсть маленьких монеток! Мне тут все больше начинает нравиться.

  Обстановка комнаты была довольно уютной. Из небольшого окна, застекленного, к слову сказать, лился мягкий свет уже поднимавшихся… двух лун. Как-нибудь позже расскажу про местные светила и про небо вообще. Это стоит отдельного времени для рассказа. А сейчас – комната!

  В углу стояла большая кровать, несравнимая с кроватью в тюрьме. Объемный матрас, подушка и одеяло навевали мысли о деревенских кроватях. Если кто был в глубинке нашей страны в гостях у каких-нибудь стариков – тот поймет, о чем я. На такой кровати выспаться – как нечего делать. Очень уж удобная кровать, тут и говорить не о чем!

  В другом углу комнаты стоял массивный стол, у которого стоял не менее массивный стул. За таким столом мне спокойно можно было есть, без стеснения. Видно, делали все здесь с расчетом на таких 'великанов', как я, о чем еще красноречиво говорили потолки под два с половиной метра. Толстые стены и дверь отсекали все посторонние шумы, оставляя в комнате умиротворяющую тишину. Как же приятно!