Текст книги "Глас Времени"

Они выезжают за город. В вечерних сумерках вдоль дороги тянутся домики. Мужчина просит свернуть к одному из них и подождать несколько минут. Он уходит. В доме загорается свет, после чего снова гаснет, и человек возвращается. На плече рюкзак, в руке чемодан. Снаряжение еще старше, чем одежда, и выглядит так, будто снарядившийся по моде пятидесятых турист решил покорить Европу.

– Теперь на юг.

– Далеко?

– Километров пятьдесят. Точнее сказать не могу. У вас есть при себе дорожная карта?

– Какой вам требуется город? Я введу в навигатор…

– Навигатор? – прерывает он.

– Эта такая штуковина, которая связана с орбитальными спутниками. Показывает наше местоположение относительно земных координат.

Мужчина вопросительно смотрит.

– Обойдемся, – отмахивается он. – Простая карта у вас есть?

– Навигатор в тысячу раз лучше карты! – Иосиф полагает, что над ним просто издеваются. Ну не может человек нашего времени не знать, что такое спутниковая навигация! Разве что человек не из нашего… времени. Но это лишено всякого смысла, так как попросту невозможно. Не умеет никто конструировать машины времени! На сегодняшний день дорога открыта лишь в будущее. Да и то – сугубо теоретически. Иосиф в курсе последних научных данных, и слышал, что если объекту придать высокую скорость, его личное время замедлится относительно времени окружающего.

Машина летит по какой-то глухой дороге. Фары выдергивают из темноты сто метров асфальта и основания высоких деревьев, растущих по бокам. Попутчик молчит, завороженно вцепившись взглядом в ночную панораму.

Через двадцать минут они влетают в какой-то малюсенький городок. Какой именно, Иосиф разглядеть не успевает – машина едет быстро, дорожный указатель сверкает зеленым и остается позади. Он хочет поскорее довезти этого странного старомодного молчуна и возвратиться в номер, где ждет прохлада простыней и погружение в сладкий сон.

– Может, все-таки скажете, куда вам нужно? Пятьдесят километров остались за спиной. Еще два раза по столько же – и будем в Мюнхене. А мне туда не надо, я только сегодня оттуда.

Собеседник вздрагивает.

– Ах, Мюнхен-Мюнхен… – страдальчески шепчет он. – Как он? Сильно изменился с 1939 года?

– Таким я его видел лишь на почтовых открытках, когда разбирал старый школьный архив. – Иосиф стискивает руль и хмурится.

Мистер «Старомодная Странность» живо замолкает. Чувствует, что сболтнул лишнее. Иосиф же начинает понимать, в какую игру играет таинственный незнакомец. Он слышал, что встречаются такие умельцы, которые прикидываются дурачками, вызывают жалость, пудрят людям мозги и, пока те сочувствуют, их используют. А уж в чем использование будет выражаться – все равно. Кто подвезет, кто деньгами выручит или обедом накормит. Так и живут, паразиты!

Иосиф уверен: хулиган попросту тянет время, чтобы выгадать момент и выскочить, подхватив чемоданы. В подобных ситуациях лучше таких моментов не дожидаться. Загораются яркие стоп-сигналы, и автомобиль резко уходит к обочине.

– Я не знаю, куда вам нужно, но знаю, чего вы хотите, – заявляет Иосиф и оборачивается. – Номер не пройдет! Я достаточно вас покатал, теперь забирайте вещи и уходите на все четыре стороны.

Мужчина нервно мнет шляпу и жалобно смотрит.

– Сегодня днем я прилетел из России, – продолжает Иосиф. – Устал, хочу спать, и, ко всему прочему, меня ждет обратная дорога в Регенсбург. Прощайте!

– Из России? Но у вас такой превосходный немецкий. Никогда бы не подумал.

– Я преподаватель, этим все сказано!

Иосифу не хочется переходить на грубость. Какой-никакой, перед ним человек. Неизвестно, что у него внутри. Может, у него действительно горе. Потерянный вид человека, в крайнем случае, вызывает разве что легкое раздражение, но не озлобление. Нужно сочувствовать, подобное может случиться с кем угодно.

Но Иосиф – не Красный крест.

– Выходите!

– Куда же я пойду?

– Об этом стоило думать до того, как вы сели в машину и просили ехать черт знает куда!

Мужчина все так же жалобно смотрит, но в какой-то момент в глазах появляется огонек. Он поворачивается, чтобы открыть дверь, и делает это весьма странно, всем корпусом. Иосиф в последний момент чует неладное и жмет акселератор, дабы инерцией покоя подавить потенциально опасные действия пассажира.

Автомобиль с визгом срывается вперед. Их обоих вжимает в кресла. Человек в ужасе поворачивается, пытаясь поймать разлетающиеся купюры, размахивает руками, но все деньги изловить не удается: несколько банкнот падает между сидениями.

– Что случилось? – громко спрашивает пассажир. На его лице недоумение. – Что заставило вас так резко тронуться?

– Перепутал педали, – врет Иосиф, пряча глаза. По спине бежит холодок, который случается, когда человек понимает, что сделал какую-то глупость. За пазухой у попутчика был не нож, и не пистолет, человек всего лишь отвернулся, чтобы достать деньги и расплатиться за поездку.

Иосифу смертельно неудобно. Теперь он даже готов отказаться от денег.

Ксеноновые огни широко освещают близлежащий ландшафт. Иосиф поворачивается, намереваясь извиниться, но в ту же секунду в бок ему упирается твердый предмет. Пистолет!

«Приплыли!»

– Сидите тихо и больше никаких выкрутасов! – приказывает старомодный бандит-попутчик.

– Прекрасно! – саркастически восклицает Иосиф. – Помог человеку, подвез, а он на мушку берет… Будете стрелять?

– Если согласитесь уделить мне час вашего времени – нет, – примирительно заверяет мужчина. – Поймите же, мне крайне необходимо средство передвижения. Вы для меня вообще идеальный вариант. Дело в том, что такси я специально заказывать не стал, мне нужен был частный автомобиль. Как вы наверняка успели заметить, я не разбираюсь в технике, но твердо знаю одно: все такси оборудованы этими вашими «Джи-Пи-Эс», их маршруты отслеживаются, а меня это не устраивает. Не хочу, чтобы возникли вопросы.

– Что у вас за дело?

– Ух, какой быстрый! Мое дело, собственно, вас не касается… Где-то здесь есть электростанция, мне нужно к ней. Это все, что вам следует знать.

Бандит ослабляет пистолетный натиск и отводит руку. В темноте салона виднеются очертания оружия. Иосифу они кажутся знакомыми. Он задается вопросом: где уже видел похожий пистолет? Точно: сон на подлете к Мюнхену!

В навигаторе Иосиф отыскивает ближайшую электростанцию. Действительно, таковая имеется; к северу, на берегу реки Изар. Вдобавок станция атомная.

– Через пять минут будем на месте, – сухо заявляет Иосиф и разворачивает автомобиль.

6

Удается подъехать достаточно близко. Очень странным оказывается то, что в относительной близости от АЭС стоят жилые дома. Иосифу вспоминаются кадры Чернобыля.

Из гигантской трубы идет светлый дым.

– Атомная станция, станция атомная… – мрачно бормочет человек, вглядываясь в огни.

– Ах, да, ведь вы, идиот, и не знаете, что такое ядерная энергетика! – колко замечает Иосиф. – Боже мой – физика, девятый класс. Хотя если вам обычный смартфон в диковинку, словосочетание «спутниковая навигация» звучит как нечто мистическое и «Мерседес» видите впервые, удивляться нечему.

– Моей неосведомленности есть объяснение. Помолчите! – сердится пассажир. Ему не до разговоров, в голове пульсирует кровь, заставляя работать извилины. Он сосредоточен на деле, которое должен осуществить.

Иосиф открывает дверь и выходит на воздух.

– Я не разрешал покидать автомобиль!

– Стреляйте! – бросает Иосиф и хлопает дверцей.

Стрелять, конечно же, никто не стал.

Иосиф садится на капот.

«Ну и ситуация, – размышляет он, – ну и дела! Не подозревал, что долгожданное путешествие начнется с приключений. Я к этой поездке готовился много лет… и вот, первый вечер провожу в машине с каким-то придурком, угрожающим мне пистолетом. Ну, твою ж мать…»

Теплый ветер трогает лицо. Стрелки часов давно перебрались за полночь.

«И что ему здесь нужно? Что он прячет в чемодане? Хочет взорвать? Не пойму»

Мужчина приоткрывает дверцу.

– Вы долго собираетесь там стоять?

Иосиф не отвечает.

– Вернитесь, пожалуйста, за руль, нужно ехать.

При бело-лунном салонном освещении глаза пассажира смотрят дружелюбно. Пистолета при нем нет: спрятал обратно.

– Итак, у меня есть кое-какая штука, для которой нужен источник энергии. Желательно, мощный. Вы часом не знаете, сколько электричества вырабатывает данная станция?

– Конечно, знаю! – усмехается Иосиф. – Я ведущий эксперт по электростанциям! Короче, вы обратились по адресу.

– Я же серьезно. Кто знает, какой информацией в вашем веке обладает рядовой гражданин?

– Что значит «в вашем веке»? – Иосиф артистично взмахивает руками. – Выходит, вы сейчас не в своем веке?! Вы вообще нормальный?

– Кто такой действительно «нормальный», объяснить трудно. Отклонения от нормы есть в каждом. Вопрос в том, что принимать за норму? Очень скоро я вас оставлю, а пока, прошу, пожалуйста, окажите мне услугу. Я не намерен вдаваться в подробности. Будь вы другим, рассказал бы. А слышать в ответ язвительные высказывания по поводу моей адекватности я не хочу.

На передней консоли лежит упавшая в суматохе купюра. Точно не «евро». Иосиф не может определить, какому государству она принадлежит, и протягивает руку, чтобы рассмотреть поближе. Но пассажир опережает его действия и прячет бумажку в карман.

– Вдобавок вы хотели расплатиться зимбабвийским долларом? – шутливо спрашивает Иосиф.

– Это рейхсмарка!

– Да? А я тогда Пауль фон Гинденбург…

– Кончайте острить и помогите пробраться на территорию станции.

– Уж не замышляете ли вы чего недоброго?

– Не замышляю. Более того, уверяю вас: никому не будет нанесено даже малейшего ущерба. Мне нужно оказаться в непосредственной близости к силовым трансформаторам. Как только я там окажусь, дело будет сделано.

– Насколько я понимаю, необходимые трансформаторы расположены на территории комплекса, а это режимный объект. Просто так к ним не подойти. Даже если проявить ловкость и проникнуть на охраняемую территорию, нас, то есть, вас тут же схватят.

Пассажир тяжело вздыхает.

– Тем более, я так думаю, дело осуществится не мгновенно, и на его реализацию потребуется какое-то время. Но в вашем распоряжении не будет и минуты!

– Потребуется минимум три, – кивает он.

– Простите, что рушу ваши планы, но у вас ничего не выйдет. Ищите другой способ. Если бы я знал, что конкретно вам нужно, то, может быть, у меня возникли бы какие-нибудь соображения. Поймите, я приехал из России, у меня только-только начался отпуск. Короткий отпуск. И я бы не хотел тратить время, решая чужие проблемы. Вы должны понять.

– Понимаю. – Мужчина снова вздыхает и принимает решение: – Можете ехать. Простите, что наставлял на вас пистолет. Просто я нахожусь в отчаянии.

Он выходит из машины вместе с вещами. Мягко хлопает дверь.

– Прошу, никому не сообщайте о том, что здесь случилось, – говорит мужчина в приоткрытое окно.

– А что, собственно, здесь случилось? – хмыкает Иосиф и давит на педаль.

Машина летит в ночь.

7

«Подлец ненормальный, негодяй сумасшедший! – мысленно бранится Иосиф. – Прикинулся дурачком, получил, что хотел. Старый плут! Если мне еще когда-нибудь доведется столкнуться с чем-то подобным, буду сразу отправлять по известному русскому адресу»

У Иосифа дергается веко. Он понимает, что, наверное, все-таки должен был помочь.

«Но чего болван требовал? Проникнуть на территорию атомной электростанции?! О нас бы наутро все газеты писали. Просто так люди не идут на такое. У него явно какой-то замысел, и не уверен, что безобидный…»

Иосиф нажимает кнопку аудиосистемы и выбирает радиостанцию. В эфире много музыки и всевозможных передач. Все они, конечно же, немецкоязычные. Но, как ни странно, сейчас Иосифу хочется послушать чего-нибудь русского. Он переходит на амплитудную модуляцию, и приемник ловит волны далеких передатчиков. Вещает радиостанция «Голос России». Сразу становится как-то теплее и спокойнее.

Неожиданно гаснет приборная панель. Показатели тонут в темноте. Меркнут фары. Иосиф сильно пугается и сжимает руль. Трассы не видно. Из того, что он видел за секунду до этого, Иосиф пытается сконструировать схематичную картину, чтобы более-менее безопасно затормозить. У него получается. Ступня плавно жмет на тормоз, а руки уводят руль в сторону. Как только правое колесо автомобиля чувствует канавку, Иосиф дает влево и останавливается.

С такого типа машинами подобных проблем возникать не должно. Тем не менее, Иосиф отдает себе отчет в том, что это всего лишь техника, и ей свойственно иногда давать случайные сбои. Хотя разум напоминает, что для одного дня случайностей слишком много.

Он открывает дверь и выходит на улицу. Первая мысль любого порядочного автолюбителя – выставить аварийный знак – в текущей ситуации сильно запаздывает.

За десять минут скоростной езды он успевает умчаться достаточно далеко. Населенный пункт и милые немецкие домики кругом заменяет поле. В отдалении шумит лес, похожий на огромное черное облако, опустившееся к земле. Небо горит россыпью звезд. Лакированная крыша «Мерседеса» дает завораживающее отражение.

Зрение не успевает адаптироваться, поэтому Иосифу страшно отходить от машины. Кажется, из мрака дорожной канавы сейчас вылезут чудища, оскалят зубы и растерзают.

Он ловит себя на этой глупой мысли, улыбается, однако продолжает держаться за ручку водительской двери.

Что можно сделать с нафаршированным электроникой автомобилем одному, в полевых условиях? Да ничего! Нет даже карманного фонарика.

«Пропал отпуск, черт подери!»

Ощущение, будто в салоне что-то шевелится. Иосиф робеет. Приоткрывает дверцу – в динамиках плещется шум радиоэфира. Странно: ведь электросистема вроде бы отказала полностью.

Пульсирующие радиопомехи несут в глубине чьи-то отдаленные голоса. Кажется, говорящих несколько, поэтому сложно что-либо разобрать. Немецкая речь звучит грозно. Не похоже на обычную радиопередачу. Голоса срываются в крик. Иосиф обладает тонким слухом и при желании умеет выдергивать из общего фона несколько нужных нот. Теперь он понимает: одна и та же речь, один и тот же оратор, просто присутствует эффект пространственного запоздания, из-за чего получается своеобразный микс.

– О, мой бог! – произносит он, когда понимает, о чем речь.

«Ни положение, ни партия, ни профессия, ни класс, а только единство, ради Германии! Наши цели ясны! Они идут в ногу с народом и временем. И что бы мы ни делали, наши штандарты будут всегда твердо стоять за нашими спинами!»

Последнюю фразу заглушают крики ликования.

Иосиф в растерянности. Не может быть! Что за злые промыслы? В эфире – нацисты!

Он поднимает голову вверх, и на него смотрят тысячи хрустальных огоньков. Призрачные эфирные шумы, россыпи далеких звезд и голос диктатора! Чудовищно проникновенное сочетание, будто призывы из прошлого раздаются прямо с небес.

Иосиф хочет выключить приемник, но звуки затихают сами собой. Загораются фары и приборная панель: машина оживает. Пробуя запустить мотор, он не надеется на успех, его размышления не о том:

«Мне тридцать три, а что я за это время сделал? Безусловно, кому-то мои достижения покажутся внушительными и весьма солидными для мужчины такого возраста. Но разве я когда-нибудь жил по-настоящему? Разве совершал рискованные поступки, разве претендовал на звание героя? Вся моя жизнь была разумна и педантична. Я подчинялся правилам, со школьной скамьи вплоть до сегодняшнего дня. Правилам, написанным кем-то другим. Всегда знал, что хорошо, а что плохо. Оглядываясь назад, я вижу лишь скользкий туман и ничего поистине яркого. Знаю, я должен был остаться и помочь тому человеку. Конечно же, он не террорист, и не собирается ничего взрывать. Он вообще напоминает прилежного ученого, попавшего в жернова обстоятельств. Но я испугался. Поступил как трус. Уподобился пугливому животному. У меня есть выбор: ни во что не ввязываться, тихо и спокойно провести отпуск, вернуться к своим повседневным делам или же… В первом случае я буду жалеть, что поступил как пугливый червь, в другом случае, возможно, вообще жалеть не буду…»

Машина в норме. Иосиф стискивает скулы и разворачивается.

Мужчина сидит на чемодане, ровно на том же месте. Возле ног рюкзак.

– Меня зовут Иосиф! – он протягивает ему руку. – И пока я не помогу совершить то, что вы задумали – не уйду!

Незнакомец приподнимается.

– Иосиф?.. – в голосе чувствуется легкое подозрение. – Лабберт. Лабберт Голдхабер. Рад знакомству.

Глава 2

1

При салонном свете Лабберт делает какие-то наброски. В руках белеет клочок бумаги. Иосиф сосредоточен на навигаторе – изучает местность.

Подступает рассвет. В оконные стекла входят первые лучи. Природа просыпается. Возле машины кружит пара жуков. Наконец, Лабберт разбирается с айфоном, который двадцатью минутами ранее позаимствовал у Иосифа с целью провести калькуляцию математических параметров. Иосиф был прав относительно профессии: он действительно ученый, математик, и физик по совместительству. Назвав специальность, в замыслах не признался.

В расчетах ставится точка. Попутчик тянется к рюкзаку, откуда достает армейскую флягу:

– Кофе?

– Не откажусь.

Холодный напиток оказывается хорошим, но далеко не самым лучшим. Все же немного взбадривает полусонного Иосифа и его нового товарища.

– Скажите вот что, – убирая фляжку в рюкзак, произносит Лабберт. – Судя по тому, что недалеко от нас находится атомная станция, общество научилось подчинять ядерную энергию. Это понятно. Мне интересно, применялась ли ядерная энергия в качестве оружия?

– Да.

– Когда, кем и против кого?

– В августе 1945, в двух городах Японии, – трет виски Иосиф. – Прискорбный факт. Американцы хотели продемонстрировать свое могущество. Япония в то время оставалась последним противником стран антигитлеровской коалиции и даже после того, как её союзники пали, капитулировать отказывалась.

– Японцы? Оказались такими стойкими союзниками? Всегда полагал, ими будут итальянцы.

– Японцы объявили, что будут воевать до победного. С такой позицией страны восходящего солнца война могла затянуться на неопределенный срок. По правде говоря, силами всех стран подавить Японию уже не составляло большого труда. Вообще многие, в том числе я, считают, что американцы пошли на такой античеловечный шаг не ради тщеславия. Они знали, чем может обернуться затягивание войны хотя бы еще на полгода или год.

– Чем же?

– Сталин повернул часть войск на Дальний восток. Это угрожало чрезмерным усилением СССР в Тихоокеанском бассейне.

– Вот оно что…

– В Соединенных штатах, в долгосрочной перспективе, этот факт посчитали неблагоприятным и сработали на опережение, сбросив по одной ядерной бомбе на Хиросиму и Нагасаки. Так закончилась война.

– А точную дату помните?

– Разумеется. 2 сентября того же 1945.

Лабберт жалостливо сводит брови.

Иосиф не понимает, зачем рассказывает взрослому человеку факты, о которых ведает любой искушенный школьник.

– Думаю, не стоит говорить, что для Советского Союза война закончилась гораздо раньше, в мае.

– Выходит, Германия была повержена?

– А о чем я толкую уже минут пять? Конечно! Мы разгромили фашистов!

– Фашистов?

– Именно!

– Стало быть, Советы воевали с одной Италией? – непонимающе интересуется Лабберт. – С Германией воевали другие?

– Какие другие? СССР, США, Англия и ряд прочих государств, все вместе сражались против стран нацистского блока, то бишь стран «Оси». Вот и все.

Лабберт молчит и скорбно кивает.

Сцена, где два человека говорят об одном, но о разном: позиция Иосифа основана на исторических фактах, позиция Лабберта на смутных предположениях о… будущем!

Иосиф потягивается, затем спрашивает загрустившего:

– Посмотрите, уже утро. Надеюсь, вы сформировали план? О чем говорят расчеты?

– Мои расчеты показывают, что, к счастью, не обязательно проникать на охраняемую территорию. Достаточно разыскать высоковольтную линию электропередач.

– Эта задача попроще. Что-то подобное как раз должно тянуться от АЭС.

– Меня устроит что угодно, проводящее электрический ток под высоким напряжением. Должно сработать даже при наличии любого трехфазного выпрямителя или стационарного трансформатора. Хотя есть вероятность, что мощности будет недостаточно.

– О, – Иосиф тычет в мультимедийный дисплей, – оказывается, в пяти километрах к западу есть мощная распределительная подстанция. Загружаю фотографии окрестностей… М-да, и к тому же её стерегут не так пристально: низенький забор и… всего один охранный пост. Под ваши условия этот вариант наиболее подходит. Пока охранники будут выдвигаться из места своего пребывания, вы успеете провернуть, что хотите.

– Едем.

2

Объехав территорию несколько раз, они выясняют: есть всего одно удобное место, где можно перелезть через забор и в пару секунд добраться до ближайших трансформаторов.

Машина сворачивает с дороги и под прямым углом утыкается в решетчатый забор. Не теряя ни секунды, Лабберт перебрасывает вещи, вспрыгивает на крышу «Мерседеса» и лихо летит вслед за перекинутым рюкзаком и чемоданом.

– Большое спасибо! – доносится из-за забора.

– Благодарить не за что. С моей стороны ничего и не потребовалось!

Но Лабберт не слышит. Подхватив чемодан, он во весь дух бежит к электроустановке.

Иосифу до смерти интересно, что же будет происходить дальше. Но с каждой секундой в нем ширится страх быть пойманным. Он не знает, есть ли поблизости камеры видеонаблюдения. Они есть. И сюда уже едут…

В это время Лабберт открывает чемодан и достает на свет какую-то темную коробочку. В окружении гудящих установок он производит над ней какие-то манипуляции. Для чего это – никому, кроме него самого, не известно.

Иосиф с жадной нетерпеливостью наблюдает за каждым движением рук. Опасения растут: в любую секунду могут объявиться охранники, но он не уезжает.

Вот Лабберт поднимает голову. Ищет Иосифа взглядом и посылает знаки, чтобы тот немедленно убирался.

Иосиф мысленно отвечает:

«Ах, негодяй! Неужели не раскроешь своих тайн, прежде чем я уеду?»

Вой сирен бьет по слуху словно кнут. Иосиф не спит около суток, и мышечная моторика изрядно притормаживает. Усталыми глазами он ищет источник пронзительного шума и находит всего ничего – в ста метрах. Из-за поворота выскакивают три автомобиля полиции. И прятаться некуда!

В каком-то полукоматозном трансе Иосиф возвращается за руль. Расчетливо сдает назад на короткое расстояние. Включает положение «драйв» и выжимает педаль акселератора. Бампер утыкается в ограждение, отчего оно немного заваливается. Задние колеса проворачиваются, разбрасывая в разные стороны мелкозернистую насыпь. Визжат системы.

Иосиф охвачен страхом. Однако, благодаря выбросу адреналина, хладнокровно овладевает эмоциями и выполняет каждое действие с какой-то загадочной уверенностью.

Автомашины полицейских подкрадываются и окружают. Иосиф совершает повторный разбег и, наконец, ограждение из тоненьких прутьев, ухнув, валится наземь. Колеса «Мерседеса» закатываются на территорию подстанции. Полицейские толпятся возле образовавшегося пути.

«Ну, что тебе здесь нужно?!» – свирепея, думает Лабберт, надавливая на «коробочке» нужные символы.

Иосиф притормаживает в нескольких метрах, выпрыгивает и кричит:

– Прыгай в машину! Смоемся через главные ворота, там установлен простой пластиковый шлагбаум! Садись или тебя поймают!

– Проваливай! – глаза прежде сдержанного Лабберта вскипают от злости. – То, что сейчас произойдет, тебе не понравится! Уноси ноги и уводи вон тех!

Иосиф в нерешительности оборачивается: одна полицейская машина перескакивает поваленное ограждение и будет здесь с секунды на секунду.

– Убирайся! – вопит Лабберт, прижимая коробку к груди.

В этот момент свободной рукой он хватает пустой чемодан и швыряет на изоляторы. Неотъемлемый аксессуар любого туриста попадает точно в цель. Провода замкнуты. Начинается настоящее световое представление: электрокабель испускает короткие танцующие во все стороны молнии. Пространство заполняется треском. Один из множества трансформаторов гудит сильнее обычного и, видимо, готов взорваться. Бесчисленные разряды неистовствуют. Что-то источает едкий дым. Фигура Лабберта становится светлее, затем тонет в этом сине-белом облаке. Иосиф в растерянности мотает головой. Полицейские, вышедшие из машины, успевают достать оружие, но сейчас жмурятся, прикрывая лица ладонями.

Взгляд Иосифа застывает на передней части «Мерседеса». Держать глаза открытыми, когда вокруг свирепствуют ослепительные разряды, не столько трудно, сколько страшно, но происходящие аномалии вызывают неустрашимый интерес. Капот превращается не то в пластилин, не то в жидкое железо, и, не теряя первоосновной геометрической формы, вытягивается вперед. За секунды средний по размерам автомобиль превращается в самый настоящий лимузин. Полицейские отступают. Но, видимо, слишком поздно: аномалия настигает всех. Двое мужчин в темно-зеленой форме вытягиваются относительно прямолинейного вектора. Выглядит так, будто они идут, но прошлое изображение, оставленное моментом ранее, никуда не пропадает; вслед тянутся «хвосты» их самих. Далее процесс пластилинизации доходит до машины: «Ауди» вытягивается подобно «Мерседесу».

Иосиф чувствует странное состояние, хочет наклонить голову, взглянуть на свое тело, но с ужасом обнаруживает: нет никакого тела! Там, где должны быть туловище и ноги, сейчас обычный участок обычного пространства.

Сознание накрывает страхом, и он проваливается в забытьё.

Лабберт уже там… его настигло.

Теперь «там» и двое полицейских.

3

…Какое-то поле. Трава вышиной по голень. Шумит лесной массив. В отдалении катит убогонький трактор, волоча тележку. Голубое прозрачное небо с редкими хлопьями облаков. И день… день… не утро.

Здесь Иосиф. Он недвижим и смотрит в точку. Видит: в нескольких шагах мужчина в коричневом костюме наклоняется за фетровой шляпой и, поправляя, надевает ее на голову. На плече серо-зеленый рюкзак, в руке бронзовая коробочка, расписанная странными, возможно даже не китайскими иероглифами. Не сразу, а словно через туманную мглу разума, черты человека напротив становятся узнаваемыми. Теперь нет сомнений – это Лабберт. Тот, в свою очередь, оборачивается к Иосифу и корчит недовольную гримасу.

– Стоим, не двигаемся! – приказывает голос.

Иосиф вздрагивает: «Ну, что там еще?»

За спиной полицейский с пистолетом в руках. Его напарник корчится на земле, тихо призывая на помощь. Первый косо поглядывает на товарища, не спуская с Иосифа прицел.

Лабберт отворачивается и уходит, как ни в чем не бывало.

– Эй, ты, второй, в коричневом пиджаке! Тебя тоже касается!

Лабберт решает пойти ва-банк и, была не была, пробует скрыться.

Но выстрел в воздух заставляет вздрогнуть и замереть.

– Второй произведу в зад! – предупреждает полицейский.

Остерегаясь резких движений, Иосиф наблюдает за разыгравшейся ситуацией.

– Шагайте сюда! Оба!

4

Иосиф и Лабберт становятся товарищами по несчастью. Они сидят на заднем сидении полицейской «Ауди А6», накрепко пристегнутые наручниками. Человек в устаревшей зеленой форме «Защитной полиции» пытается разобраться, что произошло с напарником. Тот лежит возле автомобиля и истекает кровью. На теле многочисленные язвы. Напарник стягивает с пострадавшего одежду и теперь оказывает первую помощь. По лицу видно: он испытывает острую боль. Несколько раз теряет сознание, но раствор нашатыря приводит в чувство.

– Быстро объясняйте, что здесь произошло?! – гневно спрашивает полицейский, склоняясь над другом и обрабатывая раны антисептическим средством.

Пристегнутые переглядываются. Одному из них ответить нечего, другому есть, но он не намерен.

– Хоть я и нарушу закон тем, что вас пристрелю, но будьте уверены: я обязательно это сделаю, если вы ничего не скажете!

Иосиф хочет заговорить, но удар Лабберта локтем в бок вынуждает изменить намерения.

Не получив ответа, полицейский кричит:

– Онемели?! Дерьмо собачье! Видимо, придется потрепать вас как следует!

Лабберт нервозно ерзает.

– Что ты наделал? – шепчет он Иосифу.

– Всего лишь вытащить тебя хотел.

– Бараньи твои мозги! Об этом тебя кто-то просил?

– Я и не ждал благодарности.

– Ты хоть представляешь, куда себя впутал? Куда своим безрассудством впутал тех двоих?

– Пока нет, но ты мне об этом непременно расскажешь!

– Еще чего!

– Я же должен знать, почему из прекрасного утра, проводимого возле электротехнических сооружений, мы вместе с двумя автомобилями, полицейскими и прочим хламьём переместились в чистое поле средь бела дня!

– Погоди! Вскоре тебе не захочется знать, куда попала твоя задница! Будешь умолять переместить обратно. И никто не сможет тебе помочь. Смотри на это поле, небо, слушай птиц… созерцай и радуйся. Скоро все изменится…

– Если бы не наручники за спиной, я бы, может, и радовался. В самом деле, нет причин для грусти.

– «Наручники за спиной» скоро покажутся тебе развлечением, – усмехается Лабберт. – У нас умеют вычислять подозрительных. Здесь ты и двух дней не продержишься. Тем более ты из СССР… ну да, из России. Тем, к кому тебя доставят, будет плевать на твой идеальный немецкий – от боли на родном запоешь. А когда выяснится, что ты русский, возникнет интерес к твоему имени…

– Что не так в моем имени?

– Ничего особенного. На немецком оно звучит более благосклонно. Но на русском… Просто где-то за бескрайними полями, в глубине азиатских степей, среди красных каменных стен большевизма, восседает усатый человек с таким же именем… Проще говоря, отлично сойдешь за большевика. Думаю, не стоит напоминать, каковы истинные отношения между нашими странами. Фюрер хоть и делает вид, будто не намерен пускать «боевую машину» на восток, но на самом же деле только этим и грезит!

– Фюрера нет! – грубо отрезает Иосиф.

Полицейский поднимается:

– Прекратить треп!

– Как нет и «усатого человека», – уже тише заявляет он.

– Ты либо глуп, либо невнимателен, либо упёрт. Почему вполне зримые факты не могут прошибить твой мозг? Как ты до сих пор не догадался, что я из другого времени? Видимо, думал, перед тобой всего-навсего умалишенный, возомнивший себя человеком прошлого? Твои ранние сомнения вполне ясны… но что же сейчас тебя не устраивает? Почему не удивляет хотя бы странное пространственное перемещение?

– Очень удивляет.… Но послушай, адекватный здоровый человек не может вот так сходу поверить. Мне нужно время и… ответы.

– Давай так: я постараюсь ответить на твои вопросы. А ты дашь обещание помочь освободиться и унести ноги.

Иосиф кивает.

– Вот и хорошо. В этом времени я – значимый ученый, на хорошем счету, и не хочу жертвовать положением. А если нас поймают с этими господами в зеленой форме, в окружении автомобилей двадцать первого века, будет столько вопросов… Лучше тебе не знать, как работает гестапо. Они и меня не пощадят.