Текст книги "Ленин и революция. Диктатура пролетариата и русофобия"

«Нам было поистине страшно…»

В январе 1918 года, после разгона Учредительного собрания, известный социал-демократ Георгий Соломон имел приватный разговор с удивительным большевиком – Леонидом Борисовичем Красиным. Инженер-революционер, он в 1905 году изготовлял бомбы для партийных боевиков, потом входил в состав Большевистского центра и вместе с Лениным ведал финансами партии[184]184
  См.: Богданов А., Антонова Н., Дроздова Н. Операция XYZ: История частной финансовой группы с.-д. большевиков (1907–1912) // Родина. 1992. № 8–9.


[Закрыть]. Затем стал бизнесменом, возглавил петроградское отделение немецкого концерна «Siemens-Schuckert», вошел в состав правления крупных российских банков, жил припеваючи в Лондоне и Стокгольме, а в декабре 1917 года приехал за адреналином в Петроград. Там бывшие товарищи попросили его помочь устроить новую жизнь в России, и он «из инженерного интереса» решился на это, участвуя в международных переговорах, возглавляя советские наркоматы и являясь советским послом в Париже и Лондоне, где его величали «лордом»[185]185
  Подробней о Л.Б. Красине см.: Мосякин А.Г. Судьба золота Российской империи в срезе истории. Ч. V, VI.


[Закрыть]. Того же хотел Соломон, приехавший вместе с банкиром Улофом Ашбергом из Стокгольма. Но то, что Красин и Соломон увидели в революционном Петрограде, ошарашило и удручило обоих. Вот как Соломон описал их беседу:

«Мы оба хорошо знали лиц, ставших у власти, знали их еще со времен подполья, со многими мы были близки, с некоторыми дружны. И вот, оценивая их, как практических государственных деятелей, учитывая их шаги, их идеи, учитывая этот новый курс, ставку на мировую революцию и социализм, в жертву которой должны были быть, по плану Ленина, принесены все национальные русские интересы, мы в будущем не предвидели, чтобы они сами и люди их школы могли дать России что-нибудь положительное. Мы отдавали себе ясный отчет в том, что на Россию, на народ, на нашу демократию Ленин и иже с ним смотрят только как на экспериментальных кроликов, обреченных вплоть до вивисекции (живосечения. – А.М.), или как на какую-то пробирку, в которой они проделывают социальный опыт, не дорожа ее содержимым и имея в виду, хотя бы даже и изломав ее вдребезги, повторить этот же эксперимент в мировой масштабе. Мы ясно понимали, что Россия и ее народ – это в глазах большевиков только определенная база, на которой они могут держаться и, эксплуатируя и истощая которую, они могут получать средства для попыток организации мировой революции. И притом эти люди, оперируя на искажении учения Маркса, строили на нем основание своих фантастических экспериментов, не считаясь с живыми людьми, с их страданиями, принося их в жертву своим утопическим стремлениям… Мы понимали, что перед Россией и ее народом стоит нечто фатальное, его же не минуешь, море крови, войны, несчастья, страдания… Было поистине страшно»[186]186
  Соломон Г.А. Среди красных вождей. М.: Современник, 1995. С. 23–24.


[Закрыть].

Страшно потому, что все те люди, о которых пишет Соломон, обладали абсолютно аморальным «революционным сознанием» и ради своих целей готовы были поставить над человечеством любые эксперименты. Многие из них (включая Ленина) были больны на голову. Таким людям опасно доверять даже небольшую фирму – дров наломают и людей искалечат, а Ленину и его единоверцам досталась огромная страна. И если бы не некоторые трезвомыслящие большевики (вроде того же Красина), то неизвестно, чего Ленин и ленинцы могли еще натворить.

Нарком-капиталист Л.Б. Красин ужасался ленинскими экспериментами над Россией

Но самое страшное заключалось в том, что одной из целей триединой доктрины борьбы за военное поражение и гибель Российской империи, провозглашенной Лениным осенью 1914 года, было превращение империалистической войны в Европе в гражданскую войну в России. О том, чем это обернется для России и ее народов, «вивисектор истории» не думал, как и его единоверцы. Пока миллионы их соотечественников сражались с врагом на фронте, вся эта революционная плесень расползлась по уютным заграницам, где грела интимные места, грезя о революции. И когда она пригрезилась наяву, эти завсегдатаи швейцарских пивных и борделей ринулись в Россию навстречу своим утопическим устремлениям. Страдания и жертвы миллионов людей на этом «крестном пути» их совершенно не волновали.

Пусть брат убивает брата

О гражданской войне, как революционной необходимости, Ленин заявил еще в манифесте «Война и российская социал-демократия», назвав это «единственно правильным пролетарским лозунгом»[187]187
  См. выше гл. «От смердяковщины до пораженчества».


[Закрыть]. Хотя мнение пролетариата на сей счет не спрашивал – он так решил, а значит, это правильно. Потом Ленин об этом не раз писал и говорил. В сентябре 1915 года он заявил об этом на Циммервальдской конференции «орнитологов-пацифистов», а в прощальном письме к швейцарским рабочим, перед отбытием в «пломбированном вагоне» из Швейцарии в Петроград, оповестил:

«Когда наша партия выставила в ноябре 1914 года лозунг: “превращение империалистской войны в гражданскую войну” угнетенных против угнетателей за социализм, – этот лозунг был встречен враждой и злобными насмешками социал-патриотов, недоверчиво-скептическим, бесхарактерно-выжидательным молчанием социал-демократов “центра”. <…> Теперь, после марта 1917 года, только слепой может не видеть, что этот лозунг верен. Превращение империалистской войны в войну гражданскую становится фактом»[188]188
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 93–94.


[Закрыть].

То есть российский эмигрант Н. Ленин (В. Ульянов) возвращался после 17‐летнего отсутствия на истерзанную мировой войной родину для того, чтобы развязать там братоубийственную бойню с целью захвата власти! И, вернувшись в Россию, «вивисектор истории» нажал на спусковые крючки кровавой междоусобицы.

Октябрьский переворот[189]189
  Именно так в большевистской среде долго именовалась Октябрьская революция, которая развилась, как процесс, вследствие переворота 25 октября (7 ноября) 1917 г. В первую годовщину революции о ней писали в советских газетах как о перевороте. В воспоминаниях Л.Д. Троцкого «О Ленине» (1924) глава об этих событиях называется «Переворот». Только после выхода в 1927 г. фильма С.М. Эйзенштейна «Октябрь», где те события были развернуты в эпическое полотно народного восстания под руководством большевиков, Октябрьский переворот стали называть Великой Октябрьской социалистической революцией.


[Закрыть] российское общество восприняло инертно, не придав ему большого значения, потому что все ожидали выборов в Учредительное собрание, провести которое клятвенно обещали большевики. В третьем (по счету) декрете советской власти – «Обращении Петроградского военно-революционного комитета к тылу и фронту» – было сказано: «Правительство Керенского низложено. Комитет обращается с призывом к фронту и тылу не поддаваться провокации, а поддерживать Петроградский Совет и новую революционную власть, которая немедленно предложит справедливый мир, передаст землю крестьянам, созовет Учредительное собрание»[190]190
  Декреты Советской власти. Т. 1. С. 5.


[Закрыть]. И хотя Ленин опасался результатов выборов[191]191
  Л.Д. Троцкий вспоминал: «В первые же дни, если не часы, после переворота Ленин поставил вопрос об Учредительном собрании». Он заявил: «Надо отсрочить выборы. Надо расширить избирательные права, дав их 18-летним. Надо дать возможность обновить избирательные списки. Наши собственные списки никуда не годятся: множество случайной интеллигенции, а нам нужны рабочие и крестьяне. Корниловцев, кадетов надо объявить вне закона». Троцкий Л.Д. О Ленине. С. 92.


[Закрыть], они состоялись вовремя (в ноябре), но результаты народного волеизъявления обескуражили большевистских вождей и их берлинских кураторов, которые стали давить на своих подопечных, и те разогнали Конституанту. Это был первый спусковой крючок Гражданской войны, потому что насильственную узурпацию власти не приняли все оппозиционные большевикам политические силы России и поднялись на борьбу с ними.

Вторым спусковым крючком стало заключение Лениным «позорного и похабного» для России Брестского мира с Германией, который «советскую власть не трогал», что не приняла значительная часть российского общества и офицерства, объединившаяся в антибольшевистском движении, окончательно сформировавшемся осенью 1918 года. Брестский мир категорически не приняли и бывшие союзники России, которые воспользовались им как предлогом для интервенции. И, наконец, гражданскую войну провоцировали большевистскими методами сами большевики.

Не имея армии и боясь «слететь с власти», большевистские лидеры стали проводить политику натравливания неимущих и малоимущих слоев общества (люмпен-пролетариев, анархическую солдатскую массу, деревенскую бедноту) на имущие слои населения. Ленин бросил популистский лозунг «грабь награбленное», разрешив «простому народу» вдоволь пограбить «помещиков и буржуев», чем резко увеличил социальную базу своего режима. Уголовный подтекст этого лозунга был столь очевиден, что Ленина подвергли резкой критике товарищи по партии, предложив употреблять другой термин – «экспроприация экспроприаторов». Но Ленин отверг эти непонятные «простому народу» слова и, выступая 29 апреля 1918 года на заседании ВЦИК, ответил критикам:

«Попало здесь особенно лозунгу: “грабь награбленное”, – лозунгу, в котором, как я к нему ни присматриваюсь, я не могу найти что-нибудь неправильное, если выступает на сцену история. Если мы употребляем слова: экспроприация экспроприаторов, то – почему же здесь нельзя обойтись без латинских слов? (Аплодисменты.) Я думаю, что история нас полностью оправдает, а еще раньше истории становятся на нашу сторону трудящиеся массы; лозунг “грабь награбленное” проявил себя без всяких ограничений в деятельности Советов»[192]192
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 269–270.


[Закрыть].

Говоря о крестьянской бедноте, Ленин заявил: «Там наши лозунги пройдут. Мы превосходно знаем и наблюдаем, как в деревнях понимают лозунг – грабь награбленное»[193]193
  Там же. С. 274.


[Закрыть]. Исходя из этого, 11 июня 1918 года декретом ВЦИК и Совнаркома были учреждены комитеты деревенской бедноты, которые при поддержке советской власти, в рамках политики военного коммунизма занялись изъятием зерна и продовольствия у «деревенской буржуазии» (продуктивного крестьянства, кормившего Россию и пол-Европы). В помощь комбедам были приданы вооруженные продотряды (потом – части особого назначения, ЧОН) с комиссарами во главе, состоявшие почти сплошь из всемирного интернационала, призванного большевиками в Россию, чтобы грабить и убивать русских людей. Эти «грабители награбленного» действовали безжалостно, выметая из крестьянских закромов даже посевное зерно. В ответ крестьяне перестали сеять, что стало главной причиной страшного голода в начале 1920‐х годов. На Тамбовщине, в Западной Сибири и других местах стали вспыхивать крестьянские восстания, размахом превосходившие крестьянскую войну Емельяна Пугачёва. На их подавление коммунисты бросали соединения Красной армии, применявшие против восставших голодных людей артиллерию, авиацию и боевое химическое оружие[194]194
  Химическое оружие применялось против восставших тамбовских крестьян с семьями по приказу «красного бонапартика» М.Н. Тухачевского (получившего в 1937 г. по заслугам). Только так (а также казнями заложников) удалось подавить антибольшевистские выступления русского крестьянства. Никто не применял против русских людей боевое химическое оружие, его применили только большевики.


[Закрыть].

Конечно, к Гражданской войне в России приложили руку и внешние силы – Антанта, США, Япония, чехословаки и прочие, но их действия были реакцией на действия большевиков. 23 декабря 1917 года Англия и Франция подписали в Париже секретное соглашение о разделе юга бывшей Российской империи на сферы влияния, известное как «Convention between France and England on the subject of activity in Southern Russia»[195]195
  См.: Волков Ф.Д. Тайны Уайтхолла и Даунинг-стрит. М.: Мысль, 1980. С. 28–31; Какурин Н.Е., Вацетис И.И. Гражданская война. 1918–1921 / Под ред. А.С. Бубнова и др. СПб.: Полигон, 2002.


[Закрыть]. Но западные союзники его заключили после того, как большевики объявили о перемирии с Германией и вступили с ней в переговоры о мире, грубо нарушив соглашение между Великобританией, Францией и Россией от 23 августа (5 сентября) 1914 года, по которому державы Согласия обязались не заключать «отдельного мира в течение настоящей войны» с Германией и ее союзниками[196]196
  См.: Ключников Ю.В., Сабанин А.В. Указ. соч. Ч. II. С. 19.


[Закрыть]. Вступив в переговоры с немцами, большевики развязали руки бывшим союзникам России, высадившим десанты в российских портах.

15 марта 1918 года IV Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов ратифицировал подписанный накануне Брестский мир, а 19 марта премьер-министры и министры иностранных дел стран Согласия, собравшиеся в Лондоне, сочли «своей непременной обязанностью констатировать то политическое преступление, которое, под именем германского мира, было совершено против русского народа»[197]197
  Там же. С. 135–137.


[Закрыть]. И тогда же Верховный совет Антанты принял решение об интервенции в России, главной целью которой было вовсе не свержение режима большевиков, а воссоздание рухнувшего вследствие Брестского мира восточного фронта. Для этого Антанта решила использовать находившийся в России Отдельный чехословацкий корпус (легион), повернув его с Транссиба в Поволжье. Решение об этом было принято 11 мая 1918 года, а вспыхнул «чехословацкий мятеж» в конце мая, после выхода ультимативного приказа Троцкого о разоружении чехословаков. Те ультиматум отвергли, развернулись вдоль Транссиба на запад, свергли по всей Сибири советскую власть, что привело к созданию антибольшевистских правительств (Временное Сибирское правительство, Комуч) и фронтов. Это распалило Гражданскую войну, но произошло после заключения Лениным Брестского мира и объявления им классовой войны. Поэтому, не снимая вины с внешних сил, надо признать, что главная ответственность за российскую гекатомбу лежит на большевиках и их вожде, который за ней в Россию и ехал.

Доведенные до отчаяния политикой продразверстки, сибирские крестьяне в 1921 г. восстали против «родной» советской власти

Часть III
«Антиколониальная» доктрина Ленина

Третьей целью триединой задачи, поставленной Лениным после начала мировой войны, был развал Российской империи в контексте марксизма. Коммунистическая идеология в принципе антинациональная – она классовая, а у Ленина, как пролетарского вождя, отечества быть не могло, ведь в Коммунистическом манифесте сказано, что «рабочие не имеют отечества», как и их вожди. Отсюда очень специфический взгляд Ленина на Россию и русский народ, который он изложил, живя в Швейцарии, в своих статьях и программных работах. В тезисах «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне» в августе 1914 года Ленин заявил, что «наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее войск, угнетающих Польшу, Украину и целый ряд народов России», – и поставил задачу борьбы с царизмом, а также «с великорусским, панславистским шовинизмом и проповедь… освобождения и самоопределения угнетенных Россией народов»[198]198
  См. выше гл. «От смердяковщины до пораженчества».


[Закрыть]. Что он имел в виду?

Россию от русских надо «освободить»

В брошюре «Социализм и война», написанной летом 1915 года после встречи с Парвусом в Цюрихе, большевистский лидер писал: «Из освободителя наций, каким капитализм был в борьбе с феодализмом, империалистский капитализм стал величайшим угнетателем наций. Капитализм из прогрессивного стал реакционным, он развил производительные силы настолько, что человечеству предстоит либо перейти к социализму, либо годами и даже десятилетиями переживать вооруженную борьбу “великих” держав за искусственное сохранение капитализма посредством колоний, монополий, привилегий и национальных угнетений всяческого рода»[199]199
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 313–314.


[Закрыть].

Это верно. Но далее в главе «Война между крупнейшими рабовладельцами за сохранение и укрепление рабства» Ленин привел любопытнейшую таблицу «Раздел мира между “великими” рабовладельческими державами». Вот она[200]200
  Там же. С. 314.


[Закрыть]:

Как видим, Ленин отнес Россию к числу рабовладельческих колониальных держав, угнетающих человечество! [201]201
  В 1916 г. В.И. Ленин разовьет эту концепцию в своем труде «Империализм, как высшая стадия капитализма». См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 27. С. 373–385.


[Закрыть] Хотя ни колониальной, ни тем более рабовладельческой Россия никогда не была. Да, от века к веку Московское царство, а потом Российская империя геополитически расширялись и мирным, и военным путем, но ничего общего с западным колониализмом и рабовладением это не имело. Ленин это прекрасно знал и, тем не менее, называл Россию самой отсталой страной, а русскую монархию – самым реакционным политическим строем на земле, что тоже не соответствовало действительности.

По мнению Ленина, «реакционную» русскую монархию нужно было уничтожить, а вместе с ней и российское государство, как таковое. Взгляните, как он разделил территорию исторической России на «метрополию» и «колонии»: из 22,8 млн кв. км территории Российской империи, к «метрополии» Ленин отнес лишь 5,4 млн, а остальные 17,4 млн причислил к «колониям». То есть территорию России Ленин ограничил Русской равниной («Московией»), всё остальное – это русские «колонии», которые нужно от «русского ига» освободить.

Ленин пишет: «Нигде в мире нет такого угнетения большинства населения страны, как в России: великороссы составляют только 43 % населения, т. е. менее половины, а все остальные бесправны, как инородцы. Из 170 миллионов населения России около 100 миллионов угнетены и бесправны. Царизм ведет войну для захвата Галиции и окончательного придушения свободы украинцев, для захвата Армении, Константинополя и т. д. Царизм видит в войне средство отвлечь внимание от роста недовольства внутри страны и подавить растущее революционное движение. Теперь на двух великороссов в России приходится от двух до трех бесправных “инородцев”: посредством войны царизм стремится увеличить количество угнетаемых Россией наций, упрочить их угнетение и тем подорвать борьбу за свободу и самих великороссов. Возможность угнетать и грабить чужие народы укрепляет экономический застой, ибо вместо развития производительных сил источником доходов является нередко полуфеодальная эксплуатация “инородцев”. Таким образом со стороны России война отличается сугубой реакционностью и противоосвободительным характером»[202]202
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 318.


[Закрыть].

Россия и русский народ в глазах большевистского вождя предстают грабителями и угнетателями сонма «бесправных инородцев», хотя они составляли более половины правящей элиты Российской империи, а национальные окраины пользовались особыми привилегиями, в отличие от европейских колониальных держав, нещадно грабивших свои колонии. Но Ленин этого в упор не видит, зато видит «варварский гнет великороссов», из-под которого народы Российской империи надо освободить, а саму империю развалить. То, что это будет означать гибель российского государства, а с ним и русского народа, Ленина не волнует. Он даже не допускает мысли о том, что освобожденные от «русского ига» народы сами станут угнетателями русских людей на подвластных им территориях (что наблюдается сплошь и рядом). Ленин видит зло только в русском народе и в России, не допуская проявления зла в других, и потому выступает за борьбу с «великорусским шовинизмом» ради «освобождения и самоопределения угнетенных Россией народов».

По его концепции, все населяющие имперскую Россию этносы должны иметь право на свое государство, потому что «создание самостоятельного и независимого национального государства остается пока в России привилегией одной только великорусской нации. Мы, великорусские пролетарии, не защищаем никаких привилегий, не защищаем и этой привилегии»[203]203
  Там же. Т. 25. С. 276–277.


[Закрыть]. Но это полная чушь!

Российскую империю соборно строили все населяющие ее народы. Те же украинцы (малороссы) внесли в нее неоценимый вклад. Кем был княжеский, графский и дворянский род Разумовских, происходящий от малороссийского казака Якова Розума? Алексей Григорьевич Разумовский был фаворитом императрицы Елизаветы Петровны, а его брат Кирилл (последний атаман Войска Запорожского) был генерал-фельдмаршалом русской армии и полвека – президентом Российской академии наук. Александр Андреевич Безбородко, родившийся в семье малороссийского шляхтича, стал канцлером Российской империи. Тысячи уроженцев тогдашней Малороссии вписали свои имена на скрижали российской истории и культуры. Уроженец села Сорочинцы Миргородского уезда Николай Васильевич Гоголь и на «четверть эфиоп» Александр Сергеевич Пушкин создали русский литературный язык.

Российская империя являла собой удивительный симбиоз славянских и тюркских народов. Богатейший в дореволюционной России княжеский род Юсуповых происходил от ногайского хана Юсуфа. Татарские или тюркские корни имеют многие известные дворянские роды России: Апраксины, Аракчеевы, Булгаковы, Бунины, Годуновы, Голицыны, Дашковы, Кочубеи, Куракины, Мансуровы, Милюковы, Сабуровы, Салтыковы, Строгановы, Шереметевы – всех не перечислить. А славные царские и княжеские грузинские рода (Багратиони, Чавчавадзе и др.) сколько дали России!

А немцы и шотландцы на службе Российской империи? Генерал-фельдмаршалы Яков Брюс, Бурхард Миних, Михаил Барклай де Толли. Канцлер Российской империи и министр иностранных дел Карл Васильевич Нессельроде. Писатель Фонвизин. Во время Первой мировой войны Балтийский и Черноморский флоты России возглавляли этнические немцы: Николай Оттович фон Эссен и Андрей Августович Эбергард. Сменивший его вице-адмирал Александр Васильевич Колчак тоже был не русских корней. Командующий 1‐й русской армией Павел Карлович Ренненкампф (зверски убитый большевиками) в августе 1914 года наголову разбил 8‐ю прусскую армию в битве при Гумбиннене. Две трети дворянских родов России имели нерусские корни. Императорский дом Романовых со времен Екатерины II «по крови» являлся немецким, а столицу империи Санкт-Петербург строили лучшие европейские архитекторы вместе с русскими. Так о чем пишет Ленин?!

Командующий Балтийским флотом «русский немец» адмирал Н.О. фон Эссен

Или возьмем другой аспект. Как русский крестьянин или рабочий эксплуатировал своих нерусских собратьев? Никак! А русский капиталист, владелец завода или фабрики, как-то особенно эксплуатировал нерусских работников? Или, наоборот, «инородец»-капиталист как-то особенно гнобил русских рабочих? Конечно же, нет. Отношения труда и капитала (говоря марксистским языком) вообще вненациональны, кому, как не Ленину, это знать. Тогда зачем он пишет об угнетении русскими «инородцев»? Ответ понятен: чтобы натравить одних на других, разжечь гражданскую войну и развалить Россию.

Ленин искусственно сепарирует исторически сложившуюся многонациональную российскую общность народов, разделяя в ней великорусское большинство и всех остальных, относясь к этому большинству очень своеобразно. У каждого народа, по его мнению, должна быть своя национальная квартира в виде государства или автономии. В этом заключалась суть ленинской национальной политики. Приведу один факт.

* * *

2 сентября 1920 года госсекретарь США Бейнбридж Колби направил ноту на имя итальянского посла в Вашингтоне Роландо Риччи, в которой подробно изложил позицию руководства США к России и русскому народу вообще, и к Советской России, в частности. В начале ноты (которую называли «меморандумом Колби») было сказано:

«С первых дней русской революции, т. е. с марта 1917 г[ода], и до настоящего времени, правительство и народ Соединенных Штатов следят за развитием событий в России. С дружеским участием и глубокой симпатией присматриваются к усилиям русского народа, стремящегося устроить свою национальную жизнь на основании широкого самоуправления. Правительство Соединенных Штатов, выражая чувства своего народа, всегда стремилось помочь русскому народу… Дружественные чувства, проявленные русским народом к нам, оставили в наших сердцах сознание благодарности»[204]204
  Б. Колби имеет в виду поддержку Российской империей единства Северо-Американских Соединенных Штатов во время Гражданской войны 1860-х гг. и помощь, оказанную тогда заокеанской республике отправкой в Нью-Йорк и Сан-Франциско двух русских эскадр под командованием контр-адмиралов С.С. Лесовского и А.А. Попова, которые защитили США от интервенции Великобритании и Франции.


[Закрыть].

Далее в ноте говорилось: «Правительство Соединенных Штатов первое признало революцию и Временное правительство России… Сожалея о выходе России из войны в критический момент и о позорной капитуляции в Брест-Литовске, Соединенные Штаты в то же время прекрасно поняли, что русский народ никоим образом не является за это ответственным. Соединенные Штаты сохраняют непоколебимую веру в русский народ, в его возвышенный характер и в его будущее. Они не допускают ни малейшего сомнения в том, что он победит нынешнюю анархию, страдания и бедность. Теперешняя разруха является следствием резкого перехода России от прежних исторических форм к новым… Именно эти чувства дружбы и морального обязательства по отношению к великой стране, храбрость и героические жертвы которой сильно повлияли на благоприятный исход войны, побудили Соединенные Штаты… постепенно отказывать в признании самостоятельности балтийских государств… Соединенные Штаты отказались одобрить постановление парижского Верховного совета (Антанты. – А.М.) о признании так называемых республик Грузии и Азербайджана…»

Говоря о большевиках, Колби подчеркнул: «Современные правители России правят ею против воли и согласия значительной части русского народа… В тот момент, когда создание народного представительства, опирающегося на всеобщее голосование, было близко к осуществлению, большевики, составляющие по своей численности незначительное меньшинство народа, силой и хитростью захватили власть и правительственный механизм и продолжают держать их в своих руках, употребляя дикое насилие для поддержания своей собственной власти… Правительство Соединенных Штатов не может признать настоящих правителей России, как правительства, с которым могут быть поддерживаемы дружественные отношения… Ответственные вожди этого режима часто и открыто заявляли, что они готовы подписать договоры и соглашения с иностранными державами, вовсе не считая себя обязанными их соблюдать… Как заявляли [их] ответственные правительственные ораторы и официальные агенты, само существование большевизма в России и поддержание их власти находятся в полной зависимости от революций, которые должны последовательно охватить все другие цивилизованные нации, в том числе и Соединенные Штаты, сокрушить их правительства и насадить повсюду большевистский режим».

А резюмируя свое послание, госсекретарь заявил: «Соединенные Штаты неизбежно руководились в своей иностранной политике стремлением сохранить дружбу с Россией. В тот момент, когда Россия обессилена и находится в тисках правительства, опирающегося не на представительство, а лишь на грубую силу, мы не желаем, чтобы эта страна была еще более ослаблена политикой расчленения, проводимой исключительно не в интересах России… Правительство Соединенных Штатов отнеслось бы с удовлетворением к декларации Союзных и Объединенных держав о сохранении территориальной целостности России. В ее границы должна быть включена вся бывшая Российская империя за исключением Финляндии, этнографической Польши и тех территорий, которые могут по договору отойти к Армянскому государству… Правительство Соединенных Штатов будет проводить изложенную выше политику»[205]205
  Сборники документов по международной политике и международному праву. Вып. IX. Советско-американские отношения. 1919–1933. М.: НКИД. 1934. С. 41–44.


[Закрыть].

Таким образом, руководство США категорически отказывалось признать тиранический большевистский режим, «угнетающий русский народ», но выступало за сохранение территориальной целостности России в границах Российской империи, за вычетом Финляндии, Польши (чью независимость признала Парижская мирная конференция) и Армении, чьи интересы пролоббировала армянская диаспора. Реакция красной Москвы на ноту Колби была крайне резкой. 10 сентября наркоминдел РСФСР Г.В. Чичерин (его называли «говорящей головой Ленина») направил разъяснительную телеграмму всем советским представителям за границей, где говорилось:

«Из выдвинутого им принципа неприкосновенности прежней российской территории г-н Колби делает исключение лишь для Польши, Финляндии и Армении. Он считает стремления этих наций к независимости законными ввиду того, что они были присоединены к России силой и что их отделением не затрагиваются территориальные права России. Г-н Колби полагает, что другие угнетенные национальности не были присоединены к ней силой, и стремления грузинского, азербайджанского, литовского, латвийского, эстонского и украинского народов к самостоятельности, или в виде полного отделения от России, или в виде федеративной связи с ней, г-н Колби считает незаконными. Это различие, проводимое американским правительством между теми и другими национальностями, представляется непонятным и, по всей вероятности, основывается на плохой осведомленности американского правительства о действительных фактах национальных взаимоотношений Восточной Европы»[206]206
  ДВП СССР. Т. 3. С. 171–172.


[Закрыть].

То есть Соединенные Штаты Америки готовы были признать несоветскую Россию в границах Российской империи, как единую геополитическую и культурно-историческую данность, а большевики и их вождь хотели разнести территорию бывшей великой империи в щепы, разделив ее на десятки национально-государственных образований, наделенных исключительным правом самостоятельности «в виде полного отделения от России или в виде федеративной связи с ней».

Ну а что остается в России (по планам Ленина) русским? НИЧЕГО! Или почти ничего. А если русские люди, попавшие по милости большевистского вождя в чужую «национальную квартиру» (как жители Донбасса), захотят выселиться из нее, они имеют на это право? Ленин об этом молчит. Но по его вине ныне льется кровь на Донбассе и в других местах. Отрицательные эпитеты («держиморда», «хам», «холуй» и пр.) Ленин дает только русским чиновникам и членам правительства, будто нерусский чиновник не может быть держимордой, хамом и казнокрадом[207]207
  Один пример. Когда в июне 1917 г. националистические власти Украины взяли курс на отделение от России, а Временное правительство в ответ стало назначать в Киев чиновников из Петрограда, Ленин сильно возмутился (ведь это мешало «незалежности» Украины!) и написал в статье «Украина и поражение правящих партий России», что со стороны Временного правительства это было «неслыханным бесстыдством, дикой наглостью контрреволюционеров, истинным проявлением политики великорусского “держиморды”» (Полн. собр. соч. Т. 32. С. 351). А ведь Временное правительство всего лишь не хотело допустить развала страны!


[Закрыть]. Всё это – симптомы тяжелого душевного недуга, именуемого русофобией, которое проявляется во многих словах и делах Ленина.

* * *

Я много размышлял о причинах ленинской русофобии и пришел к выводу, что она происходит не от того, что Ленин отроду ненавидел русских людей (хотя царскую Россию с юности ненавидел), а в силу его европейского воспитания, которое вложила в него еще мать. А живя с 1900 года в мозаичной Европе малых и средних государств с планетарной Британской империей «за проливом», он проникся европейскими взглядами на мир, стал мерить Россию на европейский аршин и заразился русофобией.

В работе «О праве наций на самоопределение» Ленин приводит (с пояснениями) цитату Карла Каутского насчет национального государства, как функции развития капитализма: «Национальное государство есть форма государства, наиболее соответствующая современным (т. е. капиталистическим, цивилизованным, экономически-прогрессивным в отличие от средневековых, докапиталистических и проч.) условиям, есть та форма, в которой оно всего легче может выполнить свои задачи… Пестрые в национальном отношении государства (так называемые государства национальностей в отличие от национальных государств) являются всегда государствами, внутреннее сложение которых по тем или другим причинам осталось ненормальным или недоразвитым (отсталым)»[208]208
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 25. С. 260.


[Закрыть].

Каутский был немецким экономистом и теоретиком марксизма родом из Праги и смотрел на мир сквозь чешско-немецкие очки. Сквозь такие же (швейцарские) очки смотрел на мир Ленин. Это был общий взгляд европейской социал-демократии. Исторически Российская империя являлась государством национальностей – с европейской точки зрения, ненормальным, недоразвитым и отсталым. Стало быть, чтобы сделать российское «государство национальностей» нормальным, развитым и передовым, его нужно раздробить на десятки национальных государств (как в Европе) и лишить государствообразующий русский народ его самосознания, влияния и роли. В лучшем случае, создать на месте Российской империи (на швейцарский манер) рыхлую конфедерацию государств с правом свободного выхода из нее. В этом суть европейской, антиимперской и антироссийской идеологии Ленина.

Но ей мешала большая скрепа: великорусский народ с его имперской историей, православной верой и «непролетарской» культурой, с которыми надо было бороться. Ленин объявил войну православию и дореволюционной русской культуре. В статье «Критические заметки по национальному вопросу» в декабре 1913 года он пишет: «“Национальная культура” вообще есть культура помещиков, попов, буржуазии. <…> Кто защищает лозунг национальной культуры, – тому место среди националистических мещан, а не среди марксистов. Может великорусский марксист принять лозунг национальной великорусской культуры? Нет. <…> Наше дело – бороться с господствующей, черносотенной и буржуазной культурой великороссов»[209]209
  Там же. Т. 24. С. 121–122. Свою теорию культуры В.И. Ленин связывает с марксистской теорией классовой борьбы и там же пишет: «В каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) – притом не в виде только “элементов”, а в виде господствующей культуры». Наложите это на творчество Пушкина, Гоголя, Достоевского. Получится? Это даже не вульгарный марксизм.


[Закрыть]. Тем самым Ленин признал дореволюционную русскую культуру враждебной большевизму, ведь она и была культурой церковной, придворной, культурой «дворянских гнезд» и «буржуазных» кругов, другой не было.

Из борьбы с «великорусским шовинизмом» и «господствующей, черносотенной и буржуазной культурой великороссов» вытекает потакание Ленина «инородческому» самосознанию и национализму. Ленин даже вывел теорию двух национализмов: «национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой»[210]210
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 358–359.


[Закрыть]. С первым нужно было вести непримиримую борьбу, а на второй можно было смотреть сквозь пальцы. И здесь еще одно роковое заблуждение Ленина, которое он, вместе с идеей свободной «швейцарской» конфедерации, протянул в советский проект.