Текст книги "Готы. Первая полная энциклопедия"

IV. Внешний вид, одежда и вооружение

Для многих народов древности комплекс вооружения – наиболее изученный военный сюжет, обычно хорошо известный по репрезентативным и археологическим памятникам, а также по письменным источникам, однако этого нельзя сказать о готах: письменные свидетельства об их оружии немногочисленны – в основном термины и названия, археологические находки – скудны, изображений практически нет.

Сначала обратимся к внешнему облику готов, ведь позднеантичные авторы в первую очередь обращали внимание на те черты внешнего вида, которые отличали готов от римлян, отделяли от общей массы жителей империи. Основная особенность гота в греко-римской историографии – это образ северного варвара с характерными для него признаками во внешнем виде, одежде, манере поведения. Готы, как и германцы вообще, превосходили своим ростом жителей империи, и это прежде всего бросалось в глаза имперским воинам, ведь более рослые люди обычно пугают менее высоких[173]173
  Caes. B.G., I,39; IV,1; Bel. Afr., 40; Vell. Pat., II,106,1; Strab., VII,1,2; Mela, III,26; Tac. An., I,64; II,21; Germ., 4; Hist., V,18; Jos. Bel. Jud., II,16,4 (376—377); Plut. Marius, 11; App. Celt., III,3; Polyaen., VIII,10,1; Flor., I,45,12; Hdn., VI,7,8; Dio Cass., XXXVIII,49,3; Amm., XVI,12,47; Jord. Get., 298; Procop. Bel. Vand., I,2,4; Bel. Goth., III,1,3; Isid. Hist. Goth., 67; Roder. Hist. Hisp., I,8.


[Закрыть].

Как у и прочих германцев, волосы у готов были белокурые, что было признаком северных варваров[174]174
  Hieronym. Epist., 107, 2, 3; Synes. De reg., 16; 20; Procop. Bel. Vand., I, 2, 4; Mauric. Strat., XI, 3.


[Закрыть]. Готы в отличие от жителей империи носили сзади длинные волосы, закрывающие уши[175]175
  Sidon. Epist., I, 2, 2; ср.: III, 3, 7; Claud., XXVI (De bel. Goth.), 481; Eunap. frg., 37.


[Закрыть]. Синезий (De Reg., 20) сравнивал прическу «скифов» (то есть готов) с эвбейской, описанной у Гомера (Il., II,542). Последняя, очевидно, была короткой спереди, оставляя длинные волосы сзади (Plut. Thes., 5). Действительно, на изображениях воинов, которых можно посчитать готами, последние имеют простую прическу: спереди волосы ровно обрезаны на лбу, тогда как сзади они спускаются до плеч, закрывая уши[176]176
  Delbrück 1929: Abb. 7; № 46; Giglioli 1952: Fig. 39—40, 48.


[Закрыть]. В Италии знатные готы носили стрижку «под горшок», как мы видим на золотом медальоне Теодориха, отчеканенном, видимо, в 509 г.[177]177
  Delbrück 1929: № 46; Strzelczyk 1984: il. 40; ср.: Скардильи 2012: 89. О дате чеканки см.: Moorhead 1992: 187.


[Закрыть], что отличалось от стандартной римской стрижки, которая была короткая, оставляя уши незакрытыми. Длинные же волосы рассматривались римлянами как абсолютно варварский обычай, и император Гонорий своим указом в декабре 416 г. даже запретил носить их в черте священного города Рима (CTh, XIV,10, 4).

Исидор Севильский (Orig., XIX, 23,7) сообщает об особенностях убранства головы готов (видимо, западных), говоря, что они имеют «косички и циннабар» (granos et cinnabar Gothorum). Данное свидетельство единственное, информирующее нас о том, что визиготы носили косички и что это было показателем их национальной принадлежности[178]178
  Pohl 2006: 142.


[Закрыть]. Поскольку первый термин Исидор употребил во множественном числе, а второй – в единственном, то вследствие данного обобщения можно полагать, что готы заплетали свои волосы, носимые по германскому обычаю длинными, не в одну, а в две или более косы для удобства ношения. О том, что в период существования Толедского королевства мужчины продолжали по германскому обычаю носить волосы длинными, свидетельствуют и другие факты. В 633 г. постановлением IV Толедского собора священникам Галисии было запрещено носить длинные волосы по образцу мирян, но с тонзурой (Conc. Tolet. IV, c. 41, Vives 1963: 207). Следовательно, на бывшей свевской территории данный обычай был настолько силен, что ему следовал даже клир, который в остальной части Испании носил короткую стрижку. Еще в начале VIII в. молодежь в восточной части Испании носила длинные волосы, ведь в 713 г. защищавший Ориуэлу Теодимер приказал женщинам «оставить свои волосы распущенными», взять копья (или, по аль-Маккари, луки) и встать на стены города рядом с мужчинами, чтобы враги думали о том, что гарнизон многочисленный (Ajbar Machmuâ, p. 26; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 17; al-Makkarí, p. 281). Женщины в подобной ситуации должны были показаться мусульманам безбородыми юношами, носившими волосы, ниспадавшие до плеч или даже ниже.

Если интерпретация первого слова, употребленного Исидором, не вызывает затруднений, то значение второго (cinnabar) определить сложнее. Первоначально его связывали с наименованием карминовой краски, «драконовой крови» (cinnabari), добываемой из сока деревьев, а позднее – с немецким Kinnbart, обозначающим бакенбарды Backenbart или, по мнению, поддерживаемому Х. Вольфрамом, испанскую бородку на подбородке[179]179
  Первую интерпретацию см.: Barrière-Flavy 1902: 139; Claude 1998: 119; Pohl 2006: 142—143; вторую: Sofer 1928: 19; Diesner 1975: 95; третью: Вольфрам 2003: 33, прим. 131. Kinnus по-готски – «подбородок» (Скардильи 2012: 23).


[Закрыть]. Возможность покраски волос визиготами отрицают арабские источники, которые в новеллистической форме рассказывают, что в июне 713 г. Муса три раза принимал посольства жителей Мериды по поводу сдачи города, будучи то с белой бородой и седыми волосами, то с рыжими, а то с черными, чем вызвал удивление испанцев, не знавших обычая покраски волос (Ajbar Machmuâ, p. 29—30; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 22—23; al-Makkarí, p. 285).

На прорисовках Дж. Беллини большинство готов носят небольшую бороду и усы, некоторые, впрочем, показаны без них (юноши?)[180]180
  Giglioli 1952: Fig. 39—41, 48.


[Закрыть]. Испанскую бороду, охватывающую подбородок, мы видим на изображениях апостолов на капителях колонн визиготской церкви Сан-Педро де ла Нава (провинция Замора), построенной в VII в.[181]181
  Barroso Cabrera, Morin de Pablos 1993; 91, fig. 97; lámina XI.


[Закрыть] О наличии бороды, носимой мужчинами в зрелом возрасте, свидетельствует и наказание, согласно которому она подвергалась сбриванию, как это было сделано с мятежным дуксом Павлом и его сподручными в 673 г. (Julian. Hist. Wamb., 30)[182]182
  Leube 1976a: 331.


[Закрыть]. Готы и ранее носили бороды, и Эннодий (Carm., II, 57) осмеивал римлянина Иовиниана, который, подражая варварам, носил ее. Разместившись на территории империи, готы стали испытывать влияние римской моды. Так, уже в 455 г. король визиготов Теодорих II брился, возможно, под влиянием римских обычаев (Sidon. Epist., I, 2, 2). Судя по медальону Теодориха и монетам Теодахада, короли италийских готов делали то же, хотя и носили в отличие от римлян небольшие усы[183]183
  Wroth 1911: 75. Pl. IX,13—14; Luschin von Ebengreuth 1915—1916: Taf. 17,15; ср.: Barrière-Flavy 1902: 139.


[Закрыть].

Германские мужчины не стремились надеть на себя особые украшения, как, например, кельты. И источники особо не концентрируют свое внимание на этой детали убранства германцев и готов в частности. Лишь арабские авторы упоминают, что после битвы при Гвадалете мусульмане захватили большую добычу, состоящую из колец, сделанных из золота, которые носила готская знать, из серебра – у воинов не столь именитых и из меди – у сервов и полусвободных (Fath al-Andalus, p. 13; al-Makkarí, p. 274—275). Действительно, кольца найдены в испанских погребениях готского времени, иногда они украшались христианскими символами. Г. Цайсс, в частности, отмечает, что на кладбище Памплоны позднеримско-готского времени обнаружены три десятка колец, без указания, правда, в каких погребениях, женских или мужских, они были найдены[184]184
  Zeiss 1934: 59—60, 178—180, 189. Taf. 25,1—7, 9—21.


[Закрыть]. Исидор, подробно рассказывая о кольцах, ничего не говорит об этом готском обычае, концентрируясь лишь на римских украшениях (Isid. Orig., XIX, 32). Можно полагать, что подобная презентативная деталь убора возникла у готов под римским влиянием в процессе стратификации общества. Знатный воин стал носить золотое кольцо или кольца, свободный человек – серебряное, а серв – медное. Однако была ли это только мода или символ принадлежности к определенному классу, не ясно. По крайней мере арабские авторы рассматривают эти кольца во втором значении.

Бронзовая монета достоинством 40 нуммов короля Теодахада,отчеканенная в 536 г. в Риме. Аверс: бюст короля в короне с двумя звездами, платье с ожерельем и крестом, реверс: Виктория с пальмовой ветвью.

Воспроизведено по: Wroth 1911: 75. Pl. IX,13.

Согласно ибн Кутийи, Муса, отправляясь из Испании к халифу в Сирию, повел с собой «четыреста сыновей готских начальников, украшенных венцами и поясами из золота» (el-Kouthya, p. 438). Можно лишь гадать, являлись ли венцы неким статусным украшением испанских магнатов или просто Муса велел украсить таким образом головы юношей, исходя из своих представлений о красоте и особенно в стремлении показать халифу, как много правителей новых стран он для него покорил (Koteybah, p. LXXXI). Пояса же знатных готов вполне могли быть украшены золотыми или, скорее, золочеными пряжками и накладками, подобные металлическим пряжкам с узорами, которые зафиксированы археологически[185]185
  Например, см.: Zeiss 1934: Taf. 15,9.


[Закрыть]. Причем в остроготском королевстве пояс являлся и символом ранга, так патриций должен был носить особый пояс, представляющий его сан (Cassiod. Var., VI, 2, 2).

На римской службе готы получали стандартные римские награды – гривны. Так, император Феодосий I наградил своих воинов «золотыми ожерельями» (Zosim., IV,40,8: περιαυχένια)[186]186
  Банников 2011: 61.


[Закрыть], очевидно, гривнами – типичной римской военной наградой за доблесть (Veget., II, 7: torques aureus solidus).

Готский историк Иордан упоминает древнее разделение готов на знать-pilleati – «носящие шапки», которое противопоставляется простому народу capillati – «волосатым», то есть людям с непокрытой головой (Jord. Get., 40; 71—72; Roder. Hist. Hisp., I, 15)[187]187
  О статусном характере головного убора у германцев см.: Girke 1922: 93—96.


[Закрыть]. Готов древние авторы считали потомками гетов, как вследствие сходства названий, так и места жительства к северу от Дуная (Oros. Hist., I,16, 2; Jord. Get., 39—41; ср.: Procop. Bel. Vand., I, 2, 2; Isid. Hist. Goth., 66). Поэтому и подобные наименования, характерные для гетов, стали переносить на готов. Действительно, знатные геты носили шапки-пилосы (Dio Chrys. Orat., LXXII, 3; Isid. Etym., XIX, 23, 7). Хотя, естественно, между фракийцами-гетами и германцами-готами не было никакой связи в этногенезе. Впрочем, подобный перенос произошел, очевидно, не только из-за древней теории готского происхождения. Это, видимо, соответствовало и готским обычаям. Ведь основная масса их мужчин по древней германской традиции ходила с длинными волосами без головного убора. Сами готы, по сообщению того же Иордана, по традиции именовали себя «волосатыми» (Jord. Get., 72). При обращении к готам еще Теодорих использовал в одном из своих указов наименование capillati (Cassid. Var., IV, 49), что прямо указывает на актуальность использования слова, а не на его чистый литературный характер даже в начале VI в. И, таким образом, тут мы, скорее всего, просто наблюдаем совпадение германских и фракийских обычаев, а не какое-то влияние гетской традиции на образование новой готской.

Насколько можно понять источники, у готов, как и у многих народов с традиционной культурой, одежда воинов по своему составу и покрою принципиально не отличалась от повседневной. Различие могло состоять, например, в отсутствии неудобных и/или длинных верхних одежд. Из всех элементов костюма писатели прежде всего замечали верхнюю одежду из шкур, которую носили готы[188]188
  Claud., V (In Ruf. II), 79; 85; VIII (De IV cons. Honor.), 466; Prudent. Contra Symm., II, 699; Rutil. Namat., II, 49—51; Sidon. Carm., V, 561—564; VII, 370.


[Закрыть]. Причем эта одежда была настолько обычной и привычной, что ее носила знать (Claud., XXVI (De bel. Goth.), 481—482) и королевские дружинники (Sidon. Carm., VII, 218; Epist., I, 2, 4). Даже на римской службе готы не расставались с этой привычной для них одеждой (Synes. De reg., 20; Sidon. Carm., VII,349). Аларих, согласно Пруденцию (Contra Symm., II, 699), обещал облечь римскую знать в овечьи шкуры. Со времен Цезаря (B.G., IV, 1) одежда из шкур была типичной для германцев, причем Тацит (Germ., 17) отмечает, что это были шкуры диких зверей. Возможно, и у готов были также шкуры, ношение которых могло иметь не только функциональную, но и эстетическую функцию. Клавдиан (V (In Ruf. II), 79) упоминает некую рыжую шкуру, носимую на груди по варварской, очевидно готской, моде. Синезий (De reg., 20) отмечает, что варвары даже в столице носили овечьи шкуры, поверх которых одевали тоги, что наводит на мысль о том, что шкуры диких животных не были обязательным атрибутом. Причем последние носили знатные люди, что говорит о функциональном, а не символическом значении данного одеяния. Вместе с тем сами римляне следовали варварской моде и в одежде, и даже в гигиене, на что сетовал блюститель нравов Сальвиан (De gubernat. dei, V, 21; ср.: Sidon. Epist., V, 7, 4). Однако, естественно, одежда из шкур рассматривалась римлянами как варварская и была даже запрещена к ношению внутри римской городской черты указом от имени обоих императоров в декабре 416 г. (CTh., XIV,10, 4).

Сидоний Аполлинарий (Carm., VII, 452—457), описывая одеяние визиготских старейшин, отмечает, что они носили грязную полотняную одежду, шкуры, которые не достигали икр ног, и обувь из сыромятной конской кожи, закрепленную узлом под обнаженным коленом. Естественно, у стариков-старейшин одеяние могло отличаться от обычной мужской одежды, но основной комплекс мужской одежды был один и тот же: рубаха, одежда из шкур, обувь. В общем, комплекс одежды готов был аналогичен германскому, который, судя по многочисленным римским изображениям первых веков новой эры, был весьма прост: длинные штаны, рубаха, туфли, плащ из ткани (ср.: Tac. Germ., 17). Одежда готов была аналогична древнегерманской, отличаясь накидкой, не из грубой ткани, а из шкур (ср.: Procop. Bel. Pers., II, 21, 6). Об облике этой одежды из шкур можно, по-видимому, судить по позднеримским изображениям на диптихах, где показаны мужчины в варварской одежде, носящие меховые куртки до колен, как накидку на плечах. Причем руки, судя по всему, не продевали в рукава, так как последние выглядели очень длинными[189]189
  Delbrück 1929: № 46; 69.


[Закрыть]. Такова, вероятно, была одежда знатных готов. Надевали еще и меховую куртку с рукавами, как можно увидеть, если посчитать готами изображение покоренных варваров на западной стороне базиса колонны Аркадия[190]190
  Delbrück 1929: Abb. 7.


[Закрыть].

Северо-западная сторона постамента обелиска Феодосия в Константинополе, возведенного в 390 г. Внизу варвары, приносящие дары, слева – персы, справа, как считается, – готы. Воспроизведено по: Reinach S. Voyage archéologique en Gréce et en Asie Mineure sous la direction de M. Philippe Le Bas. Paris, 1888. P. 112—113. Pl. 125.

Кроме традиционной верхней одежды из меха, готы носили лацерну (lacerna) – простой подпоясанный плащ, иногда с капюшоном (Ennod. Carm., II, 57), и хламиду – первоначально короткий плащ, надеваемый всадниками, а в позднеримскую эпоху – длинный плащ, закрывавший левую половину туловища, обычно носимый официальными лицами, у остроготов в Италии, например, комитами (Synes. De reg., 20; Cassiod. Var., VIII, 9, 3; Procop. Bel. Pers., II, 21, 6). Видимо, именно хламида показана на рисунках Дж. Беллини у пленных готов, носящих длинный плащ, застегнутый круглой фибулой на правом плече[191]191
  Giglioli 1952: Fig. 39—40, 48.


[Закрыть].

Особым шиком считалась дорогая импортная шелковая одежда (Olympiod. frg., 24 = Phot. Bibl., 80,59b). Некий богатый италиец Стефан в 564 г. располагал наряду с холщовыми штанами рубашкой из полушелковой ткани (camisa tramosirica), окрашенной в алый и зеленый цвета, и еще шелковой одеждой с короткими рукавами (sacera misticia cum manicias curtas)[192]192
  Tjäder 1955. P. 240, 243, papyrus 8, ll. 6—7.


[Закрыть]. Вероятно, эта одежда носилась и ранее, во времена господства остроготов. Рубахи из шелка были даже посвящением в центральном соборе в Толедо (al-Makkarí, p. 283), что ясно говорит о ценности этой одежды. В последней трети VI в. епископ Мериды гот Масона был так богат, что на Пасху в праздничной процессии «перед ним, словно перед королем, шли многие слуги, одетые в цельношелковые хламиды» (Vit. part. Emeret., V, 3,12: clamides olosericae). Можно полагать, что гвардейцы и/или придворные, которые на торжественных шествиях шли перед королем, одевались в подобные плащи[193]193
  Garvin 1946: ad h. l., p. 441—442; McCormick 1986: 301 (придворные). Пояснение латинского термина см.: Isid. Orig., XIX, 22, 14.


[Закрыть].

Рисунок Дж. Беллини по более древней прорисовке итальянского художника (ок. 1560—1570 гг.) рельефа колонны Аркадия в Константинополе (402 г.), представляющий шествие готских пленных и римский военный корабль.

Воспроизведено по: Kollwitz 1941: Beilage 10,2.

Готская (по Л. Шмидту, вестготская) рубаха была достаточно распространенной одеждой, ее рекомендовал своим пехотинцам автор «Стратегикона» (XII,8,1,1): «Нужно носить им или готские рубахи (zwst£ria Gotqik£), или короткие до их колен армелавсии (àrmelaÚsia)»[194]194
  Schmidt 1969: 526. Ф. Кауфман полагал, что речь у Маврикия шла о готских штанах со шнуровкой (Kauffmann 1908: 389).


[Закрыть]. Исидор (Orig., XIX, 22, 28) так объясняет вид последнего одеяния: «В просторечье называемая «армилавса», так как она впереди и сзади разрезана и открыта, а заканчивается только у плеча». Впрочем, насколько эта одежда была похожа на готскую рубаху, не ясно, хотя само латинское слово armilausia считается заимствованным из германских языков[195]195
  Bögel 1901: 614; ср.: Girke 1922: 100.


[Закрыть]. Видимо, последняя была также выше колен, что было необходимо для удобства движения. На изображении поражаемого Викторией германца последний имеет рубаху, разрезанную у шеи и спереди подола, что говорит и о наличии подобных разрезов у варварского одеяния; но рукава тут все же длинные[196]196
  Delbrück 1929: № 46.


[Закрыть]. Естественно, поверх рубахи носился пояс (Procop. Bel. Pers., II, 21, 6). Прорисовки Дж. Беллини показывают пленных готов, носящих рубаху с короткими рукавами или кафтаны с отложным воротом, застегнутые на пару застежек выше пояса, которые носились поверх рубахи[197]197
  Giglioli 1952: Fig. 39—41, 48.


[Закрыть].

Согласно папирусу из Равенны, датированному уже византийским периодом (564 г.), Гудерит, видимо гот, владел цветной шелковой одеждой (sacera tuncticia), украшенной рубахой (camisia ornata), а также плащом (sagello)[198]198
  Tjäder 1955. P. 242, papyrus 8, l. 14.


[Закрыть]. Судя по обкладкам кафедры Максимиана, остроготы носили рубахи, украшенные широким цветным кантом по плечам, рукавам, груди и подолу[199]199
  Matt 1971: № 135—138; Schapiro 1979: 41, figs. 5—6. Ср. с описанием полотняной рубахи с цветной каймой у лангобардов: Paul. Diac. Hist. Lang., IV, 22.


[Закрыть]. В Испании в середине VII в. одежда была разноцветной или же костюм состоял из частей различного цвета, например рубахи и штанов. Эта мода была настолько распространена, что даже клир стал носить цветное одеяние, что было запрещено постановлением X Толедского собора в 656 г. (Conc. Tolet. X, c. 4, Vives 1963: 311—312). Позднее мусульмане облачились в дорогие трофейные шелковые или разноцветные одеяния (Prim. crónica gen., 559), что свидетельствует о распространении этих видов мужского одеяния в начале VIII в. в Испании. На иллюстрациях «Эшбёрнхемского Пятикнижия» обычно мужчины показаны в рубашках, штанах и плащах разных цветов, тогда как в особо торжественных случаях, таких как, например, прием у правителя, рубахи персонажей украшены точечным орнаментом другого цвета[200]200
  Narkiss 2007: 114, lámina 26.


[Закрыть].

Иллюстрация из «Эшбёрнхемского (Турского) Пятикнижия», представляющая библейский переход израильтян через Красное море. Италия, вторая половина V– начало VII в. (Ms N.A. Lat. 2334, fol. 68, Bibliothиque Nationale, Paris). Вверху израильтяне в страхе от войска фараона поднимают руки кверху; ниже – женщины и дети наблюдают из палаток за гибнущими в море египтянами, тогда израильтяне уже перешли море (справа снизу).

Воспроизведено по: Narkiss 2007: 132, Lámina 30.

Судя по тому, что Сидоний упомянул обнаженные колени старейшин, которые вследствие старческих болей в суставах должны быть закрыты в первую очередь, то штаны были короткие, до колен[201]201
  Kauffmann 1908: 390—401.


[Закрыть], вряд ли речь шла о дырках на коленях: старейшины на коленях не ползали. В указе императора Гонория о нормировании одежды, в которой должны были ходить мужчины внутри Рима, от 7(?) апреля 397 г. запрещалось носить штаны-braccae (CTh, XIV,10, 2; cp.: 10, 3). Поскольку указ явно связан с распространением варварской, в первую очередь готской, моды, то можно полагать, что braccae – в классическом значении: штаны, закрывающие ногу чуть ниже колен (Isid. Orig., XIX, 22, 29) – были одним из видов типичной готской одежды. По крайней мере на миниатюрах «Эшбёрнхемского Пятикнижия» данный вид одежды являлся непременным атрибутом мужчин, которые носят обычный италийский костюм. Да и у других восточногерманских народов обычным одеянием были короткие штаны: в частности, у вандалов в V в. (Vict. Vit. De persec. Wand., I, 39: femoralia); у лангобардов же длинные штаны первым стал носить король Адебальд (616—626 гг.) (Catalog. rerum Lang., p. 491; ср.: Paul. Diac. Hist. Lang., IV, 22).

Видимо, и у готов длинные штаны появились позднее, нежели короткие. На прорисовках Дж. Беллини готы или вообще показаны без данного элемента одежды, или носящими длинные штаны, завязанные под коленом, а иногда еще и выше лодыжки[202]202
  Giglioli 1952: Fig. 39—41, 48.


[Закрыть]. Длинные штаны явно рассматривались как некая выходная одежда, по крайней мере в готской Италии. На изображениях кафедры Максимиана стражники носят длинные штаны, украшенные вышитым кантом, а на миниатюрах «Эшбёрнхемского Пятикнижия» длинные одноцветные штаны являются атрибутом воинов, чиновников и правителей[203]203
  Schapiro 1979: 41, figs. 5—6; Narkiss 2007: láminas 25—30.


[Закрыть]. Готы в армии Велизария не отличались в этой части одежды от фракийцев, иллирийцев, вандалов и герулов (Procop. Bel. Pers., II, 21, 6), и можно полагать, что штаны у них были длинными.

Примечательна и обувь из кожи коня, которую Сидоний именует perones, то есть высокие, до щиколоток, или несколько выше ботинки со шнуровкой, о способе крепления которых Аполлинарий замечает, что узел находился у колена (ac poplite nudo / peronem pauper nodus suspendit equinum – «убогий узел крепит лошадиный башмак на голом колене»). Это, очевидно, подразумевает завязки, обматывающие голени. Для образованного римлянина Сидония обувь готов была perones, то есть типичной крестьянской обувкой (Serv. ad Verg. Aen., VII, 690; Isid. Orig., XIX, 34, 13). Однако эта обувь была весьма удобной, и позднее автор «Стратегикона» (XII,8,1,2) специально рекомендовал своим воинам носить именно ее, говоря: «Обувь их готская, кожаная, не заостренная, просто сшитая, с двумя и не более язычками». По предположению историка германского костюма Г. Гирке, такая обувь шилась из одного куска кожи без подметки и была закрытой сверху[204]204
  Girke 1922: 77; ср.: 82—83; Barrière-Flavy 1902: 142; Müllenhoff 1900: 574.


[Закрыть]. У Маврикия речь могла идти о кожаных туфлях с более или менее тупым носком и с двумя язычками спереди по бокам для продевания шнурка, крепившего обувь к ноге. Обувь со шнуровкой по центру показана у стражников на украшениях кафедры епископа Максимиана[205]205
  Matt 1971: № 135, 137—138; Schapiro 1979: 41, figs. 5—6.


[Закрыть]. На колонне же Аркадия, судя по рисункам Дж. Беллини, готы носят туфли без завязок, спереди имевшие высокий язычок, а сзади – высокий задник[206]206
  Giglioli 1952: Fig. 40—41.


[Закрыть]. Даже в жаркой Испании готы всегда носили обувь, а ее отсутствие воспринималось как признак беглого преступника, находящегося в конфликте с законом (Vita Fructuosi, 11).

Еще один тип обуви упомянут в указе Гонория о нормировании одежды в Риме. Этим указом от имени обоих императоров было запрещено носить наряду со штанами обувь-tzangae в черте священного города Рима (CTh, XIV,10, 2; cp.: 10, 3). Данный тип обуви известен был в Риме как восточный. В частности, среди даров императору Клавдию II упоминаются zancae Parthicae (SHA, XXV,17, 6), а в 522 г. у царя лазов «цангии были по обычаю его страны украшенными жемчугом на персидский манер» (Chron. Pasch., p. 614, ll. 5—6; ср.: Malal., p. 413, ll. 17—19; Theophan., p. 168, ll. 26—27). Персидская обувь эпохи Сасанидов, судя по рельефам, была закрытой и представляла собой полусапожки с завязками и пряжкой. Г. Гирке колеблется определить, какой вид имела обувь, упомянутая в указе, «готский или персидский»[207]207
  Girke 1922: 76. Е. Софоклес даже этимологию слова τζάγγα возводит к германским языкам (Sophocles 1893: 1080, s. v. τζάγγα).


[Закрыть]. Вместе с тем запрещенная обувь справедливо считается германской или даже конкретно готской[208]208
  Collins 1991: 94; Girke 1922: 76. Об этом виде обуви см.: Du Cange 1887: 221—222, s. v. tzange; Chapot 1912: 1037—1038; Pochmarski 1992: 286.


[Закрыть] – предполагать далекое персидское влияние на моду в Риме нет особых оснований, тогда как влияние наиболее близкого и опасного противника-союзника готов, вполне вероятно. Можно полагать, что появление указа было вызвано не столько массой нахлынувших в город германцев, но, скорее, тем, что сами римляне стали подражать им в ношении штанов и обуви, чем стали искажать образ вечного римского города. Ясно, что с восточной обувкой германские цанги должен объединять сам тип обуви – закрытый, возможно с пряжкой и/или завязками.

Бронзовая монета достоинством в 10 нуммов короля Тотилы, отчеканенная в Риме в 545 г. Аверс: бюст короля в пилосе-короне, украшенной шариком, реверс: король стоит с копьем и овальным щитом в руке, одетый в шлем и плащ.

Воспроизведено по: Wroth 1911: 93. Pl. XI,30.

Естественно, готский правитель по мере конституализации власти стал надевать особые инсигнии[209]209
  Olympiod. frg., 24 = Phot. Bibl., 80,59b; Sidon. Carm., VII,579: insignia regi; Jord. Get., 295; Agath., I,20; Anon. Vales., 53; 64; Procop. Bel. Goth., I,29,5.


[Закрыть]. Императорские же знаки власти еще Одоакр отослал в Константинополь. И первоначально варварские короли не обладали символами власти, подобными имперским. Теодорих Великий, судя по изображению на медальоне, не носил диадемы, хотя, возможно, уже он облачался в пурпур, который чуть позднее, у его преемников, рассматривался как царственный цвет династии Амалов (Ennod. Paneg., 3,11; 14; 21, 89; 93; Cassiod. Var., I, 2,1; VIII, 5, 2; IX,1, 2; X,1, 2)[210]210
  Dahn 1866: 259, Anm. 3; Mommsen 1965: 477, Anm. 2; Vetter 1938: 56; Ensslin 1959: 156 (носил пурпур и диадему); McCormick 1986: 270; Moorhead 1992: 41. Эннодий в «Панегирике» наряду с пурпуром упоминает также скипетр (Ennod. Paneg., 20,88) и диадему (Ennod. Paneg., 3,14; 21, 91) в качестве атрибутов Теодориха – все это, впрочем, можно воспринимать как образное описание панегирика (Schmidt 1969: 376). В «Житие святого Цезария» также упоминается некий головной убор (ornatus), носимый Теодорихом при приемах (Vit. Caesar., I,36).


[Закрыть]. Во времена правления Витигиса и Ильдибада пурпурное одеяние было обычным для короля (Procop. Bel. Goth., I, 29, 5; II, 30, 17), а Тотила носил еще и войлочную ермолку, усыпанную драгоценными камнями (Procop. Bel. Goth., IV, 31,18; Theophan., p. 228, l. 22). Ее мы видим, в частности, на монетах Теодахада и Тотилы, где представлена невысокая шапочка с округлой тульей, украшенная крестообразным узором, венчаемым сверху шариком, а на полях – звезды. Хотя А. Альфёльди рассматривает данный головной убор как «шлем-инсигнию» остроготских королей, начиная с Теодориха, но, по мнению, которого придерживается Л. Шмидт, так выглядела собственно германская корона[211]211
  Alföldi 1934: 140—141; Schmidt 1969: 376. Монеты Теодахада и Тотилы см.: Wroth 1911: 75. Pl. IX,13—14; р. 92—93. Pl. XI,27, 30; Luschin von Ebengreuth 1915—1916: Taf. 17,15; Strzelczyk 1984: il. 54.


[Закрыть]. Во время боев остроготский король мог выделяться своим статусным одеянием, как Тотила в битве при Тагине: «Он надел на себя снаряжение из оружия и фаларов, крайне насыщенное золотом; убранство пилоса и копья – пурпурное и, кроме того, королевское одеяние ниспадало весьма восхитительно» (Procop. Bel. Goth., IV, 31,18). Пурпурный цвет был по римской традиции символом власти, и монарх в первую очередь выделялся именно этим признаком. Причем пурпурным был головной убор, то есть часть облачения, которая наиболее отчетливо различима окружающим. Именно окровавленный плащ и шапочку Тотилы послал Нарзес после победы при Тагине в Константинополь как символы своего успеха (Malal., p. 486, ll. 14—18; Theophan., p. 228, ll. 19—23). Кроме пурпурного облачения в походе Тотила выделялся также своими башмаками (calciamenta), которые он приказал надеть своему спатарию Ригго наряду с королевским плащом, чтобы его приняли за монарха (Greg. Dial., II,14,1—2). Возможно, обувь была также по византийскому образцу королевского цвета[212]212
  Dahn 1866: 259, Anm. 3.


[Закрыть]. Она могла быть шелковой, по крайней мере комиты носили башмаки (calcei) из этого дорогого материала (Cassiod. Var., VIII, 9, 3). Украшение оружия золотыми бляшками – это черта не только королевского снаряжения, знатные остроготы также украшали свое военное одеяние этим металлом (Procop. Bel. Goth., II, 23, 36), но, видимо, не столь обильно, как король. Вместе с тем для ближнего боя Тотила переоделся в более подходящее снаряжение (Procop. Bel. Goth., IV, 32, 2; 22—23; 34). Однако, возможно, это был простой психологический ход: не привлекать к себе внимание и удары врагов, ведь в случае смерти короля войско падет духом, а так каждый будет думать, что король сражается рядом в обычной одежде, что укрепит дух воинов (Procop. Bel. Goth., IV,32). В отсутствие царских регалий даже остроготский король носил одеяние, схожее с одеждой простых воинов (Agath., I, 20), что говорит о стандартном комплекте повседневной одежды короля.

Изображение трех визиготских королей Хиндасвинта (642—653 гг.), Реккесвинта (653—672 гг.) и Эгики (687—702 гг.) из Codex Conciliorum Albeldensis seu Vigilanus, составленного в монастыре Св. Мартина в Альбельде в 976 г. и хранящегося в Эскориальской библиотеке (ms. Escorialensis d I 2, fol. 428).

Воспроизведено по:

http://www.vallenajerilla.com/albeldense/visigodos.htm.

До реформ Леовигильда визиготский король также по одежде не отличался от воинов (Roder. Hist. Hisp., II,14). Леовигильд окончательно порвал с номинальной зависимостью от империи, но и сам повел политику на империализацию монархии. Он не только стал чеканить золотые монеты от своего имени (что считалось императорской прерогативой), но и ввел по римско-византийскому образцу монаршьи символы власти, одеяние, соответствующий дворцовый церемониал и службы. Король стал носить мантию, восседать на троне и использовать в качестве символов своей власти скипетр и корону (Isid. Hist. Goth., 51; Roder. Hist. Hisp., II,14)[213]213
  McCormick 1986: 298—300; Wolfram 1990: 376—377; Ауров 2012: 77.


[Закрыть]. Уже для Исидора (Orig., XIX, 30, 3) золотая корона – обычный символ как римского императора, так и варварского короля. Наряду с короной обычной одеждой правителя стало платье, вышитое золотом и серебром (Koteybah, p. LXXXI), а также золотой пояс (el-Kouthya, p. 438). Пурпурный плащ – paludamentum – стал обычным атрибутом монарха, на что позднее намекает в эпитафии королю Хиндасвинту (642—653 гг.) епископ Евгений Толедский (Eugen. Carm., 25, l. 18). Однако одеяние из пурпура у визиготов не было только монаршей прерогативой, его носили богатые миряне и даже клир, что последнему было запрещено в 589 г. постановлением Собора в Нарбонне (Conc. Narbon., c. 1, Vives 1963: 146). Согласно арабо-испанской традиции король визиготов Родерик в своем походе в 711 г. носил золотую корону, пурпурную королевскую мантию из сукна, вышитую золотом, жемчугом и рубинами, и обувь (сандалии или башмаки-calciamenta), также украшенную золотом, рубинами и изумрудами, видимо с завязками, еще и перчатки[214]214
  Ţabarī, 1235; Хакам, с. 226 = Hakam, p. 22; Razi, 139 (p. 349); Ajbar Machmuâ, p. 22—23; Fath al-Andalus, р. 12 (вышитая жемчугом и гиацинтами тапочка-zapatilla); Al-Kortobí, p. XLVII (платье из жемчужных нитей, переплетенных шелком), XLVIII (завязки на сандалии); el-Athir, p. 35; Roder. Hist. Hisp., III, 20; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 11; 13 (посеребренный башмак); Prim. crónica gen., 557; al-Makkarí, p. 274; также см.: Tailhan 1885: 179, 182.


[Закрыть]. Подобная богато украшенная королевская обувь напоминает изукрашенные пурпурные сапожки позднеримских-византийских императоров (Theophan., p. 9, ll. 17—18). Белые невысокие сапоги с небольшими отворотами или разрезами голенища показывает у трех визиготских королей испанский Codex Vigilanus (Albeldensis), составленный в 976 г.[215]215
  Wolfram 1990: 377.


[Закрыть] Вероятно, таковой была не парадная, но будничная обувь монарха. Поскольку после битвы мусульмане обнаружили королевскую мантию Родерика, то кажется вполне вероятным, что он носил ее в ходе сражения, надев поверх доспехов, в качестве своеобразного опознавательного знака для своих воинов.

В целом, говоря о внешнем виде и манере одеяния в середине I тыс. н. э., ясно виден процесс романизации варваров и готов в частности и в то же время варваризации самих римлян. Исходя из данных, полученных в ходе раскопок кладбищ, считается, что к концу VI в. испанские визиготы полностью переняли средиземноморский тип одежды, более пригодный к климату Южной Европы, перестав носить свою одежду из шкур[216]216
  Thompson 1969: 108, 151—152, 314; Heath 1980: 80—81; McCormick 1986: 298; Heather 1996: 293—294, 305; Claude 1998: 119—120; Ripoll López 1998: 165, 168, 178; Días 1999: 340; Ripoll López 1999: 414, 421; Wolfram 2006: 59. Впрочем, надо иметь в виду, что готские и римские мужские погребения по инвентарю не отличаются, речь идет лишь о женских погребениях, в которых сохранились металлические аксессуары одежды (фибулы и пряжки, в частности) – Heather 1996: 202, 305, 310; Ripoll López 1998: 177—178; 1999: 410—411. Исидор, например, прямо причисляет фибулы к аксессуарам женской одежды (Isid. Orig., XIX, 31,17).


[Закрыть]. Уже для Исидора – одежда из шкур (renones) – германская, но не готская характерная одежда (Isid. Orig., XIX, 23,1; 4). А святого Фруктуоза, одетого в козью шкуру, однажды во время молитвы у обрыва охотник без колебаний принял за дичь (Vita Fructuosi, 5), что еще раз говорит о необычности одежды из шкуры в Испании в середине VII в.

Монета-антипианиан Клавдия II Готского (268—270 гг.), отчеканенная в Кизике. Аверс: бюст императора в кирасе, реверс: Трофей с двумя пленными и надписью Victoriae Gothic(ае) («Готские победы»).

Воспроизведено по: Mattingly, Sydenham 1968: 232, № 251. Pl. VI,86.

Монета Антониана Клавдия II, вероятно, кизикской чеканки. Аверс: бюст императора Клавдия, реверс: надпись Victor German («Победитель Германии») и два пленных, сидящих под трофеем, со связанными назад руками.

Воспроизведено по: Robertson 1978: 79, № 86. Pl. 21,86.

Теперь рассмотрим вооружение основных родов готских войск, которые делились на тяжелую и легкую пехоту, а также конницу. Сначала обратимся к вооружению пехоты. У готов пехотинцы, вооруженные по германской традиции щитами, различного рода копьями и мечами, составляли основную массу пехоты. Такую паноплию мы обнаруживаем во многих описаниях. Элементы наступательного вооружения пешего бойца III в. описываются в биографии императора Клавдия II (268—270 гг.), где в приводимом тут письме упоминаются щиты, мечи и небольшие копья (SHA, XXV, 8, 5). Подобный комплекс вооружения существовал и позднее, и у визиготских пехотинцев в 370-х гг., судя по описанию Аммиана Марцеллина (XXXI, 5, 9; 7,12). Еще позднее автор «Стратегикона» в главе, рассказывающей о белокурых народах, пишет: «Вооружаются они щитами, копьями и короткими мечами, висящими у них на плечах» (Mauric. Strat., XI, 3, 2). Данное свидетельство «Стратегикона», как и остальную информацию о белокурых народах, сложно точно датировать. П. В. Шувалов относит их к основному «урбикиеву» блоку сведений в трактате, то есть к рубежу V—VI вв.[217]217
  Шувалов 2002: 448—449.


[Закрыть] Под «белокурыми» явно подразумеваются германские народы. Объединение же их в одну главу трактата, в общем, логично, ведь многие черты военного дела германцев, в частности тактика и вооружение, были во многом схожи, однако, естественно, существовали и различия, связанные с природными условиями, с преобладанием того или иного рода войск и т. д. Об этой схожести, с точки зрения внешнего наблюдателя, военной культуры (остро)готов, вандалов, визиготов и гепидов прямо говорит Прокопий (Bel. Vand., I, 2, 2—5), видимо, передавая традиционное мнение: «Все они, как сказано, отличаются друг от друга именами, а во всем остальном ничем не различаются». Очевидно, автор «Стратегикона» имел в виду и готов. Причем без различия пеших, конных воинов, хотя короткие мечи подходят, скорее, для вооружения пехотинца, а не всадника.