Текст книги "Животные в войнах древнего мира"

Как видим, латинский автор, обобщая, заявляет, что скифские кони славились в античности, а в качестве примера он приводит случай убийства конем врага, который спешился, чтобы снять доспехи и забрать оружие у побежденного на поединке противника – хозяина коня. Плиний описывает данный случай как исключительный пример бойцовых качеств коня и его верности своему хозяину. Можно предположить, что Плиний даже сделал обобщение о славе скифских коней, конкретно базируясь на этом факте.

Скифские лошади действительно были издавна известны в античном мире. Спартанский поэт второй половины VII в. до н. э. Алкман (frg. 1, 1 ed. Page) сравнивает знакомых ему девушек с наиболее известными скаковыми лошадьми, энетскими (венетскими), ибенскими (иберийскими) и колаксайскими. Поскольку Колаксай был младшим сыном первого скифского царя Таргитая (Hdt., IV, 5), то данное животное справедливо считается скифским[119]119
  Ковалевская В.Б. Конь и всадник (пути и судьбы). М., 1977. С. 68.


[Закрыть].

В общем, основной породой скифской лошади была небольшая степная, близкая по конституции казахским и монгольским коням[120]120
  Гаврилюк Н.А. История экономики Степной Скифии VI–III вв. до н. э. Киев,
  1999. С. 143.


[Закрыть]. Письменные источники отмечают в качестве специфической для жителей Северного Причерноморья невысокую породу лошадей. В частности, Страбон, обобщая, говорит: «Особенность всего скифского и сарматского народа – холостить коней ради послушания, ведь они являются небольшими, но весьма горячие и непослушные» (Strab., VU, 4, 8; ср.: VII, 3, 18). Можно отметить, что, по объяснению отечественного гипполога В.О. Витта, кастрация не только делает жеребцов смирными, но и изменяет их экстерьер[121]121
  Витт В. О. Лошади Пазырыкских курганов // СА. Т. 16. 1952. С. 183–184.


[Закрыть]. Как сообщает Плиний, для езды скифы даже предпочитали кобыл (Plin. Nat. hist., VIII, 165; ср.: Arist. Hist, anim., VI, 22,151). Однако в общем на Древнем Востоке и в Греции для верховой езды использовали жеребцов[122]122
  Pope М. Н. A Mare in Pharaoh’s Chariotry // Bulletin of the American Schools of Oriental Research. Vol. 200. New Haven, 1970. P. 60.


[Закрыть]. Вместе с тем даже кавалеристы XIX века не могли прийти к единому мнению о том, кто более подходит по своим качествам для боевого животного, жеребцы, мерины или кобылы[123]123
  Нолан Л.Э. История и тактика кавалерии. С. 261–262.


[Закрыть].

Кроме того, скифские лошади были известны в древности своей большой выносливостью, уступая в скорости другим благородным породам древних коней. Так, Арриан рассказывает: «…газелей там, где равнины удобны для скачки (у мисийцев и у гетов, и в Скифии), и по Иллирии преследуют на скифских и иллирийских конях, ибо они сначала не добры в скачке, и ты, возможно, будешь всячески презирать их, рассматривая в сопоставлении с конем фессалийским, либо сицилийским, либо пелопоннесским, но они, приспособленные к труду, выдерживают все. И тогда ты, возможно, узнаешь, что тот быстрый, большой и гордый конь изнемогает, а этот худой и шелудивый сперва проходит мимо первого, затем опережает его, а затем ускакивает вперед от этого животного. Выдерживает же он как раз столько, пока не изнеможет лань» (Arr. Суп., 23, 2–4). Видимо, из-за особой выносливости данной породы Оппиан Апамейский среди лучших охотничьих коней называет скифского, наряду с этрусским, сицилийским, критским, мазикским, ахейским, каппадокийским, мавританским, магнетским, эпейским, ионийским, армянским, ливийским, фракийским и эрембским (Орр. Суп., I, 170–172). Не случайно же Филипп II вел в качестве скифской добычи 20 000 кобылиц для последующей селекции конских пород (Just., IX, 2,16).

Исходя из того, что речь в пассаже Плиния шла о скифском вожде, можно полагать, что он мог иметь не ординарного, а более благородного коня. Палеозоолог В. И. Цалкин отмечал, что, судя по костным останкам, в Северном Причерноморье крупные кони были редки, а по экстерьеру последние, исходя из иконографии, напоминали ахалтекинцев[124]124
  Цалкин В. И. Древнее животноводство племен Восточной Европы и Средней Азии. М., 1966. С. 89; ср.: Ковалевская В.Б. Конь и всадник… С. 112–113 (выделяет подобные две породы коней по иконографии).


[Закрыть]. Последняя порода высотой в холке 146–150 см, по мнению В.О. Витта, могла быть выведена путем улучшения качеств местной степной лошади вследствие лучшего содержания, корма, а также улучшения экстерьера путем кастрации в молодом возрасте[125]125
  Витт В. О. Лошади… С. 177, 184.


[Закрыть]. Впрочем, Плиний, скорее, рассказывает об известности в древности не данной рослой породы, не столь распространенной у скифов, а об особой агрессивности их полудиких небольших лошадок.

Можно ли посчитать, что скифы специально обучали своих лошадей агрессивному поведению по отношению к врагам. Такое предположение, в принципе, может существовать. Однако, учитывая полудикое содержание животных в табуне и их холощение именно с целью усмирения характера, похоже, что подобное поведение было естественным, вызванным конкретными обстоятельствами боя. Ведь такое поведение животного не являлось каким-то уникальным, по крайней мере, в литературной традиции. В ирландской легенде о смерти героя Кухулина умирающего героя защищает его верный конь – Серый из Махи, да и конь его противника Лугайла также кусал врагов в бою[126]126
  Похищение быка из Куальнге ⁄ Пер. Т.А. Михайлова, С.В. Шкунаев. М., 1985. С. 340, 341.


[Закрыть].

Рис. 32. Бой римлян с германцами. Конь без всадника нападает на германского конника. Обкладки нагрудного ремня сбруи из Аосты в Италии (ок. 100 г. н. э.).

Барельеф обкладки нагрудного ремня сбруи из италийской Аосты представляет коня без всадника, который напал на падающего вражеского конника (ок. 100 г. н. э.)[127]127
  Junkelmann М. Die Reiter Roms. Tl. III. Mainz am Rhein, 1992. S. 74. Abb. 82.


[Закрыть]. На краснофигурном кубке аттического мастера Ольтоса, датированном 525–500 гг. до н. э., показан юноша, на которого напали лошади[128]128
  Spence I. G. The Cavalry of Classical Greece: A Social and Military History with Particular Reference to Athens. Oxford, 1993. P. 113, n. 277; p. 235, № 10.


[Закрыть]. Согласно «Второй книге Маккавеев» (3, 24–25), конь божественного всадника ударил копытами передних ног Гелиодора – министра Селевка IV, прибывшего в Иерусалимский храм для конфискации богатств[129]129
  Э. Бикерман видит греческую основу для данной библейской истории (Бикерман Э. Дж. Евреи в эпоху эллинизма ⁄ Пер. Т.Б. Менской. М.; Иерусалим,
  2000. С. 279–280).


[Закрыть]. Арабский писатель-воин Усама ибн Мункыз рассказывает о поединке мусульманина-курда и франка-крестоносца в первых годах XII в. на дороге между Джабалом и Ладикией таким образом: «Оба всадника встретились на гребне холма и бросились друг на друга. Они одновременно ударили один другого копьями, и оба упали мертвыми. Лошади продолжали бросаться друг на друга на холме, хотя оба всадника были убиты»[130]130
  Усама ибн Мункыз. Книга назиданий ⁄ Пер. М.А. Салье. М., 1958. С. 167.


[Закрыть]. В общем, животные продолжали делать то, что обычно делали во время боя в силу своей привычки и обучения.

Стоит отметить, что агрессивное поведение лошади могло быть спровоцировано простым ранением. Так, в битве при Прейсиш-Эйлау (1807 г.) Лизетта – лошадь французского капитана Марселена Марбо (1782–1854) – была ранена в бедро штыком русского гренадера. В ответ она укусила обидчика в лицо, а «затем, бросившись с яростью посреди сражавшихся, Лизетта, лягаясь и кусаясь, опрокидывала всякого, кого встречала на своем пути»[131]131
  Marbot J.-B. А.М. Mémoires du général baron de Marbot. T. I. Paris, 1891. P. 350; перевод см.: Марбо M. Мемуары генерала барона де Марбо. М., 2005. С. 211.


[Закрыть]. Несмотря на репутацию М. Марбо как рассказчика, который в погоне за яркостью картины деформировал реальность, ситуация в бою выглядит достаточно ясной. В данном случае ранение кобылы – животного обычно менее агрессивного, чем жеребец, – послужило причиной ее агрессивного поведения в бою. Она, закусив удила и не разбирая дороги, как раненый древний боевой слон, бросилась среди сражающихся, опрокидывая каждого, кто ей встречался, видимо, и своих, и чужих, при этом лягаясь и кусаясь. В другой ситуации, без ранения, подобного поведения, видимо, не было бы.

Согласно античной традиции, агрессия в отношении человека могла быть вызвана стремлением скрестить жеребца с его матерью, после чего жеребец закусал конюха до смерти [132]132
  Aristot. Hist, anim., IX, 47, 238 (631а); Varro. De re rust., II, 7, 9; Plin. Nat. hist., VIII, 156; Ael. Nat. anim., IV, 7; Opp. Суп., I, 241–270. О естественном предотвращении кровосмешения у лошадей см.: Шефер М. Язык лошадей. С. 153.


[Закрыть].

Если говорить в общем, то можно указать, что лошадь проявляет агрессивность вследствие нескольких причин. Во-первых, это – стремление к лидерству в табуне, которое обычно проявляет жеребец или, реже, кобыла. Во-вторых, животное становится агрессивным, когда видит угрозу для себя: в такой ситуации лошадь сама может перейти в нападение или, наоборот, забирается в страхе в угол. В-третьих, некоторые животные просто любят играть, и такую игривость вполне можно воспринимать как проявление агрессивности[133]133
  Шефер М. Язык лошадей. С. 232–242, 307.


[Закрыть]. Кастрация же на физиологическом уровне смиряет норов жеребцов и делает их более смирными.

Рис. 33. Бронзовые удила из гарнизонного квартала (№ 7) и сокровищницы в Персеполе. Воспроизведено по: Schmidt E.F. Persepolis. Vol. IL Chicago, 1957. P. PL 79, № 7–9.

В целом можно констатировать, что «агрессивное» обучение лошади в древности не было распространено. Ксенофонт в своем подробном наставлении о тренинге коня и всадника не упоминает такового (Xen. De re eq., passim)[134]134
  Андерсон Дж. К. Древнегреческая конница ⁄ Пер. с англ. М.Н. Серафимова. СПб., 2006. С. 169.


[Закрыть]. Более того, в своей речи о преимуществе пеших греков над конными персами во время похода Десяти тысяч Ксенофонт прямо заявляет (Xen. Anab., III, 2, 18): «В битве никто никогда не погиб, укушенный и лягнутый лошадью, но сами люди делают то, что происходит в битвах». Несмотря на общую риторику речи, похоже, что Ксенофонт вообще считал, что у персов лошади не сражаются, о чем он прямо говорит своим воинам. Если бы ситуация была обратная, то вряд ли бы последовала подобная сентенция, даже учитывая литературный жанр произведения и особую роль риторики в нем. Хотя из этого же свидетельства следует и тот факт, что у греческих пехотинцев был все же страх перед агрессивным поведением коней персов, который, впрочем, мог быть простым предрассудком.

Итак, поведение коня Артибия в бою – это особый вид дрессуры, который практиковался некоторыми знатными персами ранней Ахеменидской эпохи (VI–V вв. до н. э.), ведь, судя по описанию Элиана персидского тренинга коней, такой метод не был распространен на рубеже IV–V вв. до н. э. В целом в Ахеменидском Иране, видимо, существовало два вида тренинга лошадей: 1) «стандартный», направленный на то, чтобы животное не было пугливым в бою и умело топтать упавших людей; 2) «агрессивный», который практиковался некоторыми знатными персами. Для последнего тренинга брали жеребцов, а не более смирных меринов, и развивали у них природную агрессивность[135]135
  Hyland A. Training the Roman Cavalry: From Arrian’s Ars Tactica. London, 1993. P. 64, 139; Шефер M. Язык лошадей. С. 307.


[Закрыть], которую они проявляли в первую очередь в период спаривания, что заметил уже Аристотель, рассказывая, что в данный период «кони кусают коней, сбрасывают и преследуют всадников» (Arist. Hist, anim., VI, 18, 111; Timoth. De anim., 27, 11. 24–26). Жеребцы в схватке с соперниками встают на дыбы, кусаются и лягаются. Эти природные навыки использовали персидские берейторы, которые, ставя коней на дыбы, позволяли им бить противника копытами[136]136
  У древних исландцев даже существовал своеобразный вид спорта – бои лошадей (Spence I. G. The Cavalry… P. 113, n. 275).


[Закрыть]. Подобное агрессивное животное обычно менее послушно наезднику и нуждается в более жестком контроле со стороны всадника, в частности, строгих удилах с шипами[137]137
  Персидские удила из Персеполя см.: Андерсон Дж. К. Древнегреческая конница. С. 103. Табл. 35.


[Закрыть], хотя персы сами славились как любители комфорта при конской езде (Xen. Суг., VIII, 8,19; Xen. De re eq., 6,11). Видимо, от подобной природной агрессивности древних лошадей родились легенды о кровожадных лошадях Главка из беотийских Потний, сожравших своего хозяина (Verg. Georg., Ill, 267–268), и кобылах фракийского царя Диомеда, питавшихся человеческим мясом, потомство которых жило еще во время Александра Македонского[138]138
  Eurip. Alcest., 481–506; Eurip. Heracl., 380–385; Diod., IV, 15, 3–4; Ovid. Met., IX, 194; Heracl. De incred., 31; Philost. Imag., II, 25; Claud. In Rufin., I, 254.


[Закрыть].

5. Ослы в военном деле древности[139]139
  Статья публикуется впервые.


[Закрыть]

Осел стал первым вьючным и верховым животным, появившимся у человека. Еще в историческое время персидские дикие ослы (онагры) водились в пустынных местностях Северо-Западной Индии, Белуджистана, Ирана, Сирии и Аравии[140]140
  How IV. IV, Wells J. A Commentary on Herodotus. Vol. II. Oxford, 1912. Note ad Hdt., VII, 86.


[Закрыть]. Дикий осел бегал даже быстрее лошади со всадником, что показала охота воинов Кира Младшего в сирийской пустыне (Xen. Anab., I, 5, 2; Агг. Суп., 24, 2). В целом же по сравнению с лошадью осел более неприхотлив в корме и в содержании, более вынослив, дольше может обходиться без еды и воды, при этом перенося груз, составляющий до 2/3 его собственного веса.

Время и место доместикации животного является дискуссионным. Так, немецкий востоковед Б. Брентес придерживался мнения о том, что это произошло в конце V тыс. до н. э.[141]141
  Brentjes B. Zut ökonomischen Funktion des Rindes in den Kulturen des Alten Orients (I) // Klio. Bd. 54. 1972. S. 43.


[Закрыть] Как считается, еще в додинастическом Египте использовали домашних ослов; в позднеурукский период (ок. 3600–3100 гг. до н. э.) домашний осел уже был в Месопотамии[142]142
  Piggott S. Wagon, Chariot and Carriage: Symbol and Status in the History of Transport. London, 1992. P. 38–39; Potts D. T. Donkey. II: Domestication in Iran // Encyclopaedia Iranica. Vol. VII (2012). Fasc. 5. (URL: http://www.iranicaonline.org/ articles/donkey-ii (дата обращения: 20.12.2018)).


[Закрыть]; наиболее раннее известное нам использование осла в военном деле происходит оттуда же: полихромный сосуд из Хафадже (средняя Месопотамия) рубежа IV–III тыс. до н. э. представляет нам четырехколесную платформу, запряженную четырьмя животными (по-видимому, онаграми), на передней стойке которой укреплен колчан с шестью дротиками. Экипаж упряжки состоит из господина-возницы (?) и стоящего позади него служителя. Боевую же повозку, но с бортами и с воином, стоящим в кузове позади возницы, показывает нам одна из панелей известного «Штандарта из Ура» (ок. XXVII в. до н. э.). Несколько более ранним периодом датируется изображение на известняковой плакетке из Ура, где представлен рельеф с двухколесной повозкой-козлами, на которой укреплен колчан с дротиками, повозку везут четыре эквида (рубеж IV–III тыс. до н. э.). К первой половине III тыс. до н. э. относится и изображение на печати, показывающее человека, сидящего на платформе-кафедре, к которой прикреплен колчан с дротиками; под колесницей лежит поверженный враг – явно военный, а не охотничий контекст сюжета; в качестве тяглового животного показан один онагр. Сами эквиды в Шумере имели недоуздок и управлялись вожжами, привязанными к кольцу верхней губы, а также палкой или плеткой. Число животных в упряжке четыре, реже два, иногда три.

Рис. 34. Боевая повозка, запряженная четырьмя онаграми. Полихромный сосуд из Хафадже (Центральная Месопотамия; рубеж IV–III тыс. до н. э.). Воспроизведено по: Нефедкин А. К. Боевые колесницы и колесничие древних греков (XVI–I вв. до н. э.). СПб., 2001. С. 40.

В боевых целях могли использоваться как двух-, так и четырехколесные повозки. На «Штандарте из Ура» мы наблюдаем атаку четырех двухосных повозок-квадриг, вероятно, в начале боя, причем художник ясно показал, что первые три упряжки уже перешли на рысь, тогда как последняя еще идет шагом. Гиппологи М. Литтауэр и Й. Крауэл полагают, что скорость такой езды была 12 миль (19 км) в час[143]143
  Littauer М.А., Crouwel J. Н. Wheeled Vehicles and Ridden Animals in the Ancient Near East. Leiden; Köln, 1979. P. 33.


[Закрыть]. Данное изображение повозок в бою уникально[144]144
  Stillman N., Tallis N. Armies of the Ancient Near East 3000 BC to 539 BC: Organisation, Tactics, Dress and Equipment. Worthing, 1984. P. 21, 119–121; Ko-шурников С.Г. Колесница в армиях городов-государств досаргоновского Шумера // Роль ахалтекинского коня в формировании мирового коннозаводства: Материалы международной конференции. Ашхабад, 2001. С. 118–119; Нефедкин А.К. Боевые колесницы и колесничие древних греков (XVI–I вв. до н. э.). СПб., 2001. С. 40–46.


[Закрыть]. Военное дело Месопотамии претерпело существенные изменения в начале II тыс. до н. э. в связи с появлением колесницы, запряженной лошадьми.

Рис. 35. Так называемый «Штандарт из Ура» (ок. XXVII в. до н. э.). Воспроизведено по: Нефедкин А. К. Боевые колесницы и колесничие древних греков (XVI–I вв. до н. э.). СПб., 2001. С. 45.

В Передней Азии осел продолжал использоваться как грузовое и верховое животное. До распространения верблюда в Сиро-Палестинском регионе место грузового животного занимали ослы, о чем ясно свидетельствует фреска с изображением прибытия каравана азиатов из гробницы правителя нома Антилопы Хнумхотепа II в Бени-Хасане в Верхнем Египте (последняя четверть XX – первая четверть XIX в. до н. э.)[145]145
  Херцог X, Гишон М. Библейские сражения ⁄ Пер. T. Лисицыной. М., 2005. С. 35.


[Закрыть]. Древние евреи, включая знать, использовали осла как обычное верховое животное (Суд.5:10; 10:4; II Цар. 16:2). На осле сидели так называемой «ослиной посадкой», высоко подогнув ноги и располагаясь на задней части крупа животного. Так, мужчина, вооруженный кривым мечом, едущий на осле, показан на парадных золотых ножнах из храма в Библе (XIX–XV вв. до н. э.). Возможно, этот мужчина едет на охоту, поскольку на тех же ножнах представлены, как считается, охотничьи сюжеты[146]146
  Klengel Н. Geschichte und Kultur Altsyriens. Leipzig, 1979. S. 64. Taf. 17; Stillman N., Tallis N. Armies… P. 130–131; Нефедкин А.К. Боевые колесницы… С. 56–57.


[Закрыть].

Рис. 36. Азиаты, приносящие дары. Фреска из Бени-Хасана в Верхнем Египте (последняя четверть XX – первая четверть XIX в. до н. э.). Воспроизведено по: Херцог X, Гишон М. Библейские сражения ⁄ Пер. Т. Лисицыной. М., 2005. С. 35.

В историческое время в колесницы могли запрягаться и ослы, в случае если по каким-то обстоятельствам нельзя было подобрать лошадей. В пустынных областях Северо-Западной Индии действительно водились дикие ослы, тогда как лошади в Индии даже в XV в. были импортными животными, редкими и дорогими, поскольку влажный климат большей части Индостана неблагоприятен для разведения лошадей [147]147
  Никитин А. Хождение за три моря Афанасия Никитина. М., 1980. С. 92; Ильин Г. Ф. Военное дело в Древней Индии // Культура Древней Индии. М., 1975. С. 386.


[Закрыть]. Геродот, описывая армию Ксеркса, упоминает индийцев, которые ехали в колесницах, запряженных конями или дикими ослами (Hdt., VII, 86). Действительно, на рельефах Ападаны в Персеполе, где показаны представили народов Ахеменидской империи, приносящие царю наиболее ценные дары своих земель, восемнадцатая делегация, как считается, представляет индийцев: тут пять членов посольства среди прочих подарков ведут за недоуздок крупного осла[148]148
  Walser G. Die Völkerschaften auf den Reliefs von Persepolis: Historische Studien über den sogenannten Tributzug an der Apadanatreppe. Berlin, 1966. S. 94–95. Taf. 25.


[Закрыть]. Эти же сведения подтверждаются индийскими источниками. В Ригведе божественные близнецы Ашвины обладают колесницей, в которую запрягается осел (Ригведа, I, 34, 9; 116, 2). Один из героев Махабхараты Алаюдха сражался на колеснице, запряженной ослами, но был убит другим героем Гхатоткачей (Махаб., VIII, 4, 44) [149]149
  Hopkins E. W. The Social and Military Position of the Ruling Cast in Ancient India as Represented by the Sanskrit Epic // Journal of the American Oriental Society. Vol. 13. 1889. P. 259; о запряжке лошадей, верблюдов и ослов в колесницы по сведениям из грамматического труда середины II в. до н. э. Патанджали см.: Agrawala V.S. India as Known to Pânîni: A Study of Cultural Material in the Ashçâdhyâyï. Locknow, 1953. P. 148–149.


[Закрыть]. Ко времени похода Александра Македонского, похоже, обычай запрягать ослов в колесницу отошел в прошлое, – по крайней мере, сохранившиеся историки Александра о таких колесницах не упоминают (ср.: Curt., VIII, 14,3–4).

Рис. 37. Мужчина, вооруженный кривым мечом, едущий на осле; золотые ножны из храма в Библе (XIX–XV вв. до н. э.). Воспроизведено по: Klengel Н. Geschichte und Kultur Altsyriens. Leipzig, 1979. S. 64. Taf. 17.

Географ Страбон, описывая жителей Кармании, вероятно, на основании свидетельств тех же историков Александра, замечает: «А многие пользуются ослами и для войны за недостатком лошадей» (Strab., XV, 2, 14). О жителях области и ее военных обычаях известно крайне мало. Карманцы, по описанию Неарха, «снаряжаются для войны таким же образом», как и соседние персы (Arr. Ind., 38,1), а сама Кармания большую часть Ахеменидской эпохи входила в состав Персиды[150]150
  Kroll. Karmania // RE. Hbbd. 20 (1919). Sp. 1955–1956; Schmitt R. Carmania // Encyclopaedia Iranica. Vol. IV. Fasc. 7 (1990). P. 822–823.


[Закрыть]. Иранское население подвергалось влиянию индийцев – народов побережья Персидского залива и Аравийского моря: по крайней мере, Стефан Византийский заявляет, что «Кармания – индийская земля» (Steph. Byz. s.v. Καρμανία). Вероятно, использование ослов было индийской традицией, хотя, похоже, животные в IV в. до н. э. были верховыми и сражались с них карманцы, как конные персы, стреляя из лука и метая дротики[151]151
  Помпоний Мела (III, 8) даже считает ихтиофагов жителями Кармании. О тактике персидской конницы см.: Нефедкин А.К. Развитие тактики персидской конницы Ахеменидов // Древние и средневековые цивилизации и варварский мир: Сборник научных статей. Ставрополь, 1999. С. 20–32.


[Закрыть].

Рис. 38. Восемнадцатая делегация на рельефе персепольской Ападаны – делегация индийцев (V в. до н. э.). Воспроизведено по: Walser G. Die Völkerschaften auf den Reliefs von Persepolis: Historische Studien über den sogenannten Tributzug an der Apadanatreppe. Berlin, 1966. Taf. 25.

Клавдий Элиан в сборнике «О природе животных» рассказывает: «Саракоры (Σαρακόροι) имеют не вьючных и не ездовых, а боевых ослов, и на них же переносят вооруженные опасности [= бои], как эллины таким образом на конях» (Ael. Nat. anim., XII, 34). Элиан – автор пестрой литературы – в своем сочинении использовал в основном данные более древней классической эпохи. Сами саракоры нам ближе не известны. Согласно Птолемею, город или поселок Σάρακα находился в Мидии и в Аравии, a Σαράκη – в Колхиде (Ptol. Geogr., V, 10, 6; VI, 2,10; 7, 41). Если сопоставлять по схожести названия и местоположения, то речь у Элиана могла идти об арабах, которые еще не пересели на коней; а само название Σαρακόροι напоминает Σαρακηνοί, т. е. наименование арабов-сарацинов.

Рис. 39. Египетская походная колонна: ослы везут тюки, а бык тащит колесницу; погонщики сопровождают животных. Фрагмент рельефного панно из Абу-Симбела, изображающее битву при Кадеше (ок. 1300 г. до н. э.). Воспроизведено по: Нефедкин А. К. Боевые колесницы и колесничие древних греков (XVI–I вв. до н. э.). СПб., 2001. С. 79.

Использование ослов под верх в военном деле на классическом Востоке и в античности не было распространенным явлением, но они широко использовались как грузовые животные для транспортировки обоза. Ослы были типичными вьючными животными в обозе армии Египта эпохи Нового царства и в хеттском войске, судя по рельефам, изображающим битву при Кадеше[152]152
  Wreszinski W. Atlas zur altagyptischen Kulturgeschischten. Tl. II. Leipzig, 1935. Taf. 170; Stillman N., Tallis N. Armies… P. 201.


[Закрыть], позднее ассирийцы использовали уже мулов в качестве обозных животных [153]153
  Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. I. М., 1980. С. 218.


[Закрыть]; персы эпохи Ахеменидов использовали в своем обозе и мулов, и ослов: во время скифского похода Дария I (ок. 513 г. до н. э.) именно эти животные были в обозе (Hdt., IV, 129; Front. Strat., I, 5, 25; Polyaen., VII, 11, 4)[154]154
  Head D. The Achaemenid Persian Army. Stockport, 1992. P. 60.


[Закрыть]. В классической греческой армии каждый гоплит сопровождался слугой (Thue., Ill, 17, 3; IV, 16, 4; VII, 75, 5), а вещи были навьючены на ослов (Xen. Anab., II, 1, 6; 2, 20; Xen. Hell., V, 4, 17; ср.: Babr., I, 7)[155]155
  Lee J. W. I. A Greek Army on the March: Soldiers and Survival in Xenophon’s Anabasis. Cambridge; New York, 2007. P. 132–133.


[Закрыть]. В глазах профессионального военного Ксенофонта грузовой осел был типичным животным в обозе эллинской армии (Xen. Оес., 8, 4). Спартанскую армию Клеомброда во время его похода в Беотию в 379 г. до н. э. сопровождали именно вьючные ослы (Xen. Hell., V, 4, 17). На обломке аттического сосуда начала V в. до н. э. показан, как считается, обозный мул (но, судя по хвосту с кисточкой, осел), который везет груз, положенный на специальное багажное седло[156]156
  Sekunda N. V. The Ancient Greeks. London, 1986. P. 59; Коннолли П. Греция и Рим: Энциклопедия военной истории ⁄ Пер. С. Лопуховой, А. Хромовой. М., 2000. С. 45; Андерсон Дж. К. Древнегреческая конница ⁄ Пер. с англ. М.Н. Серафимова. СПб., 2006. Илл. 7.


[Закрыть]. С другой стороны, в 394 г. до н. э. в обозе возвращавшейся в Грецию армии спартанского царя Агесилая находились не только ослы, но и мулы, и даже непригодные для верховой езды старые лошади (Polyaen., II, 1, 17). В 378 г. до н. э. фуражиры фиванцев перевозили свою добычу на мулах (Xen. Hell., V, 4, 42). Во время войны в Сирии между жителями Апамеи и Лариссы (вторая половина 140-х гг. до н. э.) горожане везли свою провизию на ослах (Athen., IV, 176b).

Модель облегченного обоза была создана македонским царем Филиппом II в 359/8 г. до н. э.: повозки были отменены, а на одного всадника и на десять пеших предназначалось по одному обозному (Front. Strat., IV, 1, 6), воины же сами носили на себе оружие, провиант и личные вещи (Polyaen., IV, 2, 10). В таком уменьшении обоза – коренное отличие новой македонской системы. Естественно, для перевозки походной казны, осадных машин, шанцевого инструмента, военной добычи и прочего требовалось значительное количество вьючных и упряжных животных, для чего в обозе македонского царя Филиппа II имелись ослы, специально ради которых царь приказывал располагаться лагерем в подходящем месте (Plut. Apophth. reg. et imp., 25, 13 = Moral., 178a). Позднее во время иллирийской кампании 335 г. до н. э., сын Филиппа Александр III использовал подъяремных животных, без сомнения, везущих повозки для провианта (Arr. Anab., I, 5, 10: üποζύγια). Арриан (Anab., I, 24, 3) также упоминает повозки, описывая события зимы 334–333 г. до н. э. Вероятно, в данном случае речь как раз идет об общевойсковом имуществе, а не о солдатской добыче.

Рис. 40. Осел с поклажей. Аттический краснофигурный сосуд (начало V в. до н. э.). Музей изящных искусств в Бостоне. Воспроизведено по: Андерсон Дж. К. Древнегреческая конница ⁄ Пер. с англ. М.Н. Серафимова. СПб., 2006. Илл. 7.

Основными же обозными животными македонской армии были мулы (Arr. Anab., VI, 24, 5; 25,1), как гужевые, запряженные в телеги (Diod., XVII, 71, 2; Plut. Alex., 37, 4), так и вьючные (Diod., XVII, 71, 2; Plut. Alex., 39, 3; 42, 7). Позднее в обозе римской армии также шли мулы (Caes. В. G., VII, 75; Liv., VII, 14, 7; X, 40, 8; Jos. Bel. Jud., Ill, 6, 2 (121); SHA, XVIII, 47, 1); не случайно же легионеры Г. Мария получили за свою выносливость при переноске экипировки наименование «Мариевых мулов» (Plut. Mar., 13)[157]157
  Olck. Esel // RE. Hbbd. 11 (1907). Sp. 668; Lafaye G. Mulus // DS. T. III. Pt. 2. 1901. P. 2021; Roth J. P. The Logistics of the Roman Army at War (264 В. C. – A. D. 235). Leiden; Boston; Köln, 1999. P. 205.


[Закрыть]. Использование мулов – помесь кобылы и осла – в качестве обозных животных не случайно: они были более крупными и сильными, чем ослы, и позволяли войску производить более мобильные марши.

В общем, в III тыс. до н. э. осел был обычным верховым, вьючным и упряжным животным. После доместикации более крупной, сильной и быстрой лошади она в начале II тыс. до н. э. сменила осла в качестве упряжного животного в колеснице, а в начале I тыс. до н. э. – ив качестве верхового; в обозе же более сильный и выносливый мул потеснил, хотя и не вытеснил полностью, осла. Хотя конь по своим боевым качествам значительно превосходил осла, зато последний был более дешев и неприхотлив, почему, в частности, использовался как верховое животное вплоть до Нового времени.