Текст книги "Крым-42. Керченско-Феодосийская операция"

В этот же день, в районе Судака противник столкнулся с группой из 100 человек, состоящих из партизан и бойцов десанта. В результате боя 39 человек взято в плен, 4 партизана расстреляно. И, только после этого выяснилось, что в районе Судака высажен десант. Правда, из допросов пленных выяснилось, что десант высаживался не в самом Судаке, а в нескольких километрах от города.

11 января 1942 г. в состав немецкой армии был введен «Трофейный бронепоезд «Крым»«. Бронепоезд был придан 42-му корпусу[48]48
  NARA Т-312 R365 (11 АО К) fr 522


[Закрыть].

С 11 на 12 января 1942 г. в помощь 42 корпусу прибыли два взвода штурмовых орудий – все, что осталось от 190 и 197-го дивизионов, после штурма Севастополя[49]49
  NARA Т-312 R365 (11 АО К) fr 541


[Закрыть].

При перечислении немецких частей 11-й армии на Крымском полуострове, встречается одно очень интересное подразделение, «официально» в Крыму не воевавшее. Сайт «Leksikon der Wehrmacht» пишет о нем крайне расплывчато[50]50
  http://www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/PanzerAbt/PanzerAbt60-R.htm


[Закрыть]. В документах 11-й армии удалось найти о нем более четкую информацию.

60-й танковый батальон был создан 8 января 1942 г. в районе Сталино (совр. г. Донецк), из личного состава 2-го батальона 36 танкового полка 14-й танковой дивизии. Изначально батальон состоял из роты технического обслуживания, 1-й танковой роты, танковых взводов 6-й и 8-й танковой роты.

11 января 1942 г. батальон был направлен в Крым. Новая материальная часть батальона (танки Т-3) была направлена на станцию Джанкой, однако, ее отправка задержалась. Уже 12-го числа батальон был уже на станции Ислам-Терек. Одновременно в состав батальона был передан взвод трофейных танков «Крым», который планировалось использовать при прорыве Ак-Монайских позиций. Численность батальона была около 200 человек и 6 танков. К сожалению, немецкие документы не уточняют их тип. Для оснащения батальона ожидалось прибытие 20 танков Т-3 на станцию Джанкой, но их доставка задерживалась.

11 января из немецкого 5-го авиакорпуса в Сарабуз прибыла штабная команда, которая была придана 4-му авиакорпусу, и получила наименование «Особый штаб Крым». Особому штабу были подчинены авиационные подразделения, действующие исключительно в интересах 11-й армии, в них входили:

– эскадрилья 3.(F) /11 базирование аэродром Сарабуз;

– штаб ближнебомбардировочной авиации – аэродром Сарабуз;

– группа пикирующих бомбардировщиков III./ St.G.77 – аэродром Сарабуз;

– группа пикирующих бомбардировщиков II./ St.G.77 – аэродром Херсон, позднее Саки;

– истребительная группа III./J.G.77 – аэродром Сарабуз;

– бомбардировочная группа IIL/K.G.27-аэродром Херсон;

– бомбардировочная группа III./K.G.51 – аэродром Николаев, а также эскадрильи связи и снабжения[51]51
  NARA Т-312 R365 (11 АО К) fr 505


[Закрыть].

Для воздействия на морские коммуникации советских войск, было принято решение – отказаться от переброски торпедоносцев эскадрильи 6./KG26 с аэродрома Бузу на Средиземное море и перебросить эту эскадрилью в Крым.

12 января войска и грузы в 51-ю армию не поступали, т. к. ледокол «Торос» вышел из строя, а канонерская лодка № 4 («Ледокол № 4») намотала трос на винт. 390-я СД попыталась наступать силами до батальона, но наткнулась на упорную оборону немцев, которую взять без артиллерии не смогла. В Феодосии разгрузился транспорт «Жан Жорес», доставивший еще один батальон 643-го СП (404-й СД)[52]52
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления. Журнал боевых действий ЗакВО.


[Закрыть].

13 и 14 числа изменений на линии фронта и масштабных действий не прослеживается. Гром грянул 15 января. Командование 11-й армии, понимая, что резервов больше пока не ожидается, воспользовавшись подходом 30-го корпуса и части 18-й румынской ПД, рискнуло нанести удар.

Буквально накануне нанесения удара, советское командование высадило 226-й стрелковый полк в тылу у немцев, в Судаке.

12 января 1942 г. командующий фронтом приказал высадку десанта в Судаке произвести в ночь на 16 января, а подготовку к проведению операции начать немедленно.

Десантному полку ставилась задача – занять Судакский плацдарм, прикрыться с запада и севера и, не распыляя сил, перейти в наступление в восточном направлении на Отузы (Щебетовка) и во взаимодействии с 44-й армией наступающей из района Феодосии на запад, уничтожить отузско-коктебельскую группировку противника и выйти в район Насыпной (8 км западнее Феодосии), где поступить в подчинение этой армии…

Заместитель командующего Черноморским флотом контр-адмирал Елисеев и член Военного совета флота дивизионный комиссар Азаров разработали план десантной операции в Судаке и поставили задачи кораблям флота и 226-му полку Селихова.

Для проведения операции были созданы:

– отряд высадки под командованием капитана 1-го ранга Андреева /военком отряда полковой комиссар Спиряков/ в составе крейсера «Красный Крым» и эсминцев «Сообразительный» и «Шаумян»;

– отряд высадочных средств под командованием капитан-лейтенанта А.П. Иванова в составе канонерской лодки «Красный Аджаристан» и шести сторожевых катеров.

С целью артиллерийского обеспечения высадки десанта был создан отряд поддержки под командованием контр-адмирала Владимирского, в составе линейного корабля «Парижская Коммуна» в охранении эсминцев «Безупречный» и «Железняков».

Для навигационного обеспечения подхода кораблей в район высадки в ночное время и обозначения условленного места их встречи, были привлечены две подводные лодки «Щ-201» и «М-55», имевшие одна зелёный, а другая красный проблесковые огни, по которым корабли определяли своё местоположение.

Десантному отряду ставилась задача: принять в Новороссийском порту десант в составе 226-го полка в облегчённом виде и раздельно /сначала отряду высадочных средств, а затем отряду высадки/ выйти в море с расчётом 15 января сосредоточиться на судакском рейде в 22 ч. 30 мин. В полночь начать высадку, закончить её в 5 часов утра 16 января и до рассвета отойти от берега. По плану эсминец «Шаумян» с одним катером и десантной ротой на борту, должен был произвести высадку десанта восточнее мыса Алчак, а эсминец «Сообразительный» с другим катером и с ротой десанта на борту – в бухте Новый Свет.

Десантные роты, высаживаемые на флангах Судакской бухты, имели задачей стремительным броском выйти с обеих сторон на склоны судакской долины, ударить по флангам основной вражеской группировки, оборонявшейся в Судаке и принудить её отойти вглубь обороны.

Основные силы десантного полка, находящиеся на борту крейсера, канонерской лодки и на четырёх катерах, намечалось высадить в центре – на судакском пляже после проведения артиллерийской подготовки кораблями отряда поддержки. Их задача – разгромить основную судакскую группировку противника; овладеть посёлком Судак и во взаимодействии со своими фланговыми ротами выдвинуться на алуштинскую дорогу; овладеть селениями Большой и Малый Таракташ /Каменка и Дачное/ и развивать наступление в восточном направлении.

По окончании высадки десанта крейсер, эсминцы и два сторожевых катера немедленно должны были сняться с якоря и возвратиться в Новороссийск. Канонерская лодка с четырьмя катерами, должна была остаться у судакского побережья в течение всего дня для огневой поддержки и противовоздушной обороны высаженного десанта, так как выделенные для обеспечения противовоздушной обороны самолёты фронта и флота были переориентированы на другие направления ещё до начала десантной операции.

Отряд поддержки /линкор «Парижская Коммуна», эсминцы «Безупречный» и «Железняков»/ должен был провести артиллерийскую подготовку района высадки с одновременным освещением целей осветительными снарядами. Затем вести огонь по дорогам подходящим к Судаку с запада, севера и востока, и по населённым пунктам Большой Таракташ (Каменка), Отузы (Щебетовка), Старый Крым, Салы /Грушевка/.

План десантной операции, разработанный командованием и штабом Черноморского флота, был утверждён Военным советом фронта. Погрузка материальной части, боеприпасов и продовольствия была проведена в Новороссийской базе заранее, а в день выхода на операцию на борт кораблей был принят личный состав десанта.

На корабли десантного отряда было взято 1600 и на сторожевые катера – 200 человек, всего 1800 бойцов и командиров полка Селихова и небольшая группа моряков, 4 орудия, 8 лошадей, боеприпасы и продовольствие. Кроме того, на канонерскую лодку было взято несколько кубометров досок и других пиломатериалов для оборудования новой пристани и доставки через неё грузов высаженному десанту в последующее время.

14 января 1942 года, в 16 часов, канонерская лодка «Красный Аджаристан» и отряд высадочных средств в составе шести сторожевых катеров вышли из Новороссийской базы на операцию, а на следующий день в 13 час., из той же базы вышел в море отряд корабельной поддержки в составе линкора «Парижская Коммуна», эсминцев «Безупречный» и «Железняков», и отряд высадки в составе крейсера «Красный Крым» и эсминцев «Шаумян» и «Сообразительный».

К 23 часам 15 января 1942 года, корабли десантного отряда и отряда поддержки подошли в район высадки и заняли свои позиции. В ночное время берег был виден неясно и ведение эффективного огня корабельной артиллерии по берегу, без освещения местности было невозможно. Поэтому было решено одновременно с боевой стрельбой вести огонь осветительными снарядами.

При подходе первого рейса катеров и канонерской лодки к берегу, противник открыл огонь из пулемётов, миномётов и малокалиберных орудий.

В 23 часа 45 мин. корабельная артиллерия начала артиллерийскую подготовку по району высадки десанта, ведя огонь по пляжу и по огневым точкам врага. В результате огня корабельной артиллерии, основная часть огневых средств противника была подавлена, а находившиеся на пляже минные поля частично разминированы.

Одновременно с открытием огня началась высадка десантных рот на флангах с эсминца «Шаумян» у мыса Алчак и с эсминца «Сообразительный» – в бухте Новый Свет.

Позже, под прикрытием корабельной артиллерии, начали подходить к берегу Судакской бухты катера, канонерская лодка и сейнеры с десантом на борту. Канонерская лодка удачно выбросилась носом на берег и начала высадку десанта непосредственно на берег. Справа и слева от неё также, выбрасываясь носом на берег, произвели высадку сторожевые катера. Высадив первую группу, катера шли к крейсеру и эсминцам, принимали с них следующую группу десантников и за несколько рейсов высадили их на берег. Особенно организованно шла высадка с крейсера «Красный Крым», которая была закончена к 4 часам утра 16 января. Десант, пользуясь тем, что основные силы противника были связаны операцией по разгрому Феодосийской группировки советских войск, действовал успешно, но изменить ход событий не мог.

К моменту выхода полка на намеченные рубежи, немецкая операция уже вступала в решающую фазу.

По численности, силы противников были приблизительно равны, но, к сожалению, в тяжелой артиллерии и авиации противник обладал абсолютным превосходством.

К сожалению, советские войска почти не имели авиационного прикрытия (имелся лишь 247-й ИАП, численностью в 7 исправных самолетов) и почти не имели зенитного прикрытия. Советские части обладали превосходством в легких танках, но воспользоваться им не сумели.

Замысел противника был прост: одним ударом рассечь советские части, вынудив их отойти на Ак-Монайские позиции, окружив Феодосийскую группировку. Этот удар позволял резко ослабить советскую группировку и запечатать советские части на Керченском полуострове.

На правом фланге советских войск оборонялись части 51-й армии: два потрепанных полка 302-й дивизии, два полка 224-й дивизии (с учетом включенного в нее 105-го ГСП), два полка 390-й стрелковой дивизии (около 5 тыс. человек), два полка 396-й дивизии (6 тыс. человек).

На феодосийском направлении противнику противостояли остатки трех дивизий: 157-й дивизии, полковника Куропатенко, численностью около 5 тыс. бойцов, 236-й моторизованной дивизии (около 5 тыс. бойцов), 63-й горнострелковой полковника Цендзеневского (около 3 тыс. бойцов) и свежедоставленной, но слабообученной 404-й дивизии полковника Мотовилова (около 7 тыс. бойцов).

Удар противника буквально на сутки упредил действия советских войск, которые сами готовили удар силами «мехгруппы полковника Шаповалова». Мехгруппа состояла из 24-го танкового полка и 54-го мотострелкового полка, командовал ею бывший командир крымской 320-й СД. Это соединение должно было нанести удар от Владиславовки по шоссе. Должно было, но не успело.

Личность бывшего командира 1-й Крымской дивизии народного ополчения (ставшей 320 СД) М.М.Шаповалова, командовавшего «моторизованной группой», достаточно интересна. Скорее всего, противник уже знал точное время начала советского удара.

Если верить документам отдела 1C (разведка) группы армий «Юг», он был завербован абвером[53]53
  14 августа 1942 г. перебежал к немцам под Армавиром В 1943 был назначен начальником оперативного отдела зондерштаба «Р» абвера в Варшаве, а после его расформирования являлся начальником лагеря в Торне (Польша), С декабря 1944 года формировал истребительно-противотанковую русскую добровольческую бригаду, а с февраля 1945 был командиром третьей пехотной дивизии вооружённых сил Комитета освобождения народов России. 8 мая 1945 года вместе с руководившим группой генералом Фёдором Трухиным выехал в район Праги для установления связи с наиболее боеспособной воинской частью КОНР – первой дивизией генерала Сергея Буняченко. В городе Пршибраме был захвачен чешскими партизанами и расстрелян.


[Закрыть]. Пока неясно, при каких обстоятельствах это произошло, но в ноябре 1941 года, он уже работал на немцев.

Румынские части на левом фланге немецких войск (два полка 18-й ПД) атаковали при поддержке бронепоезда «Крым»[54]54
  Бронепоезд формировался на станции Сары-Толь из трофейной материальной части, захваченной у советских войск в октябре-ноябре 1941 г. Паровоз захвачен и отремонтирован на станции Симферополь, броневагон с 4 танковыми 37-мм пушками, ранее принадлежавший бронепоезду «Войковец», отремонтирован 17 батальоном техобслуживания, бронеплощадка бывшего бронепоезда «Орджоникидзевец» с двумя 76,2-мм орудиями 34 Котремонтирована на ст. Джанкой. После захвата Феодосии советскими войсками оттянут на cm. Джанкой, на которую базировался до мая 1942 г.


[Закрыть], но лишь незначительно смогли потеснить советские части.

В донесении «группы Хицфилд» (усиленный 213-й ПП) указывается, что группа нанесла удар на рассвете на участке 51-й армии, но в 9.30 последовал советский контрудар из района Петровки, поддерживаемый танками, который вынудил ее части перейти к обороне. 46-я ПД с тяжелыми боями захватила Ново-Покровку и Кулеча Мечеть. Как указывает донесение дивизии в Ново-Покровке идут уличные бои. 51-я армия свой фланг удержала (хоть и отошла). Армия вовремя оправилась, и контратаковала. Ситуация на фронте 44-й советской армии оказалась совсем иной.

Основной удар наносился 30-м немецким корпусом встык между советскими 44-й и 51-й армиями. Как отмечает противник «сопротивление русских частей слабое». И лишь после обеда, 132-я и 170-я ПД столкнулись с упорным сопротивлением советских частей, которые поддерживали 4 танка. К концу дня, оценки противника несколько меняются: «Потери противника огромны, наши потери очень ощутимы»[55]55
  NARA Т-314 R365 (11 АОК) fr 541.


[Закрыть], указано в вечерней сводке корпуса.

По данным противника, в общей сложности уничтожено 16 советских танков, из них 6 штурмовыми орудиями и 4 авиацией.

Немецкие войска в этот день активно поддерживала авиация. Вылеты совершили 91 бомбардировщик, 97 «Штук», 146 истребителей, 1 разведчик. Большая их часть действовала в районе Феодосии. Потери составили 3 самолета (1 Me-109, 1 «Юнкерс-88», 1 «Хейнкель-111»). Под удар попал транспорт «Жан Жорес», прибывший в Феодосию с грузом боезапаса. Противник отмечает, что активность советской авиации ничтожна.

Пока ситуация не внушала беспокойства советскому командованию, журнал боевых действий фронта за 15 число содержит достаточно оптимистичный прогноз обстановки. На 16.01 планируется удар, с целью окружения прорвавшихся частей 30-го немецкого корпуса. Начата высадка десанта в Судаке, в составе 226-го горнострелкового полка майора Селихова.

Полк, имевший хорошую подготовку, имевший опыт боевых действий в Иране, сначала планировали высадить (в качестве воздушно-посадочного) во Владиславовке, затем загрузили на корабли, и готовили к высадке в Алуште, затем, продержав его в море почти неделю, все же высадили в Судаке. Полк должен был атаковать в тыл группировку противника, ведущую наступление на Коктебель.

В ночь с 15 на 16 января началась передислокация советских войск с целью нанесения контрудара, который должен был срезать клин, забитый в оборону немецкой 132-й пехотной дивизией.

К сожалению, вышло несколько иначе, нежели планировалось советским командованием. На второй день немецкого наступления, был нанесен точечный удар по штабу 44-й армии (противник знал его местонахождение, возможно из того же источника).

Удар был нанесен по командным пунктам 51-й армии (в районе Семисотки) и 44-й Армии (в районе Насыпного). Штаб 44-й армии был разбит, генерал-майор А. Первушин был тяжело ранен, погиб член Военного совета А.Г. Комиссаров, контужен начальник штаба полковник С.Е. Рождественский. Были разрушены все средства связи. Армия осталась без управления. Ситуацию попытался спасти командующий 9-м стрелковым корпусом генерал И.Ф. Дашичев. К сожалению, он не имел связи со многими частями, и не обладал всей необходимой информацией, т. к. корпус (как таковой) еще не был сформирован.

51-я армия свои позиции удержала, но 44-я армия организовать свои боевые порядки не сумела из-за потери узла связи штаба армии, разбитого бомбовым ударом. К концу дня бой шел уже в районе бывшего штаба 44-й армии в районе населенного пункта Насыпной.

К концу дня создалась угроза окружения Феодосийской группировки. Чтобы облегчить положение советских частей в этом районе, было принято решение 17.01 контратаковать противника силами «мехгруппы Шаповалова».

Утром 17.01 она атаковала двумя отрядами: два батальона 54-го отдельного мотострелкового полка с 15 танками атаковали в направлении Тамбовки, один батальон с 10 танками атаковал в направлении высоты 105,2 облегчая выход из окружения 302-й ГСД[56]56
  NARA Т-312 R365 (11 АОК) fr 315


[Закрыть].

От действий авиации и артиллерии мехгруппа понесла тяжелейшие потери (потеряно 14 танков), но ее атака позволила осуществить отход некоторых частей 44-й армии. К сожалению, из-за потери управления, 44-я армия начала неуправляемый отход. Попытки штаба 9-го корпуса организовать оборону и отступление успеха не имели.

По донесениям командиров дивизий, 236-я СД оставила всю свою артиллерию, 63-я ГСД до 50 % артиллерии. Из-за слабости немецкого атакующего соединения (30-го корпуса) противник не смог в полной мере осуществить замысел и полностью отсечь Феодосийскую группировку. Контрудар «мехгруппы», и оборона 63-й ГСД в районе хутора Дымов, позволила вывести часть войск из Феодосийского котла.

Чтобы удержать станцию Сары-Голь и вывести левофланговую 157-ю СД из полуокружения, на станцию (ныне Айвазовская) был переброшен 633-й полк (157-й СД), снятый с левого фланга обороны. В ночь с 17 на 18-е 157-я СД начала спешный отход.

Отход 44-й армии продолжался 18-го числа, ее командующим был сперва назначен генерал-майор П.Г. Новиков, находившийся в Севастополе, но через три часа, решение было изменено, и на должность командующего армией был назначен генерал-лейтенант С.И. Черняк, «не прижившийся» в Севастополе. Генерал-майор Дашичев был арестован, хотя, объективно, он не был виноват в создавшейся ситуации.

Чтобы не допустить прорыва противника через Ак-Монайские позиции, на которые отходили части 44-й армии, из состава 51-й армии были выделены 1-й дивизион 7-го полка гвардейских минометов, батальон 83-й бригады, остатки 54-го мотострелкового полка и один полк 398-й СД.

Правда, противник был уже не в состоянии развивать свой успех. Но и без того, основная задача немецкого наступления была выполнена. Фронт сократился, Феодосия была захвачена, советские части понесли тяжелейшие потери.

42-й немецкий корпус, наступавший против 51-й армии, донес о 1580 пленных. Трофеи:

– 2 длинноствольных орудия;

– 4 ед. 122 гаубицы;

– 11 ед. 76-мм пушек;

– 7 полковых пушек;

– 2 счетверенных пулемета;

– 6 противотанковых пушек;

– подбиты 16 танков (в донесении армии эта цифра превратилась в 46 танков).

Трофеи 30-го корпуса:

– 2400 пленных;

– 19 танков;

– 9 ед. 122-мм пушек;

– 13 ед. 76-мм пушек;

– 34 миномета;

– 4 легких зенитных орудия;

– 3 зенитных орудия.

Далее, в немецких донесениях количество пленных и трофеев начинает расти. По данным донесения 11-й армии в штаб командования группы армий:

«Насчитано убитыми 6700 человек, пленено 10670 человек (включая 1250 раненых в госпитале в Феодосии). Захвачено 123 пушки, 54 противотанковых орудия, 85 танков, 332 пулемета, 82 миномета, 6700 винтовок, 110 автоматических винтовок»[57]57
  NARA Т-312 R365 (11 АОК) fr 297


[Закрыть].

Некоторые цифры вызывают сомнение, (например, количество танков), но общий уровень потерь понятен.

17-го января 1942 г. у Д.Т. Козлова состоялся неприятный разговор со Ставкой. В ходе этого разговора ему не удалось обосновать правильность своих действий. Кроме того, видимо, у генерала было много недоброжелателей, т. к. представитель Ставки Василевский разговаривал с Д.Т. Козловым несколько предвзято. Кроме того, из штаба самого Д.Т. Козлова поступала противоречивая информация, что насторожило Ставку. Приведу выдержки из телефонных переговоров Ставки и командования фронтом.

ВАСИЛЕВСКИЙ. […] Сегодня из донесений и информации вашего штаба видно, что противник с утра 17 января активных действий не предпринимает и что главный удар в течение этих двух дней в стык между армиями наносили не немецкие армии, а две румынские дивизии. По данным вашего штаба, всего в течение этих двух дней противником против вас было введено четыре хорошо знакомые вам потрепанные немецкие дивизии, мотополк и полк СС, две румынские дивизии и всего пять-шесть румынских бригад и до полутора батальонов танков, из них в бою участвовало всего лишь до роты. Состав ваших войск, а отсюда соотношение сил, вам известно лучше, чем мне. Считаете ли вы, что целью всех действий противника за эти два дня было лишь стремление сорвать ваше наступление, а удалось ему несравненно больше, сейчас же собираемся сдать ему и Феодосийский район, на что противник, по-видимому, совершенно не рассчитывал. Быть может, я ошибаюсь?[…]

КОЗЛОВ. Вчера в докладе Народному комиссару я, охарактеризовав обстановку, доложил, что она требует отвода войск на Акмонайские позиции, и просил утвердить это решение, и от вас получил указание, что это предложение утверждено. Утверждено также мое предложение об организации сильных контратак из Владиславовки на юго-запад, из Аджигала на северо-запад с целью не дать возможности противнику пробиться к морю.

Я так и поступил. Информация, которую дали в Генеральный штаб отдельные работники штаба, не верна. В результате боя установлено присутствие частей 46, 73, 132, 170-й немецких дивизий, отсутствие в районе Севастополя 50-й дивизии (здесь Д.Т. Козлов ошибается, дивизия оставалась под Севастополем) – она должна была быть здесь, 18-й дивизии румын, 10-й дивизии, двух кавалерийских бригад (6-й и 8-й) и полка СС (ошибка, имелся в виду гренадерский 213-й полк 73-й СД). Таким образом, против мы имели пять немецких дивизий, две румынские горные бригады, итого 9 дивизий примерно с частями усиления, танками и тяжелой артиллерией и сильную авиацию, которая снята с Южного и Юго-Западного фронтов. Вчера сбит экипаж Ю-88, которой прилетел бомбить Керчь из Николаева, сбиты самолеты противника с аэродромов Южного фронта. Сегодня противник продолжал вести наступление, особенно из района Септ-Эли в направлении гора Орта-Эгет, Тамбовка, Дальние Камыши. Только что доложил Львов, что в районе Орта-Эгет, Тамбовка идет жестокий бой наших танков и нашей мотопехоты с наседающим противником. По данным авиации, в районе Кулеча-Мечеть, Байрач, Сеит-Эли, Рассан-Бай сегодня с утра была группировка до двух пехотных дивизий. Целый день велось наступление на Феодосию с запада и сегодня около 14.00 шел бой в районе Насыпной и отмечалось наблюдением наступление с моря Тете-Оба. В результате боев, по докладу командиров, сильно пострадали 224, 390, 302, 236, 63-я [дивизии], в особенности две последние, которые выдержали на себе главный удар немцев. Моя оценка такова, что противник и сегодня стремился выполнить свой план, о котором я в свое время докладывал Генеральному штабу, т. е. ударом справа и слева сбросить наши части в море. Вам известно, в каком состоянии были дивизии: 224-я – неполностью и без артиллерии, 390-я – около двух полков, 396-я дивизия – тоже неполностью, 398-я – один полк, и только части Первушина были полностью, за исключением тылов и обозов. Исходя из создавшегося положения, я не решил рисковать окончательной потерей дивизий и предложил отойти на Акмонайские позиции с тем, чтобы подтянуться и измотать противника, а затем уже добить. Считаю, что обстановка, сложившаяся сегодня, не вызывает необходимости пересмотра принятого решения. По имеющимся у меня данным, 157, 63 и 404-я [дивизии], ведя бои арьергардами и прикрываясь контратакой 236-й дивизии и одного полка в направлении Тамбовка, Петровка, сегодня с 4.00 были в движении на Акмонайские позиции. Мороз до сих пор ведет бой с противником во взаимодействии с группой т. Львова в районе Орта-Эгет, Тамбовка, Петровка. По докладу моряков, во второй половине дня шли бои в районе горы Лысая, в районе мыса Ильи, так что версия о бездеятельности противника не верна. Все.

ВАСИЛЕВСКИЙ. Мне несколько непонятно – в начале своего доклада Вы указали, что бой сегодня около 14.00 шел в районе Насыпной, а далее Вы указываете, что, по данным моряков, уже в районе горы Лысая и мыса Ильи. Прошу разъяснить, каково же истинное положение к западу и юго-западу от Феодосии и что происходит в районе мыса Ильи. Прошу также сообщить, какова сейчас обстановка на фронте 51-й армии.

КОЗЛОВ. На фронте 51-й армии обстановка следующая: части армии ведут бои с противником на всем фронте, особенно тяжелые в районе вые. 105,2, где с утра группа Шаповалова (танковый полк и мотополк) и части 398-й дивизии ведут тяжелый бой с противником [численностью] до двух дивизий, что подтверждается и авиацией, которая целый день бомбила и штурмовала наступающие дивизии немцев, поддерживаемые многочисленной авиацией. На фронте 44-й армии. Имею сведения о группе Мороза – остатки 236-й и части 404-й дивизий с утра ведут бой в районе Тамбовки. Имею сведения от авиации о том, что около 14.00 шел бой в районе Насыпной (южнее с частями прикрытия, которые оставлены Первушиным. Части Циндзеневского, 157-я и 63-я [дивизии] в 8.00 начали выдвижение из района Ближних Камышей на Дальние Камыши. Со штабом 44-й армии удалось связаться только со вторым эшелоном. Командующий армией Дашичев после ранения Первушина руководит боем на месте, с нами связаться не может, так как разбиты все средства связи вчера на КП. Слежу за ним авиацией и через Львова делегатом связи. Сегодня к нему приедет представитель, командарм Новиков, как было указано Вами вчера. Все.

ВАСИЛЕВСКИЙ. А что же сейчас происходит в районе мыса Ильи и какова судьба десанта, высаженного в Судаке?

КОЗЛОВ. По данным ЧФ, в этом районе во второй половине дня сегодня шел бой. Артиллерия из района м. Ильи стреляла в направлении Феодосии. По берегу моря к Феодосии двигались мелкие группы пехоты. Наш десант будет сегодня или завтра снят. Поставлена задача ЧФ. Сегодня с ним устанавливают связь. […]

ВАСИЛЕВСКИЙ. Товарищ командующий, указания товарища Сталина, переданные мною вчера, безусловно, остаются в силе. […]

КОЗЛОВ. Как понимать первую часть Вашего указания?

ВАСИЛЕВСКИЙ. Отвечаю: в первой части разговора никаких указаний я Вам не давал, а лишь хотел проверить соответствие данных Вашего штаба действительной обстановке и обратить Ваше внимание на вторую часть указаний товарища Сталина – поступить в отношении Феодосийского района так, как этого потребует обстановка. У меня такой вопрос: при проведении в жизнь Вашего решения по отводу войск 44-й армии на Акмонайские позиции не будет ли целесообразным силами 51-й армии максимально задержать противника на занимаемом ею фронте, имея левый фланг где-то на линии юго-западнее Владиславовки и далее к морю между Ближними и Дальними Камышами, с тем чтобы дать возможность 44-й армии прочно закрепиться на Акмонайских позициях, после чего и начать отвод задержанных частей 51-й армии. Как Вы на это смотрите?

КОЗЛОВ. Товарищ генерал-лейтенант, исходя из обстановки вчерашнего дня и указаний товарища Сталина, мною было принято решение на вывод 44-й армии на Акмонайские позиции не потому, что я не хотел продолжать борьбу за Феодосию, а потому, что, учитывая состояние войск на стыке двух армий и их потери, я не решился рискнуть потерей целой армии. Поэтому и принял решение, о чем прошу доложить.

Второе. Я совершенно точно разделяю Ваши соображения в отношении 51-й армии и такие указания дал генералу Львову, но ограничил сроками времени отход арьергардов 44-й армии с линии Тамбовка, Нижние Камыши. Оставлять одного Львова рискованно, поэтому я посмотрю и в зависимости от обстановки отведу его или сегодня перед рассветом, или завтра вечером. Мною сейчас дано указание Львову спланировать свой отход, исходя из этих соображений.

Мне самому тяжело пятиться назад, редко такие вещи со мной бывают и бывали, но обстановка заставляет. Я полагаю, что скоро за все мы немцам отплатим. Все.

ВАСИЛЕВСКИЙ. Прошу донести Ваше решение по организации исключительно жесткой обороны на Акмонайских позициях и Ваши соображения на дальнейшее, имея в виду, что задача, поставленная ранее товарищем Сталиным об освобождении Крыма, остается полностью за вами. Все.

КОЗЛОВ. До свидания.