Текст книги "Крым-42. Керченско-Феодосийская операция"

Глава 3
Январь. Затишье после феодосийского поражения

Итак, в ходе боев 15–18 января 1942 года Феодосия была потеряна. Советские части на левом фланге отошли на Ак-Монайские позиции. Части Севастопольского оборонительного района, предпринявшие 15–18 января 1942 г. наступление в интересах Керченско-Феодосийской группировки, приостановили наступление, добившись лишь некоторого улучшения своих позиций. Судакский десант, высаженный в интересах Феодосийской группировки, не смог пробиться в Феодосию, и оказался отрезанным от основных сил.

Части Феодосийской группировки, пользуясь малочисленностью частей противника, частично сумели отойти к левому флангу Ак-Монайской позиции. Правый фланг (51-я армия) свои позиции удержал, лишь немного отойдя назад, но, вследствие отхода левого фланга, тоже отошел на Ак-Монайские позиции. Противник «запечатал» советские части на Керченском полуострове, существенно сократив фронт, и лишив советские части незамерзающего Феодосийского порта.

Снабжение Керченской группировки осуществлялось транспортами в порт Камыш-Бурун с использованием ледокольной проводки, или по льду Керченского пролива. При этом, для охраны этого маршрута снабжения, были расставлены сторожевые посты и были сооружены ледовые укрепления, занятые советскими частями. Укрепления хорошо просматриваются на немецких аэрофотоснимках.

Состояние отходивших на левый фланг частей было плачевным. Как указывал журнал боевых действий Закавказского военного округа от 18.01.42 г. «По докладу командарма части три дня не кормлены, снарядов нет. В 157-й СД потери 60–80 % (много разбежалось) 236-я СД лишилась артиллерии. Части армии приводили себя в порядок. Созданы отряды заграждения. На усиление 44-й армии выделены из состава 51-й армии 54-й М(отострелковый) СП, б-он 83 М(орской) С(стрелковой) Б(ригады), 824-й СП 398-й СД, 1/7 ГМП (1-й дивизион 7-го гвардейского минометного полка) для организации обороны на Ак-Монайских позициях от Парпач к югу до м. Ас Чауле. Опергруппа штаба армии переходит в район Арма-Эли»[58]58
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления ЗакВО. Журнал боевых действий Кавказского фронта.


[Закрыть].

Поражение под Феодосией было достаточно неожиданным, и очень неприятным. Две очень слабых немецких дивизии: 132-я и 170-я, нанеся удар на очень узком участке 236-й СД, вдоль дороги Симферополь-Феодосия, прорвали советский фронт, и вышли к окраинам Феодосии, в течение трех дней захватив город.

Только слабость немецких войск позволила выскользнуть из окружения некоторым советским частям и отдельным военнослужащим. Отдельные советские группы и подразделения дивизий, удерживались в населенных пунктах позади новой линии фронта, уже после того, как основная группировка в Феодосии была разгромлена.

Из документов отдела 1C 30-го немецкого АК: «При повторном допросе врача Федорова, захваченного в госпитале в Феодосии, последний сообщил, что между 15 и 15.30 часами 16.01.42 при налете на станцию Сары-Голь (совр. Айвазовская) командующий 44-й армией генерал майор Первушин был тяжело ранен в голову, и потерял зрение. При этом же налете был убит комиссар армии и тяжело ранен начальник штаба армии полковник Рождественский…»[59]59
  NARA T314 R827


[Закрыть]. Достаточно интересная информация. Станция Сары-Голь находится весьма далеко от пос. Насыпной, где по официальной версии находился штаб армии. Из дальнейших допросов пленных выясняется, что первым начал отход именно штаб армии, оставив оборудованный средствами связи КП, и в процессе отхода он попал под налет авиации. В общем, ситуация пока не совсем понятная.

Откровенно говоря, удар немецкой армии против Феодосийской группировки имел большой процент риска, но иного выхода у командующего 11-й армией не было. Подкрепления не ожидались, а советские армии постоянно наращивали силы. Причем в Крым были переброшены достаточно стойкие советские части.

В немецких документах можно найти очень много удивительных фактов, подтверждающих мужество советских бойцов и командиров. К примеру, 13 февраля немцами был пленен боец 818 полка, который сообщил, что ранее он сражался в составе группы из 200 человек этого полка, занимавшей оборону в районе Ассан-Бай в окружении. 2.02.42 г. группа была распущена ее командирами, в связи с полным отсутствием продовольствия. Командовавшие группой майор и капитан застрелились, чтобы не попасть в плен.

Поражение в Феодосии было связано не со слабостью войск, а с их плохой организацией и снабжением. Сыграла свою роль и нехватка тяжелой артиллерии. Теперь перед советскими войсками на Керченском полуострове стояла задача собраться с силами. И сделать это нужно было как можно быстрее.

Сложность заключалась еще и в том, что в Феодосийском поражении погибли лучшие части 44-й армии.

Соотнося численность Феодосийской группировки (около 34 тыс. человек) и количество невозвратных потерь советских войск (по немецким данным, 10 тыс. пленными и 6 тыс. убитыми), приходится признать, что потери составили около 40 % от общей численности группировки.

Расположение советских частей к 19 числу было следующим:

«а) 224-я СД и 105-й ГСП занимают позиции на фронте Арабат – выс. 30, 3, ведя бой силами до двух рот за высоту 19,8;

б) 390-я СД обороняет рубеж выс. 30.3 (иск) – станция Ак-Монай, имея Щередовой) О(тряд) ведет бой за высоту 28,2;

в) 396-я СД обороняет рубеж ст. Ак-Монай – Парпач имея Щередовой) О(тряд) в районе Кой-Асан;

г) Части армии сосредоточенные в армейском резерве, сосредоточились: 12 СБр и 24 Т(анковый) П(олк) в районе Семисотка, 83 МБр (без одного батальона), 302 ГСД выведена во второй эшелон в район Агибель, Минарели – Шибань»[60]60
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления ЗакВО. Журнал боевых действий Кавказского фронта.


[Закрыть].

20.01.42 г. советские передовые отряды отошли на основную линию обороны.

По 44-й армии ЖБД ЗакВО дает следующие данные:

«а) Отряды прикрытия – 251 ГСП на выс. 66, 3, 54 МСП в районе Дальн. Камыши;

б) 157 СД обороняет рубеж Парпач выс. 63, 8;

в) 63 ГСД выс. 63, 8…824 СП 398 СД в районе Ас-Чалуле;

г) 236СД заканчивает сосредоточение в районе Кошай;

д) 404 СД (без 655 СП) следует в район сосредоточения Сейджеут 655 полк, по докладу командарма, будучи окружен 18.1 в районе Феодосия понес большие потери (фактически был уничтожен)»[61]61
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления ЗакВО. Журнал боевых действий Кавказского фронта.


[Закрыть].

По данным из того же документа: «236-я СД имеет налицо 500 человек, 6 станковых пулеметов, 4 танка… 157 СД имеет 816 человек, 63 ГСД имеет 50–60 % личного состава, в течение 19.01 собрано около 700 человек одиночных бойцов, которые возвращены в свои части»[62]62
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления ЗакВО. Журнал боевых действий Кавказского фронта.


[Закрыть].

По данным противника, в 170-й ПД по состоянию на 19 января числилось:

391 пехотный полк

– стрелковые роты (по 22 человека в роте, или 10 % л/с) всего 264 человека;

– пулеметная рота (одна) 62 человека;

– рота полковой артиллерии (одна) 66 человек;

– противотанковая рота (одна) 34 человека;

Всего – 426 человек.

399 полк

– пехотные роты (по 23 человека в роте, или 10 % л/с) всего 276 человек;

– пулеметная рота (одна) 64 человека;

– рота полковой артиллерии (одна) 65 человек;

– противотанковая рота (одна) 76 человека.

Всего – 481 человек. В двух пехотных полках дивизии 907 человек.

Состав 105 пехотного полка (находился в резерве корпуса, после событий в Евпатории):

– 3 батальона, всего:

– 9 пехотных рот;

– 6 пулеметных рот;

– 13 и 14 роты тяжелого вооружения.

Всего – 561 человек.

132-я ПД

436-й ПП

– 2 батальона, всего 6 пехотных рот, 2 пульроты, 13 и 14-я роты тяжелого вооружения, всего около 300 человек.

437 ПП

– 2 батальона, всего 6 пехотных рот, 2 пульроты, 13 и 14-й роты тяжелого вооружения, всего около 400 человек.

438 ПП

– 2 батальона, всего 6 пехотных рот, 2 пульроты, 13 и 14 роты тяжелого вооружения, всего около 600 человек.

В сумме в пехотных частях 1300 человек (около половины одного пехотного полка полного состава)

Достаточно интересен вопрос по советским танкам. Как указывает в своих воспоминаниях участник событий на Керченском полуострове, Галкин[63]63
  Галкин Ф. И. Танки возвращаются в бой. – М.: Воениздат, 1964.


[Закрыть]: «Манштейн, руководивший всеми действиями войск противника в Крыму, попытался еще раз набить себе цену. В книге «Утерянные победы» он писал, что русские будто бы потеряли 10 000 пленными, 177 орудий и 85 танков. На самом же деле в Феодосии, в частности, дрался только один танковый батальон, потерявший, как уже упомянуто, 19 танков. Это простое сопоставление цифр убедительно показывает, как беспардонно лгут битые фашистские генералы». Заявление достаточно эмоциональное, поэтому попробуем оценить объективно ситуацию, используя первичные документы.

По данным ЖБД фронта: «24 ТП в боях 18 и 19.1 потерял 31 танк (из них безвозвратно потеряно 22 – сгорели) убитых 26 человек, раненых 23, пропавших без вести 24. 124-й ТБ 224-й СД из 9 имевшихся танков потерял безвозвратно 8, остальные 20 танков не переправились с Таманского полуострова)… 236 СД… 79-й танковый батальон в боях потерял 25 танков»[64]64
  Ресурс «Память народа». Документы оперативного управления ЗакВО. Журнал боевых действий Кавказского фронта.


[Закрыть]. Потери 224-й СД в танках не совсем связаны с боями в этом районе, большая часть машин была потеряна ранее, в ходе десанта. Это означает, что реальная цифра танковых потерь оказывается ниже немецкой, но значительно выше советской мемуарной. Часть машин была брошена из-за нехватки топлива. Советская «легкая бронированная кавалерия» надежд не оправдала: противник обладал достаточным количеством противотанковых средств.

Возникает традиционный русский вопрос: «Кто виноват?». Ответить на него можно по-разному. Сохранилась запись переговоров Ставки ВГК и генерал-лейтенанта Д.Т. Козлова, командующего фронтом от 19 января 1942 г. (Начало 00 ч 20 мин. Конец 01 ч 10 мин) У аппарата генерал-лейтенант КОЗЛОВ и дивизионный комиссар ШАМАНИН:

«ВАСИЛЕВСКИЙ. Согласно личным указаниям тов. Сталина передаю Вам директиву Ставки: «По прямому проводу Лично. Командующему Кавказским фронтом. 19 января 1942 г. 0.20. Ставка возмущена Вашим поведением и поведением командования 44-й армии и приказывает:

Вам лично с оперативной группой штаба фронта немедленно переехать в Керчь.

За проявленную в боях 16 января трусость, за оставление поля боя, в результате чего 44-я армия оказалась без управления, немедленно арестовать исполняющего обязанности командующего 44-й армией генерал-майора Дашичева и направить его в Москву.

Сейчас же принять все меры к тому, чтобы немедленно привести войска 44-й армии в полный порядок, остановить дальнейшее наступление противника и удержать городок Феодосию за собой, для чего также привлечь авиацию фронта и корабли Черноморского флота для поддержания действий наших войск в районе Феодосии огнем судовой артиллерии с моря.

Ставка разрешает Вам использовать 143-ю стрелковую бригаду с переброской ее из Баку на фронт.

Ваше решение по пункту третьему донести шифром немедленно, а также донести об исполнении и остальных указаний директивы».

Одновременно тов. Сталин приказал выяснить у Вас, не считаете ли Вы возможным и целесообразным:

1. Усилить дополнительным десантом высаженный в Судаке и успешно действующий в направлении Отузы 226-й горнострелковый полк. Для совместных действий с войсками 44-й армии высадить в Феодосии морской десант.

У меня все. Прошу ответить на последние два вопроса.

КОЗЛОВ. Если можно, через час дам ответ. Очень тяжелое положение с транспортами. Все.

ВАСИЛЕВСКИЙ. Через час прошу сообщить также, чем можем помочь Вам в отношении транспортов. Через час буду у аппарата».

Некоторые положения этого разговора с точки зрения современного знания выглядят достаточно спорными. Скорее всего, Ставка имела в своем распоряжении несколько искаженную или неполную информацию, которую дал Д.Т. Козлов. Объективно оценивая его работу, сложно не согласиться с оценкой, которую дал ему чуть позже Л.З. Мехлис. В своих донесениях в Ставку, он указывал, что командующий фронтом «ленив» и «опасно лжив».

Разбор документов фронта показывает, что управление войсками на Керченском полуострове было очень слабым. Сводки и записи в журнале боевых действий часто не отражают реальную ситуацию.

Несмотря на то, что на Керченский полуостров было переправлено достаточно много частей 51 и 44-й армий, штаб фронта продолжал находиться очень далеко от своих частей, переложив ответственность на командующих армиями. Те, в свою очередь переложили ответственность на командиров дивизий. Штаб Кавказского фронта во главе с Ф.И. Толбухиным 20.01.1942 г. данных по расположению частей не имел, и не имел сведений по их состоянию. Документация велась от случая к случаю. Все штабные документы подписывались не Ф.И. Толбухиным, а его заместителями. Лишь после появления Л.З. Мехлиса в Крыму, на документах начала появляться его подпись.

Несмотря на указания Ставки, командование фронтом не предприняло попытки снять Судакский десант, и 226-я СД майора Селихова продолжал удерживать занятый плацдарм. Решение весьма и весьма спорное, т. к. у противника, после захвата Феодосии, появилась возможность «навалиться» на десант основными силами 170-й ПД и румынскими горными частями.

20-го числа началась ледовая переправа через Керченский пролив. В 20.00 19 января командующему фронтом было доложено о возможности переправы по льду оставшихся на Таманском берегу войск первого и второго эшелонов 51-й армии вплоть до дивизионной артиллерии. Командующий дал приказ начать переправу и о ходе ее доносить два раза в сутки. В целях маскировки массовые переправы днем не проводить[65]65
  А. И. Смирнов-Несвицкий. «Ледовая переправа через Керченский пролив».


[Закрыть].

По льду удалось перебросить тылы и снабжение 224-й СД, 12-й СБр и 302-й СД, тылы фронта. Потери составили 60 машин, провалившихся под лед, но некоторые машины удалось поднять силами 75 инженерного батальона и вновь ввести в строй.

Удача окрылила командующего немецкой 11-й армией, и 20.01.42 г. в 17.45 был подготовлен приказ, в соответствии с которым в день «X» и час «Y» немецкие части должны были перейти в наступление. Но ждать в день «X» немецким войскам пришлось гораздо дольше, чем предполагал Э. фон Манштейн.

Немецкие войска начали перегруппировку: в первую линию начала выдвижение 18-я румынская пехотная дивизия (на правом фланге). Ранее ее предполагали использовать только в береговой обороне, но в связи с потерями немецких и румынских войск в боях за Феодосию, ее в полном составе вывели на передовую. В центре немецкой позиции находилась многострадальная 46-я ПД, понесшая тяжелые потери при отступлении с Керченского полуострова. На правом фланге до моря находилась 132-я ПД, которая после боев под Севастополем, тоже имела слабый пехотный состав.

170-я ПД и 4-й ГСБр румын «улаживали» ситуацию с Судакским десантом. Часть их подразделений растянулась вдоль берега, от Феодосии до Судака. Мотополк Корнэ и 8-я кавбригада были отведены в резерв. В резерве, кроме того, находилась «группа Хицфилд» (усиленный 213-й ПП 73-й ПД)[66]66
  NARA Т-312 R365 (11 АОК) fr 0324


[Закрыть].

В связи с нехваткой артиллерии и вооружения 11 армия была вынуждена принять решение на использование трофейного советского вооружения[67]67
  NARA Т-312 R365 (11 АОК) fr 0302


[Закрыть]. Трофейные советские орудия были переданы в береговую оборону и румынским частям. 2 полковых орудия получила Евпатория, 4 орудия Ялта и Алушта, 6 длинноствольных (дивизионных) орудия получил 42-й корпус, еще 6 таких же орудий переданы румынским частям, 3 ед. 122-мм гаубицы направлены в береговую оборону.

Несмотря на тяжелое поражение советских частей, 11-й армия не могла наступать на Ак-Монайские позиции с таким количеством войск. В связи с чем наступило затишье. 21.01 вышел приказ о подготовке к наступлению на Ак-Монайские позиции, но на том все у 11-й армии и остановилось. От имени командующего 11-й армией в адрес командующего группой войск «Юг» фон Бока было направлено обращение с просьбой о присылке новых войск.

23 числа был подготовлен еще один приказ о подготовке к наступлению, которое должно было состояться в день «X» и час «Y», но сводки немецких частей содержат лишь сведения о мелких стычках и боях по ликвидации Судакского десанта.

Бои против Судакского десанта 27.01 вступили в решающую стадию. Вместо того, чтобы снять десант, командование фронта перебросило в Судак еще один стрелковый полк. 554-й горнострелковый полк до 1.03.42 г. числился в составе 138-й горнострелковой дивизии, и считался одним из лучших. Всего на борт было взято 1580 человек 554-го десантного полка майора Забродоцкого и отряда моряков, 2 орудия, материальная часть взвода ручных пулемётов и взвода связи, 90 тонн боеприпасов и продовольствия. Утром 24 января корабли десантного отряда вышли из Туапсе в Новороссийск, где находился отряд высадочных средств. В 10 часов 40 минут отряд высадочных средств самостоятельно вышел в море из Новороссийска по направлению к Судаку, а в 12 часов вслед за ним – отряд высадки.

24 января в 23 часа оба отряда почти одновременно вошли в судакскую бухту и через полчаса начали высадку на судакском пляже в районе пристаней, оборудованных сапёрами полка майора Селихова. Полностью высадить десант не удалось. В 6 утра высадка прекратилась. 250 человек остались на борту крейсера «Красный Крым». Обратными рейсами вывозились раненые. Всего было вывезено 226 человек. В связи с опасностью атаки кораблей авиацией противника, отряд кораблей лег на обратный курс.

К 6 часам утра 25 января высадка подразделений 554-го полка и группы моряков была закончена. Все подразделения полка и грузы были доставлены на берег, за исключением 250 человек, которые не успели высадиться до наступления светлого времени. Закончив высадку, боевые корабли десантного отряда по указанию майора Селихова обстреляли скопление войск противника в селениях

Против десантников действовали «Группа Запад» в которую входили:

– батальон 105-го полка (170-я ПД);

– 13 румынский батальон (4 ГСБр);

– батальон 391-го полка(170-я ПД);

– рота 438-го полка (132 ПД);

– 5 противотанковых пушек 240-го противотанкового дивизиона (170-я ПД);

– рота 560-го ПТД (6 противотанковых пушек);

– часть 22-го батальона ПВО (2 орудия);

– батарея 10,5-см гаубиц (170-я ПД);

– 2 штурмовых орудия.

«Группа Восток»

– 399-й полк (170-й ПД) и пионерная группа 170-й ПД;

– батальон 391-го полка;

– 17-й румынский батальон (4 ГСБр);

– 2 румынских горных орудия;

– одно 8,8-см зенитное орудие;

– два зенитных автомата;

– батарея 15-см гаубиц;

– часть 46-го пионерного батальона[68]68
  NARA Т-312 R365 (11 АОК) fr 0175


[Закрыть].

Т.е. немцам потребовались значительные силы для его ликвидации. После высадки 554-го полка майор Селихов, возглавив командование обоими полками, приказал майору Забродоцкому направить одну роту его полка на алуштинскую дорогу в расположение 5-й роты 226-го полка для обороны Судака с запада. Остальные роты выдвинуть в район селения Большой Таракташ (Каменка) и к востоку от Судака – сменить на этих рубежах измотанные и сильно поредевшие подразделения 226-го полка. По распоряжению Селихова они выводились в район Судака на короткий отдых и переформирование.

Перегруппировка и смена частей производилась в сжатые сроки. Выведенные из боя остатки рот полка Селихова, кроме 5-й роты были сведены в одну роту в составе 140 человек, миномётная и пулемётная роты были переформированы во взвода. 5-я рота, имевшая меньше потерь, осталась без изменений.

В подразделениях полка Селихова все снаряды, мины и патроны были израсходованы. Корабли, доставившие на плацдарм 554-й полк, для полка Селихова не доставили ни одного снаряда, ни одного миномёта, ни одного мешка продовольствия. Приняв под своё командование 554-й полк и реорганизовав наличные силы, майор Селихов уже с утра 25 января приказал перейти в наступление на двух важнейших направлениях: из района селения Большой Таракташ (Каменка) на Салы (Грушевка) и из района развилки дорог севернее Судака на Отузы (Щебетовка). Проведя короткую артиллерийскую подготовку, десантники начали наступление, но под огнём противника продвинуться вперёд не смогли. Немецкое командование, подтянув свои тылы к передовым частям, начало крупное наступление, чтобы в короткий срок окончательно разбить десантные полки Селихова и овладеть судакским плацдармом. В ночь на 26 января в район селения Большой Таракташ (Каменка) со стороны селения Салы (Грушевка) дополнительно прибыл немецкий батальон и подразделения румынской кавалерии с танками и бронемашинами. Подойдя к рубежу обороны десантников, вражеские войска развернулись в цепь и при поддержке авиации перешли в наступление против двух рот 226-го и 554-го полков Селихова. В ходе наступления немецко-румынские части нанесли группе Селихова серьёзное поражение, сбили её с занимаемых позиций, овладели селениями Большой (Каменка) и Малый (Дачное) Таракташ, а также грядой высот в этом районе и создали угрозу прорыва на Судак с севера. Одновременно из района Козы (Солнечная Долина), перевал Синор, развернули наступление полки 170-й немецкой пехотной дивизии при поддержке двух полков артиллерии. Наступление этой группировки также поддерживалось авиационной группой, базировавшейся на аэродроме Старый Крым, которая за день произвела 25 самолето-вылетов. На этом направлении подразделения 226-го полка понесли тяжёлые потери, но не позволили противнику прорваться к посёлку Судак. Алуштинская группировка румын, усиленная немецким батальоном с артиллерией и миномётами, также развернула наступление против 5-й роты 226-го и 1-й роты 554-го полков, стремясь ворваться в посёлок Судак с запада. Однако и на этом направлении десантники, с большим трудом, но удерживали позиции и лишь на отдельных участках вынуждены были отойти в глубь обороны. Потеря отдельных рубежей, особенно выгодных высот в районе посёлков Большой (Каменка) и Малый (Дачное) Таракташ, значительно ухудшили оперативную обстановку на судакском плацдарме. Во всех подразделениях группы Селихова боеприпасы почти полностью были израсходованы и продукты были на исходе. Становилось очевидным, что в создавшихся условиях судакский плацдарм в скором времени придётся оставить.

Вечером 25 января Селихов доносил штабу Черноморского флота о том, что десантники несут большие потери. Из оставшихся двух рот 226-го горнострелкового полка сформирована одна стрелковая рота, пулемётная рота реорганизована в пулемётный взвод, а миномётная рота – в миномётный взвод. Снаряды, мины и патроны в группе отсутствуют. Селихов вновь предлагал усилить группу живой силой, вооружением, боеприпасами и продовольствием. К концу 26 января на плацдарме создалась крайне опасная обстановка для подкреплений группы Селихова. В непрерывных боях с крупными силами противника, поддержанными артиллерией, танками и авиацией, десантники несли большие потери, с трудом сдерживали вражеские атаки, а на отдельных участках вынуждены были оставлять свои позиции и отходить к окраинам Судака[26].

27 января оперативная обстановка на судакском плацдарме для группы Селихова ещё более осложнилась и стала критической. Ослабленные и истощённые в боях десантники, имевшие в своём составе не более 500 относительно боеспособных человек, при крайне ограниченном количестве вооружения, боеприпасов и продовольствия, при отсутствии связи с командованием фронта и кораблями флота, с большим трудом удерживали свои позиции в ближайших окраинах Судака, окружённого с трёх сторон крупными силами противника. Ведя тяжёлые бои с вражескими войсками, десантники храбро отражали удары врага. 27 января в 12 часов дня, прикрывшись заслоном подразделений прикрытия, группа Селихова вышла из Судака, оторвалась от противника и скрылась в лесу северо-западнее Судака. Через час и отряд прикрытия оставил Судак, Немецкую Колонию, Судакскую и Новосветскую бухты и направился в лес вслед за основной группировкой десанта. Переход остатков десанта группы Селихова в лес проводился в исключительно тяжёлых условиях, по горным нехоженым тропам. Бойцы несли на себе оружие, ведя под руку раненых, больных и истощённых товарищей, которые хоть немного могли передвигаться. Основная масса тяжелораненых бойцов и командиров в количестве около 700 человек остались в Судаке. К 16 часам остатки группы Селихова вышли в район высоты 954,1 /гора Сугут-оба/, находящейся в 14 километрах северо-западнее Судака, и, организовав боевое прикрытие, остановилось на отдых. Во второй половине дня противник занял Судак, Немецкую Колонию, совхоз Новый Свет и Судакскую бухту.

Большой заслугой майора Селихова в последний день боевых действий явилось то, что он удачно вывел остатки своих войск из-под очередного удара противника в горно-лесной массив, не позволив врагу на плечах своих войск, ворваться в лес и успешным ударом остановил гитлеровцев в предгорьях, вдали от партизанских баз. Дальнейшие попытки врага преследовать группу Селихова потерпели неудачу.

По данным отчета немецкой 170-й ПД в ходе уничтожения Судакского десанта захвачены

– 810 пленных;

– около 700 убитых пленных;

– 29 станковых пулеметов;

– 68 ручных пулеметов;

– 14 минометов;

– 7 противотанковых пушек;

– 900 винтовок;

– 5 полковых пушек[69]69
  NARA Т-314 R827 (XXX АК)


[Закрыть].

Часть Судакского десанта смогла уйти к партизанам. Часть попыталась выйти к своим. По данным немецкой разведки 07.02 42 г. (!) в районе д. Отузы в результате боя пленены 15 человек 554-го полка из Судакского десанта. 09.02 42 г. пленены 3 моряка из первого Судакского десанта. Т. е. люди не бежали сдаваться в плен, пытаясь выполнить свой долг до конца.

В ходе боев за Судак за два дня (23–24 января) потери 170-й ПД (без румынских частей и артиллерии) составили 1 офицер, 29 человек убитыми и 169 человек ранеными. Доставлял много беспокойства и Севастополь. Однако после январских наступлений на этом фронте тоже наступило затишье.

В связи с тем, что теперь 11-й армии приходилось действовать на два фронта, был создан подвижный резерв, состоявший из 190 (без орудий) и 197-й дивизионов штурмовых орудий и 60-го танкового батальона. Всего 200 стрелков и 6 штурмовых орудий. Сюда же доставили все подбитые штурмовые орудия[70]70
  NARA Т-312 R365 (11 АО К)


[Закрыть]. Расположение резерва – Бахчисарай. Очевидно, что противник больше боялся прорыва со стороны Севастополя. 27 января немецкие части отказались от наступательных планов и перешли к обороне.

Перешли к обороне и советские части. Командование фронта начало накопление сил, продолжавшееся до конца февраля.

К сожалению, поражение под Феодосией имело и «внутренние» последствия. Для того, чтобы разобраться в причинах и результатах поражения, в Крым был направлен представитель Ставки армейский комиссар 1-го ранга Л.З. Мехлис, который прибыл на полуостров 20.01.42 г.

Ситуация вскрылась после прибытия на фронт представителя Ставки армейского комиссара 1 ранга Л.З. Мехлиса. Вместе с ним прибыли заместитель начальника оперативного управления Генерального штаба – начальник Южного направления генерал-майор П.П. Вечный и военный комиссар артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления дивизионный комиссар П.А. Дегтярев.

Картина, которую застал Л.З. Мехлис на полуострове, действительно, была во многих отношениях неприглядной, и требующей срочного вмешательства.

К сожалению, первичные документы фронта подверглись серьезной «чистке» в 60-е годы XX века. Изъятие документов носило целенаправленный характер, и было направлено против Л.З. Мехлиса. В ряде работ этому человеку дается крайне негативная оценка. Приведу небольшой пример: «Мехлис был главным политкомиссаром Красной Армии, начальником Главного политуправления (ГУПП РККА), и таким образом, он руководил целой армией политработников, количество которых в 1942 году превышало 250 тысяч человек. Позднее Хрущев назовет аппарат Мехлиса «клеткой с бешеными собаками», и даже Сталин подвергал его критике за «абсурдное рвение» и называл его «страшным зверем». При этом он в полном смысле слова был креатурой диктатора и его подручным»[71]71
  «Как сталинский палач потерпел поражение от вермахта» http:// inosmi.m/mssia/20121105/ 201810065.html


[Закрыть].

Некоторые авторы утверждают, что он лично отдал приказ о расстреле ряда офицеров, в том числе и командира 236-й дивизии В.К. Мороза.

В реальности, механизм происходившего был несколько иным, Л.З. Мехлис таких полномочий не имел, но доклад, направленный в Ставку 22 января 1942 г. содержал очень резкие негативные оценки некоторых командиров. Во многом эти оценки были объективными.

С комбригом В.К. Морозом ситуация не совсем понятна. По одним данным, он был расстрелян еще 19 января, по другим, 22 февраля 1942 г., но в любом случае, по действующим процедурам Л.З. Мехлис подписать приказ о расстреле не мог (и не подписывал). Это не его уровень полномочий. Решение принималось органами военной юстиции по представлению командования.

Известный автор В. Звягинцев, в своей книге «Война на весах Фемиды: война 1941–1945 гг. в материалах следственно-судебных дел»[72]72
  Звягинцев В.Е. Война на весах Фемиды: война 1941–1945 гг. в материалах следственно-судебных дел. М., Терра 2006 г.


[Закрыть] указывает: «22 января Мехлис доложил Сталину, что застал в Крыму «самую неприглядную картину организации управления войсками», «комфронта Козлов не знает положения частей па фронте, их состояния, а также группировки противника…оставляет впечатление растерявшегося и неуверенного в своих действиях командира…». А на следующий день сочинил приказ войскам фронта № 12, в котором говорилось о «крупнейших недочетах в организации боя и в управлении войсками», в том числе частями 44-й армии, и указывались имена командиров, допустивших потерю управления войсками и «позорное бегство в тыл». Среди них – командир 9-го стрелкового корпуса генерал-майор И.Ф. Дашичев, командир 236-й стрелковой дивизии комбриг В.К. Мороз, командир 63-й горнострелковой дивизии подполковник П.Я. Циндзеневский и некоторые другие офицеры, преданные по указанию Мехлиса суду военного трибунала. Приказ Мехлиса, кроме того, предписывал: «…Паникеров и дезертиров расстреливать на месте как предателей. Уличенных в умышленном ранении самострелов-леворучников расстреливать перед строем. В трехдневный срок навести полный порядок в тылах…».

В реальности, приказ был подписан командующим фронтом Д.Т. Козловым, и он требовал лишь отдать под суд военного трибунала командиров, виновных в поражении[73]73
  ЦАМО РФ. Ф.32. Оп. 11309. Д. 139. С. 17, 18.


[Закрыть]. И это вполне оправданно и логично в той ситуации, которая возникла на фронте.

В книге современного исследователя Ю.Рубцова[74]74
  Рубцов Ю.В. Мехлис. Тень вождя. М. Вече 2011 г.


[Закрыть] указывается: «Чтобы составить представление о положении дел на фронте, самонадеянному Мехлису «хватило» двух дней. 22 января он докладывал Сталину: «Прилетели в Керчь 20.01.42 г…. Застали самую неприглядную картину организации управления войсками… Комфронта Козлов не знает положения частей на фронте, их состояния, а также группировки противника. Ни по одной дивизии нет данных о численном составе людей, наличии артиллерии и минометов. Козлов оставляет впечатление растерявшегося и неуверенного в своих действиях командира. Никто из руководящих работников фронта с момента занятия Керченского полуострова в войсках не был…»

Основные положения этой телеграммы были подробно раскрыты в приказе войскам фронта № 12 от 23 января 1942 года, анализировавшем итоги неудачных для Кавказского фронта боев 15–18 января и в копии отправленном Верховному. Приказ, подписанный командующим войсками фронта генерал-лейтенантом Козловым, членом Военного совета дивизионным комиссаром Ф. А. Шаманиным, а также представителем Ставки, констатировал, что были допущены «крупнейшие недочеты в организации боя и в управлении войсками». После успешного завершения десантной операции в районе Феодосии и выхода частей 44-й и 51-й армий на р. Чурук-Су войска не закрепились на достигнутом рубеже, не организовали соответствующей системы огня, бдительного боевого охранения, непрерывной разведки и наблюдения. Командиры дивизий не использовали всей мощи огня артиллерии, мелкими группами бросали танки на неподавленную противотанковую оборону. Плохо было организовано управление войсками от штаба армии и ниже. Штаб фронта не знал истинного положения в районе Феодосии. Основной рубеж обороны Керченского полуострова – Акмонайские позиции – был подготовлен неудовлетворительно.