Текст книги "Вовка – брат волшебника"

Когда Вовка оказался около замка, Кирилл был уже там. Вовка не понял, как брат сумел его обогнать. Ведь он начал движение раньше Кирилла, а Кирилл двинулся следом за ним.

– Молодец, Вован! – с восторгом сказал Кирилл. – У тебя здорово все вышло. Я даже не ожидал, что у тебя так классно получится. С первого раза и без ошибок. Да, это что-то!

Вовка и сам уже понял, что вышло здорово. До этого он вообще не был уверен, что хоть что-то получится.

– Еще немного тренировки, и ты будешь проходить сквозь грани так же легко, как и я – пообещал Кирилл. Потом сказал:

– Теперь давай зайдем к Учителю.

Вот этого Вовке совсем не хотелось. Он помнил, как вломился туда в тот раз, как, сгоряча, накричал на Хранителя. Это как раз тот случай, о котором ему напомнил брат. Вдруг Хранитель тогда обиделся? Ну да, конечно, кто же на такое не обидится? И как теперь смотреть ему в глаза? Поэтому он сказал:

– А вдруг он нас не ждет, вдруг мы ему помешаем?

– Не помешаем. Наоборот, он будет очень огорчен и обижен, если мы не зайдем. Он, ведь знает, что мы здесь.

– Тогда иди один, а я тебя тут подожду.

– Почему? – удивился брат.

– Да так… ну… не знаю, ну… душно там…

– Там?! Душно?! Ладно тебе выдумывать. Когда это в Башне Миров было душно? Пошли, а то он обидится.

– Ну ладно, пошли… – Вовка тяжело вздохнул, не зная как еще возразить.

Они поднялись по винтовой лестнице и вошли в комнату. Главный Хранитель уже ждал их.

– Здравствуйте, Учитель, – поздоровался Кирилл.

– Здрасте, – сказал Вовка, стараясь не смотреть Хранителю в глаза.

– Приветствую вас, друзья, – ответил старец. – Я рад снова вас видеть.

Потом, обращаясь к Вовке:

– А ты, Владимир, что такой мрачный?

Вовка стоял, потупившись, не зная, что и ответить. А потом сказал, виновато:

– Ну… я это… в прошлый раз… ну, наговорил тут всякого. Простите, пожалуйста…

– Ну, какая ерунда. Тогда была особая ситуация. Это мы с Кириллом виноваты.

– Что это, вы как лучше хотели, а я наорал…

– Нет, Вова, виноваты мы с Кириллом. Нам не надо было скрывать от тебя, что Кирилл твой брат. Мы должны были тебе все объяснить. Нам надо было сразу рассказать тебе, почему Кирилл здесь, почему он не может вернуться туда, где родился и умер. И потом, если бы не твой тогдашний гнев, мы не смогли бы поправить прошлое. Тогда и Кирилл не смог бы вернуться в ваш Мир. Поэтому, мы должны быть тебе благодарны.

– Да, Вы правы, Учитель, – согласился с ним Кирилл. – Зря мы все от Вовки скрывали.

– Но, в любом случае, вышло все так, как и должно было выйти, – сказал старец, – хотя… если бы, Вова, не твое падение с крыши, результат был бы еще лучше. Сорвавшись с крыши, ты увеличил зло. Если бы Кирилл тогда опоздал хоть на долю секунды, было бы совсем плохо. Но ладно, не будем о грустном. Я очень рад, Вова, что ты так быстро научился проходить сквозь грань.

– Да уж, – согласился Кирилл, – я даже и не ожидал. Я знал, что получится, но чтобы так! Чтобы без единой ошибки!

– Да, Вова, – сказал Хранитель, – раньше с первого раза такого еще никому не удавалось. Даже Кириллу не удалось это с первого раза, а ведь он самый способный из тех, кто когда-либо овладевал магией. Правда Кириллу было тогда всего четыре года, но все равно, у тебя, Вова, великий дар, как и у Кирилла. Это и неудивительно – ведь вы братья. Я думаю, Владимир, что ты тоже станешь могучим волшебником, как и Кирилл.

– А разве Кирилл могучий волшебник?!

– Да, Вова, именно могучий. Он во многом превзошел даже меня, несмотря на очень юный для волшебника возраст. Я собираюсь на Совете Великих предложить присвоить ему звание Мага.

– Ну что Вы, Учитель, – смущенно произнес Кирилл, – я ведь только пять лет изучаю магию. Вам, ведь, больше трех тысяч лет. Вы столько всего постигли за такое время. У меня вообще многое не получается из того, что можете делать Вы.

– А у меня не получается многое из того, что можешь ты, – ответил Хранитель. – Разве это умаляет мое могущество? Нет, Кирилл, дело не в том, кто и сколько лет учился. Главное – результат. Да, я действительно постиг многое из того, чего, пока, не постиг ты, но это дело времени. Это вовсе не умаляет твоего могущества. И еще, Кирилл, я хочу, чтобы ты научил своего брата всему, чем владеешь сам. Его можно посвятить в Великое Знание – не сомневайся. Вашему Миру нужны такие люди.

– Я постараюсь, Учитель. Только это получится не так уж и скоро.

– Да, конечно. На это нужны годы и годы, но надо стараться. Надо развивать данные природой способности.

– Да, конечно, надо. Но надо, чтобы и Вовка тоже проявил старание. Иначе ничего не получится.

– Сегодня Владимир показал нам, на что он способен. Я верю, что у него и дальше все будет получаться, – сказал Хранитель и, обращаясь к Вовке:

– Я, Вова, надеюсь на тебя. Ты мне обещаешь, что будешь стараться?

– Обещаю, – ответил Вовка. Да, он уже решил, что будет очень стараться, чтобы тоже стать таким же волшебником, как и его брат.

– Вот и хорошо. А теперь, не желаете ли отобедать с нами? Через полчаса у моих учеников обед.

– Благодарю Вас, Учитель, но мы сейчас не можем задерживаться, – ответил Кирилл. – Я маме слово дал, что мы к полднику вернемся. А сюда мы будем приходить – я и друзьям в Солнцеграде обещал.

– Ну что ж, раз такое дело. Нельзя нарушать данного слова.

Глава 4. Кошелиха

Вовка с братом вернулись домой, когда на часах было без пяти минут четыре – как раз к полднику. Папа уже был дома. Мама сообщила новость, которая Вовку очень обрадовала:

– Вова, Кирилл, с завтрашнего дня у нас с папой отпуск и мы едем в деревню.

– Ура! – обрадовался Вовка. – Наконец-то! Будем купаться, ходить в лес, играть с Васькой и Юлькой! А еще играть на Ромкином компьютере!

– Да тише ты. Что ты орешь как сумасшедший? – сказал папа, закрывая уши ладонями. – У меня от твоего крика «перепонные барабанки» лопнут. – Папа любил смешно переиначивать слова. А мама сказала:

– Тебе нашего компьютера мало? Оставь ты Ромку в покое. Нечего вообще с ним водиться, если вы с Кириллом не можете с ним ладить. А то у вас получается то дружба, то драка.

– Мам, а когда это мы с ним дрались? – удивился Кирилл.

– Не дрались, так ссорились.

– Это не мы с ним, а он с нами ссорился. Мы же все равно потом мирились.

– Какая разница, вы с ним или он с вами?

Вовка давно ждал поездку в Кошелиху. Бабушку Шуру и дедушку Мишу он не видел с прошлого лета. Хотя, если считать по неизмененному прошлому, то он их вообще никогда не видел. Странное это чувство – помнить два разных прошлых. Вовка все еще к этому не привык.

Вообще-то, ехать в деревню собирались только в середине июня, но потом родители должны были вернуться в город. Это потому, что они вели расследование очень трудного уголовного дела. Расследование, которое вели папа с мамой, шло медленно, поэтому они не могли уйти в отпуск. Вовка знал это и спросил:

– Пап, а как же ваше расследование?

– Закончили, – ответил отец, а мама добавила:

– Дело уже передали в суд, так что можно ехать отдыхать в деревню.

Да, не знали они, какой «отдых» устроят им бандиты Юры Луганского.

– Ты, Вова, давай приготовь, что с собой возьмешь, – сказала мама. – Выезжаем рано утром, так что приготовь все заранее, чтобы ничего не забыть. Кирилл, ты тоже все приготовь, чтобы не вышло, как в прошлом году, когда ты свои кисточки забыл.

– Подумаешь, – ответил Кирилл, – ну забыл, ну и что? Обошелся же.

– Ага, так обошелся – вся деревня смеялась. И теперь так же обойдешься? Хотя тебе-то что. С твоими космами кисточек наделать – раз плюнуть.

Вовка вспомнил тот забавный случай. Брат, тогда, делал кисточки… из своих собственных волос. Потом Юлька Белова об этом по всей деревне растрезвонила. Ну, разболтала, подумаешь. Что с нее возьмешь – с мелкой? Ей же в прошлом году всего-то семь лет было. А вот деревенская ребятня над этим долго потешалась. Особенно вредничал Ромка Гриневский. Ромка говорил: «Кирилл, сделай мне малярную кисть, чтобы забор покрасить. Тебе все равно стричься надо».

Ромка – ровесник Кирилла. Он никогда не упускал случая над кем-нибудь «прикольнуться». Это бы еще ладно, вот только «прикалывался» он, порой, очень нехорошо. За это он часто получал взбучки от ребят. Кириллу и Вовке тоже Ромкиных «шуточек» перепадало. Странно было, что Кирилл всегда за Ромку заступался. Вовку это очень удивляло, а Кирилл говорил, что Ромка и сам от своего характера страдает. Он говорил, что Ромка и рад бы не делать пакости, вот только ничего с собой поделать не может. Такой у него характер.

На следующее утро Муравкины погрузили в машину вещи и отправились в путь. К полудню они были уже в Кошелихе. Баба Шура и дедушка Миша вышли их встречать.

– Привет, бандиты! – в шутку крикнул дедушка.

– Ой! Как же вы выросли! – «удивилась» баба Шура.

Вовку всегда забавляла привычка бабы Шуры «удивляться» столь очевидному факту. Хотя, это привычка не только бабы Шуры, а вообще многих взрослых. Можно было подумать, что вырасти за год на положенные сантиметры очень странно и это редкое явлением природы. Ну, а Кирилл, в ответ выдал:

– Это еще что, баба Шура, на будущий год мы еще раз вырастем, – все засмеялись.

Баба Шура работала учительницей в школе. Хотя нет, это не совсем так. Учительницей была не баба Шура, а Александра Ивановна. А вот дома эта самая Александра Ивановна становилась бабой Шурой, ну или, для взрослых, просто Шурой.

Когда бабушка была бабой Шурой, она любила разводить цветы. А Цветы выращивать она умела. В палисаднике возле дома с весны до глубокой осени всегда что-то цвело и благоухало. Кроме цветов там росли еще деревья: сирень, черемуха, рябина. Среди цветов и зелени стояли удобные скамеечки и три плетеных кресла. Кресла стояли вокруг врытого в землю дощатого столика.

Вовка с Кириллом, как только вылезли из машины, первым делом побежали в палисадник. Но баба Шура умела не только выращивать цветы. Еще она умела печь пирожки. Поэтому, не успели ребята забежать в палисадник и удобно устроиться в креслах, как баба Шура позвала их в дом:

– Ну-ка, чего вы там спрятались? Давайте-ка все в избу. Я к вашему приезду пирогов напекла. Быстро все к столу, пока пироги не остыли.

Пироги у бабы Шуры всегда получались, как она любила говорить, «обалденно вкусными».

Усадив всех за стол, на деревянную скамью около окна, бабушка вынула из печки и поставила на стол противни с пирожками. Пирожки были горячие, румяные и очень аппетитно пахнущие. Туда же, на стол, она поставила кринку с молоком.

Пирожки и вправду оказались объедением. Они были с начинками из разной разности. Вовке больше всего понравились пирожки с начинкой из щавеля. Он поглощал их один за другим, запивая парным молоком. Остановился он лишь тогда, когда у него заболел живот. Заметив это, Кирилл, усмехнувшись, спросил:

– Ну что, обжора, переел?

– Ага… кажется, – ответил Вовка.

– Вижу, как кажется, – сказал Кирилл, а баба Шура посоветовала:

– Ты, Вовочка, пойди, приляг, пока пирожки в животе не улягутся.

– Ага, сейчас, улягутся, – усмехнулся отец. – Они у него только к вечеру в туалет улягутся.

– Да ладно тебе, – заступилась за Вовку мама, – ребенку плохо, а тебе смешно.

– Не-е-е, ребенку хорошо-о-о, – съязвил Кирилл. – Ребенок наелся, а теперь и поспа-а-ать может. Давай, ребенок, иди, ложись и переваривай.

«Ребенок» уже и впрямь хотел отправиться «переваривать», но в это время в дверь постучали. Вовке стало интересно, кто это пришел.

– Заходите, не заперто! – крикнула баба Шура.

Дверь отворилась. На пороге Вовка увидел тетю Женю, что жила в середине деревни.

– Сейчас она скажет: «надео ж, как вы выросли», – шепнул Вовке на ухо Кирилл.

– Ой! Кто приехал! – сказала тетя Женя, увидев Муравкиных. – Вовочка! Кирюша! Надо же, как вы выросли!

Вовка не смог удержаться от смеха, зато сразу перестал болеть живот. Наверное, о таких случаях говорят, что смех лечит.

– Здрасте, теть Жень, – поздоровался Кирилл.

– Здравствуйте, здравствуйте. Как здоровье? На что жалуетесь?

Вот это, «на что жалуетесь» – у тети Жени было профессиональным, потому что она работала доктором в больнице на станции.

– Я на Вовку жалуюсь, – сказал Кирилл.

– А я на Кирилла, – парировал Вовка.

– Ну, эти симптомы не столь уж тревожные. Главное, чтоб гомеостаз был в норме.

На это Кирилл ответил, усмехнувшись:

– Ага, будет в норме, если Вовка не будет пирожками обжираться.

А Вовка говорит:

– Чего ты пристал со своими пирожками? У меня живот уже и не болит совсем.

А тетя Женя:

– Ай, Кирюша, как некультурно. Что за слова такие – «обжираться»?

– Ну ладно, пусть будет «обкушиваться», – с ехидством «поправил» Кирилл.

– Ну вот и ладненько, – и, обращаясь к бабе Шуре:

– Шур, я, ведь, чего зашла-то. Там у нас к бывшему правлению колхоза приехали какие-то бритоголовые типы. Они собирают народ и всех агитируют продавать дома, а цены предлагают такие, что несколько раз в магазин сходить хватит. Не нравятся они нам.

– Как это продавать?! Какие еще бритоголовые?! – удивился отец.

– А, леший их знает. Говорят, из какого-то агентства недвижимости, а документы не показывают.

– Ну-ка пойдемте, тетя Женя, посмотрим, что там за бритоголовые.

Вовка с Кириллом увязались следом за отцом. Пришли. Там, в тени от развесистых ив и берез, собрались почти все деревенские. На обочине дороги стояла, как говорят на жаргоне, «прокачанная иномарка». Около машины стояли пятеро парней с бритыми головами. У них были очень неприятные, даже бандитские лица. Один из них уговаривал собравшихся:

– Вы че, не понимаете, в натуре, что если продадите дома, то получите хоть какие-то, но бабки? Да и хазы мы вам подыщем в городе. Это же лучше, чем остаться безо всего.

– Простите, – крикнул отец, – а почему это мы должны остаться безо всего?!

Тот, который выступал, на мгновенье замолк, обернувшись на голос, а потом ответил:

– Потому что бывают пожары. Я это уже объяснял. Ну сколько можно спрашивать, в натуре? Кстати, бывает, во время пожаров сгорают не только хазы, но и люди.

– А поджигаете вы сами, или нанимаете алкашей?

– Ну ты че, в натуре?! Ты за базар-то отвечай! Мы че, бандиты?! В деревне пожар – дело житейское, не то, что в городе.

– В общем, так! – громко, чтобы все слышали, сказал отец. – Ни в коем случае не ведитесь на их агитацию. Это бандиты, люди криминального авторитета Юры Луганского. По нашим сведениям…

– Ты че фуфло гонишь, чмо?! – заорал один из бритоголовых. – Какой еще, нафиг, Луганский?! Ты сам-то кто такой?!

– Это не местный, – сказал кто-то из бритоголовых, стоявших около «тачки».

– Точно, не местный, – догадался другой бритоголовый. – Местных я всех запомнил. Ты валил бы отсюда, пока тебе рожу не поправили!

– Все сказал? – спросил отец. – Помолчи, теперь. Товарищи, не слушайте этих бандитов. Гоните их к чертовой матери, пока и вправду не остались безо всего. Вы у них не первые, они уже многих обманули. На эту банду было заведено уголовное дело, вот только они сумели откупиться. Те, кого они обманывали, становились бездомными. Многие бесследно пропадали целыми семьями. Я не знаю, кто закрыл уголовное дело, но я обещаю его снова открыть и довести до суда.

К отцу направились два здоровенных амбала из тех, что стояли около машины. Они пробивались сквозь толпу, расталкивая людей и выкрикивая угрозы. Но навстречу вышли свои: одного из них Вовка знал, это был местный кузнец Иван Разин. Парни резко «притормозили» бритоголовых, а Разин сказал им очень недвусмысленно:

– Давайте-ка, ребятки, валите отсюда подобру-поздорову. Не доводите до греха, – и потряс у них перед носами своим огромным кулачищем.

– Ну ладно, – сказал выступавший с «речью», – подумайте над нашим предложением, пока не поздно.

После этого все пятеро сели в машину и уехали.

Остаток дня прошел без происшествий. Вовка успел сходить с Кириллом в лес «на разведку». Потом пришли Васька и Юлька Беловы – внуки бабы Кати. Они жили в крайнем доме деревни. Это через два дома от дома Муравкиных. Все вместе до вечера гоняли по лугам за ближним леском, что под горой, на которой стоит деревня. Играли в прятки, в догонялки, построили шалаш из сухих веток и травы – в общем, провели день весело и с пользой.

Вечером, после ужина, Вовка заметил, что Кирилл чем-то обеспокоен. Он всегда замечал, когда брат нервничает. Кирилл то подходил к окну, то выходил на крыльцо и долго смотрел с него куда-то вдаль. Потом он позвал Вовку в сени и там шепотом сообщил ему:

– Вов, тут такое дело. Этой ночью в деревне может случиться что-то плохое. Я это точно знаю. Мне придется улизнуть из дома, чтобы никто не заметил. Надо проследить, чтобы ничего не случилось. Ты, это… не шуми, чтоб родители не проснулись, ладно? А то еще заметят, что меня дома нет.

– Тогда я тоже с тобой, – сказал Вовка.

– Тебе-то зачем?

– А, что ли, мне все равно, что плохое случится?

Кирилл задумался. В это время дверь в сени открылась.

– Что, вы, тут, в потемках торчите? – спросила мама.

– Да так, просто, – ответил Кирилл, – это, чтобы Вова к темноте привык и перестал ее бояться, ну, типа, воспитания силы духа.

– Ах, вон оно что, Вова темноты боится. Вот это новость. Ну-ну, давайте, воспитывайте дух. А то шли бы лучше в комнату. Скоро по телевизору начнется ваш любимый мультик – «Гусиные истории».

– Не гусиные, а утиные, – поправил Вовка.

– Ладно, мам, мы сейчас придем, – сказал Кирилл.

Когда дверь закрылась, Кирилл сказал:

– Ладно, пойдем вместе. Только ты будешь снимать все нашим фотоаппаратом. Надо все запечатлеть для «истории». Договорились?

– Ладно, договорились.

Фотоаппарат фирмы «Canon» Кирилл получил как приз. Это случилось, когда он занял первое место на художественном конкурсе. «Видео» он снимал не хуже видеокамеры.

Когда Вовка с Кириллом вернулись в комнату, по телевизору показывали, как дядюшка Скрудж купается «в море» из золотых монет в своем деньгохранилище, и… в этот момент отключилось электричество.

– Ну вот, – расстроился отец, – свет отключили, на ночь глядя.

– Может ненадолго? – высказала надежду мама.

– Вот здорово! – «обрадовался» Кирилл. – Теперь еще лучше характер воспитывать – в темноте! Вован, пошли бояться в сени, – и чуть ли не силой утянул его за собой.

– Слушай, – сказал он, – уже начинается. Это бандиты электричество отрубили. Это они специально, чтобы все спать легли. Сейчас все лягут спать, а мы пойдем на улицу и будем наблюдать, что там делается.

– Ты что, родители же сейчас не уснут. Они же раньше одиннадцати не ложатся.

– Об этом я уже позаботился – уснут, как миленькие.

Дверь в сени открылась.

– Кирилл, Вова, – сонным голосом сказала мама, – мы сейчас спать ложимся, а то устали мы что-то. В сон клонит – сил нет. Вы бы тоже спать ложились, а то все равно нет света.

– Мам, мы сейчас, – ответил Кирилл.

– Давайте, хватит в темноте торчать. Да, и входную дверь заприте на засов, а то бабушка с дедушкой уже спят.

– Ладно, мам.

Мама закрыла дверь, а Вовка спросил, расстроенно:

– Ты чего? Ты же сказал, что мы на улицу пойдем, а сам – спать.

– Тише ты, мы для вида ляжем. Они уснут – мы пойдем.

Глава 5. Поджигатели

Как только родители уснули, Вовка с Кириллом вышли из дома на улицу. Было еще достаточно светло, но никого из деревенских они на улице не встретили. Прежде чем спуститься с крыльца Кирилл прикрыл входную дверь и провел по ней ладонью. Вовка услышал звук задвигающегося с той стороны засова.

– Это, что ли, ты дверь запер? – удивился Вовка.

– Конечно, – ответил брат, – не оставлять же дом незапертым.

– А как это? Засов же внутри. Как ты сумел его отсюда запереть?

– В магии это называется телекинезом. Что ты все удивляешься?

– Здорово!

– Ничего и не здорово. Это самое простое – проще прохода через грань. Я тебя завтра научу. А сейчас давай просто пройдемся вдоль деревни. Надо проверить обстановку.

И они пошли вдоль деревни. В деревне всего одна улица, но очень длинная. Дальний конец улицы выходит почти к самой реке. Шли не торопясь, поэтому на путь от своего дома до дальнего конца деревни потратили целый час. На улице все было спокойно. Вовка с братом вышли к берегу и остановились там.

– Здесь все спокойно, – сказал Кирилл. – Пошли теперь обратно.

– Пошли. – Вовка повернул было назад, но брат остановил его:

– Вова, постой. На улице мы уже были. Пошли задними дворами. Бандиты придут оттуда. Да, еще там кое-чего надо проверить.

– А чего там проверять-то?

– Пошли, потом скажу.

И они пошли назад вдоль края пригорка, на котором стоит деревня. На склоне росли знакомые березы; внизу, под горой, вдоль склона тянулись огороды. За огородами и небольшим лугом блестела речка. В речной глади отражался догорающий розовый закат. Стояла тишина. Слышны были лишь голоса ночных птиц, доносившиеся издалека. Ничто не предвещало беды. «Может, Кириллу показалось? – подумал Вовка. – Может, на самом деле ничего и не случится?»

Деревня Кошелиха стоит на возвышенности – на горе. Местность, что за речкой, просматривается как на ладони. За рекой видна деревня Юрово, за ней можно видеть проходящие поезда. Даже город Гороховец, что стоит на горе километрах в десяти от деревни, и тот виден. Вот, от станции, что в трех километрах от деревни, отправилась электричка. Чуть ближе, за деревней Юрово, к ферме подкатил автобус. Вовка еще подумал: «Что это там ночью делает автобус?»

Дошли до середины деревни, и Кирилл остановился. Здесь в гору поднимается песчаная дорога. Она тянется от моста через речку около Юрова. Недалеко от дороги, между огородами и речкой, стоит трансформаторная подстанция. Оттуда электричество подается в Кошелиху. Кирилл стал сосредоточенно смотреть в сторону подстанции. Он стоял и смотрел туда не меньше минуты. Вовка спросил:

– Кир, ну чего ты там рассматриваешь? Что ли, пошли дальше.

– Погоди, не мешай, не пойму в чем дело, – ответил брат.

– А что случилось-то?

– Да погоди ты.

Он еще около минуты смотрел в сторону подстанции, а потом сказал:

– Видишь трансформатор, там, за огородами?

– Ну, вижу, и чего?

– А то, что там находятся выключатели, через которые электричество подается в деревню, и они все включены.

– Как ты это узнал, что включены?

– Потом расскажу, а пока не мешай.

Кирилл еще некоторое время стоял, замерев, как изваяние, а потом сказал:

– Да, к трансформаторной сегодня никто даже не подходил.

– А чего ж тогда света нету?

– Вот в этом и дело. На подстанции все включено, но электричество до нее не доходит. Значит, электричество отключили не здесь, а в Гороховецком отделе электросетей.

– А кто? Те, кто там работает?

– Это вряд ли.

– Тогда кто?

– А сами бандиты и отключили. Я думаю, они связали дежурных. Надо будет потом позвонить по «сотику» в милицию, в Гороховец, чтобы проверили.

– Так давай позвоним.

– Не сейчас, потом.

– Почему не сейчас?

– Сначала надо поймать бандитов.

– Что ли, ты их сам ловить собрался?

– Нет, не сам. Я могу им сделать такое, что мало им не покажется, но этого недостаточно. Их должны поймать сами деревенские. Я тебе это уже объяснял. Люди должны сами учиться бороться со злом. Так что ловить будут деревенские. Но все равно, мы немного поможем. Кстати, ты фотик поставил на видео?

– Ага.

– Отлично. Скоро начнется. Когда будешь снимать, не торопись, старайся, чтобы лица в кадре были.

– А если увидят и побегут за нами?

– Обязательно побегут. Нам и надо, чтоб побежали. Тогда удастся снять их крупным планом.

– А поймают, тогда что?

– А я на что? Безопасность – моя забота.

В это время со стороны Юрова на мост выкатился автобус – тот самый, что подъезжал к ферме. Автобус переехал мост и покатил вдоль берега речки. Остановился он под растущими у реки деревьями. Из автобуса вышли трое. Они выволокли из салона огромные мешки. Взвалив их на себя, они двинулись к деревне. Автобус медленно тронулся с места и, съехав к берегу, скрылся за растущими там деревьями и кустами.

Те трое, что вышли из автобуса, пересекли поле между рекой и огородами и остановились, положив мешки на землю. Было видно, что они о чем-то спорят. Потом они, видимо договорившись, снова взвалили на себя мешки и разошлись в разные стороны. Один из них направился к ближнему краю деревни, а другой – к дальнему. Третий пошел к деревне по дороге, около которой остановились Кирилл и Вовка.

– Это они, – сказал Кирилл. – Они будут поджигать сразу три дома в разных местах.

– Поджигать?!

– Ага. Видишь у них мешки?

– Ну?

– В мешках солома, которую они украли на ферме в Юрове. Эту солому они сложат около стен домов и подожгут.

– Надо скорее разбудить людей!

– Не надо. Если сейчас разбудить народ, то бандитов спугнут. Понимаешь, их поймать надо, обязательно. Если их спугнут, то ничего потом не докажешь.

– Но ведь дома подожгут.

– А, пусть поджигают, – усмехнулся Кирилл, – я им устрою «негорючую ночь».

– Как это?

– Увидишь. Давай сначала к автобусу, только так, чтобы нас не заметили. Фотик приготовь – будем «кино» снимать. Сначала снимем тех двоих, которые около автобуса дымы пускают.

– А ты откуда знаешь, что там двое?

– Знаю… да и вообще, перестань задавать дурацкие вопросы.

– А если поймают?

– Ну, блин, опять. Заладил: «поймают, поймают». Я же сказал, что безопасность гарантирую. Они вообще ничего не смогут сделать, так что не трусь. Вот я, если захочу, смогу им сделать. Они тогда беспомощнее младенцев будут.

– Слушай, откуда ты такие слова знаешь.

– Какие слова?

– Ну, всякие взрослые. «Гарантирую», например.

– А ты что, в первый раз это слышишь?

– Ну не в первый, только это так взрослые говорят, а из наших ребят во дворе и в классе никто не говорит как ты.

– Это, наверное, потому, что я учился у Главного Хранителя… и говорить тоже…

Кирилл замолчал, задумавшись о чем-то. Бандит, что направлялся в их сторону, был уже близко. Он их не видел, потому, что ребята стояли в тени березы, растущей около дороги. А вот бандита хорошо было видно в лунном свете. Это был мужчина лет сорока, с пролысиной на голове и с выпученными по-лягушачьи глазами. Чем-то он был похож на палача из кинофильма «Три толстяка».

Ладно, – сказал Кирилл, – пошли скорее к реке. Сфоткаем тех дымососов около автобуса, а потом сюда вернемся – будем снимать, как этот «Пучеглазый» дом поджигает. Вот хохма будет.

С горы спустились около дома тети Жени. Прошли через огород и быстро перебежали через луг к берегу. Тихо прокрались к автобусу, спрятанному за прибрежным кустарником.

Около автобуса и в самом деле были двое. Один был высоким и тощим, как Кощей Бессмертный. У него был огромный горбатый нос. Второй был пониже и очень толстый. Он был настолько толстым, что казался почти Круглым. У него было Круглое лицо, пухлые дутые щеки и заплывшие жиром поросячьи глазки.

Оба бандита стояли чуть в стороне от автобуса и жадно сосали вонючие сигареты. Смрад от сигарет Вовка учуял еще издали. Спрятались, называется, а о запахе не подумали. Хотя, правильно, ума-то у них нет. Они потому и курят, что извилин не хватает. Были бы умнее, не занимались бы такой глупостью. Им кажется, что этот запах не только они не чувствуют, но и нормальные люди тоже.

Бандиты о чем-то разговаривали. Носатый говорил, не вынимая сигарету изо рта, или, как говорил в таких случаях отец, из сосала. Сигарета забавно дергалась в такт со словами «Носатого». Из-за этой дергающейся во рту сигареты Носатый имел довольно смешной и глупый вид. Вовку чуть не разобрал смех. Глядя на Носатого, он понял, почему отец называет куряк крокодилами. И правда, оскал «Носатого» с дергающейся в «сосале» «огненной соской» очень сильно смахивал на крокодилью пасть сбоку.

Кирилл достал фонарик и прошептал:

– Вов, давай снимай. Начинай с номера, а я подсветку сделаю. Значит, сначала автобус, чтобы номер был виден. Когда эти дымодрилы побегут к нам, снимай их. Морды сними крупным планом, и не бойся. Понял?

– Ладно, – прошептал в ответ Вовка, и включил фотоаппарат.

Он навел объектив на написанный сзади автобуса номер и нажал кнопку съемки. Кирилл зажег фонарик. «Курилопитеки» не сразу поняли, что происходит и откуда свет. Когда до них дошло, что их снимают, они бросились к ребятам.

– Убью, щенки! – кричал Носатый. Его тощая физиономия была перекошена от злости. Круглый, тяжело дыша, бежал чуть позади. На бегу они не вынимали из своих «сосал» смердящие сигареты. Из их «орал» обильно сыпались словесные помои вместе с выхлопами вонючего табачного дыма.

– Снимай теперь их! – крикнул Кирилл.

Вовка навел фотоаппарат на бандитов, а Кирилл стал освещать их «одухотворенные лица» фонариком. Бандиты были уже совсем рядом. Вовка так испугался, что чуть не пустился наутек, но в этот момент Кирилл что-то сделал. Вовка с братом оказались позади бандитов. Бандиты, не поняв, куда пропали ребята, стали, ошарашено, оглядываться по сторонам.

– Эй, дымососы, вы нас, что ли, потеряли?! – крикнул Кирилл. – Мы тут!

Бандиты обернулись на голос, а Кирилл сказал Вовке:

– Вовка, продолжай снимать их хари, – и снова осветил фонариком растерявшихся бандитов. Опомнившись, те снова бросились к ребятам.

– Отдай сюда камеру, молокосос! – орал Круглый. При этом он не выпускал из перекошенного сосала, лихо надломленную смердящую «огненную соску».

– Убью, щенки! – орал Носатый, дрыгая сигаретой во рту.

– Да я из вас отбивные котлеты сделаю, – не отставал от подельника в «красноречии» Круглый.

– Котлеты? Проголодался, что ли? – «сочувственно» спросил Кирилл и ударил в ладоши. Сигарета тут же провалилась Круглому внутрь.

– Перекуси пока своей сигареткой с «классическим вкусом».

Круглый закашлялся, стал задыхаться и согнулся до самой земли. Со стороны казалось, будто он перекатился с ног на пузо. При каждом «кхеке» и «кхаке», изо рта бандита вырывались густые клубы противного сизого дыма.

– Теперь бежим к деревне! – крикнул Кирилл, и Вовка побежал следом за братом. Круглый, подавившийся сигаретой, и Носатый остались у реки. Носатый что есть силы колотил Круглого по спине.

– Что ли, это ты сделал, чтобы он сигаретой подавился?! – спросил Вовка на бегу.

– Ага! Ты догадливый! – ответил Кирилл.

– А вдруг умрет?!

– Не умрет, я же не злодей! Я сделал так, что «соска» из него скоро выскочит! Может, он, после такого, и курить-то бросит – и то польза!

Кирилл, схватив Вовку за руку, затащил его в один из огородов. Там, на краю огорода, стояла бревенчатая баня. Ребята залегли около нее в зарослях полыни. От реки все еще слышался надрывный кашель подавившегося сигаретой бандита и грязная ругань его подельника.

– Сейчас начнется, – сказал Кирилл. – Видишь вон тот дом? – Кирилл показал на бревенчатый дом, стоящий почти на краю пригорка. До дома было метров пятьдесят.

– Ну, вижу. – Вовка разглядел в лунном свете справа от дома темный силуэт. Это был Пучеглазый. Пучеглазый уже успел обложить стену дома соломой, но услышав ругань Носатого и кашель Круглого понял, что там что-то случилось. Он быстро сбежал с пригорка вниз, и побежал к своим подельникам.