Текст книги "Снегурочка"

– Вина его ужасна, берендеи! – обратился царь к собравшимся. – Поругана любовь – великий дар богов. Чему Мизгирь повинен, говорите. Пусть справедливым будет приговор.

– Заставь его жениться на девице, что он обидел, – предложил Бермята.

– Да прикажи молить прощенья на коленях, а не захочет – карай так грозно, как сам решишь, – добавил Мураш.

– Мизгирь, желаешь ты свой грех загладить и взять Купаву в жёны? – грозным голосом спросил Мизгиря царь.

– Моя невеста – Снегурочка, – отозвался Мизгирь.

– Не дай ему опять позорить Купаву, светлый царь, – поклонился царю Мураш. – Надо бы Купаву спросить, сама-то она захочет ли за него пойти.

Все оглянулись на Купаву.

– Не надо мне его, – отрезала Купава. – Я любви ищу. А его любить невозможно. Обижено сердце моё. Разбито им. Я его теперь только ненавидеть могу.

Тогда царь Берендей обратился с речью ко всему честному народу. Сказал он, что поступок Мизгиря достоин смертной казни. Но в добром царстве Берендея такого закона нет. Пусть казнят его боги. А люди его, поругателя горячей любви, пусть осудят на вечное изгнание. Пусть гонят прочь от каждой двери, от каждого дома, где свято чтут обычаи старины.

Мизгирь не стал ни просить, ни прошениями оправдываться, сказал только:

– Если бы ты, великий царь, увидел Снегурочку…

Но он не договорил. Тут как раз вошли в царские палаты припозднившиеся Бобыль с Бобылихой, а с ними и дочка их названная Снегурочка. Ох, и разрядилась Бобылиха на мизигрёвы денежки! Да ещё такую рогатую кику на голову нацепила – закачаешься. Снегурочка как вошла, так и застыла на месте. Её, наивную лесную девушку, поразило богатое убранство царского дворца.

– А это кто? – спросила она удивлённо, – вон тот, в таком узорчатом кафтане, обвязка золотая и такая седая борода?

– Да это же царь! Поклонись, невежа, – ткнула её в бок Бобылиха. – Да пониже кланяйся, в пояс.

Снегурочка подошла к царю, поклонилась в пояс, и попросту сказала:

– Здравствуй, царь.

Царь Берендей пристально на неё поглядел, взял её за руку, глазам своим не веря: да бывает ли на свете такая красота!

– Послушай-ка, Бермята, – обратился он к боярину, – её краса нам и поможет Ярилин гнев смягчить. Какую жертву ему мы приготовим! Ты не подумал? Когда будем в Ярилин день все вместе мы солнышко встречать, вручим её счастливому супругу. Снегурочка, пришла твоя пора, ищи себе друга по сердцу.

Снегурочка растерялась. Кого искать ей? Где?

– Светлый царь, не знаю я кого искать, – проговорила она.

– Сердце подскажет, – улыбнулся Берендей.

– Да нет, молчит оно, не говорит, – почти что прошептала Снегурочка.

Ох, не мог этому поверить добрый царь Берендей. Стал он Снегурочку расспрашивать-распытывать, просил открыться да поведать ему, кому она навстречу шлёт улыбку, о ком когда и поплачет, а то подарит нежный поцелуй.

– Никому, – просто ответила Снегурочка.

– Да нет же! – не мог царь этому поверить. – Такая красавица – и без жениха!

Пришлось Бермяте объяснять царю, что Снегурочка любви не знает. Что ж, если правда так, что ко всем холодно её сердечко. Берендею верилось с трудом, тогда понятно, отчего Солнце, подающее тепло, гневается на берендеев. Холодное сердце для него непереносимо. Хотя бы даже в одном человеке, какой он ни будь. И мудрый царь решил, что надобно так сделать, чтоб потеплело Снегурочкино сердце.

– Кто отзовётся на мой призыв? – обратился он к берендеям. – Кто из вас сумеет Снегурочкино сердце желанием любви зажечь?

– Ох, – вздохнул Бобыль, – уж сколько их пыталось, а всё напрасный труд.

– И плакали, и плясали, да толку ни на волос не вышло, – прибавила Бобылиха.

– Так вот что, берендеи, слушайте меня, – проговорил царь торжественным голосом. – Кому из вас удастся до рассвета в Снегурочке любовь пробудить, того я награжу по-царски, Снегурочку отдам ему в жёны, и будет он лучшим гостем за царским столом на празднике Ярилы.

Все промолчали. Ни один не отозвался на царский призыв. Тогда царь обратился к Прекрасной Елене:

– Прекрасная Елена! Ты в женском сердце лучше сможешь разобраться. Ты присмотрись и укажи, по-твоему кто из берендеев мог бы свершить желанный подвиг.

– Один лишь только может легко внушить любовь девице, – отвечала она, – и это Лель!

– Какая честь тебе, пастух! – воскликнул царь.

Но Лель ответил, поклонившись, что чести он себе не припишет. Всё дело в том, что Солнышко лелеяло его ещё ребёнком. Оно и песни петь его учило. Тепло его проникло Лелю в кровь и в сердце. Оттого-то в его речах столько тепла, что девушки его за это любят слушать.

– Что ж, Лель так Лель, я и на то согласен, может, и вправду он любимец Солнца, – согласился с прекрасной Еленой царь Берендей.

И тогда Лель позвал Снегурочку с собой.

– Пойдём со мной, Снегурочка, – сказал он. – Будем вместе свивать венки, вместе с тобой встретим солнечный восход.

А затем, обернувшись ко всем, добавил:

– Я обещаю вам, берендеи, к завтрашнему рассвету она полюбит меня или другого, но полюбит. Я помогу ей в этом в угоду Солнцу и светлому царю.

Но тут не выдержал Мизгирь.

– Великий царь! – воскликнул он, – Отсрочь моё изгнанье. Огонь моей любви воспламенит Снегурочкино нетронутое сердце. А если не смогу – пусть тогда покарает меня твой закон и страшный гнев богов.

Что ж, на эти обещания Мизгиря и Леля царь согласился. Велел он всем собраться на вечерней заре в царском заповедном лесу для весёлых игр и песен. И чтобы утром, на рассвете, всем вместе встретить Солнце. Ведь появилась надежда, что снова будет оно милостиво к берендеям.

И вот вечером, как стала догорать вечерняя заря, собрались все берендеи на поляне в заповедном лесу. Вокруг поляны – деревья стоят стеной, перед ними густо растут кусты. За кустами поставлены шатры для царя и приближённых бояр. Девушки и парни в венках начали хороводы водить, песни петь. Звонко раздавалась над поляной песня, уносилась в небо:

 
Ай, во поле липонька.
Под липою бел шатёр,
В том шатре стол стоит.
За тем столом – девица.
Рвала цветы со травы.
Плела венок яхонты.
Кому венок износить?
Носить венок милому.
 

Царь, глядя на парней и девушек, радовался их весёлому гулянью. И думалось ему так: «Народ великодушный во всём велик: трудиться – так трудиться, а уж плясать да петь, так вдоволь, до упаду. Да. Так громко петь и так от души плясать может только народ честной и добрый».

– Кончается день. Скоро наступит новый. Спой напоследок, пригожий Лель, – обратился царь к пастуху.

А Лелю лестно царю услужить, да и народ потешить. Запел он звонкую, весёлую песенку:

 
Туча со громом сговаривалась:
Ты, гром, греми, а я дождь разолью.
Вспрыснем-ка землю весеннюю дождём!
То-то цветики возрадуются.
Выйдут девицы за ягодками,
Парни за ними увяжутся.
Лель, мой Лель, Лёли-Лёли, Лель.
 
 
В роще подруженьки врозь разбрелись.
Кто по кустам, кто по ельничку.
Ягоды брали, аукалися.
Милой подруженьки нет как нет,
Все-то девицы расплакалися:
Нашу подруженьку не волк ли заел.
Лель, мой Лель, Лёли-Лёли, Лель!
 
 
Встретился девушкам чуж-чуженин,
Чуж-чуженинушко, стар-старичок.
Глупые девки, с ума вы сбрели?
Что вам за радость аукаться?
Что ей за прибыль откликнуться?
Вы б по кустам-то пошарили.
Лель, мой Лель, Лёли-Лёли, Лель!
 
 
Туча со громом сговаривалась.
Ты, гром, греми, а я дождь разолью.
Вспрыснем-ка землю весенним дождём!
То-то цветики возрадуются.
Вымочим девушек-ягодниц.
Вымочим их да и высушим.
Лель, мой, Лель, Лёли-Лёли, Лель!
 

– Спасибо, Лель, – сказал Берендей. – Потешил ты царёво сердце. Потешь ещё. Выбирай девицу-красавицу, веди ко мне. Я погляжу на неё, и все пусть поглядят. И пусть она тебя за песню наградит горячим поцелуем.

– Возьми меня, – шепнула Лелю Снегурочка.

Лель сделал вид, что согласился. Только попросил её чуток в сторонке обождать, пока он всех девушек обойдёт, как будто выбирает. Не взаправду. А просто, чтоб их не обидеть.

Ах, коварный мальчишка-пастушок! На глазах у Снегурочки схватил он за руку Купаву, подвёл её к царю и перед всеми сам горячо её расцеловал.

А что же Снегурочка? Брызнули слёзы у неё из глаз от горя и стыда, побежала она к кустарниковым зарослям, там схоронилась.

А Царь, всем пожелав повеселиться, направился в сопровождении бояр к своему шёлковому шатру. И многие берендеи за ним пошли. А с ними и Лель.

Оставшись на полянке, Брусило и Курилко посудили-порядили, да и решили, что и они парни что надо, ничуть Леля не хуже, да песенки петь могут, что заслушаешься. Стали петь, да так ладно да складно, что и девушки подумали, уж не помириться ли с ними. Что, в самом деле, и они, Радушка и Малуша, тоже хороши собой. Купавы не хуже. А парни – что? И они Леля не хуже, а то подумаешь, всё Лель да Лель.

– Так миримся, что ли? – обрадовался Курилко. – Подружка есть, так сердце дома, – улыбнулся он, обнимая Малушу.

Весёлые и счастливые отпр

...

конец ознакомительного фрагмента