Электронная библиотека » Александр Петровский » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Укрощение дракона"


  • Текст добавлен: 17 декабря 2013, 18:55


Автор книги: Александр Петровский


Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– А у тебя что нового?

– Да так, бьюсь с китайскими хрониками. Вот смотри. Две китайские хроники с упоминанием дракона. Вот здесь и здесь взгляни внимательно.

– Ну, в этих хрониках по-разному драконы описаны, и что? – сказочные звери сами по себе были Линде совершенно безразличны, но Драго нравился, потому она проявляла интерес и к его обожаемым драконам.

– А то, что это описан один и тот же дракон!

– Разные люди представляют его по-разному, что же тут удивительного? – Линда действительно не могла оценить масштаб проблемы.

– Да нет же! – негодовал Драго. – Всё гораздо хуже! Автор описания – один и тот же человек!

– Ой, ну со мной тоже так бывало. Когда я зашла в серпентарий, на меня бросилась пятнадцатифутовая кобра. Я тебе об этом рассказывала. А на самом деле в ней и пяти футов не было.

В тот раз в серпентарии Линду, как до и после неё многих других курсантов, проверяли на психологическую устойчивость к змеям. Кобра была выдрессирована атаковать каждого, кто входит в помещение. Змеи почти не поддаются дрессировке, но вот выработать у этой змеи такой рефлекс инструктору удалось. Разные курсанты реагировали на это по-разному. Большинство убегали, некоторые застывали в параличе или падали в обморок. Но находились и такие, кто пытался схватить змею за шею. Правда, следует отметить, что схватить змею удавалось далеко не всем из тех, кто пытался это сделать. Разумеется, у инструктора на всякий случай противоядие было, но особой нужды в нём не наблюдалось – ядовитые каналы зубов змеи были залеплены специальной смолой. Это обходилось дешевле постоянного расхода противоядия и уж точно дешевле жизни курсанта. Впрочем, в случае с Линдой эта смола оказалась излишней – пуля тридцать восьмого калибра снесла змее и смолу, и зубы, и всю голову. Инструктор выругался – ему предстояло дрессировать новую кобру – а Линда спокойно оценила размеры уже мёртвой змеи. Змея почему-то оказалась втрое короче, чем казалась, когда атаковала.

– Это совсем не тот случай, – возразил Драго. – Я точно выяснил, что исходная китайская хроника одна, а это – два разных её перевода! Представляешь? Как можно доверять таким переводчикам? Кто-то из них перевёл неправильно, и разве есть гарантия, что не оба?

– И какой ты видишь выход? Самому переводить?

– Да, боюсь, как бы не пришлось китайский язык изучать.

– Проще нанять грамотного переводчика, – посоветовала Линда.

– А ты думаешь, эти двое, которые совсем по-разному перевели одну и ту же хронику, были безграмотными?

– Они переводили сказки. А для перевода сказок особая точность не нужна.

– Значит, ты думаешь, что дракон из хроник – это планер с огнемётом? А настоящий живой дракон – это, по-твоему, сказка?

– Про планер – это моё предположение. Вот смотри, что в твоих хрониках написано: «когда родился Конфуций, два дракона спустились с небес к дому его матери». Конфуций – это китайский мудрец, верно?

– Да. Но не просто мудрец. Великий мудрец, – подтвердил Драго.

– Ну и откуда могли знать эти два дракона или те, кто их к тому дому послал, что там родился великий мудрец? Сказка это и есть. К тому времени, как Конфуция признали мудрецом, а это наверняка случилось не через пять лет после его рождения, и даже не через десять, уже никто не мог помнить, что же происходило в день, когда он родился, у дома его матери. Были ли там два дракона, две собаки, два босяка или же там вообще никого не было.

– Я, если честно, тоже думаю, что именно этот эпизод – выдумка.

– О, а это что? «В один день огненнохвостый дракон Чен-Хуан покрывает неисчислимо миль, а севший на него человек достигает возраста двух тысяч лет». Это ещё что за машина времени?

– По легенде, на этом драконе прилетел в Китай некий сын неба Хуан-Ди. Я не знаю, что это означает, – признал Драго.

– Реактивный самолёт? – предположила Линда.

– Ты всё о своём. Драконы – не механизмы, а живые, хотя и довольно необычные существа!

– Как живое существо может изрыгать пламя? Не объяснишь мне?

– Не знаю. А как это делают пирокинетики?

– Не хочу я с тобой спорить. Это ты повёрнут на драконах, а не я на их очевидном для всех отсутствии и сказочном происхождении. Извини, мне пора идти на занятия.

– Конечно, иди, Линда. А насчёт драконов я тебе вот что скажу. Я ведь ясновидец, и моё ясновидение говорит, что я не только смогу доказать историчность драконов, но и сумею их найти или возродить. Звучит по-идиотски, но таков прогноз ясновидца!

– Ты сам мне говорил, что ты очень слабый ясновидец. Извини, потом на эту тему поговорим, мне действительно уже пора идти.

– По какому предмету занятия?

– Вскрытие сейфов. Инструктор обещал, что сегодня привезут сейф, который без ключа и знания кода невозможно открыть быстрее, чем за три часа. Я предложила пари, что справлюсь за час, но он не стал спорить.

– Значит, не идиот. Конечно, справишься! Кто бы сомневался! Слушай, Линда, я вот ещё что хотел у тебя спросить. Я завтра дежурю на аэродроме, диспетчером. Не составишь мне компанию на дежурстве?

– С удовольствием составлю, Драго.

* * *

Холмсон, сидя в припаркованной машине, наблюдал за входом в дом. Туда уже вошло много людей, но никто из них даже отдалённо не напоминал типа, фотографию которого ему вручил Мортон. Фото было явно переснято с личного дела, и Холмсон не имел ни малейшего желания выяснять, что ещё, помимо фото, это личное дело содержало. Ведь не зря говорят, меньше знаешь – крепче спишь!

Работа по этому делу была нудной, но зато неплохо оплачивалась и была совершенно безопасной. По крайней мере, Холмсон думал, что никакая опасность ему не грозит. Ведь он же просто наблюдатель. Рисковать будет Мортон, а не он.

Иллюзия безопасности развеялась очень быстро. Дверца водителя распахнулась, несмотря на то, что была им заперта, и Холмсон почувствовал на своём горле лезвие кинжала. Ему показалось, что это лезвие остро наточено, и проверять это предположение он почему-то не захотел.

– Не шевелись, смотри вперёд, – посоветовал детективу обладатель кинжала. – Тогда имеешь шансы дожить до завтра.

Передняя пассажирская дверца, тоже ранее запертая, тихо открылась, кто-то скользнул на сиденье рядом с водительским и произвёл тщательный обыск. Видимо, искал оружие, потому что ни деньги, ни документы его не заинтересовали.

– Выходи, – скомандовал тот, который обыскивал.

Холмсон вылез из машины, поскольку никаких других идей в его голову не пришло. Пока он вылезал, острие кинжала ни на миг не отрывалось от его горла, но как только он стал на мостовую, двое крепких ребят схватили его за руки, и кинжал сразу же исчез. Детектив этому совершенно не удивился. Его держали так, что он очень отчётливо ощущал: малейшее неверное движение с его стороны, и руки будут сломаны. Он окинул быстрым взглядом своих противников. Все четверо были молоды, мускулисты и коротко подстрижены. Спецназ, верно предположил Холмсон, и последние мечты вырваться, позвать на кого-нибудь помощь или сделать ещё что-либо подобное растаяли, как утренний туман.

– Надумаешь открыть рот, долговязый – придушим, – сообщил ему тот, который держал его за правую руку, и Холмсон ему безоговорочно поверил.

Двое парней сели вперёд, двое других легко затащили его на заднее сиденье и даже там не отпустили. Эти ошибок не допускают и ни в чём не полагаются на случай, подумал детектив.

– Не допускаем, – подтвердил «сосед» справа.

Телепат, безразлично подумал Холмсон. Зачем они против меня одного выставили такие силы?

– Парни, что вам от меня нужно? – поинтересовался он.

– Ты сейчас лучше помолчи, – посоветовал ему телепат. – Разговаривать будешь в другом месте. Будешь, не сомневайся. Даже если не захочешь. Там все разговаривают. Даже те, которые перед допросом думали, что они глухонемые.

Собственный автомобиль мчал Холмсона в пугающую неизвестность.

* * *

На диспетчерском пункте аэродрома академии делать было абсолютно нечего. Никаких полётов в этот день не намечалось. Чужие самолёты приземлялись здесь крайне редко, и обычно об этом было известно заранее. Тем не менее, по лётным правилам на аэродроме постоянно должен находиться диспетчер, и в этот день диспетчером был Драго. По тем же правилам, в диспетчерском пункте должно находиться не менее двух человек, хотя бы на тот случай, если диспетчер по каким-то причинам потеряет сознание. На практике это означало, что курсант, назначенный дежурным диспетчером, брал с собой на дежурство свою подружку. Или дружка, если диспетчером назначалась девушка. Если бы инспекторы комиссии по безопасности полётов каким-то образом узнали, чем обычно занимаются диспетчер со своим помощником во время дежурства, они бы, несомненно, страшно возмутились, но их почему-то об этом предпочитали не уведомлять.

Драго, в отличие от подавляющего большинства других курсантов, выполняющих обязанности диспетчера в спокойные дни, вовсе не спешил отправиться со своей помощницей Линдой в предусмотрительно прямо здесь поставленную койку. Линда ему нравилась. Нравилась всеми своими качествами, кроме одного. Любовницей она была просто отвратительной. По большому счёту, секс её не интересовал вообще. Я тебе доверяю, делай со мной всё, что хочешь, но мне это абсолютно безразлично… Наверно, так она думала, когда первый раз уступила Драго.

За каким дьяволом я связался с малолеткой, корил себя Драго. Но я и сам совсем ненамного старше, с кем же мне ещё связываться? Да и он не был первым мужчиной у Линды, несмотря на её более чем юный возраст. Она должна бы уже понимать в этом деле, что к чему. Но явно не понимала. Что бы ни вытворял в постели Драго, скучающее выражение лица Линды ни на миг не сменялось каким-либо другим.

От раздумий на эту животрепещущую тему его отвлёк директор академии. Подходя к диспетчерскому пункту, он замедлил шаг и стал громко топать. Основное занятие диспетчеров было ему отлично известно. Мешать этому ему даже в голову не приходило, в отличие от большинства директоров чего бы то ни было он прекрасно помнил собственную юность.

Услышав характерную походку директора, Драго улыбнулся. Шеф думает, что мы проводим время гораздо лучше, чем это есть на самом деле. Что ж, это вина отнюдь не шефа.

Шеф постучал в дверь. Хотя аэродром принадлежал академии, её директор здесь хозяином не был. По каким-то невероятным причудам лётных инструкций, хозяином здесь был диспетчер, то есть в данный момент Драго.

– Войдите, – предложил шефу Драго, чем шеф не замедлил воспользоваться.

– Здравствуйте, мистер Драго, мисс Линда, – поздоровался шеф. – Кто-нибудь из вас умеет управлять самолётом?

– Нет, мистер директор, – почти хором ответили Драго и Линда.

– Тут вот какое дело, – непонятно зачем начал объяснять ситуацию директор. – Мистеру Пумпердайку срочно нужно куда-то там лететь. А поскольку он представляет организацию, от которой напрямую зависит наше финансирование, то отказать ему было бы плохой политикой.

– Да, мистер директор, – согласился Драго. – Это было бы неправильно. Однако эти соображения никоим образом не делают пилотами ни меня, ни Линду.

– Вы правы, мистер Драго. Вы очень умный юноша. Я попробую объяснить ему ситуацию, – расстроенный директор вышел и почти сразу же вернулся в сопровождении Пумпердайка. Наверно, доходчиво объяснить ситуацию ему не удалось.

– Привет, ребята! – поздоровался Пумпердайк.

– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – откликнулась Линда.

– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – ответил и Драго. – Знал я одного мистера Пумпердайка из вашей конторы. Но это были не вы, как ни странно.

– Это был мой родственник, – пояснил Пумпердайк.

– Он совсем на вас не похож, – отметил Драго.

– Это был очень дальний мой родственник.

– У вас там жуткий непотизм[1]1
  Непотизм (здесь) – кумовство.


[Закрыть]
, – констатировал Драго, в которого будто бес вселился. – Наверняка у вас регулярно возникают жуткие проблемы с ревизорами парламентской бюджетной комиссии.

– Нет у нас с ними ни малейших проблем, – терпение Пумпердайка казалось безграничным. – Так вот…

– Раз у вас с ними нет проблем, остаётся предположить, что эти ревизоры тоже контролируются семейным кланом Пумпердайков, – отлично понимая, что визитёр спешит, Драго развлекался вовсю.

– Угомоните своего щенка! – приказал Пумпердайк директору. Всё-таки его терпение безграничным не было.

– Мистер Драго, соблаговолите закрыть рот и заняться своими обязанностями диспетчера, – распорядился директор.

– Конечно, мистер директор, – Драго был полон смирения и раскаяния. – Как только посторонние покинут диспетчерский пункт, мы с Линдой немедленно приступим к исполнению обязанностей согласно должностных инструкций.

– Мистер Драго, вы, несомненно, правы, – Пумпердайку было стыдно, что он поддался на дешёвую провокацию мальчишки, вместо того, чтобы сразу поставить его на место, и поспешил исправить свою досадную оплошность. – Я здесь далеко не впервые, и имею веские основания предполагать, что обязанности диспетчера каким-то образом связаны с этой кроватью. По крайней мере, всякий раз, когда я заходил на диспетчерский пункт раньше, постель была смята, а сейчас она нетронута. Отсюда вывод, что вы не способны выполнять некоторые диспетчерские функции. Надо полагать, по малолетству.

Драго густо покраснел и замолчал. Линда безучастно смотрела в окно, хотя абсолютно ничего интересного для неё там не происходило.

– Мисс Линда, вы точно не умеете управлять самолётом? – вновь поинтересовался директор.

– У меня нет лицензии пилота, – уклончиво ответила Линда.

– Кому нужны эти бумажки? – скривился Пумпердайк. – Мы же не бюрократы какие-нибудь! Идёмте со мной, мисс Линда.

– Простите, мистер Пумпердайк, но я не обязана выполнять ваши распоряжения.

– Мисс Линда, – вмешался директор, – вы поступаете в полное распоряжение мистера Пумпердайка. Прошу вас выполнять все его распоряжения в рамках здравого смысла.

– Идёмте, мисс Линда, я действительно очень спешу! – поторопил её Пумпердайк, и Линде ничего не оставалось, кроме как покинуть вместе с ним диспетчерский пункт.

– По этим дурацким правилам диспетчер не имеет право оставаться один. Что будем с этим делать? – поинтересовался у директора Драго.

– Лётные правила мне известны, – похвастался директор. – Сейчас я вызову по телефону кого-нибудь, кто подменит Линду. Против миссис Баньши не возражаете?

– Нет. Мне абсолютно всё равно, кто будет вместо Линды, – сообщил Драго.

Директор сел к телефону и занялся поисками Баньши, а Драго приступил к своим непосредственным обязанностям диспетчера.

– Я борт восемнадцать-сорок два, «Дакота», прошу взлёт, – раздался из динамика голос пилота.

– Восемнадцать-сорок два, взлёт разрешаю, – откликнулся Драго. Попробовал бы он не разрешить… – Ваша полоса – номер один! – добавил он ценнейшую информацию для пилота, ведь на аэродроме имелась единственная полоса.

«Дакота» разогналась и без проблем взлетела. Разрешением на взлёт функции диспетчера этого аэродрома исчерпывались, дальше полёт проходил под управлением диспетчеров городского аэропорта.

– Вот, мистер Драго, вопрос решён, – сообщил ему директор. – Сейчас сюда придёт миссис Баньши, а пока она не пришла, обязанности вашего помощника буду исполнять я.

– Очень надеюсь, что вы имеете в виду не те обязанности, которые недавно тут упоминал мистер Пумпердайк, – высказался Драго.

Директор не знал, как реагировать на эту фразу, и потому предпочёл сделать вид, что вовсе её не услышал.

Ещё не затих вдали рёв моторов «Дакоты», как дверь распахнулась, и в помещение вошла немного запыхавшаяся Баньши.

– Быстро вы, миссис Баньши, – удивился директор.

– На велосипеде приехала, – объяснила она.

– Вот и чудесно. Пойду я, а то дел много, – директор направился заниматься этими самыми делами.

– Я долго думала, – сообщила Баньши, когда директор закрыл за собой дверь, – и всё-таки решила согласиться.

– Долго? Пяти минут не прошло, – возразил Драго.

– А мне показалось, что очень долго. И поверь, мне было над чем подумать! Ты же малолетка.

– А при чём тут мой возраст?

– Ну, если честно, я бы, конечно, предпочла мужчину постарше. Но выбирать мне, увы, не приходится. Мой муж в тюрьме и вернётся нескоро, заводить серьёзный роман я не хочу, но тело-то своего требует, я же взрослая здоровая женщина!

– Баньши, ты что, про секс сейчас говоришь?

– А ты что, действительно не в курсе, зачем здесь стоит вот эта кровать?

– Баньши, я этого не хочу!

– Ты всерьёз считаешь, что у тебя есть выбор? – Баньши начала медленно раздеваться. – Обнадёжил бедную женщину, а теперь издеваешься над ней?

– Говори всё, что хочешь, но я не собираюсь этого делать!

– Тогда я всё сама сделаю…

Действительно, первый раз она всё сделала сама. И малолетство никоим образом не помешало Драго исполнить «некоторые диспетчерские функции».

* * *

Мортон, конечно, хотел бы арестовать маньяка сам, это было бы отнюдь небесполезно для его служебной карьеры, но и против помощи из Лондона вовсе не возражал. Однако его начальник в Скотланд-Ярд обращаться не желал категорически, и Мортон через его голову сделать ничего не мог. Субординация в полиции всегда соблюдалась неукоснительно.

Поэтому, когда секретарша сообщила ему, что звонят из Лондона по вопросу маньяка-педофила, Мортон обрадовался. Наконец за дело возьмутся профессионалы. У самого Мортона это было первое дело с серийными убийствами, а в Ярде работали полицейские, арестовавшие уже с десяток маньяков. Мортон взял телефонную трубку и радостно поприветствовал коллегу из Лондона.

– Алло! Добрый день! Инспектор Мортон у аппарата!

– Добрый день, инспектор. Я инспектор Бриггс из Скотланд-Ярда. К нам обратились несколько жителей вашего города с жалобой на бездействие полиции в отношении маньяка-педофила. Шеф поручил разобраться мне. Что у вас с этим делом?

– Мы не бездействуем, но и результата у нас тоже нет. Так что граждан очень даже можно понять.

– Вам нужна помощь? Прислать сотрудника? Может, что-нибудь ещё?

– Конечно, нужна помощь! Присылайте своего человека.

– К сожалению, наш специалист по серийным убийцам сейчас в Манчестере, там тоже свой Джек Потрошитель завёлся. Но он вот-вот освободится, и мы сразу же направим его к вам. Если вы сами к тому времени не справитесь.

– Пусть приезжает, будем ждать его с нетерпением, – пообещал Мортон. – А пока он занят в Манчестере, может, приедет кто-нибудь другой из ваших, пусть он даже не такой специалист? Всё-таки лучшие полицейские, что бы там не говорили, собраны у вас.

– Кто-нибудь другой – это я. А я не вижу особой пользы от своей поездки. Вашего города я не знаю, а пока осмотрюсь и освоюсь, уже и приедет Джим. Это тот самый инспектор, который сейчас ловит манчестерского маньяка. Если же нужен совет, с тем же успехом его можно дать и по телефону, – инспектор Бриггс, видимо, очень не хотел покидать Лондон.

– Хорошо, Бриггс, давайте я расскажу, что нами уже сделано. Исходя из этого, вы подскажете, что мы можем сделать ещё.

– Излагайте, Мортон. У меня работает магнитофон, так что записывать мне не нужно. С самого начала, всю историю. С той степенью подробности, какую сочтёте оптимальной.

– Ну, завёлся у нас этот мерзавец. Каждую неделю по одной, иногда по две девочки. Насилует их, потом убивает. У нас есть его отпечатки, только они нигде не зарегистрированы. Как только поймаем, доказывать ничего не надо будет. Но кому от этого легче?

– По сперме что-то смогли выяснить?

– Смогли. Здоров, никаких венерических заболеваний. Сперма второй группы.

– Мортон, всех проверили, кто раньше в чём-то подобном был замешан?

– Бриггс, вы меня разочаровываете. Все, кто когда-либо был в подобном замешан, занесены в нашу картотеку. Незачем их отдельно проверять! Это новичок, его «пальчики» у нас отсутствуют. Есть у нас фоторобот и описание, вся беда только в том, что по ним можно каждого второго мужчину арестовывать, если не каждого первого.

– Ясновидцы у вас в штате есть?

– Ясновидцы есть. Толку от них нет, – Мортон слукавил, ясновидцев, точнее, единственную ясновидицу Анжелу, он к расследованию не привлекал.

– У нас та же история. Предпочтения в жертвах какие?

– Девочки от одиннадцати до тринадцати лет. Все темноволосые. Все симпатичные. И ещё, Бриггс… Мои личные впечатления, да и не только мои… Все эти девочки выглядели очень сексуально. То есть не просто красивые девочки, а вот что-то в них этакое особенное было. Некоторых я лично знал, про остальных что-то подобное говорили соседи и одноклассники.

– Ясно. На живца ловить пытались?

– Конечно, пытались. Это же очевидная идея. У одного нашего сержанта как раз такая дочка. Не напал, мерзавец, ни разу. То ли она не в его вкусе, то ли он каким-то образом засёк засаду.

– Или знал о том, что эта девочка – живец. Я ничего не утверждаю, Мортон. Просто ещё одна версия.

– Ну, собственно, и всё. Другого живца у нас нет. Сами понимаете, никакие нормальные родители не позволят так использовать своих детей. Сержанта нашего еле уговорили, а кого-нибудь ещё привлечь просто нереально.

– Хорошо, Мортон. Спасибо за толковое изложение. Я подумаю, чем можно вам помочь. До свидания.

– До свидания, Бриггс. Надеюсь, вы что-нибудь придумаете.

Мортон повесил трубку и выругался. Насколько он понимал, пообещав подумать, Бриггс наверняка счёл свою миссию исполненной и тут же выбросил из головы это дело. Оставалось ждать из Манчестера этого самого Джима.

Следует отметить, что Мортон Бриггса недооценил. Тот всё-таки кое-что сделал для обезвреживания серийного убийцы, и сделал немало.

* * *

Линда взобралась в кресло второго пилота и пристегнула ремни. Лётный инструктор академии, он же первый пилот, тут же запросил разрешение на взлёт, получил его и начал разгонять «Дакоту». Линда смотрела, что он делает, но абсолютно ничего не понимала. Перебросившись с диспетчерской службой аэропорта несколькими словами, которые Линда тоже не поняла, пилот оторвал «Дакоту» от земли, набрал нужную высоту, выставил курс по компасу и только после этого обратил внимание на девушку.

– Привет, второй пилот! – улыбнулся он. – Первый полёт, и сразу не пассажиром?

– Меня никто не спрашивал, – пожаловалась Линда.

– Да всё эти идиотские правила! В академии два самолёта, «Дакота» и «Чессна». Малышку «Чессну» как раз вчера разбили курсанты. Слегка, но тем не менее. Пару дней ей на ремонт потребуется. Так вот, на «Чессне» я могу летать и один, а для «Дакоты» требуется два пилота. Хотя второй пилот в этом рейсе совершенно не нужен. Нам лететь-то всего-ничего, я бы спокойно сам привёл птичку куда надо.

– Так что, я тут просто как элемент мебели?

– Ну извини, так уж вышло. Мой напарник в отпуске, кто ж знал, что понадобится «Дакоту» поднимать? – пилот лгал, присутствие Линды в самолёте отнюдь не было случайным, но она, разумеется, эту ложь не распознала.

– То есть мне просто сидеть в кресле второго пилота и ворон считать?

– Сейчас подумаем. Ты, кажется, Линда? Видел много раз, как ты на автомобилях чудеса вытворяешь. Это ж тоже на аэродроме происходит. Думаю, и самолётом порулить вполне сможешь. Вот смотри, это альтиметр, по-простому измеритель высоты, а это компас. А вот это знаешь, как называется?

– Руль, наверное.

– Да нет, это называется штурвал. Но делает он то же самое, что и автомобильный руль. То есть с поворотами ты разберёшься. А когда его двигаешь вот так, меняется высота вверх или вниз.

– А почему стрелка альтиметра дрожит? Так и должно быть?

– Наверно. Всегда дрожала, сколько себя пилотом помню. Хочешь порулить?

– Конечно, инструктор. Если можно. Всё лучше, чем мебель изображать.

– Ну, давай, порули. Переключаю управление на тебя. Сейчас управляешь ты.

Линду охватил сумасшедший восторг, который удивил даже её саму. Самолёт, казавшийся ей огромным, слушался её беспрекословно.

– Дракончик, как приятно, что ты меня правильно понимаешь!

– Как ты назвала нашу птичку?

– Дракончик, – смутилась Линда.

– Значит, ты его воспринимаешь, как живого?

– Не могу правильно выразить, инструктор. Наверно, всё-таки да.

Некоторое время инструктор понаблюдал, как Линда управляет самолётом.

– Ты отлично держишь и курс, и высоту. Может, он действительно живой и тебя слушается? Знаешь, во время войны мы часто разговаривали со своими птичками. Особенно, когда сильно потрёпанными домой возвращались. Немцы, они ж тоже воевать умели, и очень даже неплохо умели. И вот когда они нам пробоин понаделают, летим мы обратно над Каналом, и понимаем, что если до берега не дотянем, то наверняка пропадём, так я не Богу молился, а птичку уговаривал, «дотяни, милая, до берега, пожалуйста!». И дотягивала, как видишь. Иначе бы меня тут не было.

– Мне тоже кажется, что дракончик меня отлично понимает, вот только не говорит.

– Девочка, да ты прямо светишься вся, жалко тебя отрывать от управления.

– А что, уже пора? Конечно, я ещё хочу, но если больше нельзя, так что ж тут поделаешь? А можно мне к вам на занятия в академии ходить?

– Приходи. А почему сейчас не ходишь?

– На лётные занятия записывают с четырнадцати лет. А мне двенадцать.

– Лётную лицензию тебе, может, из-за возраста и не выдадут. А если просто полетать хочешь, так чем тут возраст может помешать?

– Спасибо, обязательно буду приходить. Так что, дальше вы дракончика поведёте?

– Ну, кто-то из нас должен сходить в салон, поразвлекать пассажира. Я же не могу тебя одну оставить в кабине.

Инструктор переключил управление на себя, и слегка расстроенная Линда направилась в салон.

– Мисс Линда, просто не могу поверить, что вы надумали скрасить моё одиночество! – обрадовался Пумпердайк. – Мне скучно и не с кем даже парой слов перекинуться.

– Мистер Пумпердайк, если вам скучно, можете поговорить со мной. Хотя, честно говоря, я не представляю, о чём таком мы можем поговорить, чтобы нам обоим было интересно.

– Мисс Линда, вы бы предпочли сидеть рядом не со мной, а с пилотом?

– Почему просто сидеть? Мне нравится управлять самолётом. Инструктор мне даёт такую возможность.

– Вы же не хотели лететь вторым пилотом. Не вяжется оно как-то одно с другим.

– Что же тут непонятного? Раз уж я участвую помимо желания в этом полёте, я бы предпочла быть пилотом, а не стюардессой. Но и здесь у меня нет выбора, потому что инструктор быть стюардом не хочет.

– Вы очень строптивая девушка. Но это неизбежно. Такой уж принцип комплектации академии. Своеобразных курсантов набираем. Мисс Линда, вам уже известно, что большинство курсантов имеют в своей биографии убийство, а многие и не одно. Если мне память не изменяет, у вас за спиной восемь трупов, верно?

– Да. Мне сказали, что в нашей академии готовят профессиональных убийц.

– Не совсем так, мисс Линда. Видите ли, невозможно качественно подготовить убийцу, не тренируя его убивать. Именно убивать по-настоящему. А это очень трудно. На ком наши курсанты могли бы отрабатывать убийства? Кто, по-вашему, мог бы быть их жертвами?

– Разве нельзя тренироваться на манекенах или мишенях?

– Мисс Линда, при помощи мишеней можно научить человека стрелять. Можно даже научить стрелять очень хорошо. Но нам же нужно научить стрелять в человека, а не в мишень, а это совсем другое дело. Во время войны я комплектовал диверсионные группы, которые забрасывались в немецкий тыл. Так вот, если группа была сформирована в основном из бойцов, которые никогда не убивали, она почти наверняка не возвращалась. Понимаете, в чём проблема? В начале войны у нас были одни новички, мы их отправляем, и почти никто не возвращается. Убийц у меня под рукой было ничтожно мало, и их, убийц, гибло больше, чем возвращалось с заданий новичков, научившихся убивать.

– Но это же очевидно! Ветераны всегда действуют успешнее новичков! – неожиданно для себя Линда заинтересовалась разговором.

В этом не было ничего удивительного. Её собеседник, если того желал, мог заинтересовать разговором кого угодно, это было его профессиональным качеством. А Линду заинтересовать он хотел. Она ему была очень нужна. Именно по этой причине она и оказалась неожиданно для себя вторым пилотом. Само собой, и назначение Драго на дежурство в диспетчерскую, и авария «Чессны» вовсе не были случайностями.

– Нет, мисс Линда, это никак не зависело от уровня их подготовки, – продолжил разговор Пумпердайк. – Группы новичков, которые успешно совершали рейд, не связанный непосредственно с убийствами, в следующем рейде действовали ничем не лучше полных новичков.

– Но почему так происходило?

– Мы редко имели достоверные данные о причинах провалов наших рейдовых групп. Они обычно просто не возвращались с задания, и всё. Но бывали случаи, когда информацию мы всё-таки получали. Например, одна из групп была почти полностью уничтожена, потому что они встретили двух немецких солдат, которые им тут же сдались. Вместо того, чтобы пленных убить, их связали и заткнули рты кляпами. Немцам как-то удалось развязаться, они догнали нашу группу, и из пяти наших диверсантов только один вернулся назад. Задание, естественно, осталось невыполненным. А всё почему? Потому что очень тяжело убивать впервые. И от этого страдало дело.

– Как же вы исправили эту ситуацию? Набрали фронтовиков-ветеранов?

– Мы пытались и так делать. Но понимаете, мисс Линда, пехотинцы и диверсанты убивают по-разному. Одно дело в горячке боя стрелять из винтовки или автомата по вражеским силуэтам вдалеке. И совсем другое – хладнокровно резать горло симпатичному беззащитному парню, который тебе в данный момент абсолютно ничем не угрожает. И хорошо, если это вражеский солдат, тогда всё-таки проще. А если это местный житель, который с тобой вообще не воюет, а формально даже твой союзник? Вот он с тобой не воюет, но врагам тебя при случае выдаст. Однако пока он тебя не выдал, тебе его убивать жалко. В результате группа из трёх человек была схвачена немцами по доносу французского крестьянина. А наши парни к тому времени провоевали в пехоте несколько месяцев, и уж точно каждый из них несколько вражеских солдат убил. Но это были убийцы не того сорта, не те, которые нам были нужны.

– И вы нашли решение?

– Нашёл, и даже весьма эффективное. Увы, оно было не очень моральное. Я бы даже сказал, совсем наоборот.

– И что же это за решение?

– Подготовленных нами курсантов-новичков свели по парам. Из каждой пары остался один, зато с опытом непосредственного убийства. После этого диверсионные группы стали не только чаще выполнять задания, но и гораздо чаще возвращаться из рейдов, так что потери снизились примерно раз в двадцать. Война, мисс Линда, довольно грязное дело, с какой стороны на неё ни посмотри.

– Но в мирное время вы не можете устроить дуэль между курсантами, поэтому сразу набираете тех, которые уже убивали. Я правильно поняла?

– Да, мисс Линда. Именно так. Да оно и дешевле получается. В моей военной схеме гибли добротно обученные курсанты. В нынешней схеме гибнут посторонние. Да и диверсантов сейчас требуется значительно меньше, открытой войны ведь нет.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации