Текст книги "Операция «Джокер». Личный шпион Президента"

Александр Александрович Полюхов
Операция «Джокер»
Личный шпион Президента

Глава 1
Встреча

Сан-Хосе маловат, но удобен для короткой разведоперации. Застройка пестрая: архитектура от традиционно испанской до космополитично современной. Население – тысяч триста, зато в сухой период – наплыв туристов. К вечеру пятницы улицы заполнены опереточной толпой из местных граждан, обильно смешанных с иностранными гостями Коста-Рики. Рослый поджарый человек, пятьдесят с хвостиком, ничем не выделялся, разве что бледной кожей и седой шевелюрой, собранной на макушке в пучок. Впрочем, первую скрывал мятый льняной костюм от Н&М, а вторую – панама из соломки. Когда рядом хохотнула белозубая и крутобедрая проститутка, мужчина одобрительно воскликнул: «Nena jukosa!»[1]1
  Сочная деваха (исп.).


[Закрыть]. Моментальный анализ: лет восемнадцать, папа – негр, мама индейских корней, похоже, из племени гуатосос. Вывод: угрозы не представляет. Шлюшка аппетитная, только сейчас не до секса. Черные икринки зрачков расширились, сальный взгляд вновь облизал почти неприкрытые сиськи и задницу, на которой юбчонка вот-вот лопнет. Поворот головы позволил заметить подростка-карманника и вновь убедиться в отсутствии «наружки». По более тихим переулкам «турист» вальяжно добрел до Парк-де-ла-Экспресьон, где приезжим зевакам втюхивали шедевры местных художников. Гончарное искусство заинтересовало, особенно мускулистая фигурка ягуара – хороший сувенир, жаль руки занимать нельзя. Чуть дальше приценился к полотну, изображавшему превращение мулатки в кобылицу (или в ослицу?). Закатил вверх белки от озвученного ценника. Вежливо на сносном испанском отказался: «Спасибо, для меня дорого».

Неделю назад Алехин по российскому паспорту на чужую фамилию въехал в страну под предлогом свадебного путешествия и уже успел осмотреться в столице. По плану поездки полагалось теперь находиться далеко – на атлантическом пляже Плайя-Бонита. Однако, как жена Анна уверяла в ресепшен прибрежного отеля, супруг «подхватил желудочное расстройство и денек отлежится в бунгало». Теперь на конспиративную встречу в столице двигался «пенсионер из Скандинавии». Знание шведского языка и фальшивые документы, позволяли выдержать поверхностную проверку. Но стоило попасть в серьезную переделку, как отпечатки пальцев и анализ ДНК выявили бы в нем русского разведчика, с давних времен пользовавшегося псевдонимом «товарищ Григ».

Прикрытие слабенькое, сознавал оперработник, привыкший к риску. До сих пор опыт и ловкость помогали выходить сухим из воды. Не без потерь, разумеется. Даже внешность и фамилию пришлось сменить, инсценировав собственную гибель. Что ж, за десятилетия службы накопилось немало врагов. Хотя один из них теперь вызвал на встречу именно мертвого, отказавшись иметь дело с его живыми коллегами. Инициативник из ЦРУ уже обозначил готовность сотрудничать со Службой внешней разведки, теперь надлежало выжать его как лимон. Удаляясь от парка, Свен Свенссон снял головной убор и пиджак, перестал горбиться: в сумерках изменившийся силуэт труднее опознать. Лишь очки оставил – по легенде работал прежде аудитором. Через поляризационные стекла его по-прежнему зоркие глаза издали засекли светящуюся табличку Fianchetto Chess Club[2]2
  Шахматный клуб Фианчетто (англ.).


[Закрыть].

«Клиент с выдумкой – забавное место выбрал! – вновь озаботился оперработник. – И отчего американец пожелал встретиться именно со мной? Из-за однофамильца, гроссмейстера Алехина?» Войти в клуб предстояло ради надежды получить имена шпионов ЦРУ в России. Улов ожидался ценный, а плата высокая – то ли в долларах для продавца, то ли в десятилетиях тюрьмы для покупателя. «Хотя могут и просто грохнуть, – допускал Матвей, – с моим-то прошлым». Когда-то полковник надеялся, что выйдя в отставку, сможет наслаждаться мирной жизнью. Поначалу так и случилось: успехи в бизнесе, потом спокойное житье-бытье в загородном доме на Рублевке. И вдруг судьба резко развернулась, вынудив опять вынюхивать, лгать, убивать, словом, спасать Родину от врагов. Операции «Квитанция», «Шиа» и «Рагда» отняли последние три года, подвергли опасности семью. И вот, нынешняя загранкомандировка. Нет, он бы не согласился, хоть Кремль и приказал. Только не смог отказать единственному другу, которому поручили организовать сделку с цэрэушником. «Предатель хочет денег, – заверил Чудов, – и возьмет их, если ты его убедишь в безопасности и в выгодности предательства». В прошлом ученик товарища Грига, затем заместитель директора внешней разведки, а ныне президентский протеже готов был лично приехать в Коста-Рику, но понимал, что не его ждут в Сан-Хосе.

«Швед» прошел мимо скромной виллы, окруженной подзаросшим садом. Фонарь у входа, видеокамер не видно, сигнализация отсутствует. Несколько машин припаркованы чуть дальше в крутом тупичке, заканчивающемся глубокой расщелиной. Ограждения нет – в экстренном случае склон можно использовать для отхода. Заглянул через край – метров тридцать, без веревки в темноте проблематично. Вернулся к особняку, уже на ступенях столкнулся с секретарем шахматного клуба и вынужденно представился на английском, с заметным скандинавским акцентом.

– Мистер Свенссон, называйте меня просто Мануэль, – лучезарно улыбнулся потомок конкистадоров, – так все делают.

– Как интересно, в Швеции есть всемирно известный гроссмейстер с похожим именем – Эмануэль Берг, молодой, страшно талантливый.

– Вам с ним доводилось сталкиваться на турнирах? – вспыхнул надеждой костариканец. – Поделитесь впечатлениями с членами клуба?

– Увы, мы просто земляки, даже не знакомы.

– У нас тут демократично, без снобизма и социальных лейблов. Знаете, шахматисты – особая каста, только классификация имеет значение. Вы на каком уровне играете?

– На любительском. Знаю дебют, миттельшпиль, эндшпиль и умею ставить шах и мат, – отбоярился «швед», направляемый хозяином через холл на обширную веранду с десятком столов.

– А мат ставите ферзем, ладьей, двумя ладьями или даже двумя слонами? – упорствовал хищник клетчатой доски, почуявший непуганую добычу.

– Как получится, – уклонился от атаки новичок. – Я собственно устал от осмотра достопримечательностей и зашел выпить в культурной обстановке. Здесь бар имеется? Знаете, скандинавов за рубежом частенько тянет на спиртное, а то на родине оно очень дорогое.

– Бара нет, официантка разносит напитки. Присаживайтесь за любой пустой столик, пока еще мало играющих.

– Осмотрюсь с вашего разрешения. Позже, глядишь, найдется соперник, не слишком превосходящий по силам.

Планировка здания соответствовала чертежам, изученным в ходе тщательной подготовки в Москве. Ничего и никого настораживающего. Выбрал столик в углу веранды, сел спиной к стене, чтобы просматривался выход из холла и побольше пространства. На месте появился заранее и теперь выводил органы чувств на оперативный максимум. Уши слышали затихающий гомон птиц, устраивающихся на ночевку в зарослях Satyria meiantha. Hoc улавливал тонкие оттенки запаха тлена в напоенной утренним дождем земле. Острее становилось зрение: неугомонную птаху удалось идентифицировать как Momotus momota. Правда, цвет никак не давался в сгущавшейся темноте. Закрыл глаза, выждал с полминуты, абстрагируясь от света ламп. Уловил хруст хитина и повторно, из-под полей шляпы, взглянул в сад. «Ага, голубой момот поймал кукарачу», – порадовался уточнению посетитель, в юношестве – активный член биологического кружка МГУ.

Переключился на вкусовые рецепторы. «Свежая мята, тростниковый сахар, лайм, светлый ром, тоник, – анализировал ингредиенты, потягивая мохито. – Где черт носит моего визави? Неужели придется с кем-то из шахматистов сыграть?» Гость уже отверг пару предложений, еще отказ и секретарь клуба начнет косо посматривать. Часы – разведчик всегда хронометрировал важные встречи – показывали 20:02:55, когда появился инициативник. Типичный гринго, не спеша, обходил веранду, приветствуя знакомых. «Внешне очень похож: совпадают возраст, рост, вес, телосложение, – мозг разведчика включил боевой режим. – Череп – брахицефалический, легкая асимметрия лица – литеральное движение углов рта. Мочки приросшие, левое веко приспущено и цвет глаз правильный. Речь – манера и тембр соответствуют записям, прослушанным в Центре». Хотя Григ раньше не встречался с объектом, сомневаться не приходилось – мистер Макалистер, экс-начальник русского отдела ЦРУ. Из нового: широкая белая рубашка навыпуск, профессорская бородка. «Хм, меня еще не опознал, хотя раз вызвал, несомненно, знает по фотографиям. Пластическая хирургия великая вещь! Дам ему намек – привстану, чтобы смог прицениться к фигуре. Так, просек фишку! Дрейфует к моему столику».

– Мануэль намекнул, ищешь соперника? – пробасил пришедший, раскуривая сигару.

– Зависит от его игровых навыков, – последовал обтекаемый ответ.

– Позволь представиться: Джек из США, прежде играл за сборную Лэнгли, – едва слышные слова садящийся адресовал исключительно собеседнику.

– Свен из Швеции, раньше играл за Лубянку.

– О! Знавал я одну шведку, – громогласно заржал американец, работая на публику. – Ох, горячая девушка, затейница.

– Неужели! Расскажи подробнее, – русский начал традиционный дебют.

– Тогда мохито не катит. Переходим на скотч, – Макалистер махнул рукой скользившей по веранде официантке и вновь убавил звук. – Удачно тебе физиономию перекроили. Только худющий ты после онкологии. Я липосакцию собираюсь сделать, может, моего жирку тебе пересадить? Гы-гы-гы!

– С твоим диабетом сбросить вес не помешает. Уровень глюкозы в крови не забываешь контролировать?

Алехина накрыло волной дежавю: разведчик будто знал каждое слово, что сегодня прозвучит в субэкваториальной ночи, каждое движение, что будет сделано. Отчетливо видел положительный итог встречи. Предчувствие успеха, появившееся еще до поездки, превратилось в уверенность. Это пугало. Товарища Грига пугливым мог счесть лишь незнакомый человек. Те, кто с ним сталкивался, а не все из них остались живы, придерживались совсем иного мнения. «Что-то не так», – сигнал тревоги пришел из подсознания. К нему ветеран привык прислушиваться – оно никогда не подводило. Больше никому полностью не доверял – даже другу, пославшему в Коста-Рику. И совсем не должен верить толстому цэрэушнику с редеющими волосами, прилипшими к потной голове. Только отчего-то понял, что собеседник продаст секреты, получит вознаграждение и вернется к любимой кошке, чья рыжая шерсть прилипла к черным брюкам. И породу Алехин угадал: огромный крысолов, что обычно держат фермеры на Среднем Западе. Откуда ненужное знание?

– Завел Maine Coon? – лениво поинтересовался.

– Точно. Чувствую, ты меня прокачал по полной программе! – почти шепотом ответил американец.

– К делу, Джек, – полковник начал расставлять фигуры на доске. – Давай поболтаем и сгоняем партию для отвода глаз, а то вдруг завалится кто-то из осевших тут отставников ЦРУ.

– Их здесь полно, только они гольф предпочитают.

– И, тем не менее, Е2-Е4.

– Ok. Приз, если выиграешь, коллега, – соперник выудил из кармана крохотный паровозик с латиноамериканской раскраской и поставил возле шахматных часов. – Твоя ставка?

– Пластмассовый Swatch, – оперработник снял с руки дешевый, но точный хронометр.

– Ты же раньше носил золотой Ullysse Nardin?

– И теперь ношу, когда новый русский, а когда старый швед – не положено. Только не надо bullshit[3]3
  Трепа (амер. англ.).


[Закрыть], у нас мало времени. Что продаешь: имена, файлы? Что просишь: деньги, содействие?

– Предлагаю разовую сделку: сдаю часть агентуры в России, включая ценных агентов ЦРУ, в обмен на полтора миллиона долларов.

– Почему не агентурную сеть целиком?

– Не могу назвать тех, в чьей вербовке лично участвовал.

– Совестно или боишься, что тебя вычислят?

– И то, и другое. Плюс выбираю тех, чье разоблачение или перевербовка нанесет удар по некому высокопоставленному деятелю в Агентстве. Москве его личность должна понравится.

– Хорошее прикрытие: укажешь мне козла отпущения. Обещаю перевести на него стрелки, чтобы тебя вывести из-под удара.

– Есть еще молодой аналитик, контактировавший с вашим сотрудником в Вашингтоне.

– Тот, которого убили?

– Да. Вполне подойдет на роль сливного бачка.

– Понял, нужны подробности. Почему именно полтора миллиона?

– Больше мне не потратить и не залегендировать. Сам знаешь, если засвечу лишние суммы, меня сразу заподозрят. В здешней резидентуре ЦРУ имеется группа контрразведывательного обеспечения. Я и здесь до сих пор под наблюдением периодически.

– Не в данный момент, полагаю?

– Само собой.

– Каким образом хочешь получить вознаграждение?

– Номер счета в файле внутри угольного тендера, – Макалистер кивнул на паровозик. – Прочтешь в Москве. Только сперва объясни, почему мне вообще стоит пойти на сотрудничество с СВР, а не сдать comrade Grieg волкодавам из ЦРУ?

– Поскольку мы можем намекнуть Лэнгли, что именно ты выдал некоторых агентов, уже арестованных ФСБ. Ну, не будем о грустном. Лучше поведай, от чего выбрал меня в качестве связника?

– Имел удовольствие по видео наблюдать из соседней комнаты, когда тебя допрашивали саудовские спецслужбисты и тот кавказский мегаломаньяк. Тогда в Катаре, по нашему заданию. Мне понравилось, как ты их провел, сорвав акцию «Рагда», планировавшуюся по приказу нашего безумного президента. Думаю, полковник, ты в авторитете у Кремля.

– Ясно, ты тогда помог торпедировать американскую операцию ради моих голубых глаз. Удачная шутка!

– Алехин, глаза у тебя серые как сталь, хоть и очки напялил для маскировки. Помочь я решил, поскольку хозяина Белого дома переклинило и он был готов взорвать хрупкое равновесие в мире. Эта история с государственным переворотом в Киеве – просто безумие. Правда, ваш президент прогнулся и не помог тем, кто был против киевских путчистов. Зря – мог бы вернуть Крым в состав России или еще что-нибудь откусить. А теперь почти нацистский режим пытает и убивает украинцев тысячами. Скоро за русских в России примется.

– То есть, мой собутыльник – антифашист со скромными денежными запросами, действующий из благих побуждений. Красивое объяснение – Голливуд отдыхает.

– Забываешь про того типа из конторы.

– Ах, да, еще месть личному врагу. Вот она – главная составляющая коктейля. Будь спокоен, мы уроем персонажа: раз тот для тебя угроза.

– Верно, опасаюсь, хотя принял меры предосторожности. И он боится: у меня на него заготовлено «письмо мертвого человека» с массой пахучего компромата. Ну, там умру или он меня грохнет, тогда верхушка «фирмы» зачитается изложением его «подвигов».

– Данная информация есть на флешке?

– Частично.

– Как готовил материал?

– На ноутбуке, не подключенном к интернету.

– Что стало с компом?

– Облил жидкостью для прочистки засоров в канализации – такая химия разъедает жесткий диск и чипы. Восстановить что-либо из памяти ноута невозможно.

– Грамотно! Кстати, тебе мат, приятель через три хода. И бутылка почти пуста. Pour one for the road[4]4
  Налей на посошок (амер. англ.).


[Закрыть]. Мне пора.

Короткий проверочный маршрут по окраинам, посадка в такси и бросок через ночь к Атлантике, брехня шоферу: «От жены сбежал к любовнице в Плайя-Бонито». Паровозик грел душу, хотя вряд ли та обреталась под шляпой – в случае опасности чуть тряхнул головой и вещдок вывалился в сторонку. Спокойствие не наступало: операция прошла слишком ожидаемо. В бунгало бесшумно разделся и шмыгнул в кровать. Анна проснулась сразу же, теплая и счастливая прошептала в ухо: «Слава Богу!». Успокоенная молчанием вновь уснула – «желудок» у мужа в порядке. Утром тела супругов ненадолго сольются, чтобы физической близостью подкрепить многолетние узы. Потом женщина отправит краткое сообщение на туристский микроблог в соцсети: «Я в шоке! Океан – это волшебство! Тут пляж отеля в полтора раза больше всей паршивой Балтики!».

Умеющий читать да поймет. Чудов облегченно вздохнет: Григ провел успешную встречу с «Хоттабычем», запросившим всего-навсего полтора миллиона грина. Президенту докладывать рано, хотя тот и сам может поинтересоваться, есть ли хорошие новости. В последний год поступали плохие или очень плохие: Служба безопасности Украины арестовала десятки тысяч оппозиционеров, а радикалы убили тысячи. Крым вообще превращен в концлагерь, Черноморский флот изгнан из Севастополя. По-русски на «Незалежной» теперь говорят только в семьях, публично даже суржик считается признаком госизмены. Хозяин Кремля осознаёт свою ошибку – под давлением Запада не решился вмешаться, чтобы защитить русскоязычное население. Потому и в глаза людям ему смотреть стыдно.

Когда сдаешься без боя, происходит сдвиг в сознании. Потом трудно вновь стать самим собой.

Макалистер домусолил давно потухшую сигару и подозвал официантку.

– Швед уже расплатился за ваш столик, – сообщила девушка.

– Есть же порядочные люди на свете, – американец остался доволен, что национальность гостя запала персоналу в память. – Тогда пойду баиньки, дорогуша.

Сел в машину, завел. Ехал медленно и осторожно – поддал, опять же сорванный куш – пусть пока виртуальный – требовалось доставить домой в целости и сохранности. Несколько миль дороги привели метров на двести выше в горы, к воротам недавно купленной виллы. Не дворец, но впечатляющий вид на столицу в долине. Ничего, что бассейн маловат – теперь есть деньжата, можно расширить. А главное – застеклить и кондиционировать часть патио, где мечтал разместить перевезенную из Штатов обширную железную дорогу. Игрушечную, само собой, с сотнями вагончиков и локомотивов, в одном из которых до сего дня прятал личный архив. В нем много примечательного, русский сумеет оценить в полном объеме. Последняя мысль огорчила: дожил – кроме comrade Grieg и поговорить откровенно не с кем.

Так, насупившись, и отправился в спальню. Сара сопела в очках для сна. Её очередная покупка в интернете – «мягкие из гипоаллергенной ткани, совершенно не пропускающие свет», похоже, не пропускали и звук. Заняв место Джека, рядом развалился её любимец Rugball[5]5
  Тряпичный мяч (амер. англ.).


[Закрыть] – здоровенный котяра, которого Макалистер обожал и чуть побаивался. Шумно вздохнув, отправился ночевать в другую комнату. Сон навалился сразу, приснилась следующая встреча с русским.

Глава 2
Шарашка

– Валер, опять сервер барахлит.

– Софт? Перезагружать пробовал?

– Дважды: как мертвому примочки. Какая-то бодяга с «железом».

– Херово, машина старая, без гарантии. Попросить у шефа денег на ремонт?

– Бесполезняк: в кассе нули, до запятой и после нее.

– Артель «Напрасный труд»! Блин, «передний край отечественной науки». Всё на коленке делаем.

Через приоткрытую дверь привычные жалобы слышны отчетливо, только ничего утешительного Жулин не мог предложить подчиненным. Громкий титул «Руководитель проекта» не позволял ни оборудование приличное добыть, ни зарплаты нормальные выбить. Прошлогодний бюджет, утвержденный дирекцией НИИ атомных реакторов, исчерпан, на текущий год пока средств не выделено, а уже март начинается. Вдруг вообще прикроют?

Начальство косо смотрело на «шарашку», несекретную, но проедающую государственные деньги. Теоретически и сейчас можно надеяться на скромное финансирование, только в областной комиссии по распределению федеральных грантов не осталось связей – некому поддержать просьбы Жулина. Да, и на комиссии пришлось бы наврать с три короба, ведь правду рассказывать нельзя: минимум – закроют проект, максимум – отправят в психушку. Сотрудники пока помалкивали, зачарованные открывшейся перспективой переворота в науке. Когда совсем проголодаются, дело – швах. У пустой кормушки кони начинают грызться: поднимется шум и скандальный конец неизбежен. Жаль, чуть бы больше времени… «Ха-ха: в случае успеха как раз времени был бы вагон и маленькая тележка». Вчера Валерий наконец нащупал элегантное математическое решение. Только без оборудования эксперимент не поставить, да и электричества никто столько не выделит. Неужели, придется валить из России на западные хлеба?

Грустные мысли не оставляли по дороге домой. Ругал себя, что не выбрал новый мост – широкий и длинный, испугавшись, что бензина в машине не хватит. Теперь торчал в пробке на дореволюционном, узком и коротком, ожидая, пока растащат столкнувшиеся грузовики, опять же опасаясь, что кончится горючее. Полдюжины реакторов и экспериментальная площадка института находились на восточном берегу Волги, а жил Арсений в Ульяновске – на западном. Домик в частном секторе стоял недалеко от мемориального музея В. И. Ленина и мало отличался от деревянного собрата, где рос будущий вождь, «когда еще был маленький, с курчавой головой». Войдя в сени, ощутил привычный запах щей, напряг обоняние: аромат мяса в вареве отсутствовал. «Жена пилить будет! – заискрила тревога. – Машину что ли продать? Один черт, бензин купить не на что». Тряхнув головой, нырнул в семейный водоворот. «Изобрел вечный двигатель, доктор наук?» – издевка в голосе супруги читалась на раз. Промолчал: субботник в лаборатории облегчения не принес, а расплачиваться за него сейчас придется.

– Папа, пришел папочка! – кубарем выкатился из комнаты пятилетний мальчуган, – Я скучал-скучал. Что так долго?

– Работу работал, сынуля, – Жулин подхватил ребенка, на сердце отлегло.

Степа босиком месил песок по кромке прибоя, стараясь не обгонять Ксюшу, шедшую выше, по сухому пляжу. Тихоокеанские валы, разогнавшиеся за тысячи миль, отдавали безумную кинетическую энергию на отмелях, создавая воздушно-водяную взвесь у берега. Скрытые за ней любители катания на досках изредка выскакивали из тумана, словно приведения. Теперь, когда жена вновь ждала ребенка, ей уже не оседлать волну, как прежде. Прошлая беременность завершилась гибелью новорожденного и потрясла семью. Несостоявшаяся мама чуть не съехала с катушек, а приезжавшая Анна вынужденно покинула невестку, когда умер отец. Жаль батю, подорвавшего здоровье в шпионских игрищах, но тот сам выбрал такую судьбу. И всё же род Алехиных не прервется, на сей раз врачи обещали двойню.

Настроение прекрасное – чудесная суббота, если не кручиниться, что бизнес идет неважно. После украинской трагедии америкосы косо смотрят на русских, хотя в Калифорнии, особенно в кругах разработчиков ПО, люди и ведут себя корректно. Глядишь, мать снова нагрянет – Ксении будет дома с кем общаться. Сейчас Анна где-то в Латинской Америке, с новым суженым-ряженым. Степан еще не видел его, но сама мысль, что провинциальный аудитор может заменить Матвея Александровича Алехина, казалась абсурдной. У сына были сложные отношения с отцом. Но когда того одолел рак и рука чекиста нажала на курок у виска, прежние разногласия рассосались в воздухе, как дымок из ствола.

Отбросив мрачные думы, столь неуместные под калифорнийским солнцем, посмотрел на жену и запустил пробный шар:

– Любимая, не прошвырнуться ли нам в Лос-Анджелес? Зайдем в ресторан, освежим твой гардеробчик.

– Намекаешь, что я уже стала толстой?!

– Боже упаси, просто планирую на перспективу…

– Дипломатичная формулировка, меня устраивает. Где пообедаем? В Беверли-Хиллз?

– На Родео-Драйв подойдет?

– Там же шоппинг страшно дорогой!

– Один раз живем.

– Тогда вечером займемся любовью.

– Это – обещание?

– Нет, угроза. Знаешь, когда у женщин небольшой срок, они становятся ненасытными.

– Напугала! Посмотри, у меня губы от страха не трясутся?

Навстречу попался спортивный чернявый парень, радостно бросившийся на звуки «великого и могучего».

– Ой, соотечественники, помогите, а то я по-английски пока не в пень ногой. Это ведь Хермоза Бич? Тут самые правильные волны?

– Ты попал по адресу. Не здешний, что ли? – не особо любезно поинтересовался Алехин.

– Не, из Флориды подтянулся, а вообще недавно из Рашки слинял. Вы местные?

– Типа того, – уклончиво ответила Ксения, настойчиво увлекая мужа к дому.

– Тогда до встречи – я здесь часто буду тусоваться. Николаем меня кличут.

– See you[6]6
  Пока (амер. англ.).


[Закрыть], – попрощался Степан, и, удаляясь от нового знакомого, добавил для жены. – Кругом наши люди.

Директор Службы внешней разведки мерно греб брассом в пустом ведомственном спорткомплексе. Настенные часы показывали, что до личной нормы пловцу оставалось уже немного. Раньше тот считал бассейны, но потом вычислил: километр проплывает за сорок пять минут. Появившийся на бортике помощник сделал столь озабоченное лицо, что пришлось прервать моцион.

– Извините, вызывают в Ново-Огарево. Срочное заседание Совбеза.

Директор грустно пошел в душевую – ожидал нечто подобное. Ситуация на Украине и вокруг нее развивалась по худшему сценарию: правые радикалы с позволения, вернее, с одобрения Запада, громили остатки гражданского общества, стирая в порошок недовольных. Вероятность прямого и вынужденного вмешательства России стремительно возрастала, а момент для косвенного и инициативного уже утрачен. Раньше следовало открытыми и тайными способами поддержать оппозицию кровавому режиму, теперь оставалось лишь использовать вооруженные силы. Президент промедлил, опасаясь угрозы западных санкций, не захотел нарушить спокойствие граждан и теперь мечется в тупике. Ясное дело, ищет крайних, чтобы переложить часть ответственности. Опять будет винить спецслужбы: «Проспали, просмотрели». Предстоящее заседание обещало стать крайне неприятным для участников и опасным для солдат и офицеров, которых пошлют в бой. Еще до конца года неизбежна массированная интервенция, а с ней – и конфликт уже не с Киевом, а с Брюсселем и Вашингтоном. Опять же в Сирии нарастала угроза военного столкновения России и США.

В автомобиле повторил тезисы доклада: активизация недавно заброшенных разведгрупп в Крыму, подготовка условий для действий спецназа ГРУ и ФСБ, перевод на военное положение подразделений центрального аппарата и загранрезидентур. «Мало и поздно! Теперь в ход пойдут бригады и полки, авиация и флот! А ведь „вчера“ требовалось лишь оказать поддержку ополченцам Донбасса и перебросить в Крым 45-й разведполк ВДВ». Оставалось сожалеть, что в постсоветское время СВР лишилась своего боевого клинка – спецподразделения «Вымпел». Ему было бы по силам ликвидировать профашистскую верхушку в Киеве. «Эх, сделаем, что должны, и пусть будет, что будет». С тем и вошел в приемную загородной резиденции Президента.

Гнетущая атмосфера сделала членов СБ, обычно уверенных в себе и окруженных ореолом их высоких должностей, тихими и бесцветными. Председательствующий наконец поднял глаза от столешницы и оглядел собравшихся. Развязка приближалась, понял каждый. Губы еще не разжались, слова еще не вылетели, а безмолвный набат уже ударил: «СКОРО ВОЙНА!»

Макалистер вертел в руках механизм стрелки, не видя изъяна. Вездесущая влажность, дьявол её дери! Вроде, порядок, а контакт не действует – состав, вместо перехода на другой путь, проскочил в вагонный парк и врезался в отбойник! Копеечная замена есть в запасе, но непорядок. Старый шпион беспорядка не терпел ни на службе ЦРУ, ни дома. Раздосадованный, швырнул стрелку на каменный пол – дремавший в кресле Rugball насторожил увенчанные кисточками уши. «Спи, спи», – извиняющимся тоном запричитал хозяин и поднял детальку. Она ничуть не пострадала и, чудо-чудное, вновь заработала. «Хороший знак. Решено: в следующую пятницу опять поеду в клуб – вдруг русский повторно выйдет на встречу». И, как черт из табакерки, выскочила идея: часть «железки» проложить по саду, сделав электрические воротца для пропуска составов в кондиционированную зону. Если товарищ Григ появится, то за дополнительную информацию с него можно снять еще деньжат.

Инструктор по дайвингу восторгался успехами ученика, который налету схватывал каждый совет.

– Замечательно получается, Если бы не знал, что это первые занятия, подумал бы, что уже имеете сертификат аквалангиста.

Анна ухмылялась тупости костариканца, а Матвей смущенно благодарил. Сертификат не получал, хотя легководолазную подготовку проходил в шпионской молодости. Техника шагнула далеко вперед, и нынешним молодым бойцам предстояло выходить темными ночами на крымские берега в современных гидрокостюмах и с дыхательными аппаратами, не демаскирующими пловца воздушными пузырьками. Жаль, что первые схватки грядущей войны пройдут без него, но сейчас важнее доставить в Москву сведения об агентурной сети ЦРУ. Зажмурился, представив, как слепнет и глохнет противник, лишившись источников в Москве. Открыл глаза: надо вернуться в Сан-Хосе и дожать Макалистера, в нынешних условиях недосказанность недопустима. И, довольный решением, энергично заработал ластами, пытаясь догнать показавшуюся в поле зрения морскую черепаху. Инструктор поспешил следом. Рептилия ускорилась и через секунды растворилась в аквамарине, взмахнув ластами, словно птица крыльями.

Алехина осталась в лодке, наслаждаясь последними днями отдыха в самой счастливой стране мира, где нет армии и мало насилия, где никто не торопится и каждый наслаждается Pura Vida[7]7
  Чистой жизнью (исп.).


[Закрыть]. «Сегодня прощальный ужин на курорте, потом Матюхе захочется „сладенького“ – секс в тропиках получается жаркий». Внизу живота сразу потеплело и между ног стало влажно, хотя выше купальник оставался сухим. Оглянулась, шкипер, вроде, ничего не заметил. Предстояло возвращение в столицу, затем – долгий перелет в Москву.

Продавленная тахта протестующе заскрипела просевшими пружинами. Спящий рывком перешел из запутанного сновидения в реальность. Темно, слышно, как из крана вода капает в раковину. Внешние раздражители отсутствуют, что хорошо. Главное – не потерять ниточку оттуда, из тьмы, что поманило решением. До сих пор задача стояла каменной стеной, отбивая как системную осаду, так и интеллектуальные штурмы. Только вот сейчас замаячило. Нет, не корректная формулировка, так – намек, мол, за горизонтом есть страна с иными законами, где другие рамки. Воспротивился ереси: в средневековье ученые европейцы полагали, что за морем живут люди с песьими головами. Но найти собако-человеков не удалось.

Встал, стараясь не шуметь, пробрался на кухню, сел на стул. Пол холодный, подтянул наверх босые ноги, обнял под колени. «А вдруг?» Впервые трещина в стене ему померещилась два года назад, когда вообразил, как несовершенен «Принцип самосогласованности Новикова». С тех пор боялся даже промолвить слово, чтобы коллеги-физики сначала не высмеяли, а затем, как и положено, не украли идею. Пока проект охватывал лишь чисто локальные возмущения в перемещении элементарных частиц, хотя имелись намеки на большее. И даже эту тему приходилось прикрывать работами, за уши притянутыми к практическим исследованиям по методам дистанционного обнаружения реакторов подводных лодок. Там, конечно, еще пахать и пахать, хотя вероятно, что со временем ракетоносцам станет еще сложнее прятаться в глубинах океана.

«Хрен с военной наукой, пусть на нее секретные лаборатории вкалывают. Меня интересуют только пространство и время». Жулин чувствовал: наступает момент откровения. Либо в ближайшие дни-недели он совершит решающий теоретический прорыв и тогда «здравствуй, Нобелевская премия». Либо позже лабораторию попросту закроют, и придется пахать у шурина в цехе пластмассового ширпотреба. Налил в кружку воды, прикрутил посильнее кран – всё равно капает, гад. Иришка уже месяц требует починить, а руки не доходят. «Ладно, что там было во сне? Новиков утверждает: „При перемещении назад стремится к нулю вероятность действия, изменяющего уже случившееся ранее“». Конечно, автор всемирно известен, перебрался в Копенгагенский университет и возглавил Центр теоретической астрофизики. Небось, унаследовал кабинет самого Нильса Бора. «А кто я? Провинциальный и почти безработный доктор наук. Только и хромой конь перед живодерней способен взбрыкнуть».