Текст книги "Вкус к жизни"

Зуб даю

Толик Клыков не очень любил лечить зубы. Прежде чем отправиться на прием к стоматологу, он обычно подолгу терпел дискомфорт в полости рта, сначала небольшой, потом невыносимый, но, тем не менее, мужественно тянул, тянул и тянул резину, тестируя ее на прочность. Зубы, естественно, отвечали Толику взаимностью – в том смысле, что время от времени рассыпались в пух и корни, отчего поход к дантисту становился для него в какой-то момент делом первостепенной важности. Сейчас страдания приносил ему резец, расположившийся справа внизу. С месяц назад он стал вдруг отзываться резкими болевыми ударами на холодное и горячее, потом это окаянство распространилось на сладкое и соленое. А намедни челюсть страдальца свело адской болью от первой же сотки прекрасной водки «Пять озер», принятых, к слову, безо всякой закуски.

Надо ли говорить, что после такого болевого натиска терпение Толика лопнуло, и он сам стал просить жену записать его в стоматологию «на пораньше».

В общем, не прошло и недели, как он уже плелся, едва переступая ватными ногами, по длинному, освещенному лампами дневного света коридору районной медицинской части.

Рядом с зубоврачебным кабинетом, несмотря на приемный час, никого не было, если не считать одного молодого человека с бледным, изможденным лицом, который сидел, безвольно сложив руки на груди, в дальнем углу коридора, и, задумчиво смотря в потолок, разговаривал сам с собой.

– …сопля, размазня, слабак, – донеслось до Толикова слуха из угла, – курица!

Заслышав шаги, парень бросил короткий безучастный взгляд на подошедшего мужчину и вернул свою голову в исходное положение.

– Тряпка!

Впечатлительный Толян сглотнул горький комок и занял краешек лавки, тщетно пытаясь унять дрожь в коленях, на которые в качестве успокоительного груза он положил большой черный зонт.

– Сам тоже, значит, туда? – обратился он после недолгой паузы к своему соседу, неопределенно махнув рукой в сторону кабинета.

Парень в ответ лишь понуро кивнул.

– И долго уже так сидишь?

Толику сейчас было крайне необходимо пообщаться, выболтаться. С кем угодно и о чем угодно, но лучше всего было бы обсудить предстоящую экзекуцию, и желательно с таким же товарищем, по несчастью. Другими словами, его мандраж требовал немедленного выплеска.

– Угу, – апатично произнес сосед, не отрывая взгляда от потолка, – вот уже десять минут настраиваюсь, а ноги все никак не идут.

– Крепко, небось, боишься? – допрашивал его Толик, изо всех сил стараясь принять невозмутимый вид.

– А как же иначе, когда стоматология – это сплошные кровь, страдания и слезы. Люди говорят, что там им очень страшно, слышал, что некоторые даже в обморок падают.

– Говорят? Хочешь сказать, что это твой первый опыт, что ли? – жизнерадостно уточнил Толян, неожиданно для себя испытав нечто вроде глубокого удовлетворения. Зонт, лежащий на его коленях, все еще трепетал, но сейчас данный факт уже не особенно бросался в глаза.

– Вот именно, – вздохнул тот, – всю ночь глаз не сомкнул сегодня. А то ведь, знаете ли, говорят…

– Слушай всех вокруг больше, тебе еще и не того наговорят, – принялся ободрять не то парня, не то себя Толик. – Для начала тебе надо усвоить, что не ты первый и не ты последний по такому поводу здесь оказался. Слыхал я, в Италии где-то челюсть археологи откопали, потом глядь, а она уже с пломбой. А жвалу тому, между прочим, семь тысяч лет.

– Это точно, не я первый, – подтвердил парень с нотками интереса в голосе.

– К тому ж прикинь, как далеко медицина с тех пор шагнула. Нынче твой зуб при любом раскладе спасут. И поковыряются в нем так нежно, не поймешь даже, что это было. Я, собственно, о том речь веду, чтобы ты заморозки больше просил, чтобы, как его… кокаина на тебя не жалели.

Теперь он уже смотрел на парня, снисходительно прищурив глаз. Черты лица Толика при этом выглядели строгими и мужественными, а подбородок выступил вперед.

– Новокаина, наверное, – поправил его парень, впервые улыбнувшись.

– Ну да, можно и его, но только чтобы побольше. А самое главное, вот что тебе понять надо, – расправил во всю ширь крылья Толян, – боль и страдания сидят у нас в голове, страхи перед ними тоже в голове гнездятся. Все внешние проблемы от нашего внутреннего состояния происходят. Вот я, знаешь, с утра сегодня настроился как следует, и теперь сам черт мне не брат. Веришь ли, я сейчас не то что без кокаина, голыми руками зуб отдам вынуть?

Толик окончательно уверовал в свои морально-волевые кондиции, равно как и в то, что ничего страшного в стоматологическом вмешательстве нет. Герою было даже неловко вспоминать, как его колотило каких-нибудь пять минут назад.

Парень, судя по его виду, тоже приободрился, порозовел. По мере того, как он внимал пылкой речи Толика, ему передавались бесстрашие и уверенность оратора.

– Вы так правда думаете?

– Не думаю, а знаю. Припомнить бы, какой раз по счету я тут сижу. Огонь и воду уже прошел, и драли мне, и резали, и сверлили. Так что, голубь, даже не бери в голову. Все будет у тебя путем. Зуб даю.

Заметив восхищенный взгляд собеседника, Толян даже расстроился, что сейчас не его очередь. А то бы он показал салаге, как ведут себя настоящие мужики в присутствии бормашины.

– Спасибо, вы меня, похоже, убедили. Нет, все-таки как замечательно, что я вас встретил!

– А то! Должен же был тебе хоть один стоящий человек на пути попасться, не паникер, не истеричка – иди уже давай, не трясись, и помни – я тут, рядом, – самодовольно подмигнул ему Толян и толкнул молодого человека в сторону двери с табличкой «Стоматология».

– Ну раз так хорошо все складывается, тогда… тогда готовьтесь, – парень решительно поднялся с банкетки. – Я жду вас через минуту в кабинете…

– То есть, – навострил уши Толик. – В смысле, поддержать тебя морально, что ли? Ну, даже не знаю, право слово, – замялся он, чувствуя, как его покидает былая разухабистость. – Неизвестно еще, как врач на это посмотрит…

– И морально тоже! – Тембр голоса молодого человека был тверд, а взгляд, точно у Цезаря, решителен.

– Что касается врача, то он посмотрит на это положительно. Ибо я и есть врач. Дантист я ваш новый. Правда, мне, извините, до сих пор самостоятельно оперировать еще не приходилось. А тут нате, такая удача в вашем лице подвернулась. Фартовый пациент для дебюта – знающий, хладнокровный, опытный! Теперь, после того, как вы меня столь основательно позитивом зарядили, с удовольствием готов предложить вам что-нибудь вырвать, вырезать или высверлить.

Заметив, как выпученные глаза Толика налились кровью, добавил:

– Не извольте даже сомневаться, все у нас путем будет. Зуб даю.

Толик оцепенел.

– Если повезет, конечно, – уточнил парень, уже стоя в дверях.

Не прошло и минуты, как из кабинета снова послышался бодрый голос доктора.

– Больной, проходите!

Еще через минуту дверь приоткрылась, и показалась его голова.

– Больной, я же просил прохо… больной?!

В коридоре было пусто. На опустевшей банкетке сиротливо чернел большой мужской зонт.

– Зуб он, видишь ли, дает, – растерянно бормотал тем временем Толик, несясь во весь опор к автобусной остановке, не ощущая, как за воротник ему льет прохладу осенний дождь. – Ничего, посижу на кефире еще с недельку. А там студент руку, глядишь, и набьет. А то зуб он дает, видишь ли…

Бодун форте

– Опять реклама. Везде сплошная реклама. Агрессивная, вульгарная и беспощадная. Нигде от нее спасу нет. Ни дома, ни на улице, ни на отдыхе, ни на работе, ни в церкви, ни на кладбище. Ладно, если бы еще рекламировали что-то стоящее, ну или делали бы свое дело, как положено, со вкусом и фантазией. Чтоб не сразу стошнило, а достало сил пережить рекламную паузу. Промолчу уже про желание воспользоваться офертой. Но, увы, какое время – такие люди, какие люди – такая и реклама.

Не сумев сдержаться, я плюнул в мутное око давно не протиравшегося телеэкрана, откуда некий невзрачный мужичонка в спецовке, сощурив глаз, целился в меня то ли из дрели, то ли из шуруповёрта.

В момент плевка я сидел за маленьким столиком обшарпанной забегаловки, что через дорогу от моей работы, и не спеша потягивал вторую чашку крепкого кофе. Это был, собственно, весь ланч, стандартный для меня в последнее время. Только вы не подумайте, что я жлоб или борюсь с ожирением. Просто мало кому понравится на излете четвертого десятка отслюнивать половину зарплаты за съёмную халупу вместо того, чтобы, как люди, войти наконец-то в ипотеку и начать новую жизнь – жизнь индивида, свободного от обременительных финансовых обязательств, ну или почти свободного. Но нужен миллион. Поэтому сейчас передо мной стоит цель. И эта цель уже близка. Мне осталось недообедать на восемьдесят тысяч пятьсот рублей, и тогда я зажму в своей руке заветные ключи от собственной квартиры. Ну, или почти собственной.

Мужика в телике тем временем сменила какая-то полуголая непотребная тетка. Она сидела на унитазе и воодушевленно рекламировала средство от запоров.

– Стыдобища. Нет, ну надо же так совесть потерять, – пробормотал я. – Житья от вас уже не стало, олигофренов…

– А ты, гляжу, Леха, все такой же брюзга, как и пятнадцать лет назад, ничуть не изменился, – раздался над моей головой знакомый, но хорошо забытый голос с хрипотцой, а-ля Джигурда. Я обернулся и не поверил своим глазам. На меня с ироничным прищуром смотрел, нет, не Джигурда, конечно…

– Толик? Толик Петров? Вот так встреча! – вскочил я со стула, словно уколовшись о гвоздь. – Ты-то каким ветром здесь?

– Попутным, брат, попутным.

Толик Петров – это мой студенческий приятель. В далеком прошлом нас с ним невозможно было разлить ни водой, ни тем более крепкими напитками. Столько планов было тогда построено, а еще больше за них выпито. Эх, золотое время. Правда, лет десять, наверное, не общались уже. И тут на тебе, такой приятный сюрприз.

– Ну-ка поворотись-ка, сынку, – радостно хлопнул он меня по плечу. – Чтой-то ты похудел, цвет лица ужас какой желтый. А тебе известно, – кивнул он на пустые чашки, – что кофе в таких количествах убивает лошадь скорее, чем капля никотина? Ну, давай уже, рассказывай…

– Что, что рассказывать?

– Все рассказывай как есть. Давно женился? Она блондинка или брюнетка? Сын или дочка? На работе ценят, задвигают?

– Жениться пока не успел, мне бы пока с квартирным вопросом разобраться. А работаю тут, собственно. В смысле, неподалеку, – поправился я, заметив его удивлённый взгляд, – по торговой, в общем, части.

– Доволен?

– Как тебе сказать. Свои пятьдесят тысяч, конечно, в месяц имею. Но, если честно, хочется больше. – И я, вздохнув, поведал ему о своих сложных взаимоотношениях с ипотекой.

– Понимаю, понимаю, – задумчиво потянул он, после чего глаза у него полыхнули кошачьим блеском.

– Во сколько у тебя шабаш сегодня? Значит, едем ко мне на дачку. В такую пятницу грех не отметиться. Ты иди дорабатывай, а я тем временем тоже кое-какие дела свои закруглю. Но в пять чтоб стоял у остановки.

Я открыл было рот.

– И, кстати, – посмотрел он на меня строго, – возражения не принимаются. К тому же здесь недалеко. Сейчас позвоню, мангал приготовят.

Я, услышав про мангал, сглотнув слюну, молча кивнул.

Ровно в пять я уже курил у остановки, когда рядом бесшумно остановился золотистый «Порше» с элитными номерами. «Этот-то что еще забыл в нашем «Пошехонье»? Заблудился, поди, бедолага», – усмехнулся я и устремил свой взгляд в переулок, откуда, по моему мнению, должен был вот-вот появиться Толян.

– Ну и долго вас еще ждать? – из-за приоткрывшегося окошка шикарного транспортного средства до меня донесся голос Джигурды. – Садитесь уже, барин. Карета подана.

У меня внутри прямо-таки все перевернулось. Ни хрена себе живут некоторые! Правда, уже через пару мгновений мое тело, утонув в кожаном сидении «небесной колесницы», расслабилось и забыло о произошедшем с ним потрясении.

За болтовней о всяком-разном я даже не заметил, как шлагбаум пропустил нас на территорию закрытого поселка с забавным названием «Кукушкина плешь». А еще через минуту машина затормозила у въезда во владения Петрова, где нас, как оказалось, уже встречали:

– Анатолий Георгиевич пожаловали, – рослый мужик в темных очках, ослепительно улыбаясь, бросился навстречу автомобилю и предупредительно открыл водительскую дверцу.

– Отгони авто в гараж, Костик, – сказал Петров, кинув ему ключи, – а мы с другом пешком пройдемся, кислородом грудь наполним, аппетит нагуляем.

– Мажордом, охранник, садовник, ну и вообще, – бросил он небрежно, увидев, как я проводил нового водителя крутой тачки недоуменным взглядом. – От бывшего хозяина усадьбы в наследство достался.

– Чудеса в решете! – екнуло у меня внутри во второй раз.

Но, как оказалось впоследствии, это были далеко не все чудеса, которые ждали меня у Петрова. Главные эмоции были еще впереди.

Когда мы миновали ворота, я очутился… как вам сказать, если не в раю, то уж точно в его предместье. Сначала глазам моим открылась лужайка, которая могла бы использоваться хозяином в качестве площадки для гольфа или, на худой конец, для проведения чемпионата области по футболу. Посередине ее бил фонтан навроде «Дружбы народов», не исключено, правда, что слегка поменьше в диаметре. Вместо советских тружениц его окружали какие-то античные богини, то ли музы, то ли вакханки. От ворот до жилища Петрова, обнимая собой старый пруд с гигантскими кувшинками, вела вымощенная брусчаткой аллея, вдоль которой «паслись» аккуратно подстриженные рододендроны и низкорослые хвойники.

Сам двухэтажный дом, занимаемый Петровым, был возведен в английском стиле и утопал в зелени платанов и пятиметровых туй. Обвитый плющом фасад из темно-красного состаренного кирпича украшали несколько колонн, за которыми спрятались рельефные многосоставные окна. Над мансардой, покрытой натуральной черепицей, возвышалась массивная каминная труба. Мы поднялись по двум пролётам мраморной лестницы, миновав пару сторожевых гранитных львов, вальяжно разлегшихся у ее подножья. Все увиденное ввергло меня в глубокую задумчивость, граничащую с трансом.

Прийти немного в себя мне удалось лишь в гостиной, когда в спину отрезвляюще дохнуло жаром из огромной каминной топки. Я вздрогнул и опрометчиво стал озираться по сторонам. У меня потемнело в глазах от обилия кричащей роскоши – лепнина, обрамляющая воспроизведенные на потолке библейские сюжеты, позолоченные двери с ручками из красного мрамора, резная итальянская мебель, дорогой фаянс. Моя голова снова закружилась, и я, покачнувшись, едва не присел на паркет из палисандра.

– Можно воды?

– И воды можно, и даже кое-чего покрепче. Или ты думаешь, я своего друга сюда только у камина погреться пригласил?

Тут я не удержался и задал давно уже мучивший меня вопрос.

– Слушай, а ты кем по жизни-то будешь, все не решаюсь тебя спросить? Наркоделец, оружейный барон или, быть может, в пенсионном фонде работаешь? Если не хочешь, конечно, можешь не отвечать.

– Увы, все гораздо прозаичней, – рассмеялся он. – Я всего лишь успешный инвестор. Спекулянт, в общем. Живу, так сказать, на нетрудовые доходы от разных бумаг, ценных и не очень. Есть время покупать – есть время продавать, и ты на коне. А сюда въехал буквально на днях, удачную сделку провернул. Еще вещи даже не успели разложить, в гараже пылятся. Пока жена с дочкой на Мальте отмокают, я решил тут обжиться, в порядок хозяйство привести.

– Значит ли это, что можно выпить за новоселье? – тактично напомнил я о его последнем обещании.

– Нужно, – сказал он, отвинтив головку у бутылки с надписью «Абсолют», – пока шашлык готовится, пойдем дом тебе покажу. Там у меня будет оранжерея, тут я хочу себе спортзал оборудовать, одышка, видишь ли, одолела от такой жизни сидячей, а вот здесь…

– Погоди, погоди. А можно поподробнее про нетрудовые доходы? – перебил я его неуверенно. Эта тема, как вы помните, меня в последнее время особенно занимала.

– Изволь, дружище.

Усадив меня на антикварный, обитый гобеленом диван, он начал пространно рассказывать про депозиты, ставки, курсы, котировки, биржевые индексы. Убедившись по моим глазам, что я так ничего и не понял, он засмеялся и махнул рукой.

– Расслабься, пятьдесят тысяч, по большому счету, тоже неплохие деньги.

В принципе я был готов с ним согласиться. Однако непринужденная обстановка, шикарные интерьеры и третья рюмка на голодный желудок сделали свое дело.

– Ну уж нет, давай расскажи мне что к чему и как оно так. Чтобы все это, и то, и столько! В общем, я хочу как ты.

– Даже, право, не знаю, что, Леха, тебе посоветовать… – он задумался и почесал нос. – Самому тебе лезть в эти игры точно не следует – обожжёшься. Тут посредник нужен. Поэтому начни-ка. Ну, вот хотя бы с них… – взмахнув рукой, он извлек откуда-то глянцевую брошюрку: – Есть такой финансовый брокер «ИнВеста». Не слышал? Хотя, о чем это я.

Толик заметно воодушевился. Рад, видно, что нашел способ, как не отказать в помощи старому приятелю, с одной стороны, не прилагая при этом излишних усилий, с другой.

– Я, кстати, тоже с ними начинал работать в свое время. Ребята толковые, политика инвестирования у них агрессивная, но с умом. Сейчас на подъеме. И что немаловажно, там самые привлекательные предложения на сегодня – до тридцати процентов годовых по ценным бумагам тебе точно обеспечат. Потом Толян рассказал, на каких условиях лучше вкладываться, в какие проекты можно лезть, а куда пока не стоит.

– На, держи, не потеряй, – протянул он мне свой буклет. – Ну и обращайся, если что.

Тут в дверях раздался негромкий, тактичный кашель. Это мажордом принес нам стейки из осетрины и большое блюдо с овощами на гриле.

На следующий день я уже сидел за столиком в офисе брокера «ИнВеста», который, как оказалось, располагался всего в десяти минутах езды от моей работы, и подписывал договор инвестирования на миллион, ну или, если быть совсем точным, на девятьсот двадцать тысяч рублей.

– Вы приняли грамотное решение. Вижу руку опытного игрока на финансовых рынках, – улыбнулась мне симпатичная девушка-менеджер.

– Если бы. Подсказал один хороший человек. Друг юности, – гордо, признался я, – он, кстати, в прошлом с вами тоже работал. Сейчас сам рулит.

– Ну, тогда не удивительно. У вас замечательный друг, вы должны быть ему благодарны.

– А она ведь права, – думаю, – действительно, поблагодарить бы надо человека. И тут понимаю, что за всей за этой кутерьмой я забыл у него телефон спросить. Ну не бестолочь ли! Хорошо, что хоть адрес знаю. Заеду-ка, думаю, в Кукушкину плешь. Заодно отметим с ним мою первую сделку. Не забыть бы только бутылочку коньяка прихватить.

Через сорок минут я уже был во вчерашнем коттеджном поселке и жал кнопку видеофона. Долго, надо признаться, пришлось жать. Наконец вспыхнул синим светом экран и показалась заспанная голова Костика. Только вид у нее был не настолько любезный, как накануне.

– Кого еще тут?

– Кликни хозяина своего, – улыбнулся я в объектив как можно шире, – скажи ему, что это Леха. Мы вместе с ним тут вчера твоим шашлыком закусывали, помнишь?

– Скажешь тоже – хозяин. Хозяев отменили в семнадцатом. – Костик зевнул так широко, что продемонстрировал мне свои гланды.

– А скоро ли будет? Я, если что, и подождать могу.

– Ладно, постой, щас гляну. – Он стал рыться в каком-то талмуде, – тэ…ак… Смена старшего финансового консультанта Анатолия Петрова была, значится, вчера. Следующее его дежурство в Профессиональной Инсталляции «Красивая жизнь» будет теперь, секундочку, в четверг. Вот тогда и приезжай, паря. Хотя, я слышал, в этом месяце он уже план по привлечению инвесторов выполнил, поэтому не факт, что объявится, может и выходной возьмет.

По мере того как мужик делился со мной информацией, шансы вашего покорного слуги на сытую безоблачную жизнь, на шикарный особняк с туями и с таким же вот предупредительным мажордомом таяли как мороженое на солнцепеке. Но это еще не самое ужасное. Коварство, вероломство ближнего – вот основная причина обрушившегося на меня уныния. Каков Толян! Каково его гостеприимство! А обнимашки, а тосты за нашу молодость, за наше студенческое братство? Получается, все это было не настоящим, фиктивным, равно как и бутафорская обстановка домашнего очага товарища старшего консультанта.

– А как ваша компания называется, – зачем-то спросил я, хотя уже почти наверняка знал ответ.

– Так это… «ИнВеста» мы.

Больно, конечно, это признавать, но я повелся на банальный рекламный трюк. Хотя, где уж там банальный – эффектный, тонкий и искусно срежиссированный. Тут я вспомнил телик в кафе и мужика с шуруповертом. «Ну что, милок? – укорил я себя. – Ты же сам хотел красивую рекламу. Считай, что твое желание исполнилось. А теперь расслабься и получи удовольствие».

По дороге домой я заскочил в «Пятерочку» и купил себе еще пару бутылок коньяка – если уже расслабляться, то так, чтобы с гарантией.

– Друг юности еще называется, прохвост ты, магнат недоделанный, – сопливо скулил я, сидя на кухне, отправляя в себя стакан за стаканом. – Инвестор Искариотский…

В конце концов, как и следовало ожидать, я нажрался.

А потом наступило утро. Ах, лучше бы оно не наступало. Ибо душу мою просто выворачивало наизнанку, а тело горело в адском пламени. Еще чуть-чуть и я бы, наверное, умер по-настоящему. Но тут, очень кстати, мой истерзанный мозг пронзила гениальная мысль. С трудом переставляя конечности, я поплелся, волоча за собой простыню, к шкафчику, туда, где у меня хранились медикаменты.

– Только бы была, только бы была, только бы… Есть!

Дрожащими руками я нащупал на полке волшебный пузырек с яркой наклейкой и накапал себе со всего размаху аж половину склянки.

И, знаете, что? Через каких-то полчаса я уже вполне осознанно и адекватно воспринимал окружавшую меня действительность, а через час был и вовсе как огурец.

Теперь же, с вашего позволения, я перейду к сути своего повествования, ибо считаю своим долгом рассказать вам, друзья, о том средстве, что так быстро и эффективно вернуло меня к полноценной жизни, о настойке «Бодун-форте»:

– «Бодун-Форте» представляет собой уникальную формулу, в которую входят эссенция маринованных огурцов, вытяжка из фолликулов морской свинки, а также экстракт тины болотной, являющейся богатым источником биофлавоноидов. «Бодун-Форте» легко справится с симптомами похмелья, устранит головокружение, тремор, озноб, жажду, сухость во рту, обеспечит свежее дыхание и здоровый внешний вид. Продукция прошла радиационный контроль и освящена в Смоленской Епархии.

И все это обойдется вам в какие-то несчастные 3000 рублей, друзья. Согласитесь, довольно смешные деньги за возможность перебрать без катастрофических последствий.

Если вы уже не сомневаетесь, что «Бодун-Форте» является вашим исключительным шансом на нормальную жизнь после перепоя, если у вас остались вопросы относительно применения данного средства, то смело обращайтесь ко мне, либо заходите на сайт – «Бодуну.нет», а также звоните на бесплатный телефон нашей горячей линии: 123 456 789.