Текст книги "Целуй меня до упаду. Любовь и ирония"

Целуй меня до упаду
Любовь и ирония
Родион Яковлевич Кормановский

Поцеловал Иван Царевич Лягушку,

потом залез на Серого Волка, потом

пошёл повить Жар-Птицу…

Ну не было в лесу женщин, не было!!!

Эпиграфъ

© Родион Яковлевич Кормановский, 2017

ISBN 978-5-4483-8372-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Трусы

Ничего нового не придумаешь в таких тонких материях как любовь. Её, любовь, вообще не поймёшь.

Так решил Сергей и отправился покупать трусы. Даже не отправился, как в путешествие, а просто перешёл из одной части магазина в другую. Именно там работала Ирина в отделе «Товары по сниженным ценам». Отдел был достаточно большой и занимал половину небольшого торгового центра, где Сергей работал охранником. Она стояла на трусах. В том смысле на трусах, что этот участок отдела, где продавалась эта наиважнейшая часть гардероба любого уважающего себя охранника, находилась под её юрисдикцией.

Ирина уже давно нравилась Сергею, но он решительно не понимал, как можно к ней подойти, ибо она была молчаливой задумчивой девушкой. Даже сплетни других продавщиц она только слушала, не вставляя свои комментарии. Зато Сергей заметил, что она, симпатичная, русая, кудрявая девица с характеристикой «всё при ней», охотно разговаривает с покупателями. А тема, естественно, одна: трусы.

Вот и решил этот доблестный страж порядка, ростом метра семидесяти, телосложением как швабра, чёрными волосами и глазами, с вечно недовольным, слегка удивлённым лицом, что называется, взять козу за рога, заведя с ней разговор о трусах.

Вот так вот он решил.

Все говорят всё время о чудесных свойствах женской логики, дескать, её трудно понять. Однако! Мужская логика порой выдаёт ещё большие чудеса сообразительности.

Я, например, совершенно не возьму в толк, с чего Сергей взял, что Ирину заинтересует он вместе со своими трусами. Боюсь, что и вы того же мнения. При встрече с ним обязательно у него поинтересуйтесь! (Потом мне расскажете).

Место охранника находилось у входа в торговый центр, а отдел, где работала Ирина, в глубине торгового зала. Смена у Сергея закончилась и он, с чистой совестью, бросив свою сумку под стол администратора, направил свои стопы к вожделенным трусам.

А было утро, и в торговом зале вовсю размахивала шваброй заботливая тётя Глаша, которая грязи и беспорядку объявила третью мировую войну. Эта особа постбальзаковского возраста распинала по первое число каждого, кто посмел бросить бумажку или уронил со своего штиблета песчинку.

Наш Ромео, выпятив грудь, шёл вперёд, как крейсер «Аврора» на Зимний. Его ствол, то есть взор, был устремлён вперёд, туда, где красавица Джульетта раскладывала по витрине трусы.

(К слову сказать, периферийное зрение у мужчин развито слабо и, если самец-охотник наметил себе дичь, то больше вокруг ничего не замечает.)

В этот момент тётя Глаша, задом наперёд передвигаясь по залу, переставила ведро с водой так, что оно оказалось на пути следования этого страстного танка, которого теперь свернуть с пути мог, ну разве что противотанковый ёж! И сама приблизилась, широкими взмахами перемещая по полу швабру с тряпкой. Он, глядя только вперёд, под ногами уже ничего не видел. Бедняга!

И тут они встретились!

Так встречаются самолёты в тумане! Так «Титаник» встретился с айсбергом! Нет, вы не подумайте чего, наш герой не налетел на тётю Глашу.

Он сделал хуже!

Во время очередного взмаха шваброй, тряпка прилетела прямо под ногу Сергея, он на неё наступил, а тётя Глаша, которая в этот момент смотрела на блестевший чистотой пол, тоже ничего не увидела и дёрнула швабру в очередной замах.

Наш Казанова крикнул:

– Ой! – и быстренько сплясал нечто, напоминающее лезгинку и чечётку одновременно, по пути не забыв пнуть ведро, которое, заунывно звякнув, как колокол на погосте, весело разлилось полу волной мутной воды с песком.

Несколько мгновений тётя Глаша глазами, которые почему-то стали размером в пол-лица, наблюдала, как грязное цунами уничтожает всё самое доброе, светлое и чистое в её жизни, а потом вдруг взмахнула шваброй как флагом и бросилась в атаку.

Танцующий сердцеед пошёл по кругу, продолжая исполнять ламбаду с невидимым партнёром. Тётя Глаша, размахивая своим транспарантом, бросилась за ним, вереща, что есть мочи:

– Ах ты, дрянь! Чувырла болотная! Урод в жопе ноги!

Но тут и она поскользнулась и пустилась в пляс, причём её танец уже напоминал польку-бабочку.

Немногочисленные покупатели и продавцы, в том числе и наша Заноза в сердце, раскрыв рты, смотрели на неожиданный халявный концерт.

– Ой! Ах! Ай! Ох! – слышалось с танцпола.

Тут на горизонте нарисовался администратор, невысокий плотный парень, в два раза шире нашего повесы, с лицом льва, такой же гривой и именем Андрей.

– Это что ещё такое! – возопил он зычным голосом.

– Ах ты, змей! – в очередной раз взмахнула своим копьём тётя Глаша, но Сергей, выделывающий кренделя, увернулся. Администратор Андрей бросился бегом через зал и через мгновение влетел на дискотеку. Он слишком поздно заметил лужу и как гидроцикл, въехал в её середину, окатив танцоров фейерверком брызг.

– Всем стоять! – на всякий случай крикнул он, присоединяясь к вечеринке с залихватским русским народным танцем.

В отделе «Салюты» продавец Таня включила музыку, а её напарница Маша начала съёмку на камеру мобильника.

Сергей с трудом остановился. Тётя Глаша, которая не могла попасть по движущейся мишени, изловчившись во время очередного па, с воплем:

– Получи, свинтус! – стала опускать швабру на голову виновника торжества.

Зрители скандировали и улюлюкали.

Отелло должен был погибнуть, так и не задушив в объятиях Дездемону, но вмешался рок в лице администратора, который, увлёкшись мощной поступью народного танца, оказался на линии огня.

Лицо тёти Глаши стало испуганным, но снаряд возмездия она уже не могла остановить. Так бы он и обрушился на голову начальства, но оно (начальство) в мгновение ока, представив последствия позора, резко взметнуло руку и поймало швабру в воздухе.

Публика на миг замерла и взорвалась аплодисментами.

Андрей, схватившись за швабру, остановился. По другую сторону орудия труда, тяжело дыша, стояла тётя Глаша. Администратор отпустил эту смертоносную алебарду и вытер с лица брызги грязной воды, посмотрел на уборщицу и громко сказал:

– Так! Кого увольнять будем?!

– Он опрокинул ведро! – перевела стрелки воительница чистоты, указывая шваброй на Сергея.

Сергей, чьё выражение лица из недовольного стало гневным, воскликнул:

– А она мне тряпку под ноги подсунула! Я стал падать, а тут ведро!

Андрей посмотрел на них, затем окинул взглядом аудиторию, всё быстро просёк и объявил:

– Так! Всем заниматься своими делами! А вы двое через полчаса в моём кабинете! Я пока приведу себя в порядок.

Сказав это, он гордо удалился.…

И в этот самый момент мы с вами плавно перетекаем в следующую часть нашего повествования, точнее, вместе с нашим рыцарем без страха и трусов мы переплываем море, смывшее все наши печали, и входим в отдел «Товары по сниженным ценам».

Покупатели, тяжело вздохнув по поводу окончания презентации нового развлекательного центра, вернулись к рассматриванию подешевевшего товара.

В отделе «Салюты» Маша с Таней громко обсуждали только что отснятую запись, собираясь номинировать исполнителя главной роли на «Оскар», тётя Глаша, бурча что-то по поводу «тех самых…, из-за которых вся жизнь под откос!», стала собирать воду с пола в ведро.

Наш Дон Жуан, мельком взглянув на круговорот воды в природе, решил не отступать от намеченной цели. Наоборот, жизненные невзгоды уже закалили этого новоявленного морского волка и он, не обращая ни малейшего внимания на усмешки продавщиц, прямиком направился к трусам, где Ирина, видя его приближение, с трудом сдерживала улыбку.

И вот наш бравый моряк подходит к ненаглядной, подтягивается, выпрямляется, сгоняет недовольство, удивление и гнев с лица, улыбается и говорит:

– Привет!

Красавица смотрит ему в глаза, скромно опускает взор, отвечает на его улыбку (причём делает это без труда, ибо веселье ещё не прошло) и отвечает:

– Привет! – поднимает взгляд, и очи её исполняются неизъяснимой томностью и призывом.

Новоиспечённый заводила танцпола ей подмигивает и заявляет:

– Я, собственно, за трусами!

Улыбка исчезает с лица, а призыв из глаз Зазнобы, и она сухо протягивает:

– А-а-а…

Мачо растерян. Ведь он же видел, что Дама Сердца разговаривает только о трусах. Где же ему понять с его, прямой, как палка, мужской логикой, что сердце красавицы склонно к перемене и измене, причём пятнадцать раз в секунду!

– Я… это… купить хотел … – Дон Кихот явно превратился в ветряную мельницу.

– Ага … – также вяло ответила она.

Никакого энтузиазма в этих женщинах! Вертишь, вертишь, понимаешь, перед ними хвостом в разные стороны и хоть бы что, сидят себе и смотрят на горизонт в ожидании Алых Парусов! Или принца на белом «мерине». Бардак под небом голубым!

Пока Ирина пребывала в разочаровании (конечно, мечтаешь о прекрасном, чистом, возвышенном, а тут бац: «трусы!», опять всё упирается в трусы!), Сергей лихорадочно искал выход из создавшегося положения, глаза его бегали по сторонам и, наконец, остановились на витрине с трусами.

– А можно мерять? – вдруг выпалил наш ловелас.

– Ты что! – разочарование у Ирины сменилось изумлением.

– Ничего, – сказал он, их взоры встретились, – я примерю на свои. А мои чистые.

Ирина, как кролик под взглядом удава, уже не могла оторвать от него глаз.

– Х… хорошо, – прошептала зачарованная.

– Вот эти! – мастер гипноза ткнул пальцем в «семейки», на которых, очень натуралистично спереди и сзади были нарисованы симпатичные кошечки.

Всё! Лёд был сломан, айсберг рассыпался, «Титаник» утонул, а наши Красавица и Чудовище поняли, что созданы друг для друга.

Прелестница проводила бесстрашного разливателя вёдер, который гордо, как боевой штандарт, нёс перед собой трусы, до примерочной, и осталась ждать снаружи.

В этот момент в зале нашего «развлекательного» центра появился ещё один объект, точнее объектша, а еще точнее объедкша. Мадам лет сорока пяти не слишком привлекательной наружности. Говорят: сорок пять – баба ягодка опять! Это про неё! Вот только ягодка несколько перезрела. Вокруг неё на несколько метров распространялся тонкий аромат перегара и мочи, что, несомненно, было отмечено лучшими гурманами магазина, которые с почтением убрались с её дороги. На её лицо, похожее на гнилое яблоко, было лучше не смотреть, так как почтение к сей высокородной особе тут же достигало таких размеров, что требовало тут же опорожнить желудок.

На своих изящных ножках «колесом», между которых в нелётную погоду смог бы пролететь «Боинг», сия дама, раскачиваясь, прошлёпала по луже и вошла в отдел «Товаров по сниженным ценам». Тётя Глаша в этот момент, к сожалению, отсутствовала, иначе она не преминула бы оказать почтение шваброй особе голубых кровей.

Она вошла подобно чуме в средневековую Европу, покупатели сразу исчезли, а вот продавцы, возбуждённые недавним происшествием, мельком взглянули на неё и продолжили дискуссию.

Тем временем красавчик охранник крутился перед зеркалом в примерочной, придирчиво разглядывая своё отражение. Тщательно изучив своё скелетообразное телосложение и сидящие на нём трусы с кошками, он решил, что это – именно то, что нужно для соблазнения женщины и отдёрнул занавеску. Молодка, покраснев, отвернулась.

– Ирина, взгляни, они мне идут? – призывно пропел молодой орёл.

– Да, – ответила голубка и прыснула, увидев прелестных кисок под его батареей рёбер.

– Что? Не катит? – смущённо поинтересовалась топ-модель мужского пола.

– В самый раз! Замечательно! – Ирине вспомнился пупсик, кукла младенца из детства, которого надо было одевать.

– Ты так считаешь? – промычал большой пупсик.

– Конечно, бери! – Ирина взглянула ему в глаза.

– Хорошо, – согласился Сергей, и ему представилось, как Ирина проводит руками по его телу и стягивает трусы с кисками.

– Иди, снимай, – она легонько толкнула его в грудь.

Растёкшийся в соплю герой, задвинул шторку примерочной, взглянул ещё раз в зеркало, подмигнул своему отражению и пробормотал:

– Жжёшь, мужик!

Взялся за резинку трусов, собираясь их снять и…

– Охранник! – раздался вопль из зала…

…Несколько мгновений назад продавцы закончили обсуждение инцидента и разбрелись по отделу. Катя, бойкая особа с блестящим камешком в ноздре (никому не говорите, что у неё ещё кольцо в соске), вернулась к своей обуви. Чумной тётки в отделе уже не было, но запах ещё держался, и как раз около обуви. Катя быстро оглядела свой арсенал и обнаружила, что вместо симпатичных кроссовок на полке стоят вонючие тапки.

Вот тут-то Катя и издала свой знаменитый вопль, красивый, с переливами, похожий на утреннее кукареканье в деревне, гаркнула так, что стёкла задрожали! Затем она схватила вонючие тапки и бросилась к примерочной, где засел герой-любовник.

А женщины, они ведь народ наблюдательный! Вот смотрит она на дорогую шубку в магазине, восхищается и при этом видит недовольную физию своего мужа, который стоит сзади. Каким образом? Загадка!

Вот и Катя, каким-то образом узрела, что Сергей находиться в примерочной, а может просто почуяла запах ла-муррного самца.

Оттолкнув Ирину, она отдёргивает штору одновременно с воплем:

– Помогите!

Сергей, который держался за резинку трусов, рефлекторно сдёрнул их с себя – и те, с кисками, и другие, свои.

– Ах! – восклицает Катя и бросает тапки к его ногам, чтобы схватиться за сердце.

– Ой! – отвечает Сергей.

– Ух! – кричит Ирина.

Мастер «ню» спохватывается и натягивает трусы обратно, обе пары. Катя спохватывается тоже и хватается вместо сердца за голову.

– Там воровка! – вопит она. – За мной!

Бойкая фурия бросается в погоню. Ирина, даже не взглянув на него, несётся за ней. Мистер «миссия невыполнима» подтягивает трусы, прыгает в вонючие тапки и с гиканьем ломиться за ними сквозь толпу открывших рот продавщиц.

Катерина, всё ещё держась за голову, выскакивает из отдела и встречается с остатками лужи и тётей Глашей со шваброй. Вместе с двумя последними она вальсирует, плавно опускаясь задней платформой в ведро. Следует трубный глас и она выбывает из борьбы.

Ирина, шустрая козочка, перескакивает через лужу и мчится дальше. Сергей проезжает по луже, вонючими тапками разбрызгивает все надежды тёти Глаши во все стороны и на неё саму, утомлённо присевшую на полу. Немного достаётся и Кате, но та, находясь в затруднительном положении (деформированное ведро никак не хочет расставаться с её посадочной полосой), воспринимает это лишь как повод послать его куда подальше, вперёд, через тернии к… в… на…

Быстроногая Ирина первая выскочила на крыльцо. А на крыльце в этот момент курил администратор Андрей, просматривая ролик, заснятый Машей и слушая Танины комментарии. Но этот не помешало ему со скоростью компьютера просчитать ситуацию, и он схватил шуструю козочку в охапку с криком:

– Куда?! На рабочее место!

Следом вылетел рыцарь без страха и в трусах и крикнул:

– Где вонючая тётка?!

Маша, потянув носом воздух, быстро сориентировалась в пространстве и ткнула пальцем в бомжиху, которая успела отойти от магазина метров на пятьдесят. Сергей рванул с крыльца. Ирина вырвалась с криком:

– Там воровка!

Маша вырвала у администратора телефон, готовясь снимать вторую серию супермегаблокбастера.

– Охрана! Вперёд! – протрубил администратор.

Но Сергей уже летел по тротуару. Крик услышала бомжиха, обернулась, увидела своего страшного преследователя и включила сразу четвёртую скорость. С проворотами её колёсные ноги рванулись по асфальту, благо новые покрышки она уже нацепила. А преследователь скакал в дырявых тапках, на голом (или в голом) энтузиазме, но и это ему не помешало быстро сократить расстояние. Ирина уже стартовала за своим ребристым принцем, когда тому до воровки оставалось десять метров. И он бы догнал её, если бы вдруг, откуда-то из кустов между ними, не выскочила собачья свадьба. Маленькая болонка бежала бодрой трусцой, ведя за собой с десяток здоровых радостных кобелей, истекающих слюной.

Но неуловимого мстителя было не остановить! Он ворвался в толпу злобных псов, пролаял:

– С дороги! – и попытался прорваться дальше.

Кобели, увидев более мощного самца, вначале оторопели, некоторые даже заскулили. Но потом вдруг, увидев на заднице конкурента кошку, презрели свой страх и бросились за ним.

Теперь процессия напоминала нечто: впереди скакала бомжиха, за ней сучка-болонка, за ней Сергей, за ним десять кобелей, а следом Ирина. И всё это кричало, вопило, лаяло, скулило, кашляло и цеплялось за трусы с кошечками, которые, наконец, лопнули и открыли последний рубеж на тыльной стороне охранника.

На нижних, белых семейках была надпись красным сзади:

«Серёга развратник! Завалю всех!»

Кобели и Ирина, прочитав это, вначале оторопели, но потом, озверев от такой наглости (а может они захотели прочитать, что написано под этими трусами, это же, как матрёшка – слой за слоем) бросились за ним ещё быстрее.

Наш рыцарь, чувствуя на заднице кобелиную слюну, тоже добавил в скорости. На беду сучка-болонка впереди замешкалась и попала ему под ногу.

Бэкхем и Зидан могут только позавидовать такому удару! Сам Пеле нервно курит в сторонке и глотает одноименный кофе, чтобы прийти в себя.

Болонка, уподобившись футбольному мячу, воспарила в воздух и вдруг, резко изменив направление, врезалась в вонючую задницу преследуемой воровки.

– Кручёный! – с восторгом завопил администратор Андрей с крыльца магазина.

Бомжиха приземлилась в траву около тротуара, прорыв траншею носом, кобели набросились на трусы форварда, а болонка, взвизгнув, ломанулась в кусты. Именно поэтому кобели не тронули, вернее, не успели тронуть у нашего Джеймса Бонда то, что находилось у него под трусами. Собачья страсть спасла его!

Несколько шагов вперёд он пробежал по инерции, уже без трусов, запнулся за зазевавшегося кобеля и рухнул на даму из низшего слоя высшего света.

– Помогите! Насилуют! – вдруг завопила она.

– Заткнись дура! – сказал ей Сергей, вставая, – и отдай кроссовки!

Тут подоспела Ирина, окинула его взглядом, хихикнула и, сняв с себя форменную куртку, обернула её вокруг его бёдер. Подошла к воровке, которая уже пыталась уползти в кусты.

Наша Джульетта обошла её и, выставив вперёд свои когти, спросила:

– Может лучше я тебя изнасилую?!…

Позже, когда рыцарь в трусах без кинжала, примерил новые, с кисками, он спросил у Ирины:

– Что ты делаешь сегодня вечером?

– Я занята, – ответила она серьёзно, хотя в глазах у неё загорелись искорки.

– А я думал, что может… я и ты… ты и я… мы могли бы…

– Я сегодня гуляю с парнем, – ответила жестокая.

– Понятно, – проскулил несчастный.

– И этот парень – ты!

– О-о-о! – только и успел сказать счастливый до того, как она шагнула к нему в примерочную и задернула за собой штору.

Вверх тормашками!

– Дядя Ваня, можно мне ещё мороженое?

Иван Иванович взглянул на милое личико семилетней племяшки и ответил:

– Конечно, Алиса, можно!

Глядя в большие глаза ребёнка, которые смотрели на него обожающе, он, конечно, не мог отказать. Да и как откажешь любимому ребёнку? Этому единственному существу, которое смотрело на него так, будто он из себя представлял нечто особенное, из ряда вон выходящее. Да представлял, но кроме племяшки этого никто не замечал! И пусть это было пятое мороженое за час, пусть! Он всё равно уже не помнил, сколько ей их купил.

Счастливый ребёнок отошёл от лотка мороженщицы и начал поглядывать на дядю своим фирменным взглядом, не забывая со скоростью голодного бегемота уничтожать добычу.

А был Иван Иваныч невысоким, лысоватым, толстоватым и бледненьким мужичком, на которого и не взглянет ни одна уважающая себя дама. И именно так и сложилось в его жизни – к сорока он так и не познал радостей любви. Так сложилось, и он не горевал об этом, не уставая мечтать о любви светлой, возвышенной, которая ждёт его где-то за морями, а может и за ближайшим углом. И ещё этот чудо-экземпляр свято верил в то, что человек может летать. Нет не на самолёте, не с крыльями, а вот так, взял – захотел и полетел! Силой мысли.

В жизни его не было и друзей – одно одиночество, кому нужен был безнадёжный мечтатель! Зато теперь, когда у него была племянница, последние годы, он гулял с ней все выходные подряд. Только ребёнок мог понять его – ведь дети тоже живут в своём выдуманном мире.

– Я съела! – радостно подпрыгнув, сообщила Алиса.

– Ура! – поддержал её дядя, – теперь полетим?

– Ага, – сказала его юная соратница и он не обратил внимания на её бледность, приключившуюся с ней от переизбытка замороженного продукта, помещённого в юный организм.

Они направились к карусели «Сюрприз». Были раньше такие в парках отдыха. (Сейчас – не знаю. Стыдно признаться – в таком парке не был лет сто, хотя частенько езжу мимо него.) Помните? Ощущение в ней – как у космонавтов в центрифуге. Этакая прозрачная кастрюля, к стенкам, которой привязаны несчастные отдыхающие. И эта кастрюля с бешеной скоростью вертится во все стороны, пытаясь вытрясти из вас душу. Короче, та ещё экзекуция!

Но детям нравится! А у нас налицо два ребёнка – большой и маленький, два незнайки, штепсель и тарапунька.

Стоял тёплый июньский день, и народу в парке была тьма. Поэтому и кастрюля «Сюрприза» моментально заполнилась народом, жаждущим экстрима. Вождь краснокожих поместился рядом со своей бледнолицей племяшкой. Они прицепились цепочками и кастрюля стартовала

Как всегда в подобных каруселях, вначале со всех сторон раздавался смех. Но, по мере увеличения числа оборотов «Сюрпризом» вокруг своей оси, центробежная сила стала вдавливать экстремалов в стенки и смех сменился визгом. Перед глазами уже было непонятно где небо и земля, солнце превратилось в сплошную огненную полосу, а мир стал сплошной чередой разноцветных образов, которые меняли друг друга с такой скоростью, что глаз не успевал ухватить не один из них. Ясно было видно только тех, кто находился в кастрюле, ибо все двигались в одной плоскости одновременно, а «Сюрприз» превратился в отдельный мир, который жил по своим законам.

Алиса радостно верещала, Иван Иваныч, считая, что верещать неприлично, восхищённо мычал. Подобные им звуки: ржание, блеяние и кукарекание издавали все на этой чертовой каракатице.

Вдруг что-то произошло. Слева мелькнуло что-то белое и разлетелось фонтаном по всем пассажирам сверхзвукового лайнера. Иван Иваныч повернул голову и увидел, что его любимица, презрев законы тяготения, испускает изо рта то самое мороженое, которое вместе с её животом, не ужилось с центробежной силой. Теперь у всех пассажиров этого «Боинга» появилась возможность попробовать вкуснятину! Так птички-родители кормят птенцов: отрыгнул батя сынку кусок переваренного червяка и каркает: «Ешь!»

Без сомнения любители мороженого оценили этот дар, потому что вой и визг многократно усилился – ведь хватило всем! А Алиса всё изрыгала из себя сей молокопродукт. Прям, вулкан какой-то!

Дядя Ваня, который в этот момент думал только о благополучии своей юной родственницы, отстегнул цепь-страховку и шагнул к ней…

…Люся была тоже девушкой не от мира сего и в свои тридцать с хвостиком, в глазах у неё тоже светилось детство, радость и ожидание чуда. И шла она тоже в парк, туда, где детство громко заявляет о себе громкими и счастливыми визгами.

Вот только дорогу она выбрала короткую. Это даже была не дорога – тропка между деревьями в посадке, окружающей аттракционы.

Там она их и встретила.

Три, изрядно поддавших мужика, преградили ей дорогу. В центре стоял толстяк, а с краёв его два худых, будто бочка и торчащие рядом две оглобли.

Она попыталась их обойти, но те живо окружили её. Детские крики аттракционов были совсем рядом, и она рванула вперёд, но две оглобли схватили её под руки.

– Девочка, дай закурить! – заржал толстый, оглядываясь по сторонам.

– Я не курю! – испуганно пискнула она.

– Плохо! – рожа толстого, скорее похожая на другую часть тела, на которой он сидел, скривилась, – давай сумку!

Худые захихикали.

– Помогите! – закричала она, но её крик утонул в грохоте аттракционов.

– Ха-ха! Насмешила! – толстая физиономия, скуксившись, и впрямь стала похожа на зад.

Жирный протянул руку за сумкой.

Но не зря говорят, не зря – Бог всё видит!

Чудо, которого она ждала всю жизнь, свершилось!

Оно материализовалось в виде метеорита, который обрушился на хулиганов.

Странный, впрочем, это был метеорит. В полете, он дрыгал ногами, руки держал, как самолёт крылья, а на его счастливом лице сияли широко раскрытые глаза.

– Я лечу! – вопил он во всю глотку, перекрывая шум парка.

Худые, в ужасе отпустили жертву, и та отпрыгнула в кусты. Толстый, услышав дикий вопль, развернулся, подставив своё подушкообразное пузо прямо под лысину небесного тела.

НЛО, впечатавшись в батут толстяка, благополучно отпрыгнуло в кусты, а жиртрест, падая, завалил своей массой дружков.

На мгновение всё стихло.

Потом из кустов, держась за руки, появились Иван Иваныч и Люся. Они остановились на тропинке, не обращая никакого внимания на возню посрамлённых хулиганов.

Они смотрели, не отрываясь, друг другу в глаза и каждый видел там отражение себя. Они даже не дышали, будто пронзённые молнией. Некоторое время. Потом дружно вздохнули.

– Я всю жизнь ждала Чудо… – вдруг сказала Люся.

– Я тоже, – вторил ей Иван Иваныч.

– Я ждала возвышенной любви, – прошептала она.

– Я тоже, – шепнул он.

– И она прилетела…

– И я прилетел…

– Ты умеешь летать! – она говорила абсолютно серьёзно, просто констатировала факт.

– Да. Ты тоже! – они всё смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.

– Дядя Ваня! – вдруг раздалось рядом радостное восклицание племяшки, – Ты живой!

Он вздрогнул, обернулся и улыбнулся девочке:

– Я умею летать.

– Да, ты улетел как космический корабль! – восхищённо воскликнул ребёнок, с любопытством разглядывая Люсю.

– Нет, он прилетел как Карлсон! – ласково сказала Люся.

Очарование момента не нарушилось и они опять, держась за руки, долго смотрели друг другу в глаза…