Текст книги "Двенадцать миллиардов"

– Е-6, прикрой меня! У меня на хвосте пять этих тварей! – прозвучало по рации, однако Вернон отказался помогать товарищу, вполне четко осознавая, что просьба о помощи адресовалась именно ему. Молчаливое игнорирование стоило жизни звездолету, однако Вернон был занят более важным для себя делом. В перерывах между маневрами уклонения и атаками, он тщательно старался отыскать на трехмерной карте корабли ОДО, пытаясь идентифицировать корабли Алексея и Виктора.

Отвлекшись от полета, он допустил попадание мощной ракеты по корпусу своего звездолета. “Полярис” сотрясся от взрыва и жалобно сообщил о поломках в системе защитного поля корабля. Вернон понял, что долго в таком ожесточенном бою ему едва ли удастся выстоять и приступил к маневру снижения. Как раз в этот момент бортовые системы его корабля и засекли данные по перемещению звездолета Виктора, однако корабль Алексея ему пока так и не удавалось обнаружить.

– Алексей! Флагманы на подходе, скоро они выйдут на огневой рубеж. Против турсутового орудия база не выстоит.

– Вильям! Они не будут атаковать базу, им нужны чертежи, сотрудники и оборудование. Они будут спускать еще большее количество штурмовиков и боевых шаттлов. Но не думаю, что сами флагманы будут атаковать.

– Нас остается совсем мало. Мне неприятно говорить это, но боюсь у нас почти нет шансов больше сдерживать их, – прозвучал голос Ирины в эфире.

– Я поддерживаю, – ответил Вильям, едва уклоняясь от очередной атаки нескольких преследующих его вражеских штурмовиков. Я сверяюсь с графиком открытия межзвездного тоннеля. Мы обязаны отступить.

– Вильям прав! Наша смерть не принесет результата, – поддержал Алексей. – Только что последний работающий транспорт покинул Проксиму. Я вижу несколько подбитых транспортников. Два из них в секторе М84 и один в М88. Автоматизированные. Инженеров там нет. И отремонтировать их мы уже не сможем. Я поддерживаю решение об отступлении.

– Вниманию, всем штурмовикам, – говорит полковник Вольт. – Вы знаете, что следующее открытие фотонного контура запланировано как последнее. Я приказываю, всем оставшимся в живых отступать. Передаю координаты и время открытия тоннеля. Прошу настроить переход в автоматическом режиме.

Переговоры, которые Вернон слышал в эфире, помогли ему идентифицировать бортовые номера всех нужных ему звездолетов. Удивившись почему Алексей пилотировал майянский звездолет, он приступил к маневру атаки. Зная, что времени у него оставалось совсем немного, он что было сил давил на гашетку, даже не пытаясь обуздать разбушевавшуюся в остатках его души ненависть.

– Борт Е-6! Морис! Ты что творишь? – что было сил закричал Виктор, едва уклонившись от атаки звездолета, который по всем законам логики должен был быть его союзником в воздушном бою.

Пролетавший совсем недалеко от Вернона Алексей, опешив от удивления, так и не решился открыть огонь. Видео-камеры в кабине пилота звездолета Е-6 была отключена, и он не мог идентифицировать пилота. Однако, всем было понятно и очевидно одно: пилотом едва ли мог быть кордицептор, так как захватить “Полярис” во время столь стремительного и ожесточенного воздушного боя было практически невозможно.

Впрочем, совсем скоро Алексей пожалел о том, что не открыл огонь по атаковавшему его друга звездолету. Вернон захватил в прицел и его и вскоре приступил к преследованию маянского звездолета. Неожиданность мятежа вскоре принесло свои зловещие плоды. Отвлекшись на уклонение от атаки подлетевших штурмовиков кордицепторов, корабль Алексея получил серьезные повреждения от выстрелов Верона и, загоревшись, начал снижаться. Вскоре такая же участь постигла и корабль Виктора.

– Вильям! Звездолет Алексея падает, мои системы пилотирования тоже повреждены. Я направляюсь за ним, возможно у меня еще есть шанс спасти его, – прокричал по рации Виктор.

– Я нахожусь в двух секторах от вас. Помните о том, что следующее открытие фотонного контура будет последним. Я постараюсь подлететь к вам на помощь! – отозвался Вильям.

Увидев на карте приближающийся “Фотон” Ирины, Вильям приказал ей немедленно отступать.

– Полковник! Говорит Ирина Берг. Я не улечу без Виктора и Алексея.

– Ирина, это приказ. Ты обязана подчиниться. Перемещайся на Землю вместе со всеми выжившими и немедленно сообщите профессору о том, что нам потребуется еще одна активация. У нас все еще есть шанс. Я снижаюсь, чтобы найти их. Передаю тебе время и координаты открытия тоннеля для профессора.

– Я отказываюсь подчиняться, полковник. Я не являюсь частью вашего воздушного звена, – упорствовала в ответ Ирина, и Вильяму пришлось перевести ее канал на отдельную частоту.

– Ира, – смягчившись, произнес он. – Другого шанса у нас нет. Только ты сможешь передать информацию профессору. Если ты полетишь сейчас им на помощь вместе со мной, все мы останемся на Тикале навечно. Верь мне, я вытащу их и вернусь.

Ирина несколько секунд колебалась в принятии решения, она вглядывалась в дисплей, словно пытаясь проникнуть через него в душу своего собеседника. Внезапно “Фотон-1” сотряс невероятный по своей силе взрыв, и система сообщила ей, что поле безопасности вот-вот оставит звездолет без защиты.

– Хорошо, Вильям. Поклянись жизнью, что не бросишь их, – наконец согласилась она и снова перейдя на общую частоту передачи, призвала оставшихся в живых майя и шумеров к отступлению.

– Клянусь, – прозвучал уверенный голос Вильяма.

Фотонное поле снова разверзлось в неожиданной для кордицепторов точке, и звездолеты союзников успели проскользнуть в него. Вильям же вызвал по рации друзей и приступил к маневру снижения. Потеряв с радаров звездолет Вильяма и довольствуясь выигранным сражением, штурмовики кордицепторов начали патрулирование только что захваченной ими базы.

Тем временем Алексей и Виктор уже смогли выбраться из пылающих огнем звездолетов. Осуществив невероятно жесткую посадку, “Фотон-1” Виктора оказался поврежден более значительно. Друзьям становилось понятно, что им придется оставить корабль. Алексей еще раз бросил прощальный взгляд на своего боевого друга. Именно на нем он когда-то учился невиданным по своей скорости и отваге маневрам, осуществил свое первое межзвездное перемещение, именно на нем принял первый бой с кордицепторами. Истерзанный временем и окутанный огнем, дымящийся железный друг нашел свое последнее пристанище в одном из внутренних ангаров научной лаборатории. Они были больше не в силах помочь умирающему боевому товарищу.

– Мы больше никогда не увидим его! – печально произнес Виктор. – Я помню его с тех пор, когда отец начинал создавать его чертежи.

– Прощай, друг, – словно провожая в последний путь близкого человека, произнес Алексей, подарив “Фотону-1” свой последний взгляд скорби, и на какой-то миг друзьям даже показалось, что звездолет тоже смог попрощаться с ними, сделав напутственный сигнал аварийными огнями. Гул его двигателей постепенно стих, и обгорающие в неистовом пламени блоки электронного управления, вскоре полностью обесточили легендарный космический корабль.

Друзья включили поисковые маяки и постарались выйти на площадку с максимальным просветом в крыше. Где-то вверху, словно удовлетворенные тактической победой в беспощадной бойне, без устали маневрировали тысячи штурмовиков кордицепторов.

– Алексей, Виктор! – послышался по рации голос Вильяма. – Снижаюсь за вами. Я отозвал все наши звездолеты обратно в Солнечную систему и попросил Ирину организовать еще одно последнее открытие межзвездного тоннеля до Земли. Восточный вход базы полностью контролируется кордицепторами. Вы должны добраться до западной части. Там на двенадцатом этаже есть выступающая платформа. Буду ждать вас там через двадцать минут. Подтвердите!

– Да, Вильям. Мы слышим тебя – отозвался Виктор. – Следуем туда. Это будет не просто. База почти полностью разрушена.

– Удачи, ребята! – притаившись в одной из скрытых полостей научной базы, Вильям завершил связь и выключил бортовые огни звездолета. Воевать с целой армадой обозленных врагов один корабль был не в состоянии.

Системы жизнеобеспечения научной базы были полностью разрушены, почти нигде не горел верхний свет, а коридоры и залы лабораторий освещались лишь тусклыми красными аварийными огнями. Повсюду были разбросаны осколки стекла и пластика, прорывающиеся сквозь разбитые панорамные окна порывы сильного ветра поднимали в воздух пыль и обрывки бумаг.

Вскоре Виктор и Алексей оказались у лестницы, ведущей на заветный двенадцатый уровень и начали быстро подниматься вверх. Сквозь разбитые витражи, столь характерные для архитектуры майя, Алексей обратил внимание на входящий в плотные слои атмосферы Тикаля флагман кордицепторов.

– Будут высаживаться, – с горечью офицера, только испытавшего свое первое поражение, констатировал Виктор.

– Им удалось сбить два транспорта.

– Думаешь у них есть шанс разобраться в конструкциях?

– Боюсь, что да…

– Сообщите, как будете на месте! – попросил Вильям, снова активировав радиосвязь. – Я стартую к вам на минимальной скорости, чтобы оставаться незамеченным. Боюсь, вам придется прыгать в верхний стыковочный отсек. Другого шанса выбраться у всех нас не будет. Кроме того, делать это будет нужно всего за минуту до открытия межзвездного тоннеля. Согласившись с планом Вильяма, друзья заторопились вверх по ступеням.

Внезапно несколько металлических ступеней обрушились вниз, и Алексей едва успел удержать Виктора от падения с двенадцатого уровня.

– Вот это да, – прошептал Алексей, наблюдая как несколько лестничных пролетов с невероятным гулом и металлическим скрежетом обрушились вниз.

Выйдя на заветную платформу, друзья уже было хотели устремиться к ее открытому выступу, где их вскоре должен был ожидать звездолет Вильяма, как вдруг один из пролетавших рядом штурмовиков кордицепторов приблизился к платформе и, заметив их, произвел серию мощнейших лазерных выстрелов. Виктора отбросило к краю платформы, и он, чудом оставшись в живых, зацепившись руками за длинную металлическую перекладину, завис в воздухе. Его раненые руки истекали кровью, и ему едва хватало сил удерживать свое тело от падения. Алексея же отбросило вправо, и он, сильно ударившись плечом о стену, упал на спину.

Отомстив за друзей, Вильям выпустил оставшиеся торпеды во вражеский штурмовик, и хотя кордицептор и пытался уклониться от ракеты, отдалившись от базы, смерть все же неминуемо настигла его.

– Скорее же! Прыгай! Люк открыт, – прокричал по рации Вильям, подлетев к платформе, и Виктор, ослабив пальцы, через секунду оказался на фюзеляже звездолета. Поднявшись на ноги, Алексей тоже хотел устремиться за ним, как вдруг из параллельного лестничного пролета дорогу ему преградил Вернон. Оценив обстановку и быстро разобравшись в ситуации, он сделал несколько шагов вперед уверенно преградив Алексею дорогу к отступлению. Невероятные способности единственного глаза Вернона и на этот раз не подвели его. Даже с пятнадцати метров он легко прочитал имя Алексея на нашивке защитного костюма. Алексей же не мог узнать своего скрытого врага, костюм Вернона почти полностью походил на его собственный, скрывал голову в защитной маске, но при этом не содержал никаких опознавательных знаков.

Вернон медленно, словно испытывая при этом физиологическое наслаждение, вытащил катану из-за спины. Понимая, что незваный гость прибыл явно не для дружественной беседы, Алексей повторил действие Вернона. Вызов был очевидно брошен и требовал адекватного ответа.

– Здесь тебя не спасут никакие защитные поля и костюмы! – своим новым глубоким басом произнес Вернон, отбросив в сторону пояс с оружием, но Алексей, как бы ни старался не мог узнать хозяина этого голоса. Ему было очевидно лишь то, что перед ним никто иной, как тот самый пилот, сбивший их звездолеты в воздушном бою.

– Вижу, что и в ОДО пробрались предатели, – оставив попытку выяснить личность своего соперника и разгадать его мотивы, сказал Алексей и занял боевую стойку. – Надеюсь, катаной ты владеешь лучше, чем гашеткой звездолета.

Озлобившись комментарием своего противника, Вернон начал атаку первым и спустя всего несколько десяткой ударов, Алексею стало понятно, что его соперник обладает невероятным умением владеть мечом. В глубине души он надеялся на быстрый исход схватки, однако Вернон пребывал в превосходной физической форме. Посвятив тренировкам все образовавшееся у него время до прибытия на базу ОДО на Земле, он применял против Алексея все более изощренные методы атак. Вскоре Алексей понял, что соперник начинает откровенно оттеснять его от места встречи со звездолетом Вильяма.

– Виктор! Помоги мне с вооружением! Отцепи от нас все хвосты, мы заходим на второй круг, Алексей, ответь же, где ты находишься! – вскоре послышался голос полковника Вольта в рации, но ответить другу у Алексея не было ни времени, ни сил. Едва успевая отражать мощнейшие удары Вернона, он осознал, что их сватка снова перешла внутрь пылающих от огня коридоров научных лабораторий. Опустевший центральный зал двенадцатого этажа оказался огромной ареной для их сражения. Стекла большинства лабораторий были выбиты и разбросаны по полу миллионами бесполезных осколков. Удары орудий кордицепторов и ионных пушек штурмовиков ОДО превратили бесчисленные приборы и конструкции в объятые пламенем руины. Секции переходов между уровнями здания были заполнены обломками мебели. В воздухе смешались запахи серы, аммиака и аммония. Почувствовав, что его соперник отступает, Вернон нанес серию еще более смертоносных ударов, и в какой-то момент ему даже удалось выбить меч из рук соперника. Такого бесславия Алексею не приходилось испытать еще ни в одном поединке. Его клинок отлетел на несколько метров и застрял в лопастях огромного вентилятора. Любой другой меч, огромные стальные пластины обязательно бы раскололи на двое, но катана Алексея выдержала и это испытание. Заклинив, вентилятор изверг клубы дыма в направлении его соперника и это дало ему неожиданный шанс. В невероятном трехметровом прыжке через голову Вернона, Алексей снова завладел своим оружием и был готов продолжать бой.

– Где же ты? Мы будем на том же месте через минуту, – снова послышалось в его рации, и Алексей осознал, что на продолжение боя и у него не остается ни времени, ни сил. Последнее опечаливало его, пожалуй, гораздо больше. Еще ни разу в жизни ему не доводилось сражаться со столь могущественным и искусным противником. Нанеся несколько атакующих ударов для отвлечения внимания, Алексей бросил беглый взгляд на дверь, которая была его единственной возможностью снова оказаться у места встречи с друзьями. Тем временем, Вернон ни на минуту не терял инициативы в бою, его очередной удар просвистел всего в нескольких миллиметрах от шеи Алексея, и в этот момент он впервые ощутил, что этот сантиметр мог стоить ему жизни.

– Одна минута, Леша. Иначе не успеем к открытию межзвездного тоннеля, и нам конец, – послышался голос Виктора по рации. Что было сил Алексей сжал рукоятку катаны в обеих ладонях и нанес Вернону сильнейший режущий удар, однако какими бы быстрыми и сильными не были его атаки, противник всегда находил способ уйти от угрозы. Встретившись, их катаны снова извергли со своих лезвий тысячи искр, и собрав, последние силы в неожиданном ударе ногой, Алексей смог отбросить своего противника на несколько метров назад. Не удержав равновесия и проломив лестничные перила, Вернон рухнул в гигантскую шахту.

Воспользовавшись моментом, Алексей бросился к двери, которая, по его мнению, должна была вести к месту встречи со звездолетом. Однако, оказавшись у края платформы, он осознал, что ошибся уровнем, и звездолет находился почти в тридцати метрах под ним.

– Поднимитесь чуть повыше! – прокричал Алексей, однако его передатчик оказался поврежден в бою, и друзья уже не могли слышать его.

– Чуть выше! – снова прокричал Алексей, однако, увидев открывающийся люк, молниеносно понял, что у него не оставалось выбора. Подняв голову вверх, он увидел, что облака Тикаля стали подкрашиваться нехарактерным голубым сиянием, и он, как никто другой знал, что это означало.

– Неужели опять прыжки… – прошептал Алексей и сделал невероятный рывок. С болью в коленях и ладонях он ударился о титановую крышу звездолета и едва смог найти силы чтобы попасть внутрь.

– Он на борту! – послышался радостный крик Виктора и Вильям привел в действие всю мощь “Поляриса” по вертикальному взлету, чтобы успеть преодолеть расстояние до уже закрывающегося межзвездного тоннеля.

~ * * * ~

Флагманский корабль кордицепторов остановился в трехстах метрах от поверхности Тикаля прямо над главным космопортом, и в тот же момент его днище озарилось ярко-красным сиянием. Личный шаттл предводителя кордицепторов начал маневр стремительного снижения и вскоре, сопровождаемый тринадцатью боевыми штурмовиками, осуществил посадку у главного входа в научную базу. Едва осуществив посадку, космический корабль испустил клубы едко-серого дыма, и спустя несколько секунд тяжелый металлический трап с глухим стуком соприкоснулся с поверхностью Тикаля.

Сипан медленными размеренными шагами спускался на поверхность планеты, которая когда-то давным-давно служила ему домом. Его впалые и безжизненные темно-серые щеки и морщинистый вытянутый лоб были скрыты плотной красной тканью; его глаза, которые казалось были способны самостоятельно излучать свет в этот день сверкали торжествующим удовлетворением. Оглядевшись вокруг, он бросил любопытствующий взгляд на дымящиеся остатки колонн фотонного контура, затем оглядел полуразрушенный центральный корпус лаборатории и, наконец, приметил корпуса двух захваченных транспортных кораблей. Сопровождавшие его по правую руку кордицепторы, приблизились к нему, и Сипану было достаточно лишь посмотреть в глаза каждому из них, чтобы отдать телепатический приказ на изучение того, что в тот день представляло для них особый интерес.

Вскоре из чрева шаттла Сипана начали появляться и дюжины боевых штурмовиков, обступив своего вождя полукругом и получив очередной беззвучный приказ, они проследовали за ним к центральному входу в главный корпус. Выстрелами турсутовых ручных винтовок штурмовики разнесли в клочья огромную металлическую дверь, продолжая расчищать завалы, обеспечивая беспрепятственный проход Сипану. Подорвав очередное препятствие, они, наконец, оказались у входа в главный зал и, почувствовав это, предводитель приказал обеспечить проход внутрь без применения оружия. Тяжелая рукоятка массивной двери подалась на удивление легко и, сжимая приклад лазерного оружия, двое кордицепторов стремительно ворвались внутрь. Обуреваемый любопытством, Сипан немедленно проследовал за ними. Хотя в помещении главной лаборатории и царил беспорядок, все же большинство систем оказалось не поврежденными, и огромный зал даже по-прежнему озарялся ярко-красными огнями резервного генератора.

Стараясь активировать системы управления, Вернон наклонился перед пятиметровым круглым столом, у которого еще совсем недавно стояли профессор Фостер, Вукуб и Кугар. Звук открывающейся двери резко переключил его внимание. Молниеносно оглянувшись назад, он за доли секунды вытащил из-за спины катану и принял позицию активной боевой защиты. Приняв маневр Вернона за устрашающий и враждебный, один из ворвавшихся кордицепторов открыл по нему огонь из лазерного пистолета, однако одаренный новыми возможностями реакции и зрения, Вернон сумел отвести от себя опасный огненный пучек лезвием своей катаны и, отразившись, тот угодил в другого штурмовика.

Реакция Сипана была не менее молниеносной. Он бросил на провинившегося по своему незнанию кордицептора испепеляющий взгляд, и тот не в силах совладать с телепатической силой своего повелителя, упал на колени в чудовищных конвульсиях. Не сменяя силы своего воздействия, Сипан перевел взгляд на Вернона, однако реакция была совершенно иной.

– Думаю, на меня эти штучки едва ли подействуют, – ехидно улыбаясь, произнес Вернон, продолжая сжимать в руках катану, и наблюдая как десятки кордицепторов обступали его со всех сторон. В его голове бесконечным потоком крутился невнятный комок из обрывков не до конца продуманных решений. – Мне уже не знакомо такое понятие, как боль, – добавил Вернон.

Все штурмовики в тот же миг активировали багровые самонаводящиеся лазерные прицелы на его теле, и вскоре весь его костюм почти полностью оказался покрыт светящимися точками. Однако, помня о том, что случилось с их товарищем совсем недавно, никто из кордицепторов не решался нажать на курок и повторить печальную участь.

– Впечатляет! – произнес Сипан. Его раскатистый бас был холоден, как полярная ночь. – Я вижу, и ваша раса дошла до применения моих технологий.

Встроенный детектор перевода языков Вернона переключился медленнее обычного, и он смог услышать только половину фразы Сипана.

– Я бы хотел изучить тебя получше, поэтому сейчас я сохраню тебе жизнь, – продолжал предводитель кордицепторов.

– Не тебе решать, что делать с моей жизнью! – грубо ответил Вернон, не отдавая даже самому себе отчета, зачем он нарочно пытается разозлить своего могущественного собеседника

– Ты знаешь с кем разговариваешь?

– Мне на это наплевать, – снова бросил в ответ Вернон, без тени страха.

– Я – Сипан. Предводитель кордицепторов. Все планеты Проксимы скоро падут к моим ногам. А следующей будет и твоя звездная система. Причина тому, что ты продолжаешь сейчас дышать – лишь мое любопытство. Пойдем со мной, если хочешь жить!

– Меня уже один раз лишили жизни, я не боюсь потерять ее снова, – не боясь своей наглости, ответил Вернон.

– Я не могу воздействовать на твой мозг, но, просканировав его, я вижу, что могу быть тебе полезен, – Сипан неожиданно поменял тактику в общении.

– Мне никто не нужен, – огрызнулся Веронон. – Хватит заговаривать мне зубы. Хочешь убить меня – убивай!

Сипану наконец удалось поймать прямой взгляд Вернона, и, не давая ему сомкнуть своих глаз, он начал перечисление:

– Часть функций твоего мозга блокирована мутационным препаратом, по своему действию схожему с кордицепсом. В тебе кипит жажда мести, но ты не можешь открыть скрытые в тебе резервы. Я чувствую это. Для отмщения нужны силы. Я наделю тебя силами, чтобы победить их обоих.

Вернон опустил меч. Его противнику словно удалось прочитать его мысли. Услышанного было достаточно, чтобы задуматься о том, что Сипан и правда мог бы оказаться полезен ему. Бурлящая в его сознании ненависть окончательно затмила все остальные чувства, и в тот момент Вернон больше не мог думать ни о чем другом, кроме как о тех средствах, которые могли бы привести его к заветной цели.