Текст книги "Высшая лига убийц"

– Это – Керк, – сообщил судостроитель, – начальник моей, так сказать, службы безопасности.

Инопланетянин кивнул, став похожим на огромную ящерицу.

– Мы вроде бы познакомились, – проворчал Троуп.

– Да, ему очень повезло, что ты не вышиб из него мозги!.. – расхохотался Билл. – Теперь я понимаю, что истории о тебе – истинная правда. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь ТАК быстро стрелял. БАХ-БАХ!.. – и в башке дыркой больше. – Проходя мимо робота, гигант ткнул указательным пальцем в центр серого лба (отчего череп машины запрокинулся назад), отмечая, куда именно угодили пули. – БА-БАХ! Вот это да!..

– Он полный псих, – прокомментировала Кэтрин. – Паранойя для него – легкий насморк.

– Польщен, – отозвался Блэйз, давая исчерпывающий ответ на все восторженные излияния.

Владелец верфей хмыкнул, и, бочком, протиснулся в шлюз. По ту сторону обнаружился другой док, еще более громадных масштабов, нежели предыдущий. Судя по всему, «Versus» поместили в наименьший из производственных отсеков. В этом же доке производилась непосредственная сборка. Еще недавно. Казалось, работа замерла пару часов тому назад. Подъемные краны хватко держали тяжелые балки, а со стапелей свисали огромные металлические пауки, – роботы-монтажники, – обездвиженные, обесточенные туши. Каждая из десяти клешней оканчивалась лазером, сварочным аппаратом или пневмомолотом, но в объективах чернела безжизненная тьма.

А посреди дока, собственно, покоился предмет производственной деятельности. Проходя вдоль ограждения, Билл приосанился, бросив на посетителя оценивающий взгляд. Громобой выпучил глаза. Он лицезрел самый настоящий, хотя и не вполне завершенный, крейсер. Черная громада, чьи хищные обводы напоминали водоплавающих тварей с убийственно-острыми зубами. Во многих местах отсутствовали блоки брони, – в прорехах виднелись объемные трюмы, предназначенные для наземной техники (или ценной недвижимости), – и орудия в беспорядке лежали в стороне. Однако, не составляло ни малейшего труда различить общий замысел. Крейсер был великолепен.

Ощутимо отличался от флотских стандартов, что, впрочем, шло только на пользу. Федерация десятилетиями не обновляла ресурсы, тогда как наука и технологии не стояли на месте. К примеру, двигатели строящегося судна на 30-35 % мощнее стандартных, применявшихся в аналогичном классе. Следовательно, звездолет без труда уйдет от преследования. Вооружение также опережало средний технический уровень: усиленные излучатели, дальнобойные орудия и «умные торпеды». Не говоря о радарах, способных учуять песчинку на расстоянии тысяч миль.

Не оставляло ни малейших сомнений, для каких целей предназначался данный транспорт. Обнаружение, погоня; молниеносный бросок, столь же стремительный побег. Пиратство, грабеж в Открытом Космосе. Деяния, в высшей степени противные Закону. Но – занятная вещь, – глядя на бронированного красавца, Троуп не почувствовал ровным счетом ничего, что походило бы на порицание, неприятие или отвращение. Более того, он яростно желал обладать этой ВЕЩЬЮ. Бороздить черный вакуум, совершать дерзкие налеты, грабить курортные планетки… Стрелок понимал, что подобные мысли кощунственны по отношению к его занятиям и убеждениям. Тем не менее, ничего не мог с собой поделать. Странное ощущение походило на то, как ценитель оружия смотрит на старинный меч или кинжал, сознавая, что этот клинок выкован в первую очередь для убийства и непростительного насилия, и все же…

– Предмет моей гордыни, – сказал черногривый гигант. – Он должен стать лучшим кораблем, что когда-либо сходил с данных стапелей. Предел фантазии, просто мечта.

Блэйзу показалось забавным, что Билл примени настоящее время («должен» – вместо «должен был стать»), точно всерьез полагал, что мечта еще могла осуществиться.

Крейсер насчитывал в длину не менее двух сотен метров. Громобой поглядел за ограждение, на дно сухого дока, где копошились несколько непохожих фигур. Трое что-то варили низкотемпературными горелками, еще двое суетились над бумажными чертежами.

Все пятеро были Иными.

– Мои лучшие инженеры, – пояснил судостроитель. – Для них блокада не имеет значения. Копы затаили на каждого зуб, но разве это препятствие для настоящего энтузиаста?..

Троуп кивнул. Разумеется, нет. Верфи, строящие пиратские корабли, служили прибежищем для ученой швали, которая то ли скучала на старой работе, то ли недополучала денег. Их приютили незаконные доки. Зарплаты не прибавилось, зато азарта…

В голову охотнику пришла интересная мысль:

– Почему ты не достроишь этого монстра?.. Он мог бы помочь выпутаться из этой ситуации.

– Уверен, что так, – хохотнул Чугунный Билл. – Малыш разметал бы налоговую дребедень, как игрушки. Осталось бы только облако дыма. Причина, по которой я не могу прорвать оцепление, как всегда, тривиальна. Ты будешь смеяться – у меня нет столько топлива, чтобы просто-напросто вывести крейсер из дока, не говоря уже о маневрах…

Блэйз сдержанно улыбнулся.

– Вот как?..

– Я ждал прибытия танкера, когда объявились эти крысы со своими нелепыми требованиями. Потом, разумеется, посудину просто не пропустили через блокаду. Они ведь не дураки. – Громила помолчал (по-видимому, размышляя над целесообразностью последнего утверждения). – Кроме того, у меня не наберется команды, способной управлять звездолетом такой весовой категории. Необходимо, по меньшей мере, двадцать шесть человек – опытных моряка, переживших не одно космическое сражение.

Это объяснение показалось Громобою более убедительным.

– Поэтому, – продолжил Билл, – даже если допустить, что мне удастся наскрести немного топлива, малыш окажется без чуткой направляющей руки. У меня, конечно, есть пара буксиров, заправленных под завязку, но их баки канут в прожорливую бездну – подобно тому, как легкий дождь пытается оросить раскаленную пустыню.

Стрелок вновь улыбнулся, ничего не ответив. Он отлично понял, что значили «пара буксиров». Сверхскоростная яхта, или один из новомодных ядерных катеров, призванные увезти магната подальше от неприятностей. Когда станет совсем уж худо, а надежда на спасение станции улетучится, как капли влаги на горячем песке. Без следа.

– Ты подумал о том, о чем я?.. – спросила ИскИн через помехи. – Сукин сын намерен их бросить.

Суровая истина. За порядочностью и принципами истинного коммерсанта порой крылось вероломное коварство помойной крысы, ошалевшей от многолетнего голода. Рациональная, бескомпромиссная, обеленная жестокость. Насколько ее можно оправдать.

Можно ли?..

Вместе с тем, Троуп не считал необходимым вмешиваться в эти нюансы. Он прибыл ради считанных минут, проведенных в познавательной беседе. Не больше и не меньше. Остальным пусть занимаются легавые. «Уполномоченные лица» вроде капитана Фортса.

Вскоре путь остался позади – весь док, от начала до конца. Блэйз счел уместным предположение, что сократить дистанцию не составляло труда. Просто Билли рассчитывал поразить гостя, впечатлить своим могуществом и сломить недоверие.

Зеленокожий Керк следовал позади, на некотором отдалении. Завершали процессию пятеро андроидов. Когда впереди вырос проем, а за ним – створки подъемника, – Громобой намерился было возразить, что не станет подыматься в столь многолюдной компании, но в этом не возникло нужды. По прибытии лифта выяснилось, что камера совершенно пуста, и совершить подъем предстояло только двоим. Они молчали.

Подъемник приходил непосредственно в кабинет кораблестроителя, где Троупа ожидал сюрприз № 2. Охотник рассчитывал обнаружить что угодно (стены из оцинкованной стали, склад дорогостоящих запчастей; будуар, расшитый бархатом и кожей; просторный бар с бассейном и джакузи), но не это. Кабинет был оформлен в изысканном буржуазном стиле, лишенном изысков, что, впрочем, лишь подчеркивало солидное достоинство помещения. Ничто не напоминало ни о грандиозных доках, ни о стапелях, ни о роботах, ни о прочих производственных мощностях. Как и о том, что вокруг простиралась космическая станция: стальная песчинка посреди необъятного Космоса.

Стены – высокие, порядка четырех метров – закрывали книжные шкафы. А на них стояли книги. Не электронные, кастрированные суррогаты, лишенные смысла и духа, а самые настоящие КНИГИ. Из бумаги, картона и типографского клея. Многие из этих томов были старше Блэйза. Вся же библиотека стоила состояние. Значительно меньше, чем крейсер (миллионы и миллионы – сумма, недостижимая для простого обывателя, озадаченного честным бизнесом), однако, немало. Поглядев на Чугунного Билла, стоявшего посреди интеллектуального наследия, словно грубый варвар на останках античного града, Громобой понял, что громила имел такое же отношение к библиотеке, как шимпанзе – к банановой ферме. Возможно, пролистал два-три журнала.

С другой стороны, впечатление могло быть обманчивым. Троуп достаточно повидал на своем веку, чтобы усвоить эту нехитрую истину. Порой вещи – совсем не то, чем кажутся. Да, Билл казался неотесанной деревенщиной. Но глаза сверкали внутренним светом, а речь изобиловала богатыми оборотами. Скрыть то, что дано от природы, весьма затруднительно. Сам Блэйз неоднократно пытался утаить свои таланты, практически всегда – безуспешно. Стрелок стрелка видит издалека, это точно.

Участки стен, свободные от стеллажей, прикрывали панели из натурального дерева. Кое-где висели картины и миниатюрные модели, изображающие… верно, суда. Не космические линкоры и лайнеры, а те, что бороздили когда-то моря и океаны Земли. Не атомные, не дизельные, не электрические, даже не паровые. Те самые ископаемые, что приводились в движение первой тягой, которую выдумал человеческий разум. Давлением воздуха под куском материи, растянутым по реям. Образы, выполненные масляными красками, пробудили в душе Громобоя печаль – плеск волн, скрип канатов, крики чаек. Деревянные красавцы канули в Вечность, ушли в последнее плавание, и они были прекрасны. Здесь, на стенах библиотеки в сердце космической станции, они, выхваченные из безвременья умелой рукой, застыли в моменте триумфа.

Плавание продолжалось, став воистину вечным.

Все, что имело касательство к судостроению, на этом исчерпывалось. Ни голограмм, ни макетов, ни чертежей. Будто звездолетов нет и в помине. Ни сложной аппаратуры, ни компьютеров, ни проекторов. Будто комнату, – со всеми книгами и картинами, – протащили через бездну Пространства/Времени в недра космической станции.

Имелось даже окно. Не круглый иллюминатор, стиснутый герметичными зажимами: большое окно в лакированной раме, открывающее вид на осенний сад. Опадающие листья, трава, увядающая в ожидании первых морозов (судя по всему, времена года менялись в течении стандартных суток, либо по прихоти владельца). За древесными стволами виднелись очертания массивной постройки. Очевидно, крыло иллюзорного поместья, где размешался кабинет. Дворец, из просторных коридоров коего вырвали все эти книги, картины, дубовые панели. Голограмма, проекция. Ничего более.

Неужели здоровяк сам до всего этого додумался?..

– Нравится? Мне пришлось изрядно покорпеть, чтобы добиться того, чего мне действительно хотелось. – Билл подошел к массивному столу, стоявшему у окна, и опустился в кресло. Скрип кожи. – Здесь я чувствую себя комфортно. Присаживайся, расслабься.

Троуп принял приглашение, заняв другое кресло, стоящее по ту сторону стола. Скрип повторился. Прекрасный сад оказался прямо по курсу. Кружась, опал невыносимо-желтый лист, – точно ему некуда спешить. Туша судостроителя маячила в левом углу.

Не говоря ни слова, Билл потянулся и сграбастал графин, наполненный жидкостью янтарного цвета. Щедро плеснул в пару стаканов. Опять же, сохраняя полное молчание, протянул сосуд гостю. Блэйз принял подношение, принюхался. Виски. Судя по запаху, отменное.

– Твое здоровье, – осклабился громила.

Громобой повторил жест, означавший во всей Галактике примерно одно и то же, после чего не без опаски пригубил. Краем глаза он внимательно следил, глотнул ли владелец верфей своего напитка, или просто смочил губы. Вкус оказался еще более отменным, нежели запах. Позабыв о большинстве опасений, охотник сделал хороший глоток.

Пару мгновений в кабинете царила тишина, не нарушаемая ни скрипом натянутых нервов, ни учащенным дыханием. Мужчины собирались с мыслями – подобно тому, как полководцы собирают свои войска, – делая вид, что смакуют изысканный напиток.

– Да, – наконец произнес Троуп. – Переплет, в который ты угодил, так сказать, весьма занимателен.

– Если это переплет, то, хочется верить, он принадлежит доброй книге, – еще более туманно ответил Билл.

– Навряд ли. Такие персонажи, как мы с тобой, в добрые книги не попадут. Наши позиции – по разные стороны баррикады. Порой чья-то сторона берет верх, порой – наоборот. Все зависит от того, насколько удачно выбран момент. – Блэйз со значением умолк, пытаясь осмыслить, что за ахинею он нес. – Все остальное, в конечном итоге, ерунда.

– В точку, старина, – сказал кораблестроитель, словно запросто постиг смысл сказанного, и, заодно, НЕ сказанного. – Ублюдки подловили меня, когда я был наиболее уязвим. Лучшего – для меня, само собой разумеется, наихудшего, – момента трудно представить.

Настал черед Громобоя блуждать в потемках.

– Эсминцы?..

– Они самые. Бомонд подвел меня так, как вообще кто-то может кого-то подвести. Что называется – кинул. Без эсминцев я совершенно беспомощен. Тогда казалось, что дело выгорит, и мои ребята вернутся, не успею я сказать «Оп-ля, что-то вы припозднились», но… – Чугунный Билл сокрушенно качнул головой. – Они не вернулись. Одно радует – Сольери канул в бездну вместе с ними. Да, до меня доходят слухи, что он а) промышляет пиратством; б) захватил какую-то планету, поработил ее жителей, а эсминцы использует в качестве своего частного флота; в) сговорился с ИскИнами из Дикого Роя, и теперь вынашивает зловещие планы против человечества… Я не верю ни единому слову, – подытожил здоровяк. – Вакуум поглотил его без следа.

– Похоже на то, – согласился Троуп. – Копы давно положили на тебя глаз, и ждали подходящего случая. В этом свете, а также учитывая некоторые обязательства – которые мне, говоря начистоту, навязали – я должен задать крайне важный вопрос. Исполнить, так сказать, гражданский долг. Прежде чем дать ответ, подумай. На карту поставлено многое. Так вот… готов ли ты сложить оружие, и сдаться на милость Закона?..

– Еще чего! – фыркнул гигант. – Отдать доки на растерзание этим стервятникам?! Никогда!..

– Вот и ладно, – кивнул Блэйз. – С гражданским долгом покончено, что не может не радовать. – Собственно, иного ответа он не ждал. Уговаривать не имело никакого смысла. Если уж столь колоритный мужчина, как Билл, принял решение, его не разубедить.

Стрелок задумчиво отхлебнул из стакана. Виски, обжигая горло, провалилось в желудок.

Собеседник, сощурившись, пристально на него поглядел. Судя по всему, такой поворот его обескуражил. Не думал же он, что охотник прибыл ради единственного вопроса?..

– Не думаю, что ты проделал такой путь ради этого вопроса. Говори, что тебе нужно.

– Такой разговор мне по душе, – улыбнулся Громобой. – Довольно ходить вокруг да около. Как я говорил, этот вопрос мне навязали, а прибыл я совершенно по другому поводу.

– Насчет «вокруг да около» ты верно подметил, – заметил судостроитель. – Я весь внимание.

– Кому предназначен крейсер, что стоит на стапелях?..

Билл вздрогнул.

– Не думаю, что тебе это следует знать. Как бы там ни было, от меня ответа ты не дождешься. Даже если бы мы стояли по ОДНУ сторону баррикады, это ничего бы не значило. Кто я такой, чтобы раскидываться секретами клиентов направо и налево?! – Громила выпучил глаза, став похожим на взбешенного быка. – Не имеет значение ни твоя лицензия, ни положение, в котором я нахожусь. Ты не можешь заявиться в банк и потребовать ведомость о чьих-нибудь счетах. Банки пекутся о клиентах, как и я.

Троуп отставил стакан. Показной гнев не произвел на него впечатления. Он и прежде знал, что будет непросто. Беседа пройдет в сложной, напряженной обстановке.

– Верно. Тем не менее, моя лицензия имеет кое-какое значение, – сказал Блэйз. – Я могу получить сведения, представляющие коммерческую тайну, ежели подпишу ряд документов, гарантируя, что не стану подвергать означенные данные огласке. Однако, это действительно не имеет отношения к нашему делу. Верфи – не банк, и клиенты на тебя не обидятся. Учитывая злополучное положение, о котором сказано немало, ты правомочен нарушить свой обет молчания. Навряд ли заказчик получит корабль.

– Пусть так. Что с того?.. – Билл упрямо поджал губы. Очевидно, он не мог принять на веру прописную истину. – Погоди-ка. Ты узнал о крейсере какие-то минуты назад. О нем ВООБЩЕ никто не знает, кроме моих ребят. С какой стати ты им заинтересовался?..

– С такой, – пояснил Громобой, – что в Спиральном Рукаве не так много… СУДОВЛАДЕЛЬЦЕВ, что могли бы приобрести звездолет такого класса. Федерация, само собой, не в счет. При этом бизнес оных персон не совсем легален. Либо безоговорочно преступен. Вооружение крейсера подтверждает это лучше всяких слов. Так вот, к чему я клоню…

– Вот-вот, – поддакнул кораблестроитель. – Давно пора.

– Мне совершенно без разницы, КОМУ предназначался крейсер (очевидно, конечным получателем все-таки будет Федерация), если это не одна-единственная персона. Ради нее – вернее, ради информации о ней, – я и потревожил твое спокойствие. Один человек.

– Кто именно?.. – спросил, поморщившись, обезьяноподобный гигант. Вероятно, издевка насчет «спокойствия» его порядком уела. – Если им заинтересовался такой знаменитый охотник, это, должно быть, выдающаяся личность. Впрочем, мои клиенты подходят этому описанию.

– Согласен – это в высшей степени выдающаяся личность. Что же до описания, то их, по меньшей мере, сразу два. – От Троупа не укрылось, как собеседник поежился, будто по библиотеке пронесся сквозняк. – Не иносказательно, отнюдь. Его зовут Многоликим.

Тут Билли задрожал; на лбу проступила испарина.

Блэйз поспешил задать стратегический вопрос, руководствуясь старой поговоркой насчет ковки металла.

– Знаешь его?.. – Взгляд стрелка вцепился в щетинистую физиономию, считывая и регистрируя любые колебания, наподобие детектора лжи. С меньшей погрешностью.

– Первый раз слышу, – механически/бездумно ответил судостроитель, уподобившись андроиду.

– Не думаю.

– Мы незнакомы. – Здоровяк отстраненно таращился в сторону. Перед ним, из-за грани Бытия, распростерлись неведомые горизонты. В голове, должно быть, прокручивались программные параметры: «Только попробуй рассказать. Единственное слово, и…».

– Похоже, – вздохнул Громобой, – разговор зашел в смысловой тупик. Беседа заключается в том, что две персоны ведут обмен фактами. Либо, на худой конец, аргументами.

– Да?.. И что же дальше?.. – оживился Билл, точно щелкнул тумблер. – Станешь грозить, что взорвешь свой звездолет? «Versus», кажется, он именуется?.. Допустим, на этой посудине действительно стоит мощный реактор. Но на чем ты улетишь обратно?.. У тебя наверняка множество дел. Будешь коротать с нами блокаду?..

Хозяин верфей покачал головой.

На самом деле Троуп и не думал ни о чем подобном. На борту судна находится Кэт. С момента подъема на лифте от нее не слышно ни слова, следовательно, связь безнадежно нарушена.

– Да, насчет реактора, – будто между прочим заметил охотник. – Мне необходимо сообщить, что я в порядке. В противном случае процесс будет запущен. Если моя посудина разлетится на части, это произойдет по моей воле, не по забывчивости.

Кораблестроитель пристально на него поглядел.

– Надеюсь, ты не собираешься делать глупости?.. Шантаж имеет одно слабое место. Едва лишь угроза приводится в исполнение, требования теряют какое-либо значение. Так сказать, логическое обоснование. Не остается ничего иного, кроме как довольствоваться жертвой.

– Не тревожься. Я действительно хочу сообщить, что со мной все в порядке, – сказал Блэйз. – Не больше, не меньше. Прежде всего, это в твоих интересах. Я верю, что мы придем к соглашению, и не стану предпринимать столь спешные меры, как самоликвидацию своего корабля. Оставим это на закуску. А сейчас, будь добр, включи передатчик.

Собеседник помедлил, затем кивнул.

– Беспроводную связь мы с недавних пор не эксплуатируем, поэтому я включу громкоговоритель. В том доке, где ты кинул якорь. – Билл выдвинул из-под столешницы панель, испещренную рычажками. Чем-то клацнул, и квадратный фут «окна» превратился в цветное изображение: «Versus». – А вот и свидетельство, что судно также в порядке. Говори.

Громобой улыбнулся, оставив без комментариев последнее заявление. В просвещенный век электронно-космической экспансии не составляло труда подделать любого рода «порядок», или иллюзию оного. Тем не менее, звездолет наверняка был нетронут.

– Гм… Со мной все в порядке. Не нужно принимать крайние меры. Повторяю, я в по…

– Дорогой, это ты? Как переговоры?.. – Голос, очевидно, происходил из замаскированных динамиков.

Брови громилы – густая кустистая поросль, – изумленно взлетели.

– Более-менее. Ладно, до связи.

Судостроитель вновь клацнул тумблером. «Окно» возобновило трансляцию осеннего сада.

– Ты, никак, семьей обзавелся?..

– Нет, ничего особенного. – Троуп сообразил, что без пояснений угроза реактором утратит какой-либо смысл, и добавил: – Просто ИскИн. Знаешь, одна из этих новых моделей.

– Понимаю. Может, самому стоит обзавестись подобной семьей? – Билл хитро подмигнул.

Стрелок поморщился.

– Дело твое. Речь не о том.

– Не знаю я никакого Януса, – сказал здоровяк, и, осекшись, заткнулся.

Поздно.

– Я не говорил, что его зовут Янус. Ввиду этого твое утверждение – заведомо ложно.

Владелец верфей поджал губы.

– Я ничего не скажу. Можешь катиться восвояси. Твой визит – обоюдная трата времени.

– Вот как?! Поглядим. – Охотник выдержал многозначительную паузу. – Более я не буду угрожать реактором. Во-первых, сама мысль об этом мне отвратительна. Во-вторых, вряд ли такое запугивание заставит тебя говорить. Сомнительная перспектива разгерметизации – самое малое, что способен сделать Янус, если ты развяжешь язык. В-третьих, как было верно подмечено, исполнение угрозы выбрасывает все козыри.

– Следовательно… – начал было Билл.

– Следовательно, я произведу выстрел в голову, и твои мозги вылетят в тот чудный сад. – Блэйз поднял руку, в которой сжимал пистолет. Вороненый ствол направил циклопический взор промеж глаз кораблестроителя. – Сам посуди. Янус далеко. Пока здесь копы, он сюда не сунется. Кроме того, до него самого доберутся много прежде. У тебя же имеются насущные проблемы, о коих следует позаботиться в первую очередь. Прежде всего, пресловутые налоговики. И, конечно, сбрасывать со счетов эту чудную хлопушку, – Громобой качнул оружием, – тоже не стоит. Очень советую.

Пару мгновений громила переваривал монолог.

– Что?!. Какая наглость!.. Как подобает гостеприимному хозяину, я пустил тебя в свой дом, в святая святых! Чем же ты отплатил?.. Вероломством, коварством, направил ствол между глаз! Подумать только, в моем собственном доме!.. Жуткое злодейство…

– Заткнись. Преступление совершаешь ты, покрывая преступника. – Троуп нахмурился. – Что до дома и гостеприимства, ты совершил ошибку. Никто не говорил, что мы устроим чаепитие. ВСЕ ошибаются. Торговцы, фермеры… Сенаторы. Ты – не исключение. Роковой, почти фатальный просчет. Следовало потребовать, чтобы я сдал оружие.

– Отдал бы?..

– Разумеется, нет. И пристрелил бы любого, кто попытался бы его отобрать. – В глазах Блэйза плясали холодные искорки. – Таким образом, в конце концов мы оказались бы за этим столом, и ты, под дулом пистолета, рассказал бы мне все, что я хочу знать. Можно сказать, что ты еще в выигрыше, поскольку отделался малыми жертвами.

– Это очередной блеф, – упорствовал Чугунный Билл. – Ты сам утверждал, что я неприкосновенен для любого охотника, покуда мною не заинтересовался Межпланетный Розыск. Значит, я не преступник. Убийство нарушит Закон. Ты не сможешь выстрелить.

– Может, поспорим?.. Да, для меня ты не преступник. Даже то обстоятельство, что имеет место отказ от дачи показаний, не может считаться преступлением. Однако… – Громобой сумрачно улыбнулся. – Неужели ты думаешь, что я впервые нарушу Закон?.. Наверняка тебе рассказали обо мне немало историй. Большая часть – чистая правда.

Предгрозовое молчание. В глазах хозяина верфей зарождался ужас.

– Мне будет нелегко спустить курок. Но я это сделаю. В том нежелательном случае, если не останется выбора. Если я окончательно уверюсь, что на поддержку не приходится рассчитывать. Повторяю, мне будет тяжело… – Троуп с нарочитым раскаянием покачал головой. – Ни вывернутых суставов, ни ожогов второй степени. Я не один час могу кормить тебя рассказами о пытках, свидетелем которым доводилось стать, вынести, и, чего греха таить, применить. Останется лишь неопрятное отверстие.

Громила содрогнулся. Упоминание пыток заставило вцепиться в подлокотники.

– Ты не сможешь, – повторил Билл, точно пытался убедить, прежде всего, себя самого. – Все происходящее записывается. Каждое движение, каждое слово. Эта улика отправит тебя за решетку. Ты станешь мишенью, и за ТВОЮ голову объявят награду!..

Блэйз пожал плечами:

– Навряд ли. После того, как твои мозги украсят осенний пейзаж, я отыщу эту запись. Если, конечно, она существует. Ты мог припрятать ее слишком далеко, что станет помехой для тех же легавых. Когда они отыщут улику, я буду уже далеко. Но если нет, копы охотно пойдут мне навстречу. – Громобой осклабился. – Я принесу им станцию на блюдечке с голубой каемочкой, в целости и сохранности. Без единого орудийного залпа. Тогда как налоговики, похоже, отчаялись разрешить конфликт мирными средствами. Имущество пойдет на погашение ущерба, нанесенного государству твоими действиями. Ради столь благой цели мне с радостью окажут крохотную услугу.

– Сукин сын! – выругался судостроитель, побагровев. Упоминание того, что его станция перейдет в доход Федерации (люто ненавидимой всем сердцем!..), произвело неизгладимый эффект. – Ты не понимаешь, во что ввязываешься!.. Это тебе не по зубам!..

– А ты попробуй, расскажи, – посоветовал Троуп. – Глядишь, я испугаюсь и передумаю.

– Настоятельно рекомендую, – фыркнул собеседник. – Достал до печенок, надо же!.. Будет урок – нечего пускать, на ночь глядя, залетных охотников, любопытных и бешеных!..

Блэйз молча улыбнулся. Высказывание насчет «залетных охотников» напомнило одну немаловажную деталь. Чугунный Билл будет в восторге. Впрочем, всему свое время.

Громила помолчал, собираясь с мыслями. Отвел взгляд, – от одноглазого дула, – к кирпичной стене, видневшейся за древесными стволами. В воздухе витало: «С чего начать?..».

– Прежде всего, я сказал правду – мы с Многоликим не знакомы. Я никогда его не встречал. Однако, он строил у меня корабль. Стопроцентной гарантии, конечно же, нет – как и во всем, что касается этого… человека?.. Нет ни свидетельств, ни доказательств. Тем не менее, у меня создалось впечатление… Я искренне поверил, (что, практически, приравнивается к информации, следовательно, ты выудил бы из меня эти сведения), основывая предположения на смутных намеках, оговорках и небрежно брошенных фразах. Казалось, что особа, с которой я имел дело непосредственно, не уполномочена раскрывать личность истинного клиента, но это знание ее так и распирало, перло со всех дыр…

– Любопытное наблюдение, – заметил Громобой. – Нужно запомнить. Выходит, нет никаких доказательств, что судно строил именно Янус, но тебя убедили намеки?..

– Во-первых, не перебивай, – огрызнулся владелец верфей. – Во-вторых, это было больше, чем простые оговорки. Такие… люди умеют держать язык за зубами. Он не просто оговорился, а, по-видимому, старался уверить, что заказ следует исполнить как полагается, и что с ними шутки плохи. Таким именем, как Янус, не станут прикрываться за здорово живешь…

– Может, он над тобою подшутил? Либо припугнул, чтобы ты не вздумал его обмануть?..

Билл поглядел на него, как смотрят на умалишенных, затем разгневанно воскликнул:

– Да, так и было! Он обвел меня, как деревенского простачка, вокруг пальца. Не строил Многоликий никаких кораблей!.. Ты открыл мне глаза. А теперь убирайся восвояси!..

– Ладно, прости. Что дальше?..

– Дальше… Тебе любопытно, кто вел переговоры, или опустим этот деликатный момент?..

– Странный вопрос. Говори.

– Некто Берг с непроизносимой фамилией, по прозвищу Рамирес. Знаешь такого?..

Разумеется, Троуп имел представление о Рамиресе. Этот Иной и сам в недавнем прошлом промышлял пиратством, после чего, едва не угодив в Розыск, благоразумно отошел от дел. В настоящий момент он занимал почетную должность («на общественных началах») посредника в различного рода щекотливых вопросах. Клиентами его являлись исключительно корсары. Благо, в такой дыре, как Тартарос, их предостаточно.

– Лично не виделись, но наслышан. Тартарос, верно?..

– Оттуда, – кивнул гигант. – Скользкий тип. Я таких еще не встречал, а мне довелось повидать…

– Он – большая рыба. В определенных кругах. А для тебя – крупный авторитет. У вас одна клиентура.

– На что намекаешь?..

– С чего бы Янусу понадобилось привлекать к делу столь известную персону?.. Рамироса можно назвать кем угодно, только не малозаметным. Не проще ли найти кого попроще?..

– Откуда мне знать?!. – возмутился судостроитель. – Видимо, у них свои резоны. Рамирос занимался такими вопросами не первый раз. Его репутация непогрешима. От этого, в конечном итоге, напрямую зависит бизнес. Пришли Многоликий кого попроще, и я не воспринимал бы мелкую рыбешку всерьез. Тогда я бы точно решил, что простачок прикрывается громким именем в собственных интересах. С Рамиросом же необходимо считаться. Вне сомнений, он не является приближенным лицом, однако, его манера ведения дел исключает какой-либо подвох. Так, во всяком случае, мне представляется.

– Понятно. – Блэйз помедлил, после чего с прищуром поглядел на собеседника. – Не врешь?..

– С чего бы?..

– Прежде всего, чтобы сохранить коммерческую тайну. Которая имеет непосредственное отношение к твоей жизнедеятельности, – пояснил Громобой. – В твоих интересах направить меня по ложному следу. Рамирос может не иметь никакого отношения к данному делу. Но, когда я стану задавать вопросы, он, чего доброго, решит, что от меня нужно избавиться. Просто на всякий случай. Чтобы я не успел достать его до печенок, как тебя. Таким образом, ты решишь все проблемы одним махом.

– Бред, – сказал Билл. В голосе звучала неуверенность. – Возможно, я негодяй, но не дурак. Ты крепче гвоздя в крышке гроба. Избавиться от тебя Рамиросу будет непросто. Разобравшись с ним, ты вернешься. Будешь преследовать меня, пока не догонишь.