Текст книги "Серая чума"

Глава 5

Коцебу летел над океаном. На мягкой травке перед крыльцом стоял Креол, перебрасывая с ладони на ладонь Камень Врат. Напротив стояла Ванесса, упирая руки в бока. Маг с ученицей ругались уже четверть часа, но до сих пор не пришли к общему мнению.

– Я отправляюсь ОДИН!!! – наконец повысил голос до сверхпредела Креол.

Вон ойкнула и невольно зажала уши – учитель усилил и без того немалые децибелы магией. Стекла в окнах задребезжали, угрожая рассыпаться на осколочки.

– Орать-то зачем? – очень тихо спросила Ванесса.

– Ученица… – обнял ее за плечи Креол, отводя в сторону, – …подумай как следует. Я взял тебя с собой, когда опускался на дно океана?

– Взял, – настороженно кивнула Вон.

– Я взял тебя с собой, когда шел в пещеру Саккакха?

– Взял.

– Я взял тебя с собой на битву с Султаном Воздуха?

– Упирался, но взял.

– Но в жерло вулкана я опускался один. И ты не напрашивалась. Почему?

– Потому что я бы там не выжила, – сердито ответила Вон. – Ты и сам там чуть не…

– Вот! А теперь подумай, почему я не беру тебя в Каф!

– Святой Креол, возможно, тогда я мог бы сопровождать тебя? – предложил лод Гвэйдеон. Он все никак не решался спросить – предназначен ли этот разговор для чужих ушей или нет? Потому что если не предназначен, то он, лод Гвэйдеон, совершенно зря стоит так близко… – В свое время я бывал во льдах Южного материка, поднимался на самые крутые пики Арган, странствовал по джунглям Великого Княжества Хи…

– Не пойдет, – отказался Креол. – На вашем Каабаре нет ничего похожего на Каф. Вот на Земле или на Рари есть… но тоже всего лишь жалкое подобие. Все, ученица, разговор окончен! И потом, ты понадобишься здесь.

– Это зачем?

– А что, вы собирались просто сидеть сложа руки и ждать, пока я вернусь? – холодно прищурился маг. – Вам я поручаю закончить то, что мы начали – выкрасть последнюю принцессу Ларии. Справитесь?

– Командир, не сомневайся, я столько всяких девок накрал! – осклабился Логмир. – Уй-юй-юй, просто не пыли в пустыне ногами! Да я к султану Чрехвера раз двадцать в гарем забирался, а стража ни хаба не заметила!

Креол скептически усмехнулся. Но потом он смерил свое маленькое войско взглядом и явно остался доволен.

Лод Гвэйдеон, Генерал Ордена Серебряных Рыцарей, лучший из бойцов Каабара.

Логмир Двурукий, победитель Султана Огня, лучший из бойцов Закатона.

Индрак Молот, сын вождя клана Огненной Горы, лучший из бойцов дэвкаци.

Все опытные, все умелые, все отлично вооружены. Ванесса Ли – самое слабое звено, но за последние полгода она доказала, что тоже при случае не ударит в грязь лицом. К тому же он, Креол, снабдил ее парой-тройкой полезных штуковин…

– Решено, – кивнул маг, высыпая на Камень Врат какой-то порошок. – Пока я буду вытаскивать это ничтожное одноглазое существо, вы летите к Ставарафу. Запомните – если обктамерон включен, коцебу не обнаружит никто. НИКТО! На нем вы в безопасности – ни один серый его не увидит. Поэтому надолго его не покидайте. Кроме того, я наложу на вас скрывающие чары. Они не укроют вас от обычных взглядов, но для магического взора вы будете невидимы. Колдуны не смогут почувствовать вас даже за пределами коцебу. Однако действовать эти чары будут не вечно, да и не особенно долго, так что времени не теряйте, меня не ждите, я вас догоню. Закончите с принцессой – сразу в Рокуш, прямо в столицу. Там и встретимся. Еще что-нибудь непонятно?

– Пусть великий шаман не страшится – Индрак сделает все, что сможет! – пророкотал дэвкаци.

– Надеюсь. Ладно, мне пора – времени очень мало… Может так получиться, что его УЖЕ казнили! Ладно… откройся, Портал!

В воздухе вспыхнула ослепительная бело-голубая арка. Поскольку на сей раз Креол отсоединил Камень Врат от коцебу, портал получился маленьким, ровно на одного человека.

– Держи, – все еще сердито сунула ему термос Ванесса.

– Это что?

– Кофе. Горячий.

Креол устало вздохнул.

– Ученица, ты хоть что-нибудь помнишь о климате в Кафе? Дай мне лучше чего-нибудь холодного!

– Держи, командир! – сунул ему бутылку ледяного пива Логмир. – Прямо из той белой штуковины с морозом!

– А ты закрыл?.. – уставилась на него Ванесса и тут же помчалась проверять. Логмир еще ни разу не закрывал за собой холодильник. Хорошо, что она поставила в уборных биотуалеты, а то он и воду наверняка не спускал бы.

– Стой! – окликнул ее Креол.

– Что?

– Подойди.

Лод Гвэйдеон и Индрак деликатно отвернулись. Логмир тоже – паладин и дэвкаци сдавили его плечами, чтобы бесстыжий ишкримец не пялился куда не просят.

Прощание слегка затягивалось. Наконец послышался еле слышный хлопок закрывшегося портала, и троица бойцов одновременно развернулась.

– Что? – огрызнулась красная от смущения Ванесса, усердно отворачивая глаза.

– Да ничего, – ухмыльнулся Логмир. – Только ты это, подруга… пуговичку-то на корсаже застегни, а то неаккуратно как-то. Эй, командир, удачи!

Но Креол этого уже не слышал. В это самое мгновение он упал на раскаленный песок Кафа, приземлившись прямо лицом. Портал вывел его на макушку высокого бархана, и первый же шаг привел к продолжительному кувырканию меж дюн.

– Так, ну и что тут у нас? – спросил сам себя Креол, выпрямляясь во весь рост и сплевывая песок. – Раб, подай мне!.. ах да.

Маг начал сразу с двух вещей. Во-первых, наложил на себя заранее заготовленное заклятие Зимнего Дыхания и сразу облегченно вздохнул. Во-вторых, открыл бутылку с пивом и одним махом высосал сразу половину.

В Кафе ОЧЕНЬ жарко.

Допив ледяное пиво и выкинув бутылку за бархан, Креол огляделся по сторонам. Увиденное не привело его в приятное расположение духа.

Прямо над головой висел распухший огненный шар – Эль-Шатра, одно из солнц Кафа. Второе, Эль-Бахра, чуть поменьше и не такое горячее, вставало из-за горизонта. Третьего же, Эль-Тефужда, пока что видно не было. В Кафе почти никогда не бывает ночи – небосвод всегда украшает хотя бы одно из трех пышущих жаром солнц.

Если бы не Зимнее Дыхание, Креол уже покрылся бы потом с головы до ног – даже охлаждающий плащ не справлялся с этим пеклом. Обычному человеку не выжить в Великом Нефуде – кошмарной раскаленной пустыне, занимающей больше половины этого мира.

Сейчас-то еще сравнительно прохладно – лишь чуть горячей, чем в хаммаме. А вот когда становится по-настоящему жарко, у человека начинает закипать кровь в венах…

Маг на несколько секунд задумался. Он понятия не имел, в какую часть Великого Нефуда его занесло, и как далеко до Вабара, города, в котором расположен дворец Великого Хана джиннов.

Но он был намерен это выяснить.

Куда ни глянь – всюду сплошной песок. Настоящий океан песка, лениво колышущийся под набегающими ветрами. Ни кустика, ни былинки, и ни единого живого существа. Сделав несколько шагов, Креол обернулся – его следы успели стереться.

Много лет назад он уже посещал Каф, причем дважды. Но тогда с ним был Хубаксис, уроженец этого мира, свободно в нем ориентирующийся. Джинн никогда не заблудится в пустыне – это его родной дом.

Но сейчас Хубаксиса не было…

Перед Креолом стояли две насущные задачи. Первая – определить, в какую сторону двигаться. Вторая – найти способ двигаться быстро. Немного поразмыслив, он нашел решение обеих задач сразу.

Маг вытащил из пространственной складки посох и установил его перед собой. Проделав несколько пассов, Креол вызвал в обсидиановом шаре разноцветные сполохи. Из посоха начали исходить флюиды – сначала красные, потом голубые, похожие на электрические искры… и, наконец, они сформировались в определенную форму. Форму глиняного кувшина, наполовину засыпанного песком.

– Неплохо, – задумчиво погладил подбородок Креол. – Где?

Флюиды перестроились, приняв форму указующей руки.

– Неплохо, – вторично кивнул маг, рассеивая заклинание.

Он перехватил посох поудобнее и неторопливо зашагал в подсказанном направлении. Кроме защитной магии Креол еще и прикрыл голову белым платком – куфией. Эль-Шатра палило так немилосердно, что даже Зимнее Дыхание справлялось с трудом.

Идти было трудно и неудобно. Жаркий суховей нес песчаные потоки, на каждом шагу Креол проваливался в песок по щиколотку. На горизонте то и дело появлялись миражи – физика Кафа такова, что подобные иллюзии здесь не редкость, а самая что ни на есть норма. Пару раз Креол обходил зыбучие пески – Великий Нефуд ими весьма изобилует. Дышать было тяжело, мелкая пыль забивалась в глаза, скрипела на зубах.

Впрочем, Креол редко обращал внимание на подобные раздражающие мелочи – когда он работал, его не беспокоили ни голод, ни жажда, ни жара, ни мороз, ни боль… вообще ничего. Впереди – цель. А тело – это всего лишь сосуд плоти, его потребности не имеют значения, ими можно пренебречь.

Поднявшись на очередной бархан, маг слегка притормозил, прикладывая ладонь ко лбу. Вдалеке виднелось десятка два крохотных точек, похожих на журавлиный клин. Казалось, что это просто птицы, но Креол при виде их злобно выругался и активировал Доспех Ану. Он слишком хорошо помнил, что такое анка – ужасные птицы, родственные фениксам и симургам, но, в отличие от оных, бесконечно враждебные людям. Когда-то они водились и на Земле, но пророк Ханзала уничтожил всех без остатка.

Правда, об этом Креол пока не знал – это произошло уже после его «временной смерти».

– Пролетайте мимо! – гаркнул он, указывая посохом на хищно клекочущих созданий, похожих на ярко-оранжевых орлов с кривыми клювами. – Здесь вам поживы нет!

Анки с ним согласились. Они только смерили Креола злобными взглядами, но напасть не решились – эти создания совсем не глупы и понимают, когда лучше держаться подальше.

Спустя полчаса Креол наконец добрался до того, что увидел в посохе – глиняного кувшина, наполовину утонувшего в песке. Маг присел на корточки и постучал по горлышку. В кувшине что-то заворочалось, послышалась приглушенная ругань, но этим все ограничилось. Креол задумчиво погладил подбородок и постучал еще раз.

– Не мешай мне, я сплю! – огрызнулись оттуда.

Маг тяжело вздохнул. Он выпрямился во весь рост, выдернул из воздуха посох и от души шарахнул набалдашником по кувшину. Непрочная глина разлетелась на осколочки, и на песок упал крошечный уродец, похожий на обезьянку.

Однако он недолго оставался крошечным…

Существо бросило бешеный взгляд на Креола и начало стремительно расти. Несколько секунд, и вот перед магом уже возвышается великан в семь человеческих ростов. Бурокожий, уродливый, густо покрытый шерстью, с ушами-лопухами, кривыми зубами-саблями и почти обнаженный – только набедренная повязка, едва прикрывающая ягодицы.

– Жалкий смертный! – гневно прогудел гигант. – Ты разбудил меня! Меня, великого кутруба! Теперь ты умрешь!!!

Его ножища с силой ударила по Креолу. Но маг стоял недвижимо, даже лениво зевнул. Доспех Ану мигнул, образовывая еле заметный купол вокруг хозяина, и нога кутруба остановилась в воздухе. Он со всей мочи давил, пытаясь проломить магическую защиту, но безуспешно.

– Так ты волшебник?! – грозно осведомился кутруб. – Что ж, тебя это не спасет, жалкий смерт…

Он не договорил – Креол резко выбросил руки, хлеща великана сразу двумя молниями. Кутруб взвыл от боли, запахло паленой шерстью. Он бешено зарычал, размахнулся и ударил по магическому куполу. Еще, еще, еще и еще раз!

Креол даже не почесался.

Участок пустыни превратился в буйство света и пламени. Шумерский архимаг швырял в кутруба целые пригоршни молний, огней и прочих заклинаний, а тот исступленно молотил по защитному полю. Разумеется, тщетно – Доспех Ану совершенно не пригоден против магических или дистанционных ударов, да и от оружия он не защитит, но когда дело касается обороны от кулаков и когтей, ничего лучше не придумаешь.

Непрекращающаяся боль наконец заставила кутруба отступить. Эти джинны Земли чрезвычайно выносливы, но всякой выносливости есть предел. Он бешено заревел, сделал шаг назад, еще, еще, и, наконец, взмыл в воздух. Двенадцатиметровый великан воспарил так легко, словно весил меньше воробья.

– А ну-ка, обожди немного! – крикнул ему вслед Креол, сбрасывая защиту. – Я с тобой еще не закончил!

Маг вырвал у себя пучок волос, скривившись от резкой боли, швырнул их в воздух и воскликнул:

– Изменись!

Каждый волосок в мгновение ока оборотился точно таким же Креолом с точно таким же посохом. Четыре десятка зеркальных двойников одновременно рявкнули «Чрево Тиамат!», одновременно воздели посохи и одновременно взметнулись в небеса, бросаясь в погоню за кутрубом. Несколько секунд, и они с легкостью его нагнали.

Кутруб зарычал еще громче, махая ручищами в бесплодных попытках задеть кого-нибудь из множества Креолов. Но они увертывались от его неуклюжих лап, одновременно успевая дубасить противника посохами. Порой то один, то другой все же попадал под удар и рассыпался миллионами искр, а на песок падал длинный черный волос.

Но джинну Земли тоже приходилось несладко – удары посохов не слишком вредили ему… каждый по отдельности. Однако их было так много, и лупили они так часто, что кутруб почувствовал себя попавшим под частый град.

А самое худшее – один из двойников не был двойником. Его посох жалился особенно больно.

Не в силах одолеть такое множество Креолов, великан набрал побольше воздуху в грудь и изо всех сил дунул. Ветер неимоверной силы разметал двойников в разные стороны, и они завертелись в воздухе, как пушинки.

Даже оригинал на миг опешил. Он приземлился на землю и выставил посох вверх подобно громоотводу – то же сделали и все двойники. У кутруба забегали глаза – он изо всех сил пытался понять, какой из них настоящий.

Хотя если бы он немного пригляделся, то заметил бы различие. В отличие от настоящего Креола, зеркальные копии держали посохи ЛЕВОЙ рукой.

Но приглядеться ему не дали. Толчок, разворот, и вот из тридцати черных посохов вырываются тридцать черных лучей. Кутруб забился, не в силах выдержать Черную Смерть, ужасное заклятие, буквально выбивающее из любого существа жизнь. Настоящим был только один луч, но джинн по-прежнему никак не мог определить – какой.

И у него было всего несколько мгновений, чтобы принять решение…

– Довольно! Довольно! – взмолился кутруб, опускаясь на землю и преклоняя колени. – Ты одолел меня, волшебник, одолел в честной драке. Согласно древнему закону, я обязан исполнять твои желания. Что ты повелишь мне? Говори, я исполню…

– Для начала – твое имя, – потребовал Креол, опуская посох. Уцелевшие двойники втянулись в него, как маленькие капли сбегаются в одну большую.

– Я Марузух, шейх пустынных кутрубов, – устало ответил великан, не решаясь выпрямиться. – Последние два года я мирно дремал в этом кувшине, отрешившись от земных забот… зачем тебе понадобилось прерывать столь сладостный сон?

– В какой стороне Вабар?

– Вабар?! – удивился Марузух. – Ты и в самом деле смел, волшебник! Неужели ты решил заглянуть в гости к самому Хану?! Это неосмотрительно – как бы тебе не пришлось окончить свои дни в образе шелудивого мула…

– Ты слишком умен… для кутруба, – презрительно усмехнулся Креол. – Я архимаг, порождение Кафа, Великий Хан примет меня. А если нет… ну что ж, тем хуже для него. Так в какой, говоришь, стороне Вабар?

– Я еще не говорил. Он в той стороне, – вытянул огромную лапищу кутруб.

Креол медленно кивнул. В принципе, он вовсе не нуждался в этой справке – Черный Обсидиан Фраи указал ему путь к этому кутрубу, и он же мог без труда указать дорогу к Вабару. После того, как посох поглотил ифрита Абделя, все его знания оказались в распоряжении Креола.

Но кутруб был нужен ему отнюдь не для того, чтобы просто ткнуть пальцем в нужном направлении.

– Хорошо, что ты это знаешь, – удовлетворенно произнес маг. – Очень хорошо. Ну-ка, нагнись…

– Зачем?

– Нагнись, нагнись…

Кутруб слегка нагнулся, по-прежнему подозрительно зыркая в сторону Креола.

– Ниже, – потребовал маг. – Так мне неудобно.

– О волшебник, пощади!!! – бухнулся на колени Марузух. – Делай что хочешь, приказывай что угодно, но избавь меня от столь премерзкой участи!

– Какой участи? – не понял Креол.

А потом до него дошло, что этот мохнатый великан подумал. Маг страшно почернел лицом, поднял посох и от души врезал кутрубу по хребтине.

– Креол Урский никогда!.. никогда!.. никогда не был содомитом!!! – бешено шипел он, колотя пленника. – Нагибайся, червь, или, клянусь небесами, сотворенными Ану, я превращу тебя в прах!!!

– Повинуюсь, о Десница Судьбы, – уныло встал на четвереньки кутруб. Ему не было больно, но он весь трясся от страха, понимая, что его жизнь полностью в руках архимага.

Креол важно и чинно взошел сначала на голень великана, а потом оттуда вскарабкался ему на спину. Марузух поскуливал от боли – разъяренный маг преспокойно пользовался для опоры посохом, и адамантовый наконечник оставлял в ногах и спине кутруба глубокие раны.

Этим отверстиям суждено сохраниться навсегда – никакая магия не исцелит увечье, нанесенное «Погибелью Богов».

– Что ты делаешь там, волшебник? – тревожно спросил Марузух, ощущая, как Креол шествует к голове.

– Усаживаюсь, – коротко ответил маг, и в самом деле садясь кутрубу на шею. – Поднимайся.

Марузух нерешительно выпрямился. Очень медленно и осторожно – он сильно подозревал, что если попытается стряхнуть наездника, тот пронзит его посохом насквозь.

Правильно подозревал.

– А теперь неси меня к Вабару! – приказал Креол.

– Я не могу… ауй!..

– Быстро, – холодно сказал Креол, еще раз ударяя посохом.

Кутруб взвыл от боли – обсидиановая клюка обожгла его, словно горящая головня. Больше он не смел возражать – джинн-великан выпрямился во весь рост, бережно придерживая мага за подошвы.

– Удобно ли тебе, о Десница Судьбы? – почтительно спросил он.

– Удобно. Вперед.

Марузух сделал шаг. Потом еще, еще, и, наконец, перешел на бег. Босоногий и мохнатый, он вздымал тучи песка, словно беспощадный самум.

Несколько секунд, и вот кутруб уже взмыл в воздух, вытянув руки перед собой. Уродливый великан парил в поднебесье легко, словно перышко, с огромной скоростью несясь ко дворцу Великого Хана.

– Как долго ты будешь лететь? – крикнул Креол, с трудом перекрывая шум ветра.

– Не менее земного дня, о Покоряющий Мрак! – прогремел Марузух. – Вабар находится в великом оазисе Кабирад, это очень, очень далеко!

– Что?.. Разве он не в оазисе Слоновой Кости, что близ Хидрамы?

– Так было тысячи лет назад! Но с тех пор, как Великим Ханом на краткое время стал Сулайман ибн Дауд, мир с ними обоими, благословенный Вабар был перенесен к вратам, соединяющим наш мир и Ирам зат ал-имад! После смерти великого Сулаймана врата закрылись, но Вабар так и остался на новом месте. Откуда ты явился, волшебник, что не знаешь о столь древних событиях?

– Я кое-что пропустил, – уклончиво ответил Креол. – Расскажи мне обо всем, что знаешь.

– О Перст Рока, если я стану рассказывать обо всем, что знаю, это займет многие века! – рассмеялся кутруб.

– Расскажи только о Сулаймане, – не стал настаивать маг.

Марузух охотно подчинился – шейх пустынных кутрубов любил поговорить. Несколько часов он без устали рассказывал древние истории: о том, как великий Сулайман стал царем всех джиннов, покорив их силой своего перстня; о том, как однажды этим перстнем завладел ужасный шайтан Сахр, на сорок дней заняв место Сулаймана; о том, как джинны по велению Сулаймана построили великое множество городов и дворцов, в том числе и легендарную Пальмиру; о том, как Сулайман умер, и как его труп еще много дней стоял неподвижно, опираясь на посох. Никто не решался нарушить раздумья великого мудреца. Лишь когда червь проел этот посох, тело Сулаймана упало наземь, и все узнали, что он мертв.

Под летящим великаном проносились только барханы – лишь изредка попадалось какое-нибудь строение или живое существо. Один раз промелькнул великолепный белокаменный дворец – жилище какого-то джинна-фанфарона.

Эти существа могут жить где угодно – они свободно меняют размер, любят баловаться с пространственной магией и запросто могут разместить небольшой город в крошечной коробочке. Тем не менее, джинны обожают выставлять напоказ богатство и могущество.

Постепенно Креол задремал. На лету, не обращая внимания на свист ветра и бормотание кутруба. И во сне он мысленно перенесся в далекое прошлое, в глубины воспоминаний, когда точно так же ехал на спине…

Глава 6

22 июня 3068 г. до Р. Х. Империя Шумер, восточный берег р. Тигр

– Брось меня, Шамшуддин, не дойдем вдвоем… Иди один, я прикрою…

– Молчи, брат, не сбивай с ноги!

– Брось, я уже все равно что мертв…

– Молчи, брат!!!

Впереди расстилалась водная гладь – могучий Тигр нес воды к Эритрейскому морю. На другом берегу располагался Ашшур – один из крупнейших городов великой империи. Именно там сейчас стояли лагерем императорские войска и лучшие из магов Гильдии.

Вот уже несколько лет Шумер вел войну. Ужасную войну не на жизнь, а на смерть. Правда, к настоящему времени она клонилась к завершению – от врага остались жалкие ошметки. Несколько крохотных группок к западу от Евфрата, возле Вавилона, и одна большая здесь, рядом с Тигром.

Куклусы.

Прямо сейчас несколько этих тварей гнались за Шамшуддином, то опережая его, то вновь отставая. Пока что они не решались коснуться молодого мага – его тяжеленные кулаки раздробили не одну челюсть, а заклятие Броска выбило дух из множества куклусов. Шамшуддин был не самым лучшим учеником старого Халая Джи Беш, но телекинезом он владел мастерски – воистину еще не появлялось в землях шумеров телекинетика лучшего, чем этот юный мулат.

Шамшуддин родился незаконнорожденным ублюдком – сыном дочери мелкопоместного аристократа и раба-кушита. Внешностью он полностью пошел в отца – никто не сказал бы, что этот рослый чернокожий наполовину шумер. Все принимали его за чистокровного кушита – лишь светло-серые глаза указывали на смешанную кровь.

Еще будучи беременной, будущая мать попыталась вытравить нежеланный плод, для чего обратилась к жрице Инанны. Но та не посмела оборвать будущую жизнь и указала юной Лагаль на дверь. Тогда плачущая девчонка пошла к колдунье-знахарке, жрице Нергала, и та охотно выполнила порученное.

Но то ли она где-то допустила ошибку, то ли специально изменила заклятие. В итоге вышло так, что ребенок все же родился, но родился пораженным странным недугом – у него совершенно не росли волосы на теле. Отсутствовали даже брови.

В остальном же маленький Шамшуддин был полностью здоров, отличался крепким телосложением и уже с младенчества начал проявлять склонность к движению предметов силой мысли. Только поэтому его и оставили в живых – дед решил, что будет не худо иметь в семье мага.

Так мальчик попал в обучение к самому злобному старику во всем Шумере – Халаю Джи Беш. Дряхлый кассит с далекого севера обучал своих подопечных с предельной жестокостью, но надо отдать ему должное – маги, прошедшие столь беспощадную школу, вырастали в настоящих титанов, могучих и несокрушимых.

Те, кто выживал.

Солнце заходило за горизонт, и Шамшуддин все ускорял бег – с наступлением ночи куклусы наглеют на порядок. Сейчас они пока еще держатся в стороне, но когда мир покроет тьма… И его, и того, кого он тащит на спине, просто высосут, как червь высасывает спелый плод.

На закорках чернокожего силача покоился не менее высокий, но худощавый юноша, то и дело впадающий в забытье. Креол, сын архимага из Ура, тоже Креола. Если рождение Шамшуддина не было желанным ни для кого, кроме него самого, то появлению на свет младенца Креола радовался весь Шумер. Ибо уже много веков этот древний род неустанно снабжал Гильдию Магов великими чародеями. Ни у кого не возникало сомнений, что и этот мальчик станет одним из них.

И он постепенно становился.

Как и Шамшуддин, Креол учился у Халая Джи Беш. Эти двое с самого начала стали друзьями – их объединила общая ненависть к учителю. А также к его третьему ученику – Эхтанту Ага Беш, родному правнуку старика. В отличие от Креола и Шамшуддина Эхтанта никто не трогал и пальцем, ему давали всевозможные поблажки и даже досыта кормили.

То, что Эхтант учится у своего прадеда, большинством магов воспринималось крайне неодобрительно. Шумерская школа учит, что нельзя брать в обучение своего потомка и даже просто родича – ты не сможешь остаться объективным. Неизбежны поблажки и мягкое отношение. Архимаг Креол не зря отдал сына в обучение к совершенно чужому человеку.

Хотя злые языки шептали, что он поступил так просто потому, что желал избавиться от дитяти – иначе почему из такого широкого выбора остановился именно на Халае Джи Беш? Ведь сам Шурукках предлагал взять мальчишку в ученики!

Так или иначе, оба юноши уже пять лет обучались магии. Одногодки, им обоим не так давно исполнилось двадцать лет. Пока что их силы и умения еще не развились по-настоящему, но уже видно было, что Креол обещает вырасти магом устрашающей мощи. Да и Шамшуддин не ударял в грязь лицом, хотя и формировался в очень узком диапазоне – за пределами телекинеза его мало что привлекало. Но уж в этом…

И сейчас Шамшуддин со всех ног бежал к реке – текучая вода неприятна куклусам, они всеми силами стараются ее избегать. Эти бестии, похожие на прокаженных, покрытые струпьями и язвами, всячески старались задержать молодых магов.

– Прочь!!! Прочь!!! – ревел чернокожий парень, расшвыривая тварей силовыми толчками. – Держись, брат, держись, Тигр близко!

– Брось меня! – снова потребовал Креол. – Чрево Тиамат, спятивший глупец, нам не спастись обоим! Брось!

Шамшуддин только стиснул зубы и ударил неудачно подвернувшегося куклуса в горло. Тварь отлетела в сторону, но тут же подскочила и снова бросилась на магов. Чернокожий здоровяк громко пыхтел – маны не осталось ни капли, он ослабел и еле дышал. Креол весил не так уж мало, а двигались они так уже почти четыре часа.

– Брось, глупец! – прорычал Креол и впился зубами в плечо побратима.

Эбеновая кожа окрасилась багровым. Шамшуддин взвыл от боли и со всей мочи врезал Креолу в челюсть тяжеленным кулачищем. Два белоснежных комочка вылетели изо рта, губы мгновенно вспухли и окровенились. Креол поник головой, вновь лишаясь сознания.

– Не брошу, брат, не брошу! – злобно прохрипел Шамшуддин. – Я не я буду, если брошу побратима! Спасемся оба или никто!

– Это же глупость! – еле слышно просипел Креол, на миг приходя в себя. – Это нерационально! Зачем погибать обоим, если один может спастись?

– Мы уже спаслись оба, разве ты не видишь?! – облегченно рассмеялся Шамшуддин. – Смотри, вот и наша… где наша лодка?!!

Он выбежал на берег реки… и замер соляным столпом. Вместо лодки, пришвартованной здесь, поблизости от приметного миндального дерева, остались только дымящиеся угли. Из кустов выглядывали две изуродованные хохочущие морды – куклусы, сжегшие средство переправы.

– Креол, брат, проснись, не время спать, куклусы кругом! – взревел Шамшуддин, встряхивая свою ношу.

– Я же говорил… – пробормотал Креол, с трудом шевеля окровавленным ртом. – Теперь умрем оба…

– Не умрем! Не умрем, брат! – прокричал Шамшуддин, последним магическим усилием отшвыривая одного из куклусов.

Дальше он бил их уже голыми руками, продолжая каким-то загадочным образом удерживать на закорках бесчувственного Креола. Шамшуддин колотил, дубасил, пинал проклятых тварей Дагона, громко ругался и еще успевал молиться Мардуку. Это действовало даже сильнее, чем колотушки – куклусы отшатывались, как обожженные, и яростно шипели.

Окажись перед ними не маги, а обычные люди, они давно присоединили бы их к своему войску, превратив в себе подобных. Шамшуддин же пока держался – хотя уже весь покрылся кровью и синяками. Один из куклусов умудрился ткнуть его горящим факелом в лицо – иссиня-черная щека на глазах покраснела.

– Колдуй что-нибудь, ты можешь, я знаю! – подбодрил Креола Шамшуддин. – Колдуй, пока не поздно! Колдуй!!!

– Не могу… маны ни капли… я обезманен… силы истощены… я почти труп…

– Если ты сейчас что-нибудь не сделаешь, наши души высосут, как пьяница бутыль вина! – вскричал Шамшуддин.

Это возымело действие. Креол разомкнул глаза, испещренные кровавыми прожилками, и еле слышно зашептал:

 
Да возьмет поток меня, река да схватит!
Да поставят меня пред моим богом!
Пред богом Энки меня поставят.
Да увижу Энки в своем сновиденье,
Я в ночи да узрю сновиденье.
Внизу перекройте великие воды.
Орошенье из бездны да не проникнет!
 

Креол вытянул вперед руки. С них полились серебристо-белые струи, вытянувшиеся поперек реки подобно мосту. Верхний слой воды начал превращаться в Серый Лед – удивительное колдовское вещество, намного легче обычного льда и теплое, как гагачий пух.

Струи все лились и лились, пока не дотянулись до противоположного берега… но Креолу это обошлось очень дорого. Изо рта, ноздрей и ушей у него хлынула кровь, правый глаз покраснел, раздулся, а потом с тихим хлюпом лопнул. Спустя мгновение за ним последовал левый. Ослепший маг зарыдал от дикой боли, начал царапать опустевшие глазницы, силясь вырваться из мертвой хватки Шамшуддина.

Но побратим держал его крепко.

– Держись, брат! – проревел кушит, взбегая на волшебный мост. – Держись!

Куклусы не осмелились последовать за ним. Они бешено тявкали на другом конце реки, шипя и протягивая изъеденные язвами руки. К ним на помощь уже спешили другие – несколько десятков. Шамшуддин, обернувшись, порадовался, что они успели покинуть тот берег.

Но следовало торопиться – заклятие, наложенное всего лишь учеником, стремительно истощалось. Мост тончал, становился все более прозрачным, волны захлестывали его, Шамшуддин то и дело поскальзывался, с трудом удерживаясь от падения.

До противоположной стороны он все же немного не добежал. Мост окончательно растворился, когда оставалось еще больше сорока локтей, и измученные ученики магов плюхнулись в воду. Но наперерез уже спешили два тростниковых челна. В одном возвышалась рослая фигура с великолепной завитой бородой – могучий Гишбар, один из сильнейших магистров Гильдии.

– Доставьте их на берег! – зычным голосом скомандовал он. – Немедленно приведите целителей! Где их учитель?!

– Я здесь, здесь! – проскрежетал с берега костлявый старикашка. – Что, эти негодные ничтожества все же осмелились вернуться? Полагаю, с пустыми руками, без вестей? Как и следовало ожидать…

– Халай! Мы еще поговорим с тобой! Как ты вообще посмел дать двум необученным ученикам задание, предназначенное для мастера, не меньше?! – гневно вскричал Гишбар. – Хвала всемилостивой Инанне, что они вообще вернулись! Клянусь духами Семи Сфер, когда Верховный узнает об этом, ты…

– Что?! – приблизил лицо Халай Джи Беш. – Что, молодой задира?! Я такой же магистр, как ты, и не тебе угрожать мне гневом Шуруккаха! Это мое право – посылать своих учеников туда, куда я желаю их послать! Или ты не согласен?