Текст книги "Рыцарь для чемпионки"

Глава вторая
Парень моей мечты

Вернувшись домой, я уединилась в своей комнате и взялась за гантели. Встреча с Олегом породила в голове сумбурные мысли, и я хотела поскорее от них отделаться. Какое мне дело до этого нескладного очкарика? Ну, журналист, ну, в технике рубит… и что с того? Если рассматривать его как представителя мужского пола, то он вообще не в моем вкусе. Подумав об этом, я опустила руку с гантелей и неподвижно застыла.

А какой у меня, собственно говоря, вкус? Я никогда ни с кем не встречалась и понятия не имею, какие парни мне нравятся, а какие нет. До сей поры я к ним ко всем относилась одинаково. Если честно, это было чувство, близкое к неприязни. Ни одного положительного воспоминания, связанного с парнями, у меня не было. В детском саду и в младших классах они дразнили меня, дергали за косы, лупили портфелями по голове. Чуть погодя, когда я стала заниматься самбо, окрепла и сумела двоих-троих поставить на место, они стали меня игнорировать. Увивались вокруг девчонок с осиными талиями и кукольными личиками, а меня перестали замечать. Я тоже старалась не обращать на них внимания, хотя, не скрою, сердце мое грызла досада.

Я верила, что когда-нибудь встречу своего парня, это будет моя первая и единственная любовь, на всю жизнь. До гроба, как пишут в романах. Но я никогда не представляла себе моего избранника, не задумывалась над тем, как он будет выглядеть и какой у него будет характер. Все равно это случится еще не скоро – зачем зря забивать себе голову? И уж во всяком случае он будет не таким слабаком и очкариком, как Олег. Мой парень будет сильным, смелым, способным ради меня на подвиг. Это как минимум.

Я тряхнула головой, прогнала оцепенение и стала яростно поднимать и опускать гантели. В комнату заглянула мама.

– Мариш! Брось ты свои железки! Сколько можно упражняться? Ты же только что с тренировки.

– Мам! – ответила я, не останавливаясь. – У меня через месяц чемпионат области. Ты хочешь, чтобы я проиграла?

– Да ты ни о чем, кроме своего чемпионата, не думаешь! Сегодня со школы пришла и сразу на секцию побежала. И так каждый день.

– Не каждый. Секция всего пять дней в неделю.

– А в остальные дни тебя от гантелей не оторвешь.

– Неправда! Я еще кросс бегаю, растяжкой занимаюсь, в бассейн хожу…

– Вот-вот! Забыла уже, когда просто так по улице гуляла.

Я вспомнила сегодняшнюю прогулку с Олегом. Считать ли ее прогулкой? Разговаривали строго по делу, да и не гуляли особо – дошли медленным шагом от спортзала до моего двора.

– У тебя нет никакой личной жизни, – продолжала мама. – Только спорт.

– Это и есть моя личная жизнь. Мне другой не надо.

Мама вздохнула, оставила меня в покое и ушла на кухню. Меня не переспоришь, она это знает прекрасно.

На следующий день меня ждал сюрприз. В спортзале Палыч подвел ко мне высокого голубоглазого блондина и сказал:

– Векшина, знакомься. Это Игорь Мечников. Тоже к чемпионату готовится. Сегодня его спарринг-партнер связку потянул, а остальных мальчишек я уже отпустил, у них тренировки закончились. Позанимайтесь вместе.

Не успела я ничего ответить, как Игорь недовольно скривил лицо.

– Николай Палыч, мы так не договаривались! Я на девчонках броски не отрабатываю!

Признаться, я была уязвлена.

– Это еще кто на ком отрабатывать будет!

Палыч сурово посмотрел на Игоря.

– Вот что, Мечников. Мы с тобой не две суверенные державы, чтобы о чем-то договариваться. Я сказал, потренируешься сегодня с Векшиной, значит, потренируешься. Хотя бы часок, а после – свободен.

Палыч оставил нас наедине друг с другом. Игорь смерил меня пренебрежительным взглядом и спросил:

– С тобой как – вполсилы бороться или в четверть?

– Сам поймешь, – процедила я недобро.

Мы стали в стойку. Не прошло и секунды, как я молниеносным движением схватила Игоря за ноги и рванула вверх. Мгновение – и он уже лежал на спине, беспомощно разбросав руки в стороны.

– У тебя какой разряд? – осведомилась я. – Первый юношеский? Не верится. Ты даже падать не умеешь.

– Умею! – Он резво вскочил на ноги. – Просто не ожидал, что ты такая… такая прыткая.

– Хорошо, – кивнула я. – Игрушки кончились. Теперь давай по-серьезному.

Вместо отведенного Палычем часа мы прозанимались с Игорем часа два. Он оказался отличным самбистом, я это оценила сразу, как только он перестал валять дурака и начал бороться в полную силу. Но ведь и я не лыком шита. Короче, когда мы, разгоряченные тренировкой, сели на скамью отдышаться, он с уважением проговорил:

– А ты классная! Не думал, что с девчонкой можно на равных бороться.

– У меня зацепы плохо получаются, – призналась я. – Это мое слабое место.

– Хочешь, помогу освоить?

– Конечно, хочу! – Я даже подумать не успела, ответ вырвался сам собой.

– У меня завтра в шесть тренировка, приходи.

У меня завтра тренировка не планировалась, но я не сказала об этом Игорю и в назначенный час летела в спортзал как на крыльях. Уже на пороге вдруг притормозила. А чего это я несусь как сумасшедшая? Он, может, меня и не ждет совсем. Пообещал мимоходом и сразу забыл. В моем воображении предстало лицо Игоря, когда он скривился, увидев меня в первый раз. И эта его фраза насчет девчонок… Потом он, правда, стал совсем другим – милым, общительным, ничуть не заносчивым, – но не исключено, что это было временное явление.

Очень не хотелось разочаровываться в новом знакомом, но я мысленно приготовилась к худшему. И напрасно. Игорь встретил меня приветливой улыбкой.

– А я тебя ждал! У меня часа полтора в запасе – уложимся?

Сначала мне было неловко в компании мальчишек (их в тот день собралось в спортзале человек двадцать), но Игорь отвел меня в сторонку, и там мы начали отрабатывать зацепы. Какое-то время на нас смотрели, перемигивались, шушукали, но Игорь прикрикнул, чтобы не мешали, и его тут же послушались. Для меня стало очевидным, что его мнение имеет здесь вес. Я зауважала его еще больше.

Надо отметить, что Игорь был во всех отношениях красавцем. Плечистый, с мощными бицепсами, лицо будто высечено из камня. Аполлона можно лепить, как сказала бы моя мама (она театральный гример, разбирается и в людях, и в искусстве). Что тут вилять – он мне сразу понравился. И вот тут я наконец поняла, какой у меня вкус. Игорь стопроцентно подходил на роль парня моей мечты. Но подходила ли я ему?

Как я уже говорила, за мной ни разу не ухаживали, и я не знала, что надо делать в случаях, когда возникает симпатия. Да и возникла ли она? С моей стороны – да, но со стороны Игоря пока ничего не наблюдалось. Он приглашал меня на тренировки, был улыбчив и любезен, с воодушевлением отрабатывал со мной зацепы и подбивы (еще одно мое слабое место), ни о чем другом речи не заходило. Он даже ни разу не проводил меня до дома, все ссылался на то, что спешит, и убегал первым.

Но вот однажды… После нашей очередной совместной тренировки я, как всегда, в гордом одиночестве вышла из спортзала. Сыпал мокрый снег – обычное явление для северной весны. С неба падали противные бело-серые ошметки, прилипали к куртке и шапке, неприятно лезли в глаза. Я люблю дождь и люблю снегопад. Но это было нечто среднее между тем и другим, а вот среднего-то я как раз и не люблю. Приходилось мириться с неизбежным. Я пожалела, что не взяла с собой зонтик.

Я сделала шаг в направлении автобусной остановки. Внезапно до меня донесся голос Игоря:

– Марин! Подожди!

Он бежал ко мне вприпрыжку по сырым сугробам, держа в руке раскрытый зонт. Я прямо опешила от такого зрелища.

– Игорь? Ты откуда взялся?

Его не должно было здесь быть. Ну никак не должно! Он по обыкновению убежал сразу после тренировки, сославшись на срочные дела. Я с тоской проводила его глазами и поймала себя на мысли, что в последние дни живу ожиданием новых встреч с ним, а когда они происходят, наслаждаюсь и жалею, что время так быстротечно.

Невесть откуда взявшийся Игорь подбежал ко мне и прикрыл зонтом нас обоих.

– Проводить тебя?

Я ушам своим не поверила, когда он это произнес.

– У тебя же дела, – напомнила я.

– Рассосались. – Он засмеялся, показав ровные белые зубы. – Я подумал: снег… мокро… а ты без зонтика. Побежал назад, чтобы тебя проводить. Не возражаешь?

Он еще спрашивает! Да я на шею ему готова была броситься. Но приличия есть приличия. Мама говорила, что порядочная девушка обязана сдерживать эмоции, поэтому я сделала вид, что сомневаюсь в ответе, после чего милостиво разрешила:

– Ладно, проводи.

Мы пошли в сторону моего дома. Так же, как когда-то шли вместе с Олегом. Только все было совершенно по-другому. Во-первых, мы шли вместе с Игорем не потому, что у него имелось ко мне дело, а просто (о, как хотелось в это верить!) ему нравилось, что я шла рядом. Во-вторых, сравнивать тщедушного Олега и атлета Игоря было смешно. Не знаю, заметил ли он, но я вся так и светилась от счастья, держа его под руку, в которой он нес зонтик. Мне плевать было и на промозглый ветер, и на снежную кашу, чавкавшую у нас под ногами. Плевать было на все, потому что рядом со мной шел он. Тот, чьего появления, как мне казалось, предстояло ждать еще долгие-долгие годы. А он взял и появился сейчас, без всякого предупреждения. И я осознала, как вовремя это произошло. Осознала, что уже не первый год сгораю от нетерпения, ожидая его, только боюсь признаться в этом даже самой себе.

Ничего необычного в тот день не произошло. Игорь проводил меня до подъезда, подержал надо мной зонтик, пока я отпирала дверь электронным ключом-таблеткой, а потом еще на секунду задержался, будто хотел на прощание сказать что-то важное, но так и не решился. Я тоже помедлила на пороге, мне очень не хотелось расставаться с ним, однако опять вспомнила мамины советы. «Инициатива, – говорила она, – должна исходить от парня (вернее, мама выражалась более культурно: от молодого человека), а девушка должна прислушиваться к своему сердцу и либо поощрять эту инициативу, либо ограничивать».

В общем, расстались мы тогда очень просто, без каких-либо признаний: «Пока?» – «Пока! Спасибо, что проводил…» – «Не за что. Завтра придешь на тренировку?» – «Обязательно!» И все же многое с того дня переменилось в наших отношениях с Игорем. Мы перестали быть обычными спарринг-партнерами, между нами завязалась самая настоящая дружба, а может, и еще что-то, чему я пока боялась подобрать название.

Я заметила, что Игорю нравятся девушки сильные, волевые, вроде меня. Он терпеть не мог расфуфыренных кукол. Я одобряла его выбор… Может, потому, что он касался непосредственно меня? После тренировок Игорь все реже стал убегать из спортзала один, словно все его прежние срочные дела разом улетучились. Теперь он ждал меня внизу, возле выхода, ждал терпеливо и всегда встречал улыбкой, когда я выходила из раздевалки со спортивной сумкой через плечо. Он не раз предлагал мне помочь донести эту сумку, я отказывалась (что в ней было-то? – спортивная форма, это не тяжело), но вскоре поняла, что ему приятно оказывать мне знаки внимания, и уступила.

Потом он стал приходить в те дни, когда у него тренировок не было, зато они были у меня. Приходил, чтобы встретиться со мной и пройтись вдвоем по улице. Это уже было больше, чем дружба. Даже мама заметила, что я как-то преобразилась.

– Ты не влюбилась ли, Мариш? – поинтересовалась она однажды, когда я за завтраком рассеянно мазала горчицей булочку с брусничным повидлом.

Я не нашлась что ответить, по мне и так все было понятно. Мама улыбнулась и больше ничего не стала говорить.

Зато вконец разладились мои отношения с Зойкой. Я уже упоминала, что мы не были близкими подругами, но, если вдуматься, близких подруг у меня не было совсем. Не то чтобы я человек необщительный, нет – но мои интересы очень сильно расходятся с интересами других девчонок. Мне скучно обсуждать модные фасоны платьев и авангардные маникюры. Я бы с удовольствием поддержала разговор о спорте, о том, как наша сборная выступила на Играх в Сочи и чего от нее ждать в следующий раз, но в девчоночьей компании такие темы не приняты.

А вот с Зойкой у меня были общие интересы. Мы занимались в одной секции, учились в одном классе и даже жили в одном дворе. Она тоже не была неженкой и увлекалась спортом, хотя и не так истово, как я. Короче, мы всегда находили, о чем поговорить, но в последнее время разговоры наши все чаще скатывались к одному и тому же.

Зойка не могла не заметить, что Игорь ухаживает за мной. И я видела, что ей завидно. Игорь ей нравился, это точно. Она тоже мечтала о большой любви до гроба. И любить, как и я, хотела не абы кого, а красивого, сильного, обаятельного. На роль такого парня Игорь подходил идеально, и Зойка не прочь была его заполучить. Но Игорь ухаживал за мной, а в ее сторону даже не глядел.

Однажды она не выдержала и высказала мне все, что думала.

– Что он в тебе нашел? Неужели я хуже? Сравни! – Она подтащила меня к зеркалу.

Я посмотрела на себя, на нее. Она была не хуже, но Игорь выбрал меня, и с этим ей приходилось мириться.

– Чувствам не прикажешь. – Я постаралась сказать это как можно более уверенно, будто в любовных делах у меня имелся огромный опыт.

Зойка закусила губу и перестала со мной разговаривать, а на тренировках бросалась на меня с еще большим остервенением, чем раньше. Она пыталась выплеснуть свою ревность, но меня это мало трогало. Наши отношения с Игорем открыли во мне второе дыхание, я считала себя самым счастливым человеком на свете.

Однажды, дело было уже в апреле, Игорь пригласил меня воскресным днем в парк аттракционов. Возвращались мы довольно поздно, держась за руки, уставшие, очень довольные проведенным временем. Дойдя до двери моего подъезда, остановились. Я думала, что Игорь попрощается, но он не торопился уходить.

– Марин, – промолвил он с неожиданной робостью в голосе, – я давно хотел тебе сказать…

Я и не предполагала, что он может вдруг стать таким нерешительным. Он лихо бросал на ковер противников в спортзале, а тут не в состоянии был выдавить из себя несколько слов. Будто они застряли у него в горле.

– Да, Игорь, слушаю, – подбодрила я.

В груди у меня гулко стучало и сладко щемило. Я догадывалась, что хочет сказать Игорь. Недаром он уже недели две бросал на меня взгляды, полные любви и нежности, а сегодня в парке, когда мы катались на какой-то бешеной карусели, обнял меня и не отпускал, пока карусель не остановилась.

– Говори же, я слушаю!

Я замерла в ожидании слов, от которых тают все девушки на земле. Говори же, Игорь, говори! Но он все никак не мог совладать с волнением, топтался, сглатывал, беззвучно шевелил губами. Я не сердилась на него, я понимала, как это сложно – признаться в любви. У меня бы на его месте язык тоже прилип к гортани.

Игорь собрался с духом, откашлялся и решительно произнес:

– Марин, мы встречаемся уже месяц. У меня было время подумать… Я хочу, чтобы ты знала: ты мне очень и очень нравишься. Больше того: я тебя…

Он не успел закончить фразу – такую долгожданную и такую волнительную. Помешал – кто бы вы думали? – Олег. Он неожиданно нарисовался во дворе, поводил из стороны в сторону близорукими глазами, спрятанными за толстыми линзами очков, углядел нас и подошел ближе. Игорь осекся на полуслове.

– Привет! – радостно проговорил Олег, обращаясь только ко мне и игнорируя моего спутника.

– Привет, – отозвалась я, не скрывая недовольства.

Очень не вовремя он появился! Раздражение, которое я испытала, когда увидела его впервые в нашей раздевалке, вспыхнуло вновь. Я забыла, что когда-то, во время беседы, он показался мне неглупым и даже располагающим к себе. Сейчас он меня просто бесил. Что ему нужно?

– Прости, – сказал он виноватым тоном, – я обещал, что интервью выйдет быстро, а оно пролежало лишних три недели. Понимаешь, были срочные материалы, не хватало места, редактор все откладывал и откладывал…

Надо же, а я и думать перестала об этом интервью, выбросила его из головы, едва встретив Игоря.

– Я не сержусь. Это все, что ты хотел сказать?

– Нет. – Он полез за пазуху, вытащил газету и тщательно ее разгладил. – Оно все-таки вышло. Вот. Я принес тебе сегодняшний номер.

Сама себе удивляюсь – я не только забыла о том, что давала интервью, но уже давно перестала просматривать газеты.

– Я могу принести тебе еще, у нас в редакции остались лишние экземпляры. – Олег чувствовал себя виноватым и старался хоть как-то загладить свою вину.

– Нет, зачем же? Мне и одной хватит. – Я взяла у него газету. Мельком глянула на свое фото и сунула ее в сумочку.

Я отметила про себя, что Игорь смотрит на нас с любопытством и внимательно слушает наш диалог. Мне еще сильнее захотелось, чтобы Олег немедленно испарился.

– Спасибо, я потом почитаю. – Я сказала это с нажимом и с такой интонацией, которая должна была подсказать недотепе-очкарику, чтобы он катился отсюда.

Олег переминался с ноги на ногу. Я молчала.

– Тогда я пойду? – спросил он. Но прозвучало это так, будто он спрашивал: «Можно, я останусь?»

– Да, конечно. Иди.

Он повернулся и пошел. Когда выходил со двора, оглянулся. Потом его спина скрылась за углом дома.

– Кто это? – спросил Игорь с интересом.

– Так, чудик один… – ответила я, поморщившись. – Стажируется в местной газете. Статью про меня написал.

– Покажешь?

Пришлось достать газету из сумочки. Игорь повертел ее, пробежал глазами несколько абзацев.

– Да ты знаменитость!

Мне почудилось, что в этом восклицании прозвучала зависть. Злость на Олега разгорелась во мне с новой силой. Я забрала у Игоря газету, смяла ее и засунула обратно в сумочку.

– Что с тобой? – удивился он.

– Ничего. Ты вроде начал мне что-то говорить. Ну, до того, как появился этот…

– Говорить? Ах да… – Игорь почесал переносицу. – Знаешь, я сбился. Давай в другой раз.

– Как хочешь, – ответила я упавшим голосом.

Дома я взяла гантели и стала качать мышцы. Это была не тренировка, мне хотелось дать выход накопившимся эмоциям. Во мне клокотала злоба, и причиной ее был, как нетрудно догадаться, Олег. Принесла же его нелегкая! Почему, почему именно сегодня, именно в этот момент?!

В комнату зашел папа, увидел на столе скомканную газету.

– Уже читала? – осведомился он. – А я хотел тебе показать. Очень талантливо написано!

– Откуда ты знаешь? – огрызнулась я.

– По-твоему, я не способен отличить хороший текст от плохого?

Мне стало стыдно.

– Извини, пап, это я сгоряча. – Я положила гантели на пол, плюхнулась на диван.

Он сел рядом.

– Неприятности?

– Нет, пустяки… – Я сделала паузу. – Пап, как ты считаешь, если человек хочет сказать тебе что-то важное, но не решается, его нужно к этому подтолкнуть или нет?

– Важное? – Он ненадолго задумался, затем продолжил: – Если это важно не только тебе, но и ему самому, он обязательно скажет. Сам. Подталкивать не надо.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Наберись терпения и жди.

Вот за что я люблю папу, так это за то, что он никогда не вытягивает из меня лишних подробностей. У меня нет от него секретов, но некоторые вещи нужно сперва хорошенько обдумать, прежде чем рассказать о них окружающим. Как, например, о наших отношениях с Игорем. Да, мы дружим, и родители знают об этом. Однако пока ничего большего. Может быть, уже завтра все изменится?

Но завтра Игорь был занят, даже тренировку пропустил. Он позвонил мне по телефону и сообщил, что уезжает на недельный турнир в соседний город – Палыч устроил ему что-то типа репетиции перед чемпионатом области. Строго говоря, я тоже могла поехать на этот турнир, и мне не помешала бы репетиция, но дня за два до того я, как назло, схватила пару по химии, и классная устроила мне разнос.

– Ты же на золотую медаль идешь! – выговаривала она мне. – И вдруг двойка… в последней четверти!

– Но ведь это еще не выпускной класс, – оправдывалась я.

– Какая разница? Ты должна закончить год на пятерки. Понимаешь? По всем предметам!

Я понимала. Кивала и соглашалась. Не объяснять же ей, что у меня уже почти месяц голова занята Игорем и подготовкой к чемпионату, а химия с физикой и даже мои любимые алгебра с геометрией где-то на третьем плане.

Но все-таки двойку я поклялась исправить. Как раз на днях предстояла лабораторная работа, от которой, как нам сказала наша химичка, во многом зависели итоговые оценки за четверть. Эту лабораторку я не имела права пропустить, поэтому пришлось повиниться перед Палычем и остаться дома. А Игорь поехал на турнир.

За эту неделю мы созвонились всего два или три раза. Он говорил, что график соревнований очень плотный, отдыхать совсем некогда. Я его хорошо понимала, поэтому старалась не дергать без лишней нужды, хотя мне хотелось каждый день, каждый час слышать его голос. Была б моя воля, я бы всю неделю провисела на телефоне, лишь бы ниточка, связывавшая нас, не обрывалась.

Без Игоря у меня вдруг оказалось очень много свободного времени. Раньше я заполняла его тренировками, но сейчас даже к ним остыла. Слонялась без дела из угла в угол, вспоминала, как мы гуляли с ним по улицам, как ходили в парк, и сердце сжималось от тоски. Поскорее бы закончился турнир и Игорь вернулся домой!

Игорь вернулся с победой, привез кубок и медаль за первое место. Конечно, я была рада за него, но главное заключалось в другом: разлука кончилась, мы снова будем вместе!

Я надеялась, что он позвонит мне сразу, как только приедет, но он позвонил только на следующий день. Сказал, что дико устал и почти сутки отсыпался. Я и это поняла и нисколько не обиделась. Спросила, сгорая от нетерпения:

– Встретимся сегодня?

– Сегодня? – Он замешкался. – Давай лучше завтра. Я обещал к Палычу зайти, рассказать, как все прошло… Хорошо?

– Да, конечно, – ответила я, и сердце по непонятной причине снова сжалось.

– Значит, договорились. Я позвоню, – и он нажал кнопку отбоя.