Текст книги "Соборный двор"

Православная провинция. Смоленск

Статья написана в апреле 1999 года. По русски не публиковалась. Частично опубликовно: Frontier – England – Oxford – 2000, № 1

«Быть русским значит быть православным». Если вы услышали эту фразу в России, то можете быть уверены в том, что тот, кто ее произнес, принадлежит к «патриотическому лагерю». Интеллектуальная несостоятельность этого лозунга очевидна как с богословской, так и с политической точек зрения. Порождена она отсутствием созидательной универсальной идеи, которая могла бы дать почувствовать русским, только что освободившимся от коммунистического учения, собственную национальную идентичность. «Несмысленные Галаты» пытаются положить в основание «русской идеи» православие, не задумываясь о том, что православие в качестве наднациональной религиозной системы размывает национальные границы. Те из «патриотов», кто это интуитивно нащупывает, вообще отказываются от христианства и обращаются к язычеству, к культу крови предков. В своем существе патриотическая и религиозная идеи находятся в антагонистических отношениях, поскольку патриотизм всегда локален, а религия, как правило, претендует на вселенскость.

Идеологическое формирование будущего российского поколения происходит в школе и в церкви. Рассмотрим его на примере Смоленской епархии, в которой религиозному и патриотическому воспитанию уделяется большее внимание по сравнению с другими епархиями РПЦ.

Смоленскую епархию (учреждена в XII веке) возглавляет один из самых ярких и образованных архиереев РПЦ митрополит Кирилл (Гундяев). Митрополит Кирилл занял смоленскую кафедру в 1985 году и разработал стратегический план «православного освоения» региона: строительство храмов, формирование положительного общественного мнения по отношению к церкви, развитие религиозного образования. Поначалу все силы епархии были направлены на устроение приходов сначала в районных центрах, затем – в сельской местности. Митрополит составил план, повесил в кабинете подробную карту области и отмечал флажками появление каждого нового прихода. К середине 90‑х годов программа строительства храмов была в основном решена. Количество приходов выросло в пять раз и достигло 153‑х. Частая смена населения в результате войн полностью разрушила православные традиции на смоленщине. Паства пассивно вела себя во время богослужения, почти никто не пел «Верую» и «Отче наш». Сегодня, по мнению митрополита, ситуация начала понемногу меняться, количество воцерковленных увеличиваться.

В интеллектуальной и культурной жизни Смоленска большую роль играет почвенническая интеллигенция. Однако значительная ее часть, с уважением относясь к православию как традиции, равнодушна к мистическим проблемам церкви и рассматривает христианство как явление культурного порядка. В городе зарегистрировано огромное количество патриотических организаций. Во второй половине 90‑х годов митр. Кирилл активно способствует их возникновению. В 1996 году он становится председателем смоленского отделения Всемирного русского народного собора (ВРНС). Смоленское отделение ВРНС претендует выполнять связующую роль между властью и обществом, обсуждая на своих конференциях глобальные вопросы, связанные с образованием, со здоровьем нации, государственной безопасностью и так далее. ВРНС пытается играть политическую роль.

Митрополит Кирилл поддерживает развитие смоленского Земского движения (с 1994 г.), которое возглавляет профессор Медицинской академии Олег Молотков, один из самых уважаемых людей в городе. В работу земского движения включилась практически вся почвенническая вузовская и творческая интеллигенция: преподаватели, художники, музыканты. Земцы изучают состояние образования и здравоохранения; выявляют талантливых детей в сельских школах, которых на спонсорские средства устраивают учиться в смоленские высшие школы; организовывают дешевую распродажу семян; создают детские учреждения, например кадетский корпус в г. Ельне (Смоленская область) в казармах расформированной 1‑ой танковой армии, и так далее.

На Рождество и Пасху епархия организовывает в помещении драматического театра торжественные собрания, на которых в неформальной обстановке могут встречаться интеллигенция, власть и военные. Все эти инициативы повышают престиж епархии и придают митрополиту Кириллу в глазах жителей Смоленска статус крупного государственного деятеля.

Особенное внимание епархия уделяет развитию просветительных и учебных православных программ. Издается епархиальный журнал и несколько газет. В 1992 году при Свято‑Успенском кафедральном соборе была открыта Православная гимназия, в одиннадцати классах которой обучаются 200 детей. В 1996 году в городе Рославле (Смоленская область) при Свято-Преображенском монастыре открыта Православная гимназия № 2. Здесь обучаются 45 школьников. В епархии работают 47 воскресных школ. Создано два православных детских сада: в Смоленске (1991) и в г. Велиже (1994). В библиотеке Смоленского университета еженедельно проводятся лекции, на которых освещаются церковные вопросы. Проводится ежегодный литературный конкурс для школьников «Мой путь к вере». Лучшие сочинения публикуются в «Смоленских епархиальных ведомостях» и в газете смоленской администрации «Рабочий путь». В областном драматическом театре собирается Клуб православных студентов.

На фоне яркой личности митрополита Кирилла в епархии невозможно выделить более или менее заметную фигуру, которая бы играла самостоятельную роль в религиозной жизни региона. Исключение составляет ректор Смоленской духовной семинарии протоиерей Виктор Савик, превративший семинарию в своего рода «государство в государстве» и ведущий, благодаря большим связям в Европе, самостоятельную деятельность, не противоречащую политике митрополита. В семинарии обучается 120 студентов. При поступлении конкурс составляет примерно два человека на место.

В семинарии преподают священники епархии, профессура местных вузов, преподаватели из Петербургской духовной академии. Проводятся ежегодные семинары для учителей, преподающих в школах Смоленска «Основы православной этики и культуры». Семинария инициирует ежегодные межъепархиальные конференции, например «Богословское образование: традиции и развитие» (1997). Ректор приглашает на конференции и встречи известных российских и зарубежных православных деятелей. Можно назвать имена священника Михаила Фортунато, историка Д. Поспеловского, писателей Р. Редлиха, Л. Бородина, Н. Струве. Для меломанов в помещениях семинарии проводятся концерты духовной и камерной музыки, превращая семинарию в один из культурных центров Смоленска.

Нельзя не отметить педагогическую активность смоленской епархии, однако, успех этой образовательной деятельности невелик. Руководство смоленского Земского движения в 1998–1999 годах провело среди учащихся средних школ ряд социологических опросов, посвященных проблемам патриотического воспитания и религиозного образования.

Опросы показали, что большая часть учащихся недовольна появлением религиозных дисциплин в школе. На вопрос «следует ли вводить в школе Закон Божий» 51 % городских школьников ответил отрицательно, 15 % – положительно. В сельских школах разрыв между противниками и сторонниками религиозного образования оказался еще выше. Против – 54 %, за – всего 8 %. Меньшинство школьников, поддержавших идею религиозного образования, выражают неудовлетворение культурно-нравственным состоянием российского общества, в целом поддерживают демократические европейские ценности и связывают свое будущее с бизнесом.

Одновременно школьникам был задан вопрос: «Благотворно ли патриотизм действует на развитие российского общества?». Подавляющее большинство ответило утвердительно: 74 % городских школьников и 65 % сельских. Отрицательный ответ дали 5 % городских и 2 % сельских учеников.

Опрос показал, что смоленская молодежь поддерживает патриотические настроения, но не связывает их с религией. Если они и поддерживают православие, то только как традиционную веру, как один из элементов национальной истории. Опираясь на данные, полученные смоленским Земским движением, можно предположить, что со временем патриотически настроенная часть общества, все меньше нуждаясь в православной поддержке, будет искать опору в иных идеологических концепциях.

Епископ и муха

1999, май. Публикуется впервые.[5]5
  Православный священник одной из отдалённых епархий рассказал мне историю о том, как его запретили в священнослужении за то, что во время литургии на престол упала заснувшая муха. Настоящего имени своего он просил не открывать, а рассказывать про случившееся с ним не запретил.


[Закрыть]

В некотором царстве, в некотором советском государстве жил был епископ. Имя его я запамятовал, но точно помню, что был он человеком добрым. И умным. И от этого много страдал. Территория епархии, на кафедре которой ему довелось пребывать, была огромной. А церквей там было – раз, два да обчелся. Власть в ту пору была крепкой, начальство принципами не поступалось, как принято нынче, и епископу всегда показывали его место. Место это находилось на краю города, в деревянном домишке, который назывался довольно внушительно – Епархиальное управление. Управлял же епархией специальный государственный чиновник, которого называли страшным словом – «уполномоченный». Уполномоченный презирал епископа и вмешивался во все его дела. Епископ уполномоченного побаивался и в узком кругу язвил: «Уполномоченный упал намоченный». Намоченному уполномоченному доносили на епископа прямо из узкого круга. И уполномоченный готовил новые каверзы. А епископа одолевала мечта-идея. Епископ мечтал перехитрить безбожную власть и взять ее не количеством, а качеством. И для того епископ рукополагал в священники молодых ребят с высшим светским образованием…

Саша Цветков никогда не прятался от комсомольского патруля. Он любил стоять в центре храма, и владыка заметил, что сегодня на «мир всем» юноша не склоняется, а наоборот, слегка откидывает голову назад и медленно кладет крест. Саша вглядывался во Всевидящее око над царскими вратами и улыбался. Вчера он решился уйти из лаборатории и дал владыке согласие на рукоположение. Саша, Саша, повторял епископ, что проку от твоей физики-кибернетики, если она Троицу объяснить не способна.

Саша стал священником и уехал на приход в село Первомайское. Дыра дырой. Оттого – спокойно. Никто тебя не мытарит. Колхознички хоть и не верят, но батюшку не обижают. Одно плохо – Любу на работу не берут. Жену. Ни в школу, ни в библиотеку. Деток Господь не дал. Она тоскует. Просит вечером: Саша, почитай мне вслух про карлика из Плодомасова. Саша берет с полки красного цвета томик и читает. Он любит свою Любу и жалеет. Он и колхозников жалеет. И владыку. Владыка плох стал. Говорит, что новые порядки непонятнее старых. Бранит коммунистов, бранит демократов. Ворчит с утра до ночи. Ну да… что ж тут лукавить. Скажем прямо – запил владыка под старость. И сильно запил. Нашлись из узкого круга доброжелатели – патриарху сообразили доносик, а в местной газетке статейку под псевдонимом тиснули. Заголовок броский – что-то вроде «Служил владыка за пол-банки».

В общем, владыку отправили на покой. Прислали нового. Молодого. Никона. И началось… Чистка. Одним словом – перестройка.

Времена новые. Монетаристские. Никон после десятилетки бухгалтерские курсы кончал. В монетаризме смыслит. Требует налоги с приходов увеличить, цены на крещения-отпевания поднять и на бедность прихожан не ссылаться. Нет бедных приходов, повторяет, есть ленивые попы. А особенно ленивы – образованные, которые книжек поначитались. Бездельники, мать их…

От старого владыки библиотека осталась. Мережковский, Мейендорф, Ильин. Всю эту умность Никон приказал собрать в кучу и сжечь за гаражами. Да поосторожней. Неровен час гараж спалите. Вместе с фордом. Никон любит, чтоб на форде ехать. С музыкой. Любимый ансамбль – «На-На». И музыка у них приятная, и парнишки. Парнишки приятные. Чистенькие.

А ленивых образованных попов Никон отправил в заштат. Сразу десятерых. Нечего с ними валандаться.

Дела в епархии пошли на лад. Никон дал интервью главной областной газете, в которой объяснил, что епископ – это наместник Бога на земле и предложил губернатору поделиться властью. Ему – светскую, а епископу – духовную. Губернатор – Эдуард Шварц – согласился и даже приехал к Никону на ужин. Особенно губернатору запомнился последний тост. Пьяненький епископ, по пушкински откинув руку с хрустальной рюмкой, грозно посмотрел на икону Спасителя и врезал: «Ты, кто Ты такой? А? Молчишь? А я – е-пис-кап!».

Эту икону Спасителя привезли как раз из Первомайского. XVII век. Духовная ценность – колоссальная. Что ей в деревне болтаться. И этот физик тощий, отец Александр – хорош. Спорить начал. Мол, бабки от большевиков эту икону прятали, сохранили. Вот и молодцы, что сохранили, для церкви сохранили. Не для себя. Владыке лучше знать, в каком дому ей висеть. А к Александру мы завтра с комиссией поедем. По снежку.

…Светало. Прихожане нестройно пели «Верую» и с надеждой на солнце поглядывали в окна. Солнца не было. «Во святую, соборную и апостольскую Церковь…» Слова молитвы замерзали вместе с паром и градинками постукивали по деревянному полу. Единственная исправная печь в алтаре дымно пыхтела, как астматик. Владыка ежился, хмурился. Члены комиссии вслед за ним тоже хмурились. Тучи сгущались над головой отца Александра. Некстати вспомнил, как в университете на защите диплома уронил на пол очки. Стекла – в разные стороны. Он пытался сгрести их руками в кучку. Профессор Шкадов засмеялся: «Что, Саша, слабо без глаз защищаться?». Вдруг послышалось жужжание. Откуда-то из-за печи медленно поднялась проснувшаяся муха. За ней вторая. Они сонно парили над Никоном, словно два крошечных вертолетика. Иподьякон улыбнулся и громко, в расчете на владыкины уши, шепнул: «Грязновато тут у вас, отец Александр».

К концу службы похолодало. Один из жужжащих вертолетиков упал. Прямо на престол. Возле чаши. Подергался немного, потрепыхался и затих. Кощунство налицо. Епископ осклабился. Он любил шутить: «А что, отец Александр, скажи-ка ты мне, кто сейчас посреди нас? Христос или муха?».

Отец Александр стоял на амвоне с чашей в руках. Последний раз.

«Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз. Еще верую, яко Сие есть Самое Пречистое Тело Твое и Сия есть Самая Честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением, и сподоби мя неосужденно причаститися Пречистых Твоих Таинств, во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь.»

На следующий день отец Александр был запрещен в священнослужении. Бездетная матушка Люба плакала. Саша прижал ее к себе и спросил: хочешь, почитаю тебе вслух?

Про Ахиллу?

И про Ахиллу, и про Савелия и про всю нашу православную плодомасовскую жизнь.

Архимандрит Зинон: «Я более не хочу жить враждой»

Опубликовано: Кестонская служба новостей, 16 июля 1999 г.

В ноябре 1996 года, архиепископ Псковский и Великолуцкий Евсевий (Савин) запретил в богослужении известного иконописца, лауреата Государственной премии России (1995) архимандрита Зинона (Теодора) на том основании, что он причащался с католиками на мессе, которую отслужил в Пскове в Мирожском монастыре итальянский католический священник, директор Центра «Христианская Россия» Романо Скальфи.

Это событие вызвало в католической и православной прессе бурную реакцию. Популярный в церковных кругах православный публицист протоиерей Валентин Асмус на страницах московской газеты «Радонеж» поддержал решение архиепископа Евсевия. Православный богослов Оливье Клеман выступил в защиту иконописца в парижской газете «Монд». Священник Романо Скальфи обратился с письмом к патриарху Алексию, в котором указывал, что, совершая мессу в православном монастыре, не подразумевал «нарушать канонические правила», а желал «преодолеть те болезненные разделения, которые еще существуют между двумя нашими Церквами». Сам архимандрит Зинон указывал на прецеденты экуменической евхаристии, совершавшейся с благословения Московской Патриархии. В частности, в интервью редактору журнала «Континент» И. Виноградову (Континент, № 97) о. Зинон сказал: «В Троице-Сергиевой Лавре, еще когда я сам там жил при патриархе Пимене, была специально отведена Смоленская церковь для католических богослужений… бенедектинский монах в Псково-Печерском монастыре в 1979 году в субботу первой седмицы Великого поста лично у меня на глазах причащался из одной чаши вместе с о. Иоанном Крестьянкиным, с наместником и со всеми почтенными старцами, и никакого скандала никогда из‑за этого не бывало».

В настоящее время архимандрит Зинон по-прежнему запрещен в священнослужении. Живет в деревне Гверстонь в пятидесяти километрах от Пскова возле самой русско-эстонской границы. Он отказался от контактов с внешним миром, никуда не выезжает (слухи о том, что он много времени проводит за границей, не подтвердились), не принимает посетителей, отказывается от контактов с прессой. Настоящее интервью – исключение.

Отец Зинон, вот уже три года, как по указу Вашего правящего архиерея, архиепископа Евсевия Вы находитесь под запретом и не имеете права совершать богослужение. Причина запрета – Ваше совместное причащение с католиками.

Я действительно причащался на католической мессе, которую служил в еще не освященном храме Мирожского монастыря католический священник отец Романо Скальфи. Это богослужение не было публичным, но о нем стало известно владыке Евсевию по доносу, написанному неким туристом‑эмигрантом, который является прихожанином Русской Православной Церкви Заграницей. Он оказался случайным свидетелем того богослужения. Я не намерен пускаться в канонические споры по поводу того, что на меня наложили запрет по свидетельству члена иной церкви. Также я не намерен утаивать сам факт моего участия в совместной Евхаристии с католиками. Возможно, что формально епископ поступил со мной правильно, но по евангельскому духу – неправильно.

Запрещение может быть снято лишь в случае Вашего раскаяния?

Наша церковь признает таинства католиков, а значит, признает и саму Католическую церковь, ведь вне церкви таинства не совершаются. К церковным таинствам без веры не приступают. Меня понуждают к раскаянию. К раскаянию в чем? В том, что я причастился Тела и Крови Христовой? Каяться в этом я не могу, поскольку это будет прямое кощунство и глумление над Христом.

Вас обвиняют в отсутствии смирения и чрезмерной гордости, источник которой – Ваше осознание собственного таланта как иконописца.

Иконописец – это не художник в светском смысле слова. Он не должен самовыражаться в иконе. Он должен писать икону так, чтобы она помогала молиться. Иконописание – это составная часть богослужения. Плохо написанная икона раздражает так же, как дурное церковное пение или плохое, безграмотное чтение богослужебных текстов. Господь дал мне умение писать иконы, Ему принадлежат мои таланты, и здесь мне гордиться нечем. Я не единственный иконописец в Церкви и готов смириться, если меня осуждают как грешного человека или как плохого иконописца. Но я не могу смиряться, когда меня понуждают к хуле на церковные таинства.

Псковское духовенство рассказывало мне, что архиепископ Евсевий высказал следующее мнение о таинствах Католической церкви: если православный христианин в случае физической невозможности причаститься на православном богослужении принимает Святые Дары из рук католического священника, то он действительно причащается Тела и Крови Христовой. Если же он приступает к Причастию на католической мессе без вынужденной необходимости (например, в России, где много православных церквей), то он не получает благодати, поскольку в этом случает Святые Дары не являются Телом и Кровью Христовыми.

Благодать не зависит ни от географии, ни от политических границ. Благодать носит экуменический, то есть вселенский характер. Иудеи не общались с самарянами, и самарянка, у которой Христос попросил пить, была удивлена Его просьбой. Помните, что ответил ей Иисус? «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую». Вот вам евангельский пример экуменизма, и показал его нам Сам Христос. Суть глубинного экуменизма не в преодолении юрисдикционных противоречий, а в том, чтобы в ином видеть брата. Нельзя во всех окружающих нас людях видеть врагов. Латиняне всегда отличались от византийцев, еще до схизмы. Отличались формой, традицией. Истина Евангельская по-своему преломлялась в национальных культурах. Раскол есть, я с этим согласен, но ереси нет! Святой Филарет Дроздов даже лютеран не считал еретиками. Что касается лично меня, то я более не хочу жить враждой.

На будущее нашей Церкви Вы смотрите пессимистично?

Трезво смотрю. Если существующие установки сохранятся, то ничего хорошего впереди нас не ждет. Нужно быть честным перед собой и перед членами Церкви. Церковные власти пытаются всем угодить: и правым и левым, и светским и церковным. Но всем угодить невозможно. Безгрешный Христос и Тот всем не угодил. Нашу Церковь окутывает сектантский дух, она может остаться в таком же одиночестве, как та же Зарубежная Православная Церковь. Самоизоляция – это смерть.

Вы думали о возможном переходе в католичество?

Я монах Русской Православной Церкви. Я не перейду не только в Католическую церковь, но даже в другую православную юрисдикцию. Я знаю, что Московская патриархия никогда ничего никому не прощает, но я умею ждать. Сижу и жду.[6]6
  В конце 2001 года с архимандрита Зинона снят запрет в священнослдужении.


[Закрыть]