Текст книги "Последний Сеанс"

Александр Шашкин
Последний Сеанс

Часть 1

Глава 1

Алкоголь в сочетании с желанием во что бы то ни стало развеять неприятный осадок от неудачного просмотра кинофильма сделал своё дело. Тима снова почувствовал безудержное желание получить такую необходимую дозу адреналина, которая бы мгновенно исправила ситуацию. Которая бы улучшила настроение и дала заряд энергии на оставшуюся часть суток. Фильм действительно был неудачным и скучным. И им было слегка жаль потраченного времени, а больше всего того, что не оправдались ожидания, ведь всю неделю они с Лорой ждали момента, чтобы оттянуться по полной программе. Фильм оказался полным разочарованием. Он вообще не понимал, как могут такие картины собирать полные залы. Наверное, здесь нужно отдать должное хорошо продуманной рекламе выхода ленты, яркому трейлеру и ненавязчивому названию, которое почему-то впилось им в голову ещё с начала лета. От этого огорчение ещё сильнее, когда ждёшь чего-то долго в предвкушении, а потом – раз! – и всё. Просто пусто, даже хуже. Вместо того, чтобы быть под впечатлением от увиденного и делиться друг с другом радостью полученных эмоций, смешанных от страха, переживания, волнения, напряжения – жалеешь о потраченном впустую вечере. С первых минут фильма Тима понял, что будет скучно, поэтому к середине уже допил свой виски с колой и потянулся к пол-литровой бутылке Лоры. Поход в кинотеатр был для них особым ритуалом. Места выбирались самые лучшие и дорогие, те, что расположены в конце зала. Это были мягкие и широкие кресла, которые при желании превращались в кровать нажатием кнопки на подлокотнике. Во время сеанса ребята предпочитали пить виски с кока-колой. Они просто доливали крепкий алкоголь в заполненные до середины сладким газированным напитком пол-литровые пластиковые бутылки.

– Тима, завязывай, иди за пивом, всё равно фильм отстой.

– Мешать, ты шутишь?

– Ой, типа первый раз. Ха, не смешно, Тима. Я и так тебе больше виски налила, а себе колы. Всё, отвали. Сходи, сходи и в туалет заодно и возьми мне морожку, Ти!

– Ладно, только никуда не уходи.

Тима слегка прикусил мочку её уха и чмокнул сильно, так, что Лора сначала съёжилась, а потом сползла по сидению на спину:

– Тима, ну блин!

– Я скоро!

На самом деле Тима уже давно хотел треснуть пивка. Да, он любил пиво больше других напитков. И его абсолютно не смущал тот факт, что пить его после приличного виски считалось извращением. Да и о том, что это приличный виски, он бы никогда не узнал, если бы ему не сказали. Для него почти все его виды и марки были на один вкус. Он никогда не парился по этому поводу и вообще считал, что это его личное дело: как пить, есть и жить. Тима давно перестал обращать внимание на чьё-то мнение, ведь оно тоже не объективно. «Кто знает, как нужно? Кто прожил несколько жизней и может сравнить, какая была лучше? Правильно – никто. Вот и учить других не надо».

Тима направился к выходу, слегка пригнувшись, показывая тем самым, что дико извиняется за то, что отвлекает от просмотра «столь увлекательной картины».

Вырвавшись на свободу, он глотнул воздух ртом, наполнив лёгкие до предела, от чего чуть не свалился, проходя мимо бара. Румянец на щеках, вызванный сорокаградусным напитком, стал ещё ярче от смущения из-за неловкой ситуации. Яркий свет в холле кинотеатра ослепил его, и он не сразу разглядел человека, вокруг которого кружила толпа и что-то весело и активно обсуждала.

Прошмыгнув мимо них к туалету под звуки какого-то мультфильма, раздававшиеся из десятка динамиков под потолком, Тима сделал то, что «должен» был:

– Боже, как же это здорово!

Человек в центре внимания оказался известным на весь мир силачом. Что он делал в кинотеатре – неизвестно, это не было запланированным визитом, Тима не увидел камер и журналистов. Он просто раздавал автографы и общался с довольными фанатами. И Тима не упустил возможности сделать селфи со звездой:

– Я извиняюсь, можно?

– Ну, конечно. Давай, – сказал Василий.

Тима был в восторге, обнял его по-дружески и без стеснений, чтобы сфотографироваться. «Он нереально большой, огромный! Человек-гора», – подумал Тима. Со своей комплекцией он казался на фоне накачанного спортсмена тяжелоатлета просто тощим, как нитка. И это при том, что тренировался каждый день и был неплохо сложен.

– Бутылочку пива, пожалуйста, вот эти чипсы. И какое мороженое у вас есть?

– Пиво какое? – ответила блондинка в баре таким тоном и с таким выражением лица, типа: «Как вы меня все достали сегодня, я, что, экстрасенс?»

– Девушка, милая, вы, главное, не нервничайте.

Там действительно было столько видов пива, что нужно было не только уточнить – какое именно, но и показать на него пальцем:

– Вот это.

Тима ткнул пальцем в «Стеллу», подмигнул продавщице и улыбнулся во все свои оставшиеся к тридцати пяти годам двадцать семь зубов. Ему нравилось издеваться над недовольными жизнью продавцами. Это всегда было весело и поднимало настроение. Никогда не стоит хамить в ответ и уподобляться невоспитанным людям. Кто знает, что у них на душе. Тима выбрал мороженое для Лоры и, уходя, отправил блондинке воздушный поцелуй. Она ответила тем же и опустила глаза вниз, засмущавшись.

Довольный своим коротким диалогом в буфете и селфи с крутым парнем, Тима вернулся к Лоре. Даже в темноте кинотеатра он смог прочитать на её лице возмущение и недовольство:

– Тима, ты нормальный, где ты лазил полчаса? Оставил меня одну.

– Ло, не гунди!

– Что не гунди? Мы вместе пришли или нет? Фильм дурацкий, и ты ушел на полчаса! Где можно было столько ходить?

– Блин, ну пока то, пока сё, пока пива купил…

– Достал ты меня со своим пивом. Когда ты уже им напьёшься?

– Ну что тебе моё пиво? Хочешь глотнуть?

– Давай!

Глава 2

Яна открыла глаза. Сначала она просто решила, что лежит в своей кровати на третьем этаже семейного общежития, и даже смогла разглядеть знакомый узор ковра на стене. Голова раскалывалась. Кроме того, нос почти не дышал. Скорее всего он был сломан и отёк, практически полностью перекрыл дыхательные ходы. Сгустки крови слиплись плотно с перегородкой, но она не могла не чувствовать этот отвратительный запах вокруг. Запах рвоты и чего-то, напоминающего протухшую курицу. Её чуть не вывернуло наизнанку, когда она сделала более глубокий вдох. Благодаря тому, что койка была слегка наклонена на одну сторону, всё, чем Яна питалась за последние сутки, стремительно выплеснулось из неё на пол и спасло её от глупой смерти. Хотя, наверное, лучше бы она захлебнулась.

– Где я? Мам, мама!

Как и все в такой ситуации, Яна вспомнила маму, хотя уже давно жила одна и даже созванивалась очень редко. Отношения с родителями были всегда натянутыми ещё со времён школьной скамьи. А после смерти отца совсем ухудшились и были больше похожи на отношения кошки с собакой, нежели матери и дочки. Мать была убита горем и крепко присела на стакан. В смерти отца она обвиняла Яну, а та, в свою очередь, мать, хотя всем была очевидна истинная причина кончины. Отец сильно выпивал и часто уходил в запои – когда на неделю, а когда и на пару-тройку месяцев. С Мариной Степановной они любили друг друга, но постоянные пьянки со временем сделали своё дело, и жизнь стала невыносима для всех жителей однокомнатной квартирки в двухэтажном бараке, построенном сотню лет назад в маленьком посёлке городского типа. Отец никогда не поднимал руку на дочь, а, наоборот, души в ней не чаял. Даже голос порой не мог на неё повысить, не то чтобы наказать. Отсутствие авторитета в семье отрицательно повлияло на девушку, и в конце концов одним утром Яна тихо и никого не предупреждая, сорвалась в город к своей родной тётке. Та её, естественно, приняла и даже поселила в своей маленькой комнатушке в общежитии семейного типа, которая досталась от покойного свёкра. Осенью Яна поступила в техникум и поначалу даже неплохо училась, чем обрадовала свою мать и тётку, но спустя год скатилась до неудов и уже практически была отчислена. К восемнадцати годам молодая и приличная в прошлом девочка курила, пила, употребляла лёгкие наркотики и вела беспорядочную половую жизнь. Весь этот набор плохих привычек добавлял Яне лет пять на вид.

В кромешной темноте она не видела ничего вообще и могла ориентироваться, опираясь исключительно на обоняние и осязание. Но, к её большому сожалению, ни вдохнуть, ни пошевелиться она не могла. «Что-то не так. Это не похмелье. Где я? Ай. Чёрт, мой нос. Чёрт…» – похоже, губы тоже были разбиты так же, как и затылок. Постепенно Яна стала приходить в себя и пробуждаться. «У меня разбита голова, нос. Мой нос, боже, он сломан. Ай!» Яна попыталась его пощупать, но… «Чёрт возьми, что со мной? Я не могу пошевелить руками. Где я, что происходит?»

Раздался всхлип. Пересохшее горло не могло выдавить ничего, кроме хрипа.

Где-то далеко в коридоре зажегся свет, тонкая его полоска просочилась сквозь неплотно прилегающую к раме дверь со стороны петель, и ещё одна снизу. Прижимаясь к полу, свет показал несколько сантиметров грязного, скользкого и холодного кафеля и также осветил край обшарпанной стены.

«Что происходит?» – в ужасе Яна начала осознавать, что она не дома, – ДТП? Что за подвал? Больница? Морг? Да что вообще происходит?»

Яна пыталась заставить мозг работать активнее, но ничего не удавалось. Её голова прилипла к топчану, грязные в крови русые волосы на затылке скатались в клубок и выглядели как пакля. Рассечение было незначительным, но кровищи набежало море. Вонь кругом, тошнота и боль мешали ей сосредоточиться. Всё тело было ватным, ноги онемели и практически были неощутимы. Запястья рук, голова, грудная клетка, бёдра и ступни были плотно стянуты кожаными ремнями. Из одежды остался только один, разорванный в нескольких местах чулок, и старый, протёртый на пятке кед Converse на той же ноге.

«Как я сюда попала? Что произошло? Чёрт, а где этот кре…? Где этот кретин? – Яна путалась и не могла вспомнить имя своего очередного ухажёра, – ещё и имя у него было какое-то дурацкое, хрен запомнишь: Светлодар, Святогор, Славадар, Святодар…»

Глава 3

После института, получив свой диплом, который он называл: «бумажка, которую нельзя использовать даже не по назначению», Радослав около года просидел на маминой шее, изредка притворяясь ответственным человеком и послушным сыном. В конце концов мать поставила ему ультиматум – найти работу, и дала срок в один месяц. Некоторое время он проработал у двоюродного брата на СТО, где зарабатывал довольно неплохие деньги автослесарем. Радослава практически сразу допустили к ремонту иномарок, ведь все знали о его любви к автомобилям. Его отец, Сергеич, был известен на всю округу своим знаменитым гаражом, где он занимался ремонтом любых авто, параллельно обучая племянника Серёгу и своего единственного сына. Сергеич ушел на тот свет рано, когда Радослав только начал учиться в институте. Но его дело осталось живо. Серёга сохранил даже название мастерской на добрую память о своём любимом дяде. К Радославу относились хорошо, но никаких поблажек не давали. Работа приносила стабильный доход, но была слишком ответственной для молодого человека, притом ему не нравилось носить робу и часами отмываться после работы. Тогда он сменил шило на мыло, устроившись подсобником на стройку. В бригаде было четыре человека, где он снова оказался младшим. Грязь, пыль и снова грязная рабочая одежда заставили беднягу снова отправиться на поиски своего места в жизни. Если честно, то Радослав не искал никакого места в жизни, ему просто хотелось особо не напрягаться, но при этом получать свою копеечку.

Однажды выпускник автодорожного института и перспективный инженер-электромеханик, придя с очередной вечеринки домой, уронил свой взгляд на тумбу, где лежала пачка бесплатных газет, квитанций за коммунальные услуги и листовок, тех, что обычно кидают в почтовый ящик. Радославу бросилась в глаза яркая бумажка с надписью: «Работа в такси». Он тут же набрал номер и уже на следующий день устроился в службу городского такси на своём личном автомобиле, который получил в наследство от отца. Классическое авто для такой работы – «Деу-Ланос», ещё и металлик.

– Уже работали в службе?

– Да! – соврал Родя. – Ну, типа, подрабатывал раньше, давно очень.

– Хм, давно, очень, – ухмыльнулись администратор и сам директор организации «Рога и копыта».

Саныч, так звали директора, всегда лично принимал новых водителей на работу, а также проверял техническое состояние автомобилей, проводил собрания, инструктажи и прочее. Он считал, что его служба лучшая в городе, и поэтому с большой серьёзностью относился к подбору персонала:

– Как будто тебе уже «сорокет», ну даёт. Сколько тебе, сынок, двадцать, двадцать два?

– Да не, двадцать пять мне.

Похоже, что и в этом коллективе Родион, так его называли на стройке старшие товарищи, которые никак не могли правильно выговорить его настоящее имя, окажется самым младшим.

– А что, это имеет значение? Какая разница, сколько мне лет? Ясно же, что не шестнадцать. Права есть, машина тоже, – Радослав начал заводиться.

– Э, тише, тише, не кипятись. Мы тут не дрова возим, понял? У нас серьёзная организация.

Служба такси «Меркурий» была действительно неплохая и пользовалась спросом в городе. Юридически «Меркурий» был оформлен как организация, предоставляющая информационные услуги. Другими словами, не несла никакой ответственности за водителей и их автомобили, не являлась службой такси с таксопарком и двумя сотнями водителей. Но своими клиентами руководство «Меркурия» дорожило и делало всё для того, чтобы удержать их, проводя бесконечные акции за счёт водителей и предоставляя скидки:

– Значит, слушай внимательно, – начал свою длинную речь Сан Саныч, – мы работаем в городе уже более восемнадцати лет. На данный момент по рейтингу среди служб мы лидируем в трёх категориях: стабильность и качество, чистота и порядок, и пунктуальность! Есть несколько правил, которые тебе необходимо выполнять. Их довольно много. И сейчас ты всё не усвоишь и не запомнишь, но основные должен знать. Первое – это форма одежды: брюки и рубашка. Второе – это чистота и исправность авто. Третье – это культура общения и вождения. Если будешь мурчать и хамить, вылетишь сразу и поблажек не будет. Проявишь себя с хорошей стороны, сможешь зарабатывать неплохие деньги. Заказов у нас хватает. Парень ты вроде неплохой, дерзай. Да, ещё: фишку, визитки и чеки возьмёшь сейчас у Инны Ивановны, также тебе установят программу, и можешь приступать. Планируешь работать один?

– В смысле? А как ещё?

– Советую тебе посадить за руль ещё одного человека, чтобы в то время, когда ты спишь, твоя машинка приносила тебе пассивный доход.

– Ну, даже не знаю, – от такого предложения Родя опешил и уже начал в уме тратить ещё не заработанные деньжищи. «Вот попёрло, – думал он. – Я и не думал, что всё так легко и просто».

– В общем, Ростислав…

– Радослав я.

– Давай, Радослав, думай, я тебе все, если захочешь, подробно расскажу. Ребята тебе на смену у нас хорошие есть, проверенные, я за них ручаюсь. Условия объясню, сделаем страховочку, подпишем договор и всё, «руби капусту».

Сан Саныч уже тоже в уме тратил ещё не заработанные Радославом деньги и представлял, как вечером возле дома у киоска откроет холодную бутылочку «разливного» и осушит её в два глотка.

Глава 4

Сейчас Яне было уже двадцать четыре. Почти все сверстницы – подруги за последние три года выскочили замуж. Не все удачно, но тем не менее. Яне тоже хотелось большой и чистой любви. Она взрослела и становилась серьёзнее с каждым днём. Мечта о замужестве не выходила у неё из головы. Всегда мечтала о высоком крепком мужчине, старше её на восемь-десять лет, успешном, с сединой и брутальной щетиной. Обязательно в часах марки «Patek Philippe».

Однажды Яна видела рекламу этих часов и запомнила на всю жизнь. Да и принц из её грёз очень походил на мужчину, рекламировавшего их. Часто перед сном она подолгу мечтала, что когда-нибудь встретит его в центральном парке ранней весной, где он гуляет со своим ребёнком, сыном от неудачного брака. Где он будет в однобортном тёмно-зелёном «коверте» и дорогом костюме с голубой рубашкой и галстуком. Как они встретятся взглядами и улыбнутся друг другу. Она представляла себе его походку, его угловатые, слегка неуклюжие движения при ходьбе, манеру держаться прямо. Его сексуальный голос, пухловатую нижнюю губу и прямой, с небольшой горбинкой нос, волевой подбородок и аккуратный пробор на голове. Рисуя в своём воображении их знакомство, она видела и уже хорошо знала все изгибы и линии его упругого и мускулистого тела. Казалось, она сможет узнать его из тысячи, в темноте, с закрытыми глазами, и всё, что ей нужно – это только прийти за своим счастьем в парк…

Но в парке она не бывала. На рынок, где она работала реализатором китайской посуды последние два с половиной года, добиралась троллейбусом. Круг её общения часто в народе называют «базар-вокзал». В общем, судьба постоянно сводила её либо с малолетками и алкоголиками, либо с неудачниками. Что ж, приходилось довольствоваться тем, что есть. «Ведь жизнь одна. Так можно в ожидании принца и в старых девах остаться», – часто повторяли её подруги. Вот Яна и не теряла времени на поиски и завязывала «серьёзные» отношения с каждым встречным, кто обращал на неё внимание. Обидно то, что она, несмотря на быстрое взросление и развязную жизнь, была очень привлекательна и имела все шансы на хорошую жизнь. Но при этом ей банально не везло с мужчинами.

Воскресенья были самыми загруженными на рынке. Во-первых, прилив людей на выходных, во-вторых, начальница устраивала переучёты. В этот раз Яне выписали небольшую премию по итогам недели. Поэтому домой она решила поехать на такси.

– Блин, ну где этот дурак ездит? Сообщили семь минут назад, а машины нет. Наверное, какой-то старый пердун дорогу найти не может.

Ожидая машину, Яна успела выдуть бутылочку ром-колы. Пила быстро и так же быстро опьянела. Поэтому, когда, наконец, водитель нашел нужный адрес, она уже подобрела и не была настроена на ругань.

Серая «Дэу», цвет металлик, 7383 подъехала, и из-за руля вышел симпатичный парень.

– Добрый день, девушка, я прошу прощения. В пробочке застрял. Вроде рядом был, а ехал так долго. Ради бога извините, – отрапортовал водитель.

Увидев клиента с полными сумками и кучей пакетов, он, как его инструктировали старшие коллеги, выскочил навстречу и помог уложить всё в багажник и даже дверь открыл.

Яна не ожидала такого сервиса и была этому приятно удивлена, так же, как и внешнему виду таксиста. Он был одет в дорогие, по её мнению, чёрные замшевые мокасины с металлической бляшкой в виде герба и темно-синие классические брюки с выглаженными стрелками. Стройный торс юноши обтягивала приталенная, голубого цвета хлопковая рубашка. Расстёгнутая до груди сорочка с подкатанными на один оборот рукавами сидела на нём идеально, чего Яна не смогла не заметить. Не проронив ни слова, она села в авто на заднее сиденье и снова была удивлена и впечатлена. Нет, это была не автомобильная пахучка, не вонь выхлопных газов и пропана, не дух немытого мужика-работяги, в салоне невероятно приятно пахло парфюмом для мужчин.

– Девушка, вы не злитесь, мы сейчас домчим быстро.

– А я не злюсь совсем и не спешу.

Аромат подействовал на Яну как сильный возбудитель, она стала рассматривать водителя, насколько это было возможно с заднего сиденья. Изящные большие и красивые часы, похожие на «Patek». «Нет, не может быть, откуда у таксиста такие дорогие? Но всё равно красиво, даже если подделка». В салоне было гораздо теплее, чем на улице, и ром-кола ещё сильнее расслабила молодой организм.

– Вы сможете остановиться у киоска с сигаретами? Я быстренько куплю и дальше поедем.

– Да без проблем, конечно. Можете не торопиться, я ваш должник. Теперь я в вашем распоряжении.

– Что, и покурить можно будет? Я так устала и очень хочу курить. Если можно, я буду очень вам благодарна, молодой человек.

– Радослав.

– Что, простите?

– Радослав, так меня зовут.

– Очень приятно, Радослав. Я – Яна.

– Интересное имя. Янина – слышал, а вот Яяна – никогда.

– Ха-ха, ну в смысле Яна я, а не Яяна. Ну да, смешно получилось. Вы, я вижу, шутник.

Уже через пять минут они пили латте и эспрэссо, курили и мило болтали, поставив машину в кармашке возле мини-маркета. Всю следующую неделю Радослав подвозил Яну домой. Он был мил, учтив, немного застенчив, но в то же время очень активен в беседе. Яне было с ним весело и легко. Поэтому, когда Радослав предложил ей встретиться в воскресенье днём и провести вместе время, она ни минуты не сомневалась и дала положительный ответ. В данный час она была свободна и порядком соскучилась по мужскому вниманию и ласкам.