Текст книги "Кавказский капкан. Цхинвал–Тбилиси–Москва"

Спустя семь лет ситуацию прояснил на страницах «Независимой газеты» (за 25 января 2000 г.) командующий береговыми войсками и морской пехотой Черноморского флота в 1987–1995 гг. генерал-майор Владимир Романенко: «В сентябре 1993 года Шеварднадзе отправился в Абхазию, решив на месте ознакомиться с ситуацией. Однако в результате активных действий абхазских вооруженных сил президент Грузии оказался блокирован на Сухумском аэродроме. Положение было критическим – аэродром был окружен со всех сторон „шилками“, охрана Шеварднадзе из последних сил отбивала наступление абхазских вооруженных формирований.

За развитием ситуации внимательно следили в Москве и Верховный главнокомандующий Ельцин, и министр обороны Павел Грачев. Задача обеспечить вывоз Шеварднадзе из Абхазии была поставлена непосредственно Грачевым. Из Севастополя в срочном порядке вышел высокоскоростной десантный корабль „Зубр“ на воздушной подушке под командованием капитана первого ранга Максимова. На корабле находилась рота морской пехоты, которую возглавлял полковник Корнеев. Руководил операцией непосредственно с командного пункта командующий флотом Эдуард Балтин, я находился рядом с ним.

В Сухуми в это время находилась рота ВДВ, но у нее к тому времени кончались боеприпасы и продовольствие, и она не могла оказать влияния на ситуацию. Планировалось, что воздушно-десантная рота выведет Шеварднадзе на берег и посадит на корабль. Естественно, все абхазские зенитные средства стояли вокруг аэродрома в ожидании взлета самолета Як-40 с Шеварднадзе на борту.

Надо сказать, что шум двигателей десантного корабля напоминает шум реактивного самолета. „Зубр“ подошел ночью к берегу, и абхазы решили, что их атакует мощное российское авиационное соединение. Все средства ПВО были выведены на берег.

С корабля было видно сплошную линию огня, и к берегу подойти было невозможно. Корабль сделан из легко воспламеняемых сплавов и может получить пробоину, ведь стреляли прямой наводкой. „Зубр“ несколько раз уходил обратно в море. Корабль все время менял направление ожидаемой высадки, кроме того, ночью его видно не было, слышно только мощный рев. Корабль всеми своими средствами вел огонь на поражение по берегу. Абхазские формирования, не понимая, с кем ведут бой, то пытались отражать удары авиации, то препятствовали высадке морского десанта. Воспользовавшись отвлечением сил и средств абхазской ПВО, пилоты Шеварднадзе подняли Як-40 и на очень малой высоте над рекой вышли в море, развернулись, ушли в сторону Поти и сели под Кутаиси…

Абхазские военные по сей день недоумевают, как единственный корабль создал такую панику. Хотя ровно через год после этих событий мы с Балтиным побывали в гостях у Ардзинбы в Сухуми. Он достаточно тепло нас принимал, был очень серьезный разговор о событиях годичной давности.

Так что своей жизнью Шеварднадзе обязан Черноморскому флоту».

Это опровергает бытующие байки типа: «…вывозили грузинского лидера из осажденного Сухуми на катере тоже американские спецназовцы (заверениям и российской, и абхазской сторон, будто он может беспрепятственно покинуть город, Шеварднадзе не поверил)».

Конечно, сам Шеварднадзе предпочел быть спасенным американцами. Находившийся в Сухуми во время штурма глава миссии ООН генерал Джон Хвидегард рассказывал, как члены грузинского правительства перед самым падением Сухуми собрались на берегу моря (на территории военного санатория) и стали в бинокли вглядываться в даль. Когда генерал спросил, что происходит, они начали его возбужденно убеждать, что вот-вот в Сухуми должен высадиться пятитысячный десант НАТО. Хвидегард заявил им об абсурдности этой информации, на что ему уверенно ответили, ну, мол, не пять, но две-три тысячи точно, просто генерал не в курсе. Между прочим, попавшие в плен в Сухуми грузинские военные были уверены, что в то время, как абхазы их атакуют в Гаграх, в Гудауте уже десантировались пришедшие к ним на помощь по призыву Шеварднадзе войска НАТО или ООН, которые с минуты на минуту должны войти в Сухуми.

Видимо, Шеварднадзе не только себя убедил в прямом западном военном вмешательстве, но и внушил эту мысль своему окружению, а те, в свою очередь, посеяли такие неоправданные надежды среди местного грузинского населения и армии. Справедливости ради стоит заметить, что в октябре 1993 г. в Черное море вошел крупный отряд Атлантической эскадры НАТО в составе восьми кораблей из европейских стран и одного корабля ВМС Канады, но этот отряд выполнил только визит в болгарский порт Варна и в сторону Кавказского побережья не двигался.

30 сентября абхазы взяли Очамчиру, а к 4 октября 1993 г. абхазскими вооруженными формированиями была освобождена вся территория Республики Абхазия, и они вышли на рубеж реки Ингури (Гальский район). Вооруженный конфликт, по официальным данным, унес жизни 17 тысяч человек, в том числе 4 тысяч абхазов. Более 270 тысяч грузин были вынуждены бежать из Абхазии. Погибли более 70 человек личного состава российских миротворцев.

Абхазская война 1992–1993 гг., безусловно, была развязана грузинской стороной. При этом значительную часть вины за гибель десятков тысяч людей несет и Ельцин, и его окружение, не имевшие принципиальных позиций и метавшиеся из стороны в сторону.

Так участвовала ли Россия в абхазской войне? Ответ на этот вопрос дает тот же полковник Баранец: «И тем не менее, когда грянула грузино-абхазская война, в армии Ардзинбы были десятки танков, бронетранспортеров, артиллерийских систем, с помощью которых были обращены в бегство грузинские части (у абхазов было примерно 50 танков, более 80 БМП и около 75 артустановок). Вот тогда и выяснилось, что не все это было захвачено в российских частях, дислоцированных на территории республики. Многое абхазам досталось „официально и законно“…

На аэродроме „Бомбора“ базировались российские боевые самолеты Су-27 и Су-25, вертолеты Ми-24. Спецслужбы Грузии установили, что с этого аэродрома уходили российские штурмовики на бомбежку позиций грузинской армии во время войны с абхазами. C бомборского аэродрома доставлялись и боеприпасы абхазам во время их знаменитого похода на Гагру. Грузинская военная разведка утверждала также, что дислоцирующаяся на „Бомборе“ десантно-штурмовая бригада участвовала в боях на стороне абхазов. Эти утверждения подкреплялись фотографиями, документами, показаниями многочисленных свидетелей. Опровергать их было бессмысленно.

Но самое опасное и парадоксальное состояло даже не в этом.

В критические моменты войны на подмогу грузинским правительственным войскам посылались… российские военнослужащие, танки и другая боевая техника. Происходила странная вещь: Шеварднадзе публично заявлял, что в его армию Россия поставляет новейшее российское вооружение, а российское военное руководство категорически отрицало это.

К этим поставкам наибольший интерес проявляла американская разведка – в районе конфликта под журналистской „крышей“ работало несколько ее сотрудников (один из них погиб при странных обстоятельствах). Именно тогда в американской прессе появлялись сообщения о новых российских танках с экипажами, которые использовались в боевых порядках грузинских войск.

Генералы и офицеры российского Генштаба часто спрашивали друг друга: „На чьей же мы стороне?“ Получалось, что мы были по обе стороны линии фронта. Как когда-то на учениях. Но там была игра. А здесь – война. Там „убивали“ в шутку. Здесь – всерьез…»

Глава 16
Как Ельцин спас Шеварднадзе

Война в Абхазии закончилась, зато война в Мингрелии заполыхала с новой силой. 24 сентября 1993 года из Грозного в Сенаки (Западная Грузия) на российском вертолете прибыл бывший президент Звиад Гамсахурдия, лично возглавивший свои формирования. В начале октября 1993 г. звиадисты захватили стратегически важные пункты – Поти и Самтредиа – и фактически блокировали железнодорожное сообщение с Тбилиси и доставку в столицу продовольствия. Полукриминальные отряды Иоселиани и Китовани, именовавшиеся «правительственными войсками» повсеместно отступали. Бои шли на подступах к Кутаиси, когда Шеварднадзе постигло страшное разочарование – американцы поддержали его только словами. Оказавшись в безвыходном положении, Шеварднадзе обратился к Москве. Он заявил, что крайне обеспокоен активизацией Гамсахурдия и «выдержать натиск вооруженной оппозиции» ему «вряд ли удастся без военной помощи России».

8 октября 1993 года в Москве состоялась встреча Ельцина с президентами Армении, Азербайджана и Грузии. На следующий день, 9 октября, было подписано российско-грузинское соглашение о российских военных базах в Грузии, включая Поти. В тот же день Грузия вступила в СНГ, став его последним 12-м членом.

Это решение было платой Шеварднадзе за свое спасение и одновременно авансом за помощь России в борьбе с Гамсахурдия. Как заявил Шеварднадзе в радиоинтервью 11 октября, решение о присоединении республики к СНГ было принято им почти единолично: «Я знал отношение многих моих коллег к этому вопросу. Однако я был убежден в одном. Если приму это решение, как минимум 70 % населения поддержат меня».

Эту цифру – 70 % – глава государства не раз назовет в многочисленных интервью различным средствам массовой информации. Однако результаты некоторых опросов общественного мнения не подтверждают заявление Шеварднадзе. В частности, 27 сентября социологическая служба газеты «Резонанси» попросила тбилисцев ответить на вопрос: «Если завтра будет проведен референдум, проголосуете ли вы за вступление Грузии в СНГ?» Мнения разделились следующим образом:

ДА – 38,3 %

НЕТ – 48,1 %

НЕ ЗНАЮ – 13,6 %.

Очевидно, что цифра 38,3 % не означает всенародной поддержки шага Шеварднадзе. Конечно, следует учесть, что между ситуациями конца сентября и начала октября в Грузии есть разница, однако вряд ли она может столь существенно изменить общественное мнение.

В сентябре – октябре 1993 г. интеллигенция Грузии устраивала публичные истерики по поводу потери Абхазии. Причем главным виновником сухумской трагедии «общественное мнение» считало Россию. Даже спустя полторы недели, когда «страсти» немного улеглись, 30 % тбилисцев однозначно считали, что вина за поражение в Абхазии ложится только на Россию. Примерно столько же – 32,4 % опрошенных – считали, что нормализация отношений с Грузией не входит в интересы России, и только чуть больше половины – 52,5 % – уверены в обратном. Конечно, большинство осознавало, что нормализация отношений с Россией необходима Грузии (83 %), но вряд ли все они поддерживают присоединение Грузии к альянсу, руководимому «враждебно настроенной» Россией.

По словам Шеварднадзе, в общественном мнении Грузии господствовали две позиции по отношению к вступлению страны в СНГ: первая – немедленно начнется резкое улучшение жизни, вторая – это станет самоубийством для Грузии. «Обе они ошибочны, – считал Шеварднадзе. – Речь должна идти о шаге, в перспективе рассчитанном на помощь Грузии в рамках Содружества на пути к лучшему будущему».

Сам же Шеварднадзе рассматривал вступление в СНГ лишь как «один из шансов в поисках выхода из кризиса».

11 октября в радиоинтервью Шеварднадзе высказался еще откровеннее: «Является ли это [вступление в СНГ] спасением от того бедственного положения, которое мы сейчас испытываем? Конечно, нет. Думаю, что у нас не должно быть излишних иллюзий относительно того, что раз мы вступили в СНГ, то сможем вздохнуть, и все само по себе решится».

10 октября Звиад Гамсахурдия провел митинг в Мингрелии. Он заверил своих сторонников в том, что «законная власть будет восстановлена», он также заявил, что в достижении этой цели ему готовы помочь внешние силы.

По версии тбилисских источников, накануне состоялась встреча председателя Верховного Совета Абхазии Владислава Ардзинба и руководителя звиадистских формирований Лоти Кобалия, во время которой обсуждалась возможность участия сил Абхазии на стороне звиадистов. 11 октября бои в районе Самтредиа приняли ожесточенный характер. Сторонники Гамсахурдия сконцентрировали живую силу и технику у реки Цхенисцкали. В середине октября стали появляться сообщения о том, что в частях Кобалия воюют добровольцы из Конфедерации горских народов.

16 октября корреспондент ГИА вместе с телеоператором телеслужбы агентства «Рейтер» побывали в Зугдиди. Бойцы отряда звиадистов, дежурившие у моста через Ингури, рассказали им, что находящиеся на противоположном берегу реки абхазские и северокавказские добровольцы предлагали объединиться и вместе бороться против тбилисского правительства. Добровольцы Конфедерации народов Кавказа принимали активное участие во взятии города Самтредиа 17 октября. К концу месяца из неофициальных и официальных источников стали поступать сообщения о том, что 27 октября для оказания помощи звиадистам в Зугдиди прибыла группа абхазских и северокавказских добровольцев, в Зугдидский район доставлено также несколько единиц тяжелой техники и артиллерийских систем. 29 октября руководитель пресс-центра Минобороны Грузии Сосо Маргишвили сообщил корреспонденту ГИА, что, по предварительным данным, численность прибывших в Зугдидский район абхазских и северокавказских боевиков составляла примерно 500 человек.

19 октября звиадисты взяли населенный пункт Ланчхути. Им не было оказано какого-либо серьезного сопротивления, поскольку воинство Шеварднадзе попросту бежало.

В результате военных действий была перерезана главная артерия, по которой осуществлялись поставки продовольствия и других жизненно важных грузов как внутри Грузии, так и в Армению и Азербайджан. В этой ситуации Эдуард Шеварднадзе 18 октября обратился к народам и правительствам России, Азербайджана и Армении с просьбой срочно предпринять совместные меры по обеспечению бесперебойной работы дороги Поти – Тбилиси.

На помощь Шеварднадзе пришли российские войска, как дислоцированные на базах в Грузии, так и введенные из России ВДВ и морская пехота Черноморского флота.

Для защиты интересов Тбилиси на море 20 октября 1993 г. в район Поти по просьбе правительства Грузии отправился малый противолодочный корабль «МПК-127» проекта 1124 для обеспечения совместно со сторожевым кораблем «Пытливый» проекта 61 безопасности мореплавания. Поясняя причины направления туда кораблей, командующий Черноморским флотом адмирал Балтин сказал, что корабли Черноморского флота не будут участвовать в блокаде занятого звиадистами Поти, их единственной целью является охрана торгового судоходства.

26 октября начальник пресс-центра группы российских войск в Закавказье (ГРВЗ) сообщил, что в штабе ГРВЗ завершена разработка плана совместных действий России и Закавказских республик по охране железнодорожных коммуникаций в Закавказье. Согласно ему, на отрезке Поти – Кутаиси должны быть задействованы силы Армении, от Кутаиси до Тбилиси – войска ГРВЗ, от Тбилиси на восток – армия Азербайджана.

Однако Азербайджан отказался участвовать в акции, ссылаясь на развал своей армии. Армения же, которая, по данным министра иностранных дел Грузии Александра Чикваидзе, выделила 900 человек, тем не менее неоднократно заявляла, что «не может войти к братьям с оружием». Руководство ГРВЗ опровергло сообщения о том, что правительственным войскам в Западной Грузии ГРВЗ передала танки Т-72 и другую военную технику, заявив, что с сентября 1992 г. Россия не передавала Грузии боевую технику, хотя и недовыполнила ее квоту, установленную ташкентским соглашением. Судя по всему, «лампасник» нагло врал, а российские военные передавали оружие Шеварднадзе.

К исходу дня 28 октября воинские части ГРВЗ взяли под охрану стратегически важные объекты – железнодорожные мосты у Поти, Сенаки, Самтредиа.

Следует отметить, что участие российских войск в охране транспортных артерий Грузии общественное мнение оценивает неоднозначно: 41,7 % респондентов относятся к этой акции положительно, 23,0 % – нейтрально, 21,0 % – отрицательно, 14,3 % – не смогли ответить на этот вопрос.

Участие российских войск в охране стратегически важных объектов на трассе Поти – Тбилиси высвободило части грузинских правительственных войск. Министерство обороны Грузии начало подготовку к генеральному наступлению. 31 октября глава государства Эдуард Шеварднадзе отправился на передовую линию противостоящих сил для знакомства с оперативной обстановкой.

Прокуратура Грузии выдала санкции на арест З. Гамсахурдия, В. Кобалия и их активных сторонников. В заключении прокуратуры, в частности, говорится: «Следствием установлено, что вооруженные банды Лоти Кобалия, вступившие в Кодорское ущелье, дислоцированы там согласно сговору с абхазскими экстремистами, чтобы оказывать им помощь. После падения Сухуми сторонники экс-президента принялись нещадно грабить эвакуированных жителей и разрозненные воинские части… вынуждая людей искать спасение в узком Цебельдинском ущелье. Вступив в Поти, вандалы вывезли и продали в Турцию тысячи тонн металла. Из банка похищены крупные денежные средства… Из Потийского порта похищено 4 тысячи тонн пшеницы, свыше 600 тонн грузов… Варвары… жестоко расправились с жителями Самтредиа, где убиты десятки человек… В связи с упомянутыми варварскими преступлениями в Прокуратуре Республики Грузия возбуждены уголовные дела об измене родине и другим статьям».

Как уже упоминалось, Аджария держала нейтралитет в войне в Абхазии и Мингрелии. В начале октября 1993 г. руководитель Аджарии Аслан Абашидзе попытался выступить в роли миротворца в конфликте между мингрельским кланом Гамсахурдия и гурийским кланом Шеварднадзе. Президиум Верховного Совета Аджарской Автономной Республики обратился к населению Рес-публики Грузия: «К сожалению, мы и сегодня, видимо, не хотим глубоко осознать тяжелейшие последствия событий в Самочабло и Абхазии и вновь с губительным для себя упорством разжигаем новый очаг братоубийственной войны в Западной Грузии… Для народа губительны освещение некоторыми средствами массовой информации и телевидением событий только с одной, выгодной только какой-то одной стороне точки зрения, распространение среди населения целенаправленной дезинформации, искажение действительности, систематическая пропаганда позиции некоторых политических лидеров, сторонников эскалации насилия, ибо сегодня всем стало ясно, что они, прикрываясь лозунгами независимости и демократии, охваченные стремлением к удовлетворению личных интересов и благополучию, борются только за власть и ни во что не ставят национально-государственные интересы, обливают грязью клеветы всех, кто не поддерживает их, все, что им не на руку… В это трудное для народа и отечества время руководство Аджарии продолжает заботиться о решении проблем политическими методами… Руководство Аджарской Автономной Республики… практически осуществляет курс урегулирования конфликтов политическими мирными методами… ибо именно таким путем можно преодолеть глубокий кризис и построить подлинно демократическое, правовое государство». В обращении Президиума Верховного Совета Аджарской Автономной Республики к Звиаду Гамсахурдиа указывается конкретный путь к стабилизации в Грузии: «Мы вновь просим Вас (Гамсахурдия): не слушайте подстрекателей, тех, кто с оружием в руках поставил своей целью политический реванш. Сегодня мы обращаемся к Вам и поддерживающим Вас политическим силам с призывом сделать все, чтобы прекратить кровопролитие… Только новые выборы при участии в них здоровых достойных патриотических сил нации… определят судьбы и будущее новой Грузии».

7 октября 1993 г. по инициативе А. Абашидзе состоялась встреча с лидером Абхазии В. Ардзинбой, где обсуждалась ситуация в Абхазии и Мингрелии. Шеварднадзе был крайне раздражен этой встречей и прессе пробормотал что-то невнятное: «Судить о встрече делегаций Аджарии и Абхазии сейчас мы не можем. Вообще-то господин Аслан Абашидзе всегда вводил меня в курс дела, когда имел встречи не только в Грузии… Возможно, произошло недоразумение. Не действовала телефонная связь. Поэтому от комментариев на сей раз воздерживаюсь».

2 ноября из Севастополя к берегам Грузии вышел новый отряд кораблей Черноморского флота. В его составе были «БДК-69», БДК «Цезарь Куников» и «Константин Ольшанский», «СДК-82», сторожевой корабль «Разительный», минный тральщик «Зенитчик», танкер «Свента» и морской буксир. Основу десантной группы составила бригада морской пехоты Черноморского флота в 500 человек. 3 ноября отряд кораблей прибыл к берегам Грузии. Высадка десантников-черноморцев в порту Поти, назначенная на вечер 3 ноября, несколько раз переносилась, сначала – на рассвет 4 ноября, а затем – на вечер того же дня.

В порт вошел только «Константин Ольшанский» с командующим Черноморским флотом на борту для переговоров с грузинской стороной. «БДК-69» занял позицию у входа в порт. Остальные силы Черноморского флота – БДК «Цезарь Куников», «СДК-82» с бронетехникой и морской пехотой на борту, а также сторожевые корабли «Пытливый» и «Сдержанный», «МПК-127», танкер «Свента» и спасательный буксир – стояли на потийском и батумском рейдах в готовности номер один.

В тот же день Шеварднадзе прибыл в Поти, где начались его переговоры с командующим Черноморским флотом адмиралом Э.Д. Балтиным, под флагом которого в Поти пришел сводный отряд в составе восьми кораблей Черноморского флота. Переговоры касались миротворческой миссии моряков по охране всех типов коммуникаций. Кроме того, прорабатывались юридические основы пребывания морских десантников на территории Грузии. Подписать соглашение было необходимо, чтобы основания для применения оружия были зафиксированы юридически, тем более что 3 ноября суда были обстреляны войсками экс-президента Грузии Звиада Гамсахурдия. В ответ с кораблей Черноморского флота был открыт огонь.

После завершения переговоров, вечером 4 ноября, в Потийском морском порту с двух больших десантных кораблей был высажен десант морских пехотинцев численностью до 500 человек. Комментируя факт высадки десанта, Эдуард Балтин сказал: «Нельзя бывшую цветущую территорию превращать в развалины». Морская пехота и береговые части Черноморского флота начали развертывание в районе боевых позиций в соответствии с планом охраны и обороны порта Поти. Было организовано взаимодействие черноморцев с частями Группы российских войск в Закавказье, выполняющих миротворческую миссию.

5 ноября в 15 ч. 00 мин. на борту флагманского корабля «Константин Ольшанский» командующий Черноморским флотом адмирал Балтин и премьер-министр Грузии Отари Пацация подписали соглашение о статусе сил и средств флота на время действия черноморцев на территории Грузии. В нем, в частности, говорилось о стремлении сторон к обеспечению безопасности в бассейне Черного моря и совместном использовании существующей системы базирования на Черноморском побережье Республики Грузия. Основные задачи прибывшего миротворческого контингента, – отмечалось в соглашении, – оказание действенной помощи Республике Грузия в борьбе с терроризмом, наркобизнесом, контрабандой, обнаружение, разоружение и ликвидация незаконных бандитских вооруженных формирований, а также охрана основных транспортных артерий. «Принципиально важным является пункт об освобождении черноморцев от таможенных сборов, платы за использование портовой и аэродромной инфраструктуры. Не в пример Украине, Республика Грузия взяла на себя обязательства по обеспечению сил флота необходимыми береговыми строениями, жильем и коммунальными услугами». Соглашение вступило в силу с момента его подписания и действовало до подписания межправительственных документов между Россией и Грузией.

Пять дней пребывания оперативной группировки сил Черноморского флота, взявшей под охрану Поти, в значительной мере оздоровили и стабилизировали обстановку в городе. «Теперь мы хоть можем спокойно спать ночью, не боясь, что к тебе в дом ворвутся бандиты, угрожая оружием, начнут грабить», – рассказывали местные жители. Прекратилось повальное мародерство.

С 5 ноября с 22 ч. 00 мин. до 6 часов утра 6 ноября действовал комендантский час. С 6 ноября в Поти ввели пропускную систему для всех въезжающих и выезжающих из города. У местного населения было изъято около 300 единиц оружия.

7 ноября адмирал Балтин осмотрел позиции, занятые у переправ и мостов, отдал необходимые распоряжения по совершенствованию охраны и обороны объектов, взаимодействию подразделений. Силами оперативной тактической группировки Черноморского флота было закрыто воздушное пространство над городом и 12-мильной зоной прибрежной акватории в районе Поти (терводы Грузии). Зенитные средства находились в постоянной и немедленной готовности. Личный состав жил по распорядку военного времени.

Вечером 6 ноября в районе порта был ранен морской пехотинец Сергей Решетняк. Операция, которую провели военные хирурги офицеры Иван Калинин и Николай Котов, завершилась успешно. Как вспоминал командующий береговыми войсками и морской пехотой Черноморского флота в 1987–1995 годах генерал-майора Владимира Романенко: «Тогда президент Грузии в интервью севастопольскому телевидению говорил, что поддержка Черноморского флота „имеет большое значение – и моральное, и политическое“, однако отрицал факт участия пехотинцев в боевых действиях. Между тем в первые 2–3 дня нашего пребывания в Западной Грузии более 500 боевиков покинули Поти и ушли в горы, некоторых мы передали грузинской милиции, хотя вся государственная власть была там практически парализована. Кстати, в Западной Грузии мы сталкивались и с чеченцами, которые воевали на стороне звиадистов. В качестве условных сигналов чеченцы используют имитацию голосов животных. Когда в районе Поти завыл волк, мы поняли, „откуда ноги растут“. Наши разведчики их засекали, но на прямое боестолкновение чеченцы не шли.

Мы проводили и так называемые зачистки. 5 ноября в городе была создана комендатура, которая занялась пропускным режимом, патрулированием улиц, был введен комендантский час. Сразу стали приходить российские корабли с продовольствием.

Хотя мы прибыли в Западную Грузию по решению президентов Ельцина, Кравчука, Шеварднадзе (ведь Черноморский флот был тогда под двойным российско-украинским подчинением), через некоторое время ВС Украины принял постановление – всех украинцев из зоны чрезвычайного положения вернуть в Севастополь. Я обратился к каждому персонально с просьбой принять самостоятельное решение на этот счет. В Поти находились 86 человек, принявших украинскую присягу, никто из морских пехотинцев не согласился уехать, хотя служили не по контракту. В Севастополь отбыли только 24 служащих морской инженерной службы.

После того, как мы обеспечили работу государственных органов, силовых структур по всей прибрежной зоне, в нашей помощи перестали нуждаться. Активно заработали российские морские пограничники, которые обеспечивали безопасность территориальных вод Грузии. Мы ведь пришли с очень серьезным отрядом боевых кораблей, вся контрабанда была исключена. Я думаю, тогда для режима Шеварднадзе мы были спасением».

По сообщению ряда СМИ, в ночь с 9 на 10 ноября на посту у реки Риони в перестрелке был убит капитан танкового батальона бригады морской пехоты Черноморского флота, мичман и матрос были ранены. Пресс-центр Черноморского флота опроверг эти сообщения, заявив, что офицер покончил жизнь самоубийством из табельного оружия.

Корабли Черноморского флота навели порядок на море, они пресекли пиратские действия и осуществляли охрану судоходства в районе порта Поти. Эту задачу с 3 по 17 ноября выполнял сторожевой корабль «Сдержанный», а с 20 ноября по 6 декабря – большой противолодочный корабль «Красный Кавказ».

Наряду с решением охранных и оборонных задач командующий Черноморским флотом продолжал (по инициативе грузинской стороны) переговоры с руководством Республики Грузия. 10 ноября адмирал Балтин на БДК «Цезарь Куников» прибыл в Батуми, где встретился с председателем Верховного Совета Аджарии Асланом Абашидзе и имел с ним продолжительную беседу.

Во время переговоров Балтин опроверг появившиеся сообщения о готовящейся высадке десанта для охраны Батумского порта и железной дороги. Переход группы штаба Черноморского флота во главе с командующим флотом на большом десантном корабле из Поти в Батуми и обратно планировался недолгим – всего на одни сутки. Однако на обратном пути корабль попал в шторм.

Заходить в такую погоду в узкие ворота порта было более чем рискованно и потому, поштормовав, встали на якорь. Корабль сильно кренило. Отдали и кормовой якорь. Корму перестало носить вправо-влево, но качка почти не уменьшилась. И тогда, снявшись с якорей, вновь ушли от берега. На вторые сутки ветер поутих, и «Цезарь Куников» пошел к берегу. Накат, однако оставался еще столь силен, и вход в порт был рискованным. И все же адмирал принял решение заходить. Корабль уверенно зашел в порт и быстро ошвартовался к левому борту своего «систершип» [105]105
  «Систершип» – морской термин, обозначающий корабли одной серии.


[Закрыть] – БДК «Константин Ольшанский».

Украинские власти выступили против втягивания ее граждан в конфликт в Грузии и потребовали вернуть всех военнослужащих, принявших украинскую присягу, из состава отряда кораблей, действовавших там. 16 ноября в Севастополь из района Поти прибыл 41 военнослужащий срочной службы, принявший украинскую присягу. Таким образом, как подчеркнули в пресс-центре Черноморского флота, в Поти не осталось ни одного военнослужащего, принявшего украинскую присягу.

Выполнив задачи, 16 ноября начался вывод оперативной группировки сил Черноморского флота из Поти. Часть кораблей в этот же день покинула порт, а другая часть вышла 17 ноября. 19 ноября основные силы оперативно-тактической группировки Черноморского флота под флагом командующего Черноморского флота вернулись в Севастополь (морская пехота, подразделения береговых войск, три десантных корабля «Цезарь Куников», «Константин Ольшанский», «СДК-82», два СКР «Сдержанный», «Пытливый», МТЩ «Зенитчик», спасательный буксир «СБ-524» проекта 714). По сообщению пресс-центра Черноморского флота, в результате операций, проведенных в восточном районе Черного моря, ранено двое морских пехотинцев, один офицер погиб.

Несмотря на уход основной группы кораблей, в соответствии с договоренностью силы Черноморского флота сохранили свое присутствие в Поти. Там осталась комендатура, один десантный корабль («БДК-54» проекта 775) с усиленной ротой морской пехоты – 102 человека для поддержания порядка и контроля над ситуацией. Для усиления оставшихся 21 ноября на рейд Поти пришли большой десантный корабль «Красный Кавказ» и тральщик «Снайпер». Их деятельность обеспечивал средний морской танкер «Иман», который находился там с ноября 1993 г. по январь 1994 г.