Текст книги "Бояре Романовы. На пути к власти"

За побег в Литву в былые годы московские князья казнили смертью или заточали в темницу, но царь Иван был очень расположен к родне. Поэтому Глинский и Турунтай-Пронский посидели несколько дней под стражей, а затем были отпущены на поруки. Естественно, что Михаил Глинский потерял чин конюшенного боярина.

Теперь Глинские окончательно лишились влияния на государственные дела. Тем не менее Михаил Васильевич Глинский продолжал служить, участвовал во взятии Казани. После смерти Михаила Васильевича обширные владения Глинских отошли к его сыну Ивану Михайловичу. В конце XVI века Иван Михайлович Глинский владел как минимум 10 тысячами четвертей вотчинной земли. В начале XVII века род Глинских пресекся.

В советское время историки пытались представить события июля 1547 г. как народное антифеодальное восстание. Но концы с концами у советских историков не сходились. К примеру, если бы это было стихийное восстание «черни», то неизбежно пострадали бы не только дворы Глинских и их сторонников, но и дворы других бояр, тех же Захарьиных, но, увы, этого не произошло.

После устранения Глинских значительно усилилось влияние Захарьиных-Яковлевых и Шуйских. В частности, ближайшим советником царя становится Александр Борисович Горбатый-Шуйский. Никита Романович Захарьин вскоре вступает во второй брак с его дочерью Евдокией.

Однако в ходе переворота к власти приходят и случайные люди, не имевшие никакого отношения к заговору. Среди них простой священник Благовещенского собора Сильвестр, выходец из Великого Новгорода, и царский ложничий Алексей Федорович Адашев. Когда царь Иван со страхом наблюдал с Воробьевского холма за гибелью в огне своей столицы, к нему со смелыми словами обратился протопоп Сильвестр. Ссылаясь на Священное Писание, он говорил, что страшный огонь был наказанием царю за грехи, призывал Ивана к покаянию и самосовершенствованию. Царя Ивана тронули словами священника, он приблизил Сильвестра ко двору и сделал своим духовником. Сильвестр, в свою очередь, приблизил к царю Алексея Адашева, служилого человека, «доброго рода, в делах сведущего и умного».

Царь и его новые советники Сильвестр и Адашев начинают борьбу со злоупотреблениями чиновников в стране, проводят судебные реформы. В 1550 г. были сформированы первые стрелецкие полки.

В 1549 г. Василий Михайлович Захарьин получает боярство. Никита Романович еще слишком молод, и лишь в 1559 г. получает чин окольничего.

Глава 11. Падение Казани

А теперь мы вынуждены вновь вернуться к делам казанским, поскольку они оказали огромное влияние не только на историю русского государства в целом, но и конкретно на историю рода Захарьиных и других связанных с ними знатных родов.

Войны между Русью и Казанским ханством сейчас представляются татарскими националистами как экспансия или агрессия Москвы. На самом же деле речь шла о выживании Московского государства. Крымские ханы Гиреи при активной поддержке турецких султанов стремились объединить под своей властью Крымское, Казанское и Астраханское ханства, сломить военную и политическую мощь Москвы и вернуть Русь ко временам Батыя и Неврюя. Москва же до 1550 г. и не помышляло о владычестве над Казанью, ее программой минимум было устранение династии Гиреев с казанского престола, а программой максимум – передача престола хану из Касимовской династии, благожелательно настроенного к Москве.

Мы закончили разговор о делах казанских воцарением хана Сафа-Гирея. В 1530 г. русское войско двинулось на Казань. По традиции пехота плыла по Волге на стругах, а конница двигалась по горному (правому) берегу. 10 июля русские подошли к Казани, но взять ее не смогли, так как татары перехватили обоз с осадной артиллерией.

Не добившись свержения хана Сафа-Гирея открытой силой, Василий III прибег к услугам тайной дипломатии. В мае 1531 г. в Казани произошел переворот, и хан Сафа бежал с женой к своему тестю князю Мамаю Ногайскому.

Василий III традиционно предложил на казанский престол Шаха-Али, но казанские заговорщики предпочли его пятилетнего брата касимовского царевича Джан-Али.

Смерть Василия III и бездарное правление Елены Глинской и Ивана Овчины реанимировали партию Гиреев в Казани. 25 сентября 1534 г. хан Джан-Али был убит, и на престоле вновь оказался Сафа-Гирей. Последствия восстановления династии Гиреев в Казани не замедлили сказаться на русско-казанских отношениях. В январе 1536 г. отряд казанских татар подошел к Нижнему Новгороду и сжег Балахну. Летом 1536 г. казанские войска вторглись в Костромскую область, русские понесли поражение, был убит костромской воевода князь Засекин. В январе 1537 г. татары подошли к Мурому и сожгли его предместья.

Крымский хан Сагиб-Гирей официально заявил о своем союзе с Казанью. Сагиб-Гирей писал Ивану IV: «Я готов жить с тобою в любви, если ты… примиришься с моею Казанью и не будешь требовать дани с ее народа. Но если дерзнешь воевать, то не хотим видеть ни послов, ни гонцов твоих. Мы неприятели. Вступим в землю русскую, и все будет в ней прахом».

Московские бояре не остались в долгу и от имени малолетнего Ивана отписали Сагиб-Гирею: «Ты называешь Казань своею, но загляни в старые летописи: не тому ли всегда принадлежит царство, кто завоевал его? Можно отдать оное другому, но сей будет уже подданным первого, как верховного владыки. Говоря о твоих мнимых правах, молчишь о существенных правах России. Казань – наша, ибо дед мой покорил ее[16]16
  Имеется в виду поход Ивана III на Казань в 1487 г.


[Закрыть]; а вы – только обманом и коварством присвоили себе временное господство над нею. Да будет все по старому, и мы останемся в братстве с тобою, забывая вины Сафа-Гиреевы».

Набеги казанских татар следовали почти ежегодно. К примеру, весной 1542 г. старший сын Сафа-Гирея Имин-Гирей напал на Северскую область, а в августе того же года – на Рязанскую область. В декабре 1544 г. Имин-Гирей напал на Белев и Одоев. Следует отметить, что походы крымских Гиреев тоже происходили ежегодно.

В 1545 г. русское войско совершило ответный поход на Казань. Воеводы Семен Пунков и Иван Шереметев осадили Казань, но взять ее не смогли и, пограбив окрестности, двинулись восвояси. И опять русские бояре организовали «спецоперацию». В январе 1546 г. в Казани произошел кровавый переворот. Самому хану Сафа-Гирею удалось бежать, но, как сказано в летописи, «казанцы Сафакирея царя с Казани согнали, а крымских людей многих побили».

Из Москвы в Казань был послан тот же Шах-Али. С ним двинулось три тысячи касимовских татар и тысяча русских конников. 13 июля 1546 г. Шах-Али был вновь возведен на казанский престол. Но Али не процарствовал и месяца. К Казани подошел Сафа-Гирей с ногайским войском, и казанцы без боя открыли ему ворота. Шах-Али бежал на струге по Волге и поселился в Касимове. В Казани начались массовые казни. 76 знатных татар бежали в Москву. Новое правительство было составлено исключительно из крымских татар.

В конце 1547 г. царь Иван решил лично возглавить поход против казанских татар. В декабре он выехал во Владимир, приказав везти туда за собой пушки. Они был отправлены туда уже в начале января 1548 г., несмотря на большие трудности, так как зима в тот год выдалась теплая, снега не было, все время шли дожди. В феврале Иван IV выступил из Нижнего Новгорода и остановился на острове Роботка. Наступила сильная оттепель, лед на Волге покрылся водой, много пушек и пищалей провалилось под лед, потонуло много людей. Три дня царь Иван простоял на Роботке в ожидании заморозков, но их не было. Иван Васильевич вынужден был возвратиться в Москву, сильно расстроенный сорвавшимся походом.

Осенью 1548 г. казанцы под начальством Арака-Богатыря напали на Галицкую волость. Тут отличился костромской наместник Захарий Петрович Захарьин-Яковлев, внук Якова Захарьевича Кошкина, разбивший татар наголову и лично убивший Арака.

В марте 1549 г. хан Сафа-Гирей, которому было всего 42 года, скоропостижно скончался. Со смертью хана возникли серьезные проблемы с престолонаследием. У Сафа-Гирея осталось несколько сыновей. Два взрослых царевича, Мубарек и Булюк, находились в Крыму при дворе хана Сагиб-Гирея. Еще один взрослый царевич был сыном русской пленницы и поэтому не имел права на ханский престол. Младший, Утямыш, был еще слишком мал, он родился в 1546 г.

Казанцы предложили престол царевичу Булюку, но хан Сагиб-Гирей не согласился его отпустить и даже заключил под стражу. Сагиб-Гирей сообщил в Стамбул о предложении казанцев и просил султана Сулеймана назначить ханом в Казань жившего тогда при дворе султана Девлет-Гирея, сына Мубарек-Гирея и внука Менгли-Гирея. Сагиб-Гирей боялся Девлета и хотел убить его, когда тот будет проезжать через Крым в Казань. Эта хитрость Сагиба стала одной из причин его собственной гибели. Султан Сулейман уже давно «имел зуб» на хана Сагиба и хотел его свергнуть. Он для виду назначил Девлета казанским ханом, а на самом деле определил его на крымский престол. Девлет прибыл в Крым, сверг и убил хана Сагиб-Гирея. Но все это произошло только в 1551 г.

В Казани же, в том же 1549 году, как только выяснилось, что царевич Булюк не приедет, ханом был провозглашен сын царицы Сююн-Бике трехлетний Утямыш. Царицу объявили регентшей. Новое правительство по-прежнему состояло из крымских татар. Главой правительства стал оглан Кучак (Кощак) – начальник крымского гарнизона, составлявшего ханскую гвардию при хане Сафа-Гирее.

В июле 1549 г. казанцы прислали царю Ивану грамоту, где писали от имени хана Утямыш-Гирея о мире. Царь ответил казанцам, чтобы прислали для переговоров «добрых людей». Но «добрые люди» так и не прибыли, и тогда 24 ноября царь Иван с братом Юрием выступил в поход на Казань, а в Москве за себя оставил двоюродного брата Владимира Андреевича.

К Казани Иван IV подошел только в феврале 1550 г. Попытка взять город приступом не удалась, обе стороны понесли большие потери. А потом наступила оттепель, подули сильные ветры, начались дожди, стали вскрываться реки. Простояв 11 дней под Казанью, Иван вынужден был возвратиться в Москву. Это был уже второй поход молодого царя, окончившийся неудачно. Но Иван не хотел возвращаться домой ни с чем. По примеру своего отца, заложившего крепость Васильсурск, он повелел заложить в устье реки Свияги крепость Свияжск.

Любопытно, как строился Свияжск. Дьяк Иван Выроднов отправился с войском и крестьянами в Углицкий уезд в село Мышкино, отчину князей Ушатых. Там был срублен лес для городских стен, домов и церквей. Все деревянные постройки были собраны, бревна помечены, а затем вновь разобраны. Эти «полуфабрикаты» погрузили на речные суда и весной отправили вниз по Волге.

Командовать постройкой Свияжска формально было поручено хану Шаху-Али, а фактически – русским воеводам князю Юрию Булгакову и боярину Даниле Романовичу Юрьеву (брату царицы).

24 мая 1550 г. воеводы с войском прибыли на Свиягу и стали расчищать от леса место для постройки города. На месте будущего города отслужили молебен, освятили воду, обошли с крестами по месту будущей крепостной стены. Потом собрали стену и заложили церковь во имя Рождества Богородицы и чудотворца Сергия. В итоге город Свияжск был построен за четыре недели.

Крепость стояла на территории Казанского ханства, и хан Шах-Али с некоторой натяжкой мог считаться законным казанским ханом. Первыми приехали к Шаху-Али черемисы «с челобитьем, чтоб государь их пожаловал, простил, велел им быть у Свияжского города, а воевать бы их не велел, а пожаловал бы их государь, облегчил в ясаке и дал им свою грамоту жалованную, как им вперед быть». Государь их пожаловал, дал грамоту с золотою печатью и ясак им отдал на три года.

Царь Иван послал приказ Шаху-Али и воеводам привести всю горную (правую) сторону к присяге и послать отряды черемис на казанские земли, а с ними отправить детей боярских и казанских князей следить, верно ли черемисы служат государю. Воеводы привели к присяге черемис, чувашей, мордовцев и сказали им: «Вы государю присягнули, так ступайте, покажите свою правду государю, воюйте его недруга». В конце концов вся горная сторона, то есть черемисы, чуваши и другие племена приняли русское подданство.

Отделение от Казанского ханства горной стороны и засилье крымцев вызвали сильное раздражение в Казани. В воздухе запахло новым переворотом. Но, не дожидаясь его, оглан Кучак, крымские мурзы и князья решили бежать из города, бросив там жен и детей. Всего бежало свыше 300 человек. На переправе через Каму их перехватил вятский воевода Зюзин. Часть крымцев была перебита на месте, а 46 наиболее знатных пленных, в том числе Улан Кучак, были отосланы в Москву, где, по словам летописца, «казнены смертию за их жестокосердие».

После бегства крымской правящей верхушки из Казани тут же были отправлены послы в Москву с челобитной к государю, чтобы он их пожаловал, пленить не велел, дал бы им на ханство царя Шаха-Али, а царя Утямыша с матерью Сююн-Бике взял бы к себе. На это Иван IV ответил, что пожалует Казанскую землю, если казанцы выдадут ему Утямыша с матерью, всех крымцев и их детей, а также освободят всех русских пленников.

Алексей Адашев отправился в Свияжск объявить Шаху-Али, что государь жалует ему Казанское царство, луговую (левую) сторону и Арску, но горная сторона отойдет к Свияжску, потому что «государь саблею взял ее до челобитья казанцев».

Требование раздела Казанского царства сильно оскорбило Шаха-Али, но бояре прямо объявили ему, что решение ни под каким видом изменено не будет. Тоже было сказано и казанским вельможам, когда они начали было говорить, что землю разделить нельзя.

11 августа 1551 г. казанские власти выдали русским хана Утямыша, царицу Сююн-Бике, двух детей оглана Кучака и сына оглана Ак-Мухаммеда. Их отправили в Свияжск в сопровождении князя Бибарса Растова и хаджи Али-Мердена. Представитель русского правительства князь П.С. Серебряный встретил их около устья реки Казанки. На следующий день пленников отправили в Москву в сопровождении князей Серебряного и Кострова, хаджи Али-Мердена, боярских детей и отряда стрельцов. 5 сентября пленники прибыли в Москву.

13 августа 1551 г. хан Шах-Али и русские воеводы высадились в устье реки Казанки, что в семи верстах от Казани. Хан послал в Казань своего дворецкого с имуществом, чтобы приготовить ему дворец. На следующий день на устье реки Казанки состоялся курултай, на котором решался вопрос о горной стороне. Русские бояре зачитали собранию договорные условия, предложенные московским правительством. Казанцы «все стали о горной стороне говорити, что того им учинити не можно, что земля разделити». «Много о том спорных слов было», но русские упорно стояли на своем, что «бог государю то учинил», что «тому уже инако не бывать, как его бог учинил», и добились того, что казанцы согласились на предложенные русскими условия. Договор был подписан. Горная сторона отошла к русскому государству. Было отменено рабство для христиан, и все русские пленники должны были быть освобождены. В первую очередь должны были получить свободу невольники, которыми владели в Казани князья. Остальных же рабов казанцы дали обязательство также освободить, «а уведает государь полон христианской в работе бусурманской, и у кого вымут, того казнити смертию». Если казанцы освободят не всех русских невольников, то московское правительство пойдет на них войной. Таким образом, согласно условиям договора, казанским татарам запрещалось под страхом смертной казни иметь русских рабов. Это стало важнейшей экономической реформой.

16 августа хан Шах-Али прибыл в Казань. С ним прибыл гарнизон (300 касимовских татар и 200 русских стрельцов), который расположился вокруг дворца. На следующий день хан приказал собрать всех пленных у своего дворца и объявил им свободу. В первый день было освобождено 2700 человек. А всего в Свияжске было зарегистрировано 8760 тысяч освобожденных невольников. Пленные являлись в Свияжск, а оттуда уже «все по своим местам, кому куда ближе, туды пошли».

Хан Шах-Али решил потребовать у Ивана IV возвращения горной стороны Казанскому ханству. То ли ему надоело быть московской марионеткой, то ли он понял, что без горной стороны ему недолго придется царствовать.

В октябре 1551 г. в Москву было отправлено посольство, в составе которого находилось много знатных казанцев – князь Нур-Али, ханский дворецкий князь Шах-Абас Шалов, бакши Абдулла и другие. Посольство просило Ивана IV уступить горную сторону, на что последовал категорический отказ царя. Тогда послы попросили хотя бы разрешить собирать подати на горной стороне в пользу Казани, то есть ввести там совместное правление. И на это последовал отказ. Мало того, бояре заявили послам, что те останутся в Москве в качестве заложников до полного освобождения всех русских невольников.

Естественно, эта акция вызвала недовольство в Казани. Князь Бибарс Растов с братьями возглавил заговор против Шаха-Али и вступил в переписку с ногайским ханом. О заговоре стало известно хану. Шах-Али поступил в лучших восточных традициях – пригласил заговорщиков на пир во дворец и велел верным мурзам перебить их всех за столом. Части заговорщиков удалось вырваться из дворца, но их уже поджидали сабли и бердышы русских стрельцов. Всего было убито 70 знатных татар. Несколько десятков заговорщиков бежало в Ногайскую орду.

Хан избавился от заговорщиков, но возбудил ненависть большинства жителей Казани. В Москве были хорошо осведомлены о ситуации в ханстве. Царь с боярами долго думали, как помочь хану, но в конце концов пришли к заключению, что его положение безнадежно. Было принято решение низложить Шаха-Али и назначить в Казань царского наместника.

В феврале 1552 г. в Казань прибыл царский посол Алексей Федорович Адашев с предложением Шаху-Али впустить в Казань русского наместника и сдать ему крепость. Хан категорически отказался, «и много о том речей спорных было». Шах-Али сказал: «Я мусульманин, и не хочу восстать на свою веру», но дал согласие на отречение от престола. 6 марта хан вместе с русским гарнизоном выехал из Казани в Свияжск. Хитростью ему удалось вывезти из Казани 84 человека татарских князей и мурз, которых он передал русским в качестве заложников. В тот же день в Казани была оглашена царская грамота, в которой говорилось, что «по казанских князей челобитью» государь низложил хана с престола и дал им своего наместника свияжского воеводу князя Семена Ивановича Микулинского. Все казанские «лучшие люди» должны явиться в Свияжск и принести присягу наместнику. Таким образом, Казанское ханство присоединялось к Московскому государству. Известие это было встречено казанцами довольно спокойно.

На следующий день, 7 марта, Чапкун Отучев, Бурнаш и стрелецкий голова Иван Черемисинов прибыли в Казань и привели казанцев к присяге.

Царский наместник С.И. Микулинский должен был торжественно въехать в Казань 9 марта 1552 г. Вечером 8 марта в Казань прибыл его багаж с 70 русскими казаками.

Рано утром 9 марта наместник вместе с воеводами Иваном Васильевичем Шереметевым и князем Петром Серебряным, и с довольно солидным войском двинулись к воротам Казани. Уже в черте нынешнего города Казани трое татар, сопровождавших наместника, – князь Ислам, князь Кебек и мурза Алике Нарыков – попросили у него разрешения ехать вперед. Микулинский разрешил, и татары уехали в город.

Достигнув Казани, Ислам, Кебек и Нарыков заперли крепостные ворота и распространили слух, будто русские едут с намерением устроить резню и перебить всех жителей. Горожан это встревожило, и многие кинулись вооружаться.

Когда наместник с боярами подъехал к воротам, его встретили выехавшие навстречу князь Кул-Али и И. Черемисинов. Последний доложил: «Лиха есмя по сесь час не видали; а те, перво как прибежали от вас князи, так лихие слова почали говорити, и люди замешались, иные на себя доспех кладут». Бояре подъехали к Царевым воротам, они оказались запертыми. Наместник и сопровождавшие его два дня стояли у ворот и пытались уговорить казанцев впустить их в город. Однако антирусски настроенная знать не только отказалась впустить князя Микулинского, но и не выпустила из города ранее прибывших туда русских стрельцов.

Видя безнадежность своего положения, князь Микулинский решил возвратиться в Свияжск, так как брать крепость приступом у него не было сил. Русские ушли, «ни одному человеку лихо не учинили», посада не сожгли, никого не убили и ничего не разграбили, так как все еще надеялись на мирное соглашение, «чаяли сделки».

Так рухнул проект унии – присоединить Казанское ханство к русскому государству мирным путем не удалось.

В Казани образовалось временное правительство, во главе которого стал князь Чапкун Отучев. Первым делом были перебиты находившиеся в Казани стрельцы (около 180 человек) и несколько десятков русских купцов. Затем в Ногайскую орду послали гонцов, чтобы предложить престол астраханскому царевичу Ядыгар-Мухаммеду, потомку хана Тимура Кутлу. Царевич не заставил себя долго ждать и поспешил в Казань. На переправе через Каму Ядыгар-Мухаммеда чуть было не схватили русские, но ему удалось прорваться.

Вскоре против русских восстала вся горная сторона, и новопостроенный город Свияжск оказался в осаде. На выручку Свияжска царь направил войско под началом своего шурина Данилы Романовича Захарьина-Юрьева.

Иван IV вновь решил лично возглавить поход на Казань. Русские полки собирались очень медленно. Однако как раз медлительность воевод и спасла Москву. Узнав о подготовке похода на Казань, крымский хан Девлет-Гирей двинулся на Москву. Татары судили по себе, и по их расчетам русское войско к середине июня 1552 г. должно было быть где-то у Свияжска. Но, как известно, русские долго собираются, а потом быстро едут. И к 19 июня русские войска еще находились под Москвой. Узнав о походе крымцев, царь Иван приказал двинуться против них всем полкам. Девлет-Гирей был отброшен у Коломны, а затем наголову разбит у Тулы.

Лишь 3 июля Иван IV с двоюродным братом князем Владимиром Андреевичем выехал из Коломны под Казань. По пути царь несколько раз получал донесения о победах Данилы Романовича над «горными людьми». 13 августа Иван IV достиг Свияжска. К этому времени край был полностью усмирен боярином Данилой Романовичем. Иван позвал на обед посланцев от горных людей и объявил, что прощает их народу прежнюю измену.

20 августа 1552 г. царь Иван Васильевич со 150-тысячным войском и 150 осадными орудиями обложил Казань. В городе же находилось 30 тысяч воинов-казанцев и 3 тысячи ногайцев.

Иван IV приказал лишить казанцев воды. Ему доложили, что воду берут из ключа у Муралевых ворот, внутри крепости. Царь приказал английскому инженеру Бутлеру сделать подкоп и взорвать мину у источника. 4 сентября мина была взорвана, и казанцы лишились этого источника воды. Хотя полностью лишить Казань водоснабжения не удалось (в городе было несколько водоемов), взрыв произвел угнетающее действие на осажденных.

30 сентября было взорвано еще несколько мин под стенами крепости, и русские пошли на штурм. Однако казанцам удалось его отбить. В следующий раз мины были взорваны 2 октября. Русским удалось ворваться в город. На улицах завязался рукопашный бой. «Бьющеся царевы воины во всех местах от всех ворот мужествене, за руки имаяся, копии и саблями в теснотах, ножи режушеся. Во многих улицах со обоих стран христианам и татарам ударившеся во многие копия и на мног час стояще на копиях, ни единым поступившим».

После жестоких уличных боев, к концу дня, русским удалось овладеть городом. Иван, думаю, его уже можно называть Грозным, приказал перебить всех мужчин поголовно: «В полон имати жен и дети малые, а ратных избивати всех». Заодно с мужским населением было перебито и немало женщин: «Сечаху нещадно нечестивых мужей и жен». Город был разграблен и подожжен, улицы завалены трупами – «по удолием крови течаху». «Побитых во граде толикое множество лежаше, яко по всему граду не бе, где ступати не на мертвых. За царев же двором, где на бегство предалися, и с стен градских и по улицам костры (груды) мертвых лежаще с стенами градными ровно. Рвы же на той стороне града полны мертвых лежаше и по Казань реку и в реке, и за рекою по всему лугу мертвии погании лежаша». Для въезда царя Ивана в город смогли «едину улицу очистити к цареву двору от Муралеевых ворот мертвых поснести, и едва очистили», хотя расстояние от ворот до дворца было чуть более 200 метров.

Из мужчин в живых был оставлен лишь хан Ядыгар. Кроме того, несколько сот казанцев, перебравшись через городскую стену, форсировали реку Казанку и скрылись в заречном лесу. Женщин царь отдал войску. «Вся же сокровищя казанская, и жены их и дети велел всему своему воинству имати». «Толь множество взявши полону татарского, яко же всем полком русским наполнитись; у всякого человека полон татарский бысть».

Царский шурин Данила Романович Захарьин-Юрьев находился в царской Ставке под стенами Казани, но ни мудрыми советами, ни личной храбростью себя не проявил. Потомкам сохранились десятки имен князей и бояр, отличившихся под Казанью, те же князья Курбские, Микулинские, Михайло Воротынский, Алексей Адашев и другие. Но, увы, среди них нет ни Захарьиных-Юрьевых, ни Захарьиных-Михайловых, ни Захарьиных-Яковлевых.

5 октября 1552 г. царь заложил в Казани церковь Благовещения. В Нижнем Новгороде Иван встретил посланных с поздравлением от царицы, князя Юрия Васильевича и митрополита. Из Нижнего Новгорода царь сухим путем поехал через Балахну во Владимир. Там ждала его новая радость – прискакал боярин Траханиот с известием о рождении первого сына Дмитрия.

Первого ребенка (девочку) Анастасия Романовна родила 18 августа 1549 г. Царевна Анна прожила ровно год. Вторым ребенком оказалась тоже девочка – царевна Мария. Она родилась 17 марта 1551 г. и тоже прожила лишь несколько месяцев. И вот, наконец, 11 октября 1552 г. родился долгожданный наследник престола – царевич Дмитрий.

Но снова вернемся к казанским делам. По прибытии Ивана Грозного в Москву начались большие торжества. Митрополит и бояре сравнивали Ивана с Константином Великим, Владимиром Святым и Дмитрием Донским. Однако покорение Казанского ханства затянулось до 1557 года. Ивану приходилось слать в Казань все новые и новые подкрепления. Окончательная победа была достигнута лишь за счет двух факторов – массового уничтожения местного населения и русификации края.

Казань стала русским городом в полном значении этого слова. Татарам было запрещено не только селиться внутри крепостной стены, но и входить внутрь города. За нарушение запрета была положена смертная казнь. Если до взятия Казани в ней проживало 30–40 тысяч жителей, то в 1557 г. внутри города жило около 7 тысяч русских, а в пригородах – 6 тысяч татар.

На землях черемисов, чувашей и других народностей на правом берегу Волги были воздвигнуты города Чебоксары, Цывильск и Козьмодемьянск, а на левых притоках Волги Большой и Малый Кокшагах – города Кокшайск и Санчурск. На правом берегу нижней Камы был построен город Ланшев, а на правой стороне Волги в 40 верстах ниже Казани – город Тетюши. С конца 50-х годов – начала 60-х годов XVI века начинается массовое переселение русских людей на «Казанскую землицу». С началом опричнины князья и дворяне целых районов России выселяются в Казанский край. Особенно это коснулось потомков ростовских, ярославских и стародубских князей.

Боярин Данила Романович Захарьин-Юрьев активно участвовал в подавлении татарского сопротивления в 1553–1556 гг. К примеру, в конце 1555 г. князь Иван Мстиславский и Данила Романович с войском были отправлены против мурзы Мамича-Бердея, который собрал несколько тысяч татар южнее Казани и фактически парализовал судоходство по Волге. Русские воеводы действовали успешно, и в марте 1556 г. отряды Мамича были разбиты, а он сам в оковах доставлен в Москву.

Любопытно, что царь Иван, учинив серию кровавых расправ над населением Казанского края, довольно милостиво обошелся с бывшими казанскими ханами. Шах-Али после взятия Казани стал ханом Касимовским и оставался таковым до самой своей смерти 20 апреля 1567 г. В 1558 г. войска под его началом опустошили районы Дерпта, Ревеля и Риги. Одно его имя наводило ужас на немцев. В 1562 г. Шах-Али участвовал в войне с Польшей, брал Полоцк. В 1565 г. он был демобилизован, видимо, по состоянию здоровья, и уехал в Касимов. Прямого потомства Шах-Али (Шиг Алей) не оставил.

Ну ладно, Шах-Али был союзником Москвы, а как сложилась судьба ее противников?

После взятия Казани семилетний хан Утямыш, привезенный еще в 1551 г. в Россию, был разлучен с матерью Сююн-Бике, которую выдали замуж за Шаха-Али. 8 января 1553 г. Утямыша крестили в Чудовом монастыре, он получил имя Александр, «и царь благоверный пожаловал царя Александра Сафакиреевича, велел жити у себя в царском своем дому, и повеле его учити грамоте, понеже юну ему сущу, да навыкнет страху божию и научится закону христианскому». В конце 1533 г. царь Иван пишет князю Юсуфу, что «внука его у себя держим за сына место».

Утямыш умер 11 июня 1566 г. в двадцатилетнем возрасте. Доказательством того, что он умер своей смертью и был до конца в фаворе у Ивана Грозного, служит то, что Утямыш погребен в Архангельском соборе в Кремле, где хоронили членов царской фамилии.

Хан Ядыгар, взятый в плен в Казани 2 октября 1552 г., под конвоем был доставлен в Москву. В январе 1553 г. Ядыгару было предложено в обмен на свободу и почетное положение отречься от своей веры и креститься. 26 февраля 1553 г. состоялось торжественное крещение хана Ядыгара. Хан окунулся в прорубь на Москве-реке у Тайницких ворот. Ядыгар получил имя Симеон, «и царь, и великий князь Симеона пожаловал, дал ему двор в городе [в Кремле] и учинил у него в боярское место Ивана Петровича Заболоцкого и всех чиновников по чину государского, и учинил его не так, как пленных держат, как царя и царского сына по его достоянию».

Хан Ядыгар-Симеон умер в Москве 26 августа 1565 г. и был похоронен в Благовещенской церкви Чудова монастыря.