Текст книги "Кочевники. Космический эпос"

– Потом в дорогое поспишь, – проговорил в тот день отец, – настоящий кочевник спит сидя на лошади. Если любишь спать на ложе, так какой же ты монгол!

Спорить с ним Едугей не хотел, да и не смел. Отец все-таки. Начал собирать вещи. Прихватил подаренный дядькой Тугалой карахом, запихнул его в старый отцовский гэрд. Прицепил на пояс. Когда вышел из юрты встретил Цагаандоржа, тот стащил с головы меховую шапку и сделал несколько шагов на встречу. Грохнулся на колени.

– Хан, возьми коня из моего табуна, – сказал он.

Слова прозвучали как-то непривычно. Едугей знал, что духи предков выбрали его наследником Великого хана, но пока считал, что титул этот еще носить не достоин. А вдруг они передумают?

– Ты что, Цагаандорж, – прошептал он, и попытался поднять старика с колен, – какой я тебе хан!

– Самый настоящий, – пробормотал кочевник, – Небеса тому свидетели, что предки неспроста избрали тебя на роль правителя монголов.

– Возможно, – согласился с ним Едугей. – Все возможно, – повторил мальчишка. Хотя сам считал, что причиной выбора стала именно та самая ночь, когда он проник в юрту Цагаандоржа. Если бы не этот поступок, предки, вполне возможно, и не узнали о его существовании.

– Как бы то ни было, – проговорил между тем монгол, вставая с колен, – Ты уж, Едугей, не обидь старика. Возьми коня из моего табуна.

– Хорошо, – согласился батыр, – Я возьму. Но как только будет возможность его вернуть, – верну.

Старик в знак согласия закивал. И понятно, спорить с будущим Великим ханом он должен. Едугей же невольно улыбнулся, вспомнив, что представлял собой табун Цагаандоржа. Всего семь рысаков. Ухоженные. Любого коня бери – не ошибешься. Подошел Кайрат-бек. Отец, стоявший до этого и разговаривавший со своей женой Ургалай, обнял сына и прошептал:

– Бери, не ошибешься.

Цагаандорж семеня, поспешил в загон с рысаками. Следом за ним пошли отец с сыном.

И вот теперь Едыгей на лошадке уже два дня был в пути. Впервые ему пришлось спать сидя в седле. Как не уговаривал он сделать привал и разбить шатры, ни отец, ни дервиш не соглашались. Несколько раз вперед отряда высылали Чойжи на шаламгае. Ему следовало разведать дорогу и убедиться, что на их пути не окажется кайсаков. Не хотелось, чтобы те напали на отряд. Теперь Кайрат был убежден, вряд ли это будут переодетые воины одного из братьев Урнура. Ягычи, как и дервиш на небольших лошаденках ехали рядом с Едугеем. Иногда в дороге мальчика вдруг обращался к Ширэ Джиладкану, интересуясь: для чего он понадобился предкам и почему именно он, а не кто-то другой. Дервиш только отвечал, что ему это не ведомо.

Пророку нравилось, что мальчика любопытен. Таким и нужно быть, иначе всё, что дают духи – будет напрасным. Еще в Урге Едугей нашел возможность покрутиться около шаламгая. Попытался выпытать у Чойжи, как можно больше о механизме. Да вот только батыр его малость разочаровал. Воин прекрасно умел пользоваться странным средством передвижения, отлично знал принцип работы, но вот о том, как шаламгай устроен, не ведал. Едугей попытался было упрекнуть в этом батыра, но тот парировал. Парнишка решил, что при первой же возможности попытается уговорить Чойжи, прокатить его на шаламгае.

Сейчас же батыр умчался на механизме неизвестно куда-то. Едугей проводил его печальным взглядом. Ширэ Джиладкан заметил это и произнес:

– Есть желание, прокатится?

Парнишка кивнул.

– Подожди немного, – сказал дервиш, – пообщаешься с духами предков, и тебе перейдут все их знания.

Когда-то вот так же, только пешком, направлялся еще юный Ширэ Джиладкан вместе с дервишем в Запретные земли. Бывало во время стоянок, когда старик разжигал костер и пытался поджарить мясо, они сидели напротив друг друга, и его предшественник рассказывал ему историю появления планеты. Пытался объяснить вещи необъяснимые. Вздыхал и ратовал, что настанет время, придет срок и будет Ширэ Джиладкан знать столько же, а может и даже больше.

В тот раз туда они шли вдвоем, а вот обратно… Дервиш невольно тяжело вздохнул, чем привлек внимания Кайрата. А вот обратно Ширэ Джиладкан уже возвращался один. Что стало со стариком, ученик так и не узнал. В следующие разы, как не старался он дойти в те места, у него ничего не выходило.

– Что вздыхаешь, уважаемый? – спросил вдруг ягычи.

– Скоро степь закончится, пойдет тайга, и возможности разбить лагерь уже не будет аж до самых гор.

– Устал? – Полюбопытствовал Кайрат-бек.

– Да непривычно немного, ягычи. Я ведь почти всю жизнь пешком по Ченгези странствую. А тут уже третий день в седле…

– Может, лагерь разобьем?

– Не сейчас. В четырех днях, – тут дервиш задумался. Это пешком ему четыре идти, а на лошади это расстояние можно гораздо быстрее преодолеть. – В трех, – поправился он, – в трех днях пути, если так будем ехать, есть место, где можно разбить лагерь.

– Ну, раз в трех днях, так в трех. А выдержишь? А то гляди, можем и сейчас разбить, – проговорил ягычи, улыбнулся, – Да и потом еще…

– Так мы же в пути дольше пробудем, – прошептал, пребивая, дервиш.

– А это имеет значение? – Уточнил Кайрат.

– В какой-то степени да.

– Э нет, – молвил ягычи. – Тут решения принимать буду я. Так, что давай-ка, дервиш, разобьем лагерь. Вон и Едугей с удовольствием отдохнул бы. Не ты один не можешь долго находится в седле.

Ширэ Джиладкан взглянул на мальчишку. Действительно, как он этого раньше не заметил, но тот начал засыпать.

– Будь, по-твоему, ягычи. Ты его отец и тебе виднее. Я же человек маленький, – дервиш лукавил, – В мои обязанности входит только доставить. Пока будет длиться его обучение, я буду постоянно, находится рядом с ним.

То, что его сына будут учить, об этом Кайрат-бек никогда не задумывался. Он предполагал, один из предков, на время приобретет плоть, но и, то лишь для того, чтобы вручить Едугею ярлык на управления планетой. Ягычи понял, он сильно ошибался.

– Стой! – прокричал он.

Нукеры остановились. Кайрар-бек подъехал к Акуду.

– Разбиваем лагерь, – скомандовал он. – Выставить охрану. Накормить коней. Вскорости будет еще одна возможность их сытно накормить, а потом вплоть до Запретных земель такой возможности не будет.

Всадники стали слезать с коней. Буюрук начал отдавать приказы. Юрты стали возводить одну за другой. Ширэ Джиладкан даже подивился, как слаженно получалось. Несколько нукеров погнали коней на небольшую возвышенность. Там, по словам дервиша, была лучшая в округе трава.

Кайрат-бек подошел к спящему Едугею. Снял его с коня и отнес на руках в свою юрту. Положил на циновку и накрыл белым войлоком. Вернулся к дервишу, сидящему около костра.

– Расскажи мне о предках, уважаемый, – проговорил он, обращаясь к Ширэ Джиладкану.

Тот с испугом взглянул на него.

– Эта тема запретная. О ней могут говорить только дервиши, когда передают друг другу знания. Видеть их можем мы, да тот, кому уготовано стать Великим ханом. Простому смертному…

Кайрат не дослушал, встал, прошелся к юрте, в своих вещах отыскал морин хуур. Вернулся к костру.

Над станом жалостливо зазвучал морин хуур.

Ближе к вечеру вернулся Чойжи. Он надеялся увидеть идущий ему на встречу отряд нукеров, а подъезжая, разглядел на возвышенности лагерь. Его товарищи явно готовились к приближающейся ночи. Над юртами поднимался в небо дымок.

«Не иначе Кайрат-бек распорядился готовить конину, – подумал молодой батыр. И тут он вспомнил: не ел с самого утра. – Получается, вяленую баранину решили, сохранить до боле худших времен».

Он коснулся рукой до сумки и нащупал в ней флягу с кумысом. Вытащил и сделал несколько глотков. Увы, но это не утолило голод. Ничего не оставалось, как вытащить еще и небольшой кусок вяленого мяса. Батыр надкусил его, и остатки вернул на место.

– Хоть чуть-чуть пожевать, – прошептал он, – Лишь бы духи надоумили моих товарищей оставить хоть что-то для меня.

Прибавил скорости и уже через какое-то время промчался мимо дежуривших по периметру товарищей. Остановился у юрты ягычи. Соскочил на землю и направился доложить о своем прибытии. Дождался разрешения войти внутрь.

Кайрат-бек, насладившись игрой на морин хууре, теперь сидел у ложа сына. Увидев входящего Чойжи, улыбнулся.

– Проходи, садись, Чойжи, – проговорил он.

– Нет, ягычи. – молвил воин, и, кивнув в сторону Едугея, добавил: – Я не хочу будить твоего сына. Лучше поговорим за стенами юрты.

– Хорошо, пойдем, выйдем из шатра.

Расположились у костра. Один из воинов, что поддерживал пламя, протянул Чойжи миску с похлебкой. Батыр сделал глоток и посмотрел на ягычи.

– Ну, рассказывай! – приказал Кайрат.

– В трех днях конного перехода, – проговорил Чойжи, – начинается тайга. Я до нее немного не доехал и разглядывал в бинокль.

Ягычи кивнул. Странный прибор, как утверждала молва, доставшийся им от предков. Такой он видел у Урнура.

– Бинокль? – Переспросил Кайрат.

Чойжи кивнул и сделал еще один глоток из миски.

– Откуда он у тебя?

– Мне его дал Ван Тие Мин. Китайцу понравилось то, что я быстро освоил шаламгай. Он говорил, что некоторые с трудом могут привыкнуть к механизму.

– Вот оно как, – улыбнулся ягычи: – выходит бинокль, это подарок, за твои умения?

– Да.

– Хорошо. Теперь вернемся к нашему разговору. Ты видел тайгу? Ты нашел место для будущей стоянки?

– Да, ягычи. Мне удалось это сделать. Место удобное: как и это, на возвышенности.

– Замечательно, – улыбнулся полководец, – Как говорил Ширэ Джиладкан, это будет у нас последний, скорее всего, привал до Запретных земель. Тем более путь через лесистую местность, очень опасен. Тебе придется ехать вместе с отрядом. Ты, Чойжи сможешь это делать так же медленно, как мы?

Понятие медленно было в данном случае, как понимал батыр, относительное. Кони кочевников, вероятно, будут нестись во весь опор.

– Постараюсь, ягычи.

– Вот и хорошо. В тайге постоянно нужно быть начеку. Удивляюсь, – продолжал Кайрат, – Как это дервиш, по нему в одиночку может путешествовать?

– Его берегут духи, ягычи, – высказал предположение Чойжи.

– Возможно, – согласился полководец.

Тайга сама по себе была для кочевников не доступна, и являлась неким буфером между равнинными и запретными землями. В одиночку в нее, кроме дервиша, никто не решался отправиться. Сумум-бек, как-то говорил Кайрату, когда тот еще был совсем юн, что недалеко от входа в лесистый район обитало племя, куда более воинственное, чем найманы. Потом уже в войске хана Урнура, будущий ягычи, встречал нескольких таких. Ловкие, хитрые, всегда готовые схватиться за оружие. Таких, Кайрат сразу понял, трудно застать врасплох. Ничего в этом не было удивительно, зная, какие твари изредка выходят из лесных районов.

Сам Кайрат-бек никогда в этих местах не был. Знал, трава там менее сочна, часто шли дожди, а иногда так холодно, что даже костер не согревал.

– А другого племени там поблизости нет? – полюбопытствовал он.

– Не заметил, ягычи.

Кайрат тяжело вздохнул, с одной стороны проведенная разведка оказалась неполноценна. Надо было дать батыру как можно больше времени, чтобы тот смог обследовать местность лучше.

– А тропа, по которой пройти сквозь тайгу можно там есть? – поинтересовался ягычи.

– Не знаю, Кайрат-бек. Возможно – есть, да только ее искать нужно. Может дервиш знает?

Кайрат не сомневался, что о тропе Ширэ Джиладкану прекрасно известно. Ведь не пробирался же он через непроходимые заросли. Ягычи уже решил, что на рассвете поинтересуется об этом у дервиша.

– Ягычи? – Вдруг проговорил Чойжи.

– Что?

– Как считаешь, удастся ли нам пройти этот лес?

– Не знаю. На всё воля предков. – Кайрат вздохнул. – Будем надеяться, что они нас не оставят.

Из соседней юрты вышел Ширэ Джиладкан. Подошел к костру и начал греть руки.

– Я гляжу, ягычи, твой человек вернулся из разведки, – проговорил он, посмотрев на Чойжи, который допил бульон и теперь жадно жевал мясо.

– Да, – проговорил Кайрат, – он нашел нам место для будущей стоянки.

– Это хорошо, – проговорил дервиш, – Очень хорошо. Надеюсь, нам удастся нормально отдохнуть перед предстоящей дорогой через лес, накормить коней.

– Об этом я не беспокоюсь, уважаемый, – перебил ягычи, – Меня волнуют племена, что обитают там.

– Оставьте эти заботы для меня.

– Хорошо. Будем считать, что вы с помощью духов заставите их держаться от нас подальше…

– Отчего же? – удивился Ширэ Джиладкан. – Нам пригодился бы проводник. А в тех племенах много людей, что проходили насквозь тайгу.

– Они были в Запретных землях?

– Нет. Туда не всякий может попасть. Люди племени меркидов, – Кайрат впервые услышал название кочевников, что обитали на границе с тайгой, – Проводят через леса тех, кто отправляется в последний путь. Они знают потаённую тропу, что ведет через тайгу.

– Они водят и дервишей?

– Нет, дервиши передвигаются по тайге в одиночку.

– Тогда зачем нам проводник? – удивился Кайрат.

– У них куда больше опыта в сопровождении большой группы.

Ягычи отметил, обычно человек, отправлявшийся в Запретные земли, чтобы умереть, брал с собой небольшой отряд людей, чей срок уже подошел. Дервиш взглянул на Чойжи и ткнул в него пальцем.

– Вот он на шаламгае, если бы путешествовал в одиночку, спокойно сможет пройти сквозь лесной район. Но сейчас он с отрядом, и я бы советовал, – тут Ширэ Джиладкан обратился к воину, – Тебе, батыр, не отъезжать далеко от отряда.

– А я о чем только что говорил, – проговорил Кайрат-бек. – Слышал, что дервиш советует?

Чойжи кивнул.

Как только Юлдуз взошла в утреннем небе, Ширэ Джиладкан выбрался из юрты. Амулет на его груди, спрятанный под лохмотьями, слегка пульсировал, казалось, предки требовали как можно скорее доставить мальчика.

– А ведь скоро совсем похолодает, – пробормотал дервиш вслух.

Не то, чтобы он боялся морозов. Организм, с тех пор как его выбрали посредником, стал закаленным, привычный к любым перепадам температуры, а вот в отношении Едугея Ширэ Джиладкан не был уверен. Живший в теплых краях мальчик запросто мог не перенести тот холод, что будет их в скором времени поджидать. Здесь над тайгой Юлдуз слабо прогревала поверхность. Оттого и пасмурных дней больше, а когда ветер начинает задувать – идет снег. Он падает на землю и, вскорости, тает. Ни ягычи, ни нукеры и ни Едыгей такого никогда не видели. Ему же, странствующему по Ченгези, приходилось видеть и не такое. Вот только обо всем увиденном Ширэ Джиладкан предпочитал помалкивать. Иногда ему казалось, что духи заботились о нем в его странствиях, оберегая от непредвиденных неприятностей. Сколько себя дервиш помнил, ни один хищный зверь не напал. Даже когда Ширэ Джиладкан, уставшим валился наземь, засыпал. Он не знал, приближались ли те к нему. В голову ни разу не приходила мысль. Поутру поднимаясь, дервиш продолжал свой путь. Ширэ Джиладкан никогда не задумывался о пропитании. Если ему не удавалось добраться до ближайшей Урги, он всегда с помощью амулета мог отыскать себе пропитание. Вот только надеяться, что это будет мясо – не приходилось. Зато оказавшись в стойбище, дервиш всегда мог рассчитывать на полноценный обед. Ни один кочевник, будь то обыкновенный воин или тайджи, никогда бы не осмелился, не накормить странствующего нищего. Боялись, что прогневают предков.

Дервиш, чтобы согнать ночной холод, попрыгал, чем привлек к себе внимание караульных.

– Идите к нам, уважаемый, – проговорил один из них, – Погрейтесь у костра.

Ширэ Джиладкан кивнул, но прежде чем к ним направиться заглянул в юрту и взял посох и только после этого сел на циновку, что лежала возле костра.

Один из батыров вытащил из котла мясо, протянул его Ширэ Джиладкану.

– Поешьте, уважаемый. – Проговорил он.

Дервиш откусил. Конина. Он удивленно взглянул на нукеров.

– Решили одной лошадью пожертвовать. Боимся, до тайги она просто не дойдет, а если и продержится, то будет только обузой.

Ширэ Джиладкан понимающе вновь кивнул. Иногда стоит пожертвовать малым, чтобы спасти большее.

Мясо оказалось сочным. Жир так и тек по губам. Дервиш доел и грязным рукавом вытер рот. Поблагодарил воинов, думал еще посидеть у костра, послушать, о чем будут говорить между собой воины, но не стал. Только сейчас он заметил, что Едугей тайком пробирался к стоящему без присмотра шаламгаю.

– Я так и думал, – прошептал Ширэ Джиладкан, – с ним еще будут проблемы.

Дервиш вскочил на ноги и бегом добежал до Едугея. Встал между ним и шаламгаем.

– Дайте мне прокатиться, – потребовал мальчишка.

– Убиться надумал?

– Нет.

– А мне, кажется, решил, – проворчал нищий. – Я ведь вижу, что Едугей удумал. Ты еще не хан, держи себя в руках.

Мальчишка насупился. Ладони у него невольно стали сжиматься в кулаки, и Ширэ Джиладкан понял, тот не попытается сделать все, чтобы прокатиться на шаламгае. И не посмотрит, что перед ним святой человек.

– Не пущу, – проговорил дервиш.

Ширэ Джиладкан вздрогнул, когда чья-то рука коснулась плеча. Обернулся. Позади стояли Кайрат-бек и Чойжи.

– Все равно не удастся остановить его, – с грустью в голосе сказал ягычи. – По себе знаю. В меня пошел. Лучше пусть прокатится.

Дервиш сурово взглянул на полководца, хотел, было, посохом пригрозить, но Кайрат-бек добавил:

– Только не один, а с Чойжи. Ты ведь, уважаемый, знаешь, как он водит железного коня.

– Хорошо.

Дервиш отвел воина в сторону. Батыр только кивал. Когда Ширэ Джиладкан закончив свою речь, направился к шатру, а Чойжи подошел к Едугею и сказал:

– Ну, готов со мной прокатиться?

Выбирать не приходилось, и мальчишка кивнул в знак согласия. Забрался на место позади, стал ждать.

– Прокатишь, а мы тем временем выступим. Встретимся в дороге.– Проговорил Кайрат-бек, похлопав по спине приятеля. – Помни, Едыгей наше все!

Фраза произнесенная имела, как понимал Чойжи, двойной смысл.

Шаламгай мчался по степи, оставляя за собой десятки фарсахов. Впереди Чойжи, сзади, прижимаясь к поручню, Едугей. От скорости, что развивала механическая повозка, захватывало дух.

– Ну как, хан? – прокричал воин.

Мальчишка сначала смутился. Батыр назвал его так.

– Хорошо! Лечу, будто птица…

– Я в первый раз точно такие же чувства испытывал, хан, – прокричал вновь Чойжи.

Неожиданно для Едугея воин вдруг начал сбрасывать скорость, а затем и вовсе остановил шаламгай. Спрыгнул на землю и предложил это же сделать мальчугану. Когда тот слез, Чойжи протянул ему небольшой прибор, который отец называл биноклем. Мальчишке уже приходилось видеть точно такой же у деда. Был тот, правда, немного меньше. Да и в руки старый Сумум-бек никому его не давал.

Для начала Едугей решил попросту бинокль рассмотреть, Чойжи не возражал.

Это были две соединенные между собой трубочки с какими-то непонятными камнями, в которые нужно смотреть.

– А ты его, хан, к глазам поднеси, – проговорил батыр, – вот так.

Он помог Едугею. После чего рукой показал, куда именно нужно смотреть.

Вдали, почти у самого горизонта можно было различит темнеющую тонкую линию, которая, как почудилось мальчишке, не имела ни начала, ни конца.

– Что это? – Полюбопытствовал он.

– Тайга, – молвил Чойжи. – Одно из опаснейших мест на планете. Лучше туда не соваться. – Батыр вздохнул: – Вот только сейчас мы должны будем это сделать, хан.

– Не зови меня – хан, – попросил Едугей.

– Хорошо, хан.

– А, что за тайгой, Чойжи?

– Запретные Земли. Чтобы там оказаться нужно, преодолеть лесной край.

– А по-другому никак нельзя?

– Нельзя. Увы, но мы должны попасть в эти самые Запретные Земли.

– Зачем?

Батыр сел на траву, рядом опустился мальчишка.

– Когда-то давно, – начал Чойжи, – наши предки пришли в эти края. Никто не знает как это случилось. Ни один мудрец не смог ответить на этот вопрос. Так вот тогда Джучи отправил своих людей отыскать путь обратно в земли Чингизхана. Из двенадцати отрядов джагун вернулись десять. Два других пропали бесследно. Хан решил, воины нашли дорогу в родные края. У всех возникла надежда, что и они смогут вернуться, но вскоре она развеялась, как дым. В стан Джучи вернулся с небольшим отрядом его сын – Тангкут. Он и сообщил отцу, что с воинами дошел вот до этих самых наделов. Может быть, тогда сын великого хана и решился совершить первый в своей жизни необдуманный поступок – сунуться с воинами в неизвестную местность. Тайга это не степь, Едугей. Там на каждом шагу подстерегает тебя опасность. Там за каждым деревом таится зло. Поэтому выбрав сто самых храбрых воинов, что были у него, Тангкут выступил. Увы, Едугей, но через лесные чащи прошла только четвертая часть отряда. – Чойжи заметил, внимательно его слушает сын Кайрат-бека. – И тогда Тангкут принял решение двигаться дальше, так как не был уверенен, что на обратном пути ему и его джагунам удастся прорваться через лес, кишащий ужасными тварями. Преодолев несколько десятков фарсахов, двадцать пять воинов приблизились к горам. Отчего эти горы и именуют – Запретными землями. Что произошло там, Тангут умолчал. Единственное, услышал в тот день Джучи, так это то, сын видел призрак своей бабки – Борхе. – Чойжи вновь взглянул на Едугея. Тот был явно очарован рассказом. – Мать Великого хана явилась перед внуком, когда Танкут остановился на привал в одной из пещер. Как не умолял Джучи поведать ему, о чем говорил его сын с Борхе, но наследник так и не сказал. Сообщил лишь: духи предков пообещались всегда помогать монголам. – Мальчишка взглянул на воина. – Сам понимаешь, Едугей, раз Танкут вернулся к отцу, значит, что предки сдержали слово. Они помогли джагунам пройти тайгу в обратном направлении. Когда монголы появились, их уже никто не ожидал увидеть в живых. Ягычи, командовавший отрядом минганов, сообщил, что всё это время они отбивались от бесчисленных полчищ монстров. Странные существа, покрытые хитиновым панцирем, время от времени совершали на них набеги, но за три дня до возвращения Танкута с джагунами вылазки вдруг прекратились. Посовещавшись с ягычи, сын хана Джучи принял решение. Он с небольшим отрядом возвращается к отцу, а Джамук (тот саммый тысячник) организует в этих краях небольшую крепость. Отчего-то Тангут считал, что набеги вскоре вновь возобновятся. – Чойжи замолчал, взглянул на Едугея, – Именно из них потом сформировалось племя, обитавшее в этих землях. – Пояснил воин.

Мальчишка выслушал дядьку и взял у него бинокль. Ему еще раз захотелось взглянуть на черную линию тайги. Он хотел спросить у Чойжи, но тот вдруг проговорил:

– Пора возвращаться, – да только, увидев взгляд уставшего Едугея, улыбнулся: – а может шатер разбить и дождаться воинов твоего отца здесь?

Мальчишка пожал в рассеянности плечами. Ему было все равно.

– Ты уж сам решай как лучше, Чойжи. – Проговорил он.

– Хорошо, – молвил воин, встал и направился к шаламгаю.

Батыр извлек из небольшого отсека, что был аккуратно спрятан от постороннего взгляда, материал. Вытащил с другой стороны механизма небольшие металлические трубки. Ловким движением они превратились в длинные посохи. Несколько операций и вот уже шатер стоял перед Едугеем.

Прошло три дня с момента предыдущей остановки отряда, и вот теперь лагерь пришлось разбить вновь. Причем сделать это всего в нескольких фарсахов от лесной полосы, которую казалось не обойти ни справа, ни слева. Кайрат-бек распорядился еще раз хорошо накормить лошадей, для чего тех небольшой отряд нукеров отогнал туда, где, по мнению дервиша, росла отменная трава. Сомневаться, что Ширэ Джиладкан может ошибаться, ягычи не стал. Кто знает, возможно, нищему о том нашептали духи. Ведь он, прежде чем поговорит с полководцем, забрался в свою юрту. В дороге подобрали Едугея. Сперва Кайрат хотел рассердиться на Чойжи за то, что тот не доставил батыра обратно под защиту отряда, но выслушав доводы своего друга, вынужден был согласиться с ним, воин поступил совершенно правильно. Все же время, проведенное в степи, пошло внуку Сумум-бека на пользу. Чойжи научил мальчишу управлятся с шаламгаем. Кайрат понимал, что останься тот вместе с ним, этого никогда бы не произошло. Суеверный страх перед новинками иногда просыпался в нем. Вот и сейчас, когда куда-то запропастился дервиш, Едугей возился около Чойжи.

– Ну, как дела, батыр, – проговорил Кайрат-бек, подходя к ним.

– Да, вроде, все нормально, ягычи, – молвил воин. – Вот только…

– Что только?

– Я бы желал, чтобы сейчас в нашем отряде был шаман. Лишь он может проверить все ли в порядке с шаламгаем. Не хотелось бы, чтобы демоны, заключенные внутри, – батыр провел рукой по металлическому корпусы, – заупрямились в самый неподходящий момент.

– Мысль конечно хорошая, – согласился ягычи, – да вот, где его сейчас, этого шамана взять.

– Это смогу сделать я, – раздался за спиной знакомый голос.

Оба воина, как по команде, развернулись. Перед ними стоял Ширэ Джиладкан.

– Я проверю, душевное состояние демона, заключенного внутри шаламгая. Кстати, знакомьтесь – это Девяля. Тайджи племени меркеитов.

Зайчонок ранний – имя не подходящее для тайджи. Кайрат-бек еле удержался, чтобы не прыснуть от смеха. В другой ситуации ягычи так бы и сделал, но взгляд дервиша многое значил.

Тайджи Девялял сидел на огромной ящерице. Левой рукой он держался за ее единственный рог, а правой сжимал караджаду. За спиной, кроме всего прочего, у него был колчан со стрелами и лук. Ящер открыл пасть и Кайрат увидел огромные белые клыки и раздвоенный фиолетовый язык. Зверь издал пугающийся рык. Рука Чойжи непроизвольно потянулась к караджаду. Удержался, чтобы не выхватить ее и не выстрелить в монстра. Между тем тайджи спрыгнул с ящера. Приземлился на землю и приветствовал тысечника.

– Рад с тобой познакомится, ягычи, – проговорил он. – Дервиш уже объяснил сложившуюся ситуацию. Я счастлив оказать услугу будущему Великому хану.

Кайрат взглянул на сына. Тот выступил вперед, ничуть не пугаясь ящера. Уже потом, оставшись наедине с отцом, Едугей сказал:

– Не все ли равно, кто, на чем ездит. Ты отец предпочитаешь коней, пришедших вместе с нами с земли Чингисхана. Чойжи нравится шаламгай, а Девялу – чокчок (так назвал своего ящера меркаит).

Но в тот момент мальчишка выступил вперед и произнес:

– Это я.

Тайджи опустился на колено, вытащил из ножен саблю и протянул ее Едугею.

– Прими меня на службу, хан, – молвил он.

Чойжи с Кайратом переглянулись. Почему оба не догадались поступить точно так же, еще там в Угре Сумум-бека. Или они, как и воины посланные сопровождать Едугея в Запретную зону, считали, что, получив право на миссию, нукеры автоматически поступали в услжуение будущему хану? Могли ли они думать по-другому? Кайрат-бек считал, что – нет.

– Может, в юрту пойдем, тайджи, – предложил он. – Внутри все и обсудим. Просто я не в курсе того, хотят духи предков и что на уме у дервиша.

– Хорошо, ягычи. Там и поговорим.

Они направились в юрту. У входа Кайрат-бек остановился, хотел поторопить Ширэ Джиладкана, но тот лишь произнес:

– Вы сами между собой договоритесь. Я должен был исполнить свою задачу, и я ее выполнил. Остальное за вами.

Расплывчато, красиво и бессмысленно.

– Хорошо, – молвил Кайрат и вошел в юрту.

– Ну, что там у тебя? – произнес дервиш, обращаясь к Чойжи, когда ягычи уединился в шатре с тайджи.

– Нужно посмотреть, понять все ли нормально с демоном, заключенным внутри? – сказал батыр.

– Посмотрим. – Улыбнулся Ширэ Джиладкан.

Он наклонился. Поднес руку с амулетом к металлическому корпусу. Поводил над ним, затем произнес несколько какую-то абракадабру и повернулся к Чойжи.

– Ну, вот, – проговорил дервиш, – твой шаламгай еще долго будет тебя слушаться. Ты вовремя решил обратиться ко мне за помощью. Оковы, сдерживающие демонов, стали ослабевать. И взбунтуйся они в лесном крае, проблем всем нам было бы не избежать. А так существа будут выполнять свою работу в покорности.

Ширэ Джиладкан посмотрел на Едугея.

– Ну, пойдем ко мне в юрту, – проговорил он, – настало время рассказать тебе, все то, что ты должен знать. Я бы хотел быть уверенным: если со мной в пути случится несчастье… – дервиш замолчал, увидел встревоженный взгляд паренька: – Небеспокойся. Это я так к слову. Ведь я уверен. Все будет хорошо. Понимаешь, я быне хотел исключать и другие варианты, – пробормотал Ширэ Джиладкан, – развития событий. Небеса тому свидетели, что наша жизнь зависит от случая, а он бывает разным.

Вдвоем с дервишем они вошли в юрту. Мальчишка быстро сел возле костра вытянув вперед руки.

– Замерз? – Поинтересовался нищий пророк.

– Немного.

– Огонь это жизнь, – загадочно сказал дервиш, – огонь это смерть, – подумав, добавил Ширэ Джиладкан, – овладей им и ты будешь непобедим. В огне живет один из самых могучих демонов, что когда-то был приручен людьми. Он может все. Убивать, лечить, кормить и даже передвигать предметы.

– Передвигать предметы?

– Да. Но о них тебе подробнее духи расскажут. Сколько я их не уговаривал, предки мне так и не захотели объяснять. Видимо считают, что разум мой не способен воспринимать всё-то ло чем ведают они. Младший брат демона огня – управляет тем же шаламгаем. Это добрые демоны, они несут нам мир и защиту, но там, в небесах, – дервиш возвел руки вверх, – живут другие демоны, что готовы нести нашему миру погибель.

– Другие демоны?

– Другие, – кивнул Ширэ Джиладкан. – Я не знаю, как они выглядят. Мне это так же не доступно.

– Но ведь кто-то знает? – Вопросил Едугей.

– Духи предков. Это благодаря им мы подчинили демона огня, это их волей мы можем управлять шаламгаем. Только духам известны тайны Вселенной.

Последнее слово было для сына Кайрат-бека совершенно незнакомо. Он даже представить не мог, какой смысл оно несло, и какие пространства под своей формулировкой скрывало.

– А что, хотят демоны?

Пришлось Ширэ Джиладкану в подробностях рассказать мальчишке то, что однажды ночью, почти полгода назад, ему во сне явили предки. Он и сам не заметил, как невольно сгустил краски. Даже пророку стало страшновато.

– Я не хочу копать землю, – молвил после рассказа Едугей. – Сын тайджи не достоин, возится в грязи. Кочевник обязан пасти скот, скакать по степи и петь песни. Быть землепашцем – удел горожанина.

Слова прозвучали эмоционально, отчего у дервиша даже слеза выступила. Он прижал будущего мальчишку к своей груди и прошептал:

– Я верю в тебя, Великий хан. Я знаю, только ты способен защитить свой народ от вторжения, что грозит нам.

Огонь медленно догорал в очаге. Кайрат-бек поднял пиалу с кумысом и проговорил:

– За дружбу, уважаемый тайджи!

– За дружбу, ягычи!

Полководец поставил чашу перед собой.

– И так мы договорились с тобой, Девеля, что ты выделишь нам отряд проводников, а так же предоставишь нескольких ящеров.

– Конечно, дорогой Кайрат-бек. Тайджи всегда держит свое слово. Кстати сколько у тебя, сейчас, в отряде человек? Если только те, что я видел, то не густо. Через тайгу с таким отрядом не пройти. Минимум половину потеряешь. Да и опыта у них, я так думаю – нет. Может кроме проводников и бойцов, отменных, прихватишь?