Текст книги "Болезни, в которые играют люди. Сам себе психотерапевт"

У человека, пораженного «вирусом психосоматики», несмотря на все его старания, изо дня в день, из года в год возникают все новые и новые симптомы, которые продолжают вызывать чувство опасности и подвергаются дальнейшей ипохондрической обработке. Так устроено: чем чаще обращаешь внимание на свои болячки, да и просто на физиологические функции, тем отчетливее они дают о себе знать.

Заведующий кафедрой госпитальной терапии Московского мединститута профессор В. Ф. Зеленин как-то на одной из лекций попросил студентов в течение 1– 2 минут внимательно проследить за своим дыханием. Затем попросил поднять руки тех, кому стало труднее дышать. Руки подняли больше половины студентов. Если так реагируют юные и здоровые, что уж тут говорить о больных!

Возникает замкнутый круг: чем продолжительнее конфликт с обществом или с собой, тем больше негативных эмоций; чем больше негативных эмоций, тем более выражена астения; чем более выражена астения, тем отчетливее симптомы психосоматических расстройств; чем отчетливее эти симптомы, тем хуже себя чувствуешь. Плохое самочувствие приводит к усугублению негативных эмоций, астении и новым симптомам. Порочный круг замкнулся. Где выход – неизвестно. А ведь все это происходит на фоне косых взглядов медиков, которые, не находя плохому самочувствию такого человека логического объяснения, считают его в лучшем случае ипохондриком. Пытаясь ему втолковать, что, дескать, у вас ничего нет, они вызывают еще большую тревогу.

Человек действительно чувствует себя плохо! А его воспринимают мнимым больным, чуть ли не симулянтом.

Несмотря на разочарование во врачах, избавлять их от своей персоны больной человек отнюдь не намерен. Он продолжает настаивать на повторных обследованиях и назначении новых лекарств, которые наконец-то ему помогут.

Но анализы опять в относительной норме, рентген снова никаких отклонений не зафиксировал, а электрокардиограмма в который раз не показывает существенных нарушений.

Однако после второго-третьего обследования врачи понимают, что в который раз ответить такому пациенту «у вас ничего нет» чревато для них потерей профессионального имиджа. И благие намерения врачей, стремящихся сделать для больного все, что можно, просто боязнь честно написать в заключении «патологии не выявлено» приводят к тому, что они находят вереницу каких-то второстепенных изменений, которые сами по себе причиной болезни не являются, но за которые жаждут ухватиться и врач, и пациент. Теперь чувствовать себя больным можно с полным основанием.

Хотя бывает наоборот: по-настоящему больного человека записывают в ипохондрики лишь потому, что не удалось выявить органическую подоплеку его жалоб. Поэтому говорить о психосоматике уместно лишь тогда, когда все диагностические возможности исчерпаны.

Скрупулезное обследование необходимо и как лечебный фактор: отрицательный результат может пошатнуть веру человека в его болезнь и стать основой для психотерапии. По данным статистических исследований, как минимум треть людей, предъявляющих жалобы на здоровье, не нуждаются в приеме лекарств. С ускорением ритма жизни, увеличением конфликтов и плотности стрессовых ситуаций количество таких людей возрастает.

Человек прошлых столетий редко считал себя добродушным, уравновешенным и здоровым. Что же мы хотим от XXI века, с его мегаполисами, бурным потоком информации и прочими прелестями технического прогресса?

Наличие психосоматического недуга ни в коем случае не должно рассматриваться как вина больного человека, даже обладающего известной долей мнительности. Такой человек не может объективно к себе относиться. Как минимум до тех пор, пока кто-то не объяснит ему суть его недуга и не «откроет ему глаза».

Увы, далеко не все больные люди желают свои глаза открыть и проснуться от летаргического сна. Это нежелание – защитная реакция человека, который нашел в своей болезни что-то, от чего он боится отказаться. Он нашел в ней некую иллюзорную палочку-выручалочку, которая помогает ему приспособиться к этой жизни.

Подведем итог. Если выразить одним предложением все то, что мы написали о механизме возникновения функциональных недугов, то оно будет следующим.

Психосоматическое заболевание – это бессознательная попытка человека избежать давления общества.

Стресс присутствует постоянно, но жертва заболевает лишь тогда, когда ей надо заболеть, когда у нее нет других способов защититься. Недомогание подлинное, симптомы не вымышлены, болезнь будет развиваться именно так, как она описана в учебниках. И тем не менее ничего бы не произошло, если бы человек подсознательно не дал свое согласие на болезнь.

«Не верьте больному, когда он говорит, что после какой-то кружки холодного кваса он заболел! Вы услышите от таких больных самые разнообразные причины начала болезни: вам скажут про простуду, испуг, про то или иное нарушение в диете. Нет, это не причина, это лишь последняя капля, уничтожившая существовавшую до той поры регуляцию», – писал выдающийся врач А. А. Остроумов.

Реплика Бессознательного

Ну вот, опять двадцать пять. Чуть что не так – виновато Бессознательное. Сколько можно на меня наговаривать? Лечиться надо, а не пенять на грабли.

Хотя лечись не лечись, а от стресса не убежишь. А раз так – здоровья не видать как своих ушей. Вот.

Голос Рассудка

Общественные правила нужно соблюдать неукоснительно. Они поддерживают в коллективе строгий порядок и не позволяют человеку самовольничать.

А если все болезни от конфликтов и стрессов, значит, нужно держать себя в руках. Не беспокоиться, не волноваться, не переживать. И тогда никаких стрессов не будет.

Секта больных, конфессия здоровых и прослойка неопределившихся

Религия под названием «Медицина»

Медицина – искусство обманывать пациента на период, пока природа сама справится с болезнью.

Эван Эзар

За всю свою историю человечество придумало немало религий – людям всегда хотелось верить, что они не брошены на произвол судьбы, что кто-то мудрый и всемогущий растолкует им, что такое хорошо, что такое плохо, даст надежду, погрозит пальчиком, погладит по головке, расскажет сказочку и уложит спать.

Детские сказочки милы, наивны и радостны. В них все всегда заканчивается хорошо. Даже если плохо, все равно хорошо. Когда лягушка (прожорливое брюшко) съедает кузнеца, дети понимают: ведь она – Василиса Прекрасная и ей позволительно уминать зазевавшуюся мелочь. И богатыри в сказках ходят направо-налево, но голову теряют лишь тогда, когда встретят какую-нибудь особенно привлекательную лягушку.

Сказки же взрослых детей несколько иные – их персонажи поедают запретные плоды, превращаются в каменные столбы, тонут во всемирном потопе, блуждают по пустыне, питаются манной кашей небесной, безмерно страдают и подвергаются неправедному суду. Но все равно всё всегда заканчивается хорошо. А иначе что же это за сказка?

В общем, чем больше сказок, тем лучше. А верить им или нет – это личное дело каждого. Также личное дело каждого – доверять или не доверять той или иной религии, вступать или не вступать в ту или иную секту.

Но существует некая религия, увернуться от которой никак невозможно. Ее популярность неимоверна. Имя ей – медицина. Да-да, медицина, самое мощное религиозное течение человечества. При всех ее достижениях она является именно религией, со всеми ее культами, предрассудками и благоговейным трепетом перед жрецами.

На каких трех китах держится любая религия? На обещании вечной жизни, страхе наказания за несоблюдение заповедей и на пожертвованиях.

Медицина вечную жизнь не обещает. Зато берет на себя обязательство ее продлить. Следует заметить, что это обязательство она в общем-то выполняет: за небольшой по историческим меркам промежуток времени средняя продолжительность жизни значительно увеличилась, а на будущее оракулы предрекают и совсем шикарный срок – сто двадцать лет. Может, больше и не надо? Чем не вечная жизнь?

Однако такой срок она сулит не всем. Только тем, кто согласится соблюдать ее заповеди.

Считается, что бог медицины – Здоровье, и все ее ритуалы направлены на то, чтобы мы, прихожане, приняли этого бога в свое сердце, желудок, почки и в прочие места.

Однако давайте взглянем на все это непредвзято.

Бог медицины, увы, не Здоровье. В медицинских университетах даже предмета такого нет (анатомия, физиология – это другое). Молится медицина – болезням. Изучает она только их, проводит посвященные им тысячи симпозиумов и конференций.

Считается, что все это направлено на то, чтобы лучше узнать бесов и эффективно изгнать их из нас с вами. О’кей. Но вы когда-либо слышали, чтобы медицина пыталась внятно растолковать, каким образом кого-то угораздило дожить до ста лет и за это время ни разу не обратиться к врачам? Вы когда-либо слышали, чтобы медицина стремилась к тому, чтобы мы с вами были настолько здоровы, чтобы у нас вообще не было необходимости к ней обращаться? Как раз наоборот: медицина категорически настаивает на том, что к ней нужно обращаться – чем чаще, тем лучше.

С одной стороны, она действительно стремится, чтобы мы жили как можно дольше (а иначе за счет кого она сама будет жить?). Но с другой, изгнав из нас одного беса, она пытается внушить, что этих чертей внутри сидит еще ого-го сколько (а иначе за счет чего она будет жить?). Религия под названием «медицина» всеми силами пытается навязать нам недоверие к здоровью и «святую» веру в болезнь. «Здоровых людей не бывает!» – торжественно провозглашают ее оракулы. Даже если человека ничего не беспокоит, у него обязательно что-либо найдут – здоровый человек нужен медицине так же, как туристическому бюро больной. «Здоров», вернее, «годен» они напишут только в военкомате. И «по секрету» расскажут, что 90 % всех призывников неизлечимо больны. Что же, дескать, остается такой поношенной калоше, как вы?

А ведь люди этому верят!

Вот и выходит, что, ратуя за здоровый образ жизни, на самом деле медицина пытается нам внушить: здоровье – это мираж. Она дает нам установку на болезнь и настраивает нас на принятие роли больного. А иначе зачем же она всех убеждает, что здоровых людей не бывает? Нет их и быть не может! Даже не надейтесь!

Служители медицины к нам обращаются так: «Больной! Заходите!» Никакого негодования эта фраза не вызывает. Ну, ясно, раз пришел к врачу, значит, больной. Чистый в баню не пойдет. Однако действительно ли каждый, кто пришел в поликлинику, – больной? Отнюдь. А вдруг человек пришел просто за какой-нибудь справкой? И вообще, как бы вы отреагировали, если бы вам сказал парикмахер: «Нестриженый, заходите!»? Или официант: «Голодный, что будете заказывать?». Или, к примеру, стоматолог: «Беззубый, садитесь!».

В общем, стоит хотя бы пару раз обратиться к служителям медицины, как вольно или невольно начинаешь верить, что ты неизлечимо больной. Да и действительно, что-то ведь вот здесь, да и вот там покалывает… Со временем болезнь заменяет здоровье и становится привычным состоянием. Ведь знаешь – с детства приписан к поликлинике. А раз так, почему бы, собственно, не поболеть?

Если чувствуешь, что где-то тянет, болит, давит, то обследоваться, разумеется, нужно. В одних случаях хватит посещения участкового терапевта, в других придется стать подопытным кроликом и согласиться с тем, что у вас станут цинично высасывать кровь, облучать рентгеном, злорадно совать во всякие места трубочки с лампочками и разглядывать – что там у вас внутри? Ну что может быть у человека внутри? Внутренности, конечно.

Но все эти мучения нужно стерпеть. Заменять их посещением какого-то ясновидящего и яснослышащего хилера нельзя. А также не стоит надеяться на альтернативные методы проверки организма – иридодиагностику, рефлексодиагностику и другие. Их достоверность, увы, очень низкая.

Методы диагностики, принятые в академической медицине, тоже не совершенны. Тем не менее в большинстве случаев они все же в состоянии дать ответ на вопрос, что же там тянет, болит, давит. Увы, в том случае, если это не психосоматическое расстройство.

И уж подавно не существует никаких общепринятых показателей для душевного мира человека. Попытка определить психическую норму так, как это принято, скажем, для анализа мочи, приводит к тому, что психически здоровой особью провозглашается бездумная и бесцветная посредственность, воспринимающая мир согласно некоему «правильному» шаблону. А тот, кто способен мыслить самостоятельно и действовать не так, как от него ожидают другие, получает ярлык «ненормального».

Голос Рассудка

Чтобы быть здоровым, главное – разумно себя вести: не пить, не курить, не переедать, мыть руки перед едой. Это – правильный образ жизни, способствующий продлению существования.

А неправильный образ жизни и приводит к плохим последствиям.

Реплика Бессознательного

Не нужно наговаривать!

Сколько ни мой руки – лучше не станет.

Станет хорошо лишь тогда, когда будешь делать то, что хочешь.

Во всех врачебных руководствах сказано, что нужно воздействовать на причину болезни, а не на ее симптомы. Это, несомненно, верно.

Данное правило неуклонно соблюдается, к примеру, при лечении инфекционных болезней – человечество забыло, что такое чума, лепра, оспа, полиомиелит, тиф…

Открытие природы диабета и синтез инсулина привели к тому, что люди, ранее умиравшие от этого заболевания в молодости, теперь, зная суть своей болезни, живут дольше остальных! Ведь они соблюдают диету, не употребляют сахара, спиртного, остерегаются инфекций, ведут размеренный образ жизни.

В последние десятилетия медицине удалось буквально взять на себя функции богов. Если во времена античности бездетные женщины просили помощи у Артемиды, то сейчас с задачами богини, используя зачатие «в пробирке», справляются обычные гинекологи. Еще в утробе матери они способны определить пол ребенка и нет ли у него врожденных дефектов. Медицина постаралась и для мужчин: отныне она достоверно может установить, кто же все-таки отец ребенка. Обо всем этом наши близкие и дальние предки не могли даже мечтать. Ни один писатель-фантаст прошлого не додумался до того, что, оказывается, можно просмотреть живого человека по слоям, сделать фотокарточки его внутренностей или заказать себе другое сердце.

Эти и другие достижения медицины потрясают.

Но при психосоматических нарушениях проникновения вглубь, в саму структуру болезни, не происходит. Сотни тысяч докторских диссертаций не могут дать ответ на вопрос, как без таблеток избавиться от бессонницы или головной боли. А ведь никакие лекарства не помогут, если зло затаилось глубже – в эмоциях и переживаниях. Однако лечением не диагноза, а человека со всеми его сомнениями, страхами и печалями академическая медицина принципиально не занимается.

Практикующие врачи прекрасно осознают роль стресса и внутренних конфликтов в возникновении телесных проблем. Однако признание психосоматической концепции заболеваний не выгодно ни врачу, ни пациенту.

Почему это не выгодно врачу?

Потому что эта концепция полностью нарушает «ремесленную» структуру медицинского сервиса. Неуклонное возрастание роли компьютеров в процессе «диагностического техосмотра» приводит ко все более и более узкой специализации врачей. Они расчленили тело больного человека на лоскутки, заплатки и винтики, каждый из которых имеет монопольное право осмотреть лишь определенный специалист. Все большее доминирование техники во врачебной практике, не ровен час, приведет к тому, что медицину станут изучать не в медицинских, а в политехнических университетах.

А почему признание себя психосоматическим больным не выгодно пациенту?

Ему очень не нравится приставка «психо». В связи с этим врач и пациент как бы заключают между собой пакт о ненападении: врач закрывает глаза на то, чего очень боится пациент, – признание его страдания «психическим», а пациент, подспудно догадываясь о причинах своего недуга, тем не менее соглашается быть удовлетворенным работой врача в том случае, если тот признает его исключительно «телесным» больным, безо всяких там «психо». В результате удовлетворен и тот, и другой.

Несмотря на напускное безразличие, врачи пациентам сочувствуют. Они искренне стремятся помочь несчастным людям, с завидным упорством отстаивающим свое право на болезнь. Врачи помогают – в меру своих знаний и представлений об анатомии и физиологии. Они делают то, чему их учили. Механистическое, «патологоанатомическое» мышление врачей способствует тому, что они отбрасывают все, чего не видят в анализах или на рентгенограмме: переживания человека, его неудовлетворенность жизнью, конфликт с обществом и с самим собой.

Игнорирование врачами и пациентами психологических факторов, какая-то боязнь всего «психического», доходящая до психофобии, легко уводят и тех, и других на ложный путь, способствуя под знаменем «объективных исследований» полному торжеству профессионального ремесленничества и рекомендаций типа «взять себя в руки, избегать стрессовых ситуаций, не нервничать…». Подобные рекомендации – просто насмешка.

Лекарство всегда помогает. Если не больному, то хотя бы аптекарю.

Немецкая поговорка

Серьезным фактором, усугубляющим количество психосоматических больных, является стремительное развитие фармакологии. Ориентированные на химиопрепараты, врачи не считают нужным обратиться к психотерапии или хотя бы провести с пациентом беседу, доступно объясняющую ему суть его недуга, пробуждающую веру в выздоровление. Назначение болеутоляющих, успокаивающих или снотворных средств свидетельствует лишь о беспомощности врача, о его абсолютном непонимании механизмов развития психосоматических недугов или о нежелании тратить на каждого пациента «лишнее» время.

Больной человек хочет вылечиться с помощью какой-нибудь волшебной таблеточки. Причем менять что-то в своем образе жизни он, разумеется, не желает. Зачем? Пестрота фармацевтического рынка позволяет найти любое средство от любого недуга. На ваш выбор. Вернее, на выбор вашего кошелька.

У врачей есть железное правило: никого не отпускать без рецепта. Как же еще можно отделаться от назойливого пациента? Раз он явился, значит, нужно ему выписать хоть что-то, соблюсти церемониал, порождающий у врача ощущение безупречно выполненного долга, а у пациента – чувство, что он недаром сходил в поликлинику. А если на рецепте красуется еще и название дорогого препарата, поиск которого превращается в увлекательное мероприятие, то тем более можно переключить внимание с решения внутренних конфликтов на поиск модной панацеи.

Просматривая назначения своего предшественника, врач считает себя обязанным все отменить и выписать целый ворох «своих» лекарств – и от депрессии, и от сердца, и от плохого пищеварения. А также от усталости, раздражительности, мигрени… Чем более массивны и разнообразны назначения, тем, как может показаться, более ответственно и пунктуально подходит к лечению врач. Но из-за этой пунктуальности у человека, которому зачастую медикаменты вообще не показаны, формируется лекарственная зависимость. Таким образом, прилежное лечение, приводящее к пожизненному приему фармакологической продукции, нередко оказывается вреднее самой болезни. Кстати, собак человечество лечит гораздо гуманнее, чем само себя, назначая им только реально необходимые средства.

Во многих случаях прием медикаментов действительно необходим. Однако перед психосоматическими нарушениями химиопрепараты бессильны. К тому же регулярный прием транквилизаторов, нейролептиков, антидепрессантов, снотворных и других медикаментов приводит к стойкому снижению мощности адаптационных механизмов, к потере гибкости восстановительных биохимических процессов и к полной незащищенности человека даже от незначительных нарушений здоровья. Люди, привыкшие к седативным препаратам, становятся психотропными наркоманами и в дальнейшем не могут существовать без привычных «колес». У них развиваются свойственные наркоманам черты характера: лживость, раздражительность, резкая смена настроения, сужение круга интересов до уровня «уколоться и забыться». Завышенные (так, чтоб наверняка) дозы препаратов лишь усугубляют болезнь и делают человека еще более уставшим, вялым, порождая необходимость во все новых и новых назначениях.

Большое употребление контрацептивов в странах, называющих себя цивилизованными, привело просто к эпидемии депрессий – фармакологические концерны посадили бедных женщин «на иглу» тех противозачаточных средств, которые снижают настроение, вызывают раздражительность, плаксивость, подавляют половое влечение. Эти симптомы вызваны снижением в плазме крови пиридоксина и участвующих в процессах психологической адаптации ионов магния. Фармакологи всё это понимают. Но дамы редко отдают себе отчет, почему им ничего не хочется. И принимаются глушить тоску антидепрессантами.

Если у человека обнаружилось незначительное повышение артериального давления, врач тут же стращает его тем, что высокое АД – это тихий убийца и пренебрежение лечением означает неизбежный инсульт. В результате такой врач вербует мнительного человека в свою секту, сажает его на пожизненный прием гипотензивных средств и формирует у него уверенность, что теперь он – больной навсегда. А если пациент чувствует еще и боли в области сердца, это снимает последние сомнения в наличии серьезного (опасного для жизни!) заболевания и пожизненно закрепляет за человеком ярлык «сердечника». Диагноз «стенокардия» автоматически переносится из одной истории болезни в другую, юридически узаконивая право обладателя этого диагноза считать себя больным.

Подобные состояния можно нормализовать без лекарств. Но фармакологическим гигантам это не принесет никакой прибыли. Для них нет иного выхода, кроме как сделать человечество пожизненно зависимым от их продукции. Настойчиво приучая людей к лекарствам, фармакологическая промышленность создает себе гарантированный рынок сбыта, который разрастается все больше и больше, помогает все меньше и меньше, однако приносит миллиардные прибыли.