Текст книги "В плену у талибов"

– Дальше куда, Сергей Леонидович?

– Прямо до церкви, там вправо пойдет спуск к реке. У старой пристани остановишься.

– У пристани? – удивился Тимохин.

– Да. Наш майор, по сообщению наблюдателей, вышел порыбачить. И обустроился недалеко от пристани, в кустах. Самое место и для рыбной ловли, и для серьезного разговора.

Александр остановил «Ниву» у самой воды – точнее, у трапа, ведущего на пристань. По идее, здесь должно было быть много ребятишек – место для купания лучше не придумаешь, – но сегодня прохладно, не до водных процедур. Оттого на пристани никого не было, а обрыв скрывал «Ниву» от глаз сельчан. Офицеры прошли до кустарника, отступавшего от воды на метр песчаной полосы. Удочку увидели издали. Подошли к рыбаку с тыла. Тот сидел на складном стуле, рядом сумка со всевозможными снастями; слева кол, к нему привязан садок, наполовину погруженный в реку.

– Добрый вечер, Матвей Викторович.

Рыбак резко обернулся. Это был плечистый мужчина лет тридцати восьми – сорока с хитрыми, узкими глазками.

– Добрый, – ответил он. – С кем имею честь?

Феофанов представился. Горбун заметно побледнел.

– Как рыбалка, майор?

– Да я недавно пришел… вот, только закинул удочку… а, извините, вы тоже сюда на отдых приехали?

– У вас клюет, Матвей Викторович!

Горбун вытащил плотвичку размером с ладонь. Отцепив, бросил ее в садок, отложил удочку, поднялся:

– Вы ко мне?

– Точно так! И не будем попусту тратить время. Нам известно о ваших с господином Кардопольским делах. О нелегальных полетах в Пакистан, о переправке талибам вооружения, в частности секретных переносных зенитно-ракетных комплексов. Нам, Матвей Викторович, известно все о вашей преступной деятельности.

– Вы… вы приехали арестовать меня?

– Если вы не согласитесь помочь нам в одном деле, связанном с вашей профессиональной деятельностью и делами господина Кардопольского. Предупреждаю сразу: отвечать за последнее вам придется в любом случае, как и Кардопольскому, Аладьеву, Рашидову и всем тем, кто участвовал в незаконной продаже оружия. А вот какое наказание вам будет определено судом военного трибунала, зависит всецело от вас. Откажетесь от сотрудничества – получите на полную катушку, лет этак двадцать строгого режима. Согласитесь – суд учтет данное обстоятельство, и в зависимости от того, насколько эффективным будет наше сотрудничество, вам дадут лет пять, не исключено, что условно. Ведь вы вынуждены были выполнять приказы вышестоящего командования и не знать, что именно перевозите за кордон. Если вы сомневаетесь в том, что мы знаем все о ваших деяниях в составе преступной группы, возглавляемой Кардопольским и Аладьевым, то позвоните генералу. Он все доходчиво вам объяснит.

Горбун опустился на стул, сжал голову обеими руками:

– Я знал, что все это плохо кончится. Знал! Но деньги… Мне нужны были деньги! Я не мог отказаться, согласившись на первый полет, я…

– Горбун! – прервал летчика Феофанов. – У меня нет никакого желания подтирать вам сопли. Раньше надо было думать о будущем, когда вам только предложили продать за бабки Родину и честь офицера. Сейчас ныть бесполезно. Мне нужен конкретный ответ на конкретно поставленный вопрос.

– Да, да, конечно, я готов к сотрудничеству и сделаю для вас все что угодно!

– Не для нас, Горбун, а во искупление прежних грехов и решения собственной участи.

– Но вы вправду обещаете, что приговор будет условным?

– Я не исключаю этого.

– Что я должен делать?

– Ничего особенного. Послезавтра, как положено, по истечении срока отпуска вернуться в часть. На девятое число у вас запланирован рейс в Дерхан. Туда, куда вы перевозили ПЗРК и другое вооружение. Особенности данного рейса обсудим позже.

– Я понял!

– Ну и хорошо… Мы не будем мешать вам наслаждаться последними сутками отпуска, в частности рыбалкой. Одно предупреждение: о нашем разговоре ни здесь, в селе, ни в гарнизоне никому ни слова. Кроме, естественно, Кардопольского. И не пытайтесь скрыться, Горбун. Вы под контролем спецов Главного управления по борьбе с терроризмом. У них задача предельно простая: не допустить вашего бегства. И им предоставлены особые полномочия. Объяснить, что означает статус особых полномочий?

– Не надо, – проговорил Горбун, – это право на уничтожение субъекта при его попытке выхода из-под контроля.

– Вы все верно понимаете.

– Но мне нужны гарантии…

– Вы их уже получили. Удачной рыбалки, господин Горбун. До встречи на полигоне.

– До свидания, – подавленно проговорил предатель.

Феофанов с Тимохиным вернулись к «Ниве» и в 18–10 прибыли в загородную резиденцию ГУБТ.

В приемной Ларинов доложил, что звонил бригадный генерал Вайринк и просил перезвонить ему по возвращении начальника Управления. Так же прапорщик сообщил, что Шепель выходил по связи на Крымова, у него все идет по графику и без проблем.

– Хорошо, – выслушав доклад помощника, сказал Феофанов, – соедини меня с Вайринком.

Феофанов и Тимохин прошли в кабинет начальника Управления. Ларинов доложил, что связь с главным координатором проекта установлена. Феофанов поднял трубку спутниковой связи:

– Вайринк? Это Феофанов! Добрый вечер.

– Добрый! Я звонил вам, чтобы сообщить, что группа полковника Дака прибыла на базу Хуми, откуда, завтра, 9-го числа, с рассветом вылетит для отработки задачи отвлекающего маневра в Гирузгане.

– Вы уточнили, сколько боевиков может оказаться в кишлаке?

– Конечно! Около пятнадцати, не считая раненых.

– У Дака сколько человек?

– С усилением из состава резерва командующего – десять.

– Это нормально. Я могу поговорить с Даком?

– Считаете, что я не в состоянии поставить задачу по афганскому кишлаку?

– Ну что вы, генерал! Я так не считаю. Просто хотел переговорить с полковником, а еще больше с ним желает пообщаться полковник Тимохин. Они работали вместе, и лишним разговор не станет.

– О’кей, согласен. Полковник Дак свяжется с вами. Как ему выйти непосредственно на командира отряда, полковника Тимохина?

– Пусть звонит мне. А мы тут разберемся.

– На какое число назначена основная акция?

– На 9 сентября.

– На девятое? – удивился Вайринк. – Помнится, речь шла о завтрашнем дне…

– По ряду причин, связанных с действиями Темирзая, мы вынуждены перенести дату основной акции.

– Но даже сутки могут создать весьма невыгодную для нас ситуацию!

– Наши спецы сделают все возможное, чтобы не допустить этого.

– Ол райт! Держите, пожалуйста, меня в курсе ваших дел. До связи, господин генерал-лейтенант!

Феофанов отложил трубку спутниковой системы и присел в кресло руководителя. Тимохин устроился на своем обычном месте у стола совещаний.

– Вайринк недоволен, что мы не можем атаковать усадьбу Чаранди завтра.

– Это понятно. Американцам ой как не в кайф будет, если талибы раструбят на весь мир о секретных операциях ЦРУ! Да еще живого свидетеля представят…

– Меня меньше всего заботит репутация Центрального разведывательного управления США, я думаю о здоровье Крофт. Это в первую очередь. Мы должны ее вытащить, иначе сержанта ждет страшная участь.

– Но мы и делаем все возможное.

– Кто знает, Саша, все или не все… Может быть, что-то очень важное упустили. Почему Темирзай отказался от досрочной переброски настолько нужного талибам груза? По техническим причинам, вызвавшим какие-то проблемы на аэродроме? Ерунда. Что там могло произойти такого, из-за чего не может сесть наш военно-транспортный «Ил»? Отказали дальномеры, высотомеры? Так «семьдесят шестой» и без их помощи свободно сядет.

– Ревунов говорил о проблемах с «коридором» в воздушном пространстве Пакистана, – напомнил Феофанову Тимохин.

– Тоже ерунда. Как говорится, над всем Пакистаном чистое небо. Это не Европа, где все забито. Помешать приему борта может только повреждение взлетно-посадочной полосы. Но если ВПП повреждена до того, что не может принять самолет завтра, то и девятого числа она будет непригодна к использованию. Нет, что-то темнит Темирзай… А вот почему, непонятно.

Тимохин, с молчаливого разрешения генерала прикурив сигарету, проговорил:

– Ревунов мог бы внести ясность в данный вопрос.

– Да, Ревунов мог бы… зато мы не можем обратиться к нему за помощью.

– Почему? Сергей догадывается о наших истинных планах.

– Догадываться, Саша, одно, а знать о них – совершенно другое. Я также склонен доверять Ревунову, но… рисковать не имею права. Да, в принципе, и не так уж важно, почему Темирзай не принял груз раньше назначенного срока. На это у него может быть уйма причин, которые, сидя здесь, мы просчитать не сможем.

– А если Темирзай ждет нас? И сутки нужны ему для подготовки достойной встречи дорогих гостей?

– Подготовку встречи заметят ребята подгруппы Шепеля. Или ты предполагаешь, что и о ней Темирзай имеет информацию?

– Я ничего не предполагаю, Сергей Леонидович. А на связь с Ревуновым рискнул бы выйти. Хуже не будет. Если наша предстоящая операция засвечена, то встречать нас «духи» по-любому будут серьезно. Но операцию уже никто не отменит. Значит, придется работать по обстановке. На подлете талибы борт не собьют. Все же им необходимо убедиться, что он притащил в своем чреве. А нам покинуть его – минутное дело.

– Я вот о чем подумал, Саша… А не придать ли тебе пару БМП?

– Боевые машины пехоты?

– Да, БМП-2. Это явилось бы, даже для информированного противника, неожиданностью, а тебе помогло бы провести отработку и аэродрома и смять «духов» непосредственно у усадьбы Чаранди.

– Вы строите такие планы, – улыбнулся Тимохин, – словно место содержания в неволе одной женщины охраняет, как минимум, полноценная рота. Хотя, с другой стороны, надо продумать этот вопрос… Техника действительно помогла бы нам. Но, как я сказал, необходимо просчитать все «за» и «против», которых тоже окажется немало.

– Вот и думай, просчитывай.

Сигналом вызова сработала спутниковая система. Феофанов поднял трубку:

– Слушаю!

– Это полковник Дак!

– Приветствую вас, полковник! Какая задача определена вам на завтра?

– Вылет к кишлаку Гирузган, поход к селению и его штурм при поддержке авиации.

– Понятно. Я передаю трубку Тимохину, поговорите с ним.

– С удовольствием, сэр!

Александр принял трубку:

– Привет, Джон!

– Здравствуй, Алекс! Рад слышать тебя!

– Взаимно! Ты говоришь в присутствии генерала Вайринка?

– Нет.

– Отлично! Слушай меня внимательно. К Гирузгану выйди со стороны большого перевала Кокарского ущелья, охватывая кишлак по «зеленке» с запада. Тебя будет прикрывать авиация, так? Какими силами?

– Звено «Апачей».

– Хорошо. Пусть «Апачи» перед штурмом обстреляют реактивными снарядами или неуправляемыми ракетами окраины селения. Обстрел должен быть мощным. После этого входи в кишлак с двух направлений, а «вертушкам» передай команду перекрыть пути прорыва с севера и востока. Войдя в кишлак, действуй так, как это ты хорошо умеешь – шумно, с применением гранатометов, но не распыляясь. Главной твоей целью является Алим Заркай. Его тебе надо взять живым. «Духи» при столь мощной атаке долго сопротивляться не будут, а лишившись возможности отхода, скорее всего, поднимут лапы вверх; но если ты уничтожишь всех боевиков Заркая, я лично ничего против иметь не буду. А вот главаря и его приближенных, захватив, допроси предельно жестко. Вопрос к ним у тебя должен быть один – где Луиза Крофт? Естественно, Заркай ничего об этом не знает, но ты обработай его как следует. А затем проведи тотальную зачистку кишлака. Проверь все подвалы, колодцы, дома, сараи, мечеть – все, где потенциально можно укрыть женщину. И везде твои ребята должны упоминать имя Крофт. Но в Гирузгане долго не задерживайся. На работу в кишлаке у тебя не более полутора часов. Потом, забрав с собой Заркая, уходи. Как понял?

– Понял тебя, Алекс, – ответил Дак. – Не сомневайся, наделаем шуму, далеко слышно будет.

– Вот в чем в чем, а в этом я ни капли не сомневаюсь.

– Ты уверен, что я не понадоблюсь тебе в Пакистане?

– Уверен. Отработав Гирузган, уходи в Хуми. С божьей помощью через пару дней и мы прибудем туда вместе с нашей разлюбезной Луизой Крофт!

– Пакистан – не Афганистан, Алекс…

– Да ты что? – усмехнулся Тимохин. – Не знал. Спасибо, дружище, просветил.

– Я не шучу, Алекс! В случае необходимости вызывай меня. «Ирбис» придет «Ориону» на помощь при любых обстоятельствах.

– Даже если тебе запретит это генерал Вайринк?

– Даже если мне запретит это Верховный главнокомандующий. Мы одна команда и должны стоять друг за друга невзирая ни на что.

– Раньше ты был другого мнения…

– Вот именно, что раньше! Так что, Алекс, пока я командую «Ирбисом», ты всегда можешь рассчитывать на поддержку группы.

– Ты свою работу сделай как надо, а с Дерханом мы как-нибудь разберемся.

– Как там у вас мой Ларсен?

– Нормально. Решил жениться.

– Ну, это за ним, как у вас говорят, не заржавеет. Он всех достанет, но получит разрешение на брак. Вопрос, на долгий ли… Но это его личное дело. Как понимаю, ты его в штурмовую группу не берешь?

– Не знаю, пока не решил.

– Возьми. Жених из него никакой, но вояка Ларсен, сам видел, отменный!

– Я подумаю, Джон, тем более что время на это у меня есть. Удачи тебе завтра! И, прошу, отработай Гирузган так, как сказал я. Возможно, Вайринк поставит тебе другую задачу, но ты…

– Алекс, не волнуйся, все будет о’кей! – прервал Тимохина Дак.

– Ну, тогда до встречи, Джон. И передавай привет своим бойцам от спецов «Ориона»! Передаю трубку генералу Феофанову…

– Ну что, полковник, уточнили задачу? – спросил начальник ГУБТ.

– Так точно, сэр! Будут дополнительные указания?

– Пожелание. Вернуться в Хуми без потерь!

Положив трубку, Феофанов произнес:

– День сегодня какой-то сумбурный, да?

– День как день, – пожал плечами Тимохин. – Нам-то здесь что, а вот как представишь, каково сейчас Луизе у талибов, не по себе становится. Они могут сделать с ней все, что захотят. Лишь вспомню, как охрана одного из наркозаводов в Шургунском ущелье, точнее в Тари-Пули, женщину-рабыню зверски изнасиловала, так до сих пор мурашки по телу…

– Ну, Крофт, допустим, это не грозит. По крайней мере, на начальном этапе ее обработки. А потом мы вытащим ее. Ты о боевой технике подумай, все же от аэродрома до Дерхана с километр пути будет. Его еще пройти надо.

– Подумаю, с ребятами посоветуюсь. Техника, конечно, хорошо – и для подхода, и для прорыва, – но ее крепить в самолете надо, соответственно тратить время на снятие крепежа и вывоз с борта. А это время. И потом, достаточно какому-нибудь талибу шарахнуть по самолету из гранатомета – и кранты. И борту, и технике, и людям, что будут ею заниматься. Да и на аэродроме должны быть если не БМП и БТРы, то автомобили точно. Надо бы уточнить этот вопрос.

– Расспросить командира экипажа?

– Когда тот прилетал в Дерхан, техника, возможно, и была на аэродроме, а после ее свободно могли увести. Нет, нам надо знать, что будет находиться в Дерхане на момент начала акции.

– Тогда придется обратиться за помощью к специалистам космической разведки.

– Вот это уже вариант. Спутник сбросит информацию перед вылетом, а загрузить пару БМП в «Ил-76», если что, недолго.

– Значит, так и решим. Связываться с Шепелем будешь?

– Нет. Его подгруппа на марше, не следует отвлекать ребят. При необходимости Миша сам свяжется с нами. Пока у него все по плану.

– Ну, тогда езжай-ка ты, Сан Саныч, домой! Отдохни. Утром позвоню.

Полковник Тимохин вернулся в секретный военный городок размещения офицеров спецслужб и членов их семей в 21–20. Поставив автомобиль в парк, пошел домой. Крымова беспокоить не стал. Завтра наговорятся, а сейчас – дом, семья, отдых. Потому, как сложится завтрашний день, не знает никто.

Глава четвертая

7 сентября, вторник. 5-00

Вертолеты американских ВВС прошли над перевалом Джикунзи. Полковника Дака, находившегося вместе с группой в десантной машине, вызвал на связь командир звена «Апачей»:

– Ирбис! Я – Ковчег! Подходим к объекту, прошу уточнить задачу.

– Задача прежняя, Ковчег, – атака с воздуха окраин кишлака Гирузган.

– В это время, сэр, местные аборигены выгоняют на пастбища скот.

– А также, майор, в это время моджахеды обычно выходят на уничтожение наших патрулей. Мне плевать, кто будет находиться на окраинах селения. Повторяю, задача остается прежней: удар по целям и блокирование северного и восточного направлений возможного отхода талибов. И запомни, Ковчег: в Гирузгане нет мирных жителей.

– Подтверждение задачи принял. Выполняю!

– Так-то лучше! До связи!

Дак связался с командиром десантного вертолета:

– Клон, как только «Апачи» нанесут удар по окраинам кишлака, сажаешь вертолет за большим перевалом Кокарского ущелья. Далее отходишь на плато между «зеленками».

– Я помню свою задачу, сэр!

– Прекрасно! – Дак повернулся к подчиненным: – Приготовиться, парни! После десантирования капитан Шон уводит вторую группу в «зеленку», а я с первой выхожу к объекту с юга. Атака по моей команде. Прошу учесть, работать придется в условиях сильной задымленности местности. Валить дикарей из всех видов вооружения. Безоружных, а также женщин и детей не трогать. И повсюду при зачистке кишлака упоминать имя Луизы Крофт. Запомните, Луиза Крофт! Отход к месту эвакуации по моей команде без задержек, организованно. В Гирузгане работать не более полутора часов. Оружие к бою!

Десантный вертолет начал резко снижаться. На табло загорелся зеленый маяк. Шасси коснулось земли.

– Вперед, на выход, парни! – приказал Дак.

Группа «Ирбис» в считаные секунды покинула вертолет, приземлившийся метрах в пятистах от кишлака непосредственно у зеленого массива. «Апачи» в это время, кружа карусель, обстреливали реактивными снарядами окраины кишлака. От разрывов РС глиняные дувалы разлетались на мелкие куски. Под обстрел попала отара овец, от которой осталось кровавое месиво с разбросанными фрагментами туловищ и шерсти. Разорвало в клочья и чабанов, не успевших скрыться. Над Гирузганом поднялось облако пыли и дыма. В некоторых постройках начался пожар.

Заместитель Дака по данной акции капитан Шон, исполняя приказ полковника, увел подгруппу из пяти человек в лесной массив. Командир «Ирбиса» повел свою подгруппу по балке к южной, более пострадавшей от воздушного налета окраине Гирузгана. Он видел высившийся рядом с мечетью большой каменный дом полевого командира Алима Заркая и мечущихся в дыму и пыли мужчин и женщин. Неожиданность и мощь воздушного обстрела вызвали в кишлаке панику. Подойдя на пятьдесят метров к Гирузгану, Дак вызвал капитана Шона:

– Второй, это Первый! К штурму готов?

– Так точно!

– Внимание, атака!

– Принял! Атака!

Подгруппа капитана Шона вышла из «зеленки». Развернувшись в линию, она начала быстрое сближение с окутанным пылью и дымом Гирузганом. Дак вывел свою подгруппу к балке, тянувшейся вдоль крайней южной линии домов, рассекаемой большим садом усадьбы полевого командира Алима Заркая, и указал рукой на сад:

– Шинлер, Спайк – обход усадьбы слева, Линке, Вендлер – справа, я с Крошем иду по саду. Задача: при выходе к дому обстрелять его из гранатометов, бить по второму этажу; Шинлеру занять позицию с левого фланга, Ведлеру – с правого, Спайку блокировать вход в здание со стороны мечети, Линке – выход в сад. Обстрел первого этажа дома. Внутрь пойду я и Линке. Вопросы? Нет вопросов. Внимание, подгруппа, вперед!

Бойцы Дака рванулись к саду усадьбы Заркая и тут же вынуждены были залечь: по подгруппе открыли огонь талибы. Стреляли они из автоматов.

– Черт бы побрал этих дикарей! – выругался Дак. – Быстро же они очухались… Кто видел, откуда стреляют талибы?

– Я видел, – ответил сержант Спайк.

– Откуда?

– Из первого и третьего домов слева от усадьбы главаря банды, а также из дворов лачуги справа от усадьбы. Стреляли из автоматов, по одному из каждого дома.

– Ясно… Гранатометы к бою! Шинлер – первый дом, Ведлер – третий, Спайк – дом, что справа от основного здания. Готовы?

– Готовы, сэр, – в один голос ответили морские пехотинцы.

– Огонь!

Три молнии метнулись к обозначенным целям. Три кумулятивные гранаты попали точно в окна домов. Прогремели взрывы, и глиняные лачуги, из которых боевики открыли огонь по неизвестному противнику, превратились в кучу оплавленной земли с горящими деревянными конструкциями.

– Вот так, шакалы! – довольно проговорил Дак. – Мы с вами церемониться не будем. Вперед, парни!

Подгруппа Дака рванулась к усадьбе Заркая. В это время на западном фланге и где-то в центре кишлака, у мечети, прозвучали пулеметные очереди. Командир «Ирбиса» тут же на ходу, используя радиостанцию малого радиуса действия «Блик», вызвал капитана Шона:

– Второй, это Первый!

– На связи! – ответил капитан Шон.

– Что у тебя?

– Вынужден залечь, благо местность позволяет укрыться.

– Причина?

– От мечети и из крайнего правого дома первой линии зданий по нам ударили два пулемета, предположительно ручные ПК.

– Уточни, откуда бьет второй пулемет.

– Рядом с мечетью небольшая халупа. Вот с его плоской крыши и ведет огонь расчет из двух талибов.

– Примени гранатометы.

– Моджахеды не дают головы поднять, а второй расчет мы не достанем.

– Понял, привлекаю к поддержке «Апачи»! Оставаться на месте!

Ворвавшись в сад и упав у старого тутовника, Дак вызвал командира звена вертолетов огневой поддержки:

– Ковчег, я – Ирбис! По группе из кишлака работают два пулемета. Вам необходимо подавить огневые точки противника.

– Необходима корректировка.

– Все просто, Ковчег. Тебе надо отработать две лачуги – крайний с запада дом первой линии зданий и халабуду, стоящую сразу за мечетью, также с запада. Там расчет сидит на крыше.

– Я понял вас! Наших парней в кишлаке нет?

– Нет, работай смело!

– Задача ясна, выполняю!

Над Гирузганом прошли два вертолета. Пущенные ими реактивные снаряды легли точно в цель. Уйдя к перевалу, командир звена вызвал Дака, уже подошедшего к дому Заркая:

– Ковчег Первому! Цели отработали. Выходим на патрулирование северо-восточного сектора.

– Благодарю! Отбой!

Отключая связь, командир «Ирбиса» вынужден был пригнуться: его бойцы дали залп из гранатометов по окнам второго этажа дома Заркая. И следом со всех сторон уже по первому этажу был открыт огонь из штурмовых винтовок. Не стрелял только Линке, занявший позицию выхода из дома в сад. К нему подошли Дак и связист группы лейтенант Крош.

– Крош, останешься здесь. Линке, приготовиться, – приказал полковник. И, переключив станцию на всех бойцов подгруппы, скомандовал: – Прекратить огонь! Фил, действуем по стандартной схеме. Сначала гранаты, затем врываемся, расходимся к стенам; огонь из винтовок вслепую по всему помещению, далее по обстановке и по моей команде. Заркая, если не сдох, берем живым.

Линке ударом ноги выбил дверь, Дак и сержант тут же метнули внутрь дома две гранаты, после разрывов рванулись в здание. Миновав короткий коридор, ворвались в большую комнату, тут же прыгнув на пол, устланный ковром, откатившись к противоположным стенам. От стен морские пехотинцы открыли огонь по всей площади этажа, от стены к стене, от пола до полуразрушенного потолка. Услышали вопли, падение каких-то предметов. Сменив позицию ближе к середине, Дак осмотрелся. Недалеко от себя увидел обезображенный осколками труп боевика. У лестницы вопил, схватившись за живот, второй моджахед. Еще один бандит свисал головой вниз с балки. Из его разрубленного осколками горла ручьем стекала вниз черная кровь. Дак выстрелил в голову раненого, повернулся к Линке:

– Давай на второй этаж! Я прикрываю!

Линке поднялся на этаж. И тут же, спустившись на край лестницы, крикнул:

– Сэр! Там все разворочено. И один обезображенный до неузнаваемости труп.

– Это уже не охранник. Так, среди убитых Заркая нет; значит, мы уничтожили охрану и кого-то из приближенных полевого командира. Вопрос, куда делся сам Заркай?

Ответ пришел со двора.

– Командир, – услышал Дак голос сержанта Спайка. – Здесь двое талибов. Один – Заркай.

– Отлично!

– Вам лучше выйти из здания, крыша может обрушиться.

– Пленных в сад! Выходим туда.

Командир «Ирбиса» с сапером вышли в сад. У топчана под чинарой на мощеном дворе лежали два афганца. Спецы подгруппы Дака заняли позиции по периметру усадьбы, и лишь Крош остался с пленными. Но лишь Дак направился к топчану, как слева прогремели две автоматные очереди, и пули выбили искры из камня в метре от командира «Ирбиса». Дак и Линке прыгнули назад к дому, Крош укрылся за топчаном.

– Десятый! – крикнул в рацию полковник. – Какого черта?! Что за стрельба из твоего сектора?

– Огонь ведется двумя талибами из автоматов, – доложил сержант Ведлер, прикрывавший восточное направление. – Они в соседнем доме по третьей линии зданий. До этого там не было замечено ничего подозрительного.

– К тебе подойдет Девятый. Вдвоем разнесите к чертям это осиное гнездо, пока дикари оттуда не зацепили кого-нибудь из наших.

– Я могу отработать дом один…

– Вместе с Девятым! Все! – Дак повернулся к Линке: – Фил!

– Я все понял, сэр! Выдвигаюсь к Ведлеру.

– Сожги моджахедов из гранатомета… – И командир «Ирбиса» переключился на капитана Шона: – Второй, это Первый! Как ты?

– Прошли почти весь кишлак, сопротивление встретили только в одном доме. Разделали его из гранатомета. Сейчас огня по нам не ведется.

– Это я слышу. Заркай и с ним еще какой-то моджахед, чью личность мы вскоре установим, взяты в плен.

– Поздравляю, сэр!

– Проводи быстро зачистку и помни о том, что должны делать твои парни. Выполнять!

Справа прогремел взрыв, и поднялось облако пыли и дыма – там, где по соседству с особняком Заркая стояла глиняная лачуга, из которой вели огонь талибы.

Дак вернулся к топчану. Поднялся и лейтенант Крош.

– Ну, что, Арчи, жив наш Заркай?

– Да вон, шевелится, собака, как и его подельник.

– А ну-ка, подними их.

Лейтенант выполнил команду. Дак, знавший Заркая по фотографии, подошел к нему вплотную:

– Ну вот и свиделись, дикарь! Это нас ваши ублюдки хотели завалить у Джикунзи, и это мы разгромили ваши банды в Джабале, Тарвале и у перевала. Это мы уничтожили ваши склады с вооружением; мы – те, на кого вы готовили засаду в Кокарском ущелье и кто в конце концов надрал вам задницы. Вы считали себя хозяевами юга Афганистана. Теперь ты убедился, что мы сотрем вас с лица земли?

Заркай молчал, опустив голову.

– А ты кто? – повернулся командир «Ирбиса» к товарищу полевого командира.

– Связист Селим.

– Кто еще был в доме?

– Трое охранников и заместитель командира, Абдул. Его убило еще наверху, при гранатометном обстреле.

Из-за дома вышел сержант Спайк, конвоировавший еще одного талиба в камуфлированной форме.

– Сэр, этот архар прятался в кустах. Видимо, выскочил из дома.

– Тащи его сюда!

Спайк толкнул вперед боевика:

– Пшел, шакал!

– Значит, говоришь, в доме было шесть человек? – повернулся к связисту Дак и, схватив бандита за отворот рубахи, сильно встряхнул его: – Ты кого обмануть хочешь, мразь?

– Извините, господин… Но я не знал, что и Батир находился в усадьбе. Обычно он приходит только по вызову Заркая.

– Кто такой этот Батир?

– Али Батир, командир отряда, непосредственно командовавший воинами, выходившими на задания Заркая.

– Вот как? Значит, сам Заркай предпочитал отсиживаться в кишлаке?

– Я не могу обсуждать его действия.

Спайк подвел к Даку Батира:

– Вот он, командир! Отъел рожу, скотина…

Командир «Ирбиса», передав винтовку лейтенанту Крошу, вытащил из кобуры пистолет:

– Где наша женщина Луиза Крофт, дикарь? – обратился он к Батиру.

– Женщина? Крофт? – удивленно переспросил тот. – О ком вы спрашиваете, офицер?

– Я же сказал, – повысил голос Дак, – Луиза Крофт. По нашим данным, она должна находиться в вашем дерьмовом кишлаке.

– Но у нас нет никакой Крофт!

Станция Дака сработала сигналом вызова. Полковник, отойдя от захваченных талибов, ответил:

– Это Первый!

– Ирбис, это Ковчег. У нас заканчивается топливо. Мы вынуждены идти на базу. На смену вылетело второе звено, оно будет здесь минут через пятнадцать. Позывной командира – «Феникс».

– Я понял тебя, Ковчег. Удачного полета!

– Благодарю.

Звено «Апачей» прошло над кишлаком и пошло, набирая высоту, на северо-запад.

Дак вернулся к задержанным:

– Значит, как тебя? Али Батир? Значит, Батир, ты утверждаешь, что ничего не знаешь о женщине по имени Луиза Крофт?

– Нет, не знаю.

– Неправильный ответ, Батир…

Дак выстрелил подельнику Заркая в лоб. Пуля «беретты» отбросила тело бывшего уже боевика к кусту розы.

Командир «Ирбиса» перевел ствол на связиста:

– Вопрос к тебе, Селим: где Луиза Крофт?

Потрясенный расстрелом одного из помощников хозяина, талиб упал на колени:

– Господин, клянусь всем святым, Аллахом клянусь, матерью клянусь, в Гирузгане никогда не было женщины по имени Луиза Крофт. Не надо стрелять, прошу вас! Батир говорил правду…

Дак взглянул на Кроша. Тот понял намек и подошел к полковнику.

– Остановитесь, сэр! Вы превышаете свои полномочия. Мы же не бандиты, чтобы расстреливать пленных!

– Что? Ты смеешь указывать мне?

– Да, сэр, смею!

– Где ты видишь пленных? Перед тобой головорезы, которые убили наших товарищей. Или ты не помнишь? Не помнишь, как отрезали головы нашим парням? Не помнишь, как били по нам из минометов? Или ты считаешь, что попади мы в Кокаре им в руки, то они нас пощадили бы?

– Нет, сэр, я так не считаю. И все же мы офицеры армии, а не бандиты.

– Встань, шакал! – приказал Дак связисту талибов. – И благодари моего офицера. Если бы не он, я из вас всех выпустил бы кишки.

Селим бросился к ногам Кроша:

– Благодарю, господин офицер!

Лейтенант оттолкнул от себя боевика и отошел за топчан.

– Встать! – повторил приказ Дак.

Селим поднялся.

– Что, морда небритая, наложил в штаны? Козел!.. Где твоя станция?

– Она осталась в доме. Наверное, разбита.

– А резервная станция?

– Такой у нас не было.

– Не врешь?

– Нет, господин, клянусь.

– Сержант! По возможности, найди останки спутниковой станции, – приказал Дак Спайку. И подмигнул: – Но без риска, Фил.

– Понял, сэр!

Обычная радиостанция полковника Дака сработала сигналом вызова.

– Ирбис на связи!

– Это «Феникс-1». Мы на подлете к Гирузгану, задача – обеспечение эвакуации группы спецназа и сопровождение ее на базу в Хуми. Уточнение задачи будет?

– Нет, «Феникс», работайте по плану!

– Принял! Делаем облет района.

Через минуту над полуразрушенным кишлаком прошли четыре вертолета и разошлись в разные стороны, находясь в зоне видимости полковника Дака.

Командир «Ирбиса» указал связисту талибов на «Апачи».

– Видишь вертолеты?

– Вижу, господин.

– Прекрасно. Мы сейчас начнем отход. Тебе я дарю жизнь – и только для того, чтобы ты быстро обежал кишлак и предупредил всех оставшихся в живых, что если при нашем отходе прозвучит хоть один выстрел, то мы превратим весь кишлак в пыль, вместе с вашими бабами-вонючками и их выродками. Всех сожжем, ты понял меня?