Текст книги "Взлет «Стрелы»"

Но Елена не отказала. Спиртное притупило в ней ощущение возможной опасности.

– Ладно! Раз кавалер желает заинтриговать даму, то почему не подыграть ему?

Управляющий облегченно вздохнул, улыбнулся:

– Ну, вот и хорошо. Делаем следующее…

Проинструктировав женщин, он подозвал официанта, что-то сказал ему. После чего они вышли из зала через служебный ход прямо на набережную. Пошли по аллее. Не доходя стоянки, Копылов остановил Надежду, обратившись к ее подруге:

– Дальше, Лена, иди одна. Тебя уже ждут!

– Но вы будете здесь?

– Конечно! Может, тебе не понравится кавалер. Тогда вместе и вернемся!

– Хорошо! Ой, что-то мне тревожно!

Надежда поддержала подругу:

– Ничего. Пройдет. Смелей и раскованней, Лена, и все будет путем.

Лена направилась к стоянке машин, а Надя спросила любовника:

– А что за хлыст решил приударить за Ленкой?

Копылов серьезно взглянул на любовницу:

– Теперь, дорогая, слушай меня внимательно. На Ленку положил глаз сам Конан.

Надежда прижала ладонь ко рту:

– Конан? Этот бандит? И ты…

– Что я? Если Конан захотел твою подругу, то по-любому не отстал бы. И все одно увез бы ее отсюда. А я заимел бы кучу проблем.

– Но ведь он может сделать с Еленой все, что захочет.

Копылов согласился:

– Может! Но если твоя подруга ублажит его, то получит то, о чем ты и мечтать не можешь.

– А если не ублажит?

– Тогда я ей не завидую!

– Но почему ты так поступил, Олег?

– Я уже сказал, почему! Короче! Ты возвращайся в зал, садись за столик. Закажи чего-нибудь, при этом обязательно скажи официанту, что подруга уехала. Мол, не понравилось ей здесь. Потом подойду я! И учти, что бы ни произошло, Елена сама решила покинуть ресторан. Мы проводили ее, уговаривали остаться, но она отказалась. Взяла частника и укатила в город. Номер машины, скажем, «девятки», мы, естественно, не запомнили.

– Господи, о чем ты говоришь?

– Об алиби, красотка! Или не слышала такого слова? Но, думаю, все обойдется, и завтра, вернее, уже сегодня к вечеру, подруга будет благодарить тебя за то, что ты привезла ее сюда. Все, не затягивай время, иди в зал, я поговорю с охраной и подойду!

Надежда послушно пошла к ресторану.

Елена вышла на стоянку и сразу увидела стоящего возле джипа шикарного мужчину в шикарном костюме. Шрам нисколько не портил его лица. Верно говорят, шрамы украшают мужчин. Отбросив сигарету, мужчина подошел к ней:

– Привет, красотка!

– Привет! Это вы хотели поговорить со мной?

– Я! Тебя зовут Лена?

– Да! А тебя?

– Меня Геннадий!

– Очень приятно!

– Уверен, тебе будет еще приятней у меня дома.

– Ты всегда поступаешь так?

– Как?

– С ходу берешь быка за рога?

– Всегда. Тебе это не нравится?

– Я не привыкла к такому обращению!

Конан усмехнулся:

– У каждого свои привычки. Прошу в машину!

– А ты уверен, что захочу поехать с тобой?

– Уверен! Ведь ты же пришла в кабак, чтобы разнообразить жизнь? Надоела ущербность военного городка?

– Откуда ты знаешь…

Конан не дал договорить женщине:

– Я много чего знаю! И помогу тебе жить веселее. Идем!

Взяв Елену под руку, Кольцов повел ее к джипу. Она подчинилась, чувствуя стальную хватку нового и такого необычного знакомого.

Конан открыл заднюю дверцу:

– Садись!

Елена увидела в салоне еще трех мужчин, отпрянула было назад, но Кольцов успокоил ее:

– Не бойся, влезай. Это охрана!

Мамаева и на этот раз подчинилась. Конан устроился на переднем сиденье и приказал водителю:

– В усадьбу!

Джип выехал со стоянки и начал набирать скорость. Лена спросила:

– Геннадий, и где находится твоя усадьба, если не секрет?

Конан, не оборачиваясь, ответил:

– За городом. Полчаса езды!

– Мне нужно позвонить маме!

Парни рассмеялись.

Кольцов повернулся к Елене:

– Почему не мужу?

– У меня больше нет мужа!

– Прекрасно! Зачем же звонить родителям? Спросить разрешения провести ночь с мужчиной?

Мамаева смутилась:

– Нет! Просто предупредить, что, возможно, до утра не появлюсь!

– Какая примерная дочь?! Тебе не по кабакам ходить и снимать мужиков, а в куклы играть! Позвонишь из дому! – Конан отвернулся.

Елена взглянула на парней-соседей. Те, глядя на нее, ухмылялись.

Женщина, так и не воспользовавшись телефоном, отвернулась к окну. Подумала, что это она на самом деле ведет себя как институтка? Зря о звонке заикнулась. Надо, напротив, показать свою независимость, а она? Черт! Допустила промах! Придется исправлять ситуацию, но не в машине, а уже у него дома. Она сумеет исправить ее. Когда они останутся одни. Елена даже предположить не могла, что ее ждало в доме криминального авторитета. А если бы могла, то без раздумий выпрыгнула бы из джипа, несмотря на приличную скорость. Что, впрочем, ей уже не помогло бы.

Тем временем внедорожник выехал за пределы Москвы и покатил по шоссе. Спустя десять минут свернул на узкую асфальтированную дорогу. Еще через пять минут остановился у шлагбаума, от которого в лес в обе стороны уходил высокий металлический забор, а над небольшим зданием, откуда вышел человек в форме охранника, читалась вывеска – дачный поселок «Цветочный»! Хорошее название, мирное! Охранник поднял шлагбаум, и иномарка въехала на территорию небольшого, из десяти-двенадцати домов, поселка. Но каких домов и какого поселка! Слева и справа высились особняки, один причудливее другого, тонущие в зелени кустарников, цветов и деревьев. Дорога освещалась декоративными фонарями. Везде царила чистота, было тихо. Здесь жили далеко не обычные люди. Может, тревога Елены напрасна? И вскоре она будет смеяться над своими страхами, наслаждаясь новыми, ранее не испытанными ощущениями?

Джип остановился у третьего слева дома с табличкой «5».

Конан приказал парням:

– Машину в гараж! Сами по комнатам. Отдыхайте. Будете нужны, вызову!

И повернулся к женщине:

– Пойдем, Лена, я покажу тебе свое скромное жилище!

Мамаева улыбнулась:

– Ты бы еще назвал его шалашом!

– Это и есть шалаш! Для влюбленных! Идем!

Кольцов вышел из джипа, обошел его, открыл дверцу перед Еленой, протянул руку:

– Прошу на выход, красавица!

Лена с помощью Кольцова спустилась на тротуар. Конан повел ее к дому.

Особняк оказался шикарным. Особенно гостиная с камином, где стоял огромный кожаный диван, два кресла и столик-каталка с массой различных бутылок со спиртным. От легкого вина до дорогого коньяка. В камине тлели угли. И хотя в гостиной было тепло, Кольцов бросил в камин несколько березовых поленец, объяснив:

– Люблю огонь! В нем сила и безграничная власть! Он может ласкать взор, но при желании уничтожить все живое.

Елена улыбнулась:

– А ты философ!

На что бандит ответил:

– Нет, дорогая, я практик! Философия – пустота. Только в действиях жизнь.

– А жарко нам не будет?

Кольцов усмехнулся:

– Только не от камина!.. Выпьем?

Женщина просто нуждалась в спиртном, дабы снять с себя скованность и загнать внутрь тревогу, продолжавшую владеть ею, поэтому согласилась:

– Конечно!

– Что налить? Шампанского?

– Нет, коньяку! И побольше!

– Браво! Коньяк как раз то, что нужно сейчас нам обоим!

Конан налил полные бокалы.

Елена, превозмогая себя – все же так много пить ей еще не приходилось, – опорожнила бокал. Спиртное сразу ударило в голову. Отдышавшись, Лена присела на диван.

Кольцов же, глядя на женщину, мелкими глотками поглощал коньяк. И с каждым глотком у него усиливалось желание овладеть ею. И не просто овладеть. А сделать это так, чтобы получить максимум удовольствия. А значит, растерзать эту ничего не подозревавшую, красивую, но глупую девку. Любовничка богатого захотела, шлюха? Получишь любовника. И кайф получишь такой, что до конца жизни не забудешь. Впрочем, сколько ей осталось этой жизни? Этого Конан пока не решил. Судьбу проститутки решит позже. Кто знает, возьмет она и затмит своими ласками всех ранее опробованных авторитетом шлюх! Но вряд ли. Она такая неопытная. Держалась бы, дура, своего офицеришки да копалась на кухне. Нет, красивой, халявной жизни захотела, мартышка, кайфа, денег захотела! Что ж, получай свой кайф!

Поставив на столик недопитый бокал, Кольцов приказал Елене:

– Раздевайся!

Женщина удивилась:

– Что?

Конан спокойно повторил:

– Раздевайся! Или ты приехала сюда на экскурсию?

– Но, Гена, вот так скоро и здесь?

– А чего время тянуть? Тебе помочь?

– Я не хочу так!

Бандит медленно подошел к ней, процедил в лицо:

– Мне плевать, как хочешь ты! Главное, как хочу я. – Он посмотрел на колье, обвивающее шею женщины, оценил: – Хорошая штучка, от предков досталась?

Елену вдруг охватила дрожь:

– Да!

– Заметно! Колье снимать не будем. Оно придаст особый шик тому, чем станем заниматься, а вот платье…

Конан резко от груди рванул его. Ткань затрещала, и разорванное до живота платье упало к ногам женщины.

Елена воскликнула:

– Что ты делаешь? Зачем?

– Заткнись, шлюха.

Он посмотрел на нижнее белье:

– Дешевка для дешевой проститутки.

Схватил за бюстгальтер. Елена попыталась оказать сопротивление, но Конан обжег ее взглядом своих черных безжалостных глаз:

– Не надо! Лучше смирись! Иначе… но об этом я даже говорить не хочу.

Сорвав бюстгальтер, который так тщательно подбирала в секс-шопе молодая женщина, Кольцов сжал ее груди:

– Ничего! Упругие! Такие мне нравятся!

Отпустив грудь, Кольцов схватил женщину за плечи и с силой надавил на них.

– На колени! – приказал он.

Насмерть перепуганная женщина не посмела ослушаться. Превозмогая брезгливость и ощущая свою полную беспомощность перед этим человеком, она стала опускаться на колени. Вспомнила вдруг мужа, и ей захотелось закричать.

Глава 5

Сбросив пепел в пепельницу, Самаранов повернулся к командиру ракетного дивизиона:

– Это очень хорошо, Виктор Михайлович, что вы готовы меня выслушать. Извините за бестактный вопрос, сколько вы сейчас получаете в месяц?

Табанов изобразил удивление:

– Моя зарплата имеет какое-то отношение к теме предстоящей беседы?

– Самое прямое, Виктор Михайлович. Или денежное довольствие военного вашего ранга является тайной?

– Да какая там тайна? Двенадцать тысяч рублей.

Самаранов переспросил:

– Двенадцать тысяч? Я не ослышался?

– Вы не ослышались.

– И это денежное довольствие полковника? Командира части, в руках которого сосредоточена колоссальная ядерная мощь? Человека, который по приказу может уничтожить не один миллион человеческих жизней?

Полковник вздохнул:

– Что ж поделаешь! Так государство оценивает наш труд!

Самаранов протянул:

– Да-да! Щедростью нынешняя власть не отличается. У меня, простите, дворник получает в полтора раза больше, чем вы!

Табанов спросил:

– К чему вы клоните, Григорий Савельевич?

– К тому, как несправедливо относится к вам государство, но второй вопрос, если позволите. Супруга ваша работает?

– Нет! А это запрещено?

– Вопрос не в этом. Как она относится, по сути, к нищенскому существованию семьи?

– Как она может к этому относиться? Негативно, конечно, но понимает, что я ничего изменить не могу!

Самаранов нагнулся к командиру дивизиона:

– А вот тут ваша уважаемая Людмила Михайловна заблуждается.

– Вы знаете ее имя? Хотя, комкор, ясно… и в чем же она заблуждается?

– В том, что вы ничего не можете изменить!

Табанов взглянул на бывшего командующего:

– Я плохо понимаю вас!

– А между тем все просто! Вы можете кардинально изменить и свою жизнь, и жизнь супруги, в полной мере дав ей то, что она заслужила, и сына Аркадия со временем можете обеспечить. И главное, для этого требуется самая малость!

Комдив спросил:

– И в чем заключается эта самая малость?

– Об этом чуть позже! – ответил Самаранов. – Сейчас, в знак того, что мы не тратим время понапрасну и вы действительно желаете изменить жизнь к лучшему, я хотел бы узнать, что представляет собой ваш дивизион? О ракетах «струна» и «дьявол» можете не говорить, их тактико-технические характеристики мне известны. Мне интересно другое, а конкретно: как осуществляется охрана дивизиона, сколько человек несут непосредственное боевое дежурство, каким образом возможен пуск ракеты, на что они нацелены и как быстро можно перенацелить их.

Взгляд Табанова посуровел. Впрочем, Самаранов, как человек опытный, прекрасно видел, что эта суровость наигранна.

– Вы представляете, Григорий Савельевич, о чем спрашиваете меня?

– Конечно! В свое время, да будет вам известно, я командовал одним из военных округов и имею звание генерал-полковника!

– Вот что? Тогда тем более, вы просто обязаны знать, что запрашиваемая вами информация совершенно секретна!

– Я знаю это! Но мы говорим о том, как изменить к лучшему вашу жизнь?! Вот здесь, – Самаранов открыл кейс, – ровно сто тысяч долларов. Вы их сможете получить, ответив на мои вопросы. Но если считаете, что какой-то гриф на папке или инструкции, даже если он имеет статус совершенной секретности, для вас важнее денег, то дальнейший наш диалог, к сожалению, лишен смысла.

Табанов спросил:

– Почему вы решили, что я могу предать Родину?

Самаранов рассмеялся:

– Какую Родину, Виктор Михайлович? И о каком предательстве вы говорите? Информация, которую я хочу за приличное вознаграждение получить от вас, давно известна всем разведкам наших потенциальных противников. Армию предали и продали до вас, уважаемый полковник! И вы это знаете не хуже меня!

Полковник возразил:

– Но если вы считаете данную информацию раскрытой, то легко можете получить ее и не от меня?

– Могу, но… я все же хочу услышать ее от вас. Впрочем, вы, как я уже говорил, вправе прекратить наш разговор и спокойно вернуться к исполнению своих служебных обязанностей… за двенадцать тысяч рублей!

Табанов посмотрел на деньги, вспомнил о жене, сыне, о том, что ждет его в будущем – мизерная пенсия и проблема получить жилье там, где он хотел бы. А сто тысяч долларов – деньги. Виктор Михайлович понимал, что его пытаются купить и запрошенной информацией беседа не закончится, но о встрече с человеком, оказавшимся немалым в прошлом военачальником, просил командир корпуса – фигура тоже довольно крупная в отечественной военной иерархии. Следовательно, им интересуется сила, способная на многое. И не сейчас ли он имеет единственный шанс круто изменить свою жизнь? Не купят его, купят другого, менее щепетильного командира дивизиона. И тот, получив немалые деньги, станет человеком обеспеченным, а он, Табанов, так и останется жить в нищете, успокаивая себя мыслью о том, что сохранил честь офицера. А кому из власть имущих, на самом деле нужна его честь? Полковник принял решение и заговорил. Из его слов следовало, что комплексы охраняются сменными взводами отдельной роты спецназа, подчиненной лично командиру дивизиона. В ней все офицеры, прапорщики и контрактники, численностью в восемьдесят один человек. Четыре взвода плюс командир роты. Три взвода непосредственно несут караульную службу, четвертый предназначен для сопровождения и охранения комплексов на марше. Кроме того, вокруг дивизиона развернута специальная радиотехническая рота, оснащенная системой раннего обнаружения противника, так называемой «паутиной». Обнаружение противника тотальное. Также комплексы охраняет зенитно-ракетная батарея. На главной базе постоянно дежурят ракетный комплекс «регата» и самоходная установка ЗСУ-23-4 «шилка», которая может вести огонь и по наземным целям. При «струне-М» – четыре офицера, при «дьяволе» – три, всего на боевом дежурстве двадцать пять ракетчиков. Время от команды на запуск ракет до пуска – две минуты! Наведение комплексов на конкретные цели составляет не более трех минут. По нормативу, который личный состав дивизиона на учениях, как правило, перекрывает. Но пуск ракет невозможен без санкции Москвы!

Самаранов, внимательно выслушав Табанова, спросил:

– Насколько «паутина» неуязвима?

Командир дивизиона ответил:

– Есть противоядие «паутине» – экспериментальная система «спектр». Отражает лучи, переломляет их или расщепляет. Может либо имитировать сбой работы «паутины», либо раскрыть узкий коридор для прохода диверсантов, либо вывести всю систему из строя. Но… на время до одного часа. Часа хватит, чтобы обнаружить действие «спектра». Однако, даже при сближении с главной базой диверсантам еще предстоит прорвать оборону профессионально подготовленных и хорошо вооруженных спецов караула. Но главное, повторяю, пуск ракет возможен лишь после разблокирования комплексов от несанкционированного применения. Самостоятельно запустить ракеты нельзя!

Самаранов протянул кейс Табанову:

– Держите, Виктор Михайлович, эти деньги ваши!

Полковник принял чемодан, представляя, как удивится и обрадуется неожиданно свалившемуся в семью богатству его жена. А это только начало. Он нужен людям, которые готовы платить. И если согласиться на сотрудничество с нами, то необходимо обеспечить безопасность, собственную и семьи, продумать варианты выхода из игры, когда она примет угрожающие масштабы. Табанов сумеет просчитать ситуацию. В командиры ракетных дивизионов случайные люди не попадают. Только лучшие и надежные. Немного подумав, Самаранов задал следующий вопрос:

– Разблокировать систему вне главного штаба и «ядерного чемоданчика» реально невозможно?

– Да!

– Но кто-то создавал эту систему? А тот, кто создавал, наверняка в курсе того, каким образом можно нейтрализовать ее действие.

Бывший командующий не ожидал ответа на этот вопрос, откуда армейскому полковнику знать, кто контролировал систему блокировки несанкционированных пусков ракет подобного класса. Он больше размышлял вслух, но Табанов неожиданно сказал:

– Конструктор системы блокирования – Ягодин Максим Владимирович, брат одного моего бывшего однокурсника по военной академии – старший научный сотрудник НИИ «Квадрат», доктор технических наук, профессор. Ему сорок лет, холост. Живет, насколько известно, с матерью семидесяти восьми лет, а вот где, не знаю!

Самаранов, улыбаясь, взглянул на Табанова:

– Уважаемый Виктор Михайлович, да вам цены нет!

Улыбнулся и командир дивизиона, постучав пальцами по кейсу:

– Оказывается, есть! И ее вы сами определили!

– Ну не надо так! Я не имел ни малейшего намерения покупать вас! Просто исхожу из принципа, что каждый труд должен быть достойно оплачен. За информацию о Ягодине вы получите еще сто тысяч долларов. Их вам передаст лично генерал Федин.

Табанов спросил:

– Григорий Савельевич, скажите напрямую, какую цель вы преследуете? Вы же прекрасно понимаете, что после того, как я принял деньги, я в контрразведку не пойду. Да и Федин не допустит этого!

Самаранов вновь закурил:

– Хорошо! Я представляю силы, не желающие больше терпеть то, что происходит в стране. Силы, которые не могут допустить превращения России в сырьевой придаток жирной Европы и стремятся вернуть России былое величие. Мирным путем, к сожалению, достичь этой цели практически невозможно. Или для этого потребуется очень много времени, которого у страны нет. Еще года два-три, и она упадет на колени перед Западом, с которых подняться ей уже не дадут. Поэтому принято решение о силовом захвате власти. Как видите, я предельно откровенен с вами!

Полковник проговорил:

– И для достижения своей цели вы намерены прибегнуть к давлению на действующую власть, угрожая ей ядерной атакой.

Самаранов согласился:

– Да, именно так и предложить руководству страны сложить свои полномочия. Добровольно уйти, предоставив другим людям навести должный порядок в России, и тем самым спасти ее! Ядерные боеголовки послужат неплохой мерой воздействия на правительство. Конечно, никто не собирается применять «струны» и «дьяволы», понимая, чем это обернется. Но владение столь мощным оружием, согласитесь, весомый козырь против действующей власти. Поэтому нам нужен ваш ракетный дивизион!

Табанов спросил:

– Почему именно мой?

– Потому что вас знает Федин. И знает как человека благоразумного.

– Но этим самым вы подвергаете меня и мою семью смертельной опасности! Мне не простят предательства.

– Об этом можете не беспокоиться! Вас выведут из игры, я имею в виду, предоставят возможность скрыться из страны после проведения акции по захвату пусковых установок! Причем, что немаловажно, вы сами выберете новое местожительство и возможность разместить десять миллионов долларов там, где посчитаете нужным. Перевести деньги вам помогут через надежный банк.

Табанов переспросил:

– Десять миллионов долларов и возможность выехать из страны?

– Да! И первый взнос в пятьсот тысяч долларов мы готовы сбросить на любой указанный вами счет сразу же после подписания секретного соглашения о сотрудничестве. Это необходимая процедура, но она ничем не грозит вам в случае соблюдения всех оговоренных в соглашении условий взаимовыгодного взаимодействия! И еще! После того как силы, которые я представляю и которые обладают необходимой для переворота, будем называть вещи своими именами, финансовой поддержкой, совершат задуманное, вам будет предоставлена возможность занять один из руководящих постов во вновь созданных структурах новых Вооруженных сил новой, Великой России! Если, естественно, вы пожелаете вернуться в страну!

Табанов прищурился:

– И как же вы предложите мне высокий пост, если утверждаете, что я с семьей смогу уехать из страны туда, куда захочу? Это возможно лишь при осуществлении контроля над всеми моими передвижениями! Следовательно, отпускать меня, оставив в покое по завершении той работы, что поручите, вы и не собираетесь! И зачем вам платить мне и отпускать, если все можно решить по-иному? Использовав, просто устранить меня?

Самаранов проговорил:

– А вы человек далеко не глупый. Мыслите правильно. И просчитываете варианты вероятного развития событий тоже абсолютно верно. Но не учитываете одного. А именно отсутствия смысла в вашей ликвидации. Я не буду вдаваться в подробности, потому что вы, возвратившись в часть и проанализировав предложение, уверен, сами придете к выводу – нам выгоднее заплатить вам и отпустить на все четыре стороны. А пост вам будет предложен, как я уже говорил, в том случае, если захотите этого. Если захотите, то, значит, сами выйдете на нас. Тем более сделать это будет проще простого. Но не будем заглядывать в будущее, хотя и не столь отдаленное. Займемся насущными вопросами. Вы готовы к сотрудничеству с нами?

Табанов ответил:

– Мне нужно подумать!

– Пожалуйста, пяти минут хватит?

– Смеетесь, Григорий Савельевич?

– Отнюдь, Виктор Михайлович! Офицер должен уметь принимать решения быстро! Тем более от вас требуется всего ничего, ответ «да» или «нет»! Если «да», то мы начнем работу, первый этап которой не потребует вашего участия, если «нет», вы с кейсом отправляетесь к себе в часть и продолжаете исполнять долг перед государством, унизившим вас. Естественно, не разглашая факта нашей встречи. Итак, Виктор Михайлович, отпущенное вам на раздумье время пошло!

Спустя пять минут Табанов решительно ответил:

– Я согласен!

Бывший командующий произнес:

– Осталось подписать соглашение, и мы можем закончить встречу!

– Вы даете гарантию, что соглашение не станет достоянием спецслужб?

– Естественно! В нем не только ваш, но и мой приговор!

Самаранов извлек из папки лист бумаги. Ознакомившись с текстом, Табанов подписал соглашение о сотрудничестве, потом спросил:

– Я могу идти?

– Давайте я подвезу вас к штабу, – предложил Самаранов. – Выйдете, где пожелаете!

Полковник согласился, и машина тронулась с места.

– Вечером ожидайте Федина, – продолжил начатый разговор Самаранов. – Он привезет вам еще сто тысяч долларов!

– Инструкции?

– Виктор Михайлович, я же сказал, на первом этапе ваше участие в операции «Дивизион», назовем ей так, не предусмотрено!

– И сколько этапов, если не секрет, имеет запланированная вами операция?

– А вот это пока действительно секрет!

– Понятно! Кстати, вы так и не назвали своей фамилии, Григорий Савельевич!

Бывший командующий коротко представился:

– Самаранов!

Полковник взглянул на собеседника. Так вот кто вел с ним переговоры. Самаранов. Это серьезно. Фигура в армейских, да и государственных кругах более чем известная. Когда-то по войскам ходили слухи, что генерал-полковник Самаранов один из главных кандидатов на должность начальника Генерального штаба. И вроде вопрос уже был решен. Но что-то не срослось в верхах, и командующий одним из крупных военных округов вышел в отставку. Видимо, это и послужило причиной того, что он примкнул к силам, противостоящим действующей власти. Нетрудно представить, какие чины возглавляют эти силы, если сам Самаранов используется ими на второстепенных ролях. С ними шутить нельзя.

Полковник пересчитал деньги, переложив их в свой кейс. Машина подъехала к тыловой стороне штаба. Табанов вышел из «Мерседеса» и, прихватив букет и подарок супруге, пошел в обход серого большого здания.

Самаранов набрал номер телефона Федина:

– Петя, полковник пошел к главному входу штаба. Что с водителем?

– Нормально! Спал! Сейчас проснулся, курит!

– Ни с кем не общался?

– Нет! Ни напрямую, ни по телефону!

– Как отъедет, доложи мне и сопровождай его. В 18.00 тебе на квартиру доставят сто штук «зеленых», лично, и сегодня передашь их Табанову!

– Клюнул?

– А куда б он делся?

– Верно! Моя кандидатура!

– Работай, генерал! Посмотрим, как твоя кандидатура справится с тем, что от него потребуется!

Самаранов отключил телефон и обратился к водителю:

– Леня, ты все слышал. Хочу знать твое мнение! Как тебе командир дивизиона?

Прапорщик проговорил:

– Слишком он быстро согласился на сделанное вами предложение и взял деньги. А ведь не дурак и понимает, чем рискует! Как бы он не сдался по приезде своим особистам. Они вне контроля командира корпуса.

– Мне станет об этом известно! И до визита Федина к нему!

– Но он же этого не знает?

– Тем хуже для полковника! Вместо шикарной жизни где-нибудь на теплых островах получит пулю в лоб.

Водитель рассмеялся:

– Мне-то, Григорий Савельевич, не говорите о том, что выпустите этого Табанова даже с территории дивизиона. Он и его семья обречены. Это и козе понятно!

– Главное, чтобы не было понятно полковнику!

– А вот это вопрос! Думаю, он понял расклад. Но жадность сделала свое дело. И Табанов решил, что, срубив бабки, сумеет выбрать момент для отхода. Хотя кто знает, может, это ему и удастся.

– Не удастся, Леня. Мы определим ему задачу на втором этапе, а используем в самом начале. Так что момента для отхода у него просто не будет.

Прапорщик выбросил окурок на улицу:

– Вы начальник, вам видней! Что делаем дальше?

– Возвращаемся в Подречье!

Леонид развернул автомобиль, а генерал-полковник достал сотовый телефон и нажал нужную клавишу:

– Василий? Самаранов!

– Я понял, Григорий Савельевич! Добрый день!

– Здравствуй! Собери командиров боевых групп и к 20.00 прибудь ко мне в загородный особняк!

– Принял! В 20.00 буду у вас в Подречье!

– Выполняй!

«Мерседес» вернулся в усадьбу Самаранова.

К вечеру пошел дождь, мелкий, нудный. Отставной генерал терпеть не мог дождя. Зашторив окна, закрылся у себя в кабинете, готовясь к встрече с командирами боевых групп, которых насчитывалось пять человек, объединенных в отряд численностью восемьдесят бывших спецназовцев, имевших богатый боевой опыт, приобретенный в Чечне. А кто-то и в Афганистане!

Время на золотых часах показывало 19.10. Ждать оставалось недолго. Самаранов позвонил Шлемову:

– Александр Степанович? Мне срочно нужна информация по старшему научному сотруднику НИИ «Квадрат» профессору Максиму Владимировичу Ягодину. Но так, чтобы о моем интересе к ученому не пронюхали спецслужбы! Сможешь обеспечить получение данной информации?

– Как срочно она вам нужна?

– Чем быстрей, тем лучше!

– Хорошо, Григорий Савельевич. Сейчас же свяжусь со своим человеком в ФСБ.

– Только аккуратней, Саша, дело серьезное!

Бывший командующий откинулся в кресле у рабочего стола, закурил и задумался. А думать ему было о чем. На карту поставлено все! Жизнь в том числе!

Удовлетворившись, Кольцов оттолкнул от себя Елену:

– А ты совсем не искусна в любви, красотка, что, с мужем не занималась этим?

– У меня больше нет мужа!

– Правильно! Зачем тебе какой-то нищий офицер? Тебе красивой жизни хочется. Денег. Задницей вертеть в казино или кабаках. Но для этого, милочка, надо быть не дояркой.

Сидевшая в углу Елена обиженно ответила:

– Я не доярка! У меня высшее образование.

– Да ты что? Доярка с высшим образованием? Занятно. Но хватит болтать, иди сюда и ложись на диван!

Женщина обратилась к человеку со шрамом:

– Гена! Ведь тебе не нравится секс со мной. Так отпусти меня! Я уйду и больше в ваших кабаках не появлюсь!

Конан рассмеялся:

– Отпустить тебя? Нет, дорогая, ты получишь сполна то, чего хотела, даже… если мне не доставляет удовольствия секс с тобой. Впрочем, мы его разнообразим.

Елена, презирая себя, подчинилась.

Конан вновь почувствовал желание. Но желание не просто овладеть женщиной, а сделать это так, чтобы она мучилась, кричала от боли.

Кольцов подошел, и Лена сжалась. Она с ужасом ждала, что последует дальше. Но Конан не торопился. Он разделся, аккуратно повесив одежду на стул. Вставил в видеоплеер кассету, включил телевизор. Из динамиков послышались крики, сопровождающиеся похотливыми возгласами мужчин. На экране телевизора трое негров одновременно занимались сексом с полной блондинкой. Кольцов любил смотреть эти кадры. Они рождали в нем дикую страсть, превращая в хищное животное. Возбудив себя сценами из фильма, он подошел к Елене и сорвал с нее трусики. Затем лег на молодую женщину и грубо вошел в нее.

Елена закричала.

Кольцов воскликнул:

– Вот так, вот так, сучка! Ори на весь дом, и чем громче, тем лучше!

Затем Конан, вооружившись коротким хлыстом, заставил молодую женщину встать на четвереньки на пол у дивана. Кольцов вновь вошел в Елену, на сей раз сзади. Молодая женщина вскрикнула, а Конан ударил ее хлыстом. От удара хлыста на спине Елены лопнула кожа. Перед глазами у женщины поплыли разноцветные круги, и она потеряла сознание. Как раз в этот момент Конан почувствовал оргазм. Неожиданно расслабившееся тело женщины не принесло ему того наслаждения, которое он ожидал получить. И данное обстоятельство разъярило насильника. Кольцов оттолкнул Елену и принялся избивать ее. И бил до тех пор, пока не устал. Затем отбросил хлыст и пошел в душевую кабину. Струи теплой воды успокоили его. Вышел в кабинет, надел халат и, не глядя на жертву, которая сейчас была противна ему, подошел к окну. На улице лил дождь. Мелкий, по-осеннему нудный. Дождь – это хорошо. Приложившись к бутылке, упал в кресло. Поднял со столика сотовый телефон, нажал нужную клавишу:

– Рустам? Вопли слышали?

– Еще бы! Но только в доме. На улицу они не пробивались, Сазан проверял!

– Давайте оба ко мне в кабинет!

Отключив мобильник, Кольцов отбросил его на диван.

Бандиты Конана появились через несколько минут. Бросили взгляд на изнасилованную женщину, не выразив никаких эмоций. Они уже привыкли к подобным забавам босса. Рустам доложил: