Текст книги "Взлет «Стрелы»"

– Прибыли, шеф!

Кольцов брезгливо указал на Елену:

– Я не хочу больше видеть эту окровавленную дрянь в своем доме!

– Что с ней сделать? – спросил Рустам. – Утопить в пруду?

Конан отрицательно покачал головой:

– Нет! Сука кинула своего муженька, офицера. Я хочу, чтобы тот поглядел на супругу. Поэтому оденьте ее в разорванное белье, влейте в рот водки и через тыловые ворота лесом отволоките к дороге. На обочине бросьте! Сумку ее не забудьте! А сюда позовите Зойку!

Сазан заметил:

– Шалава наша может быть в отключке.

Кольцов спокойно проговорил:

– Тогда ты лично будешь наводить здесь порядок, смывать кровь.

– Понял, шеф! Подниму Зойку!

– Вот так-то лучше. Давайте займитесь с Рустамом делом, а я отдыхать буду. Эта сука утомила меня.

Сазонов, заметив на Елене колье, спросил:

– Конан, камушки с дешевки позволь снять?

Кольцов обжег взглядом подчиненного:

– Нет! Выбросить девку вместе с колье! Если хотите, напоследок можете ею попользоваться.

В пять утра патрульная машина местного райотдела милиции совершала контрольный объезд территории. Вел «УАЗ» сержант Александр Уткин. Рядом, отчаянно зевая, сидел старшина Владимир Гронин. Внедорожник двигался по трассе медленно, плохо работали дворники, мешая обзору дороги. Но темный предмет на обочине справа водитель разглядел.

– Вова! Кажись, на обочине человек лежит!

Старшина нагнулся к лобовому стеклу:

– Где?

– Да вон впереди, справа, – ответил Уткин, – где береза у самого асфальта растет!

– Вижу! Но человек ли? Давай подъезжай, посмотрим!

Старшина, на всякий случай сняв автомат с предохранителя, передернул затворную раму. Водитель расстегнул кобуру.

«УАЗ» остановился, не доехав до темного предмета метров десять.

– Выходим! – приказал старшина. – Ты у машины, прикрываешь, я к березе!

– Давай!

– Да смотри, Саня, по сторонам. Может, подстава какая и кто-то желает оружием нашим завладеть. Если что, выстрел вверх и вперед!

– Иди. Знаю, что делать. Сам не подставься!

На обочине лежал человек. Старшина подошел к нему. Нагнулся, пощупал пульс и крикнул напарнику:

– Подъезжай сюда! Тут баба!

– Живая?

– Живая пока!

Уткин подогнал «УАЗ» к телу. Подошел к старшине, взглянул на женщину, освещенную светом фар автомобиля:

– Отделали ее на совесть!

Старшина согласился:

– Да! Тут рядом особняки крутых. Наверняка оттуда притащили ее сюда.

– Скорее всего. Вызвали шлюху, использовали и выбросили. Им можно все!

– Козлы! Только, Вова, девка на шлюху не похожа! Платье хоть рваное и грязное, но, сразу видать, дорогое. И потом, гляди, колье на шее. Проститутки украшения на работу не надевают!

– Откуда знаешь?

Сержант не стал вдаваться в подробности:

– Знаю, и все! Скажи лучше, что делать-то будем?

– Как что? Вызывай «Скорую»! И сообщай в отдел о находке. Я пока местность осмотрю, хотя чего ее смотреть. От дождя все развезло кругом. Да и не видать ни черта! Но ты вызывай медиков и наших!

Уткин предложил:

– Может, колье снимем? По виду настоящее, дорогое!

– С ума сошел? Это же улика! Найдут, нас же в изнасиловании и обвинят!

– Так все одно эксперты прикарманят!

– Пусть карманят! И потом, вряд ли шлюха надела бы колье из настоящих камней. Наверняка бижутерия!

– Ладно! Я в машину!

– Давай!

Наряд милиции и карета «Скорой помощи» прибыли одновременно. Женщину медики тут же забрали, наряд, составив протокол, также покинул место происшествия.

В 7.30, закончив ежедневную физическую зарядку, Кольцов принял душ. После чего прошел к себе в кабинет, взял сотовый телефон, набрал номер. Ему ответил густой баритон:

– Слушаю тебя!

– Разговаривать можешь, подполковник?

– Да, еду на службу!

– Витя! Недалеко от моего загородного особняка, возле шоссе, должны подобрать одну изнасилованную проститутку. Я бы хотел, чтобы ты лично занялся этим делом, благо связей всевозможных у тебя хватает.

– Твоя работа? – спросил милиционер.

– Какая разница? Но девочка, если выжила, может указать на меня.

– Так почему ты оставил ее в живых?

– Не захотел убивать! Такое со мной редко, но бывает. Она и так получила свое по полной программе. Я могу на тебя рассчитывать или мне подключить кого другого?

– Гонорар?

– Пять штук!

– Семь! Мне нужно семь, сменить тачку!

– Согласен, но чтобы все чисто сделал!

Подполковник усмехнулся:

– Не надо, Гена, учить меня работать. Да, в субботу с утра моя супруга и дочь уезжают к своим. Я же собрался на дачку. Пришли ко мне одну из своих толстушек, но не рыжую, что в прошлый раз! Договорились?

– Договорились, если до субботы закроешь дело!

– О’кей! Буду ждать. С сутенером можешь и деньги передать. Шлюху арендую до воскресенья вечера.

– Хорошо!

Конан отключил телефон. Потянулся. После зарядки разыгрался аппетит. Вызвал помощника. Тот явился немедленно, зная распорядок дня шефа.

– Завтрак готов, Рустам?

– Конечно, как всегда! Сюда приказать подать или в столовую спустишься?

– В столовую!

Конан поднялся из кресла, подошел к окну. Дождь, ливший всю ночь, кончился. Кольцов распахнул окно. В дом ворвался свежий, наполненный озоном и запахом леса воздух. Хорошо. Настроение у бандита было превосходное. Оно улучшилось к обеду, когда позвонил подполковник милиции:

– Гена? Виктор говорит. Можешь не волноваться! Дело прикроют. Мои мальчики нашли шлюху в одной из больниц. Как раз перед тем, как эскулапы ее в операционную отвезли. Елена Мамаева в сознании, хотя, надо признать, отделал ты ее действительно по полной программе. Поговорили с ней. Объяснили, что к чему! Она все поняла.

– А если после операции она изменит решение?

– Толку? Дело поручено одному майору, подчиненному моего хорошего товарища. Майор же жаждет получить еще звезду и полностью зависит от начальства. Так что все будет как надо. Только полковнику с майором приплатить бы надо. В любом случае не помешает!

– Хорошо! – согласился Кольцов и спросил: – Сколько всего штук передать с толстушкой?

– Десять хватит! И это, Гена, ты бы осторожней был, исполняя свои прихоти. Не дай бог налетишь на шлюху какого-нибудь феээсбэшника! Тогда отмазаться трудно будет!

– Я знаю, с кем связываюсь!

– Это хорошо, Гена, но лучше, если уж рвешь их, как грелки, то рви до конца. А концы эти в воду, благо пруд рядом!

– Но тогда ты работы лишишься!

– Почему? «Глухарь» можно списать, а можно и раскручивать! Смотря как подойти к делу.

– Ладно, я учту твое пожелание! Деньги и проститутку тебе доставят в субботу прямо к сауне. Ну пока!

Глава 6

В среду, 11 августа, настойчивый звонок в дверь разбудил капитана Мамаева. Станислав с трудом поднялся. Мучило похмелье, голова раскалывалась, тошнило. Качаясь, офицер прошел в прихожую, открыл дверь. Увидел солдата. Тот представился:

– Посыльный по штабу батальона связи ефрейтор Свиридов!

– Чего тебе, боец?

– Вас срочно вызывает майор Вьюжин!

Мамаев посмотрел на часы: 7.40.

– Хорошо! Передай дежурному, скоро буду!

Ефрейтор удалился, Мамаев прошел на кухню. Достал из холодильника наполовину опорожненную бутылку водки. Выпил. Полегчало. Закурил. И чего командир вдруг вызывает Мамаева? До построения еще почти час! Задание? Черт его знает, может, и задание. Сказал же ефрейтор – срочно! Надо идти, Вьюжин не любит, когда по вызову подчиненные являются не вовремя! Хотя что значит вовремя? Срочно тоже понятие растяжимое. Был бы нужен немедленно, посыльный бы передал, что по тревоге, а так… но идти надо. Вот только следует привести себя в порядок. Капитан принял душ, побрился, надел повседневную форму и отправился в часть. Миновав штаб батальона, вошел в казарму, затем в кабинет командира группы:

– Разрешите, товарищ майор?

– Входи!

В служебном помещении, кроме Вьюжина, находился и напарник Мамаева по боевой двойке старший лейтенант Лебеденко. Значит, все же задание. Поздоровался с офицерами. Присел на стул рядом с командиром группы, напротив Лебеденко:

– По вашему приказанию, Игорь Дмитриевич, капитан Мамаев прибыл!

Майор посмотрел на подчиненного:

– Опять пил вчера?

– Что, заметно?

– Заметно! И то, что похмелился, тоже заметно!

– Я в форме!

– Вижу! Ну да ладно, перейдем к делу! Беда у тебя, Стас!

Капитан напрягся. Похмелье словно рукой сняло:

– Что случилось, майор? Мать?

– Нет, жена!

– Что с ней?

Майор встал, прошелся по кабинету, ответил:

– Этой ночью Елену зверски изнасиловали.

Мамаев побледнел:

– Ночью? Кто? Где?

– Ее нашел в бессознательном состоянии дежурный наряд милиции на обочине дороги недалеко от элитного дачного поселка «Цветочный»!

– Но как она оказалась там?

– Не знаю. Говорю то, о чем сам информирован. Наряд вызвал подкрепление и «Скорую». Медики увезли Елену в областную больницу. Осмотр местности милицией ничего не дал. Сам понимаешь, почти всю ночь шел дождь!

Мамаев простонал:

– У-у. Как предчувствовал, но остановить не смог.

– Не вини себя. Ты здесь ни при чем!

– Конечно! Закурить разрешите?

– Кури!

Капитан достал пачку «Винстона», прикурил сигарету. Бросил взгляд на напарника:

– А Лебедя для чего вызвали?

Майор объяснил:

– Ты поедешь в город, в больницу. Возможно, в отделение милиции. Со своим характером, да еще в данной ситуации, можешь наломать дров, поэтому Лебеденко будет сопровождать тебя. Да и веселее вдвоем, хотя какое сейчас, к черту, веселье.

Мамаев, затушив окурок, сказал:

– Сто процентов, ее затащили в один из особняков этого элитного дачного поселка, а уж потом… выбросили на трассу!

– У милиции нет подтверждения выдвинутой тобой версии.

– А опровержение есть?

– Нет и опровержения.

– Вот именно! Нет и не будет. На элиту наши менты смотрят снизу вверх. Это обычный человек для них клиент, с которым можно делать что вздумается, а богачей долбаных, среди которых все поголовно воры, не трогают. Потому как боятся со службы вылететь! Ладно, хрен с ними. Мне надо ехать в больницу.

– Возьмешь служебную «Волгу»! – сказал Вьюжин. – Я, если что, «УАЗом» воспользуюсь.

Лебеденко предложил:

– Может, на моем «Рено» поедем? Чего служебные машины гонять?

Вьюжин пожал плечами:

– Поступайте как знаете. – И обратился к Мамаеву: – Держите меня в курсе всех событий. Чем смогу, помогу! В конфликт с правоохранительными органами и медработниками не вступать. Служебные удостоверения использовать лишь в случае крайней необходимости. И не рваться в палату, Стас, если врач запретит!

Мамаев буркнул:

– Ясно! Разрешите идти?

– Идите! И прошу, без эксцессов! Они только навредят!

Капитан вздохнул, поднялся:

– Пошли, Андрей!

Офицеры покинули кабинет начальника.

Через полчаса они выехали с территории закрытого военного городка.

Мамаев с Лебеденко подъехали к областной больнице в 9.40. С трудом припарковались на стоянке у супермаркета напротив медицинского учреждения, прошли в приемный покой.

За столом сидела пожилая женщина в белом халате. Она деловито перебирала какие-то бумаги. Капитан подошел к ней:

– Здравствуйте! Извините, как бы мне увидеть Елену Мамаеву, доставленную к вам сегодня ранним утром?

Женщина, не поднимая головы, ответила:

– Никак!

Равнодушный тон женщины начал бесить офицера. Прочитав на бейджике фамилию, имя и отчество, капитан сказал:

– Госпожа Андреева, вы хотите иметь неприятности?

– Что? – Медсестра удивленно взглянула на Мамаева.

Но того оттеснил Лебеденко, видя состояние боевого товарища.

– Лидия Сергеевна, мы офицеры Федеральной службы безопасности. – Старший лейтенант раскрыл перед женщиной удостоверение. – Надеюсь, вам известно, что собой представляет это ведомство?

Документ сотрудника ФСБ, которые имели все сотрудники отряда спецназа «Рысь», возымел свое действие.

– ФСБ? Так бы сразу и сказали. Но сейчас поговорить с Мамаевой вам не удастся, насколько мне известно, в десять часов у нее началась операция.

Мамаев спросил:

– Отделение, этаж, палата, впрочем, последнее необязательно.

– Отделение хирургическое, второй этаж.

– Ее кто-нибудь навещал до нас?

– Да, милиционеры, но они были в отделении недолго. И родители Мамаевой, те и сейчас там. Им разрешил находиться в больнице главный врач.

Вопрос задал Лебеденко:

– Сотрудники милиции представлялись?

– Показали корочки, а кто и что, не говорили.

– Сколько их было?

– Как и вас, двое!

– В форме?

– Нет!

– Мы пройдем в отделение. Можете проинформировать о нас свое начальство.

Женщина встала из-за стола:

– Одну минуту, халаты возьмите и набросьте на себя. Так у нас положено.

В наброшенных белых халатах Мамаев с Лебеденко поднялись на второй этаж. В коридоре у кадки с декоративной пальмой на диванчике сидели родители Елены, а на посту дежурная. Она задумчиво глядела на стену перед собой.

Мамаев с напарником подошел к Журавлевым:

– Здравствуйте! Как Лена?

Галина Павловна зло взглянула на зятя, можно сказать, уже бывшего:

– Как, спрашиваешь? А какое тебе до нее дело? Ты же выгнал ее! Сломал жизнь девочке и бросил, как ненужную игрушку. Теперь же…

Тесть Станислава перебил супругу:

– Как ты смеешь, Галина, нагло лгать? Разве Стас бросил дочь, а не она его? И еще вопрос, кто кому жизнь сломал. – Обернулся к капитану: – Не слушай ее, Станислав, пройдем к окну!

Мамаев с Журавлевым отошли к окну. Лебеденко прошел к дежурной медсестре. Галина Павловна злобной вороной осталась сидеть на диване, нервно теребя платок.

Возле окна Журавлев сказал Мамаеву:

– Мы сами, Стас, узнали о несчастье утром. Где-то около восьми часов. И сразу сюда. Настю оставили у соседей.

– Лена не собиралась ночевать дома?

Евгений Андреевич вздохнул:

– Нет!

– Почему? Мужчина?

– Да нет! Просто встретила до этого сокурсницу по университету, Надежду, и та пригласила ее в ресторан «У причала».

– «У причала»? Дурное заведение и мутное. Как фамилия этой Надежды, где она служит, работает или живет?

– Это мне неизвестно! Но в ресторане у нее знакомый в каких-то начальниках ходит. Поэтому они и поехали туда. Мать постаралась, приодела дочь, все деньги, что я копил на машину, ей отдала. Деньги, черт с ними, лишь бы выздоровела. Физически восстановиться должна быстро, я говорил с заведующим отделением, а вот психологически…

Мамаев задумчиво проговорил:

– Значит, однокурсница Надежда и ее знакомый в кабаке «У причала». Это уже что-то!

Тесть спросил:

– Ты что задумал, Стас?

Капитан ответил:

– Ничего! Как думаете, Евгений Андреевич, когда я смогу с Еленой поговорить?

– Не знаю! Как врач разрешит. Лене еще от наркоза отходить.

– Ясно!

– И все же ты что-то задумал, Стас!

– Евгений Андреевич, решайте свои проблемы с супругой, вижу, и между вами черная кошка пробежала!

Тесть вновь вздохнул:

– Ты прав! Время какое-то черное настало. Такие вот дела, Стас!

Мамаев не стал успокаивать тестя. Бесполезно это. Да и Лебеденко, отойдя от дежурной сестры, знаком подозвал к себе капитана. Присев на диванчик, Мамаев спросил:

– Ну, что у сестры узнал?

– Насчет ментов поинтересовался.

– И что?

– Вели себя они странно! Нервно как-то! Попытался разговорить сестричку, а она мне – найди лучше санитарку. Той, мол, есть что сказать!

– Ничего не понял!

– Вот и я не понял!

Мамаев поднялся:

– Ты вот что, Андрюша, свяжись с Вьюжиным, попроси по нашим каналам узнать, что за менты сюда приходили. По чьему приказу. А я найду санитарку, побеседую с ней!

– Понял, командир!

Лебеденко вышел на пролет лестничной площадки, а Мамаев подошел к сестре:

– Девушка, вы посоветовали с санитаркой переговорить. Не подскажиете, где найти ее?

– Идите влево до туалетов. За ними дверь. Это комнатка санитарок. Тетка Зоя наверняка там.

– А почему она не ушла домой? Ведь, как понимаю, ее смена закончилась? Или ошибаюсь?

– Закончилась. Только куда ей идти? Живет где-то в Подмосковье, у сына. Тот пьет или наркоманит. Чуть ли не притон у себя организовал, тетя Зоя сама говорила. Здесь ей лучше. Заведующий разрешил помещение под комнату оборудовать. Тем более работает она на двух ставках. До утра отдохнет и опять на смену!

– Понятно, а как ее по имени-отчеству? А то неудобно тетей Зоей называть.

Девушка взглянула на капитана:

– Ой, я и сама не знаю! Но мы сейчас в журнале посмотрим. – Полистав пухлый и старый гроссбух, медсестра сказала: – Вот, Волкова Зоя Николаевна!

– А вы, судя по бейджику, Ирина?

– Да, а что?

– Скажите, сотрудники милиции, что приходили к вам с утра, в журнале учета посещения больных должностными лицами зарегистрированы?

– Нет! Этот журнал и не ведется. Он есть, но без записей!

– Понятно! Спасибо, Ирина!

Станислав прошел коридор. Толкнул крайнюю справа дверь. Она оказалась незакрытой. Спросил:

– Разрешите?

Услышал в ответ недовольный хриплый голос:

– Кто это?

– Представитель ФСБ!

– ФСБ? И спрашиваете разрешения? По-моему, для вас всюду вход открыт. Проходите!

Откинув одеяло, разделявшее помещение на прихожую и жилую часть, Мамаев зашел в комнату, где на больничной койке сидела рано постаревшая женщина, одетая в халат.

– Здравствуйте, Зоя Николаевна!

– Здравствуйте! Присаживайтесь! И что у вас за интерес ко мне?

– Недолгий разговор!

– Вы вместе с милицией ведете дело Мамаевой?

– Странный вопрос для санитарки!

– Я раньше техничкой работала в бюро судмедэкспертизы. Так что не удивляйтесь.

– Вот оно что! Понятно! Меня интересуют, Зоя Николаевна, те два милиционера, что приходили утром к Мамаевой.

Санитарка изобразила удивление:

– А я здесь при чем?

– Возможно, слышали, о чем они говорили с потерпевшей, если говорили, конечно!

Волкова неожиданно потребовала:

– Покажите-ка свое удостоверение!

– Пожалуйста!

Внимательно осмотрев документ, санитарка вернула его капитану.

– Я ничего не знаю!

– Тогда зачем потребовали удостоверение? Ответить подобным образом могли и без всяких требований?!

Женщина взяла со стола пачку «Примы», закурила:

– Знаете что, капитан, думаю, вам лучше уйти и позже поговорить с самой Еленой Мамаевой. И еще, почему вы решили, что я могла слышать разговор потерпевшей с милиционерами?

– Интуиция, Зоя Николаевна!

– На этот раз она подвела вас! Но с чего вдруг ФСБ занялась этим, обычным в общем-то, случаем? У нас каждый день в городе кого-нибудь режут, стреляют, насилуют, избивают! И ваше ведомство никогда такими делами не интересовалось.

Капитан ответил:

– Понимаете, Зоя Николаевна, Елена Мамаева моя супруга!

– Супруга? Хотя да, как это я не сообразила, ведь в удостоверении… Вот оно что! Теперь все ясно!

– Это хорошо, что ясно! Так вы слышали разговор милиционеров с потерпевшей?

Санитарка задумалась, жадно втягивая в себя дым дешевой сигареты. Наконец решилась:

– А, все равно узнаете! Не та вы контора, с которой можно играть в прятки. Да, я слышала, о чем говорили милиционеры с вашей супругой. Врач был против беседы, но они даже не послушали его, выставив из палаты.

– Извините, а вас почему не выставили?

Волкова объяснила:

– Потому что я в туалете в тот момент находилась. Палату-то Мамаевой отдельную выделили, со всеми удобствами.

Капитан вновь перебил санитарку:

– Милиционеры, выставив из палаты врача, не проверили санузел?

– Проверили, но мельком. Заглянул один, а я как раз за дверью оказалась, поэтому меня и не заметили. Так что слышала, о чем они говорили.

– И о чем же?

– Я поняла так. Кто-то из милицейского начальства желает прикрыть это дело! Поэтому один из милиционеров, такой белобрысый и тощий, предупредил вашу жену о том, чтобы она забыла все, что произошло с ней прошедшей ночью. И официально заявила следующее: якобы шла вечером домой после прогулки, рядом вдруг остановился большой черный джип, и ее затолкали в него. В машине ударили так, что потеряла сознание. Очнулась в больнице. Кто, где и что с ней делал, не помнит. Само собой, не заметила ни номера машины, ни марки. В общем, провал памяти, и все тут! Она им, дуреха, – а если скажу все, что помню? Ну, милиционеры эти ей в ответ и говорят: тогда рядом с тобой в таком же виде сначала положат мать, а чуть позже дочь! Хотя дочь вряд ли выживет. Слишком мала.

Капитан яростно сжал кулаки:

– Суки!

Тоже закурил.

– Слышь, капитан! Ты о нашем разговоре не говори никому, ладно? – попросила санитарка.

– Не скажу! Не волнуйтесь!

Прозвучал сигнал вызова сотового телефона. Звонил Лебеденко:

– Командир! Елену только что перевезли из операционной в палату. Хирурги прошли к себе в ординаторскую! Ты долго еще будешь беседовать с санитаркой?

– Нет, выхожу. Где родственники?

– Поговорили с врачами и ушли. Обещали позже прийти.

– Ясно! Вызови хирурга, что делал операцию, в коридор.

– Принял!

Мамаев повернулся к Волковой:

– Зоя Николаевна, вполне возможно, те же самые менты или их посыльные попытаются узнать, кто навещал Елену…

– Я ничего им не скажу!

– Подождите! Это глупо! Все равно они узнают и обо мне, и о том, что я приходил. Молчать не следует. Скажите, что да, приходил муж, офицер ФСБ, но лишь проведать, ничего не выпытывал и вообще вел себя безразлично, словно судьба супруги не особо волновала его. Появился скорее для приличия.

Санитарка согласилась:

– Хорошо! Так скажу, но ты и врача, и сестру предупреди тоже!

– Обязательно! Спасибо вам!

– Будешь искать насильников?

– Буду!

– Да поможет тебе бог, капитан, в справедливом деле!

– Еще раз спасибо!

Мамаев вышел в коридор, где его ждали Лебеденко с врачом. Хирург выглядел усталым. Капитан представился:

– Мамаев Станислав Андреевич.

– Баранцев Владислав Алексеевич! – назвался врач. – Знаю, о чем спросите. Поэтому отвечу и без вопроса. Состояние Елены Евгеньевны стабильное, средней тяжести. Насиловали ее изощренно, простите за подробности, несколько человек. Но более серьезна психологическая травма, которую получила ваша супруга. Ей необходимо специальное лечение, ну и, естественно, забота близких, а главное – спокойная, домашняя атмосфера.

Капитан спросил:

– Владислав Алексеевич, я все понимаю, но мне просто необходимо поговорить с супругой. Недолго. Это возможно?

Врач вздохнул:

– Вообще-то подобное не рекомендуется, но… если женщина пришла в себя, то немного поговорить вы можете! Идемте посмотрим, как она.

Елена еще находилась под действием наркоза.

Проинструктировав дежурную сестру и врача о том же, что и санитарку, офицеры присели на диванчик. Позвонил Вьюжин. Сообщил, что проверка милиционеров, которые являлись в больницу сразу после того, как туда доставили супругу Мамаева, ничего не дала. Личности их не установили. Следовательно, осталось неизвестным и то, кто их послал к Мамаевой!

А вскоре сестра пригласила капитана в палату. Елена лежала, широко открыв глаза и бессмысленно глядя в потолок.

– Здравствуй, Лена!

Мамаева повернула голову, по щекам молодой женщины потекли слезы:

– Здравствуй, Стас! Пришел все же?

– Я не мог не прийти.

– Даже после того, как узнал, куда и зачем я пошла в тот проклятый вечер, бросив тебя?

– Забудь об этом! Лучше скажи, как бы тяжело тебе это ни было, кто совершил насилие над тобой?

– Не знаю! Его звали Гена! Охранников… одного Рустам или Руслан, второго Сазан. Но я могу ошибаться. Но, Стас, меня утром предупредили…

Мамаев присел на стул рядом с кроватью, взял руку жены в свою руку:

– Я в курсе, Лена! Не бойся. Больше бандиты ничего уже не сделают. Ты только помоги мне найти их.

– Их наверняка хорошо знает Олег!

– Кто это?

– Управляющий рестораном, любовник моей бывшей однокурсницы Надежды Зайцевой. Это она пригласила меня в кабак.

– Понятно!

Елена сжала кисть капитана:

– Стас, ты действительно любишь меня?

– Да!

– Я принесла тебе столько боли?!

– И об этом забудь! Вот вылечишься, и начнем все заново. Если, конечно, захочешь!

– И ты не будешь презирать меня?

– Нет! Ведь я же люблю тебя!

– Стас! Прости меня! Прошу, прости! – По щекам женщины потекли обильные слезы.

– Не плачь, Лена! Все будет хорошо!

– Защити дочь и родителей! Понимаю, у вас с мамой натянутые отношения, но они изменятся…

– Не волнуйся. Я сказал, все будет хорошо!

– А почему ты попросил помочь найти насильников? Чтобы сдать их в милицию?

Взгляд капитана посуровел. Впервые за все время совместной жизни Елена увидела глаза мужа такими. Строгими, решительными, безжалостными. И он сам показался ей другим – сильным, способным не только противостоять бандитам, но и побеждать их. Мамаев проговорил:

– Нет, Лена, сдавать в милицию я их не буду. Эти ублюдки ответят по другим законам. Законам справедливости.

– Ты… ты… убьешь их?

Капитан ответил, не раздумывая:

– Да!

– Вот ты какой?! Оказывается, я совсем не знала тебя!

– Наверное, потому, что не хотела узнать. Но не будем об этом. Извини, но навещать тебя, пока не разберусь с бандитами, не смогу, но помни, я всегда рядом. Ты защищена спецназом, как и наша дочь, и твоя семья! Скоро и бандиты узнают, что значит спецназ. Не думаю, что будут в восторге от этого! Все, Лена, мне пора идти, тебе нужен покой! Будь спокойна. Я люблю тебя, и мы будем вместе. А те, кто поднял на тебя руку, очень пожалеют об этом… перед тем как… ну да не буду повторяться. Если вновь заявятся менты, постарайся хорошенько разглядеть их и скажи, что я приходил просто так, говорил, мол, получила, что захотела. В общем, говори что-нибудь в этом роде!

Елена неожиданно попросила:

– Поцелуй меня, Стас!

Капитан нагнулся и нежно, чтобы не причинить боль, поцеловал искусанные губы жены.

– Ты у меня самый лучший, Стас. Я… я… – На глазах у женщины вновь заискрились слезы.

– Не плачь, родная. Не надо! Я вернусь и заберу тебя домой! До свидания!

– До свидания! Я буду ждать!

Капитан кивнул и вышел из палаты.

– Ну, как она? – спросил Лебеденко.

– Ничего! Отойдет!

– Поговорили?

– Да! Так, как никогда раньше!

– Назвала козлов, что издевались над ней?

– Все то, что надо, я узнал! Осталось наказать насильников!

– Боюсь, Вьюн не позволит самодеятельность.

– Я справлюсь и без его позволения! Теперь меня уже никто не остановит!

Напарник Мамаева согласился:

– Справиться-то справишься, разговора нет. А потом загремишь под суд и на зону! Для того чтобы «чисто» зачистить банду, необходимо прикрытие, и ты это не хуже меня знаешь! И прикрытие сверху! Его может обеспечить только командир группы, и то с разрешения Клинкова. Вот тогда мы быстро этих ублюдков сделаем! Как говорится, без шума и пыли!

Мамаев задумался. Затем спросил напарника:

– Значит, считаешь, следует с Вьюжиным поговорить?

– Без этого не обойтись, Стас!

– А если он запретит?

– Может! Но тогда что-нибудь другое придумает. Майор у нас с понятием!

– Ладно! Ты прав!

Капитан достал сотовый телефон, нажал нужную клавишу:

– Командир? Мамаев!

– Я понял! Как дела?

– Нормально!

– Супруга?

– Пойдет! Изуродовали, суки, изощренно, но со временем все пройдет. Разговор у меня к тебе, Игорь!

– Я в штабе! Охрану для жены в больницу у начальства запросить?

– Можно, но скрытую!

– Хорошо!

– А вот родителей и дочь…

Майор перебил капитана:

– Об этом я уже подумал, Стас. Их взяли под контроль ребята из третьего отдела главного управления!

– Спасибо!

– Ешь на здоровье! Давай двигай в штаб, коли есть разговор.

– Выезжаем!

В 13.35 иномарка Лебеденко остановилась у казармы группы спецназа.

Старший лейтенант спросил:

– Мне с тобой пойти?

– Идем! Ведь если что, работать парой придется!

– Как всегда!

– Как всегда! Лишь бы Вьюжин разрешил акцию возмездия!

– Да! Это вопрос! Постарайся убедить! В принципе мы же собираемся действовать против бандитов? Чем они лучше террористов? Та же порода!

– Это ты правильно, Андрюша, заметил. Порода у них одна и та же – шакалья!

Офицеры вошли в кабинет командира группы. Майор Вьюжин предложил им присесть. Сам опустился в рабочее кресло, повернулся к Мамаеву:

– Удалось что выведать у супруги?

– Да. У меня есть конец ниточки, по которой можно выйти на насильников.

– Значит, будет чем поделиться с милицией?

– С милицией? Нет! Менты, что приходили к Елене, предупредили ее, если хоть словом обмолвится о бандитах, то всю семью ждет ее участь! Поэтому наша славная милиция ничего не узнает!

Вьюжин внимательно посмотрел на подчиненного:

– Но тогда, капитан, преступники останутся безнаказанными!

Мамаев недобро усмехнулся:

– Нет. Вот это им не удастся.

– Предлагаешь самосуд?

– А что ты, майор, предпринял бы, если бы твою Валентину какие-то твари разделали под орех? Сбросил заяву ментам или сам сделал бы их, зная, как найти подонков?

Командир группы ответил:

– Не знаю! Возможно, взял бы их и добился суда!

– Да ладно тебе, Игорь! Суда бы добился. Какого суда? Забыл, как генерала Жабинского на оружии взяли? С поличным! И что дальше? Трибунал? Хрен там! Отмазался, подлец! Сейчас в Англии фазанов разводит. Вот и весь суд. А у него на совести сотни жизней наших парней.

Вьюжину нечего было ответить подчиненному. Действительно, три года назад отряду «Рысь» удалась операция по пресечению транзита оружия чеченским боевикам, которым руководил генерал Российской армии Жабинский. И оборотня с полевыми командирами при передаче денег взяла группа «Стрела». Чеченов перестреляли, так вышло, а генерал сдался. Признался во всем. Сначала. Началось следствие. Все шло к суду военного трибунала, но обстановка вдруг изменилась. Появились документы о том, что Жабинский действовал якобы как подставная фигура, выполняя приказ непонятно какого, но высокого и секретного правительственного чина. Генерала отпустили, а он, недолго думая, укатил в Англию. Да так быстро, что ни у кого не возникло сомнений – отход Жабинского готовился заранее. И единственным утешением отряду спецназа осталось то, что оружие, весьма крупная партия, все же не попало в руки боевиков. Сможет ли уйти от правосудия тот, кто изнасиловал жену Мамаева? Если при деньгах, то сможет. И уйдет! А деньги у ублюдка, скорее всего, есть, раз на него менты работают. Те если продаются, то дорого!

Майор погладил чисто выбритый подбородок:

– Ладно! Я согласен на акцию возмездия, но ее без разрешения, негласного, естественно, полковника Клинкова не провести. А вот пойдет ли Сергей Сергеевич на нарушение закона?

– Разрешите, я лично с ним переговорю?! – предложил капитан.

Вьюжин отмахнулся:

– Сиди, лично! Сам займусь этим вопросом! С тобой он и разговаривать на эту тему не будет, и не потому, что не захочет, а потому, что не сможет, при всем своем желании. Такие дела решаются в узком кругу.

Мамаев поднялся:

– Но предупредите полковника, даже если он запретит акцию, то я все равно ее проведу. Достану ублюдков, а потом пусть меня судят! Плевать!

Майор хлопнул ладонью по столу:

– Так! Закончил базар и в позу передо мной не вставай! А лучше забирай Лебеденко, и идите с ним по домам! Решится вопрос – вызову. Но смотри, – Вьюжин пригрозил Мамаеву, – ни капли спиртного, капитан! Иначе вместо акции ты у меня пять суток гауптвахты получишь! Все! Идите!

Лебеденко спросил:

– Долго ждать вызова-то?

– Нет, вы совсем оборзели! – возмутился майор. – Андрей, что за вопрос? Ты хоть немного думаешь перед тем, как что-нибудь сказать?

– Думаю!

– Сомневаюсь! Займусь вопросом немедленно, а сколько ждать вызова? Сколько надо, столько и будете ждать! Свободны, пока!