Текст книги "Без права на престол. Как расцвели и погибли пять великих династий"

Глава пятая. Выбор невесты и будущего династии

Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.

План папы римского насчет отца Екатерины Медичи стремительно воплощался в жизнь. Герцогство и слава добыты. Следующий шаг – выбрать невесту. Это ключевой момент.

Как тогда выбирали невесту царю в Москве? На смотре невест – предпочитая самую красивую, здоровую, не из сильного рода, чтобы поменьше претендентов на трон оказалось среди новой родни. Главные задачи русской царицы – поддержать разговор да родить здорового наследника. Больше ничего от нее не требовалось.

Медичи мыслили совсем не как Рюриковичи. Искали невест знатных. Женитьба для них была шансом решить самые разные задачи, вплоть до заключения мира между воюющими странами. От выбора невесты зависело будущее народа и его процветание.

Какая цель была у папы римского, хитрого архитектора судьбы его племянника Лоренцо II? Найти союзника в борьбе против врагов! Во-первых, недруги окружали папу в самом Ватикане, ибо не всем кардиналам понравилось изгнание предыдущего хозяина Урбино. Во-вторых, наемники Габсбургов, как лютые звери, ходили у границ, становились все сильнее и однажды могли обратить внимание на благословенные земли Италии. Перспектива потерять Флоренцию – вполне реальна.

Семья какой невесты помогла бы отвести угрозу? Конечно, будущих родственников надо искать во Франции. Французы давно враждуют с Габсбургами. В 1518 году папа отправляет посланника, утонченного дипломата кардинала Биббиену, к королю Франции Франциску I, который, как известно, любил образованных и талантливых людей.

Лоренцо на дочь короля рассчитывать не мог, потому что у самого Франциска I в то время еще не было дочерей. Молодой король только-только женился.

Кто же будет невестой?

Говорили о Мадлен де ла Тур д’Овернь – дочери Жана IV (V) де ла Тур-д’Овернь и Катерины Бурбонской. Сейчас этот род не на слуху, но прежде высоко ценился современниками.

Писатель XVI века Пьер де Бурдейль Брантом писал о семье, которую представляла мать Екатерины Медичи, так: «Кто станет отрицать славу высокого и благородного рода Булон-Овернь, ведущего свое начало от того самого Эвстафия, которого брат, Готфрид Булонский, предводительствуя множеством христианских князей и баронов, рыцарей и воинов, сложил свое оружие и щит у гроба Спасителя в Иерусалиме?»

Братья Булонские действительно были одними из предводителей Первого крестового похода. Граф Готфрид Бульонский ни много ни мало основал Иерусалимское королевство. Именно поэтому Брантом оставил такую запись: «Редкий из знаменитых и царственных родов в христианском мире не искал чести вступить в родство с этим домом – короли Франции, Англии, Шотландии, Венгрии и, наконец, Португалии, на который Бульонский дом даже имел законное право по смерти короля Себастьяна. Поэтому можете видеть, какое он занимал высокое место между другими знатными домами».

Папа Пий IV говорил, что едва ли можно найти во Франции «другой столь высокий и знатный дом, который мог бы поспорить с Бульонским древностью своего происхождения, мужеством и благородством». Именно наследницей этого рода была будущая мать Екатерины Медичи.

Переговоры о свадьбе длились около года. Наконец, посланник папы в Париже подписал условия брачного договора.

Глава шестая. Будущий муж лежит в люльке

Портрет женщины (возможно, Мадлен де ла Тур д'Овернь), (возможно, Жан Перреаль)

Без особой охоты Лоренцо по указке папы Льва X завоевал герцогство Урбинское. Но девушка, которую выбрал папа, заинтересовала молодого Медичи, и еще как! Пока нунций в Париже обсуждал детали брака с королем и отчитывался своему боссу в Ватикане, посланнику пришло письмо от молодого герцога. Он расспрашивал нунция о своей потенциальной супруге, которая чем дальше, тем больше ему нравилась. На этот раз желания папы и его племянника совпали.

За год герцог залечил раны и начал готовиться к поездке во Францию. Договор подписан, осталось познакомиться с невестой и сыграть свадьбу. У Франциска тоже произошли перемены в личной жизни: наконец родился первенец. Мы еще встретимся с ним в будущем. Ему предстоит вместо отца отправиться в плен к королю Испании. Его странную смерть после выпитого стакана воды запишут в список злодеяний Екатерины Медичи, но пока он еще младенец.

Счастливый отец-король написал папе Льву X – попросил стать крестным, восприемником от купели. Папа охотно согласился, но поскольку сам не собирался во Францию, то поручил миссию представлять его на церемонии крещения своему племяннику – нашему герою Лоренцо. Опять же хитрый ход. Папа понимал: приедет молодой человек за невестой во Францию и будет для всех «вдвойне желанным гостем». Время покажет, не ошибся ли папа в расчетах.

Наконец будущий отец Екатерины Медичи увидел замок Амбуаз. Именно там располагался в начале XVI века французский королевский двор. Лоренцо познакомился с королем, который обожал Италию и ее художников. Представили Лоренцо и юной королеве. Он поприветствовал маленького наследника – дофина. Король дал первенцу свое имя – Франциск, видя в малыше будущего великого правителя Франциска I. Этим надеждам было не суждено сбыться.

К счастью, никто не мог предугадать, что закончится жизнь принца раньше, чем он станет королем, поэтому ничто не омрачало праздничного настроения жителей Амбуаза. Самое приятное, пока Франциск I ждал приезда Лоренцо и крещения сына, у него родился еще ребенок, и опять сын!

Тот самый мальчик, который «соединит свою судьбу с будущей наследницей Медичисов». Да, да, именно так иногда писали в русскоязычных книгах XIX века – «Медичисы».

Лоренцо улыбнулся будущему зятю, который лежал в пеленках, кружевах и учился фокусировать взгляд. Будущий муж нашей героини сморщился и заплакал.

Праздновали крещение ни много ни мало 10 дней. Время проходило «в великолепных турнирах с битвами и осадами крепостей, которые даны были по этому случаю, принимал участие и герцог Урбинский, бывший вместе с герцогом Лотарингским восприемником принца от купели».

Весело пролетели последние холостые дни жизни Медичи. Через 10 дней после торжеств крестильных начались свадебные торжества. Главными героями стали уже родители Медичи. Светловолосая Мадлен определенно нравилась молодому воину.

Стартовал праздник за королевским столом. Продолжалось пиршество далеко за полночь. «Яркое освещение от множества свечей и факелов почти превращало ночь в день». Лицо молодой девушки освещали всполохи огней. Окончилось все танцами, где Мадлен не упустила возможность проявить всю свою грацию, и Лоренцо мог слышать, как соблазнительно шелестит тяжелая парча платья. В такт движениям невесты в ее волосах блистали драгоценные камни.

После бала начались рыцарские турниры. Пришла очередь молодому герцогу показать себя Мадлен с выгодной стороны.

Глава седьмая. Брак родителей: жребий брошен

Жан Клуэ, Портрет Франциска I, ок. 1525

Зрители с интересом наблюдали за потомком богатейшего семейства: обсуждали его доспехи, манеру держаться в седле и руководить своей потешной армией. Для полководца, недавно пришедшего с войны, это было увеселительной прогулкой.

Апофеоз рыцарского турнира – осада безымянного замка, построенного специально. Защитники были снабжены боевой артиллерией, и ранение можно было получить нешуточное.

Сценарий такой: осажденными командовал герцог д’Алансон. Вели осаду коннетабль де Бурбон с Вандомом.

Можете представить себе масштаб мероприятия, если на выручку защитникам крепости спешили 400 человек во главе с командующим Флеранжем?

Когда помощь подошла, откуда ни возьмись появился сам король Франции – Франциск I в великолепных доспехах – и присоединился к вспомогательному отряду. Подданные ликовали. Все настолько распалились огнем схватки, что развести врагов оказалось непросто.

Когда закончились торжества, будущие родители Екатерины Медичи отправились навстречу новой жизни. Они больше никогда не увидят Францию. Могли ли они подумать, что их дочь станет королевой этой страны?

Лоренцо отлично понимал земляков. «Нигде не были так рады случаю праздновать, как в самой Флоренции. Это была старинная слабость ея жителей. Со страстью отдаваясь вражде политических партий, они, впрочем, не могли слишком долго оставаться в удушливой атмосфере. Живая и расположенная к беззаботной веселости натура народа беспрестанно проглядывала сквозь тяжелые условия его исторического быта».

Как и его мать, Лоренцо не желал торжественных приемов, «чтобы предупредить чрезвычайные издержки со стороны республики. Но флорентийцы никак не хотели упускать случая повеселиться, попраздновать, и не столько, может быть, в честь герцога, сколько для собственного удовольствия, придумывали разные пиршества – одно великолепнее другого. Скоро во Флоренции истощился весь запас богатых тканей для мужских и дамских нарядов, и надобно было за ними посылать в Лукку и Венецию».

Чтобы остановить разорение народа, во Флоренции возобновили старые местные законы против роскоши, потому что в каждом городе молодых встречали с размахом.

Радовался в Ватикане папа римский – даже не усидел и выехал навстречу племяннику. Лоренцо получил благословение в Монтефьясконе, где произошло их свидание.

Герцогу не было 27 лет. Он намеревался приумножить славу фамилии. Никто и подумать не мог, что торжества будут последними радостными моментами в жизни супругов.

«Когда славный дом, казалось, был всего ближе к осуществлению своих давнишних надежд, в это самое время жизненные силы изменили ему до того, что старшая линия осталась почти без наследников».

Беда пришла через три месяца после возвращения Лоренцо. Скончалась мать герцога, бабушка Екатерины Медичи – Альфонсина Орсини. Еще через три месяца началась лихорадка у самого Лоренцо.

Болел герцог все лето. Болезнь отступала, но потом возвращалась. Зимой родственники перевезли молодого Медичи на виллу Сассетти, одну из самых живописных на севере Флоренции. Говорили, что местный воздух обязательно поправит его ослабленное здоровье.

Глава восьмая. Мадлен оставляет свое дитя навсегда

Неизвестный автор, портрет женщины (возможно, Мадлен де ла Тур д'Овернь)

Дышать свежим горным воздухом оказалось полезно. Летом болезнь отступила, но, когда опять похолодало, Лоренцо почувствовал новый упадок сил.

В начале 1519 года, в январе, он жаловался, что не может заниматься делами, ему трудно читать и даже вставать.

Наступила весна, но с ее приходом легче не становилось. Наоборот, каждый вдох давался труднее. Врачи решили перевезти больного во Флоренцию. Все понимали – если мужчина и поправится, то чудом. А ведь он – последний из старшей линии Медичи, ему нельзя уходить, не оставив наследника. В самый темный момент его жизни жена, как тогда говорили, разрешилась от бремени. 13 апреля 1519 года она родила здорового первенца. Девочку.

Красиво описывали ситуацию историки-романтики XIX века: «Это был как бы последний яркий луч солнца перед мраком черной тучи, которая готовилась облечь весь горизонт».

Известие, что герцогу стало лучше, в тот же день отправилось в Ватикан, к папе. Через три дня дитя крестили Екатериной Марией Ромолой де Медичи. Неожиданно и у молодой матери началась лихорадка. Развивалась болезнь так быстро и страшно, что врачи говорили: «Нужно готовиться к смерти». Было ли во всем виновато заражение крови?

Лоренцо забыл радость от рождения дочери и думал лишь о безнадежной больной, которая только-только стала его женой и матерью его ребенка. Промучилась супруга еще два дня, и базилика Сан-Лоренцо приняла юную герцогиню.

Собор назван в честь святого Лаврентия, через несколько лет и король Испании Филипп II прикажет возвести монастырь в честь него, где также будет усыпальница – Эскориал. Строительство флорентийской базилики Сан-Лоренцо спонсировал Козимо Медичи Старый, которого похоронили в ней первым из Медичи – под алтарем.

Истощенный организм Лоренцо не выдержал новости о смерти жены, его состояние резко ухудшилось. В конце апреля папа получил такое известие: «Можно опасаться всего». В первых числах мая понтифику докладывали: герцог при смерти. Четвертого мая молодого Лоренцо уже не было в живых. Прошло еще два дня, и флорентийцы проводили останки последнего Медичи к его несчастной супруге. Родители новорожденной девочки упокоились в церкви Сан-Лоренцо. Лоренцо II было 27 лет, а юной Мадлен – всего 21 год.

Так всего за месяц мечты папы Льва X обратились в прах. «От цветущего семейства осталась лишь малолетняя дочь, которая не прожила еще и полного месяца. Главные представители прав фамилии исчезли с лица земли, не оставив по себе даже прямого наследника».

Папа все это предвидел. Лоренцо еще не поднимался с постели, а понтифик уже думал: что делать, если племянник умрет? Как не упустить Флоренцию? А если король Франции решит, что у него появились права на Флоренцию? Лев X предпочел не думать о французах, а опереться на сильнейшего правителя Европы. С ним в январе 1519 года папа заключил тайный союз. Тайный для жителей Флоренции, которые и подумать не могли, что понтифик договорился о чем-то с королем Испании, наследником прав на корону Священной Римской империи – Карлом V.

Глава девятая. «Вечерняя заря»: Микеланджело создает гробницу герцога

Интерьер капеллы Медичи при церкви Сан-Лоренцо, Флоренция, Микеланджело Буанаротти, 1520–35 гг., надгробие Лоренцо Медичи

Пока Екатерина Медичи лежала в колыбели, один гений трудился над надгробием для ее отца. Он отсекал от мраморной глыбы сантиметр за сантиметром, чтобы создать величайшее произведение искусства, которым и сегодня гордится человечество.

По сей день во Флоренции надгробие Лоренцо Медичи привлекает внимание туристов, поскольку его автором был Микеланджело.

В тот год, о котором мы говорим, статуя Давида уже 11 лет украшала Флоренцию. Микеланджело создал ее в 26 лет, а во времена, когда папа заказал ему надгробие Медичи, скульптору было чуть за сорок.

В России можно найти лишь одну работу Микеланджело. Небольшая скульптура «Мальчик, вынимающий занозу» находится в Эрмитаже, в Санкт-Петербурге. Все остальное – лишь копии.

Например, копия надгробия Медичи представлена в Пушкинском музее. Мы редко задумываемся, проходя мимо нее, что это не абстрактный Медичи, «папский полководец», как сказано в аудиогиде, а не кто иной, как отец Екатерины Медичи. Поэтому не обязательно лететь во Флоренцию, чтобы увидеть одну из самых прекрасных работ Микеланджело. Тем не менее, безусловно, вся высота замысла раскрывается в подлиннике, что охраняет покой молодого герцога Урбинского в церкви Сан-Лоренцо.

Великий художник и скульптор приехал во Флоренцию в 1519 году по предложению папы римского и начал работу над гробницей.

Фигуры мужчины и женщины рядом с Лоренцо говорят о судьбе нашего героя на языке символов. Обнаженная женщина – это утренняя заря, символизирующая надежды, с которыми флорентийцы и папа римский встречали молодого Медичи, отца Екатерины. Фигура мужчины – вечерняя заря – говорит о том, как угасли розовые мечты о будущем вместе с жизнью герцога, названного в честь его славного деда – Лоренцо Великолепного.

Увидеть надгробие молодого Медичи приезжают во Флоренцию миллионы людей. Микеланджело изобразил его непохожим на известный портрет веселого юноши с большими глазами и бородой. Лоренцо скульптора – изящный, но атлетичный мужчина, одетый в римские доспехи, с надвинутым на глаза шлемом. Одна рука печального воина подпирает подбородок. Вот почему его называют «Pensiero», что значит «Мыслитель». В скульптуре отца Екатерины Медичи Микеланджело выразил больше, чем просто сходство. Эта печаль не об ушедшем в мир иной последнем потомке славного рода, печаль Микеланджело – о судьбе его любимой Италии.

Рядом с гробницей отца Екатерины – гробница его дяди Джулиано, умершего на три года раньше и тоже молодым. Усыпальницы выглядят как единое целое. Символы на них пересекаются. В ногах Джулиано – тоже обнаженные мужчина-день и женщина-ночь.

Ночь – самая трагическая фигура. Сначала кажется, будто она глубоко спит, как уснули навеки молодые Медичи, но в ее руке камень, значит, она лишь дремлет. Если камень выпадет из ее ладони, она проснется. Ночь, как и вся династия, пребывает на границе жизни и смерти, между сном и явью. Женщина опирается на маску трагедии, рядом с ней сова – спутница ночи. День и ночь, утренняя и вечерняя заря символизируют девиз семейства Медичи: «Всегда».

Если присмотреться, в фигуре Дня заметна шероховатость, как будто Микеланджело не успел закончить свой проект. Эти неровности, недосказанность – следы бурных событий, которые начались во Флоренции, когда автор создавал надгробие молодого Медичи. Произошло очередное восстание флорентийцев. Закончилась спокойная жизнь, Микеланджело примкнул к восставшим против «тирании Медичи», но, возможно, грубо обработанные лица – задумка самого мастера.

Интерьер капеллы Медичи при церкви Сан-Лоренцо, Флоренция, Микеланджело Буанаротти, 1520–35 гг. Надгробие Джулиано Медичи, герцога Немурского

Итак, герцог Урбинский и его молодая жена нашли вечный покой в церкви Сен-Лоренцо. Кто знает, как сложилась бы жизнь девочки, если бы ее молодые родители не умерли так рано и Екатерину Медичи обнимала бы и воспитывала родная мать. Возможно, все в судьбе сироты было бы иначе, как и в судьбе Флоренции, которой тогда правил бы ее отец Лоренцо II.

Но наша героиня росла не с родителями, и ее характер формировали совсем другие люди. Давайте посмотрим, кто воспитывал Екатерину Медичи. Это важные подробности, потому что от впечатлений детства зависит, как говорили раньше, «нравственный склад человека».

Глава десятая. Сирота

Аньоло Бронзино, портрет герцога Алессандро Медичи, ок. 1565–69 гг.

«Когда знаешь заранее, какая важная роль готовится в будущем для последней ветви знаменитого флорентийского дома и какое широкое поприще предназначалось для ея деятельности в зрелых летах, то становится особенно интересно узнать, как прошли детство и первая молодость этого ребенка, так рано обреченного круглому сиротству?

Кто были первые лица, его окружавшие, какие влияния действовали на него с наибольшею силою и, наконец, при каких обстоятельствах совершилось его воспитание?»

Самое высокое положение среди покровителей маленькой герцогини занимал родной дядя ее отца – папа римский Лев X. Тот самый, который организовал драматично короткий брак родителей Екатерины. Он по традиции опекал из Ватикана всех флорентийских родственников, но прежде всего осиротевшую малышку.

Кардинал Джулио, внебрачный сын Джулиано Медичи, привез девочку в Рим к папе Льву, сыну Лоренцо Великолепного. Двоюродные братья, почти ровесники, они выросли бок о бок и вместе творили историю.

Папа взял Екатерину Медичи на руки и благословил: «Не бойся дитя, ты в надежных руках». Братья решили, что место погибшей матери должна занять Кларисса Строцци, родная тетя девочки.

Екатерине не исполнилось и двух лет, когда папа римский скончался. Ему было всего 45 лет. Умер он так быстро, что и собороваться не успел. Отравили? Никто не знал наверняка. «Добрые люди» и его уход записали на счет «дитя смерти». Говорили, будто с рождением маленькой Екатерины беда пришла в семью и смерть косит Медичи одного за другим.

Все, кто имел отношение к девочке, кажется, находились в опасности. Через год после рождения Екатерины умер кардинал Биббиена, договаривавшийся о свадьбе ее родителей.

Малышка не осталась без высочайшего покровителя. Место папы в жизни наследницы занял кардинал Джулио Медичи. В этом были и плюсы. Кардиналу проще было присматривать за девочкой, чем папе. Он мог позволить себе жить во Флоренции месяцами, поэтому еще при жизни Лев X поручил кардиналу опекать Екатерину.

Кардинал подошел к задаче ответственно и не отказался от миссии, даже когда позже сам стал папой римским. А как же женщины? Они были ближе всех к Екатерине: носили ее на руках, утешали, были рядом, когда малышка болела. Прежде всего бабушка, жена Пьеро Глупого (Невезучего), – Альфонсина Орсини. Благодаря ей после изгнания Лоренцо Невезучего из Флоренции Медичи смогли вернуться обратно. Она год жила в Риме и лоббировала интересы зятя. Альфонсина делала так, чтобы ее сын Лоренцо получил в свои руки всю власть во Флоренции, хотя остальные Медичи стремились править вместе. Позже Екатерина Медичи будет действовать точь-в-точь как бабушка – делать все, чтобы протолкнуть детей повыше, помогая им получить власть, короны, влияние.

Надо сказать, что бабушка славилась грозным нравом и считала себя самой знатной в династии, с порога давая всем это понять. Отсюда и деталь, упомянутая исследователем XIX века Павлом Кудрявцевым, который писал о ней для «Русского вестника»: «Она никогда не могла привязать к себе ничьей симпатии».

Однако бабушка почти не воспитывала Екатерину. Она умерла даже раньше, чем папа Лев X, когда девочка только-только училась ходить. Вновь на площадях появился повод назвать Медичи «дитя смерти».

Место опекуна заняла родная сестра герцога Урбинского – Кларисса. Она выглядела особенно решительной женщиной на фоне своего мужа – Филиппа Строцци, наследника другой богатейшей фамилии в Италии.

Если первые опекуны Екатерины, бабушка и Лев X, были командой – ведь они удачно женили Лоренцо II на аристократке из Франции! – то новые, тетя и кардинал Медичи, будущий Климент VII, тихо враждовали.

Конфликт начался предсказуемо – из-за наследства Лоренцо II. Тетя Медичи заявила, что претендует на свою долю наследства покойного брата и матери. Кардинал не поддержал ее. Его заботили прямые наследники старшей линии, которых фактически не осталось. Екатерина была девочкой, а кардинал искал преемников-мужчин, которым можно было бы передать законное право продолжить род Медичи. Пусть с натяжкой, обходным путем, но все-таки сохранить преемственность.

У кардинала имелись всего две зацепки, и обе ненадежные. Первая – Алессандро Медичи. Происхождение этого отпрыска до сих пор туманно. Мальчика представляли как внебрачного сына покойного Лоренцо II. То есть для нашей героини он являлся братом. Матерью его была некая темнокожая служанка, от которой он унаследовал темный цвет кожи, черные кудри и пухлые губы. За экзотическую внешность Алессандро называли мавром.

По другой версии, он был тайным сыном самого кардинала Джулиано.

Пройдет несколько лет, и Алессандро женится на дочери императора Священной Римской империи Карла V – Маргарите Пармской, тоже внебрачном, но законном ребенке.

Второй мальчик, в котором текла кровь старших Медичи, – единственный, но, к сожалению, тоже внебрачный сын Джулиано Медичи. Ребенка звали Ипполито, он был внуком Лоренцо Великолепного. Отец ребенка лежал в капелле Медичи рядом с отцом Екатерины. Мужчинам не суждено было прожить долго и продолжить династию. Их дети-сироты тоже не могут сделать это, ведь она – девочка, а он – бастард.

Кардинал Джулиано стал папой римским и планировал возвысить своего тайного наследника. Он хотел, чтобы Алессандро унаследовал и продолжил старшую ветвь династии Медичи. Племянника Ипполито папа римский планировал выгодно женить, когда тот подрастет. Только о планах понтифик предпочитал до поры умолчать, потому что в семье Медичи больше симпатизировали Ипполито. Его происхождение казалось прозрачнее, мальчик был похож на отца.

Так и жили в неведении три отпрыска династии Медичи в прекрасном дворце. Дети были старше Екатерины на 8 и 9 лет. Кому из них достанется Флоренция? Кому выгодный брак, а кому любовь? Кому ранняя смерть? Никто не знал.