Текст книги "Опасные обстоятельства"
Автор книги: Александр Тамоников
Жанр: Боевики: Прочее, Боевики
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
В дверь постучали. Ирина крикнула:
– Открыто!
В проеме показалась физиономия Гринько:
– Ну ты чего мозги сношаешь? Душ просила, помыться, подмыться, а сама сидишь, как истукан на койке. Или опять на ломах? Рановато!
Девушка встала:
– Нет! Пока не на ломах! А чего сижу, тебя не касается. Ты ж никак душевую приготовил?
– Там и так все готово!
– Чего тогда приперся? Думаешь, я без тебя не знаю, что мне делать, или дорогу в душевую не найду? А?! Поняла! Ты же «шестерка» Горца. Следишь за мной, потому что хозяин велел. Не напрягайся. Лучше завтрак принеси, пока мыться буду. И сигарет захвати, хороших. Ступай!
У Гринько на скулах заиграли желваки:
– Ах ты сучка позорная! Давно ли раком стояла, когда я драл тебя во все дыры? А сейчас хвост подняла, блядь подзаборная? Так я быстро тебя на место определю.
Ирина, мстя насильнику за унижения, усмехнулась:
– Да что ты? Так и определишь? А ну попробуй? Посмотрим, как у тебя получится. А заодно и как на это отреагирует Горец. Не думаю, что он будет в восторге. А там кто его знает. Ну чего стоишь? Пробуй!
Гринько сплюнул на пол:
– Пошла ты! Дешевка!
– Перессал, Грин? Ты ж крутой?! Или такой только в отношении беззащитных и беспомощных баб? А перед мужичками ссыкун?
– Заткнись, тварь!
– Мне не нравится, как ты обращаешься со мной, и я обязательно скажу об этом Горцу.
Гринько прошипел от злости:
– Удавил бы овцу!
– Хорош пылить, а? Иди за завтраком, извращенец!
– Пойду! Но ты, сучара, за базар свой ответишь!
– Только не тебе, урод!
– Мразь!
Парень повернулся и вышел в коридор.
Ирина вздохнула.
Может, зря она вот так с этим Грином? Враги ей не нужны. «Шестерки» мстительны. Но что сделано, то сделано, не просить же прощения?! Все, забудем об инциденте, но больше никаких конфликтов. Она должна быть для всех тихой, смирившейся, послушной! Овечкой среди сытых волков.
Сбросив куртку, Ирина прошла в душевую.
Гринько же ввалился в комнату главаря:
– Горец! Прошу, позволь отоварить шлюху!
Отар Дания, сидевший в кресле, спросил:
– Что произошло?
– Эта блядь только что издевалась надо мной.
Горец удивленно взглянул на подельника:
– Издевалась? Интересно, каким образом?
Гринько рассказал о поведении Ирины.
– Нет, ты прикидываешь, какая-то грязная потаскуха посмела пасть раскрыть на мужика? Я еле сдержался. Но эту борзость так оставлять нельзя. Она должна ответить! Поэтому прошу, позволь наказать суку?
Горец сказал:
– Нет! Никакого наказания!
– Но что ж тогда мне, стелиться перед ней?
– Во-первых, Грин, смени тон, не с корешами на зоне базаришь. Во-вторых, ты прекрасно знаешь, что завтра должна будет сделать проститутка. И если выведешь ее из строя, то подставишь акцию под угрозу срыва. Этого нам не простят. Посему ты не только стелиться будешь перед шлюхой, а при необходимости и задницу ей лизать. Да, да, ты не ослышался. Задницу или промежность, на ее выбор. Не уверен, что это доставит тебе удовольствие, хотя... как знать!
– Да ты чего, Горец?
Главарь банды повысил голос:
– Чего спрашиваешь? Кто разрешал тебе трахать бабу? И не просто трахать, а изощренно насиловать, пользуясь ее беспомощным состоянием?
– Но никто и не запрещал! Если бы ты сказал, не трогай сучку, не тронул бы! А так, почему не развлечься? Она же шлюха, плечевка. Ее работа давать мужикам. А изнасиловать ее может только ишак своим метровым хреном. Да и то, скорее она его до смерти задрочит.
– Заткнись! Разговорился! Я допустил ошибку, не запретив трогать бабу. Только поэтому твой сексуальный беспредел остался безнаказанным. Но вторую ошибку я не совершу и приказываю тебе исполнять все прихоти женщины. На провокации с ее стороны не обращать внимания. Сдерживать себя при любых обстоятельствах. Предупреждаю, Грин, если хоть пальцем тронешь ее, я лично пристрелю тебя. У бабы на глазах! Понял?
Гринько процедил сквозь зубы:
– Понял!
– Хорошо понял?
– Хорошо понял!
– Тогда отнеси Ирине завтрак, блок сигарет и зажигалку. Как уберешь посуду и перекусишь сам, зайдешь ко мне. Возьмешь деньги, слетаешь на местный рынок, купишь шмоток. Что купить конкретно, я тебе скажу. Заодно заправишь джип под завязку. Вопросы?
– Нет вопросов!
– Помни, Женя, я дважды не предупреждаю!
– Помню!
– Свободен!
Гринько вышел из комнаты главаря, направившись на кухню. Он был зол на весь белый свет. Но ослушаться Горца не мог. Тот, если сказал, пристрелит – значит пристрелит. За внешним спокойствием грузина скрывался звериный нрав. И это хорошо знал Евгений Гринько. Проводив одного из своих подчиненных, Отар Дания прошел в комнату, где размещались остальные члены его банды. Мамед Мамедов или Мамед и Рубен Шахматов – Борода увлеченно играли в нарды. Увидев шефа, отодвинули доску в сторону. Горец присел в кресло:
– Как дела?
Ответил Шахматов:
– Да нормально все! Вот только Грин бесится. Не знаешь, с чего?
Дания усмехнулся:
– Его наша шлюха «обласкала». Высказала все, что о нем думает. В довольно оскорбительной форме. Грин просил разрешения наказать ее. Я запретил, более того приказал, чтобы исполнял все ее прихоти. Вот и бесится Женя. Ничего, перебесится.
Мамедов кивнул:
– Да, слова бабы были для Грина хуже удара серпом по яйцам. Сколько его знаю, он от баб подобного не терпел. Мочалил по полной. А тут какая-то шлюшка опустила.
Горец сказал:
– Все это ерунда. Акцию проводим завтра. В 8-40. В 8-32 на вокзал приходит пригородная электричка. Народ повалит к остановке. Вот тут мы и ударим!
Дания взглянул на Мамедова:
– Ты, Мамед, после обеда пойдешь прогуляться по округе. Задача – найти тачку, которую утром сможешь угнать без проблем. На ней мы с Грином вывезем шлюху к вокзалу. Затем, как отработаем главную задачу, бросим ее и выйдем к железнодорожному колледжу, где нас должен будешь ждать ты, Борода.
Мамедов спросил:
– Я, получается, остаюсь здесь?
– Да! Но по моей команде успокоишь старуху – хозяйку дома. Мы при отходе подберем тебя.
– Понятно! Труп прятать?
– Зачем? Оставь в ее спальне. И двери не закрывай. Соседи к нашему «одуванчику» не заходят, так что найдут старуху не скоро. Выйдешь на дорогу к трансформаторной будке. Там дождешься нас.
Мамедов кивнул:
– Я все понял!
– Вот и хорошо! Да, Рубен, ...
Дания повернулся к Шахматову:
– Новые номера и документы на тачку не забудь.
– Не забуду!
– И вообще, постарайтесь не оставить здесь следов своего пребывания. Это нам совсем ни к чему.
Шахматов спросил:
– Вопрос можно?
– Спрашивай!
– Отсюда куда поедем?
– Я скажу, куда. Пока новый объект Реваз не определил. Вечером в 20-00 собираемся у меня в комнате. Еще раз обсуждаем план предстоящей акции. У меня все! Я буду у себя, если что. Больше вопросов нет?
Мамедов пожал плечами:
– Да нет! Все ясно!
– Ну и ладненько!
Дания поднялся, вернулся в свою комнату. Достал из кармана сотовый телефон, набрал номер. Ему тут же ответил властный мужской голос:
– Слушаю тебя, Горец!
– Здравствуй, Реваз! У меня практически все готово к завтрашнему празднику.
– Подарки завезли?
– Да, в понедельник!
– Хорошо! Как кукла?
– В порядке!
– Хозяйка?
– Тоже!
– Надеюсь, ты не забыл, что надо позаботиться о ее здоровье?
– Нет, конечно.
– Что ж, тогда удачи тебе, дорогой!
– Один вопрос, Реваз? Куда мне следовать после праздника в Благодатном?
– Как только раздашь подарки, свяжешься со мной! Я все тебе подробно объясню!
– Понял! До связи!
– До свидания, Горец!
Отар Дания отключил телефон, удалил номер, положил мобильник в карман, присел в кресло. Закурил сигарету!
В грузинском городе Гори отключил телефон и абонент Горца, бывший полковник грузинской армии, а теперь тайный советник Сардикашвили Реваз Кандеашвили! Он прошел в сад небольшого, стоящего на окраине города, дома. Проговорил:
– Ну вот и началась операция «Возмездие». Русские ответят за Южную Осетию! Умоются кровавыми слезами. Грузия не пала. Она живет и мстит!
Заложив руки за спину, Кандеашвили пошел по аллее к беседке. Сейчас ему необходимо побыть одному. Еще раз продумать следующие ходы широкомасштабной террористической операции.
Глава вторая
Город Благодатный, среда, 15 октября.
Отар Дания поднялся раньше всех. В 5-00. Сделав несколько упражнений комплекса общефизической утренней зарядки, направился в душевую. По пути дернул ручку двери комнаты содержания Ирины. Та не была заперта, и Горец взглянул внутрь. Девушка спала, свернувшись калачиком на деревянной кровати, наполовину укрывшись одеялом. В доме было тепло. На кресле лежала ее новая одежда, красивый и строгий женский костюм, узорчатые колготки, белоснежная блузка, рядом стояли модные осенние сапожки, на вешалке висел бордовый плащ, под цвет сапожек. Дания прикрыл дверь. Принял душ. Побрился, собрал туалетные принадлежности в целлофановый мешок, вернулся в свою комнату. Уложил мешок в дорожную сумку. Туда же отправил халат, облачившись в спортивный костюм. Полотенцем аккуратно протер все предметы в комнате, к которым мог прикасаться. Закурил, подойдя к окну. На улице продолжался дождь. Мелкий, нудный, осенний. Из кухни раздались звуки передвигаемой посуды. Дания подумал – проснулась хозяйка, чтобы во время приготовить завтрак для постояльцев. 78-летняя Антонина Камиловна Верпаева проживала в собственном доме одна. Муж ее рано умер, сын погиб в Афганистане, так и не оставив матери внуков. У Антонины Камиловны был брат Ринат. Он жил в Грузии. И работал на Реваза Кандеашвили. Он и предложил дом сестры для временного проживания группы Горца. Верпаева не отличалась общительностью, имела довольно капризный характер. Поэтому и соседи относились к одинокой женщине холодно. Впрочем, соседями являлись такие же, как и Верпаева, пожилые люди, в основном пенсионеры. У них и без соседки забот хватало. Знал ли Ринат Камилович о том, чем для сестры закончится проживание гостей? Может, и знал. У Реваза служили люди отборные, лишенные сантиментов и жалости к кому бы то ни было, кроме, естественно, себя любимых. Они получали хорошие деньги, и за них были готовы на все. Так что, возможно, Ринат знал об участи сестры. Хотя какое это сейчас имеет значение? Затушив окурок в пепельнице, Дания прошел на кухню!
Верпаева варила куриные яйца в небольшой кастрюле, одновременно делая себе бутерброды.
Отар поздоровался:
– Доброе утро, Антонина Камиловна.
Старуха пробурчала:
– Какое оно доброе? Этот дождь на нервы действует. Никак не прекратится. А у меня в такую погоду суставы болят. Не успеваю таблетки глотать. Доброе?!
– Что ж поделать, возраст!
– Какой возраст? Семьдесят восемь лет – возраст? У тебя на родине люди до ста лет живут и ничего, винцо попивают да мясо трескают. Да и у нас на улице, в третьем от угла доме, фронтовик живет. Берлин брал. Ему сейчас восемьдесят восемь годков, а он зимой еще на лыжах катается. И жена у него на сорок лет моложе. И ничего, справляется. А ты говоришь, у меня возраст. Хотя, конечно, ты прав. Но хватит об этом. Завтрак будет стоять на столе вовремя.
– Спасибо! Я вам деньги вечером принесу!
Верпаева взглянула на Горца:
– Съезжаете никак?
– Да! Завтра!
– А обещали месяц жить!
– Вы не волнуйтесь, я заплачу за месяц, как было договорено!
– Да? Это десять тысяч рублев!
– Помню! Получите всю сумму!
– Тогда ладно, когда, говоришь, принесешь? Вечером?
– Да!
– До сериала! Потом спать лягу!
Верпаева ложилась и вставала рано.
Дания улыбнулся:
– Принесу до сериала. Когда он заканчивается?
– В девять!
– Ровно в девять и принесу!
– Неси! А сейчас ступай, мне завтракать время!
– Конечно, уважаемая Антонина Камиловна.
Горец прошел в комнату подчиненных. Включил свет. Подельники проснулись.
Дания приказал:
– Поднимайтесь, приводите себя в порядок, укладывайте вещи.
Главарь повернулся к Мамедову:
– Ты в 6-30 пойдешь, пригонишь «семерку», что присмотрел вчера. Смотри, чтобы угнал аккуратно.
– Не беспокойся. Тачка на отшибе стоит. Хозяин в больнице с аппендицитом. Жена его со смены заявится не раньше девяти. А то и позже. Ей же надо обсудить с мужем вариант продажи машины? Наверняка та сумма, которую я ей предложил, не дает бабе покоя. Сто пятьдесят штук – деньги хорошие для пяти-годовалых «Жигулей».
– И все равно, будь аккуратен, «покупатель».
– Понял!
Дания перевел взгляд на Гринько:
– Ты займешься женщиной.
Грин, зевнув, сказал:
– Сука наверняка дозу запросит! Колбасить ее будет.
– Никакой дозы. Впрочем, насчет дури я сам с ней поговорю. Твоя задача, чтобы она была готова к отъезду в 7-30! Ясно?
– Ясно!
– «Сюрприз» надежно упаковал?
– Обижаешь, шеф, я ж сапер со стажем. И заряд упаковал, и детонатор установил, предварительно проверив его работоспособность, и в пульте управления батарейки заменил. На всякий случай новые поставил.
– Куда старые дел?
– Выкинул! На рынке!
– Лады! Всем, кроме Мамеда, готовность к выезду в 7-30. Собираться не суетясь. Не шуметь. В душ по одному. Начали!
Проинструктировав подчиненных, Дания вновь вернулся в свою комнату. Вытащил из сумки целлофановый пакет, положил рядом с пепельницей. Окурки оставлять нельзя. И те, что накопились за время пребывания группы в этом доме. По его приказу их бросали в отдельное ведро, стоявшее на веранде дома. Горец сел в кресло, прикурил очередную сигарету. Задумался, вновь прокручивая в голове план предстоящей акции.
В 6-30 из дома ушел Мамедов. Через десять минут в комнату Ирины вошел Гринько. Кашлянул. Девушка проснулась. Грин усмехнулся:
– Ну, доброе утро, что ли, красавица? Как спалось на новом месте? Как самочувствие?
– Ты чего приперся так рано?
– Так вставать пора, дорогая. На работу скоро. Или забыла, что ты теперь на службе?
– Мне плохо!
– Примешь душ, полегчает!
Ирина действительно чувствовала слабость и легкую тошноту, но изобразила худшее состояние:
– Мне нужна доза!
– Не рановато? Вчера вечером ширнулась.
– Тебе этого не понять! Повторяю, мне нужна доза. Без дури не встану!
– Придется передать твои слова Горцу!
– Так передай! И быстрее!
– Не ори! Сейчас передам!
Гринько собрался выйти, но услышал голос Дания:
– Что тут у вас?
Грин обернулся:
– Шеф? Да вот не желает вставать наша девочка. Говорит, не может! Дозу требует!
Дания приказал парню:
– Уйди!
Гринько подчинился.
Горец подошел к кровати Ирины:
– Доброе утро, Ира!
Девушка ответила:
– Здравствуйте!
– Ты не можешь встать?
– Мне плохо!
– Я спросил, ты не можешь встать?
– Смогу! С трудом. А вот куда-то идти – нет.
– Ты не так долго принимаешь наркотики, чтобы вечерней дозы не хватило на утро.
– Наверное, это зависит от организма! Дайте мне дозу, и я стану, как новенькая.
Дания отрицательно покачал головой:
– Нет, так не пойдет. Под кайфом ты можешь наделать глупостей, привлечь к себе внимание, а это мне совершенно не нужно. Тем более человеку, которому ты должна кое-что передать.
– Значит, мне предстоит встреча?
– Да!
– В городе?
– Ну, не здесь же!
– Я постараюсь привести себя в порядок, но боюсь, мне это не удастся. Сильно тошнит и во всем теле слабость.
Горец приказал:
– Встань!
Девушка откинула одеяло, поднялась. Пошатнулась, протянув руку к халату. Села на кровать!
– Голова кружится!
Дания поднял за подбородок голову Ирины, взглянул в глаза:
– А не играешь ли ты со мной, девочка?
– Зачем? Я готова сделать то, что вы скажете, исполнять любое ваше приказание, но не могу. И в этом не моя вина.
Горец отпустил подбородок, достал из кармана пузырек. Открыл крышку, выложил на ладонь несколько таблеток. Протянул их Ирине:
– Возьми, выпей!
Девушка спросила:
– Что это?
– То, что часа на три снимет недомогание. Потом ты получишь дозу. Как только выполнишь работу. Мы поедем вместе, и я дам тебе шприц с героином прямо в машине. Но... после того, как ты выполнишь работу. Пей таблетки.
– А воды?
– Пей так, они в оболочке. Проглотишь без воды.
Ирина приняла препарат.
Дания сказал:
– Через десять минут тебе станет легче. Принимай душ, приводи себя в порядок, минимум косметики, ты не должна выглядеть размалеванной шлюхой. Волосы уложи в пучок. Одень костюм и жди. За тобой придет Евгений! Ты поняла меня?
– Да, я все поняла! А мне точно полегчает, и вы действительно возьмете с собой дурь?
– Тебе полегчает, и я возьму с собой наркоту! Еще вопросы есть?
– Нет!
– Тогда приляг!
Девушка опустила голову на подушку.
Выйдя из комнаты, горец увидел в коридоре Грина. Кивнул на дверь:
– Десять минут она полежит, затем займется собой. Находись здесь и не спускай с нее глаз!
– Пакет перенесете в машину вы?
– Ты! Как посадишь женщину в салон!
– Понял!
Дания прошел на террасу.
Синяя «семерка» въехала во двор дома в 7-10. Из салона вышел Мамедов. К нему вышел Дания. Спросил:
– Все нормально?
Мамедов показал большой палец правой руки:
– Чисто, как в аптеке! Никто и внимания не обратил. Впрочем, меня вчера соседи с хозяйкой возле машины видели.
– Ясно! Ключи в замке зажигания?
– Да!
– Бензин?
– Двадцать литров!
– Этого должно хватить. Ступай в дом. Как уедем, осмотри его. Протри еще раз все, к чему мы могли прикасаться, одновременно контролируя старуху. При получении сигнала знаешь, что делать!
– Знаю!
– Давай!
Отпустив подчиненного, Горец осмотрел «семерку». В ней тоже надо постараться не оставить никаких следов. Особенно от обуви. Переобуваться времени не будет. Значит, надо захватить с собой щетку и хлорку, пакет с которой стоял в кладовой. Зачем она Верпаевой? Но пожилые люди обычно ничего не выбрасывают, даже то, что им уже никогда не пригодится.
Главарь банды вернулся в дом.
В 7-20 Мамедов положил на пол заднего сиденья «семерки» пакет с хлоркой и жесткую щетку для чистки ковров. Шахматов вынес ведро с окурками, куда опустил и пакет из комнаты Дания. Пересыпал окурки в холщовый мешок, бросив его в багажник «Шевроле». В 7-30 Гринько вывел из дома Ирину. Таблетки помогли, а в новой одежде ее было не узнать. Респектабельная женщина. Ей очень шел бордовый плащ. Ирину усадили на сиденье переднего пассажира. Сзади устроился Горец. Гринько еще раз сбегал в дом, принес два пакета, которые передал главарю:
– Это передача!
Дания кивнул:
– Я понял!
Гринько сел за руль «семерки», надел перчатки, спросил:
– Ну что, с Богом?
Горец махнул рукой:
– Вперед!
«Семерка» выехала со двора и не спеша направилась в сторону вокзала. За ней последовал черный внедорожник. Гринько вел «Жигули» осторожно, не нарушая правил дорожного движения и пропуская пешеходов на многочисленных «зебрах». Остановка «семерки» инспекторами ДПС была крайне нежелательна для бандитов. Одновременно Дания начал инструктаж Ирины, наклонившись к ее сиденью:
– Задание на сегодня у тебя простое, Ира. Мы подъедем к железнодорожному вокзалу. Ты возьмешь обычный бытовой целлофановый пакет и пройдешь с ним на автобусную остановку привокзальной площади. Мы встанем где-нибудь рядом. В 8-32 на вокзал прибудет пригородная электричка. С ней приедет человек, которому ты должна передать пакет! Вот и все.
Ирина спросила:
– А как этот человек узнает меня? Да еще в толпе? С этой электричкой в город приезжает много народа, и остановка забьется людьми. Может, мне куда в сторону отойти?
– Нет. Ты должна находиться на остановке. А человек узнает тебя. По плащу и пакету!
– Но такие плащи могут быть и на других женщинах? Да и пакеты тоже.
– Я сказал, человек, который должен забрать пакет, узнает тебя! Конечно, проще было бы устроить встречу, скажем, у торговых киосков, но дело в том, что мужчина, который заберет пакет, находится в розыске. Ему выходить из толпы нежелательно. Если попадет в поле зрения милиции, то... впрочем, тебя это не касается. Запомни одно, ты должна стоять на остановке. Пусть вокруг будет толпа. К тебе подойдет мужчина славянской внешности и спросит – ты не от Горца? Ответишь, да, от Отара. Отдашь пакет и пройдешь к месту, где высадим тебя. Оттуда увидишь машину. Вернешься, получишь дозу! Все поняла?
– Да! А если ко мне никто не подойдет?
– Тогда вернешься с пакетом, как опустеет площадь! Или мы сами подъедем к тебе. Да! Оставайся лучше на остановке, мы сами заберем тебя.
– Хорошо! Я все поняла!
– Вот и умница! Веди себя спокойно, раскованно, по сторонам не смотри, не суетись. Помни, какой кайф ждет тебя по возращении.
– А вы взяли дурь?
Горец усмехнулся. Достал из второго пакета сверток, развернул его, взял в руки шприц, заполненный темной жидкостью:
– Смотри! Вот твоя доза!
– Ладно, я сделаю, что вам нужно.
– Не сомневаюсь. Ты хорошая девочка.
«Семерка» остановилась на улице «Вокзальной», не доезжая площади двадцати метров.
Горец взглянул на часы – 8-10. Сказал:
– Ждем!
Гринько повернулся к главарю:
– Мы под знаком, шеф!
– В смысле?
– Стоянка здесь запрещена. Разрешена лишь остановка. Не дай Бог объявится гаишный патруль. Менты обязательно прицепятся. А они на вокзале пасутся часто.
– А где можно стоять?
Гринько указал на улочку, отходящую от Вокзальной.
– Там!
– Так езжай туда!
Гринько проехал до поворота. За ним остановил «Жигули»:
– Теперь порядок!
– Ни хрена не порядок! Я же говорил, внимательно здесь все осмотреть. Почему знак не заметили?
Грин опустил голову:
– Виноват!
– Что-то ты часто стал допускать оплошности, Грин? Придется мне серьезно поговорить с тобой! Ладно! Это все потом, сейчас у нас 8-14. Ждать осталось недолго.
Издал мелодию сотовый телефон Дания.
Взглянув на дисплей мобильника, Отар ответил:
– Да, Борода?
Шахматов доложил:
– Я на месте!
– Народа рядом много?
– Никого! Вход в колледж с другой стороны. Так что можете свободно проехать по переулку. Здесь и место есть, где оставить «Жигуль», площадка за мусорными баками.
– Я понял тебя! Жди!
– Жду!
В 8-25 Горец передал Ирине пакет, в котором лежала какая-то плоская коробка. Пакет был нелегким, коробка весила не меньше двух килограммов.
Дания приказал:
– Иди, Ирина! И помни все, что я тебе говорил!
– Я помню!
Она вышла из машины и направилась к остановке.
Вскоре от вокзала пошли люди. Пригородный электропоезд прибыл в город по расписанию.
Горец достал из второго пакета точную копию телевизионного дистанционного пульта управления, передал его Гринько:
– Сигнал по моей команде. И моли Бога, чтобы твоя адская машина сработала.
– Куда ж она денется!
Горец стал следить за Ириной. Та встала точно там, где определил ей место Дания. И вела себя, как надо. Спокойно, без суеты. Постепенно вокруг нее стала скапливаться толпа. Подошел первый автобус. Почти сразу за ним второй.
Горец отдал приказ:
– Подрыв!
Гринько нажал на красную кнопку пульта, направленного в сторону остановки. В толпе возник огненный шар. Вспышка. И следом мощный взрыв, ударная волна которого качнула «Жигули». И Гринько, и Горец на мгновенье закрыли глаза. А когда открыли их, то увидели горящие автобусы и десятки валявшихся на асфальте изуродованных тел. Услышали крики боли и страха. Безоболочное взрывное устройство, изготовленное профессиональным сапером Евгением Гринько, было заряжено сотнями различным металлических предметов, от шарикоподшипников до мелких кусков крупных гвоздей и шурупов. Гринько корпел над взрывным устройством почти трое суток.
Горец быстро оценил эффект от подрыва самодельной мины. Он был впечатлен. Не менее двух десятков трупов, до сотни раненых, два взявшихся огнем автобуса. Скоро рванут их топливные баки, и эффект усилится. По площади метались кричащие люди. Мужчины, женщины, дети, а над площадью поднимался столб черного дыма.
Дания крикнул Гринько:
– Отлично, Грин! Вот это я понимаю, акция! А как рвануло?! От нашей шлюхи, наверное, лишь мокрое пятно осталось?
– Черт ее знает, может, и пятна не осталось. Нам уходить надо, пока менты да фээсбэшники не налетели. Оцепят район, не прорвемся!
– Ты прав! Давай по переулку к железнодорожному колледжу. Борода ждет нас!
– Надо бы Мамеду сигнал передать! А то...
Горец прервал подчиненного:
– За дорогой смотри, людей не подави, а то они носятся по площади, как взбесившиеся, без тебя знаю, что делать! Вперед!
Гринько развернул «семерку» и повел ее по задымленной привокзальной площади к железнодорожному колледжу.
Горец достал сотовый телефон, набрал номер.
Услышал голос Мамедова:
– Да, шеф?
– У нас порядок. Успокой старуху и выходи к определенному месту дороги.
– Понял!
– Давай! До встречи!
«Семерка» выехала на площадку за железнодорожным колледжем. Место было выбрано удачно. Вход в учебное заведение находился с противоположной стороны, окна классов смотрели на железную дорогу и частный сектор. Площадка находилась за глухой стеной спортивного зала.
«Жигули» остановились у «Шевроле».
Горец приказал Гринько:
– Протри быстренько салон, щеткой пройдись по коврикам, посыпь их и сиденья хлоркой.
Грин кивнул:
– Понял!
– Работай! Да быстро, Грин, быстро!
Сам же Дания прошел к Шахматову, менявшему номера внедорожника:
– Взрыв слышал?
– Да, но глухой!
– Странно, что студенты не ломанулись к площади.
– Еще ломанутся. Новость о ЧП у вокзала долетит в колледж быстро. Надо поторапливаться и нам.
– Все зависит от тебя!
– Я уже заканчиваю!
– Давай!
Горец осмотрелся. Вокруг по-прежнему никого. Пока никого. Он достал сотовый телефон, набрал номер. Ему ответил все тотже властный голос:
– Здравствуй, Горец, слушаю тебя!
– Здравствуй, Реваз, акцию в Благодатном провели успешно! Через пару минут начнем отход!
– Понял тебя! Поздравляю! Теперь запоминай. Из Благодатного едешь в город Светлореченск, по карте определишь, где он находится, но не очень далеко, в 180 километрах. Перед мостом через реку Светлую увидишь белую «Ниву» гос. № ... В ней будет находиться Виктор Юшко – Румын. Он проводит вас до места базирования и объяснит, что предстоит сделать в Светлореченске. По прибытию на хату, которая уже ждет вас, – доклад! Вопросы?
– Я все понял, Реваз!
– Ну и отлично! Удачного вам отхода. Да, со старухой не забудьте решить вопрос.
– Решим! До связи!
– До связи, Горец!
Главарь банды отключил телефон. Поежился. Мелкий дождь усилился. Впрочем, это было только на руку террористам. Сменил номера Шахматов, подошел Гринько. Доложил:
– «Семерку» обработал!
Дания приказал:
– Всем в машину!
Бандиты сели в салон «Шевроле».
С места переднего пассажира Горец отдал следующий приказ:
– Едем к старой хате, забираем Мамеда и выезжаем из города. Минуем пост ГИБДД. Останавливаемся. Ориентируемся по карте. Нам надо в Светлореченск! Там уже ждет Румын. Все! Вперед!
Борода медленно повел внедорожник в сторону окраины города.
Получив сигнал главаря, Мамедов, держа в руке крепкий капроновый шнур, пошел в комнату хозяйки. Верпаева дремала в большом кресле-каталке. Бандит на цыпочках подкрался к женщине, набросил на шею удавку, затянул шнур. Верпаева неестественно выгнулась. Ее сухие, жилистые руки потянулись к шее и упали на подлокотники. Она захрипела. Судорога пробила тело женщины. Через несколько минут Верпаева была уже мертва. Мамедов снял с шеи окровавленную удавку. Шнур прорезал горло, испачкался. Бандит вытер оружие убийства о халат жертвы, смотал его, сунул в карман. Осмотрел спальню, затем все жилые комнаты. Закончив осмотр, Мамед вышел во двор, через калитку на улицу и, не заметив никого постороннего, двинулся к трансформаторной будке у дороги. Над городом поднимался столб густого черного дыма. Мамедов усмехнулся, – акция удалась, а значит, на счет каждого бандита террористической группы Горца упали неплохие деньги. «Шевроле» еще не было видно, и Мамедов закурил. Об убитой им женщине он не думал. Подумаешь какое дело – удавить старуху. Мамед убил не меньше десятка ни в чем не повинных людей. Лично убил. За деньги. Поэтому он уже забыл о хозяйке дома, предоставившей банде кров. Наконец черный внедорожник вывернул из-за поворота. На секунду притормозил возле Мамедова. Тот вскочил в салон. Упал на заднее сиденье, рядом с Гринько.
Горец повернулся, коротко спросил:
– Ну?
– Все чисто!
– Уверен?
– Да!
– Как прибил старуху?
– Удавил шнуром!
– Она точно мертва?
– Обижаешь, Горец!
– Следов не оставил?
– Нет!
– Ладно! Теперь главное – проскочить пост ДПС. Будем надеяться, что выезд из города менты заблокировать не успели.
Гринько воскликнул:
– Так у нас документы в порядке. Надежные ксивы.
– Сейчас ничего надежней скорости быть не может.
Главарь повернулся к водителю:
– Прибавь обороты, Борода!
Но Шахматов ответил:
– Этого не следует делать. Едем спокойно, не торопясь. Перед постом не забудьте пристегнуться. Мы проезжаем Благодатный транзитом, ничего не видели, ни о каком взрыве не знаем. Менты нас проверят... А черт...
Дания резко спросил:
– В чем дело?
Шахматов остановил внедорожник:
– Мешок с окурками выбросить забыли!
– Так выбрасывай, черт бы тебя побрал!
Водитель вышел из машины, увидел стоящие невдалеке дымящиеся мусорные контейнеры. Достал мешок. Вскоре сел на место:
– Теперь порядок! Контейнеры кто-то поджег. Окурки сгорят, несмотря на дождь.
Мамедов спросил:
– А чего мне сказать, если менты спросят, почему у меня куртка мокрая?
Гринько усмехнулся:
– Поссать выходил!
Шахматов сказал:
– Все! Успокоились и пристегнулись. За поворотом пост.
Расчет бандитов оказался верным. Милиция еще не успела заблокировать выезды из города, а посему инспектор ГАИ, размахивая жезлом, стоял со скучающим видом под козырьком небольшого здания. Мокнуть ему явно не хотелось. «Шевроле» без проблем прошел пост. Через десять километров, не доезжая перекрестка у лесного массива, Дания приказал Шахматову остановить внедорожник. Борода подчинился.
Дания достал атлас автомобильных дорог, пролистал его, остановился на нужной странице:
– Так! Вот Благодатный! А где Светлореченск? Ага! Вот где он! Чтобы поспасть на дорогу к Светлореченску, нам следует проехать еще примерно километров шесть и свернуть налево. Дальше прямо. В мост через реку Светлую и упремся. Так, Борода, смотри, как надо ехать.
Шахматов наклонился к главарю. Тот показал пальцем маршрут движения. Спросил:
– Запомнил?
– Если что, подскажешь, но в общем ясно. Сто шестьдесят четыре километра. Это, с учетом остановок и возможных проверок ментами, часа три езды. Гнать не будем. Я понял, Горец!
Дания захлопнул атлас, бросив его назад, на колени Мамедова:
– А понял, Борода, так вперед!
Гринько спросил:
– Может, отольем?
Горец разрешил:
– Давайте! Только быстро.
– А жрать по дороге не будем?
– Может, еще плечевок снимем? Иди, облегчайся. Потом до Светлореченска пойдем без остановок, не считая постов ДПС. Время пошло!
В 10-23 черный «Шевроле» свернул на дорогу, ведущую к Светлореченску, и в 13-34 остановился, не доезжая припаркованной на обочине перед подъемом на мост белой «Нивы». Возле нее курил Виктор Юшко, известный еще как Румын. Он входил в состав группы Казбека – Шоты Буджири, но Реваз Кандеашвили временно подчинил его Горцу.
Дания вышел из салона «Шевроле», подошел к Юшко:
– Здравствуй, Румын!
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?