Текст книги "Акт слепого возмездия"

– Но он же за дозу сольет нас барыгам.

– Это смотря как поработать с ним. Извините, господа товарищи, вынужден прервать беседу. Время без двадцати двенадцать. Мне надо к начальнику. Вы тут посидите недолго без меня. Я скажу, чтобы секретарша сделала вам кофе или чай.

– Ступай, раз начальство ждет, – сказал Игнатьев.

Ларионов вышел в приемную.

Секретарша, миловидная молодая девушка, спросила:

– Вы к полковнику, Константин Максимович?

– Да, Вера. Ты поинтересуйся у гостей, что они будут, кофе или чай, и сделай то, что выберут.

– Да, конечно, Константин Максимович.

Ларионов направился к выходу, у дверей остановился, обернулся.

– Вера, а полковник сразу ушел в кабинет или какое-то время стоял у двери?

– Минуту, наверное, стоял. Интересовался, где я прическу делаю.

– Прическу?

– Ну да, я без парикмахерской обхожусь. Сама вполне могу пучок на затылке уложить.

– Понятно. Ты займись гостями.

– Да, товарищ майор.

Полковник Жданов, вернувшись от своего заместителя, прошел в свой кабинет, тут же достал сотовый телефон, набрал номер.

– Лев Аркадьевич, приветствую!

– Доброе утро, Алексей Петрович.

– Не такое оно и доброе, как хотелось бы.

– Что-то случилось?

– Пока не знаю, надо встретиться.

– Где и когда?

– В двенадцать у меня разговор с мэром. Но это ненадолго. В час буду свободен.

– Тогда подъезжай в кафе. Там поговорим, заодно и пообедаем. Я позвоню Розе, чтобы она столик нам в отдельной кабинке организовала.

– Договорились, буду в кафе. Если вдруг задержусь, подожди.

– Долго не смогу. Мне надо быть в думе. С двух часов прием граждан.

– Успеешь. До встречи.

– Что на обед заказать?

– На твое усмотрение.

– Хорошо, до встречи.

Переговорив с депутатом городской Думы господином Стригалиным, полковник начал смотреть сводку происшествий за последние сутки.

Его занятие прервал стук в дверь.

– Разрешите, Алексей Петрович?

– Заходи, Костя.

Ларионов прошел к столу начальника УВД, присел.

Полковник отложил сводку.

– Ты ведь знаешь, что сегодня я должен представить мэру наши предложения по организации народных дружин.

– Конечно. Все, что от меня требовалось, я передал вашему секретарю.

– Добавить нечего?

– Нет, вроде все предусмотрели.

– А как ты думаешь, не дополнить это дело предложением о привлечении к патрулированию города наших сотрудников, свободных от службы? А то получается, что мы только участковых к этому делу подтягиваем. Не маловато ли?

– Алексей Петрович, когда это у нас свободные люди были? У меня редкий офицер меньше десятка отгулов имеет, некоторые ребята отпуск за тот год еще не отгуляли.

– Я имею в виду патрульно-постовую службу.

– Об этом вам надо с майором Гавриловым поговорить. Но вряд ли он будет рад такой перспективе. Ему, как и всем нам, не хватает людей. Вы же знаете, что на серьезные мероприятия мы привлекаем практически весь личный состав. Но даже этого бывает недостаточно.

– Значит, никаких инициатив?

– Патрулирование вместе с дружинниками должны вести участковые инспектора. Тем более что они свои владения лучше других знают. Ребята тоже будут не в восторге, но их привлечь можно. Участковый всегда найдет время для отдыха.

– Хорошо, я понял тебя.

– Это все?

– Не совсем. Если не секрет, что у тебя делает Игнатьев и кто с ним? Раньше я этого человека не встречал.

– Вы знаете, что у меня с Романом приятельские отношения, вот он и зашел просто пообщаться. Дома тяжко, жена в плохом состоянии. Игнатьеву надо выговориться. Что же касается второго человека – это друг Игнатьева. Был на похоронах, решил задержаться здесь и поддержать товарища.

– Игнатьев, наверное, недоволен, что не возбуждено дело по факту гибели его сына? Ведь кто-то снабжал парня наркотиками, которые и стали причиной смерти.

Ларионов пожал плечами.

– Нет, об этом мы не говорили. Да и понимает Рома, что в его случае никакого дела возбуждено быть не может. Что же касается наркооборота в городе, то это компетенция полковника Овчинникова и его подчиненных.

– Понятно. Жаль парня. Считай, гордостью города был. А вот видишь, как оно обернулось. Подсадила какая-то сволочь на иглу.

– Употреблять дурь Максим мог начать и в Москве. Скорее всего, так и было. Там для этого гораздо больше возможностей, чем у нас в провинции.

– Но кто-то из местных приезжал к нему в общежитие университета.

– Это ни о чем не говорит. Товарищи по школе, одноклассники. Дело молодое, да и переночевать бесплатно можно.

– Ты прав. Ладно, я в мэрию, а ты занимайся своими делами. Да, кстати, что у нас по трупу в лесопарковой зоне?

– Убийство. Работаем, но если по свежим следам не раскрыли, то дело затянется. Зацепок практически никаких.

– А мотив убийства?

– Предположительно ограбление. У убитого не нашли ничего, кроме паспорта. По словам жены, у него всегда при себе были деньги, тысяч пять – семь. Он носил дорогие часы, печатку, цепочку, кольцо. Ничего этого на месте преступления не обнаружено. Впрочем, отсутствие денег и дорогих вещей может быть и прикрытием истинных мотивов. Так уже случалось.

– Значит, дело затянется?

– Скорее всего, Алексей Петрович.

– Ладно, иди!

Ларионов вернулся к друзьям, присел в кресло.

– Начальство ценные указания дало? – спросил Колтунов.

– Да, чего-чего, а на указания оно не скупится. Но мне кажется, что Жданов вызывал меня, чтобы узнать о вас.

– В смысле?.. – Игнатьев не без удивления посмотрел на Ларионова.

– Такое у меня сложилось ощущение. Спрашивал, с какой целью ты, Рома, здесь, кто второй, зачем пришел. Не в открытую, но Жданова, по-моему, интересовало именно это.

– О машине он не заикался?

– О «десятке»? Нет.

– Похоже, парни, что мы больше не увидим эту «десятку».

– Считаешь, что Жданов связан с наркоторговцами?

– Черт его знает, но кто-то же должен крышевать банду. Иначе она уже давно спалилась бы.

– Не факт, – ответил Ларионов. – Но посмотрим. В принципе, нам требуется не «десятка», а наркоман Вадим Щукин. И чем быстрее мы его отработаем, тем лучше.

– Ты уже знаешь, как это сделать? – спросил Колтунов.

– Здесь ничего сложного нет. Адрес известен. Конечно, на хате светиться не будем. Его надо подловить у дома, место там глухое, окраина. Брать его придется вам, я не могу рисоваться. Парня можно будет зацепить, когда он выйдет из дома в поисках денег на наркоту. Это легко определить по его виду. Взять, посадить в машину, вывезти из поселка, расспросить хорошенько. Потом можно будет и отпустить, даже денег на дозу дать.

– Вопрос в том, как узнать Щукина.

– По снимку. – Майор полиции достал из сейфа фотографию щуплого пацана лет восемнадцати-девятнадцати, передал ее Игнатьеву.

– Работай, Костя, мы поехали.

– Погоди, адрес-то возьми.

– Черт, голова совсем не соображает!

– Запишешь или запомнишь?

– Запомню.

– Пионерская шестнадцать, квартира два. Удачи вам. Я постоянно на связи.

Игнатьев и Колтунов вышли из управления.

– Слушай, а Птаха тебе сегодня не звонил? – спросил Юрий.

– Нет. А должен был!..

Игнатьев достал сотовый телефон.

– Не понял!.. Мобила не работает. С чего бы? Я не отключал. С тобой разговаривал.

– Случайно нажал кнопку, вот она и отключилась.

– Возможно. Да, так уже было. Надо купить смартфон.

– Давно пора, а то как-то несолидно с таким телефоном для владельца пусть малого, но бизнеса.

– Я не обращал на это внимания.

Он включил телефон, и тут же прозвенел сигнал вызова.

– Да, – ответил Игнатьев.

– Роман Семенович, это Птаха! Я уже пятый раз набираю вас…

– Привет, Жора! Извини, телефон случайно отключился. Ты где?

– У вашего дома.

– То, что нам надо, привез?

– Конечно. Ведь я обещал!

– А чего в дом не зашел?

– Да неудобно как-то. Врачиха мимо проходила, сказала, что вы с утра еще куда-то уехали. Вот я и не пошел.

– Ладно, подожди немного, мы с Колтуновым сейчас подъедем.

– Понял, жду!

«Тойота» и «Форд» встали на площадке рядом с «Опелем» Синицына. Отставные офицеры вышли из машины, поздоровались с бывшим подчиненным.

– Что привез?

– Два пистолета «ПМ», один с глушителем, и «АКС‑74У».

– Патроны?..

– К каждому пистолету по две обоймы, к автомату один магазин. Прихватил на всякий случай еще две светошумовые гранаты.

Колтунов улыбнулся и заявил:

– Видно, что твой знакомый работает серьезно. Сам-то не в деле с ним?

– Нет. Мне эти стволы на войне надоели.

– Как провез? Ведь тебя могли остановить на любом посту.

– Сейчас менты по багажникам не шарят. Если только ориентировка придет, что кто-то с оружием из зоны свалил.

– Я открою ворота, загоняй «Опель» во двор, там разгрузим оружие, – сказал Игнатьев.

– Тогда я завожу машину?

– Давай.

Синицын загнал «Опель» во двор и открыл багажник. Под старым солдатским бушлатом в картонной коробке лежали пистолеты, обоймы, укороченный автомат с магазином, две светошумовые гранаты.

– Ты бы еще стволы на сиденье положил!

– Но привез же.

– Рисковал, а нам сейчас надо работать аккуратно.

– Извините, я, может, и неправильно поступил, но сообщил о случившемся Чувашу.

– Рябову?

– Так точно. Он сейчас господин Рябов Валерий Дмитриевич, председатель совета директоров мебельной компании в Туле. Подумал, пусть знает.

– Ладно, – проговорил Игнатьев. – Сообщил, назад уже не отыграешь.

– Он просил передать соболезнования и сказать, что сегодня будет в Калининске.

– Зачем?

– Так он решил.

– Может, ты еще и Беляеву с Самойским позвонил?

– С ними у меня контакта нет.

– А то позвонил бы?

– Конечно. Вы же знаете, что наши парни всегда готовы прийти на помощь друг другу.

Колтунов улыбнулся.

– Это хорошо, что у тебя, Жора, нет контакта с ними. – Он повернулся к Игнатьеву. – Ладно. Я вот что, Рома, подумал. Возьмем мы наркошу или нескольких, повяжем распространителей, а куда их девать будем? Сюда привозить нельзя. Начнется работа, бандюки сразу въедут, кто выступил против них. Если сами не догадаются, то обязательно найдется умник, который им подскажет.

– О чем это вы? – спросил Синицын.

– Долго объяснять, Жора. Позже все узнаешь.

Игнатьев взял коробку с оружием. Мужчины прошли в здание. Хозяин дома отправил друзей в кабинет, а сам поднялся на второй этаж, к жене. Его сотовый, который он оставил внизу, прозвонил несколько раз.

Синицын хотел ответить, но Колтунов запретил:

– Не трогай! Майор сам разберется.

Игнатьев пришел через десять минут, и Колтунов тут же спросил:

– Как Маша?

– Уже лучше. Она настаивает, чтобы я отвез ее на кладбище.

– Сделай это, Рома! А после кладбища зайдите в храм. Свечки поставьте. Пусть Мария помолится. Это успокаивает.

– А вы?

– А мы поедем по адресу. Нечего резину тянуть. Будем пасти Щукина. Сначала вдвоем, если до вечера не выясним, то ночь разделим.

– На троих, – добавил Игнатьев.

– Ты нужен жене. На этом этапе мы с Птахой справимся. Так где будем держать тех, кого возьмем? Того же Щукина, например?

– Наркошу Ларионов советовал отпустить, а для других есть местечко. Дача в кооперативе «Речник», недалеко отсюда.

– Чья дача?

– Жил тут недалеко мужик один, Виктор Соловейчик, электрику у меня в доме проводил. Как жена умерла, решил на родину в Белоруссию податься. Хату и машину продал, а дачу не смог. Не нужна оказалась никому. Вот и сказал, прощаясь, если надо, то могу пользоваться. Да там и не дача, а одно название. Еще в советские времена участки по шесть соток раздавали, вот Виктор и взял. Домик поставил, а главное, погреб вырыл большой, настоящий бункер. Сразу вход не найдешь. Это от воров. Потом забросил участок. Да там сейчас мало кто что-то сажает. Кооператив распался, воду обрубили, насчет электричества не знаю. Место удобное, прямо у дороги, на берегу мелкой речушки стоит. Подъезд хороший, скрытный. Там вполне можно устроить изолятор временного содержания.

– Ты давно там был?

– Год назад. По случаю заезжал. Огород зарос, кусты, деревья старые, кое-какие засохли, домик покосился. Кстати, тогда свет еще был. Бункер в полном порядке.

– Это год назад. Надо будет посмотреть, что сейчас там. Может, домик уже снесли, или там бомжи поселились.

– Они туда только на зиму перебираются. Летом никого не найдешь, если и захочешь. Но проверить не помешает.

– Тогда мы с Птахой по адресу отправимся. Фото дай.

Игнатьев передал Колтунову снимок наркомана.

– На моей поедем?

Роман покачал головой.

– У тебя номера московские, а мою тачку тут знают. Придется на «Опеле». Там номерные знаки нашего региона, а местные урки его не видели.

– Так мне что, выгонять тачку?

Колтунов внимательно посмотрел на бывшего связиста.

– Ты вчера много выпил, Птаха?

– Нет, может, граммов триста.

– Почему же тогда не догоняешь?

– Чего не догоняю?

– Если мы собрались ехать на твоей тачке, то понятно, что для начала ее надо вывести обратно на улицу.

– Ага. Так это мы быстро.

– Жора, куда Чуваш должен подъехать? – спросил Игнатьев.

– Сюда. Я объяснил ему, как до вашего дома добраться.

– Сюда не надо. Позвони ему и скажи, чтобы приехал на улицу Спортивную, дом шестьдесят два…

– Так точно. Я запомнил. А дальше?..

– Ты не перебивай, а слушай! Вконец испортила тебя гражданка. Передай, как подъедет, пусть позвонит мне. Я скажу, что делать. Все понял?

– Так точно!

– Звони!

Синицын связался с Рябовым. Тот сообщил, что находится в семидесяти километрах от Калининска.

– Тогда запоминай, Чуваш. Как въедешь в город, тормозни и позвони командиру. Он поставит тебе дальнейшую задачу.

– Задачу? Вы уже начали работу?

– Да.

– Отлично. С майором свяжусь при въезде в город. Отбой.

– Отбой, Чуваш.

Игнатьев слышал слова Синицына, кивнул и сказал:

– А теперь езжайте.

Георгий выгнал «Опель» на улицу, «Тойота» и «Форд» заняли места во дворе. Потом Колтунов и Синицын направились к центру города. По пути отставной капитан объяснил Синицыну общую обстановку.

Рабочий поселок и нужный адрес они нашли быстро. Место действительно оказалось глухим. День, а ни одного человека не видать. Магазин был закрыт, половина старых построек чернела проемами окон без рам. Видимо, оттуда уже выселили жителей. Но тот дом, в котором жил Щукин, был обитаем.

– Окна квартиры номер два выходят во внутренний двор, – проговорил Синицын.

– Это когда на этаже три или четыре квартиры, а если всего две?

– Тогда пара окон смотрит на нас.

– Ты встал не совсем удобно.

От «Опеля» до дома было метров пятьдесят. Отсюда сложно узнать клиента по фото. Да и потом взять его будет непросто. Если заметит, то успеет уйти дворами.

– Давай-ка, Птаха, вперед, разворачивайся и вставай, чуть не доезжая первого подъезда дома номер шестнадцать.

– А это не будет выглядеть подозрительно?

– Считаешь, что наркоша обратит на нас внимание?

– Он-то вряд ли, а другие могут обратить. Наверняка найдется пара любопытных глаз, какой-нибудь бдительный пенсионер.

– Допустим, увидит он машину, двух человек в ней, и что? Позвонит в полицию? Скажет, мол, напротив моего дома встала какая-то подозрительная тачка? Так его менты только из уважения к годам открыто не пошлют куда подальше. А может, и не выдержат.

– Как скажете. – Синицын проделал маневр, предписанный ему, встал там, где указал Колтунов, выключил двигатель, вздохнул и пробубнил: – И сколько, интересно, нам придется здесь стоять?

– До победного конца.

– А если появится наркоша, брать на улице будем?

– По обстановке. Выйдет из дома, сразу не тронем, дадим отойти. Если придет с улицы, позволим войти в подъезд.

– А вот тут бдительный пенсионер точно поднимет тревогу.

Колтунов подумал.

– Ты прав. Лишняя суета нам не нужна. Значит, придется ждать, когда он выйдет на улицу. Я двинусь за ним и прижму где-нибудь в удобном месте, а ты подъедешь.

– Понял. А если мы не дождемся, на дежурство командир с Чувашем заступят?

– Не знаю. Возможно, если Игнатьев решит, что это необходимо.

Синицын опять вздохнул.

Колтунов посмотрел на него и осведомился:

– И чего ты пыхтишь, как телок не облизанный? Сосредоточься на работе!

– Не весело в этом поселке.

– Не спорю. Но для нас это место гораздо лучше какого-нибудь спокойного спального микрорайона. Ладно, обоим сразу пялиться на дом глупо. Ты с часок погляди, я покемарю, потом поменяемся.

– Я спать не хочу.

– Тогда наблюдай, пока не устанешь. Вопросы есть, рядовой?

– Никак нет!

– Ну и отлично. Фото держи при себе.

– Я запомнил физиономию этого придурка. Хорошо, что сейчас лето. Осенью или зимой он набросил бы на башку капюшон, узнай, попробуй.

– Это ты верно заметил. Работай!

Глава 4

«Мазда» начальника УВД остановилась у кафе «Весна» без десяти час. Полковник повернулся к водителю, своему верному человеку, сержанту Ивану Трунову:

– Ты, Ваня, здесь не отсвечивай. Поезжай куда-нибудь, пообедай и без вызова здесь не появляйся.

– Понял, Алексей Петрович, – ответил сержант.

Жданов достал из портмоне две тысячных купюры, бросил их на колени водителю:

– Это тебе на обед!

– Спасибо, Алексей Петрович.

– Спасибо, Ваня, в карман не положишь.

– Ясный палец, отработаю. Что скажете, то и сделаю.

– Послушай, Ваня, а ты человека убить можешь?

Сержант не без удивления взглянул на полковника.

– А что, надо кого-то грохнуть?

– Ты не ответил на вопрос.

– Прикажете, легко.

– Так уж и легко? Ты же еще никого не убивал.

– Ну и что? Много ума надо, что ли?

– Ума не надо, да только далеко не каждый может так вот сразу завалить человека.

– Так давайте проверим.

Теперь уже полковник смотрел на водителя с удивлением.

– В каком смысле?

– Рядом с моим домом есть новостройка. Там в подвале обретается бомж. Я его каждое утро вижу, выходит на поиски жратвы. Вечером зайдем в подвал, там я и кончу бомжа.

Жданов поднял указательный палец правой руки.

– Это неплохая идея, Иван. Я должен быть уверен, что у тебя в нужный момент не дрогнет рука.

– Не дрогнет.

– Посмотрим.

– Значит, вечером бомж?

– Нет, на слово поверю. Нам лишний труп не нужен, пусть и бомжа. Давай, езжай и ожидай вызова.

– Да, Алексей Петрович.

Начальник УВД выбрался из служебной машины и пошел к лестнице. У парадного входа стоял бугай в строгом черном костюме, белой рубашке и галстуке, которые шли ему, как фрак обезьяне.

При подходе полковника бугай открыл дверь.

– Добрый день! Проходите, пожалуйста, в зал, там вас встретят.

– Стригалин здесь? – не посчитав нужным поприветствовать охранника, спросил Жданов.

– Уже десять минут, – ответил швейцар, он же телохранитель депутата городской Думы.

Жданов прошел в зал. На входе его встретил молодой парень в белоснежной рубашке с галстуком-бабочкой.

– Здравствуйте! Лев Аркадьевич в третьей кабине слева от вас.

Там друг против друга сидели Стригалин и его супруга Роза Эдуардовна.

Полковник услышал окончание ее довольно бурного монолога:

– В общем, так, Лева, либо ты забираешь павильон, либо я сама найду деньги, но тогда…

– Извините, – проговорил Жданов. – Кажется, я помешал вам.

Роза Эдуардовна изобразила лучезарную улыбку.

– Ну что вы, Алексей Петрович, это я все пристаю к мужу со своими женскими капризами.

Жданов поцеловал Стригалиной руку.

– Вы, как всегда, очаровательны, Роза Эдуардовна.

– Ну, куда мне до вашей молодой супруги. Кстати, как поживает Виктория Юрьевна?

– Хорошо поживает.

– Ну, еще бы, с таким мужчиной! Но все, оставляю вас. Виктории привет. Надеюсь, мы с ней подружимся, хотя она и моложе меня на двадцать лет.

– Дорогая Роза Эдуардовна, как известно, женщины не имеют возраста. Они прелестны всегда.

Жена бросила взгляд на мужа и заявила:

– Вот, Лева, поучись, как надо обращаться с женщинами!

– Ты иди, Роза, а я возьму урок у нашего галантного полковника.

Госпожа Стригалина, официальная владелица этого кафе, больше похожего на приличный ресторан, удалилась, покачивая привлекательными бедрами.

Депутат перехватил взгляд полковника и заметил:

– А ты еще тот самец, Алексей.

– Не отрицаю, нравятся красивые женщины.

– Кому они не нравятся?!

– Вот бы моей Вике такую же попку, а то у нее как у пацана…

– Чего же ты тогда женился на ней?

– В постели чертовски хороша, Лева. Вытворяет такое, что обо всем забываешь.

– Сейчас ты, возможно, и удовлетворяешь ее в плане секса, но подумай, что будет дальше.

– Оставим этот разговор. Я не за тем приехал.

В кабинку вошел официант, выставил на стол бутылку коньяка, бокалы, тарелки с салатом и доложил:

– Шашлык будет готов через пять минут.

Стригалин кивнул.

– Хорошо, ступай!

– Если что…

– Знаю! – Депутат повысил голос: – Сказал же, ступай!

– Шашлык на косточках? – спросил Жданов.

– Конечно, как ты любишь.

– Прелестно. Давай по рюмашке.

Депутат налил коньяку. Оба выпили, слегка закусили салатом.

– Я вот что хотел сказать тебе, Лева, – начал полковник. – Сегодня я застал своего заместителя в обществе Игнатьева и еще одного мужика, по словам Ларионова, друга этого отставного майора.

– Ну и что? Всему городу известно, что Игнатьев и Ларионов поддерживают приятельские отношения.

– Они говорили о «десятке», которая каталась в Москву и деревню Горькую.

– Вновь не вижу ничего удивительного.

– Дело, Лева, не возбуждено, а эта троица обсуждает машину, которой пользовался покойный сын Игнатьева.

Стригалин посмотрел на полковника и спросил:

– Думаешь, что они решили провести самостоятельное расследование?

– Игнатьев, Лева, в свое время командовал разведывательной группой отряда спецназа. Я успел пробить второго мужика. Это Колтунов Юрий Павлович, он был у Игнатьева заместителем. На похоронах присутствовал еще один сослуживец Романа. А тот мужик упертый, ему официальной версии смерти сына мало. Я не думаю, а уверен, Лева, что эта троица, а то и большая по составу группа лиц, воевавших вместе, будет искать тех, кто подсадил Максима на иглу.

Стригалин усмехнулся.

– Что эти бывшие спецназовцы могут раскопать? Выйдут на Ванина? Так тот и не прячется. Он имеет лицензию, таксует. Да, возил молодых людей в Москву, да, катал и Максима, да, в том числе и в деревню Горькую. Работа, мол, у меня такая.

– Напрасно ты усмехаешься, Лева. Ты сугубо штатский человек, а мне пришлось бывать на Кавказе. Я знаю, видел, как работает спецназ. Игнатьев со своими бойцами громил профессионально подготовленные отряды арабских наемников. Каждый из них обучен так, что мои омоновцы и в подметки им не годятся.

– Но сколько лет с той войны прошло, Леша? Спецы уже не те. Чтобы поддерживать форму, они должны постоянно быть в тонусе, готовиться каждый день. А Игнатьев кто? Он уже сколько занимается шиномонтажом?

– Вот так многие заблуждались. Профессионал, Лева, всегда остается профессионалом. Чтобы обрести нужную форму, ему совершенно не обязательны постоянные занятия. Он возьмет свое ее за считаные дни. Да, согласен, этот человек в чем-то будет уступать себе прежнему, но не настолько, чтобы утерять способность решать самые сложные задачи.

– Я гляжу, ты не на шутку испугался, Леша. Ты, целый полковник, начальник всей полиции, который держит город!

– Я не испуган, Лева, а встревожен. Ты уж поверь, это чувство имеет под собой основания.

Разговор прервал официант, принесший дымящийся, только с огня, ароматный шашлык из молодого барашка.

– Приятного аппетита, господа!

– Спасибо, Виталик. Свободен!

– Да, Лев Аркадьевич.

Стригалин снова налил по стопке коньяку.

– Давай, дружище, еще выпьем, как следует закусим, а потом продолжим разговор. Хотя сразу скажу, что я не вижу какой-либо угрозы. Во всяком случае, пока.

Плотно пообедав, Стригалин развалился на диване и заявил:

– Ты согласен, что у меня здесь лучший шашлык в городе?

– Согласен. Шашлык замечательный.

– Не зря я Рустама перетащил из Москвы. Пришлось платить больше, чем в столице, но он стоит этих денег.

– Не зря. Но к теме, Лева. Считаю, что тебе надо предупредить Авдея, чтобы принял меры безопасности.

– И какие, по-твоему, меры он должен принять?

– Ну, скажем, на время прикрыть самые уязвимые точки.

– Какие именно?

– Открытые, доступные. Надо убрать торгашей из таких мест, как центральный рынок, дискотеки, вокзал…

– Ты с ума сошел? – воскликнул депутат. – Тогда придется закрывать более половины точек, на две трети сокращать реализацию.

– Это временно, Лева, пока не прояснится ситуация с намерениями Игнатьева и его дружков.

– А если они действительно решили рыть по полной программе? Может, из-за этого свернуть вообще все дело? В принципе, это несложно, но за товар надо отдавать бабки. Причем в срок, чтобы не потерять надежного поставщика. Ты готов расстаться с парой миллионов долларов? Да по мне проще убрать этих чертовых спецназовцев.

Жданов прикурил сигарету, выпустил облако дыма к резному потолку.

– А вот насчет того, чтобы убрать их, Лева, ты не горячись. Они сами кого хочешь уберут.

– Подожди-ка! Кто у нас в городе начальник полиции, ты или Игнатьев?

– Хороший вопрос.

– Так что, ты не в состоянии нейтрализовать нескольких человек?

– И все же, Лева, меры предосторожности надо усилить.

– Знаешь, Леша, не думал, что ты такой слабак. Но это не снимает с тебя обязательств. Прикрытие бизнеса на тебе, поэтому будь добр решать подобные вопросы собственными силами. Я свои обязательства исполняю. Товар приходит вовремя, сеть распространения отлажена. Мы получаем без задержки очень даже большие деньги, Леша.

Жданов затушил окурок в тарелке с костями от шашлыка.

– Нам, Лева, сейчас надо не делить обязательства, права и обязанности, а объединять усилия, дабы бизнес и дальше процветал. Так я предупрежу Авдея, да? А он уж пусть решает сам.

– Достал ты меня! Хорошо, предупреждай и устанавливай наблюдение за спецназовцами. Или с этим тоже проблема?

– Формально сделать это я не могу, но что-нибудь придумаю.

– Еще выпьем?

– Хватит. Это ты здесь можешь целыми днями сидеть, а у меня работа.

– Депутат, по-твоему, бездельник?

– Ой, вот только не надо этого! Как ни зайдешь в вашу Думу, так от силы двух-трех на месте застанешь.

– Не в вашу, Леша, а в нашу городскую Думу. Депутаты не обязаны постоянно находиться в кабинетах, им с людьми работать надо, с народом общаться, выявлять их проблемы, нужды, помогать им.

– Особенно это актуально здесь. – Жданов усмехнулся. – Хотя ты прав. Твоя супруга, бармен, официант и охранники тоже народ.

– Вот именно.

– Ладно. Поехал я. Будем на связи.

– Ты не нервничай, Леша, – с улыбкой сказал Стригалин. – А то, не дай бог, это скажется на потенции. Тогда, боюсь, сбежит от тебя молодая жена. Ну, все, извини, я же пошутил.

– Не надо так шутить, Лев Аркадьевич!

Стригалин поднял руки, словно сдавался в плен:

– Не буду. Обещаю!

– До связи.

– Удачи!

Жданов вышел на улицу, достал сотовый телефон, набрал номер.

– Иван, ты где?

– Недалеко от кафе, в магазине. Водички зашел купить.

– Пообедал?

– Да.

– Подъезжай к кафе.

– Шесть секунд, шеф!

Вскоре «Мазда» остановилась прямо возле полковника. Жданов сел рядом с водителем.

– Куда едем, Алексей Петрович?

– У тебя найдется пара надежных парней? – спросил полковник.

– Из управления?

– Нет, из штатских.

– Один есть точно, брат мой двоюродный, Василий Буравин. Он безработный сейчас, как старую котельную в промзоне закрыли, так и отдыхает. У него друзей полно.

– А машина есть?

– «Семерка» еще девяностых годов.

– На ходу?

– Да, Васька за техникой смотрит.

– Пьет?

– Не больше других.

– Но и не меньше, так? – Жданов усмехнулся.

– Не меньше. – Сержант тоже хмыкнул. – А что, товарищ полковник, есть работенка?

– Есть, Ваня, только для человека трезвого, осторожного, умного.

Трунов оживился и воскликнул:

– Васька, если надо, ни грамма в рот не возьмет. Он человек аккуратный, ответственный. Не дурак, вон на копейки умудрился дом свой поднять.

– Значит, он безработный сейчас?

– Ищет работу, да вы сами знаете, как с ней у нас в городе. Говорил, не найдет, в Москву поедет.

– Будет ему работа и тут.

– Да? А что за…

Но полковник перебил сержанта:

– Ты знаешь, где находится Бутовский переулок?

– Знаю, тупик со стороны улицы Чехова. Там еще кафе неплохое. Девочек снять можно.

– И это ты мне, начальнику управления внутренних дел, говоришь?

– Э-э, Алексей Петрович, все мы люди, все человеки.

– Так, давай к этому кафе! По дороге созвонись с братом, пусть тоже туда подъедет, но быстро, понял?

– Понял, Алексей Петрович.

«Мазда» тронулась, Трунов набрал на мобильнике номер брата, не забывая при этом следить за дорожной обстановкой.

Спустя двадцать минут машина начальника УВД припарковалась у кафе. Практически сразу подъехала подержанная «семерка». Из нее вышел мужчина крепкого телосложения в джинсах и рубашке.

– Василь, давай сюда! – позвал его сержант. – Забирайся на заднее сиденье.

Буравин узнал главного полицейского начальника в городе.

– Во как! Сам господин Жданов. Здравствуйте.

– Привет. Ты, брат сказал, сейчас безработный?

– Временно, на следующей неделе в столицу поеду, попробую подыскать что-то приличное.

– У меня есть для тебя работа и здесь.

– В ментовку, извините, в полицию пригласить хотите? Так у меня вроде возраст не тот.

– Для того чтобы работать на полицию, не обязательно быть ее сотрудником.

– Это вы меня что, стукачом заделать хотите, полковник?

Жданов усмехнулся и спросил:

– А есть на кого стучать?

– Если только на братана да на жену, которая мозги мне канифолит, когда выпью. Еще на собаку дворовую Жульку. Вредная тварь, так и норовит исподтишка куснуть!

– Вот видишь, стучать тебе не на кого. Я, Вася, предлагаю тебе работу даже не на полицию, а на себя лично. Разницу улавливаешь?

– Пока нет.

– Ладно, мне надо, чтобы ты нашел напарника и какое-то время посмотрел за интересующими меня лицами, используя собственный транспорт.

– Это типа проследить?

– Не типа, а проследить!

– Меня этому не обучали.

– Тебе брат объяснит, как надо осуществлять наблюдение. Ничего в этом сложного нет. Мужик ты неглупый, справишься, особенно если хочешь заработать хорошую сумму.

Буравин оживился.

– Вот о сумме хотелось бы узнать конкретнее.

Жданов ухмыльнулся.

– Ты сколько рассчитываешь в Москве получать?

– Думаю, тысяч на пятьдесят работу найду без проблем, а то и больше.

– Я дам тебе триста тысяч.

– Триста? – удивился Буравин. – Только за эту самую слежку за кем-то?

– Да.

– А это мне одному или с напарником вместе?

– Напарник-то есть?

– Есть, Толян Борода. Свой мужик, а за деньгу удавится. – Буравин повернулся к брату. – Да ты его знаешь, Иван.

Трунов кивнул.

– Знаю. Жадный, каких поискать, каждую копейку считает.

– Он тоже сейчас безработный? – спросил Жданов.

– Нет, Толян огурцами занимается, – заявил Буравин. – С весны уезжает в деревню. Там у него целые плантации. Есть и своя клиентура московская, которая оптом берет огурцы. Еще он их солит, жена в Москву возит и продает.

– Значит, у него сейчас самый сезон?

– У Толяна двое сыновей. Подростки, но эксплуатирует их он по полной. Хозяин, в общем. Есть на кого оставить огурцы, коли побольше заработок подвернется.

– Понятно. Ему даю сто тысяч. И на бензин вам по десятке каждому. Пойдет?