Текст книги "Ушаков и Нельсон: два адмирала в эпоху наполеоновских войн"

В первую неделю существования Института Египта вышел в свет первый номер и его печатный орган «Курьер Египта. Современный политический и военный журнал» (Courier de l’Egypte. Revue d’actualite politique et militaire). А ещё через два месяца появился литературный и политико-экономический журнал научного учреждения «Египетская декада» (La Decade egyptienne. Journal litteraire et d’economie politique). Журнал выходил ежемесячно вплоть до 21 марта 1801 года.

Наполеон у Сфинкса

Научная часть экспедиции была ядром этого похода. Недаром в моменты боя офицеры тут же отдавали команду: «Ученых и ослов – на середину!» Ученых берегли как зеницу ока, прикрывая их от случайных пуль, от бедуинских копий и сабель: ведь без них экспедиция теряла всякий смысл. И ученые не подкачали: эта гвардия, состоящая из 175 человек, блестяще справилась со своей задачей! Пока основная армия вела бои то в Египте, то в Сирии, пятитысячный отряд под командованием генерала Дезе прошел в Верхний Египет к острову Элефантина. Там находились древние храмы, которые были осмотрены и исследованы. Самое ценное было немедленно вывезено. Вот так без наказания произошло одно из ограблений века. По утверждению некоторых историков, на островах Элефантина и Филе, расположенных в дельте Нила, и было спрятано все самое ценное, на чем зиждилось богатство Древнего Египта.

Существуют свидетельские показания участников похода, согласно которым Наполеон лично исследовал пирамиду Хеопса и даже провел там целых три дня. Известно, что на «свидании» с мумией Рамзеса II командующий провел наедине более двух часов. То, что было собрано французскими учеными в Египте, невозможно переоценить. Этот груз знаний и тайн привел не только к появлению множества новых научных областей (например, египтологии, произведшей революцию в истории), но и к перелому в жизни человечества. Поэтому в конечном счёте свою битву на фоне египетских пирамид Наполеон выиграл, невзирая на то, что 23 августа 1799 года он вместе с ближайшим окружением погрузился на корабль и отбыл на родину, бросив армию на произвол судьбы. Но домой полководец, загубивший армию и флот, почему-то вернулся триумфатором. Его встретили как победителя и героя, и через некоторое время неудачник, проваливший военную кампанию, совершил небывалый взлет, став первым консулом Франции. Тайные знания, похищенные у египетской цивилизации, – вот что стало его подлинной армией, ведущей от победы к победе.

В составе авангардных частей генерала Луи Шарль Дезе находились и ученые, решившие воспользоваться случаем для изучения тайн Востока. Когда на французские войска налетали отряды мамлюков, раздавалась команда: «Ослов и ученых на середину!» Солдаты охраны ставили в центр каре эти две экспедиционные ценности – любознательных двуногих интеллектуалов и безотказных длинноухих носильщиков – и вступали в схватку. В стычках с мамлюками французы выходили победителями.

К чести учёных, находившихся в Египте, ими были сделаны важнейшие открытия и озвучены прорывные гипотезы. Математик Гаспар Монж дал объяснение эффекта миражей. Химик Клод Луи Бертолле в Египте исследовал свойства каустической соды, которые были использованы древними египтянами для мумификации. Художник Редут во время египетской экспедиции занимался зарисовками местной флоры и затем проиллюстрировал многие издания по ботанике. Писатель и гравер Доминик Виван-Денон изучал политические науки и после возвращения из похода издал 1802 году сочинение «Путешествие по Нижнему и Верхнему Египту», украсив его собственными гравюрами.

Механик и живописец Никола Жан Конте, который 1792 году предложил использовать воздушный шар для наблюдения за неприятелем, во время египетской экспедиции создал в Каире специальные мастерские, которые обслуживали армию. Французский натуралист и зоолог Жюль-Сезар Савиньи в Египте модернизировал систематизацию ракообразных и насекомых.

В 1798 году Наполеон нашёл поручение для литераторов. Он приказал составить ему и для всей армии походную библиотеку из отделов: точные науки, география, история, поэзия, романы, политика и мораль.

После захвата острова Мальта Наполеон приказывает Монжу и Бертолле осмотреть хранилище Ордена Иоаннитов для выяснения, что в них есть ценного. Затем поручает Бертолле переплавить все золото и серебро в слитки.

В Египте он поручает Монжу, Бертолле вместе инженерами оборудовать в Каире здание, в котором помещались бы французская и арабская типографии, химическая и физическая лаборатории, библиотека, зал для заседаний, а если окажется возможным, то и обсерватория.

Наибольшее предпочтение Наполеон отдавал математикам. В Египетском походе принимали участие трое известных учёных. Это Гаспар Монж (1755–1839), который дал объяснение эффекта миражей, которые пугали солдат в пустыне. Он прославился своим приложением алгебры и анализа к геометрии. Верный сторонник Бонапарта был назначен им пожизненным сенатором. Жан Батист Фурье (1768–1830) известен работами по алгебре, дифференциальным уравнениям и математической физике. Его «Аналитическая теория тепла» является основой создания теории тригонометрических рядов (рядов Фурье). Он сопровождал Наполеона в Египет, был назначен губернатором Нижнего Египта. По возвращении во Францию в 1801 году более 10 лет возглавлял один из департаментов Франции, добившись на этом поприще больших успехов. В 1822 году стал постоянным секретарем Французской академии наук. Этьен Луи Малюс (1775–1812) – французский физик и военный инженер, являлся капитаном в Египетской экспедиции. За работы в области поляризации света стал членом Французской академии наук.

Четвёртым доверенным лицом Наполеона являлся математик, механик и астроном, один из создателей теории вероятностей Пьер Симон Лаплас (1749–1827), единственный, кто не принимал участия в Египетском походе, но которого Наполеон осыпал всеми почестями и привилегиями. Через месяц, будучи уже первым консулом, назначает Лапласа министром внутренних дел и до середины ноября 1799 года возлагает на него непонятные министру поручения. В 1803 году Наполеон сделал Лапласа вице-президентом сената, а через месяц – канцлером. В 1804 году ученый получил орден Почетного легиона. Наполеон Бонапарт – без пяти минут диктатор, он усиленно подчеркивал свои симпатии к последним энциклопедистам эпохи Просвещения, клялся в верности их идеалам. Он частенько цитировал Руссо, которым немного увлекался в ранней молодости. Готовя меч, генерал нередко посещал Академию наук и места, где собирались учёные и философы.

Самым удивительным открытием научной части экспедиции явилось обнаружение Розеттского камня. Интересно, что первое сообщение об уникальном камне появилось 15 сентября 1799 года в газете «Курьер Египта». «…Во время фортификационных работ командир инженерного батальона Дхаутпул обнаружил камень из очень красивого черного мелкозернистого гранита… Одна сторона, хорошо отполированная, представляет различные надписи, разделенные на три параллельные полосы. Первая и верхняя надпись – письмо из иероглифических букв. На ней помещено четырнадцать строк, однако часть ее утрачена вследствие разрушения камня. Вторая и промежуточная – буквы, которые, как полагают, являются древнесирийскими; в ней насчитывается тридцать две строки. Третья и последняя надпись – письмо на греческом языке. Генерал Мену частично перевел греческую надпись… Этот камень представляет большой интерес для изучения иероглифических букв…»

Сотрудники Института сделали копии высеченного на памятнике текста, используя метод копирования, который впоследствии будет назван литографическим, а Эдмонд Франсуа Жомар воспроизвел надписи «Розеттского камня» в рисунках. Копии и рисунки немедленно отослали в Париж, как бы предчувствуя, что находка будет утрачена.

В 1801 году французы потерпели в Африке поражение от англичан. После капитуляции французов возник спор по поводу произведений древнеегипетского искусства, собранных французскими учёными. Одним из ключевых артефактов был Розеттский камень. Генерал Ж. Мену отказался передать находки англичанам, утверждая, что они принадлежат Франции. Как именно камень оказался в руках англичан, остаётся загадкой. Английский полковник Тёрнер, который сопроводил камень в Великобританию, заявил позже, что он лично отобрал его у Мену и увёз на лафете (камень имеет высоту 114,4 см, ширину 72,3 см и толщину 27,9 см, весит 760 кг). Тёрнер доставил артефакт в Великобританию на борту бывшего французского фрегата «Египтянки» в феврале 1802 года. 11 марта Розеттский камень был представлен Обществу антикваров Лондона. Позже он был передан в Британский музей, где хранится и по сей день.

Конечно, ситуация у Наполеона в Египте могла сложиться более благоприятно, если бы не гибель французского флота в бухте Абукир. Рассмотрим детали этого трагического сражения, в котором контр-адмирал Нельсон принимал деятельное участие.

2.3. Морское Абукирское сражение и его стратегическое значение

Повествование начнём с весны 1798 года, когда вся Европа была в ожидании наступления французской армии, которое готовилось в полной тайне. Даже офицеры армии не знали цели наступления. Для маскировки распространялся слух, что целью похода может быть помощь ирландскому восстанию, которое началось в том же году, а значит, ожидалось вторжение в Великобританию. Ложные слухи создавали французскому генералу благоприятные условия для похода в Египет. Бонапарт собрал более 35 тысяч солдат и мощный флот на средиземноморском побережье Франции и Италии.

Британское правительство и Адмиралтейство имели несколько предположений о возможных намерениях противника. Думали, что это подготовка к захвату Сицилии или острова Корфу. Не исключалось и нападение на Португалию. Полагали, что французы собираются атаковать Неаполь. Обсуждалась возможность замышляемого ими далекого похода в Вест-Индию с целью захвата находившихся там английских колоний. Очень вероятным представлялось, что Франция предпримет попытку послать флот и войска для высадки в Ирландию. Наконец, страшно боялись, что подготавливаемая экспедиция направится в Ла-Манш, соединится там с другими кораблями французского флота, находящимися в Бресте, и войсками вторжения и обрушится на юго-восточное побережье Англии.

В Лондоне дали новые указания адмиралу Сент-Винсенту (Джон Джервис), который с лета 1795 года являлся командующим Средиземноморским флотом. Во-первых, было предложено любыми средствами помешать подготавливаемой французами экспедиции достигнуть ее цели. Во-вторых, для этого адмирал должен был предоставить в распоряжение «какого-либо осмотрительного флаг-офицера» 12 линейных кораблей. Это означало, что англичане переходили от наблюдения и разведки силами флота к использованию этих сил для нанесения поражения французам в Средиземном море.

У адмирала Сент-Винсента был на примете свой «осмотрительный флаг-офицер» для контроля за передвижениями на Средиземном море – контр-адмирал Горацио Нельсон. Но он находился в вынужденной отставке из-за сложного ранения руки, лечился и мечтал о возвращении на флот. Получается, что из тягостного бездействия Нельсона вывела политика Англии, которую она вела против Франции. Адмирал Сент-Винцент лучше других понимал и ценил Нельсона. Поэтому в октябре 1797 года он просит Адмиралтейство направить его на свою эскадру, блокировавшую Кадис. 21 декабря было официально объявлено о назначении Нельсона на «Вэнгард».

Пресса сообщила, что храбрый контр-адмирал вскоре отправится в какую-то секретную экспедицию. Тогда еще никто – ни Адмиралтейство, ни сам Нельсон – не мог предположить, что эта экспедиция меньше чем через год принесет контр-адмиралу мировую славу, а Англии – крупный успех в борьбе с противником. 29 марта 1798 года Нельсон поднял свой флаг на линейном корабле «Вэнгард». Нельсон якобы должен был провести ограниченную операцию исключительно разведывательного характера – установить намерения противника. Но в то же время его миссия имела и символическое значение. Она означала, что английский флот после двухгодичного отсутствия возвращается в Средиземное море. Приход Нельсона должен был означать: англичане здесь! Прежде всего требовалось точно установить, к чему готовятся французы в портах Тулона, Марселя, Генуи, Чивитавеккья и некоторых других.

8 мая Нельсон с тремя линейными кораблями, двумя фрегатами и корветом вышел из Гибралтара и двинулся к южным французским портам. Он не знал еще, что в это же время Бонапарт прибыл в Тулон. Через несколько дней англичане захватили французский корвет и от его команды узнали о прибытии Бонапарта. Установили, что 15 французских линейных кораблей, находящихся в Тулоне, готовы к выходу в море, что командует ими адмирал Брюэс, держащий свой флаг на 120-пушечном «Ориенте». Стало известно, что большое количество войск готово к погрузке на транспорты. Это было ценно и важно, но Нельсону нужно было знать, когда и куда именно направляется эта грозная армия. Захваченный экипаж корвета об этом ничего не знал.

После ряда осложнений, вызванных штормом, 7 июня Нельсон встретился с эскадрой, посланной адмиралом Сент-Винсентом. Теперь под командованием Нельсона была прекрасная эскадра из 13 лучших 74-пушечных линейных кораблей, одного 50-ти пушечного и брига. Солидное боевое соединение обладало существенным недостатком – отсутствовали фрегаты, крайне необходимые для разведывательных операций. Использовать для этого линейные корабли было нельзя. По этому-то Нельсон безуспешно метался в поисках французской армады.

Только в Неаполе Нельсон получил хоть какие-то данные о противнике и немедленно направился к Мальте, однако Бонапарт уже покинул Мальту. Но куда он двинулся, этого никто не знал. Напряжение и нервозность Нельсона нарастали, он плохо владел собой. Контр-адмирал неустанно разрабатывал планы битвы на все возможные случаи. Он вызывал капитанов и обсуждал с ними свои замыслы. Через некоторое время капитаны уже прекрасно знали, как их командующий поступит в любой ситуации, знали и свои задачи. Это превратило эскадру в единый организм, способный четко действовать и мгновенно реагировать на любые маневры противника. В походе вели непрерывные учения по стрельбе, неустанно тренируя офицеров и матросов. Итак, Неаполь отпал, Сицилия отпала, отпала и Мальта. На совещании четырёх опытных английских капитанов высказано предположение, что французы пошли к Египту. Туда же направилась и английская эскадра.

Но Бонапарт, уже зная, что его ищет эскадра Нельсона, пошёл на хитрость и отправился к Александрии непривычным, более южным путем. Тем временем Нельсон спешил на всех парусах по кратчайшему пути. В ту же ночь его эскадра прошла в непосредственной близости от французской. Был туман, и англичане не заметили противника. Английская эскадра обогнала медленно двигавшуюся флотилию французов и достигла наконец Александрии, но противника здесь не было. Контр-адмирал решил, что французы находятся в Сицилии. Английская эскадра тут же повернула обратно, но Нельсону опять не повезло. Из-за сильного встречного ветра лишь 19 июля, разминувшись второй раз на близком расстоянии с французами, английская эскадра прибыла в Сиракузы на Сицилии. Нельсон понял, что ошибся. Теперь благоприятный ветер позволил переход до Александрии покрыть всего за четыре дня. Англичане подошли к порту, но опять не нашли там французских кораблей. Был дан сигнал повернуть на восток и идти вдоль берега. Тогда вахтенные увидели, что линейный флот французов стоит на якоре в Абукирском заливе.

Это было 1 августа 1798 года, когда после 60-дневных поисков неприятеля англичане обнаружили французский флот недалеко от Александрии. Там находились 13 линейных кораблей, три фрегата, 400 транспортов, 10 тысяч матросов и 1183 морских орудия генерала Бонапарта. Солнце клонилось к закату, а французский адмирал, командир эскадры Брюэс был уверен, что Нельсон едва ли рискнет начать сражение до рассвета в заливе, где было много подводных рифов и отмелей.

Вице-адмирал Брюэс, похоже, считал стоянку у берегов Египта отдыхом. Появление англичан явилось для него неожиданностью. В своих сообщениях из Александрии адмирал писал Наполеону, что фарватер промерен и обставлен бакенами, что батареи у старого порта в блестящем порядке, что через несколько дней эскадра окажется в гавани и можно будет спать спокойно. Только этих дней у него не оставалось.

В ряде донесений из Александрии Наполеону сообщали, что эскадра не выслала дозоры и не пытается задержать неизвестные суда, появляющиеся в море. Вызывало удивление, что матросы не проводят учения, много судовых шлюпок у берега, а матросов – в городе и на пляже. Наполеон высказал в письме к Брюэсу недовольство по поводу этих фактов и выразил недоумение, почему эскадра еще не в гавани, где она могла быть в безопасности. Он не понимал, почему вице-адмирал не поставил в линию стоявшие в гавани корабли, фрегаты, шесть бомбард и 10 канонерских лодок, почему не пополнил экипажи боевых кораблей за счет конвоя из Александрии.

Маршруты следования флота Наполеона и поисковой эскадры Нельсона в Средиземном море по пути в Египет, 1798 год

Неоднократные указания Наполеона в переписке с адмиралом указывали, что если невозможно ввести корабли в Александрийскую гавань, то необходимо отправить эскадру в Корфу, где она находилась бы под защитой прибрежных батарей, и ожидать приказа от посланника в Константинополе. При отсутствии приказа – идти к Тулону и взять под охрану конвой с отставшими войсками.

Последующий анализ сражения при Абукире показал, что командующий французской эскадрой вице-адмирал Франсуа Брюэс действовал крайне безграмотно. Он не позаботился о принятии очевидных мер по охранению собственного флота, которые были необходимы в Абукирской бухте. Адмирал не держал в море дозорных судов и не высылал разведчиков для заблаговременного предупреждения о приближении англичан. Он не сделал этого даже 1 августа, когда значительная часть команды была отправлена на берег за пресной водой, а батарейные палубы загромождены вытащенными из трюма бочками.

Даже сама диспозиция эскадры была устроена неграмотно. Вице-адмирал Франсуа-Пол де Брюэс в первой линии расположил 13 линейных кораблей, но ни один из флангов не был настолько приближен к отмели четырёхсаженной глубины, чтобы противник не мог его обойти и не смог бы проникнуть внутрь диспозиции. Проходы между отмелью и флангами не были защищены даже группами фрегатов, которые составляли вторую линию против средней части первой. Мелкие суда (около 30) находились под самым берегом, у мыса Абукир.

Правда, на острове Абукир была построена батарея, но из-за слабости установленных на ней шести орудий и дальности расстояния она не могла остановить прорыва кораблей противника, которые легко прошли между отмелью и северным флангом первой линии.

На первый взгляд казалось, что позиция французского флота почти неуязвима. 13 линкоров вице-адмирала Брюэса стояли стеной, прикрывая вход в Абукирскую бухту. Их фронт вплотную примыкал к прибрежным отмелям, что, как полагал французский командующий, исключало возможность проникновения англичан в бухту. По этой причине на французских кораблях к бою подготовили лишь артиллерию бортов, обращенных к морю. Брюэс, ожидая подхода Нельсона с запада, расположил сильнейшие линкоры, включая флагманский «Ориент», в хвосте колонны, обращенной к Нильской дельте. Разведка, а также охранение не были организованы. Треть личного состава находилась на берегу, остальные занимались ремонтом кораблей.

Для англичан 1 августа 1798 года был знаменательным днём. После 60-дневных поисков неприятеля они обнаружили французский в мелководной бухте. Там находились 13 линейных кораблей, три фрегата, 400 транспортов, 10 тысяч матросов и 1183 морских орудия генерала Бонапарта. Солнце клонилось к закату, а французский адмирал, командир эскадры Брюэс был уверен, что Нельсон едва ли рискнет начать сражение до рассвета в заливе, где было много подводных рифов и отмелей.

Как только Брюэс узнал о появлении англичан, на совещании подтвердил своё решение принять бой. Должны были последовать приказы о готовности к выходу в море, но вице-адмирал не стал этого делать, ибо моряки с берега прибыли на корабли только около 21 часа. Командующий решил принять бой, стоя на якоре. Казалось, что всё было учтено, и противник, дерзнувший атаковать, был обречен на неудачу. Однако вице-адмирала Брюэс глубоко ошибался, так как имел дело с Нельсоном, когда невозможно что-либо предугадать.

Флот под командованием контр-адмирала Горацио Нельсона имел 14 линейных кораблей с 8 тысячами человек и 1012 орудий. Обнаружив французский флот, Нельсон приказал поднять сигнал «приготовиться к сражению», а про себя думал: «Завтра к этому времени я заслужу или лордство, или Вестминстерское аббатство (почетную могилу)». Английский адмирал стал действовать нестандартным образом. Несмотря на вечер, одной из колонн Нельсон приказал втиснуться между неприятельским фронтом и прибрежными отмелями, пренебрегая риском посадки кораблей на мель. В результате французский флот попал в положение между двух огней.

Когда около 16 часов Брюэсу доложили о приближении неприятеля, то он остался спокойным. Он был уверен, что вечером противник атаковать не будет. Значит, в запасе целая ночь. За это время можно было дождаться возвращения части экипажей, отправленных на берег за водой, перестроить колонну и к рассвету встретить неприятеля во всеоружии.

Но английский адмирал дал французам на раздумье не всю ночь, а всего 45 минут. Командующий французской эскадрой при Абукире, стоявший растянутой колонной вдоль вектора ветра, не допускал мысли, что Нельсон попытается вклиниться между ними и берегом. Колонна английских кораблей полным ходом рванула к головной части линии противника и открыла огонь. При этом часть кораблей вошла в промежуток между берегом и противником, обстреливая не подготовленные к бою борта французов. Англичане постепенно продвигались вдоль враждебной линии, громя один французский линейный корабль за другим.

Потрепанный бурей 74-пушечный корабль Нельсона «Вэнгард» избежал опасных подводных скал, занял выгодную позицию и стал на якорь. Одновременно остальные корабли английского адмирала разместились вдоль противоположных бортов кораблей французов, готовые к бою. Только один английский корабль сел на мель. Теперь у англичан оказалось 1012 орудий, у французов – 1183. Разыгрался жаркий бой. Через два часа два передовых корабля французов были выведены из строя.

Сражение в бухте Абукира длилось уже несколько часов, а пять кораблей и два фрегата арьергарда французов в нем так и не приняли участия. Хотя было очевидно, что их пушки могли изменить ход сражения в пользу французов. Командующий этой группой кораблей французский контр-адмирал Вильнев мог рассчитывать на победу, так как в тот момент французские корабли оказывались сильнее. Однако он так и не пришел на помощь. Позднее он оправдывался тем, что в дыму не мог прочесть приказ командующего эскадрой.

Около 21 часа на флагманском корабле «Ориент» вспыхнул пожар. Он пылал как факел. Через час корабль разнесло в щепки, что на полчаса прервало сражение. Надо напомнить, что самом начале сражения французский адмирал Брюэс получил ранения в лицо и руку, но продолжал командовать, оставаясь на капитанском мостике. Однако вскоре был тяжело ранен осколком ядра и быстро скончался. После смерти адмирала произошли серьёзные события с пожаром на флагманском корабле французов.

В 8 часов вечера был ранен Нельсон. Осколком ядра ему рассекло кожу на лбу, она широким лоскутом упала ему на глаза и заливала все лицо кровью. Нельсон упал на палубу, но опытный корабельный врач пришил кожу и перебинтовал голову. После лазарета Нельсон отправился на палубу.

Сражение было в самом разгаре. Французский 120-пушечный корабль «Ориент» медленно приближался к судну Нельсона, но удачно посланное ядро, пробив борт «Ориента», угодило прямо в пороховой погреб. Произошел взрыв такой силы, что, по словам свидетелей, его слышали французские солдаты, находившиеся в 25 милях от берега на египетской территории. Только на следующий день после боя Нельсон узнал, что на борту «Ориента» в трюмах находились сундуки с золотом и три миллиона золотых ливров для жалованья солдатам Наполеона в Египте. На дно ушли сокровища, реквизированные французами у мальтийских рыцарей, деньги, изъятые у римского папы и в Швейцарии. А битва продолжалась до утра.

Смертельно усталые матросы подчас падали и засыпали прямо у пушек, несмотря на оглушительный гром канонады. На рассвете от французского флота остались невредимыми лишь четыре судна под руководством адмирала Вильнева – они сумели покинуть ставшую западней Абукирскую гавань и вырваться в открытое море. Остальные корабли были уничтожены или стали добычей англичан. Эскадра Нельсона потерь в кораблях не имела. Потери британцев, посчитанные сразу же после битвы, составляли 218 убитых и около 677 раненых. Количество раненых и скончавшихся от ран неизвестно.

Французские потери значительно превосходили британские. Число пострадавших находилось в диапазоне от 2000 до 5000 человек, среди них более 1000 захвачено ранеными. Почти 2000 человек погибли (половина из которых стала жертвой взрыва французского флагмана). В течение нескольких недель после битвы море выбрасывало тела погибших моряков вдоль побережья Египта. Погибли командующий, четыре капитана, ещё семеро были тяжело ранены. Французскому флоту был нанесён серьёзный ущерб. Из 13 линейных кораблей Бонапарта одиннадцать отправились на дно. Средиземноморская эскадра Наполеона прекратила своё существование.

Из шести захваченных кораблей только три удалось восстановить до боеспособного состояния. Конвой трофейных кораблей под командованием Сумареса сначала остановился на Мальте, где помог местному восстанию, а затем отправился на базу в Гибралтар, куда прибыл 18 октября. После размещения раненых в военном госпитале и пополнения запасов конвой направился в Лиссабон.

Раненый адмирал Нельсон наблюдает с палубы «Вэнгарда» за гибелью французского флагмана

Битва при Абукире была названа «самым убедительным морским сражением эпохи парусного флота» и «самой восхитительной победой британского флота в XVIII веке». В одно мгновение изменилась стратегическая обстановка в Средиземном море, так как Английский флот вернул себе господство. Королевский флот блокировал французские и союзнические порты. Британские корабли отрезали Мальту от Франции, что вынудило французский гарнизон отступить к Валлетте. Последовавшая осада Мальты, длившаяся два года, принудила защитников из-за голода капитулировать.

Огромная армия Наполеона в Египте оказалась отрезанной от родины, что разом обесценило её значение. Теперь без прикрытия военного флота, погибшего в Абукирской бухте, Бонапарту нельзя было послать ни одного солдата на помощь. Из Египта невозможно было перевезти в метрополию ни грамма полезного груза. Теперь берега южной Европы больше не подвергались риску попасть под удар французского флота. В 1799 году британские корабли преследовали армию Бонапарта, продвигавшуюся по Палестине, и сыграли решающую роль в поражении французов при осаде Акры. Поражение вынудило Наполеона отступить в Египет и серьёзно расстроило его планы на Ближний Восток. Вот почему в том же году успешный генерал вернулся во Францию, вновь оставив свою армию.

Политический престиж англичан в глазах народов и правительств континента немедленно вырос. Османы, на союз с которыми после захвата Египта рассчитывал Наполеон, теперь выступили против Франции, помня о результатах битвы при Абукире. Это в значительной мере подорвало позиции французской армии, оставшейся в Египте. Победа Нельсона также вдохновила Австрийскую и Российскую империи в 1799 году объявить войну Франции. Русский флот вошёл в Ионическое море, а российские и австрийские войска отвоевали большую часть территории Италии, захваченной Наполеоном в прошлую войну. В 1801 году британский экспедиционный корпус разгромил деморализованные остатки французской армии в Египте. Королевский флот использовал своё господство в Средиземном море, чтобы высадить десант в Египте, не опасаясь засады у побережья. Франция лишилась стратегической инициативы в континентальной Европе и не могла вернуть её себе, пока Бонапарт не стал первым консулом.

Несмотря на решительную победу британцев, эта кампания иногда считается стратегически успешной и для Франции, так как Наполеону удалось продолжить войну на Ближнем Востоке, а позднее невредимым вернуться в Европу с плеядой генералов и маршалов, участвовавших в Средиземноморской кампании 1798 года. Кроме того, из бывшей французской эскадры даже в Египте были уничтожены не все французские суда. Помимо четырех кораблей и фрегатов, ушедших к Мальте и Корфу, в Александрии находились два 64-пушечных корабля, семь фрегатов, бригов и корветов; уцелело также и большинство транспортных судов. Это позволяло экспедиционной армии успешно вести походы из портов Южной Франции, Северной Италии и с Ионических островов.

Что касается наград Нельсона за успешный бой по уничтожению французского флота, то подробно осветим его параграфе 3.5 «Конец героя». Реальной заботой контр-адмирала Нельсона после исторического сражения являлось приведение кораблей эскадры в порядок, чтобы обеспечить их переход до Неаполя и Гибралтара, где сильно повреждённые корабли можно было поставить в доки. Уже 15 августа Нельсон получил приказ: срочно идти на северо-запад. Адмирал срочно приказал сжечь три французских корабля, которые не были готовы к переходу. Одна часть его эскадры осталась блокировать Бонапарта, другая пошла в Гибралтар с призами, а сам он с тремя кораблями отправился в Неаполь.