Текст книги "Лже-Абсолют"

Глава седьмая
Истина номер один

Очнувшись, Федор увидел, что по-прежнему сидит в тот же самом вращающемся кресле, и за ним внимательно наблюдает Поэтесса. Она спросила: – Кажется, вы пришли в себя?

– Кажется, – вздохнул Москвин.

– Теперь вы должны выслушать меня.

– Я готов, – Федор напрягся, ожидая познать новую тяжелую истину. Почему он решил, что тяжелую? Интуиция…

– Нам тогда не дали закончить разговор…

– Ничего страшного. Я хорошо помню, что вы говорили об ограниченности человеческих возможностей.

– Вас не должны оскорблять мои слова. Да вы и сами только что во всем убедились.

«Всяк сверчок знай свой шесток!»

– Обида – один из ваших злейших пороков. Надо признать объективность, а не отталкивать ее. В противном случае, опьяненные самомнением, вы подведете мир к очередной вселенской катастрофе. Знаете, какая по счету нынешняя цивилизация?

Неожиданный вопрос поставил Москвина в тупик и мгновенно сбил с него спесь. Он предполагал, что сегодняшний мир – далеко не первый. Многие артефакты говорят об этом. Самые древние египетские пирамиды вряд ли были построены местными жителями, откуда у них такие технические возможности? (Об этом уже не раз писалось в нашей прессе и озвучивалось по телевидению. – Прим. авт.). То же самое – и с календарем майя, и с удивительными обсерваториями на дне моря вблизи Кольского полуострова. В мире много загадок, человеческая память пытается сохранить их в виде наскальных рисунков людей в скафандрах, рунического письма и сказаний об Арктиде и Аталантиде. Но разве возможно вот так запросто ответить ей, каково оно – количество древних цивилизаций?

– Нет, не знаю, – сказал Федор, – и любые предположения на эту тему посчитаю вымыслом. Один вон написал, будто наша – седьмая. И он якобы жил в предыдущих. Другой…

– Я вам скажу, – перебила Поэтесса. – На самом деле ваша цивилизация – четвертая. – Почему четвертая?

– Так уж получилось, – с легкой грустинкой произнесла Поэтесса. – Каждый раз мир погибал по вине тех, кто его перед этим строил.

– Извините, но я предпочитаю верить реальным источникам, – возразил Москвин. – В той же Библии не сказано ни о каких прежних цивилизациях.

– Там говорится о допотопном человечестве, его история дается в отдельных фрагментах, и не детализируется. Многие факты – аллегоричны, понять их возможно лишь тогда, когда люди дорастут до подобного понимания. А не дорастут – их проблема. И правильно. Даром полученные знания – опасны и вредны.

– Знания вредны?

– Представьте себе атомную бомбу в руках радикального фанатика.

«С этим не поспоришь!» – внутренне согласился Федор и осторожно задал следующий вопрос:

– Всемирный потоп… он связан с глобальными конфликтами?

– Да. Воюющие стороны решили поставить себе на службу стихию природы. И вот что из этого вышло. Люди воевали не только друг против друга, но и против дома, в котором они жили.

– А спасение Ноя? Что это было?

– Спасением Ноя.

– Но вам ведь известна история Ноева Ковчега?

– В общих чертах.

– Расскажите!

– Зачем?.. Вы еще не готовы к ней. И не надо просить, умолять. Эмоции вашего мира не действуют на меня.

Сказала, как отрезала! Федор интуитивно почувствовал, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут. Однако Поэтесса все-таки бросила одну фразу:

– Библия все описывает удивительно точно. То, что сделал Ной, – был в свое время колоссальнейшим технологическим, нравственным, мистическим и религиозным прорывом. Несмотря на непонимание многих окружающих его людей, он предпринял все для спасения видов живых существ и жизни на земле вообще.

Опять – неразрешимые загадки. Что означает «технологический прорыв для спасения жизни на земле»? Может быть, Ной собрал колоссальный банк яйцеклеток и сперматозоидов каждой из известных ему видов животных, птиц, рыб? Иначе как бы он смог поместить на своем корабле каждой твари по паре? Каких размеров должен быть подобный корабль? Во много раз больше любого межгалактического лайнера… И перед Федором невольно возник человек в очках с взлохмаченными волосами, типичный «ботаник» нашего времени, он что-то изучал, колдовал над препаратами…

Еще одной неразрешимой головоломкой для Москвина было рождение нового человечества от трех сыновей Ноя. Как же долго он искал ответ и в святоотеческой, и в научной литературе. Что за аллегория сокрыта здесь? Как могут шесть человек, трое мужчин и их жены «насытить землю»?.. Что если они совместно производили какой-то массовый «биологический посев»? Производили способом, который нам пока неведом?

Поэтесса говорила еще и о религиозном и мистическом прорыве… Получается, что Ной и его дети получали свои знания от Высшего Разума?

А если предположить, что Высший Разум не только создал нас, но еще и «перенес» на эту планету? Иначе откуда у нас такое стремление лететь к звездам? Вдруг там наш настоящий дом? И именно звездные братья помогали Симу, Хаму и Иафету (сыновья Ноя. – Прим. авт.) заселять пустующие территории?

Федор и не сомневался в истинности любых постулатов Библии, поскольку был глубоко верующим человеком. Но он рвался и рвался по нескончаемой дороге не подвластных ему Великих Тайн. Однако такая дорога вела его только к новым тайнам.

– Видите, как все сложно, – засмеялась Поэтесса, а вы говорите о выдающихся возможностях человека.

Сейчас никто из вас не смог бы – не то, что повторить, даже понять спасительный подвиг Ноя.

– Я понял одно: цивилизации возникали, благодаря стараниям людей. И, благодаря их же стараниям, погибали.

– Правильно. Назовем это истиной номер один. И так может происходить до бесконечности. Один мир сменяет другой.

– К сожалению, вы мне ничего не рассказываете о предыдущих мирах… Что до этой истины… Нет доказательств. А словам поверить сложно, даже если очень захочешь.

– Какие доказательства вам нужны?

– Хотя бы глазком взглянуть на ушедшие цивилизации, – засмеялся Федор. – Например, на ту, что предшествовала нашей.

Это был главный аргумент обороняющейся стороны, но его не пробьет никакое нападение. И вдруг…

– Хорошо, Федор Николаевич, я выполню вашу просьбу. Дело было так: в тот злополучный день солнце над Атлантией горело особенно ярко и все больше раскаляло воздух…

– Атлантией? – переспросил Федор.

– Так на самом деле именовалось государство, которое Платон назвал Атлантидой.

– Атлантия, Атлантида, все это лишь…

– Не перебивайте, – резко сказала Поэтесса, – не перебивайте и слушайте, если хотите получить первые зачатки настоящих знаний…

И продолжила свой необычный рассказ:

– Люди в такую жару молили о дожде, они были бы согласны даже на то, чтобы с неба хлынули целые потоки водяной лавы. И чтобы дождь лил целый день и целую ночь…

Федор ощутил эту беспощадную жару, ощутил ее каждой клеткой. Перед ним больше не было ни странной комнаты, ни Поэтессы. И это не Москва, город изматывающей осени. Что здесь за мир? Может все – мираж, который породила магия его таинственной знакомой? Как избавиться от миража? Ущипнуть себя? Протереть глаза?.. И что? Новая реальность не думала исчезать. А вдруг именно она – самая настоящая?

– Эй! – крикнул Федор в неизвестность.

Воздух, который он глотнул, обжег внутренности. Вот и все, что он получил в ответ. Тогда он внимательно огляделся.

Он стоял на холме, вокруг цвел изумрудный мир: тропические деревья покрыты густой зеленью, трава – почти в пояс, птицы пели на разные голоса. Но где люди?

Федор почувствовал, они где-то недалеко, это место не походило на заброшенную чащу. Все ухожено: вон постриженные цветочные газоны, а вон начинаются ровные белые ступеньки. Москвин ступил на одну и осторожно начал спускаться в неизвестность. Жара еще усилилась, пот лился градом, немного спасали падающие от деревьев тени. Федор на несколько мгновений задерживался под их слабой защитой и потом следовал дальше.

Ступеньки закончились, теперь вокруг – напоминающие кольца небольшие сады. Москвин пошел вдоль одного из них и вдруг услышал голоса.

Сначала он обрадовался, но радость быстро уступила место настороженности: как отнесутся к нему местные жители? И как он с ними должен изъясняться?

Голоса звучали рядом, вон оттуда, где в нескольких метрах от него стоял раскатистый дуб; язык был незнаком; он не похож на европейские. Возможно, какое-то азиатское или африканское наречие?.. Но странно, Федор вдруг понял все, о чем эти люди говорили.

«Как мне это удается? Возможно, генетическая память возвращает меня к тому, о чем я давно позабыл?»

Федор вновь остановился, в последний раз задумался: стоит ли ему встречаться с незнакомцами? А что делать? Как-то надо разрешить неопределенность.

Он обошел дерево и, наконец, увидел обитателей неведомого места. Это – двое мужчин, одетых в просторные белые одежды, кожа у них смуглая, но тип лица – европеоидный, нечто среднее между южными итальянцами и ливийцами.

Федор приложил руку к сердцу и поднял ее верх. Он стремился показать, что не имеет враждебных намерений. И тут – новая неожиданность: смуглые люди даже не взглянули на него. А когда он обратился к ним на неведомом мелодичном языке, прошли мимо, как мимо пустоты.

И тут до Москвина дошло: он невидим! Путешествует его душа, а тело… Тело осталось в той комнате, где они находились с Поэтессой? Или эти картины каким-то образом вошли в его мозг?..

Чего гадать! Реальность такова: некто, кто еще недавно являлся Федором Москвиным, теперь скитался в ином времени по совершенно иному пространству. Оставалось лишь вслушиваться в разговор незнакомцев.

Тот, кто был ниже ростом и явно более низкого звания с поклоном обратился ко второму:

– О, Правитель Ал Дзе Ци, вы твердо уверены в своем решении?

– У кого-то из моих приближенных есть сомнения? Говори! Не прячь свои мысли перед господином. Я все равно смогу их прочитать.

Невысокий опять склонил голову и сказал:

– Наша империя итак велика. Ее границ не видно ни на западе, ни на востоке. А для дикарей мы просто боги. Боги, которые несут им свою религию, мораль, правила поведения. Империя не может поглотить все. Стоит ли нам воевать с Севером, с Арктидой?

– Суть империи в ее безграничности, – небрежно бросил Ал Дзе Ци.

– Но все предшественницы Атлантии погибали только лишь потому, что стремились перемолоть в себе слишком многое.

– Ничто не вечно, умирает и хорошее и плохое. Гиганты погибают, но еще быстрее погибают карлики.

– Иногда маленькая тварь самая живучая.

– Только до тех пор, пока ей это дозволяют. А если гиганты решают по-иному?.. Что остается от маленькой твари? Воспоминание? Нет и его! Нет даже праха, горстки пепла. А империя?.. Легенды о ней живут в веках, люди изучают принципы ее бытия, ведь они явились причиной рождения Великого. Что до преступлений гигантов, от которых современники содрогаются, то и тут удивительный парадокс: все плохое забывается и постепенно превращается в свою противоположность. Уже не было никаких массовых убийств! А что было? Великое продвижение Атлании, она несла дикарям законы Правильной Жизни! И он громко рассмеялся.

– А как же империя Севера, – осторожно напомнил невысокий, – она не стремится к завоеваниям соседних территорий, тяготится даже контактов с ними? Аркты рассматривают себя как некую высшую сущность…

– Это их беда, что не стремятся к завоеваниям, – горделиво поднял голову Ал Дзе Ци. – Аркты не учитывают главного: если ты не идешь к соседям, они обязательно придут к тебе, и не с лучшими намерениями.

– Но, Правитель, боюсь война с Арктидой может дорого нам обойтись. Наши жрецы, которые открыто провоцируют ситуацию…

– Жрецы здесь не причем. Мы должны покончить с миром Севера, иначе Аркты просочатся сначала в наши колонии к туземцам, потом на территорию самой Атлании. Их идеи разрушат любую военную силу.

И довольно сомнений. Я хочу показать тебе, Эл Шви Чу, одну очень любопытную вещь. Она поможет победить нам в войне с Севером. И тогда мы нарушим традицию «приходящих империй», Атлантия станет вечной, вопреки законам природы. Просто не с кем будет сражаться. А нового ничего не возникнет, мы просто не дадим.

Внезапно правитель насторожился, обвел взглядом окружающее пространство. Причем с каждой секундой взгляд этот становился все более подозрительным. Федору показалось, что с него спадет личина невидимки.

– Что случилось, Правитель? – спросил Эл Шви Чу.

– Удивительное чувство… будто за нами наблюдают.

Слуга напрягся, он словно слышал хруст каждой ветки в этом огромном саду, видел каждую травинку… По спине Федора побежал холодок, такой же, какой он в свое время испытывал на подходе к позициям боевиков.

Однако Эл Шви Чу покачал головой:

– Я ничего не замечаю. Да и кто бы смог попасть в вашу резиденцию, ведь на ней шесть печатей магической защиты! Но, если пожелаете, я проведу здесь полную чистку ВСЕГО. Любая проникшая чужая мысль будет тут же уничтожена. А насчет физического тела… ни при каких обстоятельствах оно не сможет пройти через наши кордоны. Да оно здесь просто и не выживет.

Правитель еще секунду или две помолчал, потом, успокоившись, сказал:

– Пойдем со мной, Эл Шви Чу.

Слуга молча склонил голову, и двинулся за правителем. Федор решил рискнуть, и также проследовал за ними. По пути правитель еще несколько раз оглядывался, или по-прежнему в чем-то сомневался, или – так, на всякий случай. И каждый раз на лбу Федора выступали капельки ледяного – несмотря на жару! – пота.

Дорога извивалась, точно змея, уводя сквозь чащу гигантского зеленого сада. Красота была неописуемой, первозданная природа восстала во всем своем величии! Хотя путешествовала не сама плоть Федора, а только его внутреннее «я», пьянящие запахи сочной зелени ощущались сполна! Голова закружилась, обычно после этого наступало радостное возбуждение, но сейчас Федор почему-то не ощутил его?..

Вскоре он понял, есть в красоте сада что-то отталкивающее, тяжелое, давящее… Невольно возникла аналогия с холодной красотой актрисы, которой дают только отрицательные роли. Но что может отталкивать, например, в этих деревьях? Их огромность?.. Разве то – отрицательное качество? Наоборот, – символ могущества и величия земного бытия. Однако в данном случае каждое дерево демонстрировало свою значимость слишком уж нарочито, мол, «вот это – я, а кто – вы?». Верхняя часть кроны рвалась вверх, но не с чувством благодарности к Создателю, а с явным желанием кинуть небесам вызов, проткнуть облака и продолжать устремляться в Великий Космос. А рядом – лианы, их желание странным образом улавливалось: они готовы обвить тебя в смертельных объятиях, и держать до той поры, пока сам не превратишься в тупое дерево. И трава, которая еще недавно ослепляла изумрудным блеском, теперь казалась ядовитой от злости, зеленый цвет нес не жизнь, а смерть! Все вокруг будто шептало: «Беги отсюда, Федор, ты здесь лишний!» Почему так изменилось к нему отношение природы? Чем он стал опасен?.. Однако любопытство заставляло Москвина следовать дальше.

Вскоре показалось гигантское каменное здание, именно туда направлялись правитель и его слуга. Москвин пригляделся, постарался запомнить все детали невиданного сооружения. Но вскоре понял, сделать это будет непросто.

Сначала оно выглядело вращающейся круглой башней, потом вдруг башня разделилась на несколько других, башни образовали кольца и тут… дворец стал конфигурацией из шести каменных треугольников разных цветов – черного, белого, красного, оранжевого, коричневого и фиолетового. Еще через мгновение или два – перед Федором уже грозно блистал один разноцветный треугольник. Вверх здания стал расширяться, а низ, наоборот, сужаться;

треугольник повернулся своим острием к земле.

Федор догадался: оптический обман зрения, неведомая магия не позволяет глазу обычного человека по-настоящему рассмотреть дворец правителя. Он сразу вспомнил о шести печатях магической защиты. Так просто в здание не попадешь, Федор ускорил шаг, нужно было не опоздать, войти в него вместе с правителем и его слугой.

Москвин настолько приблизился, что ощущал полы одежды Эл Шви Чу, и тут его господин в который раз насторожился:

– Почему меня по-прежнему не покидает ощущение, будто некая тайная сила пробралась в мою резиденцию?..

Федор отступил на шаг, положение становилось критическим. В голове вновь отпечатались слова слуги: «любая проникшая чужая мысль будет тут же уничтожена». Если они нашли способ умерщвления мысли, то исчезнет и тело. Федор просто испарится, растворится в небытие.

По счастью сам же Ал Дзе Ци его и выручил, на предложение слуги «тотчас начать действовать», ответил задумчивым отказом:

– Я начинаю сомневаться в своих силах, сомнения порождают панику и страх, а это губительно для правителя.

Далее Федор увидел, как в стене здания возникло нечто, похожее на вход в черный тоннель. Именно туда зашли правитель и слуга. Федор вроде бы замялся, но потом рискнул и рванулся за ними.

Он словно прошел через какие-то волны. «Дыра» затянулась, и теперь перед путешественником оказалась сплошная стена.

Внутри царила прохлада, особенно приятная после изнуряющей жары. Вдоль мраморных стен били фонтаны, вверх взмывали замысловатые колонны. На потолке – настоящее «кино» – сменяющие друг друга картины… Не просто картины, а карты – звездного неба, галактик, нашей земли. Федор буквально впился глазами в этот необычный атлас. Какой была земля в стародавние времена?

Те же самые очертания материков, хотя есть и некоторые изменения: к западу от Испании, между Европой и Северной Америкой находился огромный остров, Австралия соединена с Азией, что еще?.. К сожалению, не все запомнилось, поскольку картина вновь поменялась. Но вот что любопытно: земной шар был окрашен в разные цвета; очевидно, различные политические блоки?..

Внезапно Федор увидел новое лицо: молодая темноволосая женщина в такой же просторной одежде, с наброшенной на голову легкой накидкой, с поклоном подошла к правителю. В ее руках – большое серебряное блюдо, на котором две круглые чаши. Правитель взял одну и небрежно кивнул слуге: – Выпей! Ничего нет лучше в такую жару…

Слуга взял чашу, отхлебнул. И тут события приняли неожиданный оборот. В руках у правителя оказался тонкий хлыст, он с размаху ударил им женщину. Та охнула, медленно опустилась на пол.

– Напиток недостаточно охлажден. Так, Эл Шви Чу?

– О, Правитель, – пролепетал перепуганный слуга, – ваша жена приготовила самый лучший га лан гу («Он имеет в виду напиток», – догадался Москвин»). Он и, правда, недостаточно охлажден, но я выпил его с удовольствием.

– Встань, жена! – приказал Ал Дзе Ци. – И в дальнейшем всегда старайся угождать своему мужу.

Женщина поднялась, вновь поклонилась и быстро-быстро ушла. Правитель сказал слуге:

– Нельзя женщине спускать даже маленькую ошибку, она должна постоянно чувствовать себя рабой мужчины. Иначе она не только потребует равных прав, но и захочет властвовать сама. Вон как в Арктиде! Там даже трон передается только по женской линии. Не смешно ли?

И он громко захохотал, слуга так же постарался выдавить из себя улыбку. А что остается делать слугам?

– Пойдем в мой кабинет, – приказал Ал Дзе Ци. – Именно там находится главный сюрприз.

Сердце Федора по непонятной причине тревожно забилось, хотя вроде бы какое ему дело до канувшей в небытие истории? Истории, которая не осталось даже в воспоминаниях?..

В центре соседнего зала на полу был начерчен круг, Правитель и слуга вошли в него и замерли. Федор последовал их примеру, примостился рядом. Через мгновение он почувствовал, как волна воздуха поднимает его наверх, под самый купол дворца.

Здесь все было покрыто белым туманом, видимость настолько плоха, что Федор испугался, как бы вовсе не потеряться. Он будто бы плыл в густых-прегустых облаках.

Но вот туман рассеялся, видимость вновь стала нормальной. Правитель и слуга стояли перед огромным экраном. Экран засветился, возникла объемная картина… пирамиды?! Да, да, Федор увидел гигантскую вращающуюся пирамиду.

– Наш ответ арктам, – сказал правитель.

Эл Шви Чу некоторое время не отводил от экрана взора, и благоговейно произнес:

– Я знал, что она создается, но я не знал, ЧТО ОНА…

– Станет такой! – довершил его мысль господин. – Мы создадим шесть пирамид в разных точках земного шара. При строительстве будет задействован самый редкий минерал на свете, минерал кану… Впрочем, ты ведь об этом и сам знаешь. – Да, правитель.

– Все пирамиды будут обладать необыкновенными свойствами, способными концентрировать энергию и направлять ее на врагов. В той энергии собрана сила наших черных магов. Мы ударим по Северу с разных сторон! Наши воины – пирамиды изменят землю, черная энергия призовет многие стихии планеты. Бури, ураганы, штормы отныне станут неизбежными спутниками этого мира. Изменится роза ветров, изменится климат, грядет мощное потепление. Воды вокруг Крайней Северной Точки (Ал Дзе Ци явно имел ввиду Северный Полюс; ученые считают, что древняя Арктида находилась как раз в этом месте и состояла из четырех крупных островов. Об этом свидетельствуют карты знаменитого картографа прошлого Меркатора и его последователей. – Прим. авт.) резко поднимутся, северян просто смоет с лица земли. Им не помогут никакие их новейшие изобретения.

– Правитель, а если аркты в ответ начнут войну в воздухе? У них ведь есть средства, с которыми не справится даже наша энергетическая защита… – Мы ответим им тем же.

– Они более мощные…

– А мы все равно ответим. Они быстро поймут, что победителя бойни не будет. – Но тогда?..

– Правильно! На земле наступит хаос. Нам ли бояться его, когда это тоже часть нашего бытия? Мы не северяне, которые привыкли к порядку. Их империя – центр спокойствия, наша – средоточие стихий. Поэтому двум мирам никогда и не быть вместе.

– Правитель, – восторженно произнес слуга, – ваша мудрость безгранична. Слушая вас, я перестаю бояться катастрофы. Пусть даже доселе невиданной… – Что такое «невиданная катастрофа»? Момент движения вперед, когда выживают сильнейшие. Смотри на эту пирамиду, Эл Шви Чу, что ты ощущаешь? Говори честно, как того требует твой господин: ЧТО ТЫ ОЩУЩАЕШЬ? – Страх, – пролепетал слуга.

– Правильно. Ты чувствуешь, насколько мал человек перед мощью Вселенского хаоса. Страх пробирается в твою плоть и кровь, парализует все члены. Ты не можешь ему сопротивляться. Ты сломлен, растоптан, смят. Ты больше не управляешь собой, своей жизнью, ты отдаешься во власть смерти. Твое сердце перестает биться… Перестало!

Во время этого странного монолога Эл Шви Чу бледнел, жадно глотал воздух, глаза полезли из орбит. Потом упал, и тело его больше не шевелилось. Федор понял – он мертв!

Москвину довелось повидать много смертей, можно сказать, он привык к ним. Однако последняя сцена вызвала у него ужас и отвращение. Ему наглядно показали, что человек – тля, пустое место, его слишком легко сделать объектом любых чудовищных экспериментов.

– Человек – ничто, – вдруг услышал он голос Ал Дзе Ци, – я пригласил к себе этого слугу, этого мелкого охранника из моей свиты, и он чуть не свихнулся от радости. Он ожидал повышения, ожидал, что настал час его мечты, когда волею судьбы его приблизят к верховной власти. И наверняка не задавался вопросом: почему именно его, такого серого и неприметного? Он забыл насколько опасно дружеское прикосновение правителя. Я же выбрал его с единственной целью: проверить реальную мощь пирамиды. Даже одно ее изображение может нести смерть! А какова будет ее настоящая сила, когда эта непостижимая красота вознесется над миром величайшим исполином!..

И вновь у Федора возникло ощущение, что правитель древней державы обращается именно к нему. И сразу получил подтверждение этому.

– Я не знаю, кто ты, незнакомец, и зачем явился в мою резиденцию? – сказал Ал Дзе Ци, – знаю, что не агент Севера. Иначе бы вел себя по-иному, да и не уйти тебе было бы отсюда, даже невидимому и неслышимому. Наверное, ты мечтал добраться до некоей истины?.. Вот она – перед тобой! Смотри и любуйся на торжество неизбежности! На торжество, которое остановить нельзя!

…Все закружилось перед глазами Федора, а когда кружение закончилось, он снова был вместе с Поэтессой. Женщина поинтересовалась: – Довольны? – Чем?

– Сбылась ваша мечта. Но вы бледны! Что такое?.. – она спрашивала, но наверняка уже знала ответ.

– Не слишком приятные воспоминания о моем необычном путешествии.

– Не всегда правда является приятной.

– Почему все происходит именно так?

– Я пригласила вас не только для просвещения.

– А зачем?

– Пора, наконец, ввести вас в курс дела.