Текст книги "Виктор Илюхин. Охотник за президентами"

Спецпрокурор илюхин

Вспоминает Алексей Ващенко:

– В Белом доме была полная неразбериха. В зале заседаний депутаты пытались обсуждать сложившееся положение. Никто не верил, что Ельцин применит оружие. В здании – много случайных людей, женщины, откуда-то дети. Несколько раз видел Илюхина. Строчит статьи для «Правды», встречается с иностранными корреспондентами, рассказывает о политической ситуации с точки зрения защитников Верховного Совета. Здание заблокировано плотным кольцом милиции и солдат, кругом колючая проволока, но Илюхин, пользуясь удостоверением журналиста, пробивается через эти кордоны, выбегает в редакцию, потом возвращается. Лицо почернело от усталости, но глаза горят. А еще там же, на X Чрезвычайном Съезде народных депутатов Российской Федерации в осажденном Доме Советов его утвердили Генеральным прокурором.

Ващенко ошибся. Гепрокурор в стране был и на его должность никто не покушался. Но 25 сентября 1993 года, через четыре дня после выхода указа № 1400, Р.И. Хасбулатов подписывает постановление Верховного Совета Российской Федерации за № 5799-1, где наделяет Илюхина особыми полномочиями. Документ перед вами.

«О специальном прокуроре Российской Федерации по расследованию обстоятельств государственного переворота

В целях расследования обстоятельств государственного переворота, совершенного президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным 21 сентября 1993 года, и на основании части второй статьи 104 Конституции Российской Федерации Верховный Совет Российской Федерации постановляет:

1. Назначить ИЛЮХИНА Виктора Ивановича специальным прокурором по расследованию обстоятельств, связанных с государственным переворотом, совершенным 21 сентября 1993 года, и поручить ему возглавить расследование обстоятельств государственного переворота.

2. Приравнять должность специального прокурора по расследованию обстоятельств, связанных с государственным переворотом, совершенным 21 сентября 1993 года, к должности Первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации.

3. Генеральному прокурору Российской Федерации обеспечить формирование специальной группы из числа следователей и оперативных работников, определенных специальным прокурором, а также обеспечить их необходимыми для работы техническими средствами, автотранспортом и финансированием».

Получив на руки этот документ, Илюхин возбуждает уголовное дело по факту государственного переворота, но испытывает очевидные затруднения с его реализацией.

Вспоминает Игорь Михайлович Братищев, руководивший фракцией коммунистов Верховного Совета РСФСР

– Илюхин подошел ко мне с постановлением о его назначении спецпрокурором и мы начали обсуждать ситуацию. Понятно, что в Прокуратуре России его с таким документом никто с распростертыми руками не ждет и исполнять постановление сломя голову не кинется. Будут саботировать. Тем не менее, постановление официальное, отправлено по почте из Верховного Совета, единственного, по мнению депутатов и делегатов Съезда, законного органа власти. Так, собственно, на самом деле и было, это Ельцин совершил антиконституционные действия, чем поставил себя в положение нелигитимного должностного лица. Короче, посоветовались с Илюхиным и приняли решение – он должен идти в Прокуратуру и заявочным образом брать на себя возложенные Верховным Советом обязанности спецпрокурора. К сожалению, сделать это ему не удалось, просто не успел – после выходного, с понедельника Белый дом полностью заблокировали, он остался внутри, а я на рабочее место не попал. Пошел в Краснопресненский Совет к Краснову, открыл там работу филиала Съезда народных депутатов. Собрал всех, оставшихся «за бортом», и мы оказывали помощь блокированным лекарствами и продуктами. Организовали связь с Хасбулатовым и по подземным коммуникациям переправляли осажденным защитникам все необходимое…

Так в какой роли находился в Доме Советов Виктор Иванович? Корреспондента? Защитника? Прокурора? Свидетеля? Участника? Он был и тем, и другим, чтобы потом стать Главным обвинителем в очередном импичменте Ельцина. Позже, выступая с трибуны Государственной Думы и освещая вопрос расстрела Верховного Совета, он знал, о чем говорил, – вся трагедия российской власти и российского народа происходила у него на глазах. И никто потом не мог его убедить, что стрельба из танков по зданию парламента была единственно возможным способом разрешить политический кризис. А таковые, как ни странно, находились.

Радиостанция «Эхо Москвы»

Участники передачи – Георгий Сатаров, в прошлом помощник президента Б. Ельцина, и Виктор Илюхин – заместитель председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству.

Ведущий: Скажите, расстрел Белого дома восемнадцать лет назад, в 1993 году, – это была ошибка или необходимость? Вы считаете, что необходимость?

Г. Сатаров: Если говорить примитивно, мне кажется, что это было следствием слишком компромиссной позиции Ельцина. Он должен был распускать Съезд и Верховный Совет весной 1993 года, после того, как фактически действия Верховного Совета вошли в буквальное противоречие с результатами референдума. Надо сказать (это теперь известно), Ельцин носил с мая 1993 года во внутреннем кармане пиджака проект такого роспуска, который менялся все это время. Как я сказал, Верховный Совет дал для этого повод. И тогда был максимум его популярности (Б. Ельцина. – Авт.), тогда была опора на решение референдума, можно было бы действовать, и это не привело бы к таким трагическим и кровавым событиям.

Ельцин искал компромисс и пытался всех затащить в конституционный процесс. Итог этого конституционного процесса, естественно, не понравился тем, кто ему политически противостоял, потому что он предусматривал исчезновение тех главных органов, которые действовали по старой Конституции. Они себя защищали, и эта защита заключалась в подготовке атаки на Ельцина, в подготовке съезда, где его предполагалось отрешить от должности, в концентрации оружия в Парламентском центре на Трубной и так далее. В результате он был приперт к стенке, и, как было свойственно его политической манере, когда он проигрывал, он начинал играть – и выигрывал. Так произошло и на этот раз. И если оценивать, то когда я говорил о необходимости или не необходимости – это было логическим следствием предшествующих событий. К сожалению, трагических. Можно ли их было избежать? Я говорю – да. Но для этого он должен был решительно действовать гораздо раньше. Вот, собственно, все.

В. Илюхин: Демократы постсоветского периода меня просто умиляют. Революцию 1917 года не воспринимают, говорят, что это переворот. Но здесь, когда речь идет о компрадорской революции, то насилие здесь абсолютно оправдывается. Оправдывается расстрел Дома Советов, оправдывается расстрел людей, абсолютно не причастных к этим событиям, в том числе несовершеннолетних – вот ведь трагедия. Когда ставится вопрос: ошибка или не ошибка, я говорю: «Господа, это не ошибка, это преступление. Это государственное преступление…».

…Я вам могу сказать как доктор юридических наук, который всю жизнь занимается вопросами безопасности: после подписания и издания Ельциным указа № 1400 о роспуске законодательной власти и о присвоении функций законодательной власти это все называется государственным переворотом. И каждый гражданин в Российской Федерации, если он порядочный, честный гражданин, обязан был защищать государственный строй, который существовал. И тогда, когда вы говорите о том, что там собралась кучка людей с оружием – они пришли защищать тот конституционный строй – плохой или хороший, я не даю оценку, – но тот конституционный строй, который был. И тогда, когда вы говорите – Ельцин вынужден был применить, – то я подчеркиваю: Ельцин уже не был президентом, он был гражданином Ельциным, он присвоил власть. И насилие, которое вылилось на улицы Москвы, – это его вина, его трагедия…

…К тому же я отмечу, что проведено предварительное расследование, – из оружия, которое было у защитников Белого дома, ни один гражданин не был убит. Более того, могу сказать – я участник этой конституционной процедуры отрешения Ельцина в 1999 году – работала Парламентская комиссия. Заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Сорокин прямо говорил: «Я видел, как на моих глазах стреляли с крыши американского посольства, с крыш ближних домов, стреляли по солдатам, по моим десантникам» – для того, чтобы возбудить ненависть к тем людям, которые сконцентрировались в Верховном Совете и около… Это была великая провокация. Это великое преступление.

…Я подчеркиваю – я главный обвинитель в процедуре отрешения Ельцина в 1999 году, досрочного отрешения от полномочий. Мы работали в комиссиях, опрашивали свидетелей. Напомню, что в ночь с 3 на 4 в Генштабе состоялось совещание – что делать? И заместитель Коржакова, адмирал Захаров, предложил из танков начать стрельбу по верхним этажам – чтобы все находящиеся там сами бежали вниз, тем самым можно было освободить здание Верховного Совета. Но начали стрелять по 14-му этажу, где были сконцентрированы самые что ни на есть «уязвительные» документы по деятельности Ельцина и его команды – секретные, несекретные, – их пытались уничтожить…

…Я 21 сентября вошел в здание Верховного Совета и 4 октября уходил. И я видел эти унижения, эту стрельбу из танков и прочее…

…Я сегодня не могу согласиться с результатами следствия относительно жертв. Жертв было гораздо больше. Поверьте мне, когда я с 5-го этажа выглянул в сторону площади, прилегающей к 20-му подъезду, вся площадь была в трупах. И говорить о том, что там сто человек? Нет. Жертвы были и с той и с другой стороны.

Естественно, мы дали немногое из этой передачи радиостанции «Эхо Москвы», но, как считаем, главное. Добавим, что после прямого эфира Виктор Иванович долго не мог успокоиться от услышанных из уст Сатарова циничных слов о необходимости расстрела Верховного Совета.

– Надо же, они до сих пор считают, что поступили правильно, – возмущался он. – Преступники, стреляли в собственный народ! Между жизнью людей и сохранением мягких кресел они всегда выбирают личное благополучие. Вот суть этой власти!

Чтобы поставить точку в этой главе повествования, хочется сказать, что, когда Илюхина не стало и его близкие открыли личный сейф депутата, в нем, среди документов, находилась и копия указа Ельцина № 1400. Для Виктора Ивановича этот документ не являлся только напоминанием о прошлом. Илюхин считал его свидетельством преступления антинародной власти.

Комитет по безопасности

Возможно, со мной не согласятся, но мне кажется что до расстрела Белого Дома неполитизированная и наверняка большая часть населения страны следила за событиями в Москве вполглаза. Бесспорно, когда президенты развалили Союз, растащив граждан по национальным квартирам, очень многие были возмущены, но это негодование не вылилось в массовые протесты. Ни одна общественная организация не возвысила свой голос настолько, чтобы его услышал и пошел за ней народ. Другое дело события, связанные с Домом Советов. Власть стреляла по своим политическим оппонентам из танков в центре государственной столицы. Это не могло не задеть гражданское самосознание миллионов граждан. Прежняя лояльность людей к президенту страны у многих исчезла – власть сама родила оппозицию. Процессы политической ориентации граждан стали проходить чрезвычайно быстро и это сильно испугало Кремль.

Для понимания остроты ситуации читателям надо обратить внимание на даты. 21 сентября 1993 года Б. Ельцин издал свой пресловутый указ № 1400 о роспуске Съезда народных депутатов, Верховного Совета РСФСР и назначил выборы в Государственную думу Федерального собрания Российской Федерации на 11–12 декабря 1993 года. Все это время ситуация накалялась, и 4 октября 1993 года танки прямой наводкой расстреляли Дом Советов, а часть депутатов, делегатов съезда и много простого народа, вышедшего защищать Конституцию, были арестованы. Но 26 октября 1993 года КПРФ уже выдвинула свой общефедеральный предвыборный список кандидатов. Возглавлял его Г.А. Зюганов. Виктор Иванович Илюхин был зарегистрирован в одномандатном округе Пензенской области, однако вел агитацию за Компартию, выезжая и в другие регионы. И это не случайно – его популярность в стране к этому моменту была очень высокой.

Прошел день голосования. Выборы показали, что КПРФ даже при столь массированном гонении на нее со стороны власти, раздираемая внутренними противоречиями, смогла набрать 12,4 % (6 666 402 голоса). 13 января 1994 года фракция была зарегистрирована в составе 45 депутатов. Илюхин возглавил Комитет Госдумы по безопасности. И сам по себе этот факт в последующем в самых неожиданных проявлениях найдет свое отражение в истории страны, в судьбах многих людей. Столь значима оказалась для Парламента России эта политическая фигура.

Первые несколько месяцев Госдума размещалась не на Охотном ряду, где шел ремонт, а на Новом Арбате, в здании Совета экономической взаимопомощи. Комитет по безопасности находился на 21-м этаже – из окон открывался великолепный вид на Москву, и лишь здание расстрелянного Верховного Совета с черными подпалинами пожарищ еще какое-то время напоминало о недавних трагических событиях. Вскоре, правда, его начали приводить в порядок, но косметическая ликвидация последствий танковой стрельбы в центре столицы – это ничто против памяти людей, на глазах у которых президент страны нарушил действующую Конституцию и совершил государственный переворот.

Но Ельцин не считал себя преступником, и, чтобы узаконить свои неправовые действия, он вместе с выборами в Госдуму организовал голосование за новую конституцию, написанную специально под него. Для ее гарантированного принятия необходимая квота голосов специальным указом президента была занижена. В результате «царь Борис» и его преемники получили небывалые единоличные права. Ну о каком развитии в стране демократии можно было говорить? А Ельцин ничтоже сумняшеся – говорил! Бесстыдство и вероломство – вот традиции, которые насаждал в коридорах власти глава государства. В таких условиях начала работать Государственная дума первого созыва.

Вспоминает Роберт Аваков, советник аппарата комитета Госдумы по безопасности в 1993–2000 годах

– Илюхин взялся за работу, словно всегда и был на этой должности. Ни дня промедления. Он хорошо знал российское законодательство, прекрасно разбирался в потенциальных угрозах государству и населению, независимо от кого бы они ни исходили. То ли из-за рубежа, то ли из-за зубчатых стен Кремля. Поэтому первым делом принялся формировать аппарат из профессионалов. Я и Леонид Больботенко перешли из прежнего Комитета по обороне и безопасности Верховного Совета. Мы были специалистами по закрытой части бюджета, из которой финансировались спецслужбы и другие силовые структуры государства. Руководить аппаратом был приглашен прокурорский работник Евгений Чуганов. Сергей Айвазян, работник МИДа, много лет проработал в США, его знания тоже потребовались с первого дня. Вот эти и многие другие люди помогали воплощать в жизнь идеи Виктора Ивановича. А они из него просто фонтанировали. Благодаря этому Комитет по безопасности был во многом в Госдуме первопроходцем. К примеру, до Илюхина никогда не проводились парламентские слушания – эту новую процедуру, которая сейчас широко распространена, ввел именно Виктор Иванович в 1994 году.

Роберт Аваков хорошо помнит, что первое слушание было по вопросу неправомерных действий главы государственной налоговой службы В.Гусева по отношению к питерскому руководителю налоговых органов, который обратился за защитой в Госдуму к коммунистам. Илюхин разобрался в ситуации и решительно выступил против неправомерных действий федерального центра. Поддержать Виктора Ивановича пришел и депутат его комитета А. Невзоров, хорошо знавший суть конфликта. В результате по итогам слушания было принято постановление Думы, которое заставило ряд должностных лиц умерить свои аппетиты, а прокуратура начала проводить проверку.

Потом еще много раз Илюхин проводил подобные мероприятия, фактически перед принятием каждого закона собирались специалисты и представители министерств и ведомств, чтобы выработать совместное направление работы, снять недопонимание, уточнить позиции. Многие отмечали, что Виктор Иванович умел работать с людьми, терпеливо выслушивал их, не отмахивался от чужого мнения, но вместе с тем четко держал свою линию. Именно в то время, когда он был председателем Комитета по безопасности, Госдума приняла в новой редакции или заново разработанные Уголовный кодекс РФ, Уголовно-исполнительный кодекс РФ, законы «Об оружии», «Об оперативно-розыскной деятельности», «О внешней разведке», «Об органах Федеральной службы безопасности РФ», «О промышленной безопасности», «О борьбе с терроризмом». Они стали правовой основой функционирования правоохранительных органов нашего государства. Везде Илюхин был автором или разработчиком законов, что позволяло Компартии совершенно справедливо утверждать, что российское общество живет по законам, написанным и инициированным членами ее фракции.

Березовский

В то время, когда председатель Комитета по безопасности со своими товарищами в Государственной думе работал над законами, которые помогут стране бороться с преступностью и коррупцией, на политическую сцену неспешно, но уверенно выходил злой гений Борис Абрамович Березовский. Об Илюхине он, безусловно, слышал, но никогда не думал, что рано или поздно их судьбы каким-то образом соприкоснутся, отчего великому комбинатору современности придется, словно шару на бильярдном столе, лететь под угрозой ареста в английскую лузу. Это произойдет в 2000 году, но за год до этого Борис Абрамович, опасаясь уголовной ответственности, будет прятаться за ширмой депутатской неприкосновенности в непосредственной близости от Виктора Ивановича, а завидев его в «коридорах власти», слащаво улыбаться и низко кланяться. Тучи над ним уже сгущались. А пока…

А пока готовились первые выборы в Государственную думу, Березовский вошел в ближайшее окружение президента Бориса Ельцина, познакомившись с Валентином Юмашевым, который представил его дочери Ельцина Татьяне Дьяченко. Используя уже личные связи, систематические денежные подачки и посулы пожизненного материального обеспечения членам семьи, Борис Абрамович в декабре 1994 года становится первым заместителем председателя Совета директоров ОРТВ. Во второй половине 1995 года Березовский и Роман Абрамович создали «Сибнефть», вскоре занявшую 20-е место в рейтинге крупнейших нефтяных компаний мира и 6-е место – среди российских. В 1995 году Березовский стал одним из акционеров телеканала МНВК «ТВ6 Москва». В том же 1995 году великий комбинатор сыграл ключевую роль в смене руководства компании «Аэрофлот» и лично участвовал в ее акционировании.

В марте 1996 года Березовский договорился с влиятельными предпринимателями об объединении усилий для переизбрания на второй срок президента РФ Б. Ельцина и тесно сблизился с А. Чубайсом. А в октябре был назначен заместителем секретаря Совета безопасности России. Наворотив непотребного, был снят с поста, но, переждав придворные бури в роли советника руководителя Администрации президента России Юмашева, в апреле 1998 года был назначен исполнительным секретарем СНГ. В следующем году попал в немилость и был отовсюду уволен. Скрывался от невзгод в Госдуме, пока не понял, что пора бежать. После спешного отъезда на него было возбуждено уголовное дело, и он был объявлен в международный розыск. Политическое убежище, предоставленное ему Великобританией в 2003 году, надежно упрятало его от притязаний отечественных и зарубежных правоохранительных органов.

Это «героическое восхождение на Эверест власти» и головокружительное падение в болото антироссийского диссидентства, туда, откуда Березовскому обратной дороги нет, известно многим. Мало известно общественности другое – роль Илюхина в судьбе Березовского. Об этом мы и расскажем.

За Борисом Абрамовичем Виктор Иванович вначале наблюдал безучастно. Его политические кульбиты при дворе «царя Бориса» забавляли, не более того, ведь таких искателей благосклонности Ельцина было много. Но когда этот человек пустился во все тяжкие и стал оказывать влияние на экономику страны, беззастенчиво грабя народное достояние, распределяя его, как известный всем Попандопуло, «это – мне, это – опять мне», Илюхин стал присматриваться к нему внимательней.

Вспоминает Роберт Аваков

– Вначале мы черпали информацию из периодической печати. Собственно, мы не переставали это делать никогда. Работа рутинная, кропотливая – факт к факту, публикация к публикации, цифра к цифре ложатся в одну папку, в один файл месяцами, годами. И в определенный момент, как из пазлов, выстраивается ясная общая картина. В данном случае мы увидели ее в очень мрачных красках – большие государственные чиновники, попав в сферу интересов Березовского, становятся соучастниками преступлений. Федеральный бюджет начинает терять сотни миллионов и миллиарды, а правоохранительные органы стыдливо отводят глаза только потому, что Борис Абрамович является лицом, приближенным к президенту страны и его дочери. Помешать высокопоставленному грабежу решится не каждый. А вот Илюхин не побоялся сообщить всему миру о воровском клане «семьи» Ельцина и Березовского, назвал по именам тех людей, которые способствовали крупномасштабному воровству. Когда наше расследование завершилось, мы подготовили постановление Госдумы с поручением Счетной палате, ФСБ, МВД, Генеральной прокуратуре проверить выявленные факты и принять соответствующие меры. Прошло еще немало времени, когда было возбуждено уголовное дело по Березовскому. Но прежде чем предъявить ему ордер на арест, Борису Абрамовичу открыли границу и сказали: «Беги!», свалив на него все грехи и оставив таким образом в неприкосновенности высокопоставленных подельников.

Что же «накопали» на Березовского Виктор Иванович Илюхин и сотрудники Комитета Госдумы по безопасности?

Эпизод № 1

Сейчас «трудовую» биографию Березовского знает каждый, а в середине 90-х годов информация о нем в Комитете по безопасности собиралась по крупицам. Как создавался «ЛогоВАЗ», как приобщались к его деятельности гендиректор В. Каданников и все, кто занимал руководящие должности – А. Зибарев, А. Долганов и другие, как брались машины на автозаводе в кредит, а расплачивались за них лишь после их продажи за удвоенную-утроенную цену, да без учета инфляции. За год такой деятельности капитализация фирмы Березовского достигла 50 миллионов долларов, причем сам махинатор не вложил в нее ни рубля. Зато при передаче акций от юридических лиц физическим именно у него оказался самый большой пакет, больше даже, чем у Каданникова. И в 1992 году оборот детища Березовского достиг 250 миллионов долларов.

1995 год для Березовского и гендиректора «ЛогоВАЗа» Ю. Дубова оказался особенно «урожайным». Илюхину и его коллегам стало известно, что дельцы не оплатили автопредприятию более 5,5 тысячи «Жигулей» разных моделей, поставленных заводом «ЛогоВАЗу», и таким образом похитили 143,7 миллиарда неденоминированных рублей. В пересчете на сегодняшний день это составляет более 143 миллионов рублей. В результате «АвтоВАЗ» оказался выжат, как лимон, рабочие месяцами не получали зарплату, а присосавшийся «ЛогоВАЗ» зарабатывал несметные барыши. Завод, некогда приносивший бюджету прибыль, стал должником – государство терпело убытки.

Миллиард долларов чистой прибыли принесла Березовскому афера, которую в Комитете по безопасности Илюхин и его коллеги в документах обозначили, как «ложный реэкспорт». В чем она заключалась?

Часть «Жигулей» всегда шла на экспорт, а по закону налог на добавленную стоимость с этих машин в казну государства не отчислялся. Березовский додумался отправлять за рубеж не машины, а документацию на них, потом оформлял их ввоз и продавал обычным образом – за дветри цены. Государство НДС не получало. Схема действовала до конца 90-х годов.

Илюхин неоднократно обращался в Генеральную прокуратуру, но дело перспективы не имело до тех пор, пока Березовский заходил в Кремль без стука. Значительно позже материалы, подготовленные Виктором Ивановичем, лягут в основу уголовного дела. Однако до сих пор под защитой власти остаются те, кто «трудился» с Борисом Абрамовичем, вместе с ним облапошивая рабочий коллектив при приватизации предприятия и деля прибыль от криминальных спекулятивных схем.

Эпизод № 2

В этом же постановлении Госдумы фигурировало и так называемое «дело Аэрофлота», которое связано не только с именем Березовского, но и маршала Е. Шапошникова. Назначили бывшего министра обороны гендиректором авиакомпании в 1995 году с подачи Бориса Абрамовича, который небезосновательно считал, что маршал, ничего не понимающий в финансовых делах, будет послушно подписывать подсунутые ему бумаги. Березовский устроил в авиакомпанию и своих доверенных лиц, которые с первого же дня принялись проводить политику разорения «Аэрофлота». К тому же материальное обеспечение должности гендиректора было таково, что думать о последствиях своих действий военачальнику, как показала практика, не хотелось.

Одним из первых распоряжений Шапошникова явился циркуляр во все 152 зарубежных представительства о перечислении 80 % валютной выручки в Лозанну, на счета швейцарской фирмы Березовского «Андава». Небезызвестный Пол Хлебников, который написал о чиновничьем воровстве в России целую книгу, за что и был впоследствии застрелен, побывал в этой компании и с удивлением узнал, что состоит она всего из двух человек. Словом, не фирма, а бездонный кошелек, который может в любой момент испариться. Вот туда и текли безвозвратно деньги «Аэрофлота».

Кстати, Пол Хлебников неоднократно приходил за консультациями к Виктору Ивановичу Илюхину, делился своей информацией – эти два человека, русский и американец русского происхождения, быстро нашли общий язык и вместе увлеченно разбирались в хитросплетениях бизнеса преступного мира. Именно Хлебников «раскопал» цифру ежегодного вознаграждения «Андавы», которая составляла порядка 13–15 миллионов долларов. И это только за финансовые операции. А вообще через нее прошло около 600 миллионов долларов, 252 из которых бесследно исчезли.

По очередной схеме «честного отъема денег» Березовский организовал заправку самолетов за рубежом. Он это делал… в кредит от имени другой своей компании «ФОК», которой все «издержки» впоследствии оплачивал «Аэрофлот» под несусветно высокий процент.

Выяснил Комитет Госдумы по безопасности и куда шли деньги за навигационное сопровождение иностранных самолетов, пролетавших над территорией России. Раньше они перечислялись «Аэрофлоту», а с приходом Шапошникова деньги по новому руслу потекли все в ту же швейцарскую Лозанну, на счета фирмы «Форус».

Комментирует ситуацию Роберт Аваков

– Сумасшедшие деньги украл у страны Березовский. Илюхин об этом стал говорить, когда любимец «семьи» Ельцина работал в Совете безопасности, был исполнительным секретарем СНГ, дирижировал телевидением и был могущественным в стране человеком. Тем не менее, дальновидным людям было понятно, что Березовский – это зло, большое зло для всей страны. Он не только крадет миллиарды, но и развращает власть, делает ее уязвимой для шантажа со стороны западных держав. К нам приходили давать показания по финансовым проводкам Бориса Абрамовича не кто-нибудь, а его главные бухгалтеры, приносили документы, просили защиты от преследования этой мистической личности. Мы оказали им помощь. Поэтому следует откровенно сказать, что закат Березовского начался задолго до его ссоры с властью. И начался с титанической работы нашего Комитета, который создал и шесть лет возглавлял Виктор Иванович Илюхин.