Текст книги "Изумрудная книга. Сказки и рассказы"

Жил Василий да поживал, зла никому не творил, в мире жил и согласии со своим народом и народами иноземными. Родились у него три сына – близнецы, и как их отличить друг от друга никто не знал, очень уж похожи. Царица Мила думала-думала и назвала их: Иван-мудрый, Иван-добрый и Иван-смелый. Прошло время, сыновья выросли, Иван-мудрый помогал отцу советом, Иван-добрый заботился о народе, а Иван-смелый границы царства-государства охранял. Всё бы хорошо, но так не бывает. Прознал злой волшебник Чара-Чар, правитель глубоких фьордов и гор высоких, что есть такое царство-государство, в котором все живут в любви да согласии, и злата и драгоценных камней в государстве целая гора. Только никому не нужна эта гора, выкладывают люди каменьями драгоценными дороги, чтобы можно было и днём, и ночью проехать. И собрался Чара-Чар посетить царя Василия да выменять у него гору злата, обернулся он вокруг себя, взмахнул чёрным плащом и оказался около замка Василия. Смотрит и глазам своим не верит, под ногами блестят бриллианты, а ворота замка открыты, возле них сидит Змей Горыныч и что-то вяжет, ловко перебирая спицами. Чара-Чар, хоть и был волшебником, но ничем не отличался от обычного купца, только золотой медальон на шее у него в форме луны. Подошёл волшебник к Горынычу и сказал:

– Доброго дня, Чудо-Юдо трёхголовое, мне надобно к Царю – по торговым делам.

– Проходи, купец, – не отрываясь от вязания, ответил Горыныч.

Зашёл волшебник в ворота, пред ним замок с семью башнями, да не просто башнями, купола золотом сверкают, а на площади перед замком – гора драгоценная. На террасе резной сидят царь, царевна, три сына и пьют чай с баранками.

– Проходи, присаживайся, купец, – сказал Василий. – Чаю попей, небось, устал с дороги.

– Спасибо, – ответил волшебник и присел за стол дубовый.

Иван-мудрый налил гостю чая на травах, положил в крынку мёда липового и вернулся на своё место.

– Спасибо за угощения, – произнёс Чара-Чар. – Только некогда мне чаи распивать да баранками хрустеть, приехал я выменять у тебя, Василий, гору злата и камней драгоценных.

– А что взамен, – удивился Василий.

– А взамен, – ответил злой волшебник, – я оставлю вам солнце и хорошую погоду.

– Хитро! – произнёс Василий. – Злато нам без надобности, вот только не привыкли мы пред угрозами на колени вставать. – Ты попроси по-доброму, по-честному, авось и получится.

– Я – великий волшебник Чара-Чар, – произнёс чужестранец. – И не привык просить. Вот тебе моё решение: сын твой, Иван-добрый, должен жениться на принцессе Полине, что рисует «живые картины», и привезти мне картину, на которой нарисована гора драгоценная. Иван-смелый должен победить моего сына Мегаля, который будет участвовать в битве драконов за царство-тёмное, а Иван-мудрый должен из далёкого сибирского леса добыть мне «живой воды». Даю вам месяц, или всегда в вашем царстве-государстве будут тьма и холод.

Обернулся волшебник чёрным плащом и исчез, как будто его не было. В ту же секунду солнце яркое заволокло тучами синими, стало холодно и зябко.

– Плохо дело, – произнёс Василий. – Надо посоветоваться с Кощеем.

Повернул он перстень волшебный на пальце, и в ту же секунду явился пред ним сам Кощей, только не в золотых латах, а в холщовой рубахе. Рассказал Василий другу, что случилось, – что пришла беда, откуда не ждали…

– Да! – произнёс Кощей. – Снять заклятие я не могу, но помочь твоим сыновьям в дороге могу. Пусть сыновья отправляются в путь, а Иван-смелый пусть летит на Горыныче, – ему предстоит тяжёлая битва.

На том и порешили, стали братья собираться в дорогу, договорившись, что Иван-смелый подберёт их по дороге, в королевстве злого волшебника.

* * *

Долго шёл Иван-добрый в царство, где жили царь Никола, царица Марья и принцесса Поля, да заблудился в лесу. Присел он на пенёк и пригорюнился. А тем временем, с утра до вечера Поля рисовала, да и получались рисунки богатые, красивые. Купцы-то заморские не жалели денег, чтобы купить Поличкины рисунки, потому как ходили слухи, что рисунки могут оживать и в трудную минуту помогать своим хозяевам. Может, это правда, а может, нет, только вот царь был небогат, да и царство его – тридцать три дома и две церкви, было небольшое. И приходилось царю продавать Поличкины рисунки. Ну а как ещё, – надо же платить слугам и содержать воеводу с тремя солдатами, а вдруг вой на? Тогда что делать? И решил Никола выдать дочку замуж, пригласив купцов заморских. В назначенный день собрались купцы со всего света. Дворцовая площадь перед деревянным, расписным теремом короля запестрила разноцветными нарядами. Кого здесь только не было: французский принц в подвязках, итальянский кабальеро, немецкий молодой король и так далее, и так далее. Царь Никола был человек простой, хоть и царь. Он вышел к приезжим принцам, пожал всем руки и сказал:

– Я всё понимаю, заморские женихи, но кого из вас выберет моя дочь, тот и будет её названным мужем.

– Да! Да! Да! – согласились принцы, кто-то выпятил грудь в орденах, кто-то поправил красивые подвязки. И вот всеобщее ожидание озарило появление принцессы. Хрупкая девушка с белоснежными волосами, заплетёнными в длинную косу, вышла на дворцовую площадь и сказала:

– Все прибывшие достойны стать моим мужем. Только вот завёлся в наших краях разбойник по прозвищу «Борода», и не даёт он нам спокойно жить. Так вот, кто победит разбойника, тот и станет моим мужем.

Сказала принцесса, махнула косой и исчезла в расписном тереме. Женихи загалдели, но успокоились и разошлись, преследуя свои замыслы, ведь никто не хотел упускать такую невесту. Дороги от дворца превратились в караваны, идущие в логово разбойников. Кто-то хотел подкупить разбойника, кто-то – договориться, но все три дороги привели иностранцев к старому большому дубу, на котором сидел чёрный ворон.

– Где злой разбойник? – спросил храбрый немецкий рыцарь.

– Как можно договориться? – спросил английский принц.

– Я готов заплатить любые деньги, – сказал испанский принц.

Чёрный ворон внимательно посмотрел на заморских женихов и спросил:

– Кто из вас может умереть ради принцессы?

– А кто ты такой? Чтобы спрашивать нас, королей, – чуть ли не в один голос крикнули принцы. Ворон ничего не ответил, лишь сверкнул чёрными глазами и улетел в синее небо. Только этот вопрос был зря, старый лес крепко схватил женихов и потащил на большую поляну, на которой стояла избушка на курьих ножках. Деревья отпустили женихов на зелёной поляне, перед странной избушкой. Англичанин отряхнулся и сказал:

– Что-то мне это не нравится.

Немец достал свой меч, но на него никто не нападал. А испанец тихо произнёс:

– Знаете, парни, пора нам смываться из этого леса.

Но не успел он договорить, как изба поднялась на куриных ногах и подошла к принцам.

Тем временем Иван-добрый сидел на пеньке, пригорюнившись, и ему было в диковинку, что из леса выбежала старая избушка, а на поляне появились иностранные принцы. Ваня закрыл глаза, через секунду открыл, но ничего не изменилось, вот только принцы исчезли.

– А! Нечистая! – крикнул он и смело пошёл к избушке на курьих ножках. Изба, ничуть не смутившись, одним движением куриной ноги откинула Ивана в лес. – Что-то здесь не так, – сказал Ваня, отряхиваясь, – надо бы разобраться. – И тут он вспомнил про свою бабушку и её рассказ про избушку на курьих ножках. – А ну, избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом, – выпятив грудь вперёд, сказал Иван.

Избушка покряхтела и повернулась, спустив к красным сапогам Ивана ступени, заросшие зелёным мхом. Ваня хотел было выхватить меч, но меча у него не было, он махнул рукой, поднялся по заросшим ступеням и вошёл в избу. Чёрный пушистый кот встретил его на пороге, глядя на Ивана немигающими зелёными глазами.

– Что? – спросил Иван, обращаясь к коту.

– Да ничего, – ответил чёрный кот, улыбнувшись, и, важно задрав пушистый хвост, скрылся в полумраке избы. Иван смело прошёл в дом и присел за большой дубовый стол.

– Хозяйка! Давай на стол мечи то, что есть в печи, – громко сказал он, пригладив белые вихры волос, упавшие на лоб. Кряхтя, из темноты вышла горбатая старушка, неся в руках дымящийся котелок. – Вот это дело так дело, – обрадовался Иван, потёр руки и, забрав котелок у бабули, поставил перед собой.

– Кушай, деточка, кушай, – тихо произнесла бабуля и уселась напротив. Ваня подвинул котелок к себе и уже хотел запустить туда деревянную ложку, как бабуля, подмигнув ему чёрным глазом, сказала: – Ешь, Ваня, ешь, это твои соперники – некультурные принцы, ну уж очень вкусные.

– Ну вот, поел, – расстроенно сказал Иван и отодвинул котелок.

– Что, не нравится, – улыбнулась бабуля одним зубом.

– Да нет, – ответил Ваня, – просто чего-то аппетит пропал, ты-ка лучше расскажи мне, за что ты принцев заморских сварила?

– Да они жениться хотели на принцессе Полюшке, а на моей-то дочурке отказались, да и ругались они очень, вот я их и сварила, – ответила бабуля, как-то уж очень по-доброму глядя на Ивана.

– Всё равно, непорядок, – строго произнёс Иван, – разве можно так с иностранцами?

– Непорядок, непорядок, – согласилась бабуля, – а что делать? Надо же дочку замуж выдавать, а никто не берёт, вот ты возьмёшь?

– Да я бы лучше на принцессе женился, – почесав затылок, ответил Ваня, – мне надобно царство своё выручать.

– Ну вот, и ты туда же, – расстроилась бабуля, затем хитро улыбнулась и сказала, – а ты же всё равно не сможешь жениться на принцессе.

– Почему? – удивился Ваня.

– А потому, – ответила бабуля, – Полиночка сказала, что выйдет за того, кто победит разбойника «Бороду».

– Да ладно? – удивился Иван.

– Вот тебе и ладно, – передразнила Ивана бабуля, – а что, ты думаешь, в моём лесу эти принцы заграничные делали? Они хотели, чтобы я им помогла.

– А ты можешь? – опять почесав затылок, спросил Ваня.

– А то! – ответила бабуля. – И не чеши свой затылок, от этого мозгов не прибавится, лучше женись на моей дочке, и я помогу тебе.

С этими словами бабуля взяла со стола котелок и скрылась в полумраке избы, а к Ивану на колени запрыгнул чёрный кот, сверкнул зелёными глазами и сказал: «Соглашайся, Ваня, тут правил нет, или сварят тебя вместе с остальными.

– Может, ты и прав, – задумчиво произнёс Ваня, поглаживая пушистого кота, – женюсь на дочери бабули, она поможет одолеть злодея, и на Полюшкино царство-государство больше никто не будет нападать, а она найдёт себе хорошего парня и получше меня. Ладно, я согласен! – крикнул Иван, сбросив говорящего кота на пол.

– Вот это правильно, вот это молодец! – сказала бабуля, выходя из темноты, она хлопнула в ладоши, и в избу вошла стройная девушка с красивыми глазами. И не просто красивыми, в этих глазах можно было «утонуть». Ваня просто обомлел.

– Вот это да, – только и смог сказать он. Девушка подошла к Ивану и положила маленькую ладонь ему на голову. Не прошло и секунды, как она убрала руку и сказала:

– Мама, помоги ему, он честный человек, и хочет он спасти своё царство, а я найду себе кого-нибудь другого.

– Но, доча! – возмутилась бабуля.

– Никаких но! – сказала лесная фея и, махнув чёрной косой, исчезла.

– Ну вот! – расстроилась бабуля. – Так я никогда не выдам дочку замуж.

Ваня посмотрел на расстроенную старушку, потом на кота и сказал:

– Ну, теперь выкладывай, как победить этого «Бороду», я своё обещание сдержал, теперь твоя очередь.

– Обещала так обещала, – согласилась бабуля, – иди всегда на восток, пройдёшь большой дуб, великую реку и выйдешь к чёрной горе, там и живёт злодей, победишь его только честью и добром.

– И всего-то, – удивился Иван, – я думал, ты дашь мне какой-нибудь волшебный меч или, на худой конец, палицу. – Бабуля улыбнулась, сверкнув одним зубом, и исчезла вместе с избушкой. – Чудеса! – сказал Ваня и пошёл искать разбойника.

Долго он шёл лесами, долго он плыл реками, но вот, наконец, он стоял перед большой чёрной горой.

– Выходи, злая нечисть, будем биться за красу красивую, – крикнул Ваня.

Чёрная гора задрожала, и перед Иваном появился злой разбойник «Борода».

– С кем тут биться, – усмехнулся «Борода».

Иван было схватился за меч, а меча-то у него никогда и не было, и как он хотел победить разбойника, не было понятно ни разбойнику, ни ему самому. Но, рассмотрев разбойника, Иван выпятил грудь вперёд и сказал:

– Это что за замарашка бородатая, давай сдавайся, и я пойду жениться.

Разбойник, и вправду, не производил никакого впечатления. Маленький, весь покрытый то ли шерстью, то ли мхом, два голубых глаза и нос «картошкой».

– Как бы не так, – крикнул «Борода», дёрнул себя за бороду и бросил в Ивана чёрный волос. Ваня-то по простоте душевной не придал этому никакого значения, волос и волос, ну чего тут странного. Но только волос опустился на руку Ивана, как густая медвежья шерсть покрыла всё его тело, остались только глаза и пальцы. – Ха! – Крикнул разбойник и скрылся в одной из пещер чёрной горы.

– Эка невидаль, – удивлённо произнёс Ваня, осматривая свою новую одёжу. – А! Будь что будет! Пойду и поцелую принцессу. – Сказал Иван, махнул то ли лапой, то ли рукой, и пошёл в сторону царства-государства. Иван шёл и думал: «Вот приду, поцелую принцессу, да и расскажу всему честному люду, что разбойник-то совсем не страшный и генерал с тремя солдатами его победит». Вот только Ваня забыл про свою шерсть медвежью и с удивлением смотрел, как разбегается в стороны люд честной, завидев его приближение. Так, быстро или не быстро дошёл Иван до царства-государства и подошёл к расписному терему.

Генерал-то с тремя солдатами убежал, а вышла к медведю Полюшка, посмотрела в голубые глаза его и сама поцеловала чудище лесное. В ту же секунду шерсть медвежья отвалилась, и предстал перед Полюшкой Ваня, статен и удал. Всё рассказал Полюшке Иван-добрый: про беду свою, про злого разбойника «Бороду» и что не надо его бояться. Нарисовала принцесса Ивану картину с горой злата и, собрав в дорогу, сказала:

– Торопись Иван, помоги своим братьям и возвращайся, буду тебя ждать.

* * *

Долго скакал Иван-мудрый на коне, плыл по реке, шёл по полям, но заблудился, очень устал и прилёг поспать на чужой жаркой земле.

Сон унёс его в воздушно-сладкое царство палящего зноя, Иван убегал от него в прохладу теней уютных аллей, вкусно пахнущих тутовником. Джюда, внешне напоминающая финики, но с более мелкими плодами, по аромату не уступала ни персикам, ни яблокам, наполняя воздух каким-то пьянящим, лёгким и игривым состоянием. Над аллеей ветви деревьев смыкали свои кроны, не пропуская зной под свои своды, даря защищённость от ярких лучей в этом лабиринте сладкого аромата. На повороте аллея раздваивалась, и ответвлённую её часть сопровождали пирамидальные тополя. Они солдатиками возвышались по обе стороны дорожки, чинно сопровождая принца. Казалось, что их строгость призывала к порядку мыслей и отношений.

Иван выбрал духмяную аллею, оглянувшись на пирамидальные тополя, торжественно уводившие человека к чему-то основательному и вечному. Взгляд наталкивался на осанистые каштаны. Взор сразу рисовал их ослепительное цветение: огромные розово-белые цветы, разбросанные снизу и сверху ветвей, будто каштан надевал какой-то восточный свадебный халат, усеянный диковинными цветами. Тёмная зелень чередовалась с яркой, будто только что народившейся, придавая загадочность всей местности.

Он иногда видел странные сны. В них он уходил по этой аллее, поднимаясь всё выше и выше, к звёздам. Разливался какой-то ослепительный свет. Оглянувшись, он видел, как высоченные тополя склонили кроны до самой земли, будто кланяясь ему перед долгой разлукой. После таких снов он долго пребывал в задумчивости, проходя мысленно раз за разом опять этот путь, показанный ему во сне. Какая-то тревога закрадывалась в сердце, оно отстукивало не страх, а непонятную истому, от которой хотелось смеяться и плакать одновременно. Он убегал от этого состояния, мысленно прячась на духмяно-сладкой аллее, и все тревоги улетучивались, как стая бабочек.

Сон так же неожиданно ушёл, как и появился, Иван услышал голос Кощея:

– Вставай, Иван, пора дальше в путь, я помогу тебе, три раза топни, один раз свистни, обернись вокруг себя и окажешься в лесу северном.

Иван вскочил на ноги, три раза топнул, один раз свистнул, обернулся и оказался в заснеженном лесу.

Юноша медленно брёл по тайге, забирая красными сапогами пушистое белое покрытие земли, как мать когда-то из кувшина большой ложкой черпала сметану. Он разрезал снег, веря, что прокладывает для себя новую дорогу жизни. Останавливаясь, вслушивался в лесную тишину: белки хлопотуньи, прыгая с ветки на ветку, осыпали его снежной невесомой накидкой, словно стараясь обелить все мысли. Сваливались чаще уже пустые шишки, падая, как знак дружеского единения с тайгой, и у молодого мужчины всё внутри замирало. В тишине слышались голоса тайги: птичьи переклички-потрескивания немного напрягали, и тревога заползала в сердце. Казалось, что за тобой кто-то наблюдает. Выскочив из-за сосны, зайчонок замер на мгновение, взглянув поверх головы человека раскосыми глазами. Вдалеке послышался вой. «Волки?!» – без страха отметил Иван и уверенно пошёл вперёд, мысленно выйдя из лечебной тишины. Слух обострился, но вой не повторился, его окутало смирение и безразличие к происходящему, будто выключили свет внутри, и он шёл наугад. Подняв глаза, он встретился с острым взглядом вожака волчьей стаи. Шагов десять отделяло их. Все волки сидели смирно, в каком-то ожидании. Вожак встал на задние лапы. Всего прыжок, один прыжок, отделял юношу от смерти. Опустившись на колено, Иван замер и сказал:

– Вождь волков! Я пришёл за живой водой, помоги мне, и я всегда буду помнить твою доброту.

– Встань с колен, мудрый Иван, – ответил вожак волков, – следуй за мной, я покажу тебе родник живой воды, только используй волшебную воду с добрыми намерениями.

* * *

Иван-смелый летел на Горыныче, он подобрал Ивана-доброго, затем Ивана-мудрого, и три брата полетели в королевство тёмного мага. Долго они летели над морями синими, над лесами высокими, и вот Змей Горыныч полетел вниз и опустился около ледяной скалы.

– Всё, принцы, дальше сами, – сказал он. – Это вход в царство Хара-Одина, скажите «Хара-Один», – и скала откроет путь.

– Но как же? – спросил Иван-смелый. – Нам нужен злодей Чара-Чар.

– Всё узнаете позже, – ответил Горыныч. Взмахнул крыльями и улетел.

Братья подошли к скале.

– Хара-Один! – произнёс Иван-смелый.

В ту же секунду ледяная скала отодвинулась, открыв вход в подземелье.

– Вот это да! – удивлённо сказал Иван-мудрый.

Куда-то вниз уходила золотая лестница, причём никаких столбов и опор не было, лестница висела в воздухе. Тихо ступая по золотым ступеням, братья пошли вниз. Ледяная скала, скрипнув, закрыла над их головами вход в подземелье, но темно не было, по стенам туннеля ползали сотни красных жуков. Переливаясь разными цветами, жуки, как маленькие фонарики, перелетали с одной стороны туннеля на другую.

– Красиво, – аккуратно спускаясь по золотой лестнице, сказал Иван-мудрый.

– Красиво, – согласился Иван-добрый, – только немного жутковато.

Лестница закончилась, и братья оказались около больших золотых ворот, перед которыми стоял красный дракон, на голове дракона блестели два золотых рога. Иван-смелый сказал:

– Мы к тёмному волшебнику.

– Да я знаю, – ответил дракон, – Хара предупредил меня.

– Хара? – удивился Иван-мудрый.

– Да, Хара, сын Одина, привёл вас сюда, – важно произнёс красный дракон. – Ему нужна ваша помощь.

Братья переглянулись. Конечно, они слышали легенду о драконах, живущих на дне фьорда, да и каждый корабль викингов венчала деревянная голова дракона, но увидеть живых драконов?!

– Чем же мы можем помочь? – спросил Иван-мудрый.

– Этого я не знаю, – ответил дракон, – залезайте мне на спину, я доставлю вас во дворец.

Братья ловко забрались на спину дракона.

– Держитесь крепче, – прохрипел дракон, расправив крылья.

Дракон сделал несколько прыжков и полетел. Где-то внизу, переливаясь разными цветами, возвышались странные башни. Каждую башню венчал купол с круглым большим отверстием, между башнями парили разноцветные драконы, залетая то в одно круглое окно, то в другое.

– Уважаемый дракон, а как вас зовут? – спросил Иван-мудрый.

– Крон, – прохрипел дракон.

– Меня зовут Иван-мудрый, а моих братьев Иван-смелый и Иван-добрый! – крикнул Ваня.

– Не надо так кричать, я не глухой, – прохрипел дракон.

– Ну извините, – пожав плечами, сказал Ваня.

Красный дракон перестал махать крыльями и стал планировать к большому дворцу из семи башен. Через несколько секунд он приземлился на золотой площади и прохрипел:

– Слезайте, приехали.

Братья ловко спрыгнули на золотую площадь и вопросительно посмотрели на дракона.

– Прошу за мной, – важно произнёс Крон, входя в одну из башен.

Принцы последовали за красным стражником и оказались в круглом зале, посередине которого на круглом серебряном диске сидел белый дракон, держа в лапах изумрудный жезл.

– Принцы к королю Одину! – прорычал Крон.

– Принцы к королю Одину, – повторил белый дракон и стукнул жезлом в серебряный диск.

Не прошло и секунды, как братья оказались рядом с белым драконом, диск медленно оторвался от золотого пола и полетел вверх.

– А как же Крон? – спросил Иван-мудрый.

Белый дракон ничего не ответил, серебряный диск, поднявшись до самого верха башни, влетел в большой круглый зал.

– Принцы, три Ивана, – ещё раз объявил важный белый дракон, подталкивая братьев хвостом.

Принцы сошли с блестящего диска, с удивлением рассматривая красивый зал. Двумя линиями с одной стороны зала и с другой стояли разноцветные драконы, а в самом конце, на рубиновом троне сидел золотой дракон. Рядом с троном стоял юноша с огненно-рыжими волосами. Иван-мудрый повернулся, вопросительно посмотрев на белого дракона.

– Идите! Король ждёт, – важно произнёс белый дракон и, стукнув жезлом в серебряный диск, улетел.

Братья подошли к золотому дракону.

– Величия Вам! – произнёс Иван-мудрый. – Мы с братьями прибыли к волшебнику Чара-Чару.

– Я знаю, – прохрипел золотой дракон, – мой сын Хара, – дракон лапой указал на рыжеволосого юношу, – привёл вас сюда, чтобы вы участвовали в битве волшебников.

– В битве волшебников? – удивился Иван-смелый.

– Да, в битве волшебников, – подтвердил золотой дракон. – Раз в тысячу лет проводится турнир магов, победитель получает превосходство над другими земными волшебниками и может выбирать, принять тёмную или светлую сторону.

– Но мы же не волшебники, – тихо произнёс Иван-мудрый.

Рыжеволосый юноша подошёл к Ивану.

– Да, вы не маги, – сказал он, – но вековые правила битвы гласят, что в битве могут принять участие сын мага и три земных жителя, независимо от возраста.

– Что значит, независимо от возраста? – спросил Иван-мудрый.

Рыжеволосый юноша щёлкнул пальцами и превратился в двухметрового германского рыцаря в блестящих доспехах.

– Это значит, Ваня, – сказал рыцарь, – что биться придётся с тем, кого выберет тёмный дракон.

Иван-мудрый без страха осмотрел огромного рыцаря.

– Ну хорошо, – пожав плечами, согласился он.

Хара щёлкнул пальцами, опять превратившись в обычного юношу. Он подошёл к Ивану-мудрому, протянул ему руку и сказал:

– Вот поэтому вас и выбрали, в вашей душе нет страха.

– Спасибо, – как-то нерешительно поблагодарил Ваня, пожав руку новому другу.

– Скажите, Хара, – спросил Иван-смелый, – когда битва и каковы правила?

Хара подошёл к золотому дракону и, опустившись на колено, громко произнёс:

– Отец, дай нам силы на битву с тёмным драконом.

Золотой дракон поднялся с рубинового трона и выпустил в братьев струю огня. Принцы от страха закрыли глаза, но огонь не обжигал, наоборот, они почувствовали прилив сил, словно тысячи воинов «влились» в их тела. Братья открыли глаза, золотой зал был пуст, только Хара стоял напротив.

– А где же драконы? – спросил Иван-мудрый.

– Теперь нет драконов, – спокойно ответил Хара, – они отдали всю свою силу нам и превратились в ветер.

Иван-мудрый ощупал себя с ног до головы.

– Что-то я не похож на дракона, – сказал он.

Хара улыбнулся, подошёл к большой каменной вазе, стоявшей возле трона, и без тени сомнения, подняв вазу, как пушинку, запустил в принца. Иван-мудрый, не зная, что делать, выставил вперёд руки. Каменная ваза, ударившись о руки, раскололась на сотни маленьких черепков.

– Вот диво, так диво! – только и смог произнести Иван-смелый.

Он подошёл к другой вазе и, подняв её, запустил в Ивана-доброго. Тот набрал в лёгкие побольше воздуха и со всей силы дунул. Ваза расплавилась, обуглившимися кусочками рухнув на золотой пол.

– Теперь вы мне верите? – спокойно спросил Хара.

– Теперь верим, – в один голос ответили братья.

– Ну вот и отлично! – обрадовался Хара. – Сейчас пойдём спать, а завтра – битва, мы должны выиграть, или в ближайшую тысячу лет на земле настанет царство тьмы.

* * *

– Вставайте, – услышали братья голос Хары во сне и открыли глаза.

Перед ними в золотых доспехах стоял Хара.

– Что, уже пора? – лениво потягиваясь, спросил Иван-добрый.

– Уже давно пора, – улыбнувшись, произнёс Хара, щёлкнув пальцами.

В ту же секунду одежда принцев превратилась в золотые доспехи. Братья спрыгнули с белоснежных кроватей, висевших в воздухе, и с любопытством ощупали золотые доспехи.

– Эти доспехи неуязвимы, – важно произнёс Хара, опять щёлкнув пальцами.

Дверь в спальню отодвинулась, и принцы увидели белого дракона. Хара ловко запрыгнул на спину дракона.

– Пора на битву, – сказал он, наматывая длинные усы дракона на руки.

– Пора так пора, – согласился Иван-смелый и, забежав по длинному хвосту дракона, сел за Харой.

Иван-мудрый и Иван-добрый сели за братом.

Белый дракон взмахнул крыльями и полетел, но полетел он не к воротам в подземное царство, а прямо вверх, в голубой туман.

– Что-то ничего не видно, – сказал Иван-смелый, крепко держась за Хару.

– Сейчас пролетим фьорд, а потом – в горы, в царство тёмного дракона, – ответил Хара.

– Фьорд? – удивился Иван-мудрый.

Но не успел он договорить, как дракон, «белой стрелой» поднявшись из глубины фьорда, вылетел из холодной воды и взял курс на чёрные горы, окутанные белым туманом. Миновав туман, он стал опускаться в кратер гигантского вулкана. Как только дракон опустился до самого низа, дно кратера раздвинулось, и белый дракон полетел над таким же городом, в котором жил Хара, только башни в нём были чёрные, а не золотые. Где-то впереди виднелось грандиозное сооружение.

– Что это? – спросил Иван-смелый.

– Арена битвы, – ответил Хара, не поворачиваясь.

Белый дракон сделал круг над ареной и приземлился в большом чёрном круге, который от трибун отделяла серебряная сетка.

– Воины золотого дракона, – объявил он, когда принцы и Хара спрыгнули с его спины.

Белый дракон взмахнул крыльями и, перелетев серебряное ограждение, занял своё место на трибуне. Тысячи чёрных драконов с нетерпением ждали начала битвы, выпуская вверх струи пламени. Белый дракон среди этой чёрной массы был маленьким белым пятнышком.

– Кто бы ни вышел на арену, не бойтесь, – сказал Хара, – сила Одина с нами, мы должны победить.

Серебряное ограждение раздвинулось, и на арену вышли три чёрных дракона, в лапах они держали блестящие копья.

– Мы что, будем биться с драконами? – пятясь к серебряному ограждению, спросил Иван-добрый.

– По всей видимости, да, – спокойно ответил Хара, – я же вас предупреждал, что можно выбрать любое обличие, тёмный дракон не стал ничего выдумывать и выставил драконов. Если хочешь, ты тоже можешь превратиться в дракона.

Где-то на верхних трибунах забили барабаны, чёрные драконы опустили копья и двинулись вперёд.

– Золотой лук, – крикнул Хара, в ту же секунду в его руках появился лук, – я стреляю по дракону, который идёт по центру, это Мегаль – сын мага Чара-Чара, дракон не выдержит и побежит на нас. Тогда ты, Иван-мудрый, обмотаешь его лапы верёвкой, а ты, Иван-смелый, отрубишь дракону голову.

– С превеликим удовольствием – согласился Иван-смелый.

– И не бойтесь, – сказал Хара, – голова дракона вырастет снова, только счёт битвы будет один ноль в нашу пользу, битва будет длиться до шести очков.

Тем временем тёмные драконы медленно шли на золотых воинов. Хара натянул тетиву и пустил стрелу. Золотая стрела, как оранжевая молния, воткнулась в голову среднего дракона. Чёрный дракон пошатнулся и, нарушив строй, побежал на обидчика.

– Золотая верёвка! – крикнул Иван-мудрый и пробежал между лап дракона.

Ноги дракона запутались, и он чёрной горой рухнул прямо перед Иваном-смелым.

– Золотой меч! – крикнул тот и отрубил голову дракону, ни секунды не сомневаясь.

Страшное, недовольное рычание пронеслось по чёрным трибунам. Два других дракона растянули серебряную сеть, громко топая, они побежали на Ивана-смелого. Мудрый Иван, как «золотой ветер», пронёсся между лап драконов, и ещё два чёрных воина рухнули перед смелым Иваном, запутавшись в собственной серебряной сети. Ваня, недолго думая, отрубил головы чёрным драконам. Тишина повисла над чёрной ареной.

– Все ко мне! – скомандовал Хара, перебежав на другую сторону арены, к серебряным воротам, откуда вышли драконы.

– Три-ноль? – запыхавшись, спросил Иван-добрый.

– Да, но это ещё не всё, – ответил Хара.

И вправду, как и говорил Хара, головы у драконов отросли вновь. Драконы бросили копья и, щёлкнув хвостами, превратились в трёх чёрных акул. Серебряные ворота позади золотых воинов открылись, и на арену хлынула вода, в секунду превратив место битвы в бассейн. Братья закрыли рты, чтобы не захлебнуться, а Хара, ничуть не удивившись, щёлкнул пальцами. В ту же секунду принцы превратились в дельфинов, сам же Хара принял обличие осьминога. Чёрные акулы, разогнавшись, попытались схватить острыми зубами трёх новоиспечённых дельфинов. Но осьминог Хара ловко обмотал акул щупальцами и сказал:

– Что застыли? Битва продолжается!

Принцы, ловко повернувшись, ударили акул сильными хвостами. Чёрные акулы упали на дно бассейна, превратившись в обычных юношей. Голубая вода хлынула в лёгкие юношей. Дельфины вопросительно посмотрели на осьминога Хару.

– Что смотрите?! – крикнул Хара. – Спасайте юношей!

Дельфины, в мгновение подплыв к принцам чёрного дракона, подняли их на поверхность. В ту же секунду голубая вода быстрым ручьём ушла в серебряные ворота, и на арене остались три чёрных принца и три воина белого дракона. Тишина повисла над чёрной ареной, никто из чёрных драконов не рычал и не извергал пламя. Откуда-то сверху опустился серебряный диск, на котором в серебряном троне сидел чёрный дракон в бриллиантовой короне. Оскалив белоснежные клыки, дракон встал с трона и прохрипел:

– Победили белые драконы, и теперь на тысячу лет правителем всех фьордов будет Хара, сын Одина.