Текст книги "Первые в космосе. Как СССР победил США"

Лейтенант-командор (капитан II ранга) ВМС Алан Бартлетт Шепард родился 18 ноября 1923 года в городе Ист-Дерри в штате Нью-Гемпшир. Там же окончил начальную школу. Среднее образование получил в Академии Пинкертона в городе Дери того же штата. В течение года, в 1940–1941 годах, обучался в Академии адмирала Фаррагута в городе Том-Ривер в штате Нью-Джерси, а затем до 1944 года учился в Военно-морской академии США, закончив ее со степенью бакалавра наук. Сразу же после окончания Академии был призван в ВМС и получил звание энсайна (что-то сродни нашего мичмана). До окончания войны служил на борту эскадренного авианосца «Когсвилл» в Тихом океане. По возвращении в США прошел летную подготовку и в марте 1947 года получил квалификацию военно-морского летчика. В течение трех лет служил в 42-й истребительной эскадрилье. Участвовал в нескольких походах на авианосцах в Средиземное море. В 1951 году окончил Школу летчиков-испытателей ВМС в Пэтьюксент-Ривер в штате Мэриленд и остался служить там в качестве летчика-испытателя. В 1953–1955 годах служил в 193-й истребительной эскадрилье. В должности оперативного офицера эскадрильи участвовал в двух походах в Тихий океан на борту авианосца «Орискани». В 1955 году вернулся в Пэтьюксент-Ривер и принимал участие в летных испытаниях самолетов F-3H «Демон», F-8U «Круасадер», F-4D «Скайрэй», F-11F «Тигеркэт» и F-5D «Скайлансер». В 1957 году окончил Военно-морской колледж в Ньюпорте и был назначен на должность офицера по вопросам боевой готовности самолетов в штабе Главнокомандующего Атлантическим флотом США, где и служил до апреля 1959 года, когда оказался в отряде астронавтов.

Седьмым астронавтом группы «Меркурий-7» стал лейтенант-командор Уолтер Марти Ширра-младший. Родился он 12 марта 1923 года в городе Хаккензакк в штате Нью-Джерси. В 1941 году окончил Машиностроительный колледж в Ньюарке, в 1945 году – Военно-морскую академию США, где получил прозвище «ура-ура», так как постоянно подбадривал своих сокурсников на всех занятиях. В 1945–1947 годах проходил обучение на авиастанции «Пенсакола» в штате Флорида. Служил строевым летчиком-истребителем на авианосце. Участвовал в Корейской войне, выполнил 90 боевых вылетов. Сбил два северокорейских МиГа. Вернувшись в США участвовал в испытаниях управляемых ракет класса «воздух-воздух» типа «Сайдуиндер». В 1958 году окончил Школу летчиков-испытателей ВМС США в Пэтьюксент-Ривер в штате Мэриленд. В 1959 году, прослышав о наборе в астронавты, написал заявление, успешно прошел сито отбора и был зачислен в отряд.

Члены группы «Меркурий-7» и стали основными «конкурентами» наших летчиков, которые, хотя и «стартовали» почти на год позже, но в итоге оказались впереди своих заокеанских коллег.

Подготовка к «прыжкам в космос» и к орбитальным полетам заняла у американцев полтора года. В первую очередь такой относительно большой срок (у советских космонавтов курс подготовки был менее года) подготовки был связан с тем, что раньше февраля 1961 года в США космический полет не мог состояться – техника еще не была готова. Поэтому и продолжала группа «Меркурий-7» совершенствовать свое мастерство.

Кроме регулярных физических упражнений, астронавты были заняты изучением конструкции корабля. Они интенсивно отрабатывали свои действия, как в ходе штатного полета, так и в нештатных ситуациях. Так как все астронавты имели высшее образование, то могли и что-то разумное подсказать конструкторам. Они это и делали. Об иллюминаторе в обшивке капсулы я уже упоминал. Сейчас же скажу, что по их рекомендациям была серьезно изменена система управления капсулы в орбитальном полете. О менее «масштабных» изменениях в конструкции и говорить не приходится. Их наберется несколько десятков.

Теоретически шансы стать первым были у всех: и у каждого из нашей «двадцатки», и у каждого из американской «семерки». Но тут не все зависело только от кандидатов. Важно было «играть» в той «команде», которая выиграет.

Но пока шло это нешуточное соревнование, никто не мог сказать заранее, кто выйдет победителем на этом этапе космической гонки. И кто же станет первым человеком, которому удастся преодолеть земное притяжение. Хотелось всем. Но одно дело хотеть, а совсем другое – сделать это.

К рассказу о космонавтах и астронавтах я вернусь в одной из последних глав книги и расскажу, как сложилась судьба каждого из них после того, как в космосе побывал Юрий Гагарин. Думаю, это будет и интересно, и поучительно.

А пока расскажу о тех, кто побывал в космосе еще до того, как туда отправились люди. Конечно же, о братьях наших меньших. Своими лапами они проложили (или протоптали, если хотите) человеку дорогу к звездам.

ГЛАВА VII
Они прокладывали дорогу в космос для человека

Многие читатели, вероятно, помнят весьма симпатичные собачьи и обезьяньи мордочки, в обилии заполнившие страницы газет всего мира в начале 1960 годов (в советской прессе чаще публиковали фотографии собак). Самые известные люди считали для себя честью оказаться с ними рядом, а тем более, прикоснуться к ним. Это была дань уважения, которую отдавали люди этим животным, фактически проложившим дорогу человеку к звездам.

В одной из предыдущих глав я обещал рассказать о том, как проходили летные испытания советских и американских кораблей. Сейчас это наиболее уместно сделать. Тем более что герои этой главы и были испытателями этой техники.

По сложившейся уже «традиции» начну разговор с рассказа об испытаниях по программе «Восток». Напомню, что они начались вскоре после того, как был подписан эскизный проект.

Первый корабль-спутник, а именно под этим названием его «представляли» советские газеты, стартовал 15 мая 1960 года. Это был еще не совсем тот аппарат, на котором меньше чем через год полетел первый космонавт планеты. Корабль был лишен теплозащитного экрана, обеспечивающего возвращение космонавта на Землю, отсутствовал ряд жизненно важных бортовых систем. Предстояло еще очень много работы, но на некоторые вопросы этот полет должен был дать ответы. Так как предполагалось сгорание корабля в атмосфере Земли, живых существ на его борту не было. Очень жаль было отправлять их на верную смерть. Хватило Лайки, погибшей в космосе всего через месяц после начала космической эры.

Итак, космический корабль-спутник успешно стартовал. Надо сказать, что само название «космический корабль» родилось в день старта. В те годы было принято сочинять коммюнике, которые затем на весь мир зачитывал Юрий Левитан. Готовили текст конструкторы, а корректировали текст, естественно, цензоры и чиновники из аппарата ЦК КПСС. Так было и в этот раз. Коммюнике сочинили Сергей Павлович Королев, Мстислав Всеволодович Келдыш, Александр Юльевич Ишлинский и Лев Архипович Гришин. Кто из них предложил назвать спутник «космическим кораблем» – история умалчивает. Но, когда название прозвучало, оно всем ужасно понравилось. Королев сказал: «А почему бы и нет? Есть морские, есть речные, есть воздушные, теперь появятся космические корабли!» Так и решили. Коммюнике отпечатали и передали в Москву. И только после этого все поняли, что они «натворили» в этом документе. Сейчас невозможно представить себе иное название, чем «космический корабль». Во всяком случае, звучит это гораздо лучше, чем «пилотируемый спутник», как это было когда-то.

А получивший такое экзотичное, по тем временам, название, космический корабль продолжал свой полет по околоземной орбите. Предварительно спуск было решено осуществить 18 мая. И вот, в расчетный момент на борт космического аппарата была передана соответствующая команда. Однако система ориентации неправильно выбрала направление тормозного импульса, и включившийся двигатель направил корабль не в сторону Земли, а в противоположном направлении. Первый корабль-спутник был заброшен с орбиты высотой в 320 километров на высоту 690 километров и до 5 сентября 1962 года кружил над планетой, прежде чем сгорел в атмосфере.

У многих конструкторов мороз по коже прошел, когда они представили, что будет, если в такой ситуации окажется человек. А некоторые ретивые западные газетчики уверяли, что на борту уже находились люди, которые стали «пленниками Вселенной». О таких «пленниках орбиты», также как и о других «первых космонавтах», я еще буду говорить в этой книге.

Первый «блин» оказался пусть не «комом», но не совсем удачным экспериментом. Может, у кого-то другого опустились бы руки, но не у Королева. Сергей Павлович, глядя на «кислые» физиономии своих коллег, рассказывал им, что это тоже огромный шаг вперед. В своих мечтах он уже видел корабли, маневрирующие на орбите, сближающиеся друг с другом и так далее. Но все это еще только предстояло сделать, а в 1960 году надо было заставить летать корабли-спутники.

Следующий корабль-спутник пускали в том варианте, как если бы на борту находился человек. Спускаемый аппарат был закреплен теплоизоляцией, на борту находились системы жизнеобеспечения. Впервые в практике космических полетов он должен был вернуться на Землю. На тот момент эта задача еще не была решена ни у нас, ни у американцев. Причем вернуться должен был не просто аппарат, но и пассажиры корабля-спутника.

К тому моменту наши медики уже определили, что прежде чем в космос полетит человек, там должны будут побывать другие живые существа. При решении вопроса о том, кто полетит, особых споров не было. Уже в течение многих лет на геофизических ракетах летали собаки, и был накоплен большой опыт, который обязательно надо было использовать. Поэтому и на кораблях-спутниках планировалось отправить в космос этих верных друзей человека.

В конце 1959 года, одновременно с набором в советский отряд космонавтов, скажем так, «человеческий», произошел и набор в «собачий» отряд. Здесь требования были не такими жесткими, как у людей, но также существовал ряд ограничений. Набирались собаки беспородные, «ростом» не более 35 сантиметров и весом не более 6 килограммов. Параметры определялись возможностями космического корабля, а вот порода, точнее ее отсутствие, была взята из предыдущего опыта. Дворняги оказались для медиков и биологов прекрасным «материалом». Они были не такими прихотливыми, как их породистые сородичи, они были смышлеными, добрыми. В общем, первый собачий космический отряд набрали в ближайших подворотнях. Готовили их почти как людей: крутили на центрифуге, помещали в баро– и сурдо– камеры, приучали к пребыванию в замкнутом пространстве.

И вот наступил момент, когда и техника, и «пилоты» были готовы к полету. В первый полет должны были отправиться собаки Чайка и любимица Королева рыжая Лисичка. Корабль был подготовлен гораздо лучше, чем его предшественник: тщательно проработали все возможные ситуации, чтобы не допустить ошибки при выборе системы ориентации и выдаче команды на спуск с орбиты. Но не суждено было Лисичке и Чайке побывать в космосе.

28 июля 1960 года ракета стартовала. На 23-й секунде полета произошла катастрофа. Ракетные блоки разлетелись по степи, к счастью не причинив никому вреда. А вот собаки погибли. Никаких сообщений ТАСС об этом пуске не появилось, и еще долгие годы мы ничего не знали о трагической судьбе двух «первопроходцев».

Авария продемонстрировала всем, сколь необходима разработка системы спасения космического аппарата и его пассажиров непосредственно от момента старта. Актуальность ей придавал тот факт, что очень скоро в космос должны были отправиться первые люди. Гибель Лисички и Чайки стимулировала разработку такой системы, и в этом их величайшая заслуга перед человечеством. Как ни высокопарно это прозвучит, но этим собакам обязаны своей жизнь, по крайней мере, четверо советских космонавтов: Василий Лазарев, Олег Макаров, Владимир Титов и Геннадий Стрекалов. Первых двух созданная впоследствии система спасла на высоте 192 километров, когда отказала третья ступень носителя, а двух других – на самом старте, когда под ними взорвалась ракета.

А на Байконуре, между тем, начали готовить к полету третий корабль-спутник. Правда, в сообщениях ТАСС ему было суждено стать «вторым», но не в цифре дело. Это уже был полноценный корабль с большим набором аппаратуры для проведения научных исследований. Предусматривалось изучение особенностей жизнедеятельности животных в условиях космического полета, действия космической радиации, проверка работоспособности системы регенерации отходов, питания, водоснабжения и ассенизации. Кроме двух собак на борту в герметической кабине находились две белые крысы, множество белых и черных мышей, семена различных растений.

16 августа ракета была вывезена на старт, а на следующий день был намечен ее пуск. Неожиданно на носителе забраковали главный кислородный клапан, и пришлось отложить полет. Новый клапан привезли спецрейсом из Куйбышева.

Ракета стартовала 19 августа 1960 года. В целом, все прошло благополучно, хотя и во время этого полета были моменты, которые заставили поволноваться конструкторов. Но все обошлось. 20 августа спускаемый аппарат возвратился на Землю, и, когда поисковики открыли его люк, они услышали заливистый лай Белки и Стрелки, который тогда показался приятней любой оперной партии. Единственной ложкой дегтя в очередном триумфе советской космонавтики стало то, что американцам удалось первыми возвратить на поверхность нашей планеты спутник, совершивший космический полет. Сделано это было всего на 9 часов (!) раньше, чем получилось у советских специалистов. Но и этот небольшой срок, увы, учитывается, когда речь идет о первенстве. Поэтому первым успешным возвращением с орбиты в истории космонавтики стал спуск капсулы разведывательного спутника «Дисковерер-14». А нам остается только тешить свое самолюбие тем, что мы были первыми, кто возвратил на Землю живых существ. Да и, в конце-то концов, нельзя все время быть первыми, особенно когда идет ожесточенное соревнование, и твой противник тоже «не вчера родился».

Но вернемся к героиням космоса. Собаки чувствовали себя превосходно и на второй день после возвращения, когда их вели на послеполетную пресс-конференцию в здание ТАСС на Тверском бульваре, устроили между собой грызню. Вероятно, за собачью славу. В общем, вели себя как настоящие собаки. Многие газеты в те дни вышли под заголовками: «Теперь в космос полетит человек!»

А дело действительно шло именно к этому. 11 октября 1960 года правительство Советского Союза приняло решение осуществить первый полет человека в космос в декабре 1960 года. И это бы произошло, если бы следующий пуск «корабля-спутника», который планировалось произвести в октябре или ноябре, оказался бы успешным.

Но такому развитию событий помешали трагические события, которые произошли в октябре на космодроме. Сначала неудачами закончились две попытки пуска ракет в сторону Марса. А потом, 24 октября, случилась самая страшная в истории ракетной техники катастрофа – при подготовке к первому испытательному пуску на стартовой площадке взорвалась межконтинентальная баллистическая ракета Р-16. Погибли 76 человек. Многие десятки сотрудников получили серьезные ранения.

И хотя прямого отношения к пилотируемой программе эта авария не имела, она во многом повлияла на то, что сроки пуска следующего корабля-спутника были сдвинуты. Да и с первым полетом человека было решено не спешить – если бы что-то случилось, конечно, не дай бог, но двух подряд масштабных неудач отечественная ракетная техника и космонавтика не выдержала бы.

Хотя возможность выполнить постановление Президиума ЦК КПСС все еще оставалась. По-прежнему требовался всего один удачный пуск. И тогда человеку открывалась дорога в космос.

Следующий корабль-спутник стартовал 1 декабря 1960 года. На нем в космос отправились собаки Пчелка и Мушка. И сам старт, и полет прошли нормально. Неприятности случились тогда, когда на Земле уже готовились встретить своих четвероногих друзей. На борт была подана команда «на спуск», но тормозной двигатель проработал меньше расчетного времени, и траектория снижения корабля оказалась такой, что он вполне мог приземлиться где-то вне пределов территории СССР. Например, в Китае. Или в Японии. Или где-то в Тихом океане.

При перечислении бортовых систем космического корабля я забыл сказать, что на нем была установлена и система АПО – аварийного подрыва объекта. Она устанавливалась для того, чтобы во враждебные руки не попали наши государственные тайны. К слову сказать, находившиеся на борту пассажиры, в данном случае собаки, были приравнены к прочему секретному оборудованию. АПО сработала штатно и уничтожила корабль, превратив его в тучу мелких обломков. Собаки погибли.

А теперь представьте себе, что было бы, если бы и человека приравняли бы к «секретному оборудованию». Узнав о гибели Пчелки и Мушки, Королев предпринял невероятные усилия, но убедил военных и особистов отказаться от требования размещения на пилотируемых кораблях системы АПО. После этого ни один советский или российский космонавт не отправлялся на орбиту, «сидя на бомбе».

Не было системы АПО и на следующем корабле-спутнике, который стартовал 22 декабря 1960 года. В полет на нем отправились собаки Жемчужина и Альфа (встречаются в литературе и другие имена этих собак, но я буду называть их так, как впервые услышал), мыши, крысы и другая живность. На участке работы третьей ступени произошел отказ, и поступила команда на отделение корабля. Спускаемый аппарат совершил посадку в Якутии. Велика была радость конструкторов, когда они узнали, что собаки остались живы. В условиях реального полета удалось проверить работу системы аварийного спасения. И это была удача, прибавившая уверенности конструкторам в том, что они идут к цели верным путем.

Однако две декабрьские аварии стали серьезным препятствием в осуществлении первого пилотируемого полета. Да и готовых для продолжения испытаний ракет не было. Но это было весьма кстати – корабль был еще сырым, и многие системы требовали серьезной проверки и доводки. Первые два месяца наступившего 1961 года наши специалисты занимались именно этим.

В США также полным ходом шли летные испытания корабля «Меркурий». Они характеризовались беспрецедентным числом пусков, которые проводились параллельно и на полигоне на острове Уоллопс в штате Вирджиния, и на космодроме на мысе Канаверал в штате Флорида. Ни в одной последующей пилотируемой программе ни в Америке, ни в Советском Союзе, такого огромного количества полетов в рамках летных испытаний не было. И такого числа отказов.

Первый запуск по программе «Меркурий» состоялся 21 августа 1959 года с острова Уоллопс. Для испытания системы аварийного спасения была использована пороховая ракета «Литтл Джо». Пуск имел обозначение LJ-1. Предполагалось проверить работу системы, когда встречный напор ветра будет максимальным. Однако из-за дефекта в электрической схеме, система аварийного спасения сработала за 31 минуту до расчетного времени старта. Аккумуляторные батареи еще не успели полностью зарядиться, поэтому их мощности не хватило для выхода основного парашюта. Макет капсулы «Меркурия» упал в море с высоты 600 метров и разбился.

Следующее испытание проходило на мысе Канаверал. Оно называлось «Биг Джо» и имело обозначение BJ-1. Для проверки всей концепции проекта (испытания теплозащиты, определения динамики входа в атмосферу и прочее) была задействована межконтинентальная баллистическая ракета «Атлас-Д». Она стартовала 9 сентября 1959 года.

Старт ракеты прошел нормально. Положительно были оценены и результаты полета. Хотя он и происходил с множеством нештатных ситуаций. Так не удалось сбросить хвостовой отсек ракеты с двумя стартовыми двигателями. Как следствие, топливо центрального отсека кончилось на 14 секунд раньше, чем это было необходимо. Ракета не сумела набрать заданную скорость. Но макет капсулы отделился и спустя 13 минут после старта приводнился в 2400 километрах от мыса Канаверал.

4 октября с острова Уоллопс состоялся пуск, получивший обозначение LJ-6. Это было внеплановое испытание – неудача во время августовского пуска сломала первоначальный график. Было решено сначала проверить саму ракету. Ну и заодно работу системы командного управления. Этот полет был удачным. Поставленные задачи были выполнены.

Ровно через месяц, 4 ноября, также на Уоллопсе прошло испытание под кодовым обозначением LJ-1A. Вновь планировалось проверить работу системы аварийного спасения капсулы при максимальном встречном напоре. Если во время первого старта 21 августа система сработала преждевременно, то во время ноябрьского пуска отстрел капсулы произошел позже расчетного момента.

И только последний пуск 1959 года, состоявшийся 4 декабря, был полностью успешным. На этот раз проверялась работа системы аварийного спасения при срабатывании на большой высоте (29 километров). Также оценивалась динамика неуправляемого входа в атмосферу и проводилась отработка спуска и посадки.

Впервые в ходе испытательных пусков по программе «Меркурий» в капсуле находился пассажир – самец макаки-резуса Сэм. Животное поднялось на высоту 85 километров и находилось в состоянии невесомости 3 минуты 13 секунд.

21 января 1960 года, с третьей попытки, удалось проверить работу системы аварийного спасения при максимальном скоростном напоре. На этот раз слетала самка макаки-резуса Мисс Сэм.

Отсутствие ракет заставило американцев на время приостановить испытания. Они возобновились лишь 9 мая, когда на острове Уоллопс прошла имитация спасения корабля прямо со старта. Система аварийного спасения катапультировала серийную капсулу № 1 непосредственно со стартового стола, подняв ее на высоту 750 метров. Дальность увода самой системы спасения оказалась недостаточной, и было решено доработать ее двигательную установку.

Важным для всей программы «Меркурий» стало испытание, проведенное на мысе Канаверал 29 июля 1960 года. В его ходе предполагалось проверить капсулу корабля на прочность, а также оценить степень ее нагрева при входе в атмосферу. Полет планировалось провести по баллистической траектории на дальность 2400 километров.

Задачи пуска выполнить не удалось. На 58-й секунде после старта встречный воздушный поток оторвал переходный отсек с капсулой от носителя. Спустя две минуты капсула разбилась при ударе о водную поверхность. Система аварийного спасения в этом пуске не устанавливалась, поэтому «спастись» у капсулы возможности не было.

Две неудачи подряд заставили американцев приостановить испытания и вновь засесть за чертежи в попытке найти возможно большее число дефектов. И, естественно, устранить их. Чтобы не допустить новых аварий.

Испытания возобновились лишь 8 ноября, но снова окончились неудачей. В тот день предполагалось проверить срабатывание системы аварийного спасения в конце активного участка полета. Однако уже на 16-й секунде полета из-за отказа в электрической схеме преждевременно запустились двигатели системы спасения. Замки крепления не раскрылись, и связка «ракета-капсула» рухнула в океан.

К моменту этой аварии в Советском Союзе уже состоялся один успешный орбитальный полет, и готовился новый старт. Для американцев не было секретом, что после второго успешного пуска Советы были намерены отправить на орбиту человека. И хотя они «сильно сомневались в русском успехе», тем не менее, как и мы, спешили и назначили на 21 ноября свой первый квалификационный пуск. Он состоялся с мыса Канаверал в присутствии многочисленных зрителей и прессы. На их глазах и разыгрался весьма интересный «спектакль».

Да, кстати. Я не успел обратить внимание читателей на тот немаловажный факт, что программа «Меркурий» была абсолютно «прозрачной» для общественности, и каждый шаг, который делали американские ракетчики, оперативно и подробно освещался средствами массовой информации. В отличие от Советского Союза, где сообщалось только о наших успехах, и то постфактум.

Но вернемся к событиям на мысе Канаверал. Первый квалификационный пуск оказался неудачным. Ракета поднялась над землей только на 5 сантиметров, когда из-за несинхронного отсоединения отрывных разъемов отключился двигатель. Носитель «сел» стабилизаторами на стартовый стол.

Дальнейшие события происходили практически в точном соответствии циклограмме полета. Только было это все не в воздухе, а на Земле. Через 10 секунд после отключения двигателя должна была сработать система аварийного спасения. Но датчик показывал большие перегрузки, поэтому система не сработала. А вот ферма, на которой она находилась, отстрелилась в заданное время.

Затем сработала парашютная система. Так как датчики «не почувствовали» наполнения купола парашюта воздухом, был выпущен и запасной парашют. Они наполнились воздухом и того и гляди могли завалить ракету. К счастью, она устояла.

На следующий день, когда разрядились аккумуляторы системы подрыва, «Редстоун» сняли со стола. Для того чтобы не допустить повторения данной ситуации, логику работы системы немного изменили. Теперь двигатель не мог отключиться, если в камере сгорания было нормальное давление.

А поврежденную капсулу отремонтировали и повторно запустили 19 декабря 1960 года. В основном, задачи пуска были выполнены. Правда, двигатель отключился на три секунды позже, чем планировалось. В результате капсула поднялась на высоту 210 километров, а не 190, и при входе в атмосферу перегрузки были на одну единицу выше, чем рассчитывалось. Но в остальном все было нормально.

До конца 1960 года больше испытательных пусков по программе «Меркурий» не производилось.