Текст книги "Танец под запретом"

Глава 15. Прощение неверного

Приближалась новая вечеринка, и Юна решила подготовиться к ней получше, одев своё шикарное голубое платье, в котором она блистала на школьном выпускном.

Почему именно его? – Нет, оно не хранило в себе какой-то особой энергетики свободы выпускника, оно просто было красивым, сочного ярко-голубого цвета, с открытой спиной и струящейся юбкой наискосок, которая во время танца эффектно передвигалась из стороны в сторону в стиле «латино». Внимание оно, безусловно, привлекало. Одев его и войдя в какое-либо заведение в нём, Юна всегда ощущала себя Голливудской Дивой, Звездой, победительницей конкурса красоты. Вот она и решила его одеть, чтобы сразить Густаво наповал.

Как обычно, они приехали с девочками в «Лос Диаблос» уже ближе к ночи. Там был он и его друзья, которые ожидали её и её подруг. Он поздоровался с ней и обратил внимание на её платье, но ничего ей не сказал. Однако глаза его сменили свой привычный пофигизм на восхищённое удивление.

Вечер оказался не таким фееричным, как предыдущий, когда Юна была совсем не готова мириться с Густаво ни морально, ни физически. Однако, уже сейчас, когда она перестала держать на него прежнюю злость и обиду и готова была начать восстанавливать отношения с ним, его гордость не позволила ему ни на чуточку сблизиться с ней вновь.

Он был не зол, а, скорее, нейтрален, но инициативы в общении с ней не проявлял: не приглашал на танец, не старался найти момент, чтобы обнять или поцеловать её, сидел довольно далеко напротив…

И, когда настал момент уходить (а он с ребятами уходил первым), Юна посмотрела на него с добротой и нежностью и спросила:

– Мне поехать с тобой? На что он ответил ей: – Не сегодня. Так легко и непринуждённо, – настолько, насколько сильна была его гордость, хотя было видно, что он с удовольствием бы увёз с собой такую шикарную девушку в ярко-голубом платье.

Юна осталась сидеть одна – красивая и печальная, покинутая Дива, которой уже не было весело от триумфа прошлой вечеринки, когда она отказала Густаво.

Да и триумфа уже никакого не было. Между ними как будто бы проходило соревнование «кто кого»: каждый обижает друг друга по очереди. Но секундочку… Юна никого не обижала изначально, и её поведение было всего лишь нормальной реакцией обиды на то, что произошло.

Вечер закончился, и покинутая Дива вновь уехала домой в расстроенных чувствах.

Глава 16. Вопросы менталитета

Так, около недели она не ходила на вечеринки, решила немного отдохнуть и привести мысли и чувства в порядок. Однако долго без танцев она не могла, и её желание танцевать всё-таки взяло над ней верх. Так она снова пошла на вечеринку в «Лос Диаблос». Всё было как обычно: танцы, кальян, общение, веселье. Густаво тоже практически всегда ходил в «Лос Диаблос» вместе с Жоао и Маурисио, потому что смысла не было ему сидеть дома одному. Он даже элементарно не мог посмотреть какую-то передачу или фильм по телевизору, потому что всё транслировалось на русском, хотя и непохоже было, что он так сильно любил клубы, потому что, кроме самбы и капоейры, с которыми он выступал, и самого начального уровня реггетона, он больше ничего не умел танцевать, и ему было наплевать на то, что происходит в клубе вокруг него. Он, скорее, ходил туда за конкретными целями – кого-нибудь соблазнить и, впоследствии, пригласить к себе для плотских утех. Хотя он тоже был осторожен и не знакомился со всеми подряд, а только с подругами или знакомыми своих друзей бразильцев или с подругами их жён или девушек (как в случае с Юной, которая дружила с Леной). Но всё это были лишь предположения, и Юна не знала точно, спал Густаво с кем-нибудь после той бразильянки из клуба и после этой недели, проведённой Юной вне клубов и танцев, или нет. Конечно, она поинтересовалась об этом у Лены, и, по Лениным наблюдениям, только та же самая бразильянка приходила к ним за прошедшую неделю несколько раз. Вот это Юну огорчило. Может, даже больше, чем если бы он приводил в квартиру разных женщин, потому что, если он приводил всего одну, в этом явно проявлялась его симпатия к конкретной женщине. Также Лена, сама узнав недавно, сообщила Юне, что, оказывается, у Густаво были жена и ребёнок в Бразилии, и в скором времени жена собиралась приехать в Москву, чтобы работать в бразильском шоу вместе с ним.

– Вот чёрт! – сильно разозлилась Юна. – И почему мне никто не сказал об этом тогда, перед первой нашей с ним ночью?! – в обиде Юна упрекнула Лену.

– Дорогая, да если бы я сама знала… – с грустью в голосе ответила ей Лена, – конечно, я бы тебя предупредила. Ты ведь знаешь меня, знаешь, что я всегда за то, чтобы каждый человек встречался с кем-то одним.

– Да, милая, прости меня, – с отчаянием ответила ей Юна, – я просто расстроилась из-за всей этой ситуации, – продолжила она.

– Дорогая, я тебя понимаю, но не стоит заморачиваться на нём и, тем более, отчаиваться из-за него. Он того не стоит.

– Лен, если бы я могла, но всё дело в том, что я… уже влюбилась в него. И ведь так обидно, потому что изначально это он оказывал мне знаки внимания, пытался привлечь меня, – он, а не я! Я бы даже и не обратила на него внимание, наверное… если бы не его дурацкий взгляд… ведь он так тихо сидел, и в «Лос Аморес» я бы его, наверное, и не заметила.

– Заметила бы, Дорогая! Во-первых, потому что он сидел с нами за одни столом, то есть в какой-то момент я бы подошла к Жоао, а ты пошла бы со мной и увидела бы его. Точно. Во-вторых, ну, согласись, он привлекательный, и, наверное, ты нечасто видишь таких интересных парней в Москве. Так?

– Должна признать, что да. Действительно, это так. Ты права. Чёрт! И от этого ещё хуже.

– Дорогая, но всё не так плохо! Тебе просто нужно научиться делить отношения с ними (имеется в виду, с бразильцами) на составляющие части. Например, использовать их для получения удовольствия. Как мужчины используют женщин. Мы ведь тоже так можем, правда? – Получать удовольствие без того, чтобы влюбляться в них.

– Нет, Лен, это невозможно. Мы, женщины, – гораздо более чуткие натуры, у нас больше эмоций, чувств. Секс сближает нас с мужчиной, в то время, как они с нами не сближаются из-за секса. Так устроено.

– Ты, с одной стороны, права. Но это старый подход к жизни. К тому же, с латиноамериканцами всё всегда немного по-другому. Когда ты подольше побудешь в тусовке, ты научишься с ними общаться без любви к ним.

– Я надеюсь, что ты права. Однако сейчас мне так не кажется.

– Это лишь потому, что ты ещё новичок, – с улыбкой ответила ей Лена.

– Но у тебя-то другая ситуация. Жоао только с тобой, и ты – главная женщина в его жизни.

– Но это лишь потому, что у него не было другой женщины на момент нашего знакомства и дружбы, которая предшествовала всему тому, что у нас есть сейчас. Обычно они очень привязаны к своей стране, и, если их избранница из родной страны – Бразилии, – сердцем они будут верны ей. Всегда. За редким исключением они отдают своё сердце не своей землячке. В Москве достаточно пар бразилец-русская, но это количество ничтожно мало по сравнению с глобальным масштабом.

Бразильцы, несмотря на все стереотипы, очень религиозны и, я бы даже сказала, традиционны. Многие из них могут хранить верность, как духовную, так и физическую, только одной Даме. Представляешь? Даже такое бывает у них! Но обычно это происходит только с теми, кто не видел красоту русских девушек, то есть с теми бразильцами, которые живут в Бразилии. Не здесь. Здесь они, скорее всего, изменят своей основной Даме, как минимум, физически. Но для них это не считается изменой. Для них это как поесть – простое удовлетворение одной из основных физиологических потребностей.

– Как интересно ты всё рассказываешь! Прямо заслушаться можно! Столько нового я узнала от тебя об их менталитете, о том, какие они, и что для них является нормой.

– Да, я много чего знаю о них обо всех.

– Это здорово! Тогда как-нибудь ещё что-нибудь мне расскажешь, – с улыбкой ответила Юна.

– Обязательно. А сейчас давай танцевать и веселиться.

– Давай.

Рассказы Лены немного приободрили Юну, и она стала спокойно танцевать, не обращая внимания на Густаво, хотя её раздражало его пофигистическое выражение лица и такой небрежный взгляд на всё происходящее. На Юну, казалось, в тот вечер ему тоже было совсем наплевать.

Однако после разговора с Леной она стала чувствовать себя увереннее и даже поглядывала на каких-то других парней, находившихся в клубе в ту ночь. Под утро Лена с Жоао, Маурисио и Густаво собрались домой, и, на удивление, в тот вечер они оба уехали без девушек. Все попрощались с Юной (даже Густаво чмокнул её в щёчку) и исчезли.

«Странно, всё-таки, что он ничего мне не предложил. Раз уж ему плевать на чувства других, он мог бы и пригласить меня сегодня к себе, он ведь всё равно думает только о своих потребностях. А, может, он вообще меня больше не хочет? Вот тут я уже вообще ничего не понимаю» – все эти мысли были тогда в голове у Юны.

С волнительным и вопрошающим взглядом она посмотрела на Лену, как бы говоря ей, что его поведение противоречит ранее сказанным Леной вещам, на что она подала знак Юне о том, что и это было нормальным. Перед уходом Лена тихонько шепнула Юне на ушко, что просто он хочет спать и немного подразнить Юну ещё за тот раз, когда она отказалась с ним ехать (сразу после ситуации с бразильянкой).

Юна уже так устала под утро, что не было сил беспокоиться о чём-то ещё, и она просто смирилась с непонятным и нелогичным поведением этого бразильца и отправилась домой отдыхать. Благо, это уже было утро воскресенья, и времени на сон осталось более чем достаточно.

Глава 17. Новые игры

Юна стала потихонечку забывать некрасивую ситуацию с Густаво, и надежда на продолжение хотя бы физических отношений с ним у неё ещё оставалась, несмотря на то, что через месяц должна была приехать его жена. Да, она знала, что будет привязываться к нему ещё больше, если у них снова будет секс, но так хорошо в постели ей ещё не было ни с кем, поэтому она готова была рискнуть своими чувствами. Ничего специального для встречи с ним она не делала, просто решила наслаждаться жизнью и дала себе такую установку: если получится, то у них будет близость ещё раз, или два, или вообще на регулярной основе, но заставить его она была не в силах, поэтому ждала его решения и его конкретных действий.

К тому моменту Юна уже посмотрела все его фотографии на фейсбуке, в том числе, с женой и их ребёнком (благо, страницы у них были открытыми), и, действительно, было видно и понятно, что он её любит: уж очень много у него было фотографий с ней, с наполненными любовью подписями.

Так, как-то раз Юна поехала в «Мучачос», где договорилась встретиться с Маурисио. Лена в тот вечер туда не поехала, так как у неё были дела дома, в Подмосковье.

У Жоао она часто оставалась, но ещё не жила с ним.

Юна не отчаивалась, что в тот вечер была без Лены, так как знала, что с Маурисио ей всегда будет хорошо, потому что они уже стали очень хорошими друзьями, и Рисси искренне переживал за нашу героиню, за её неразделённые чувства к Густаво и за всё то, что было бы или не было бы между ними впоследствии, потому что Рисси, разумеется, тоже знал, что в скором времени приезжает жена Густаво.

В общении с Юной Рисси старался не концентрировать внимание на их отношениях с Густаво, потому что всё-таки они общались друг с другом не из-за Густаво, они были полноценными друзьями, а не из-за сложившейся ситуации. В тот вечер, кроме Юны, из девушек пришла ещё Виктория – та самая, которая морально поддержала Юну, когда Густаво уехал с бразильянкой. Юна была несказанно рада видеть Вику из-за её ранее оказанной поддержки, и в момент этой встречи она увидела Викторию всего во второй раз в жизни, но они уже вели себя как подружки. К тому же, Вика была очень милой и приятной девушкой.

Она имела некие отношения с Маурисио, но не была его девушкой. Тем не менее, встречались они довольно часто. Наверное, самым подходящим названием для их пары было бы «постоянные любовники». У Рисси не было серьёзной девушки, поэтому его связи были оправдательными. По крайней мере, руку и сердце он никому пока не обещал, так что мог встречаться с кем угодно. Но Виктория ему явно нравилась.

Во-первых, она была красивая: темноволосая аппетитная девушка, с огромными глазами и ресницами. Во-вторых, она точно ему нравилась. Ведь, если бы нет, он вряд ли бы стал так часто с ней встречаться.

В тот вечер они уютно сидели за столиком «Мучачос», ели чураско2222
  Чураско (порт. Churrasco) – мясо, приготовленное на вертеле над тлеющими углями, традиционное бразильское блюдо


[Закрыть], покуривали кальян и попивали кайпиринью2323
  Кайпиринья (порт. Caipirinha) – популярный бразильский алкогольный коктейль, который готовится из кашасы, лайма, льда и тростникового сахара


[Закрыть]. В общем, вечер проходил в традиционном бразильском стиле.

Пока их было немного: только Маурисио, ещё один бразилец – друг Маурисио, которого Юна видела впервые, и она с Викторией. Они ждали остальных. Пока они сидели, Вика разоткровенничала с Юной и рассказала ей, что, на самом деле, влюблена в Маурисио и хочет с ним не только интимной близости. Но как мозг Густаво для Юны оставался загадкой, так и для Виктории загадкой оказался мозг Маурисио.

Так странно! Ведь Юна была уверенна, что понимать Рисси было проще простого, вот уж кто-кто, а он-то как раз был гораздо понятнее остальных. По крайней мере, Юна понимала его с полуслова и совершенно не думала, что кто-то другой его может не понимать.

– Но как так? Рисси ведь такой простой и лёгкий в общении человек, – удивлённо заявила Юна.

– Это только тебе так кажется. Вы друзья, и всё проще между Вами. Вот, если бы ты повстречалась с ним, ты бы поняла, что у него тоже есть свои тараканы.

– Но они уж точно не больше по размеру тараканов Густаво! Ты же помнишь, как он поступил со мной тогда! Нормальному человеку не пришло бы в голову устроить такое при одной из своих любовниц, то есть при мне! Да, буду называть вещи своими именами.

– Да, но я не об этом. То, что случилось в твоём случае, – это грубая невоспитанность. А я говорю про непонятки в голове.

– Но и я о том же. Если бы у Густаво была какая-то логика в голове, он бы так никогда не поступил.

– Согласна. Но конкретно Маурисио не даёт мне внятного ответа на вопрос, почему мы не можем придать большей официальности нашим отношениям. Ведь, по сути, мы с ним встречаемся. Мы не только проводим время в постели, но и гуляем, танцуем, ходим в кафе, в общем, ведём себя также, как и любая нормальная парочка.

– Да, это странно. Может быть, он просто боится ответственности? Ну, знаешь, мужчины, они ведь такие.

– Да, это все бразильцы, по-видимому, боятся ответственности и вообще боятся всего официального.

– Хочешь, я с ним поговорю? Я же его подруга.

– А это идея. Тебя он точно послушает. Только аккуратно. Не говори, что это я просила. Просто можешь в нейтральной форме узнать: «что у вас с Викторией», например, или «мне кажется, из Вас получилась бы хорошая пара»

– Да, да, я знаю, как это сказать. Не волнуйся. Я спрошу, но не сейчас. Не тут и не при всех.

– Конечно, – подмигнула Вика. – Спасибо, подруга!

Юна улыбнулась ей в ответ и в следующую минуту она уже заметила у их столика Жоао и Густаво. Они оба поздоровались с ней и Викой поцелуями в щёчки и сели за тот же столик. Внимание Юны привлекла одна прекрасно танцующая пара: девушка очень технично и, в то же время, пластично исполняла сальсу, и партнёр у неё был, на вид, профессиональный. В тот момент к ним за столик подсела высокая темноволосая женщина, которая оказалась женой друга Маурисио Пеппе.

Было очень заметно, насколько завороженно Юна смотрела на танцующую пару, поэтому к ней обратилась Маргарита – жена Пеппе:

– Нравится, как танцуют? – спросила она и продолжила: – Ты тоже можешь прямо так научиться. Это мои ученики, а я преподаю сальсу, – пояснила Марго.

– Ух ты, – с неподдельным удивлением ответила Юна, потому что не ожидала, что именно эта женщина, сидящая с ними за одним столом, преподаёт танцы.

– Да, было бы неплохо у Вас подучиться, – вежливо ответила Юна и добавила: – Я занимаюсь у кубинца. Алехандро. Алехандро Феррейра его зовут.

– Аа, у Лехо. Лехо я, конечно же, знаю, ведь он один из самых влиятельных людей в латино-тусовке нашего города, – добавила Марго.

– Да, это я тоже знаю, – ответила Юна.

Так, они немного поговорили, поели чураско, и начались танцы. Юну приглашали Жоао, затем Маурисио и (о неожиданность!) даже сам Густаво пригласил её на очень схематичную и неумелую сальсу. Правда, несмотря на то, что он вообще не умел её танцевать, он очень старался и даже улыбался Юне доброй и искренней улыбкой, к её большому удивлению. Куда-то пропала эти его злость и равнодушие, которые всегда были в его глазах. Такая улыбка и доброжелательность не могли не растопить сердце героини, и она стала улыбаться ему счастливой и надеющейся улыбкой в ответ.

Однако этот вечер ограничился лишь танцами с ним и ничем большим, и, поскольку «Мучачос» закрывался довольно рано, все быстро собрались и разъехались по домам. Никто в эту ночь не поехал в «Лос Диаблос» для обычного продолжения веселья, наверное, потому что все очень мирно, тихо и приятно посидели, и никому не захотелось ни громкой музыки, ни коктейлей и никакого активного веселья.

Приятнее и логичнее всего было бы и Юне поехать вместе с Густаво к нему домой, а не следовать одной в свою одинокую квартиру, не имея никакой возможности продолжить романтику этой ночи наедине со своим солнцем. Ведь он снова её не пригласил.

Глава 18. Последняя попытка

Юна долгое время не видела Густаво, и, когда, наконец, они встретились, он был уже очень далёк от неё. Сделав себе косички на голове, он казался ещё надменее и безразличнее, чем раньше. Они ему были очень к лицу, но он стал выглядеть злее. Свой взгляд, казалось, он никогда не поменяет. И улыбался он только на фотографиях со своей женой на фейсбуке.

Юна с таким сожалением смотрела на него и понимала, что назад ничего уже не вернуть. Даже интимную сторону вопроса. Ребята сказали ей, что он ждёт приезда жены и, видимо, не хочет портить свои ожидания вторжением Юны или кого-то ещё в его жизнь. То, о чём и говорила Лена: если их девушка или жена из Бразилии, сердцем они всегда будут верны ей. Таким образом, Густаво ни о чём другом и не думал.

В день их новой встречи вся компания веселилась в «Лос Диаблос» до утра, а с утра Маурисио и его друг Пеппе – тот, который ранее был в «Мучачос» вместе со своей женой Маргаритой, – пригласили всех на кальян домой к Пеппе (правда, Маргариты с ними не было). Туда поехали Юна и Виктория из девушек, Пеппе, Маурисио и Густаво из молодых людей. Места в машине для пятерых сразу не оказалось, поэтому все предложили, чтобы Юна села на коленки к Густаво. «Вот так поворот!» – подумала Юна, «ведь мы уже так далеки друг от друга…» Он не стал сопротивляться, а она, сев к нему на колени, была повёрнута к нему лицом. Всю дорогу до дома Пеппе они ехали так, и в машине играла знаменитая «I don’t wanna close my eyes, don’t wanna fall asleep, «cause I miss you, baby, and I don’t wanna miss a thing2424
  Я не хочу закрывать глаза, не хочу засыпать, потому что я скучаю по тебе и не хочу пропустить ни момента (англ.), к/ф «Армагеддон»


[Закрыть]. Так же, как в песне, Юна не хотела терять ни секунды. Она смотрела на Густаво всё это время, а он – на неё, ничего ей не говоря, с таким недоговаривающе-грустным взглядом, который разрывал её душу, и она не знала, что можно и нужно было сказать ему в тот момент, поэтому просто смотрела на него с нежностью и страстью. Она не чувствовала ни скорости, ни движения автомобиля, в котором они ехали, не слышала голосов всех остальных, находящихся в машине. Время в буквальном смысле будто для неё остановилось, и она не хотела ничего больше, кроме как продлить этот момент – момент неопределённости, когда ты не знаешь, чем он закончится, но томишься в сладком предвкушении от скорейшего осознания, момент радости – от того, что ты сидишь у него на коленках, и Вы смотрите друг на друга в ожидании, но ожидании чего-то сладкого, какой-то близости, что вот-вот и Ваши губы сомкнутся в поцелуе, момент эйфории и абстрагирования – что, наконец, тебя не посещают никакие другие мысли, кроме мыслей о том, кто сидит прямо перед тобой, что всё остальное, на фоне него, становится неважным.

Юна периодически приближала свои губы к его губам, но не целовала его. Он вёл себя нейтрально: не отталкивал её, но и не пытался встретиться с ней губами. Казалось, что он раздумывал над тем, что ему дальше делать с ней до приезда его жены. Возможно, и у него стали появляться какие-то чувства к Юне, но он очень хорошо умел ставить блокировку. И вот они доехали до нужного места и направились к дому Пеппе. Там их ждал кальян. Все они сели на кровать, но Густаво вновь не проявлял никаких знаков внимания к Юне. Тогда её состояние достигло точки кипения, она взяла его за руку и увела на кухню, сказав на испанском, что надо поговорить. Она посадила его за стол, взяла свой собственный русско-португальский разговорник (она сама составила такой разговорник из наиболее употребительных фраз) и стала читать по нему. Она, конечно, могла попросить Маурисио, но понимала, что сейчас будет разборка, поэтому хотела всё сделать с глазу на глаз с Густаво. И начала задавать свои вопросы из разговорника:

– Почему ты больше не хочешь, чтобы между нами было что-то близкое?

– Моя жена скоро приезжает, и я её жду.

– Да, но она приедет только через неделю.

– Но я хочу настроиться на неё, не хочу сейчас быть с другой девушкой.

Как странно! Юна не верила в услышанное. Неужели мужчинам нужен был какой-то настрой. «Боже, Лена, почему ты так права во всём, что ты рассказала?» – с горестным сожалением подумала Юна. «Неужели бразильцы и вправду привязаны только к одной женщине? А секс для них обыденное дело, которому они вообще не придают никакого значения? Это как сходить поесть. Неужели у них вообще не возникает никаких эмоций, а дело лишь в элементарной физиологии? Или они вообще не поддаются эмоциям, в отличие от нас, женщин? Но всё-таки как так??» У Юны не укладывались эти факты в голове…

Она стала вести себя более нервно. Её уже раздражал этот тип. Окинув его очень злобным взглядом, она резко спросила у него:

– Ты что не хочешь меня т….ть? Ты же мужчина. И она стала давить на то, что он самец и должен ей это доказать. Это была явная провокация. Юна любила добиваться своего и не хотела принимать такого отказа. Она уже испытывала какой-то спортивный интерес ко всему происходящему и дала себе установку, что должна добиться того, чтобы он стал приставать к ней как к женщине.

Мужской инстинкт – вещь гибкая и поддающаяся дрессировке. Главное – это просто создать подходящую ситуацию, чтобы мужчина захотел проявить этот свой инстинкт. Юна знала, что в такие моменты мозг мужчины отключается, и он просто начинает действовать как животное. Тем более, такой мужчина, как Густаво, которому была не чужда жизнь как в примитивные пещерные времена.

Густаво слушал все эти крики и в какой-то момент набросился на Юну и начал её целовать (вот она страсть!). Он хотел её раздеть прямо там, на кухне, в которой была прозрачная дверь, и Юна заметила через дверь, что Пеппе и Маурисио уже неудомённо смотрели на всё происходящее там. Тут Юна остановила Густаво и сказала:

– Aqui não2525
  Не здесь (порт.).


[Закрыть]. На что он ей ответил:

– О agora o nunca mais2626
  Или сейчас, или никогда (порт.).


[Закрыть].

Юна не любила, когда решали за неё, и, несмотря на то, что она сильно его хотела, она ответила категорично (правда, не думая, что он сказал это серьёзно):

– Nunca mais.

В тот момент он встал и ушёл с кухни, а Юна переваривала все свои эмоции.