Текст книги "Книга Черной и Белой магии. Иная Реальность"

Глава 6. Девочка и лунный кот

Я любила рисовать с детства, мои картинки даже участвовали в выставках. Тогда я рисовала гуашью и акварелью. Позже простым карандашом. Несколько лет назад увлеклась росписью стекла, дерева и керамики. И теперь, сразу после возвращения с семинара, я почувствовала настоятельную потребность нарисовать увиденное во время медитаций.

Нет, я – не профессиональный художник, мои работы – самовыражение Души, передача чувств и эмоций, нечто из разряда интуитивной живописи. Я изобразила поляну в горах, куда перемещалась в самом начале медитаций и где встретилась с мамой, дорогу вдоль пропасти у горы со 108 источниками, тонкую ниточку над бездной, ведущую к Монастырю, хождение по Огненному Небу, выход в Астрал через семь цветов радуги, вхождение в Поток, Храм Души внутри и снаружи, Библиотеку Вселенной и ту книгу, на которой написано всего лишь одно слово: «Слово».

Позвонила Нонна. Я рассказала о семинаре Р.А.М. Мы договорились встретиться в городе на следующий день вечером. Нонна попросила взять с собой часть картин. Утром мне пришлось захватить их на работу. Я поставила картины в кабинете у стены. Коллега, практически в приказном порядке отправившая меня на семинар, как обычно, зашла в гости и застыла напротив моих творений:

– Ба! Да я тоже летала в этом Потоке, прям как ты нарисовала… Ты сама-то чувствуешь, какая от них идёт энергетика??? Во время медитации на моём первом семинаре, куда я попала совершенно «случайно», пришли ко мне монахи, сделали астральную операцию на сломанной ноге, и… очнулась я и пошла домой без костылей.

– Нарисуй мне, Алис, тоже что-нибудь, а? – попросила Светлана, финансовый директор в компании Мальчика.

Мы работали с ней в одном кабинете. Молча. Но когда мои заклинания впервые опубликовали официально, я не смогла сдержаться и стала прыгать от радости. Тогда-то мы и заговорили. Света попросила меня рассказать про Иную Реальность, а позже, прочитав множество умных книжек и познакомившись с моими Учителями, стала другим человеком. Теперь, являясь очевидцем подобных явлений, как поднятие в воздух стола, Света часто вспоминает день нашего «знакомства» и не представляет, какая скучная жизнь была бы у неё сейчас, если бы тогда я не стала скакать по кабинету от радости…

Впоследствии я нарисовала её душу в раскрывающемся цветке лотоса на Небе. Как ни странно, несмотря на отсутствие у меня каких-либо навыков в портретной, как, впрочем, и в любой другой живописи, все родные и близкие Светланы, не зная, что изображено на картине, сразу же говорили, что это – она.

* * *

Вечером мы встретились с Нонной в кафешке на окраине города.

– Чего творишь, Алиса! У меня от твоих картин аж мурашки по коже забегали! Ты рисовала Иную Реальность. Потрясающе. Твои картины утягивают Туда…

Мы долго разговаривали на своём языке. Речь Нонны выглядела приблизительно так:

– Сижу за партой. Зеваю. А сама боюсь проспать. И тут Учитель подходит ко мне и говорит: «Нонна! Прекрати смотреть на часы!!!» И мне так стыдно стало… Прикинь, если не осознаешься, прогулы ставят. А я так СПАТЬ хочу!

Нонна училась в Академии Там, когда спала Здесь. Чтобы добраться во сне до Академии, как, впрочем, и куда-либо ещё, я имею в виду конкретное место Там, надо обязательно «осознаться во сне». А потом вовремя проснуться Здесь, чтобы не опоздать в конкретное место Здесь и не забыть всё то, чему тебя научили этой ночью Там. В общем, согласитесь, нелегко, но интересно…

Внезапно взгляд Нонны остановился где-то за моими плечами:

– Слушай, а достань-ка ещё раз Храм Души, как он выглядит изнутри… – попросила Нонна, по очереди перемещая взгляд с того, что я нарисовала, на то, что находилось за моей спиной. – Обернись! Ничего тебе не напоминает?

Я плохо вижу земным зрением. И сначала даже не поняла, на что именно смотреть. Но внезапно обнаружила, что дальний зал кафешки оформлен, в отличие от нашего, идентично моему Храму Души.

– Это знак, – сказала Нонна, – того, что ты – на правильном Пути. И мы с тобой должны были встретиться именно в этом месте и именно после того, как ты ЭТО нарисовала… МОЛОДЕЦ!!!

Я рассказала, что творится на работе: Мальчик совсем заигрался в свои правила, у компании начались определённые проблемы, и скоро мне придётся искать другое место.

– Послушай, давай поиграем с тобой в одну маленькую игру, – предложила Нонна.

Я с радостью согласилась.

– Представь себе мешок с деньгами. Большой-большой-большой…

– Ага…

– Ты большой-большой-большой представила или просто большой?

– Очень-очень-очень большой-большой-большой!!!

– Замечательно! Ты хорошо играешь. Теперь представь, что от мешка идёт маленькая такая ниточка туда, откуда к тебе эти деньги пришли.

– Ниточку представила, – кивнула я.

– Ну а теперь скажи мне, только честно: откуда у тебя столько денег? – улыбаясь, спросила Нонна.

Я задумалась…

– Не знаю.

– Ну как ты можешь не знать? Деньги-то – вот они! – Нонна показала рукой на пустое место, на котором я как раз и представила тот самый, огромный и практически неподъёмный мешок. – Заметь, что это – твои деньги, а не мои! Колись давай, откуда взяла…

– Ну не знаю я! Правда!

– Алис, ты чего? Я же – не налоговая инспекция! – обиженно воскликнула Нонна. – ВСПОМНИ!!! Сейчас же!!! Ну… ты что-то продала?

– Нет, это – не торговля.

Нонна засмеялась и вкрадчиво спросила:

– Может, ты его… украла?

– Ты же знаешь, я не занимаюсь Чёрной Магией! – обиделась я.

– Ладно, извини… Может быть, ты что-то производишь?

– Нет, это – не производство. Понимаешь, это что-то лично моё. То, что я знаю. То, что только я могу или умею.

– Уже теплее… Давай, вспоминай, не ленись!

– Книги вижу, – выдохнула я.

– Отлично. Какие книги?

– Не эти. Не с заклинаниями. Может быть, они связаны с Иной Реальностью?

– Ничего удивительного. Ты пришла рассказать о том, что ТАМ. Подумать только: ты вытащила из Астральных Скрижалей слово «СЛОВО»! Ты сама-то понимаешь, кто ты? Или смириться до сих пор не можешь?

– Я любви хочу. Земной… – печально произнесла я.

– Мы с тобой сами выбрали такую жизнь, – констатировала Нонна. – Сами. Мы знали, что нас Здесь ждёт. Знали Там. До того, как пришли Сюда. Мы обе пришли не просто так. Нас с тобой никто не заставлял сюда падать. Но и мне, и тебе захотелось пощупать эти предметы, покушать этого барашка… Кстати, как тебе барашек?

– Может быть, кто-то и пришёл сюда кушать барашка! А я ЛЮБИТЬ пришла! Понимаешь? Земной любовью! Любить хочу!!! МУЖЧИНУ!!!.. – обиженно воскликнула я.

– Алиса, ты – упрямая как баран!!! Где ты видела в этом мире МУЖЧИН??? Раскрой пошире свой Третий Глаз! Кругом – одни сплошные МАЛЬЧИКИ. Кто тебя и меня может в себе вместить? Ты будешь встречать, влюбляться, а потом разочаровываться. Я, например, сразу всех «мужчин» вижу. И мне скучно, потому что я уже всё знаю заранее: и кто они, и что будет потом. Разве у тебя не так?

– Так. Но иногда я чувствую, что это – ОН. А Он считает, что это – НЕ Я.

– Ты пришла рассказать людям через Слово и картины про то, что ТАМ. Смирись с этим!!! Ты должна писать и рисовать! Творить должна!!!

– Я НЕ МОГУ писать, когда нет ЕГО!!! – констатировала я.

– Забавно… – задумалась Нонна. – Когда-то у йогов в Древней Индии Третий Глаз существовал реально, но уже слабо выраженным. Так вот, у них были специальные тростиночки, которыми они его периодически почёсывали, чтобы он лучше видел. Получается, мужчин тебе всё-таки посылать будут, чтобы ты писала. Но придерживая на большом расстоянии, потому что если ОН вдруг окажется ИМ, и ты воплотишь свою детсадовскую мечту о земной любви в Земной Реальности, писать ты явно перестанешь. В общем, ЗЕМНЫЕ мужчины для тебя – как та тростиночка у йогов, для стимуляции работы Третьего Глаза, чтобы ты видела Иную Реальность. Кстати, я вижу выставку твоих картин, – сказала она как бы между прочим, вгрызаясь в то, что когда-то было барашком. – Тебе, конечно, как и с твоей книгой тогда, сейчас это кажется нереальным, но она будет. Так что рисуй, моя дорогая, рисуй.

– Я уже нарисовала всё, что видела Там, – печально произнесла я.

– Нет, не всё!

– Но я правда не знаю, что могу ещё нарисовать!

– Если ты не можешь ВСПОМНИТЬ, это ещё совсем не значит, что ты НЕ ЗНАЕШЬ. Поэтому берёшь, садишься перед холстом и спрашиваешь себя: «Что я вижу Там?» И даже придумывать ничего не придётся – руки сами всё нарисуют, поверь мне. Твой Путь – творчество. Ты должна это как-то совместить с работой и деньгами. По-моему, тут даже к гадалке не ходи – всё и так очевидно.

– Нонн… Ты только не ругайся на меня… Пожалуйста, УСЛЫШЬ то, что я тебе сейчас скажу… Я… ХОЧУ… ЛЮБВИ… ЗЕМНОЙ Любви. Понимаешь?

– Нет, не понимаю. И понимать не желаю, – спокойно произнесла она. – Кстати, а что ты про меня видишь?

– Кочевница ты. Странница. Не можешь на одном месте долго быть. Переезжать будешь. Много. По всей стране. Может, даже в другие страны. Это же – твой Путь. Ты должна всем помогать.

Нонна кивнула головой в знак согласия.

– Нонн, но если ты всем должна помогать, так помоги МНЕ!!!

– А я тебе помогаю… в ТВОЕМ Пути…

– Ты – садистка!!! – не удержавшись, воскликнула я от безысходности.

Официантка принесла десерт и уже собиралась поставить его на свободное место на столе, как Нонна, укоризненно посмотрев на меня, произнесла:

– ТЫ СВОЙ МЕШОК-ТО УБЕРИ!!!

– Он же тяжёлый! Одна не сдвину, а мужчину ты мне не посылаешь… Помогай!

* * *

Я сделала так, как сказала Нонна: взяла холст, краски, кисточки и вдруг увидела Там… Девочку с Лунным Котом. Они гуляли вдвоём по Иной Реальности. Оба – призрачные, почти прозрачные, на фоне тёмно-синего неба, далеко-далеко от Земли.

Девочка ВСПОМИНАЛА. Что было на Земле и чего не было. Там достаточно представить себе нечто, как оно сразу же появляется. Таким же призрачным, как и всё, что есть Там. Девочка вспоминала, как встретила на земле Человека, Которого Не Было, писала Ему заклинания, которые Он только пролистывал и ничего не отвечал. Девочка визуализировала осенние аллеи в парке – ей хотелось погулять по ним на Земле вдвоём с… Теперь она гуляла по Небесным Аллеям со своим Лунным Котом. Девочка построила маленький астральный домик, в котором живёт рядом с величественными пирамидами, такими же, как на Земле, но только Там. Перед её глазами возникали то шесть сакральных тел тайного учения Платона, то древние египетские символы. И я рисовала «увиденное» глазами этой Девочки. Ей было очень одиноко. По ночам она открывала Окно в Мир и с тоской смотрела на Землю. Лунный Кот не мог её понять. А Девочке хотелось вернуться. Потому что ей очень хотелось Любви. Земной Любви…

* * *

Раз в году на Земле празднуют такой день, когда все начинают тебя внезапно вспоминать. Я долго к этому не могла привыкнуть. Оказывается, здесь можно забыть о ком-то на год, а потом, именно в этот день, позвонить или приехать и наговорить кучу комплиментов, чтобы человек ненароком не подумал, что ты случайно про него забыл. И снова исчезнуть. На год. Жаль, что на Земле такой день бывает только раз в году…

Накануне мне пришлось заехать в гламурное место, куда совершенно не хотелось ехать, потому что я уже заранее знала, что непременно там встречу Его, Человека, Которого Не Было. «Волею случая», а не по законам земной реальности, Он окажется именно в том месте и именно в то время, когда там окажусь я. После чтений в злачном подвальчике Он исчез. И мне не хотелось напоминать Ему о себе, потому что Ему было всё равно, существую ли я по-прежнему в Земной Реальности или уже нет.

На днях же снился сон. Мы сидели с ЧКНБ за столом в том гламурном месте. Он говорил мне про звёзды. Велел нарисовать Ему картины так, как этого хочет Он: такими вот красками, такого размера… Я не хотела ТАК рисовать. Поэтому не хотела туда ехать. Но и не ехать не могла.

Я стояла у лифта, когда «увидела», как Он подходит к зданию. Лифт приземлился. Я зашла, нажала на кнопку нужного этажа: «Пожалуйста, закрой двери! Поедем! Пожалуйста!» Но лифт не слушался – двери не закрывались. Я «видела», как Он подходит всё ближе, поднимается по ступенькам и сейчас зайдёт сюда… в лифт… От полного бессилия я прислонилась к стене, опустила голову и закрыла глаза.

– Алиса?.. Что ты делаешь здесь? – удивлённо произнёс знакомый голос.

Двери лифта тут же закрылись, и мы поехали вверх. Я тяжело вздохнула. Не знаю, понял ли Он, почему я совсем не удивилась встрече… Я не знала, что Ему сказать. Я просто молча смотрела куда-то сквозь… Он что-то объяснял, сбивчиво, про то, что у Него много работы и тяжёлый период. Но я отключила слух: всё, что он говорил, – игра в слова, которые на Земле уже почти ничего не значат… Лифт остановился. ЧКНБ изъявил желание поговорить со мной. Мы сидели за тем самым столом, который я видела во сне. Он рассказывал про звёзды. Я молча слушала. Он велел нарисовать Ему картины, но так, как этого хочет Он. И даже стал показывать, как именно, но я перебила Его, договорив уже озвученное Им во сне. Я сказала, что не хочу ТАК рисовать. Наверное, Он обиделся.

Мы прощались. Я намекнула, что мне будет приятно, если Он позвонит в воскресенье и поздравит меня с тем днём, который случается только раз в году. Он улыбнулся. Трижды переспросил, в какое именно воскресенье. Я трижды повторила, что именно в ближайшее. Он сказал, что не только обязательно позвонит, но и на следующей неделе так же обязательно пригласит меня куда-нибудь по этому поводу…

* * *

К счастью или к несчастью, но в то воскресенье я осознала, что уже много лет почти не общаюсь с людьми. Меня сталкивали с теми, кто говорит на ином, непонятном людям языке. Или не говорит, но слушает, и старается понять, и даже задаёт вопросы, умные вопросы, не для поддержания разговора или из вежливости, а для того, чтобы узнать что-нибудь интересное. Мои гости вспоминали обо мне чаще, чем раз в год. Я показала им «медитационные» картины с Девочкой и Лунным Котом в «главных ролях». Гости пытались не смотреть, но ВИДЕТЬ. А потом мы сидели за столом, как обычные люди, и обменивались мистическими историями из жизни. Светлана попросила меня рассказать забавную историю про бомжей.

* * *

Я часто езжу на метро, потому что ещё не вспомнила, как можно здесь перемещаться, не используя земные средства передвижения. В тот день я возвращалась поздно вечером с работы в полупустом вагоне и, читая интересную книжку одного из Учителей, дошла до главы, в которой говорилось, что ни в коем случае нельзя выражать какие-либо негативные эмоции по отношению к бомжам. Поезд остановился на очередной станции, открылись двери, и в вагон зашло несколько человек, а на сидение справа от меня буквально «с Неба свалился» бомж. Все вокруг поморщились и с интересом ожидали моей реакции. Я оторвалась от книги и, не выражая абсолютно никакого негатива, с любопытством посмотрела на своего новоиспечённого соседа. Тот был подобающе жутко одет и пах так, как и полагается пахнуть всем без исключения бомжам. Одной рукой он держал огромный, грязный и набитый одному лишь ему известно чем мешок. Мне показалось, что бомжу лет пятьдесят. Бомж с таким же интересом изучал меня, пытаясь разглядеть, что живёт внутри моего земного тела. Внезапно своей второй и свободной от мешка рукой бомж полез в карман того, что когда-то, судя по всему, являлось курткой. Покопавшись в кармане, он извлёк… ОЧКИ, тут же и как-то совсем не по-бомжовски протёр их о грязный рукав, нацепил на нос, наклонился ко мне и… практически завис над книгой, которую я продолжала держать открытой как раз на странице о его товарищах по несчастью. Бомж принялся ЧИТАТЬ КНИГУ… Те немногие, кто находился в полупустом вагоне, наблюдали немую сцену, не веря своим глазам. Я улыбалась.

Не прошло и недели, как мне пришлось поехать в центр города. Народу на этот раз в вагоне набралось предостаточно, и как только рядом со мной освободилось место, на него откуда ни возьмись тут же приземлился ещё один бомжик Старичок с замутнённым взглядом маленьких серых глаз, но, как мне показалось, с тем же огромным и грязным мешком в руке, еле-еле шевелил языком, но совершенно не был пьян. Он интересовался, когда случится «такая-то» станция, но никто не реагировал. Тогда я сказала, что та станция – следующая, после чего, не выражая никаких негативных эмоций, продолжила читать очередную интересную книжку. Поезд остановился, двери открылись, но бомж продолжал медитировать. Я испугалась, что «сосед» проедет мимо своего Пути, о чём и предостерегла его. Бомж пристально посмотрел мне в глаза. Его мутный взгляд, направленный «сквозь», стал совершенно чистым и глубоким. Он сделал шаг к дверям, продолжая сканировать меня, и грустно, но по-доброму произнёс: «Ты – с Неба, да?»

Третий бомж попался мне по дороге домой из продуктового магазина. Он сидел на ступеньках с куском белого хлеба в руке, запивал его молоком из бумажного пакетика и в паузах между трапезой что-то громко распевал на всю улицу. Увидев меня, бомж на мгновение замолчал и вдруг абсолютно трезвым голосом серьёзно произнёс: «Осторожно! Ты можешь упасть, а тебе… никак нельзя падать!»

* * *

– Правильно… Нельзя тебе падать! – поддержала бомжа Светлана. – Тебе надо отдать в мир то, что ты знаешь.

– Как однажды сказала моя двоюродная сестра: «Если ты делаешь в этой жизни нечто, что однажды, когда тебя не будет, сможет сделать кто-то другой, значит, ты не делаешь здесь вообще ничего». Мои заклинания – это то, что в Земной Реальности сделала я сама, а не кто-то. Превращу их в книжки. Перемещу из стола в стеллаж…

– Книжки книжками, но тебе нужно придумать какое-то своё личное дело. Может, будешь людей лечить, а? – спросила Стася.

Стася была преуспевающей бизнес-леди, училась у разных Учителей, но… периодически баловалась Чёрной Магией, о вреде которой я не раз её предупреждала. Не знаю уж почему, но подруге, в отличие от меня, мужчин посылали горстями и без перерыва. Так, что я не успевала запоминать их имён. На что подруга, наверное, обижалась, когда спрашивала в очередной раз по телефону, что я думаю про Васю, Петю и Костю, а я молчала, вспоминая, кто из них кто, даже не пытаясь понять, что стало в итоге с Ваней, Пашей и Мишей, о которых она расспрашивала месяц назад. Нет, я ей не завидовала, потому что сама бы с аналогичной ситуацией точно не справилась. Но логика Высших Сил иногда ставит меня в тупик.

Я посмотрела на Стасю Иным Зрением. Та заметила мой взгляд и со страхом спросила:

– Что видишь?

– Крылья вижу, – спокойно сказала я и добавила: – Чёрные…

– Так… Ты уже вторая, кто мне это говорит… И какие они?

– Красивые, – я засмеялась и мельком бросила беспомощный взгляд на молчаливый телефон… ЧКНБ, конечно же, не позвонит, я знала, что Он не позвонит, но всё равно хотелось чуда…

– Послушай, открой какой-нибудь обучающий центр? Пусть те, кого ты знаешь, тоже чему-нибудь людей поучат… Это же так просто! – предложила Светлана.

– Нет, я не могу, – покачала я головой. – У меня не получится.

– Почему?

– Я не умею заполнять налоговые декларации…

Света захохотала, но быстро заставила себя успокоиться и произнесла:

– Прости… Ты права: поднять в воздух стол – это намного проще, чем заполнить налоговую декларацию. Но я тебя научу.

Я взяла в руки гитару. Пела и смотрела на молчащий телефон. И казалось, нет ничего проще: разозлиться и отправить Человека, Которого Не Было, на обратную сторону Луны, чтобы больше никогда Его не видеть. Но я уже давно разучилась злиться, а «видеть» я всё равно буду, как бы далеко я Его ни отправила. Он давно уже – часть меня. Он – всё время во мне. Потому что я Его люблю.

Глава 7. Белые люди

Андрей – мой земной друг. Он уже много лет знал меня. Вернее, как и другие, считал, что знает. Прочитав отрывок моего дневника в Интернете, Андрей предложил пообедать в кафешке.

– Алис, давай познакомимся? Я видел только часть тебя, земную часть. А ты – совсем другая…

– Ты, как и все, видишь только то, что желаешь видеть, – грустно констатировала я.

– Тебя не напрягает общаться с простыми людьми, ну… с такими, как я?

– Я «смотрю» человека и сразу же знаю, смогу с ним общаться или нет. Поскольку мы с тобой уже давно общаемся, значит, можешь не переживать.

– А можно я задам тебе глупые земные вопросы?

– Конечно. Мне даже приятно, когда люди задают вопросы.

Андрею предстояла операция. Я рассказала о разновидностях болезней, причинах их возникновения, как с каким видом заболеваний можно поработать, какие книжки и в какой последовательности прочитать. Мы плавно переместились в плоскость Сознания и Подсознания. И я рисовала на бумажной салфетке множество кружочков, начиная от многоликого «Я» до Anima Mundi (Души Мира), говорила о шаблонах и стереотипах, самопрограммировании, о спасительном для организма трансе, в который каждый из нас непроизвольно впадает по несколько раз в день, о том, как работают Учителя, о фобиях и многом-многом другом, вплоть до сравнительного религиоведения в разрезе теории реинкарнации. На этом моменте Андрей оживился:

– Когда я был маленьким, года в четыре, я настойчиво требовал у родителей отвезти меня на могилу моей матери в Германию, повторяя, что эти родители на самом деле хоть и хорошие, но… не совсем «мои». Я рассказал, как мать везла меня в коляске по мосту в 1944 или 1945 году, но началась бомбёжка, и она погибла. Меня, конечно, никуда не повезли. А потом я смирился и уже почти всё забыл.

– Значит, не совсем уж ты и земной. Ты же многое вспомнил.

– Не земная – ты. Я вот до сих пор вспоминаю, как ты помогла родить нам твою тёзку.

У Андрея – три дочки. Когда его жена была беременна во второй раз, я не знала об этом. Всю ту ночь мне снилось, что я рожаю девочку, да так отчётливо, что, проснувшись, я мучительно размышляла: к чему бы это? Я пересказала странный сон коллегам и тут же получила sms-ку от Андрея: «Сегодня ночью в этом мире на одну Алису Андревну стало больше!»

Андрей спросил, что значит «якорь». Я рассказала о разновидностях «якорей» и о возможности «заякорить» свои Места Силы, которые помогают нам в сложную минуту.

– А какие у тебя Места Силы, Алис?

– Их немного. Николина Гора, например, там находились дачи у обеих бабушек. Забавно, да? Была нищей, но проводила лето на двух дачах среди королевских замков… Место, где в детстве я сливалась с Душой Мира через природу, для меня навсегда останется Местом Силы. Потом «французская» бабушка переехала, а второй дом подожгли. Но каждое лето я приезжаю туда на речку… Ещё – Афон и Тибет. Я бы с удовольствием поселилась в Лхасе или на границе с Афоном. Я там как дома, мне там спокойно и уютно.

– А Париж, где жила твоя «французская» бабушка?

– Французская бабушка, светлый человек, мечтала, чтобы я поехала в Париж, как только стану «выездной». Бабушка сказала, на какой улице и в каком доме она жила. Я оказалась в Париже после её смерти, исходила город вдоль и поперёк. Гуляя по центру, попала на её улицу и нашла тот дом. Несколько раз снилось, что мы гуляем с ней в Париже. Но всё же это – бабушкин город.

– А какие ещё твои?

– Я люблю Венецию. Была там много-много раз. Даже не помню, сколько. Часто приезжала туда с Братом. Странный город. Когда-нибудь он… уйдёт под воду… – я невольно вздрогнула. – У него – особая энергетика, магическая. Он напоминает мне ДРУГОЙ город, который… я вижу во сне…

– Другой?

– Не такой, как все. В нём машин не было. В Венеции тоже нет машин, по крайней мере, в её пешеходно-водной зоне. И ещё там вода. Везде вода. Кругом… И мой сон тоже связан с водой. Я потом как-нибудь расскажу. И про сон, и про Город. Я думаю, когда-то он был Моим Городом… Он находился на берегу океана. На острове или на каком-то континенте в океане… Но его уже нет…

– А Питер не напоминает тебе Венецию?

– Напоминает и Венецию, и о том, чего совсем не хочется вспоминать. Поэтому предлагаю сменить тему…

– А какой Он… этот Твой Человек?

– Он – не Человек, – как-то автоматически и не задумываясь, ответила я.

– А кто Он? Ну… как ты Его видишь?

– Он – сильнее и умнее меня. Я смотрю на Него снизу вверх, меня к Нему тянет. Он – ведущий, я – ведомая. Мне с Ним интересно и не скучно. Мы говорим на одном, нашем, том языке, принимаем друг друга такими, какие мы есть.

– Да-а-а… – тяжело вздохнул Андрей. – Ты сказала мало слов, но слишком многое. Где же такого найти? Кто сможет разговаривать с тобой на одном языке? За всю свою жизнь я не встречал людей, которые были бы такими же сильными, как ты. А тебе нужен человек ещё сильнее…

– Ты не понимаешь… Ты говоришь про людей. А Он – как я, иной.

– Алис… А ты… кто? Ну… как ты здесь оказалась? Зачем ты сюда пришла? Здесь же всё – другое…

– Я не знаю, кто я… Нонна считает, что мы обе пришли сюда сами, потому что захотели прийти. Не знаю, зачем, может быть, для того, чтобы попробовать, как она говорит, пощупать этот мир, вот эти предметы, – я пощупала стол, за которым мы сидели. – Попробовать еду, которую здесь едят. Чтобы рассказать людям о том, что ТАМ. Только я пока почти ничего не вспомнила – рисую картины. А Нонна от них вздрагивает, потому что она их уже видела ТАМ. Я радуюсь, когда в книгах Учителей читаю о том, что я давно знаю сама, но не помню, откуда, хотя чему-то меня научил Голос, который я слышала в детстве во сне. Многие мои желания исполняются мгновенно. Но… мне очень хочется ЛЮБВИ, меня никто ещё не любил за то, что я есть. Просто так. Такой, какая я есть… Но мне не дают ТАКОЙ Любви… Я не могу объяснить, почему. Похоже на заколдованный круг. Я чего-то не понимаю, не могу вспомнить…

– Но ведь ты себя кем-то ощущаешь?

– Маленькой молчаливой девочкой из скупого детства, которая летом каждый день рано утром уходила с дедом в леса и бродила по ним в полном молчании. Дед собирал лекарственные травы, я – цветы, грибы и ягоды. Он научил меня общению с Природой: с деревьями, с цветами, с животными. К обеду мы возвращались на дачу, где меня ждали друзья – ёжик, дикая сиамская кошка Пантера и Белый Кролик. Наверное, у каждой Алисы должен быть свой Белый Кролик. Дед построил мне шалаш – самый настоящий домик для Феи. Когда светило солнце, я открывала в нём окно, а ещё в шалаше умещались два кресла и маленький столик. Я уединялась и читала книги. Стены и крыша – соломенные, но были выложены в несколько слоев, между ними лежала плёнка от дождя, поэтому я могла находиться в домике даже в ливень. И дверь у него закрывалась на настоящий замок… Я так и осталась той маленькой девочкой…

– М-да… А я знал тебя генеральным директором крупного производства с оборотом в миллиард…

– Не поверишь, однажды в гневе я сказала человеку, который смотрел на меня сверху вниз и очень сильно обидел, что стану, как и он, генеральным директором. А мои слова расценили Там как «заказ»… Эх, давай не будем о земном, а лучше поиграем… В арт-терапии часто играют в «деревья». Надо представить себя деревом. Какое ты дерево? Где растёшь: на опушке в одиночестве или в глухом лесу? Какие у тебя ветви? Корни? Листва? Болеет твоё дерево или нет? Чего оно боится? Как ему можно помочь? Представил?

– Я, наверное, расту в лесу. И всё там здорово, и я никого не боюсь. А ты?

– А я нарисовала своё дерево перевёрнутым…

– Это как?

– Его корни – в небе, как змеи или молнии. В них живёт Луна. Дерево прозрачное. На тёмно-синем фоне. Его ствол – проводник Оттуда – Сюда. А его ветви повисли над спящим городом, создавая что-то наподобие купола. Но только моё дерево почти никто не видит.

– Вот это да!!!

– Когда я показала картину сыну, ему очень понравилось, но он спросил: «Мам, за что ты его так?» Я сказала, что это дерево – я. Он вздохнул и произнёс: «Тогда понятно…» Но я не знаю, кто я… Это всего лишь игра…

– А ещё какие игры ты знаешь?

– Например, в визуализации. Ты представляешь мечту. Но так, как будто она уже реализована. В деталях, очень красочно, со всеми положительными эмоциями, которые ты испытываешь. Потом описываешь картинку в настоящем времени – ты это уже получил. Как можно чаще возвращаешься к записи, перечитываешь, радуешься…

– И что? Сбудется?

– Обязательно.

– А ты играла в эту игру?

– Конечно. Мне даже попалась под руку специальная тетрадка с надписью «Книга Желаний». Вот я туда всё и записывала. Например, когда компания, в которой я работала, из-за финансового кризиса заморозила все проекты, я описала в книге портрет владельца другой компании, который предложит мне новую работу. Очень детально. Ну… портрет не в плане внешности…

– И???

– И через две недели он мне позвонил.

– И???!!!

– Я забыла записать одну немаловажную деталь: работа в этом городе. А он предложил далеко-далеко-далеко. Так что, когда будешь играть, постарайся ничего не забыть…

– Ладно, а что ты ещё умеешь?

– Да, в общем-то, ничего я такого не умею. А всё, что со мной происходит, – элементарно, как дважды два, что изучают в младшей группе детского сада.

Андрей хихикнул, но тут же снова сделал серьёзное выражение лица и спросил:

– А ты всегда видишь будущее?

– Я специально никогда не смотрю. Будущее – многовариантно. Иногда я вижу один из вариантов развития событий, иногда сразу несколько. Но я всегда чувствую точку невозврата – тот момент, когда из возможных ещё вчера дорог осталась только одна, ну… когда выбора на данном отрезке времени уже нет. Когда мне было четыре года, я почувствовала папину смерть. На даче в воскресенье. Папа собирался домой, в город, а я начала истошно рыдать без какой-либо видимой причины, повторяя: «ОН НЕ ВЕРНЁТСЯ». Ничто не предвещало его внезапной смерти спустя несколько дней. Я же почувствовала, что на тот момент времени никакого другого варианта будущего уже не существовало.

В жизни всегда так сначала – много вариантов, потом их количество уменьшается, происходит сужение пространства, пока все они не «схлопываются» в один, единственно возможный. Ты делаешь шаг, и снова появляется несколько вариантов дальнейшего шага, как будто веер раскрывается. Не знаю, как тебе это объяснить…

Иногда, когда мне нужно что-то узнать, я беру в руки карты. Карты как таковые – детская игра в гадания. Я получаю ответы и вижу то, что меня интересует, НЕ через карты, свечи и подобные атрибуты типа кольца-маятника, чаши с водой, кофейной гущи. Знание приходит само. Но бывает, я всё же достаю карты, зажигаю свечи, беру кольцо-маятник, варю себе кофе, потому что мне хочется снова почувствовать себя маленькой девочкой и поиграть.

– Алис, а ты когда-нибудь занималась Чёрной Магией?

– Этим занимаются Чёрные Маги.

– Значит, ты – Белый Маг?

– Я же тебе сказала: я не знаю, кто я. Но могу рассказать про Белых Людей. Точно их разделить по группам очень сложно, потому что, как правило, каждый, кто несёт в себе Свет, УЖЕ может всё, но ему нужно это ВСПОМНИТЬ. Некоторые вспоминают за несколько жизней, некоторые – за одну, а кому-то не надо даже вспоминать – они приходят, уже зная и умея от рождения. У кого-то получается лучше одно, у кого-то – другое. У кого-то получается всё, но он делает только то, что необходимо в каждом конкретном случае.