Текст книги "Что нового, киска?"

ГЛАВА 5

Тот, кто представляет себе ад как огнедышащие недра земли, наверняка никогда не ездил по шоссе М1. Путешествие по нему в одиночку, если не считать собаку, болтливого уиппета, в застенках двадцатилетнего «жучка» с предельной скоростью девяносто километров в час – это зрелище похлеще любого фильма ужасов.

В Ноттингеме голод заставил Дилайлу сделать привал в придорожном кафе «Круглосуточный завтрак»: тарелка безвкусных бобов, непропеченный хлеб и подозрительная по цвету яичница. Дилайла продолжила путешествие, чувствуя легкую тошноту. В Лестере радио работало уже на последнем дыхании, и Дилайле пришлось внимать пению Тома Джонса в сопровождении оглушающего рокота мотора. Подпевку взял на себе завывавший Фэтцо. В Уотфорд-Гэп разверзлись хляби небесные. Испорченные «дворники» не справлялись с работой, Дилайла согнулась в три погибели и уткнулась носом в ветровое стекло, пытаясь разглядеть дорогу сквозь разгулявшуюся стихию. Поэтому до Лондона Дилайла добралась едва живая.

Окунувшись в суету большого города, она решила ехать туда, куда понесет ее поток машин. Она никогда не отличалась топографической хваткой и быстро оставила попытки разыскать адрес, указанный на визитной карточке Чарли. Дилайла решила обойтись без изучения карты Лондона и колесила по городу, время от времени наобум сворачивая направо – у нее работал только правый поворотник. Вскоре выяснилось, что она попала в богатый район. Вдоль дороги тянулись высокие белые дома за причудливыми железными изгородями. Дилайла свернула за угол и припарковалась позади громоздкого джипа с огромными, как у трактора, колесами и выступающими вперед железками вместо бампера. Вот как надо бороться с потоком машин: ездить на этаком танке.

«Жучок» вздрогнул и замер. Дилайла с минуту сидела не шелохнувшись и смотрела через боковое окно на идущих по улице людей: гуляющие за руку парочки, компании подростков в легких куртках и спортивных костюмах, мужчины с «дипломатами» и зонтиками. В глаза бросилась черно-белая вывеска с названием улицы на угловом доме: Пембридж-роуд, W11. Тот же индекс, что и на визитке Чарли. Дилайла взглянула на свое отражение в зеркале заднего вида и улыбнулась. Слишком удачно, чтобы быть всего лишь совпадением. Это судьба. Воодушевленная этой мыслью, Дилайла оглянулась на Фэтцо, сладко похрапывавшего на заднем сиденье.

– Пойдем-ка выпьем кофе.

Она взяла его на руки, спрятала под курткой и направилась куда глаза глядят по лабиринту узких улочек. Она с интересом посмотрела сквозь стеклянный фасад ресторана, полного посетителей среднего возраста, которым явно нравилось платить бешеные деньги за то, что на них глазеют прохожие. Дилайла улыбнулась, представив себе, как ее соседи в Брэдфорде отдергивают занавески, чтобы вся улица могла лицезреть их трапезу.

Завороженная видом больших домов, Дилайла прислушивалась к разнообразной музыке, доносившейся из окон квартир: голос Фрэнка Синатры перекрывал Элвиса Пресли, джаз – рэгги. Подул холодный ветер. Дилайла поежилась и плотнее запахнула куртку. Она свернула за угол, оказалась на широкой улице и направилась в сторону магазинов. Среди них обнаружилось маленькое кафе с запотевшими окнами и белой дверью, над которой было написано: «Кафе «Примадонна». Дилайла потянула за ручку, дверь взвизгнула. Внутри было тесно, стояли белые пластиковые столики и стулья, а по правую руку – длинная стойка. Пахло кофе и табачным дымом. В одном углу играла в карты компания ребят с фенечками на запястьях, в другом крашеные блондинистые девицы пили из высоких стаканов кофе и усердно налегали на сигареты.

– Что вы желаете?

Дилайла обернулась и увидела за стойкой бритоголового парня лет двадцати. Он расплылся в улыбке, протирая поцарапанную бутылками барную стойку. Дилайла улыбнулась в ответ.

– Только кофе.

– Капуччино?..

– Нет-нет, просто кофе, черный, без молока.

Капуччино – жуткая дрянь. Его подавали в «Эскарго»: полная чашка пены, а сверху немножко шоколада. Какой от этого толк? Дилайла работала на кофеине, как машина на бензине. За день она выпивала по меньшей мере шесть больших чашек крепкого черного кофе, желательно растворимого. Паскаль называл ее мещанкой, но ей было наплевать. Ей казалось, что нет ничего лучше, чем прорезать золотую мембрану на новой банке кофе, вдохнуть чудесный аромат и зачерпнуть полную ложку маленьких сухих гранул.

Бритоголовый улыбнулся еще шире прежнего.

– Что-нибудь поесть?

Дилайла взглянула на огромный буфет за его спиной: сушеное то, вяленое это. Должно быть, у них тут летом гораздо больше солнца, чем в Йоркшире.

– А можно рулет с сыром?

Бритоголовый рассмеялся:

– Конечно. Итальянская моцарелла, греческий алуми, швейцарский эмменталь?

– Как насчет английского чеддера? – спросила она, начиная заводиться. Что это такое? Сыры из разных стран, что ли?

Парень принялся энергично намазывать маслом багет, и Дилайла заметила, что у него очень проворные веснушчатые руки. Парень носил часы для подводного плавания, в диаметре гораздо шире запястий, и толстый серебряный браслет, который ритмично звякал о стойку. Дилайла взглянула на его лицо. Кончик языка высунулся изо рта – так старательно парень резал тонюсенькие ломтики сыра. Симпатичный. Даже, пожалуй, очень симпатичный, немного смешной из-за веснушек.

– Что предложить вашему другу? – Он смотрел на грудь посетительницы.

Дилайла аж подпрыгнула. Потом проследила за его взглядом. Из-под куртки торчал нос Фэтцо. Боковым зрением Дилайла видела красно-белую вывеску на двери: «Вход с животными воспрещен». Она напустила на себя неприступный вид:

– Спасибо, я с ним поделюсь.

Бритоголовый подмигнул и сказал шепотом:

– Не волнуйтесь. Я обожаю собак.

Дилайла улыбнулась. Пожалуй, он хороший парень.

– Садитесь. Я вам все принесу.

Дилайла взяла кофе, пакетики с сахаром и уселась неподалеку от аппарата кока-колы.

Над головой мерцала неоновая лампа. Дилайла взглянула на нее и вспомнила, как давным-давно Сандра предупреждала ее об опасности таких огней на дискотеках. Что она тогда говорила? От них слепнут, падают в обморок, а еще начинается рвота. Дилайла хмыкнула. Вот глупая корова.

– А вот и сандвич.

Дилайла оторвала взгляд от потолка и увидела бритоголового – он поставил перед ней тарелку и выдвинул стул.

– Спасибо.

Она откусила кусочек и стала старательно жевать. Через секунду она подняла голову и с удивлением обнаружила, что зал стал медленно вращаться, все словно пришло в движение – и столы, и стулья, и посетители. Дилайла тряхнула головой.

– Как вы себя чувствуете? – услышала она голос официанта над ухом.

– Спасибо, хорошо. – Она схватилась за столик. Ее мутило.

– Я принесу воды, – предложил парень и отошел от стола.

Дилайла хотела улыбнуться, но мышцы лица не слушались. Лицо бритоголового, его фигура слились в одно расплывчатое пятно. Дилайла встала, но почувствовала, что падает вперед, придавливая Фэтцо, который рвался и визжал. Она попыталась восстановить равновесие, выставив руки в стороны. Ничего не вышло: Дилайла врезалась в аппарат кока-колы, с грацией бегемота съехала со стула и исчезла под столом.

Чей-то язык лизал ее губы. Лизал быстро и страстно, потом перекинулся на лоб, скулы, коснулся ушей. Дилайла тихо застонала. Покрутила головой. Влажные прикосновения она ощутила уже на шее.

– Чарли? – пробормотала она и вытянула вперед руку, ожидая наткнуться на небритую щеку. Но рука нащупала очень мокрый нос.

Дилайла открыла глаза.

– Фэтцо!

Упругое тело Фэтцо подрагивало от радости, энергично вилявший хвост бил хозяйку по ногам.

– Он очень рад тебя видеть, – откуда-то издалека раздался голос.

Дилайла вытерла рукавом обслюнявленное лицо и приподнялась на локтях. Она лежала на овчинном коврике посреди маленькой кухни и видела перед собой зал кафе. В нем никого не было.

Бритоголовый стоял в дверях и озабоченно смотрел на нее.

– Что случилось? – спросила Дилайла.

– Ты упала в обморок… Должно быть, съела что-нибудь не то. – Парень нервно засмеялся.

Дилайла попыталась встать.

– Эй, осторожнее, – сказал парень и поддержал ее. – Ты нехорошо упала. Не спеши.

– Боже мой, мне так неловко… – Дилайла оперлась на его голую руку и осторожно перебралась в кресло с выгоревшей бархатной обивкой.

– Ничего страшного. Знаешь что, побудь здесь, а я приготовлю горячее питье. Как насчет чая?

Дилайла потерла шишку, которая выросла у нее на затылке.

– Было бы здорово.

– Кстати, меня зовут Сэм, – улыбнулся бритоголовый и протянул ей большую кружку чая.

– А меня Дилайла. – Она отпила глоток и посмотрела на собеседника. На парне была старая футболка с логотипом «Дей-Гло», который уже почти стерся, дырявые джинсы «Левайс» и полосатый передник. Парень казался симпатичным, но кто его знает… Ведь Дилайла видела его впервые, а вот, пожалуйста, сидит у него на кухне. В газетах полно фотографий сексуальных маньяков, и многие – очень симпатичные.

– Странное имя. – Он взял нож и склонился над раковиной.

Дилайла пропустила его слова мимо ушей. Ей частенько приходилось это слышать.

– Ты живешь поблизости?

– Нет, я приехала из Йоркшира.

– Да? Давно?

Дилайла сделала большой глоток.

– Сегодня.

– Сегодня? – В голосе Сэма слышалось изумление.

– Ага, – Дилайла энергично кивнула, чуть не расплескав чай. – Начало вышло не очень удачное, да?

Сэм потер подбородок, заросший светлым пушком, и наморщил лоб.

– Можно спросить, где ты остановилась?

– Спросить можно, но ответить не смогу.

– Ты хочешь сказать, что нигде?

– Ну… – Голос Дилайлы дрогнул – она представила себе пентхауз Чарли. – В общем, нигде.

Сэм засунул руку за пояс передника, свободно болтавшегося на бедрах.

– То есть тебе негде ночевать?

Дилайла раздумывала, стоит ли врать. Не хотелось, чтобы этот парень подумал не то. Она наслышана о том, как эти южные ребята относятся к девушкам с севера. А она еще некоторым образом сама упала к его ногам. Кстати, она успела разглядеть, что Сэм носил сандалии. Коричневые кожаные сандалии с пряжками. Нет, он не похож на сексуального маньяка. Разве маньяки носят сандалии? Дилайла решила говорить правду.

– Нет, я не знаю, где остановиться. Думаю подыскать какую-нибудь комнату, пока не выясню кое-что. – Иными словами, пока она отыщет Чарли.

Сэм засмеялся:

– Видишь ли, это тебе не Блэкпул. В Ноттингхилле нет меблирашек.

Дилайла разозлилась. Этот парень, по-видимому, принял ее за неотесанную провинциалку, которая никогда не ездила дальше Шеффилда. Она стиснула зубы:

– Да, конечно, я имела в виду отель.

Сэм понял, что перегнул палку. Он взглянул на Дилайлу. Та накручивала на палец прядь волос, совсем как маленькая обиженная девочка.

– Прости, я вовсе не хотел тебя задеть.

Дилайла извиняюще улыбнулась. Нет, он ничего, даже очень милый. Она нагнулась и погладила Фэтцо.

– Слушай, у меня есть одна знакомая, которая может тебя приютить. Ее зовут Вивьен, и она слегка чокнутая, но добрая. У нее есть свободная комната. Можешь пожить там несколько дней, пока не определишься.

Дилайла задумалась. Она представляла себе, как приедет в Лондон, зарегистрируется в отеле, посидит в баре, а потом позвонит Чарли и услышит в ответ: «Я безумно рад тебя слышать, немедленно приезжай ко мне». Ей вовсе не светило жить в комнате у какой-то чокнутой. Она легонько потерла затылок, который ощутимо ныл. Что и говорить, спускаясь с небес на землю, она здорово ушиблась.

А может, это судьба: предложение, кольцо, Джун, адрес на визитке. Даже эта чертова неоновая лампа. Она уже рискнула, почему бы не попробовать еще? Отель пробьет заметную брешь в ее сбережениях. Может, это и безумие, но если у знакомой Сэма есть свободная комната, почему бы не переночевать там пару раз, пока она не разыщет Чарли?

– Если ей это не в тягость, было бы здорово. Я рассчитываю разобраться с делами в самое ближайшее время. А то я тебе уже плешь проела.

Сэм улыбнулся:

– Она у меня и без тебя уже есть.

Шутка была не из лучших, но Дилайла рассмеялась. А начав смеяться, уже не могла остановиться. Она откинулась в кресле и почувствовала, как напряжение последних дней ослабевает, выплескивается вместе с громким смехом из темных глубин.

Сэм смотрел, как Дилайла, запрокинув голову, хохочет и вытирает рукавом слезящиеся глаза. Все-таки она странная, эта девица из Йоркшира. И что это она вдруг дернула из Ноттингхилла вместе со своей костлявой собакой? И кто, черт побери, этот Чарли? Он наблюдал за ней, пока она не перестала смеяться и не взглянула на него, широко улыбаясь. В уголках ее глаз от смеха появились морщинки, а на щеках появились ямочки. И Сэм решил отложить расспросы на потом. Что-то подсказывало ему, что они будут часто видеться и что это только начало.

ГЛАВА 6

– У меня два любовника: Гарольд, шестидесятидвухлетний бригадный генерал в отставке, и молоденький каменщик Дуэйн. Потрясающий парень – шесть футов бицепсов и весь в татуировках.

Вивьен сделала паузу и глубоко затянулась сигаретой.

– Теперь, когда Гарольд разузнал про «Виагру», этот педераст стал невероятно требовательным. Честно говоря, когда дело доходит до Дуэйна, я уже как выжатый лимон.

Дилайла вежливо кивнула. Она сидела у Вивьен на кухне и пила какой-то омерзительный травяной чай, а хозяйка оживленно живописала пикантные подробности своих еженедельных вахт. Сэм ничуть не преувеличивал, когда говорил, что Вивьен немного странная. Но он забыл уточнить, что она не просто чокнутая, а чокнутая на почве секса.

Они познакомились всего полчаса назад, когда Сэм, решив не терять время, позвонил Вивьен и тут же отвел Дилайлу в большой дом неподалеку от кафе «Примадонна». «Очень мило», – подумала Дилайла, когда Сэм открывал ворота, и пошла вслед за ним по дорожке, выложенной тысячами черных и белых мраморных плиток. По обе стороны от внушительной входной двери возвышались две массивные колонны. Прямо как в Белом доме. Дилайла даже занервничала. Интересно, какая эта Вивьен? Почему-то Дилайла представила ее в образе Хилари Клинтон. Чтобы успокоиться, Дилайла сосчитала дверные звонки, выстроившиеся в ровную линию: восемь.

Секунду помедлив, Сэм нажал один из звонков, и тут же в нескольких окнах вспыхнул свет, шевельнулись занавески. Изнутри послышались громкие шаги, и после лязга десятка замков и задвижек дверь отворилась. На пороге стояла привлекательная блондинка лет тридцати. На ней было длинное стеганое пальто, желто-черный шарф и тяжелые ботинки модели явно до восьмидесятого года. Дилайла удивилась: Вивьен была совсем не такая, какой она ее представляла. И вдруг поняла, что слишком уж откровенно пялится на Вивьен.

Женщина шумно расцеловала Сэма в обе щеки, одновременно с подозрением поглядывая на Дилайлу.

– Центральное отопление приказало долго жить, – объявила Вивьен неприятным тягучим голосом, – отсюда и наряд. – Театрально всплеснув руками, она отступила в сторону. – Ты, значит, и есть бесстрашная северянка. Так войди же в мое скромное жилище.

Сэм быстро пробормотал извинения и, пообещав звонить, исчез, оставив Дилайлу на пороге обнимать Фэтцо и чувствовать себя, как маленькая девчушка в первый школьный день. Взволнованная, она проследовала за Вивьен через узкий и длинный холл, выкрашенный в чудовищный ярко-зеленый цвет. Она перешагивала через груды газет и журналов. Наконец они добрались до квартиры Вивьен и оказались на кухне.

– Извини за разгром, – прогудела Вивьен, сдвигая в сторону полупустые стаканы и переполненные пепельницы, чтобы освободить место на столе. – У меня вчера собиралась небольшая компания. – Она на мгновение отвлеклась, чтобы убрать пустой пакетик от презерватива, насаженный на штопор. – Увы, уборщица придет только в пятницу.

Справившись со смущением, Дилайла уселась на табуретку, обтянутую колючей дерюгой, и не обращала внимания на Фэтцо, который хныкал и обнюхивал одежды хозяйки, но в конце концов удовлетворенно замолчал, потому что обнаружил под столом остатки еды. А Вивьен тем временем быстро приготовила безвкусный травяной чай и без всякого вступления разразилась монологом. Начала она с бисквитов:

– Попробуй. Они без муки, без клейковины, без молока и без сахара. Но, увы, в них есть калории. – И тут же о преимуществах секса со старичком: – Его благодарность так трогательна.

Прошло минут двадцать, прежде чем Вивьен перевела дыхание.

– Так, значит, это с тобой Сэм встречается.

Дилайла даже подавилась бисквитом.

– Конечно, это не мое дело… – Голос Вивьен сорвался, не выдержав попытки изобразить безразличие, но тело выдало хозяйку. Она подобралась, как кошка, готовая сцапать малейший намек на сладкую сплетню.

– Нет, что вы, – живо возразила Дилайла. – Я познакомилась с Сэмом всего пару часов назад, когда упала в обморок у него в кафе.

Вивьен кивнула и вскинула брови, выражая полное недоверие.

Несмотря на то, что они только что познакомились, Дилайла почувствовала потребность оправдаться перед Вивьен.

– Я приехала в Лондон, чтобы встретиться с одним человеком.

Брови Вивьен взлетели еще выше и исчезли под челкой.

– Его зовут Чарли.

Хозяйка не отрывала глаз от гостьи и поджала губы. Дилайла чувствовала себя лимоном, из которого хотят выжать все до капли.

– Он продюсер на телевидении.

Дилайла странно ощущала себя, говоря о Чарли. Впервые она рассказала кому-то о его существовании. До этой минуты Чарли был ее тайной. Теперь она поделилась с Вивьен. Видимо, дело в том, что Вивьен не знает ее, а она не знает Вивьен. Рассказать ей – то же самое, что поделиться с незнакомцем. Это не в счет.

Вивьен отреагировала бурно. От восторга она с такой силой вцепилась в стол, что побелели пальцы.

– Продюсер с телевидения! Отлично, детка! Мужчина с телевидения – это большое подспорье. Где, черт возьми, ты его подцепила?

– В Брэдфорде.

– В Брэдфорде?

– В больнице.

– В больнице? – Видимо, Вивьен утратила свой словарный запас и стала пользоваться ресурсами Дилайлы.

– Мы встретились в экстренной помощи.

Вивьен шарахнула кулаком по столу.

– Все ясно. Ты – актриса. Так бы сразу и сказала.

– Актриса? – Настала очередь Дилайлы удивляться. – С чего вы взяли?!

– Ты же сказала, что встретила его на одной из этих телевизионных передач про врачей и больницы.

Ошибка Вивьен умилила Дилайлу.

– Нет, я сказала «в экстренной помощи», а не на ней. Я говорю о центральной больнице Брэдфорда, а не о программе «Экстренная помощь».

Вивьен была разочарована. Перегнувшись через стол, она сощурилась и посмотрела на Дилайлу в упор.

– Тогда что же ты такое?

Дилайла почувствовала себя неким неопознанным предметом, никогда прежде не встречавшимся на пути двуспальной Вивьен. Она было хотела придумать себе какую-нибудь экзотическую профессию, но что толку врать? Чтобы потом, попавшись на вранье, сгорать от стыда?! Разве зазорно быть безработной официанткой?

Она подалась навстречу Вивьен, так что они чуть не стукнулись лбами.

– Я безработная. С недавнего времени.

Впервые за все время разговора Вивьен перестала поджимать ярко-красные губы и расплылась в улыбке.

– Вступай в наш клуб, деточка. Мы все безработные. Вот только в Ноттингхилле это принято называть «фриланс».

– Почему?

– Почему? – Вивьен затушила сигарету в своей чашке и тут же закурила новую. – Дорогуша, от слова «безработная» разит скукой, и говорить так в самом деле скучно. А быть фриланс – значит предвкушать. Это как в аэропорту. Сидишь себе и попиваешь каппучино. Но вместо того чтобы ждать, когда объявят твой рейс, ты ждешь звонка своего мобильника. – Для пущей выразительности Вивьен театрально взмахнула руками, пепел с ее сигареты щедро посыпался в травяной чай Дилайлы. – И он обязательно звонит. Но это всегда бывает кто-нибудь из друзей, тоже фриланс. И ты чувствуешь огромное облегчение, потому что работать не хочет никто. Говоря по правде, мысль о настоящей работе просто пугает нормальных людей.

Дилайла с тоской посмотрела на свой чай. Фонтанирующая энергия Вивьен начинала ее утомлять. Дилайла украдкой взглянула на часы. Прошло всего пять минут с тех пор, как она смотрела на них в последний раз. Она чувствовала себя смертельно уставшей. Было трудно сосредоточиться на рассказах Вивьен, потому что в голове кружились совсем другие образы: Джун в поясе для чулок, испуганное лицо Ленни, усмехающийся Сэм в сандалиях… Неужели все это произошло за один-единственный день? Последние двадцать четыре часа тянулись, как двадцать четыре года. Дилайла попыталась подавить зевок – ничего не вышло.

– Я покажу тебе твою комнату. Ты, наверно, устала, – наконец-то догадалась Вивьен.

– Нет-нет, ничего, – вяло возразила Дилайла, но глаза закрывались помимо ее воли.

– Бедняжка, – вздохнула Вивьен. – Мне достаточно пять минут проехаться в метро, и я уже умираю от усталости. Впрочем, вы, северяне, известны своей выносливостью. Стоит взглянуть на жителей Кэти и Хитклиффа – как они носятся по своим болотам.

Дилайла улыбнулась. На ее новую чудачку-хозяйку невозможно было обижаться. Конечно, она ужасно шумная, резкая и вульгарная, но Дилайле нравилась ее странная одежда и не менее странная манера общения. Вивьен непредсказуема. С ней определенно не соскучишься.

Вивьен поднялась со своего места, шевеля торчащей в углу рта сигаретой, и потуже завязала шарф.

– Пойдем, – скомандовала она тоном бригадного генерала в отставке.

Комната Дилайлы находилась в дальнем конце квартиры. Она была очень маленькая, и почти все пространство в ней занимала впечатляющая кровать с пологом на четырех столбиках. У окна с тяжелыми парчовыми шторами стоял на деревянных ящиках огромный черный магнитофон. Все эти вещи являли собой причудливую смесь антиквариата и стиля семидесятых годов.

Дилайла поставила на пол сумки и выглянула в окно. Накрапывал дождь. На улице было полно людей, зонтиков и черных такси. Дилайла порадовалась, что ее «жучок» стоит на подъездной аллее перед домом. Вивьен своевременно догадалась, что Дилайла хочет остаться одна. Она пожелала гостье доброй ночи и уже собралась уходить, но остановилась в дверях.

– Не могу не задать тебе один вопрос.

Дилайла повернулась к Вивьен и кивнула.

– Какой?

– Когда я буду иметь удовольствие познакомиться с Чарли?

Дилайла почувствовала, как при упоминании этого имени у нее защемило сердце. Она откинула назад непослушную прядь волос, все время падавшую ей на глаза.

– Сначала с ним должна встретиться я.

– Так он тебя не ждет? – Глаза Вивьен блеснули.

– Ну… не совсем. – Дилайла вспомнила о сделанном Чарли приглашении продолжить беседу. – Мне нужно ему позвонить.

Вивьен пошарила в глубинах стеганого пальто и извлекла оттуда мобильный телефон:

– Вот.

Дилайла уставилась на маленький черный аппарат «Нокия» в руке Вивьен. И вдруг ее охватило волнение. Она ведь именно для этого приехала в Лондон. И тысячу раз мысленно репетировала этот телефонный разговор. Теперь можно позвонить на самом деле, но Дилайла засомневалась и отступила:

– Уже поздно. Позвоню завтра.

– Как знаешь, – сказала Вивьен и спрятала телефон в карман. – Но смотри, чтобы не было слишком поздно. Хорошие мужики не залеживаются.

Она вскинула брови: мол, я знаю, что говорю, и закрыла за собой дверь, оставив Дилайлу наедине с Фэтцо.

Дилайла кусала губу. Почему она не воспользовалась возможностью позвонить? Почему не набрала номер и не сказала: «Привет»? Она вдруг поняла, что волнуется больше, чем следовало бы. Вытащила визитку Чарли из сумочки и провела пальцем по буквам. «Позвоню завтра», – повторила она, пытаясь убедить себя, что это для нее пара пустяков. На самом деле наоборот. Завтра должна перемениться вся ее жизнь. Дилайла легла на кровать и прижала к себе Фэтцо, свернувшегося клубочком у нее под боком. «Завтра», – пробормотала она и тут же уснула под равномерное похрапывание Фэтцо.