Текст книги "Что нового, киска?"

И вдруг ее осенило. Ну конечно! Она должна задать этот вопрос. Он напрашивался сам собой. Да, это последнее, чем она собиралась заниматься в Лондоне, но, по крайней мере, это Дилайла умеет делать, да и займет это всего пару недель, а там она найдет Чарли и начнет новую жизнь. Она сменила выражение лица с холодного на крайне восхищенное, ослепительно улыбнулась и встряхнула волосами.

– Может быть, вам нужна официантка?

– Вы бы хотели работать в моем ресторане? – недоверчиво переспросил Винс. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Если у вас есть место, я бы поработала. С удовольствием.

Дилайла постаралась, чтобы ее голос звучал восторженно, словно работать здесь было ее главной мечтой. «Думай только о деньгах», – говорила она себе, лучезарно улыбаясь. Эту улыбку она приберегала на случай интервью при устройстве на работу, первых знакомств и визитов к врачу. На ее лице было написано: «Я могу быть восторженной, но не каждый же день».

– Вы когда-нибудь работали официанткой? – Винс, похоже, не верил, что это всерьез.

– Да, и долго. Мне нравится эта работа.

«Вот черт! Слышал бы меня Паскаль, так бы и завертелся на своих каблучищах».

Винс был доволен.

– Что ж, пожалуй, у нас найдется вакансия. – Он просиял и закурил толстую длиннющую сигару. Старательно посасывая кончик, он выпустил в воздух серое ароматное облако. – Приходите завтра в семь. – Он облизнул губы и чуть прикусил сигару. К счастью, заказ наконец был готов. Взяв со стойки напитки, Дилайла сделала большой глоток, чтобы утопить в нем всякие сомнения.

– Что ж, увидимся в семь, – быстро проговорила она, собираясь спастись бегством. Но не успела. Винс наклонился к ней и запечатлел на обеих щеках по слюнявому поцелую. Дилайла сделала над собой усилие, чтобы стремительно не отскочить в сторону.

– Буду ждать с нетерпением… bella, – победно улыбнулся он, а Дилайла, поняв – сейчас или никогда, – вырвалась на свободу и торопливо зашагала туда, где собралось много посетителей. «Ну и давка», – думала она, пробираясь сквозь толпу людей в костюмах и расплескивая пиво Сэма. Что ж, кажется, теперь у нее есть работа, и, что гораздо важнее, может быть, будут и деньги. К Сэму она подошла, улыбаясь.

– Ты не поверишь, Сэм, я нашла работу.

– Где?

– Здесь. Завтра приступаю.

– Поздравляю, – сказал Сэм, вскакивая со своего места. Ох схватил Дилайлу за запястье, притянул к себе и крепко обнял. Для этого ему пришлось согнуться почти вдвое. Сэм держал ее в объятиях, а она со смехом вырывалась, подняв стаканы высоко над головой.

– Сэм, прекрати. Я пролью на тебя все, что осталось от пива.

Он вдруг ослабил хватку и отошел на шаг.

– Прости, я забылся. – На его щеках горели два красных пятна.

Дилайла поставила стаканы на стол.

– Да ладно, просто мы выпили, я все понимаю, – бросила она, не замечая ни сильного смущения Сэма, ни того, какими глазами он на нее смотрит.

Но дело было не в пиве, а в том, что Сэм почувствовал, когда прижимал Дилайлу к себе. Ноги у него вдруг стали ватными, а ладони вспотели. Симптомы не оставляли сомнений. Дилайла притягивала его. Он не только считал ее такой красивой, сексуальной и чертовски очаровательной, что захотел обнять и целовать, целовать, целовать. Сэм потерял голову. Ему хотелось разговаривать с ней, узнать о ней буквально все, смотреть вместе с ней старые фильмы, готовить для нее свои любимые блюда, лежать с ней в постели и есть пиццу. Он хотел быть рядом с ней. И точка.

Он, улыбаясь, смотрел на Дилайлу. Она танцевала вокруг стола, на лице было написано полное счастье. Такая счастливая и беззаботная. Сэму не хотелось все испортить, создать неудобную ситуацию. Он взял со стола свой стакан.

– За твою новую работу. Ура!

– Ура! – радостно воскликнула Дилайла, чокаясь с ним. Сэм был прав. Все будет хорошо, все уже начинает налаживаться.

ГЛАВА 10

– О черт! – выругалась Дилайла, зацепив третью и последнюю пару тонких колготок из упаковки, купленной в аптеке. Она взглянула на часы: половина седьмого вечера, через полчаса нужно быть в «Пентри».

– Вивьен! – позвала она, выбегая в коридор и стучась в дверь Вивьен. – Ты можешь дать мне взаймы колготки?

Дверь распахнулась. На Вивьен был длинный, до пола, халат, застегнутый на кнопки, и белая купальная шапочка. В левой руке она держала скалку.

– Ты в своем уме? – спросила она, вертя скалку в руке. – Ко мне через полчаса придет Дуэйн.

Дилайла еле сдержала улыбку.

– И кем ты будешь?

– Грязной кухаркой.

Тут уж Дилайла не сдержалась и начала хохотать.

– Ты уверена, что Дуэйну понравится?

– А как же! Все мужчины любят маскарад.

Дилайла подумала о Ленни. Может быть, в этом и состояла ее главная ошибка на протяжении многих лет? Несколько маскарадных костюмов стали бы хорошей приправой к их скучной интимной жизни. Но она тут же отогнала от себя эту мысль. Сколько ни перевоплощайся, супермена из Ленни не получится. Как раз наоборот. Малейшее отклонение от привычного сценария вызвало бы ярость у этого пивного алкоголика.

– А можно спросить, что ты будешь делать со скалкой? – поинтересовалась заинтригованная Дилайла.

Вивьен крутила ее в руке и была похожа на девушку-тамбурмажора во главе праздничного шествия.

– Это на случай, если он перестанет слушаться и не захочет кушать десерт. Легкий шлепок по попке – и порядок.

Дилайле очень хотелось остаться и узнать побольше о фантазиях Дуэйна и его грязной кухарки, но она уже опаздывала.

– Ты меня заговорила, а я ведь пришла попросить колготки. Мои все поехали, а покупать уже некогда.

Вивьен поправила купальную шапочку.

– Конечно, дорогая, но я не ношу колготки. В них я смахиваю на секретаршу. Впрочем, подожди-ка… – Она подошла к антикварному туалетному столику и выдвинула верхний ящик. – Можешь взять одну из этих.

И она принялась извлекать на свет божий целые горы бриджей и бюстгальтеров без бретелек. Вивьен не входила в восемьдесят процентов женщин, покупающих нижнее белье огромными упаковками в «Марксе и Спенсере». Она закупала его раз в неделю.

– А-а! Так вот где вы спрятались! – взвизгнула она, вытягивая что-то из ящика и швыряя на кровать. Что-то похожее на кушак. Это и правда был кушак, но такой не могла бы надеть даже ваша бабушка. Он был кожаный и… с кнопками.

– Вот то, что я ищу! – воскликнула Вивьен, потрясая несколькими упаковками чулок в сеточку. – Если нужно, у меня есть лишний пояс.

Дилайла застонала. Она будет выглядеть, как девица из «Фоли Бержер». Впрочем, выбора не было. На часах без восемнадцати семь. Либо сеточка, либо ничего. И она взяла чулки.

– Ни пуха ни пера! – крикнула ей вдогонку Вивьен, захлопывая дверь ударом скалки.

Дилайла поспешно натянула на себя конструкцию под названием «пояс для чулок» и поежилась от неудобства. И что сексуального находят в этом мужчины? Какое-то орудие пытки, современная модель пояса целомудрия. Наскоро почистив щеткой форменную черную юбку официантки, она оглядела себя в зеркале. Сойдет. Поцеловав Фэтцо, свернувшегося калачиком на кровати, она схватила ключи от машины (к счастью, запасной комплект нашелся в вещах до того, как Вивьен решилась применить свои познания во взломе, которых набралась от Дуэйна) и побежала к выходу, стуча единственной парой туфель на шпильке. Скорее всего, работа будет нелегкой, но выбирать не из чего, и опаздывать в первый же вечер Дилайла не хотела.

В «Пентри» уже кипела работа. В баре группа моделей с силиконовыми формами угощалась коктейлем из «Джорджа Гамильтона» с «Кашарелем» и «Грецианом» двухтысячного года, а подающие надежды певицы в блестящих шелках и бархате болтали со второсортными актрисами, которые были целиком поглощены выпивкой и курением.

Дилайле стало неуютно. Она почувствовала явное облегчение, увидев Винса, который размахивал сигарой и пробирался к ней сквозь толпу.

– Bella, bella, – заворковал он. Дилайлу заволокло табачным дымом. – Пойдем, я познакомлю тебя с остальными. – Он протянул ей потную руку и, схватив мертвой хваткой, потащил в глубь бара и вниз по лестнице – в пустой ресторан. – Мы начинаем подавать обед в половине восьмого. У тебя как раз есть время переодеться в твой костюм.

– Костюм? – Дилайла взглянула на свое отражение в огромном, во всю стену, зеркале. Черная юбка, белая блузка – обычная форма официантки. Что с ней не так? И тут Дилайла увидела девушку, которая направлялась к ним. Вернее, ее отражение. Дилайла обернулась. Винс положил пухлую руку ей на плечо.

– Познакомься, Дилайла, это Фифи. Будете работать вместе.

Платиновая блондинка Фифи была втиснута в очень короткое черное облегающее платье, ее крупная грудь, казалось, вот-вот выпрыгнет из глубокого выреза. Дилайла зажмурилась. Только бы это не был тот самый костюм. Она незаметно скрестила пальцы. Будь она верующей, упала бы на колени и стала молиться.

– Приятно познакомиться! – Фифи одарила Дилайлу голливудской улыбкой, не переставая жевать жвачку. – Ты новая продавщица сигарет?

Дилайла недоуменно взглянула на Винса.

– Продавщица сигарет?

Винс посасывал кончик сигары.

– Ну да. Самую хорошую работу получают первые красавицы. А продавать сигареты в моем ресторане – это лучшая работа в мире! – Он радостно захлопал в ладоши и стал жевать сигару еще старательнее.

Дилайла уставилась на него. С каких это пор торговать сигаретами в дерьмовом ресторане стало лучшей работой в мире? Она взглянула на Фифи, которая поигрывала пачкой счетов, торчавших из нагрудного кармана. Не лучшая реклама для этой так называемой многообещающей работы.

– Мне казалось, я буду официанткой? – разочарованно спросила Дилайла.

По сравнению с продавщицей сигарет работа официантки вдруг показалась весьма приятной. Подавая мясо или овощи, можно с кем-нибудь познакомиться, а мотаясь по залу с сигаретами на подносе, не разговоришься ни с кем.

– Нет, нет, нет. – Винс сжал ее руку и блеснул золотыми зубами. – Ты bellissima. Слишком красивая, чтобы прятаться на кухне, возиться с ножами и вилками, закусками и горячим! – воскликнул он, размахивая руками. – Ты должна быть здесь, с моими гостями.

– Это лучше, чем быть официанткой, – вмешалась в разговор Фифи. – Чаевые побольше, и повеселиться можно. – Она озорно подмигнула. – Оставайся со мной, дорогуша, поболтаем.

И Дилайла сдалась. О чем тут спорить, разве у нее есть выбор? Работа есть работа. А если за нее хорошо платят, она быстрее накопит денег. – Хорошо. Где я могу переодеться?

– Здесь, – сказала Фифи, вытягивая изо рта жвачку и засовывая ее обратно.

Она указала на дверь туалетной комнаты. Дилайла пошла за ней, не обращая внимания на Винса, который торжествующе улыбался.

– Увидимся позже, мои красавицы.

– Я не могу в этом ходить, – причитала Дилайла, закрыв лицо руками. Костюм был гораздо хуже того, который она себе представляла.

Фифи вместо пискляво-кукольного голоска вдруг заговорила нормально, стоило ей отойти подальше от Винса, и оказалась очень милой девушкой.

– Не глупи, ты выглядишь потрясающе. Думай про чаевые.

Дилайла сквозь пальцы взглянула на свое отражение в зеркале. Платье состояло из одного куска эластичной ткани и обтянуло ее, как хирургическая перчатка, даже дышать стало трудно. Мало того, она было серебристое! Не металлического оттенка, а яркое, сияющее. Господи, неужели это она? Дилайла зажмурила глаза.

– Ты выглядишь сногсшибательно.

– Ты хочешь сказать, что все будут валиться с ног от ужаса?

– Да нет же, правда здорово, честное слово. – Фифи стояла сзади и собирала волосы Дилайлы в хвостик. – Я знаю, о чем ты думаешь. Как можно верить крашеной блондинке? – Дилайла попыталась возразить, но Фифи перебила ее: – Я не сержусь. Здесь все так думают. Блондинка Фифи – это трюк. На самом деле меня зовут Лиз, и я занимаюсь литературой, готовлю дипломную работу по Викторианской эпохе. – Она замолчала, увидев выражение лица Дилайлы. – Удивлена? Все удивляются, когда я это говорю. Нет, здесь-то об этом никто не знает. Я просто продаю сигареты и улыбаюсь направо-налево. Им нравится думать, что мы – симпатичные куколки без мозгов. Так все эти мужики, да и их дамочки увереннее себя чувствуют. А если им хорошо, наши чаевые возрастают. Ведь мы обе пришли сюда именно за этим, не так ли? – Она подмигнула Дилайле. – Мне нужны деньги, чтобы закончить учебу. А тебе? – Она понизила голос.

Дилайла на секунду задумалась.

– Чтобы начать новую жизнь.

– Ради этого не так уж трудно проходить вечер в этих дурацких платьях и выполнять эту мерзкую работу!

Дилайла снова посмотрела на свое отражение. Ее было не узнать. А может, это и к лучшему?! Лиз права. Это работа временная, она уж потерпит еще немного. Неделя-другая, и она уйдет отсюда. Как только найдет Чарли.

– Ну что ж, пора двигаться, – сказала Лиз и промокнула губы кусочком туалетной бумаги.

Дилайла кивнула и попыталась поправить чулки. В тысячный раз за сегодняшний вечер она раскаялась в своем решении надеть пояс. Застежки врезались в тело, и под обтягивающим серебристым эластиком были заметны крошечные шишечки.

Лиз взбила свои пышные кукольные кудри.

– О черт, – спохватилась она, – чуть не забыла курево.

Она взяла ключ, отперла буфет, стоявший в дальнем углу, и достала из него два тяжелых лотка, на которых возвышались груды сигаретных пачек. Один лоток она протянула Дилайле:

– Не пугайся, он легкий.

Дилайла повесила лоток на шею. Теперь она чувствовала себя, как билетерша в кинотеатре. Она видела у них такие же лотки в перерывах между сеансами. Эти женщины еще кричали: «Мороженое, поп-корн!» – и всегда были под градусом. Дилайла посмотрела на Фифи. Та обвязала вокруг себя лямки лотка так, что ее груди нависали над пачками «Бенсон и Хеджес». Мгновенно перевоплотившись, Лиз опять превратилась в Фифи.

– Готова? – пропищала она кукольным голоском, выпятила грудь и отклячила зад.

Дилайла глубоко вздохнула и поправила лоток, чтобы было полегче.

– Так точно.

ГЛАВА 11

Солнечный зайчик прошмыгнул сквозь щель в шторах и ярким пятном лег на лоб Дилайлы, высунувшейся из-под тяжелого пухового одеяла. Дилайла уткнулась лицом в подушку, но напрасно. Солнечный луч уже разбудил ее. Ворча, она стянула одеяло и открыла глаза. После сна перед глазами все расплывалось, а когда она смогла сосредоточиться, первое, что увидела Дилайла, – это серебристое платье, пояс и чулки в сеточку, висевшие на спинке стула.

Тут же вспомнилась прошлая ночь. Самым трудным оказался первый час. Дилайла чувствовала себя, как взволнованная участница конкурса красоты, которая кошачьей походкой ходит в купальнике по сцене, нервничая и не надеясь на успех. «Какого черта я здесь делаю?» – думала она, фланируя взад-вперед по ресторану и стараясь не слишком привлекать к себе внимание. Ей пришлось нелегко. У себя дома она привычно игнорировала остроумцев с их глупыми шутками, а теперь ей приходилось останавливаться, улыбаться и внимательно выслушивать любую чушь. Иначе она потеряет покупателя, а вместе с ним и чаевые. Чтобы не пасть духом, Дилайла наблюдала за Фифи. Вот кто работал в высшей степени профессионально: болтала с чиновниками и бизнесменами – обладателями платиновых карточек, сидящими возле стойки бара, – и обходила менее респектабельных покупателей, мужчин и женщин без карточек. И мастерски быстро отсчитывала сдачу.

Дилайла изо всех сил пыталась изображать Фифи. Со стороны ей казалось, что это совсем нетрудно. Но скоро она поняла, что заблуждалась. Продавщица сигарет должна успевать и потолкаться в баре, и обойти ужинающих в ресторане. Она уяснила: когда ходишь между ресторанными столиками, единственное, что от тебя требуется, – это развлекать клиентов во время перемены блюд. Дилайле больше понравилось в уютном баре – там было чуть темнее, и она меньше бросалась в глаза. Впрочем, в баре скорее начнут приставать. Так оно и случилось. К счастью, только дважды. Первым был какой-то француз, назвавшийся дизайнером. Он предложил сшить Дилайле костюм, «если она назовет свои размеры». Второй – пьяный ирландец, который, впрочем, оказался весьма мил, – все время покупал сигареты в качестве извинения за то, что задерживает Дилайлу своей болтовней. К тому времени, когда он перебрался в ресторан, у него в карманах оказалось никак не меньше десяти пачек.

Время шло, хотя и медленно. Около полуночи Фифи заметила, что Дилайла еле стоит на ногах, и предложила забрать у нее остатки сигарет, чтобы та ушла чуть пораньше. Дилайле это было очень кстати. Ноги у нее гудели, а щеки болели от того, что она весь вечер держала на лице услужливую улыбку. Она повеселела, когда подсчитала чаевые – тридцать пять фунтов. И еще зарплата. Недурно для первого раза. Через пару недель она вернет все украденные у нее деньги.

За дверью что-то зашуршало, и в комнату просунулась голова Вивьен.

– Ты проснулась? Вот и славно. Как насчет пойти позавтракать?

Вынув изо рта окурок, Вивьен выпустила в воздух облако серо-голубого дыма. Дилайла наморщила нос. Табачный дым. Господи, как же ей не хотелось снова вдыхать эту дрянь! Дилайла протерла глаза и приподнялась на локтях.

– Который час?

– Половина третьего.

– Так поздно? Должно быть, я вчера здорово вымоталась, раз проспала так долго.

– Ну, и как там?

– Нормально.

Дилайла растерялась. Она не была уверена, стоит ли говорить Вивьен, что ее взяли продавщицей сигарет. Это не та работа, которой можно хвастаться. Она еще обдумывала это, но было поздно – Вивьен уже заметила серебристое платье.

– У-у! Это то, в чем ты должна ходить?

Она большими шагами пересекла комнату, взяла платье, освободила его от пояса и чулок и развернула перед собой. Потом приложила к себе и посмотрелась в зеркало. Платье было на ней короче некуда.

– По-моему, немного рискованно для официантки, ты не находишь?

Дилайла покорно кивнула.

– Да, но, когда я туда пришла, выяснилось, что меня берут не официанткой. Я торгую сигаретами.

– Ты торгуешь сигаретами? – Вивьен удивленно вскинула брови. – Как мило!

Дилайла не ожидала такой реакции. Она устало улыбнулась:

– Ничего милого, уж поверь мне.

– Да, но на тебя должны обращать внимание мужчины.

– О, вот уж чего действительно навалом.

– Правда? – Вивьен опустилась на кровать, закинула ногу на ногу и задумалась. Может, ей тоже устроиться на такую работу? Увы, там надо еще и работать. И Вивьен отогнала от себя эту мысль. Работа не входила в список дел, которыми она собиралась заниматься. Магазины, тренажеры, массаж, праздники за границей и секс. Вот что составляло перечень ее дел.

– Итак, ты не против ленча? Я хочу сводить тебя в одно из моих самых любимых местечек, если ты не возражаешь. А потом можно прогуляться по Портобелло, я покажу тебе окрестности. Хотя после этого чертова фильма «Ноттингхилл» там всегда полно туристов, которые разыскивают книжный магазин Хью Гранта или то место, где Джулия Робертс пролила апельсиновый сок. Нет, правда. Неужели все эти люди не находят лучшего занятия, чем фотографировать каждую голубую дверь, надеясь, что это именно та, из фильма? Неужели им не нужно идти на работу? – громко возмущалась Вивьен, изучая свой маникюр. – Кстати, мне пора сходить к маникюрше. Может, загляну к ней после ленча.

Дилайла улыбнулась, забавляясь легкомысленной Вивьен.

– Я составлю тебе компанию. Только оденусь. Я буду готова через пять минут.

– Чудесно! – воскликнула Вивьен, прикрывая дверь. Через пару минут Дилайла услышала, как она по телефону записывается на французский маникюр.

В «Коннорс» им пришлось стоять в очереди, ждать, когда освободится столик. Вивьен это не понравилось. Она ворчала и ежеминутно спрашивала у официанта, когда им можно будет сесть, а тот лишь пожимал плечами и выглядел весьма жалко. Дилайла улыбалась ему, давая понять, что просит прощения за подругу. Много раз она бывала в его шкуре: пыталась успокоить нервных посетителей, говорила вежливо, даже когда те откровенно хамили.

– Вот увидишь, это всего несколько минут, – уговаривала Дилайла. Ей даже нравилось стоять в холле кафе и смотреть, как подают аппетитные пирожные и блестящие, покрытые глазурью пирожки с фруктами, наблюдать за теми, кто покупает огромные сандвичи с экзотической начинкой, сложенные в стоящие у входа соломенные корзины. Удивительно, какая здесь толчея, даже днем. Почему все эти люди не на работе? Может, Вивьен права? Может, и правда никто не работает? Может, они просто слоняются по городу, захватив с собой мобильные телефоны, прекрасно выглядят в модных тряпках и пьют капуччино? Даже женщины с маленькими детьми казались очаровательными: загорелая кожа, ухоженные волосы, педикюр и невероятно высокие каблуки. Такие женщины уж точно не толпятся на автобусных остановках, да еще с колясками для двойни и тяжелыми сумками с покупками из супермаркета. Этим, видимо, и объясняется их невозмутимо-счастливый вид, когда они покупают банку оливок, французский шоколад или баснословно дорогие маринованные овощи в чистейшем оливковом масле.

Наконец столик освободился, и можно было позавтракать. Вивьен почти не притронулась к салату. Съела лишь несколько ломтиков латука, и то лишь когда не затягивалась от сигареты.

– А ты давно живешь в Лондоне? – спросила Дилайла, ковыряясь в тарелке.

– Всю жизнь, – ответила Вивьен, выпуская струю дыма. – Я родилась в Хэмпстеде и жила там до семнадцати лет. А потом родители решили, что мне будет полезно провести пару лет в пансионе благородных девиц.

– В пансионе благородных девиц? – У Дилайлы название ассоциировалось с тем местом, куда попадают только дочери августейших особ. – А зачем они тебя туда отправили?

Вивьен улыбнулась, охваченная воспоминаниями:

– Я была трудным ребенком. Только начинала ходить, а уже не слушалась. Мама говорит, что поэтому у нее только один ребенок, после меня родители не отважились на второго, – объяснила Вивьен, страдальчески закатив глаза. – Папа мало бывал дома, я его почти не видела и, наверно, немножко слетела с катушек. Хотелось привлечь к себе внимание. Мальчики, наркотики, алкоголь. Я перепробовала все, когда училась в пансионе, и не смогла остановиться. Думаю, дело в том, что меня до поры держали взаперти, приставив ко мне нянек. Даже не буду рассказывать тебе обо всем, что я вытворяла, – улыбнулась она и на мгновение умолкла. Подняв глаза, она увидела выражение лица Дилайлы. – Не бери в голову. Я уже давно угомонилась. Меня доконала выпивка, и я завязала с ней десять лет назад, как и со всей той мерзостью, которую курила. Теперь я так называемый «выздоравливающий алкоголик». Я завязала с таблетками, выпивкой, порошками и кофеином. Осталось завязать только с сексом! – Эта мысль показалась ей такой нелепой, что Вивьен фыркнула, разметав пепел по столу.

– А еще с курением, – добавила Дилайла, поспешно отворачиваясь от посетителей за соседним столиком, которые бросали на Вивьен гневные взгляды.

– Чушь! – развеселилась Вивьен. – Должна же я хоть чем-то травить свой организм!

– Что ж, это ваше право, – вмешался их сосед, – но мы себя травить не намерены, благодарю покорно.

Он быстро проглотил свой ленч, поминутно откидывая назад прядь набриолиненных волос, которая упорно падала на лоб.

Вивьен состроила рожу.

– Кажется, это инспектор по чистоте воздуха, – громко парировала она.

Когда между Вивьен и их соседом завязалась перепалка, потрясенная Дилайла буквально вжалась в кресло. Да, ходить куда-либо с Вивьен попросту опасно.

– Хам неотесанный! Нет, ты слышала, что он сказал? «Угроза для общества»! Да кто он такой, чтобы так меня называть? А сам-то – с идиотской стрижкой и черт знает в чем. Ты его видела? Да он сам – угроза для общества в своей постыдной курточке.

Они направлялись к рынку на Портобелло. Вивьен выпускала пары. Она бы все еще ругалась в кафе, если бы ее не увела Дилайла, которой не хотелось быть свидетельницей рукопашной схватки.

– Это и есть книжный магазин Хью Гранта? – прервала Дилайла возмущенную тираду Вивьен, указав на симпатичный магазинчик с деревянным фасадом. Группа туристов толпилась перед входом, по очереди фотографируя друг друга.

– Ну да, – буркнула Вивьен, у которой настроение испортилось окончательно. – Проклятые туристы, болтаются под ногами. Кому, скажи на милость, нужны фотографии вот этого? – Она недоуменно смотрела на Дилайлу.

Та не ответила. Она бы ни за что не призналась, что тоже не отказалась бы от такой фотографии. Она никогда прежде не видела тех мест, где снималось кино, и отослала бы снимок тетушке Ширли. Та была бы довольна. Она обожала Хью Гранта.

– Да, – кивнула она, стараясь вести себя, как бесстрастный местный житель, хотя на самом деле была скорее одной из темпераментных и шумных туристок с их картами и фотоаппаратами.

Они прошли мимо множества домов в старинном стиле, притулившихся между магазинами уцененной обуви и электротоваров или спрятавшихся за фруктовыми и овощными лавками, которые занимали весь тротуар и даже часть мостовой. День выдался морозный, и продавцы утеплились, надев теплые свитера и перчатки. Они ловко сворачивали бумажные кульки под бобы и морковь и укладывали товар на весы. Вивьен рассказала, что в выходные здесь всегда людно. Дилайле было трудно представить, что тут может быть еще больше народу. Люди сновали по улице на велосипедах, скейтбордах, роликах, их сумки наполнялись продуктами и пышными букетами цветов. Перед входом в паб на углу люди сидели на деревянных скамьях, пили пиво и ели хрустящий картофель.

Дилайле здесь нравилось. Раньше она никогда не бывала в таких местах. Здесь так оживленно и интересно. Она шла рядом с Вивьен, улыбаясь безмятежной улыбкой, слушала ее комментарии и жадно смотрела по сторонам.

– Смотри-ка, это Сэм!

Дилайла посмотрела туда, куда указывала Вивьен, и увидела Сэма. Он нес огромную корзину, доверху набитую пакетами молока. Лоб его был сосредоточенно наморщен, он ловко пробирался между торговцами и толпами покупателей. Когда Сэм увидел Вивьен и Дилайлу, его лицо расплылось в улыбке:

– Привет! Что вы тут делаете?

Он наклонился и расцеловал Вивьен в обе щеки. Дилайла смущенно покраснела, понимая, что сейчас наступит ее очередь. Она не привыкла ежеминутно целоваться, как это делали все вокруг, – при встрече, при прощании, – и словно окаменела, когда Сэм наклонился к ней. Увидев ее смущение, он тоже покраснел. Он и сам испытывал неловкость, но по другой причине. С того вечера в «Пентри» он все время думал о Дилайле. И скоро понял, что с ним произошло: он влюбился.

– Мы только что позавтракали в «Коннорс», и там за соседним столом… – Отбросив необходимые приветствия, Вивьен принялась рассказывать, не смущаясь тем, что Сэм ее почти не слушает. А Сэм улыбался и смотрел на Дилайлу. К счастью для него, рассказ Вивьен был прерван резким телефонным звонком, и та полезла в сумочку за мобильником.

– Как ты вчера поработала? – воспользовался предоставленной возможностью Сэм и сам себе удивился: почему он так волнуется?

– Нормально, – отозвалась Дилайла. Не желая вдаваться в подробности, она быстро переменила тему разговора: – А почему ты не в кафе?

– Не завезли молоко, – объяснил Сэм, пожав плечами. – Вот и пришлось срочно идти покупать, пока все запасы не кончились. Какое же это кафе без кофе!

Дилайла улыбнулась.

– А кто остался вместо тебя? Сколько у вас барменов?

– Ты шутишь? У меня едва хватает на собственную зарплату, а еще нужно платить за аренду. Мой хозяин рад был бы оставить меня без всякой прибыли. – Сэм уже справился с волнением. – Мне помогает мой друг Патрик. Ты видела его в прошлый раз. Он с Ямайки. – По лицу Дилайлы Сэм понял, что она такого не помнит. – А может, и не видела. Ты была слишком занята – падала в обморок. – Сэм широко улыбнулся.

– Ой, не вспоминай, – вздохнула Дилайла. – Мне так стыдно. Представляю, что ты подумал – приехала деревенщина неотесанная.

– Что за глупости! Ничего такого я и не думал.

Их взгляды на мгновение встретились, но тут вмешалась Вивьен:

– Ребята, мне надо бежать. Звонила Кристина. Они устроят мне собеседование, если я примчусь через пять минут, – протараторила она, посылая им воздушный поцелуй. – Пока, мои дорогие. Привет, Сэм. Дилайла, дорогуша, увидимся дома. И она торопливо застучала каблучками. Дилайла и Сэм переглянулись и расхохотались.

– Она совершенно чокнутая. Никогда не встречала таких, как она.

– И не встретишь. Она единственная и неповторимая, – сказал Сэм и покачал головой, глядя, как Вивьен исчезла за поворотом, соблазнительно покачивая бедрами. Несколько рабочих даже побросали свои дела и уставились на нее, одобрительно посвистывая. – Но у нее золотое сердце, ты же знаешь.

– Знаю, – кивнула Дилайла, благодарная Вивьен за крышу над головой.

– Мне пора бежать, – сказал Сэм, показывая взглядом на корзину. – Патрик подумает, что я сбежал. – Сэм замялся – уходить от Дилайлы ему явно не хотелось. – Может, зайдешь выпить кофе?

– Я бы с удовольствием, но нужно погулять с Фэтцо. Бедняга весь день сидит взаперти, – улыбнулась Дилайла.

– Ну что ж, – сказал Сэм огорченно. – Но ведь мы еще увидимся, правда? Заходи к нам в кафе, когда захочешь.

– Спасибо, зайду, – кивнула Дилайла. Она повернула голову, и не вовремя – они столкнулись носами, когда Сэм на прощание отважился поцеловать ее в щеку.

Смущенно прыснув, Дилайла двинулась в сторону дома. И оглянулась в то же мгновение, когда оглянулся Сэм. Держа корзину одной рукой, он помахал ей.

– Кофе есть у меня дома! – крикнул он.

Дилайла помахала в ответ, лучезарно улыбаясь. Все-таки хорошо, что она вырвалась из дома и приехала в Лондон. Здесь у нее уже есть знакомые – Сэм, такой добрый, и чокнутая Вивьен. А еще она нашла работу. Конечно, работа у нее теперь не из легких, но все-таки есть заработок. Вот только бы найти Чарли!

Дилайла шла домой и не догадывалась о том, что Сэм все еще смотрит ей вслед.