Текст книги "Буду твоей женой"

Александра Салиева
Буду твоей женой

Глава 1

До наступления нового года оставалось шесть часов. По ощущениям, собственные пальцы собирались отвалиться. Жаль, не из-за игры в снежки с младшим братом. Я заканчивала писать вручную четвёртую страницу о том, как прошёл сегодняшний день.

Возможно, слегка перестаралась. На эмоциях. Ведь это едва ли половина из всего повествования о том, как я, мой жених и лучшая подруга со своим мужем сегодня посещали салон свадебных платьев, в котором у меня была назначена последняя примерка. Через две недели запланирована наша с Ромой свадьба. Которая уже не состоится. Происшествие, послужившее тому, я и описывала, раз уж сотрудник в погонах, прибывший на место происшествия, захотел знать, по какой причине мой теперь уже бывший жених доставлен в реанимацию.

И, да, я в самом деле перестаралась. На почти полностью исписанный лист бумаги упала влажная капля, скатившаяся по моей щеке, оставившая разводы на синих чернилах, а я с силой зажмурилась, смахивая непрошенные слезы.

Нет, я не стану рыдать из-за того, кто собирался отыметь в подсобке мою лучшую подругу! Вычеркну из своей жизни обоих!

Лучше сосредоточусь на том, чтобы поскорее завершить с изложением своих показаний для полиции, а затем отправлюсь домой, ведь времени, чтобы подготовиться к встрече боя курантов и без того оставалось не так уж и много. Когда я была поменьше, помнится, в это время мы с мамой и бабушкой вовсю расставляли праздничные угощения на столе, заканчивали с готовкой, а потом собирались наряжаться во всё самое красивое и новое. В этом году всё иначе. Моя семья жила в области, а я переехала в Москву, получив хорошую работу.

Вот и осталась одна…

Полицейский – и тот, похоже, попросту сбежал по своим делам, оставив меня одну в своём кабинете. Примерно час назад.

Интересно, вернётся к тому времени, как я закончу?

Или где мне его потом искать?

Стоило подумать о последнем, как дверь открылась, впуская мужчину. Не того, который меня сюда усадил, вручив бумагу и ручку для дачи письменных показаний в качестве свидетеля, раз уж я наотрез отказалась обсуждать с ним вслух всё случившееся, чтобы он сам записал под диктовку. Этот мужчина был куда выше и шире в плечах, а на запястье красовались далеко не самые простые по ценнику часы. Да и одежда на неизвестном была не полицейская, а самая обычная. Это если, конечно, привыкнуть созерцать белые рубашки и строгие галстуки.

– Добрый вечер, – поздоровался он.

Да так и завис, чуть склонив голову вбок и нахмурившись, разглядывая меня. Почувствовала себя обезьянкой в цирке. Но указывать на проявленную бестактность не стала. Ещё бы ему так не пялиться. Я ж, как свадебное платье примеряла, так в нём и осталась. Банально не до переодеваний было, когда Рома и Данил начали метелить друг друга, оскорбляя последними словами. К тому же, я его в чужой крови испачкала, когда помогала остановить носовое кровотечение новоиспечённого рогоносца. Пусть замуж мне больше не надо было, но наряд уже не вернуть.

– Добрый, – отозвалась, вопреки своим мыслям.

Обладатель белой рубашки и строгого галстука хмуриться не перестал. Но прошёл дальше.

– Я пришёл к Александру Николаевичу, но, раз уж его нет… – упомянул имя отчество полицейского, обозначив очевидное.

Явно не договорил, но почему-то замолчал. Остановился аккурат перед столом, за которым я сидела. Не сразу, но поняла, что он не просто хранил тишину. Читал. То, что я написала.

Кто бы знал, чего стоило сделать над собой усилие и не спрятать всё это!

Сжав ладонь в кулак, подавила инстинктивный порыв схватить бумажку, смять и выбросить, сконцентрировалась на взоре цвета закалённой стали. По мере того, как он сосредоточенно путешествовал по моему круглому почерку, черты лица самого мужчины становились всё более хмурыми и суровыми. А я вдруг подумала, что ему в какой-то степени даже идёт такой бескомпромиссный и волевой образ. Да и вообще показалось, что такой как он не умеет улыбаться.

Кстати, о том, кто тут и какой:

– А вы?.. – озадачилась.

«Кто?» – закончила про себя.

С учётом услышанного мной от него, явно не в этом кабинете работал. А мой вопрос расценил по-своему.

– Роман, – представился. – Владимирович, – добавил через небольшую паузу, поднимая взгляд от листка бумаги к моему лицу. – Агеев. А вы?

Роман…

Вот почему не Паша какой-нибудь?

Или Серёжа. Василий. Саша. Виктор.

Да хоть кто!

Только не Рома…

– Лера, – подумала немного и также добавила – Тоже Владимировна. Ларина, – отзеркалила на его манер.

Почти поверила, что он не только оценит, но и улыбнётся. Но нет. Краешек его губ пополз в сторону в намёке на усмешку, не более того. Хотя удивить меня мужчина всё равно сумел.

– Принесу вам горячий чай, – сообщил, после чего развернулся в сторону выхода из кабинета.

Почти ушёл. Схватился за дверную ручку, которую повернул, чтобы оттолкнуть от себя, когда я опомнилась.

– Спасибо. Не нужно.

Так и не ушёл. Развернулся, вопросительно выгнув бровь. И заметил ровным, ничего не выражающим тоном:

– Нужно. Вы замерзли.

Мой взгляд моментально опустился к груди, плотно перетянутой белоснежным кружевом.

Почему именно к груди?

Как подумала, так и устыдилась. Очень понадеялась, что он не заметит. А Роман Владимирович или в самом деле не заметил, всё-таки мои мысли неслись со скоростью света, или же вежливо сделал вид, что так оно и есть.

– А с чего вы взяли, что я замёрзла? – переключилась на иное.

Не из вредности. Просто очень интересно стало. Я ведь и правда замёрзла. Причём, давно. Сейчас, когда он заговорил об этом вслух, так и вовсе… пиджак, которого у него при себе не было, захотелось попросить его принести, а не чай. Не люблю я чай. Предпочитаю кофе. Всегда. Хотя вот прямо сейчас я предпочла бы даже не кофе. Уж лучше – провалиться сквозь землю, когда собеседник на мой вопрос одарил снисходительным взором, в котором так и читалось о том, что догадаться совсем нисколечко не сложно. Так и сказал:

– Здесь холодно. А вы тут давно.

И не поспоришь ведь. Очень уж элементарной оказалась прозвучавшая из его уст правота.

Но я всё равно внесла небольшим уточнением:

– А можно не чай?

Запиликал мой лежащий неподалёку телефон. Пока я отвлеклась на то, чтобы посмотреть, кто именно мне звонит, мужчина ушёл, так и не ответив.

Вот же…

И не только то, что я так и не поняла, до какого итога мы с ним договорились. Звонила бабуля. А вместо того, чтобы сбросить вызов, я – наоборот, случайно его приняла.

Не вырубать же теперь, как последняя трусиха?!

Всё равно спалилась.

Очень уж заинтересованно уставилась на меня мамуля моего папы, первым делом оценив то, во что я одета.

– Лерочка, золотце, а что это ты такая красивая? – прищурилась она подозрительно, но ответа дожидаться не стала, сама все нужные ей выводы быстренько сделала: – Вы разве не в январе расписываться с этим твоим Ромашкой собирались?

Собирались, ага. Как собирались, так и не собираемся больше.

Но о том я ей конечно же, не сказала. И даже не потому, что мне было стыдно признаться в своей непроходимой глупости, да и никакого желания обсуждать полнейшее фиаско в моей личности тоже не было. Совсем недавно бабуля перенесла операцию на сердце. Мы её чуть не потеряли. Ей противопоказан любой стресс. А она у меня жуть какая впечатлительная. Точно расстроится, переживать будет, потом у неё обязательно давление поднимется, а там и до нового приступа недолго.

Нет уж! Новогодние праздники мой неверный жених точно больше никому не испортит!

Соответственно…

– В январе, бабуля, в январе, не переживай. Это просто примерка, после того, как длину платья уменьшили, – заверила я.

В горле встал ком горечи. Но я постаралась улыбнуться, как можно беспечнее. Потом ей правду скажу. Не сегодня. Когда она хоть немного окрепнет. И я. Когда обсуждать подобное вслух станет не настолько остро больно. Например, весной. Или через полгодика. На Рождество я всё равно обещала приехать к ним одна, а будут расспрашивать, придумаю что-нибудь.

– А-аа… – протянула бабуля. – А то я уж подумала, что, раз твоему Ромашке вечно некогда даже с нами познакомиться, то вы и расписались тоже сами по себе, – проворчала. – От вас, молодёжи, чего угодно ожидать можно, не удивлюсь, если и правнуков моих мне не покажете, пока в этом своём мегаполисе, как белки в колесе крутитесь, да в пробках вечно стоите… – закончила себе под нос совсем уж недовольно, помолчала немного и снова недоверчиво прищурилась: – А ты где, Лерочка? Какое-то странное ателье у вас там. На ЗАГС похожее… – опять неладное заподозрила.

Вот тут нервничать уже я начала!

За моей спиной красовался здоровенный и красивущий герб нашего государства. Такой при всём желании не заметить сложно.

И вот что сказать?

Что никакой это не ЗАГС, просто мой жених – очень-очень сильно патриот?

Если признаюсь, что сижу в отделении полиции, спокойствия ей это точно не прибавит. Две минуты не пройдёт, как все родственники об этом узнают. А потом всем до единого, на манер попугая, рассказывай, что я там делаю, по какой причине оказалась в таком положении в предновогодний вечер и тому подобное.

Ни за что!

– А ты сама где? – нагло ушла я от ответа и тоже прищурилась.

С освещением на картинке экрана была беда, но автомобильное сиденье я различила, значит бабуля куда-то ехала, и явно не одна была.

– И с кем? – добавила.

– Так с кем я могу быть? – моментально округлила глаза моя собеседница. – С Вовушкой, конечно. Мы тут это… в гости едем!

Изображение на экране смазалось, когда телефон повернули в сторону водителя. Папа тут же приветливо помахал мне. Как и мама, и брат, сидящие на заднем сиденье.

– Привет! – поприветствовали они хором.

– Привет, – улыбнулась всем сразу и я.

– Ты там со всеми своими примерками заканчивай. Что за примерки вообще, когда скоро ночь на дворе? – заявил театрально сурово папа, едва картинка снова оказалась сосредоточена на нём.

– Угу, скоро закончу, – почти не соврала.

Правда, не примерку, а показания свои расписывать я скоро закончу. Но да ладно. Тем более, что вскоре и не до того стало.

– Заканчивай и домой езжай. Вы ведь у тебя дома Новый год встречать собирались, кажется, да? – поинтересовался папа. – Планы не поменялись? Что на стол поставить решила?

Последнему вопросу я не особо удивилась. Родитель у меня всегда любитель вкусно покушать и побольше. Даром, что выглядит худым, как щепка. Но насторожило другое:

– А вы в гости едете… к кому? – поинтересовалась я.

Вот тут папа странным образом замялся. А бабуля экран обратно к себе развернула. Я же ещё больше прежнего задумалась о том, что моя семья предпочитает встречать семейные праздники в кругу своей семьи, на то праздники и считаются семейными.

А теперь вдруг куда-то собрались?

Самое время совсем ведь не по гостям разъезжать, а новогодний стол дома готовить. Тем более, что обычно не мои родители к кому-то, а наоборот, к себе всех всегда звали.

И я оказалась права!

Поняла это, как только бабуля таинственно вздохнула.

И промолчала!

– Ой, да ладно вам, она и так уже обо всём догадалась, – донёсся громкий вопль с заднего сиденья от самого младшего из всех. – К тебе мы, Лерка, едем, к тебе!

Как ко мне?

Вот прямо сейчас?!

Тогда, когда я…

Совершенно не готова к такому повороту событий!

Это что же…

Это же…

Это…

Полнейшее фиаско, братан!

Последнее – чуть вслух не ляпнула. В последний момент себе язык прикусила. И то лишь потому, что дверь в кабинет открылась. Роман Владимирович вернулся. Не с пустыми руками. С двумя бумажными стаканами, закрытыми поверху пластиковой крышкой. Судя по рисунку кофейных зёрнышек на них, внутри значилось аккурат то самое, что я хотела.

Срочно пора закругляться!

– Ладно, мне пора, нужно закончить все свои дела поскорее, раз вы приедете, – нашлась я с первым же подвернувшимся предлогом закончить разговор.

Не тут-то было!

Я пока туда-сюда крутилась, чтобы увидеть, кто вошёл, а сам мужчина в этот момент целенаправленно шёл в мою сторону, бабуля всё это дело тоже приметила.

Но о том я не сразу узнала.

Сперва:

– Спасибо, Ром… – собралась поблагодарить того, кто принёс мне живительный согревающий напиток, который поставили передо мной.

Но не договорила!

Продолжение в виде «…ан Владимирович» – потонуло в счастливом вопле одной коварной особы.

– Нет, ну если бы у меня был такой жених, мне бы тоже сразу стало пора! – заявила бесцеремонно бабуля.

Да с такой елейной улыбочкой, что я аж собственным вздохом подавилась. И подавилась повторно, сразу, как только поняла, что Роман Владимирович в этот момент аккурат рядом со мной стоял, и она имеет в виду не кого-то там, а именно его! И на этом женщина, между прочим, преклонных лет, вовсе не остановилась.

– Добрый вечер, Роман, – сообщила деловито.

Тот, который Роман, правда не мой, то ли очень вежливым оказался, то ли к старшим всегда испытывал безоговорочное глубокое уважением, то ли банально всей ширины наметившейся подставы для себя не уловил.

– Добрый вечер… – поздоровался в ответ.

– Раиса Павловна, – подсказала всё с той же елейной улыбочкой не в меру болтливая старушка. – Бабушка Леры я, – добавила с гордостью.

– Приятно познакомиться, Раиса Павловна, – отозвался Роман Владимирович.

А я как представила себе, всё что будет дальше, так мне сразу и поплохело. И совершенно напрасно я на это отвлеклась, потому что пока я представляла, «будет дальше» сразу же и наступило.

– Хорошо, что наконец мы с вами и правда познакомились! – радостно выпалила бабуля.

Не менее радостно она повернула экран в сторону остальных, которых поочерёдно представила. Уж не знаю, о чём подумал мужчина в этот момент, но стойко вытерпел. Хотя если бы и не вытерпел, разве у него оставался хоть какой-либо шанс? Ему ж и слова вставить не давали, бабулю понесло и останавливаться на этом она вовсе не планировала. Припомнила не только имена моих родителей и брата, но и не забыла предъявить в жалостливом тоне, что такая вся из себя стеснительная я никаких их всех с ним не знакомила.

Где-то здесь я решила, что не так уж и сильно люблю Новый год! И своих родственников – тоже!

– Скоро увидимся! – постановила уже вслух, прежде чем отключиться, пока всё не стало совсем плохо.

И так оправдываться теперь перед мужиком!

Хорошо, ему кто-то позвонил, он отвлёкся и вышел в коридор, предоставив мне время на сочинение подобающих оправданий. Решила быть честной. Как есть, так и поясню, всё-таки ему сердечный приступ не грозит.

Зато грозит в ближайшем будущем мне самой!

Я ведь так и не узнала, как далеко им осталось, и сколько часов у меня есть до этой надвигающейся катастрофы. Обречённо вздохнула. Кофе глотнула. Он оказался на удивление вкусным. И с молочной пенкой, как я люблю. Настроение это заметно прибавило. Я же отправила маме сообщение. Ответ получила сразу.

“2 часа” – обозначила она рассчётное время в пути.

Даже если добавить особенно активизировавшиеся ещё в предпраздничные будни пробки, всё равно не так уж и много. Я сама до своей квартиры минимум минут сорок добираться буду. Это если повезёт. Но на своё везение я не рассчитывала. Даже если бы оно внезапно на меня и свалилось, то всё равно не помогло бы с вопросом отсутствия жениха, который сейчас в реанимации, да и вообще мудак последний, видеть его не хочу, уж тем более семье своей показывать и знакомить с ними. Тем более, что они решили, что жених у меня – совсем другой!

Но это ладно. Честно признаю, что бабуля просто всё перепутала. А это… просто знакомый. Мало ли скольких Ром я знаю в этом городе, не такое уж и редкое имя.

А где тогда настоящий жених?

Скажу, что его срочно по работе вызвали?

Ага, сразу на все новогодние каникулы.

В командировку?

Тоже бред.

Может, ему понадобилось уехать к его семье?

Потом ещё и с этой проблемой справляться, если родители тоже надумают к ним поехать, чтобы всё-таки познакомиться.

И тогда…

Что?

Без вариантов.

Если только не…

Подняла взгляд на того, кто кофе мне принёс. Он не только закончил свой телефонный разговор, вернувшись в кабинет, но и расположился напротив, сложив руки на груди, разглядывая так, словно о чём-то сильно призадумался на мой счёт. И нет, чтоб мне сразу начать объясняться и извиняться за всех своих родственников. Подумала о том, что у него имя – то самое. И пусть поначалу я плохо к этому отнеслась. Но теперь оценила иначе. А ещё подумала о том, что я не только в отчаянии, но и, похоже, схожу с ума. Вслух же аккуратно поинтересовалась:

– Вы же в правоохранительных органах работаете, правильно? А значит, должны помогать людям.

В серых глазах промелькнула заинтересованность.

Это придало смелости.

– Поможете и мне?

Заинтересованности в мужском взоре стало больше.

А вот моя смелость моментально испарилась!

– Можете забыть обо всём том, что сейчас произошло? – предложила совсем не то, на что почти решилась, взмахнув рукой в воздухе, обводя помещение.

И хорошо, что не выдала эту свою нелепую просьбу-признание. Если бы он принял меня за сумасшедшую, как бы я потом ему в глаза смотрела? Даже если видела его последний раз в жизни.

Отчего-то вдруг очень уж ярко и остро не захотелось выглядеть в его глазах совсем дурно. Тем более, что в следующую секунду наше условное единение перестало быть таковым. Хозяин кабинета вернулся.

– Вы закончили? – обратился первым делом ко мне Александр Николаевич. – Вот. Здесь всё, – добавил уже не для меня, поравнявшись с Романом Владимировичем, вручив внушительную стопку папок.

Если способность здраво мыслить мне не совсем отказала, выходило, что они друг друга где-то всё-таки успели найти, и даже обсудить что бы то ни было.

– Да, я почти закончила, – отозвалась и я.

Кажется, враньё начинало входить в мою привычку.

Очень плохую!

Чтоб от неё поскорее избавиться, решила и в самом деле закруглиться поскорее, избавившись от всех своих запланированных мыслей по поводу излагаемого повествования. Особенно из памяти.

– Я посмотрю и сообщу, – обратился Роман Владимирович в свою очередь к Александру Николаевичу.

Кивнул мне в качестве прощания, перехватил полученные документы иначе, после чего ушёл. А вот я осталась. Несмотря на то, что последних двух свободных сантиметров на почти исписанном четвёртом листе мне вполне хватило, чтобы изложить сжатую краткую версию того, о чём прежде ещё не написала. Уложилась в минуту, не более. И всё равно провела в этом кабинете ещё минут двадцать – не меньше, пока полицейский перечитывал мою писанину. На три раза перечитал. Я в это время тихонько сгорала от стыда и пряталась за стаканом с кофе, который закончился ещё на первой половине обозначенного времени. Но и переписывать всё заново, куда более беспристрастно тоже никакого желания не было, поэтому весь свой позор я также благополучно решила позабыть, как и недавнее происшествие с участием Романа Владимировича.

– Хорошо, а теперь вот здесь нужно добавить: «Об ответственности по статье 307 УК РФ предупрежден», – ткнул пальцем в бумагу полицейский, наконец, закончив изучать мои далекие от шедевральности мемуары.

Формулировка напрягла. Вероятнее всего, послушно записав требуемое, я проявила не особую осмотрительность, поскольку даже не уточнила, что за статья такая, о которой он говорил, и под чем я подписывалась. Как представила себе, что сейчас мне расскажут долгую и нудную лекцию о нормах права, так и не стала уточнять. Я ведь и так закон не нарушала, значит мне и опасаться нечего? Вот и ладно. Тем более, что и на этом моя пытка не сразу закончилась. Пришлось поставить подпись с расшифровкой не только под самой формулировкой, но и ещё несколько раз в других местах, прежде чем я получила дозволение вернуться домой.

Из кабинета я практически бегом сбежала!

Даже забыла уточнить, где у них мусорка. Пустой стаканчик из-под кофе с собой прихватила. Вызвала через приложение такси. То, как назло, подбираться никак не желало. Несмотря на то, что ценник значился в четверо дороже обычного. Ещё бы. В такое-то время. Не нашлось оно и после того, как я спустилась с четвёртого этажа на первый, а там и до самой улицы оказалось недалеко.

Хоть попутку лови!

До станции метро мне точно не добраться. Если только не околею до такой степени, чтоб ангину подхватить, если не что-нибудь куда более серьёзное.

А пока в полнейшей досаде смотрела в экран и думала о том, что мне опять не везёт…

– Где ваша верхняя одежда? – донеслось хмурое и вполне знакомое передо мной.

Хорошо, он сказал, а я расслышала. Иначе бы наткнулась на стоящего, не особо глядя перед собой, пока шла на выход. Застыла в полушаге от Романа Владимировича, который, оказывается, не совсем ушёл.

– Нет её, – призналась с усталым вздохом.

Кажется, у меня начинала болеть голова. То ли от перегруза событий на сегодняшний день. То ли я слишком часто тупить начала, и мозг банально не справляется.

– То есть, вы в таком вот виде на улицу собрались? – нахмурился ещё заметнее мужчина.

Виновато улыбнулась.

Вину я испытывала в первую очередь перед самой собой. Всё-таки прежде я себя любила и уважала заметнее. Вот и он, вероятно, рассудил, что я совсем безголовая и безответственная. Хмуриться не перестал.

– Подождите, – бросил коротко.

И сам на улицу направился. При всём при том, что едва ли был одет теплее, нежели в том виде, в котором мы с ним познакомились.

– Каким образом добираться будете? – поинтересовался он снова, как только вернулся.

В его руках была мужская дублёнка. А я банально подзависла, так и не ответив, когда он, наряду со своим вопросом, накинул мне её на плечи. Вещь, с виду казавшаяся не такой уж и громоздкой, по ощущениям была не только тёплой, но и тяжёлой. А может, вовсе и не из-за самой куртки я так отреагировала. Просто пахло от мужчины на удивление заманчиво и притягательно. Чем-то хвойным, пряным и цитрусовым. Почти, как Новый год. Но и нет. Не настолько явно. Почти неуловимо. Если бы не оказался настолько близко, едва ли различила бы.

А может, у меня просто галлюцинации на фоне нервного перевозбуждения?

Да, наверняка оно!

Иначе как объяснить, что я не только чужую вещь приняла, но и согласно кивнула на последующее:

– Понятно, – угрюмо заметил Роман Владимирович, посмотрев на экран моего гаджета. – Идёмте.

И да, мы впрямь пошли.

Вместе.

Куда?

Я даже не вспомнила о том, чтобы спросить.